Главная

Популярная публикация

Научная публикация

Случайная публикация

Обратная связь

ТОР 5 статей:

Методические подходы к анализу финансового состояния предприятия

Проблема периодизации русской литературы ХХ века. Краткая характеристика второй половины ХХ века

Ценовые и неценовые факторы

Характеристика шлифовальных кругов и ее маркировка

Служебные части речи. Предлог. Союз. Частицы

КАТЕГОРИИ:






Последняя ночь. Часть 2 1 страница




Было еще раннее утро, стрелки часов очень медленно двигались к 10. В выходные дни, особенно по утрам, время текло очень неторопливо. Час шел за три. Лухан, развалившись на столешнице, пытался справиться с подступающей тошнотой, однако, стоило ему хоть на секунду прикрыть глаза, как устаканившийся мир тут же превращался в адскую карусель. Все это вкупе с невыносимой жаждой, головной болью, бессонной ночью и состоянием овоща, превращалось в отвратительный коктейль под названием похмелье. Или это называется жизнь? Лухан еще не до конца разобрался. В любом случае, продержаться в таком состоянии до конца рабочего дня было миссией невыполнимой. Лухан теперешний, ненавидел вчерашнего Лухана за каждое принятое им решение, за которое приходилось отдуваться сегодня. В один прекрасный момент проскользнула мысль просто выбежать из кафе прямо под колеса какой-нибудь машины, чтобы оборвать свои страдания. Останавливало лишь то, что шансы выжить после лобового столкновения с машиной у Лухана были слишком велики, а усугублять свое и без того не сказочное положение аварией, он не хотел.

— Эй, — послышалось сверху, и тут же что-то холодное уперлось Лухану в щеку, — даже не вздумай мне тут помирать.

— Всеми силами пытаюсь этого не сделать, — пробурчал молодой человек в ответ.

— Держи, — Минсок нетерпеливо поставил бутылку на столешницу и с картонным глухим хлопком бухнул рядом пачку таблеток.

Лухан выпрямился и озадаченно посмотрел на то, что Ким ему так добродушно предложил. Выглядело весьма сомнительно, учитывая то, что Минсок не был склонен проявлять заботу, по крайней мере, по отношению к Лухану точно. Шестеренки в голове вертелись медленно, со скрипом. От этого соображалось с большим трудом, так что вместо того, чтобы выдвигать бесчисленные теории о том, что это могло быть, Лухан решил спросить напрямую.

— Что это?

— Твое спасение, — коротко отозвался Минсок.

— Это какой-то яд или что вообще? Ты мне так мягко намекаешь, что пора копыта откинуть?

— Ты придурок, — сквозь зубы пробормотал Минсок, и тут же отвесил парню подзатыльник.

Лухан болезненно вскрикнул и рухнул на стол, вцепляясь в голову, тяжесть в которой прерывалась резкими приступами боли.

— Не делай так больше, — жалобно проскулил Лухан, утыкаясь лбом в прохладную столешницу.

— Прости, — Минсок протянул было руку, чтобы дотронуться до головы парня, но, испугавшись неожиданных причитаний, резко ее отдернул.

— Ой, умираю, — бормотал он, — в глазах темно, ничего не вижу!

— Так открой их, дятел, — раздраженно прошипел Минсок.

— Не мешай мне драматизировать! — завыл Лухан, расплываясь безвольной лужей по столешнице.

— Я тебе сейчас сам путевку на тот свет обеспечу! — вскрикнул молодой человек, ударяя рукой по столешнице, но тут же резко смягчился. — Перестань драматизировать и выпей таблетку, тебе сразу станет легче.

Лухан тут же затих. У него просто не было сил спорить с Минсоком, особенно когда тот был так непривычно мягок. Это немного настораживало. Неужели Исину вчера удалось промыть Минсоку мозги и сменить гнев на милость? Или же Ким просто махнул рукой на Лухана, раз тот решил уволиться? А может быть день сам по себе был странным. Или Лухан по ошибке сегодняшним утром оказался в какой-нибудь параллельной реальности, где все перевернуто с ног на голову, но при этом кажется уж слишком привычным из-за похмелья.

Выпрямившись, Лухан послушно принялся закидываться таблетками, хотя не особо верил в их чудесное действие. Для него похмелье уже давно перестало быть просто физическим состоянием, это было состоянием души. Такое парочкой таблеток не исправишь.

— Выглядишь ужасно помятым, ты хоть спал или опять всю ночь квасил?

Минсок не смог удержаться и сентиментально потрепал Лухана по волосам. Старая привычка проявлять нежность таким способом. Он всегда так делал Чондэ.

Лухан лишь пробормотал в ответ что-то неопределенное, ниже склоняя голову. Он неосознанно вцепился руками в столешницу, словно боялся, что в любой момент может просто выпасть из этого мира обратно в свой, где Минсок тиран и деспот, не склонный к заботе и нежности. Упустить момент, где он вовсе не такой, было просто кощунством. Лухану такие мгновения очень нравились, хотя причин тому он не находил. Просто в голове что-то перемыкало каждый раз, когда Минсок менял кнут на пряник, и порой Лухану даже начинало казаться, что еще немного и он влюбится по уши. Это было так неправильно, больше походило на стокгольмский синдром. Просто у Лухана был такой период в жизни, когда ему банально не хватало человеческого тепла и поддержки, так что он был готов как собачка бежать за любым, кто его погладит, в надежде, что это была не разовая акция.

— Если бы я знал, что ты просишь у меня денег для того, чтобы как свинья нажраться, я бы спустил тебя в шахту лифта раньше, чем ты закончил фразу…

Головная боль отступала. Лухан старался сделать каменное лицо, чтобы не выдавать, будто ему нравится, что Минсок гладит его по голове, запуская пальцы в волосы.

— Исин угощал, — пробормотал он, предусмотрительно умолчав, что оставшуюся ночь квасил как раз на деньги Минсока, — грех было отказываться.

— И с каких это пор Исин денежно поощряет твое пьянство? — голос Кима звучал тише обычного и непривычно мягко. От этого Лухан начал терять бдительность. Если бы он был шпионом, то выдал бы Минсоку все тайны раньше, чем подумал о том, что этого делать нельзя.

— Не знаю, — Лухан передернул плечами, — чего ты у Исина это вчера не спросил?

— Вчера? — Минсок озадачено вскинул бровь. — По-твоему Исин звонит мне каждый вечер, чтобы рассказать как прошел его день?

— Насчет этого не знаю, но разве он не к тебе вчера пошел?

— Ко мне? — удивление Минсока росло с каждой новой фразой. — Что он у меня вчера забыл?

— Не знаю, — пожал плечами Лухан, — он просто сказал, что собирается заскочить к тебе что-то перетереть.

— Перетереть что?

— Да черт его знает, — молодой человек, чувствуя на себе пристальный взгляд Минсока, испытал навязчивое желание чем-нибудь себя занять, но занять себя ему было решительно нечем, и он просто стал выводить на столешнице пальцами странные фигуры. — Может о моем увольнении, а может еще о чем. Он мне не докладывает.

О собственном увольнении Лухан сказал быстро и тихо, будто понадеялся, что эта часть фразы останется без внимания, однако именно она показалась Минсоку интереснее прочего бормотания.

— О твоем увольнении? — Ким выпрямился и напрягся, холодно глядя на Лухана. Он пропал всего на один день, а теперь было такое чувство, что пропал на целый год. Почему-то именно в этот день случились события, нарушающие все планы Минсока, и это было очень неприятно. Будто он отвернулся всего на секунду, и все сразу же вышло из-под контроля.

Лухан повернулся, чтобы оценивающе посмотреть на Минсока и выбрать нужную подачу для новости, о которой он должен был узнать как угодно, но точно не так, между делом.

— Я собираюсь уволиться, — сообщил парень, расплываясь в очаровательной счастливой улыбке, будто сообщал не о том, что хочет уйти с работы, а о том, что устраивает праздничную вечеринку.

Минсок скрестил на груди руки и нахмурился. Чем дольше он молчал, тем натянутее становилась улыбка Лухана, и тем больше он чувствовал себя идиотом. Когда мышцы лица начало сводить, он выдохнул, будто все это время задерживал дыхание, и разочаровано помотал головой.

— Выглядишь не очень счастливым, — удрученно поделился своими наблюдениями он.

— А с чего это мне быть счастливым? — холодно поинтересовался Минсок.

— Не знаю даже, — пожал плечами молодой человек, отводя взгляд, — ты вроде давно хотел, так что я ожидал, что отовсюду начнут выпрыгивать люди с хлопушками, над входом развернут плакат «В добрый путь, Лухан», и откуда не возьмись появится оркестр.

— Не слишком ли много чести? — хмыкнул Минсок, отворачиваясь.

— По-твоему я придаю себе слишком много значения?

— По-моему ты придаешь слишком много значения своему увольнению, ты ведь не мир спас. В любом случае, новость для меня совсем не радостная.

— Почему? — тихо спросил Лухан, в тайне надеясь, что причина кроется в нем, а не в чем-то другом, однако, зря надеялся.

— Потому что это значит, что мой отпуск переносится на неопределенный срок, вот почему. И надо же тебе было подложить мне такую свинью, когда я практически на чемоданах сижу…

— О, можешь не переживать об этом, — Лухан опустил голову, чтобы скрыть, что весьма разочарован таким ответом, — я уйду не раньше, чем ты вернешься из отпуска. Так мы с Исином договорились. Так что…

— Это чертовски мило с твоей стороны, — язвительно заметил Минсок, — я даже польщен, что ты учел мои интересы, принимая решение.

— Не твои, — коротко заметил Лухан, стараясь быть как можно пренебрежительнее, — если бы мне нужно было учитывать только твои интересы в принятии решения, я бы их учитывать не стал. Но это касается еще и Исина, а ему я доставлять проблемы хочу меньше, чем тебе.

Лухан даже не знал, зачем так откровенно искажал правду, потому что, разумеется, о Минсоке он думал не меньше, когда принимал решение. Просто почему-то очень задел тот факт, что Минсоку было бы наплевать на его уход, не доставь ему это проблемы. Впрочем, ему бы и на самого Лухана было наплевать, не доставляй тот столько проблем. И это было обидно. Необоснованно, казалось бы, но по-человечески обидно, учитывая, что по неизвестной Лухану причине, пусть неосознанно, но за внимание и признание Минсока он боролся больше, чем за что-то еще. Однако результаты этой борьбы были неутешительными, и раз так, почему бы Лухану просто не сделать вид, что Ким Минсок ему абсолютно безразличен. Глядишь, однажды сам в это поверит.

— Кто бы сомневался, — устало бросил Минсок.

В этом коротком ответе не было ни попыток унизить, ни осудить, однако Лухан отчего-то почувствовал себя пристыженным. Все дело было в тоне, которым была сказана эта фраза. В ней не было ожидаемой язвительности, лишь усталость и смирение, будто бы Минсок уже не пытался бороться с Луханом, вразумить его, направить на путь истинный, а просто смирился с тем, что это невозможно, и стал принимать все проблемы, сыплющиеся из-за него на голову, как должное.

— Я…

Лухан рывком обернулся к Минсоку, в страстном и сентиментальном порыве попросить прощения и честно признаться, что он вовсе не такой, каким Ким его воспринимает, однако не смог проронить ни звука. Будто разом забыл все слова, которые знал. Начал говорить раньше, чем мысль окончательно сформировалась в его голове, и когда открыл рот, она неожиданно оборвалась.

Все связные мысли вылетели из головы, стоило ему увидеть Минсока, стоящего прислонившись к стойке со скрещенными на груди руками. Он хмурил брови и задумчиво смотрел в пол, размышляя о чем-то своем, по виду, крайне неприятном ему. Очевидно, он прокручивал в голове дальнейший план действий, прикидывал варианты, пытался придумать, как бы так разыграть партию не сильно отклоняясь от изначального плана. В целом, на данный момент новость меняла не так уж и много, но дальше… дальше все летело к чертовой матери.

— Иди домой, — тихо произнес Минсок, вырываясь из своего оцепенения.

— Что? — Лухан обомлел. Неожиданно прозвучала для него эта фраза.

— Я сказал, чтобы ты шел домой, — повторил молодой человек, чуть поворачивая голову, чтобы внимательно посмотреть на своего подчиненного.

— Ты что, прогоняешь меня? — Лухан растерянно глядел на Минсока, пытаясь понять, что это все означает. В случае с ним, все не было так очевидно. Это могло значить что угодно.

— Именно, — кивнул Ким, — и настоятельно рекомендую поторопиться и исчезнуть с глаз моих до завтрашнего утра.

— Ты злишься на меня?

— Нет, — тихо отозвался Минсок.

— А выглядит так, будто злишься…

— С чего бы мне злиться на тебя? — на губах молодого человека заиграла слабая, еле заметная улыбка, смягчая непроницаемое каменное выражение лица.

— Потому что я опять сделал что-то не так. Я ведь постоянно делаю что-то не так, и это жутко тебя злит. И в этот раз я…

— Ничего не сделал, — закончил за него фразу Минсок, — кроме того, что пришел на работу с перепоя, но я сочту это за подвиг и закрою на это глаза.

Лухан очень долго смотрел на Минсока, пытаясь отыскать в словах подвох, но никакого подвоха попросту не было. Как и смысла во всем этом. Лухан был растерян. Минсок был таким как обычно, со всеми этими угрожающе-спокойными фразами, холодными взглядами и каменными выражениями лица, но иногда он непривычно смягчался и начинал проявлять заботу, от чего в голове творилась неразбериха. Лухан просто не мог понять, это он себе надумывает, или сегодня Минсок с ним непривычно мил. И если же второе, то с чего вдруг?

— Так Исин все-таки до тебя вчера добрался?

— Не знаю, — пожал плечами Минсок, — меня вчера не было дома.

— Тогда с чего бы тебе быть таким добрым? Неужто вчера случилось что-то хорошее?

Минсок долго смотрел на Лухана, прищурив глаза, мысленно перебирая в голове варианты ответа, потом облизал губы, и бросил, как бы невзначай:

— А с чего бы мне не быть? Ты может быть не заметил, но я вообще-то очень добрый и понимающий человек…

— Охохохо, — с сарказмом выдавил из себя Лухан странный смех, — прости, из-за твоих вечных упреков и придирок, я этого как-то не замечал.

— Может быть если бы ты делал все как надо, у тебя бы нашлось на это время…

Лухан открыл было рот, чтобы лупануть в ответ какое-нибудь дерзкое замечание, но Минсок вскинул вверх палец, жестом приказывая парню молчать. Он не собирался портить себе утро незапланированными ссорами.

— Давай не будем накалять атмосферу, — добродушно предложил он, — ты очень устал и легко поддаешься раздражению, так что почему бы тебе не пойти домой и не отдохнуть? А завтра, когда проспишься и будешь в хорошем расположении духа, мы обсудим твое увольнение… как тебе идея?

— Здравая, но…

— Но?

— Если я уйду домой, ты тут один останешься и…

— Я справлюсь, — оборвал его Минсок. — Позвоню Исину или… брату, он все равно без дела болтается, почему бы ему не поработать.

— Так ты уже все продумал? Как и ожидалось от тебя.

— Ну разумеется, я бы не стал предлагать этот вариант, не будь у меня плана действий.

— Ясно…

Лухан принялся неловко кивать, не зная, как еще отреагировать. Он с воодушевлением воспринял предложение пойти домой, но прямо сейчас сорваться с места и побежать в свою постель не мог. Совесть не позволяла. Что бы там Минсок не думал, а Лухан ответственно относился к своим обязанностям. Просто уйти в начале рабочего дня было для него кощунством, даже если суровый во всех отношениях Ким Минсок дал на это свое согласие.

— Так я…

— Иди уже, — не дав Лухану договорить, Минсок махнул в сторону двери, — не мозоль глаза своей постной мордой.

— Будет сделано, сэр! — вскрикнул молодой человек, небрежно отдавая честь, и поспешил в служебку за своими вещами.

Минсок тяжело вздохнул и достал из кармана телефон. Он долгое время листал список контактов, прикидывая лучшие варианты для развития событий. Отчего-то беспокоить Исина в столь ранний час выходного дня абсолютно не хотелось. У него и так в последнее время все было не слава богу, да еще ко всему прочему его ожидала долгожданная и безусловно тяжелая встреча с Чондэ, перед которой нужно было морально подготовиться, собрать все свои силы в кулак, хорошенько выспаться и немного выпить для храбрости. Зато собственного брата Минсоку было вовсе не жалко. Поэтому без зазрения совести именно ему он решил позвонить в 10 утра.

Ждать пришлось долго. Одним из минусов человеческой жизни Чондэ была его старая привычка жить ночью, и как следствие — невозможность просыпаться раньше обеда. Перестроить свой старый режим на человеческий он просто не мог. От старых привычек он избавлялся очень неохотно, а именно вообще не избавлялся. Они доставляли ему удовольствие. От удовольствия он не отказывался никогда.

Минсок терпеливо ждал, вслушиваясь в гудки дозвона, и оптимистично надеялся, что каждый следующий будет последним. Время шло. Гудки не хотели заканчиваться. С каждой секундой Минсок все больше убеждался, что это какое-то адское наказание. Если бы ад был, то в нем бы обязательно было отделение для всех этих рекламщиков, которые постоянно названивают, чтобы предложить что-то очень выгодное, и вот они вынуждены слушать эти гудки. Вечность. Кому бы они не набрали, никто бы не брал трубку. Отличное наказание. Нервы убивает буквально за пару минут.

— Алло, — из динамика послышался хриплый заспанный голос Чондэ.

— Доброе утро, золотце. Вставай, солнце уже высоко!

— Сколько времени? — устало выдохнул Чондэ. Минсок даже через телефон чувствовал, как брат пытается оторвать голову от подушки и открыть глаза, но проваливает попытку и безвольно падает обратно.

— Где-то пятнадцать минут одиннадцатого…

— Пятнадцать минут одиннадцатого? — слишком сложная для быстрого восприятия в сонном состоянии формулировка, на осознание которой Чондэ потребовалось около двадцати секунд. — Ты в своем уме? Ночь еще! — он попытался вложить во фразу все свое недовольство, но тон его голоса даже не изменился. Так и остался ровным, похрипывающим, сонным.

— Давай-давай, поднимайся с постели. Ты мне нужен.

— Зачем? — недовольно выдохнул Чондэ. — Нужно кого-то убить? Раньше полудня я на большее не способен.

— Пока встанешь, позавтракаешь, в порядок себя приведешь, глядишь уже и полдень будет. Давай, не капризничай.

Дверь с надписью «staff only» распахнулась, отвлекая внимание Минсока с недовольного бормотания брата на появившегося Лухана.

— Ладно, я пошел. Если что — звони, — бросил он, неловко переминаясь с ноги на ногу.

Минсок кивнул ему, давая безмолвное разрешение двигаться в сторону дома, желая вклиниться в бесконечный поток кряхтений, недовольных междометий и обрывочных ругательств, которые только и мог исторгать Чондэ после пробуждения. Если бы не телефонный разговор, он бы попытался обойтись недовольными выражениями лица, но раз его никто не видел, приходилось тратить силы на слова.

— Будь осторожен по пути домой и хорошенько выспись, — крикнул Минсок вслед уходящему Лухану, пока брат распинался, используя свой скудный из-за раннего часа словарный запас, чтобы описать важность сна.

Лухан от неожиданности замер у самой двери. Ему потребовалось время, чтобы обмозговать фразу. На это ушли все его умственные способности, поэтому ничего кроме «ага» в ответ, он так и не придумал. Так что решил позорно скрыться с места, сверкая пятками, пока Минсок не передумал.

— Слушай, ты все равно уже проснулся, так почему бы тебе не встать с постели? Давай, Чондэ, скатись с кровати и ползи в сторону кухни.

— Не хочу…

— Мне что, самому прийти и поднять тебя с постели?

— Не надо…

В трубке послышалось шуршание старательных попыток Чондэ выпутаться из объятий одеяла и встать с постели. Это был тяжелый неравный бой со сном, который молодой человек явно проигрывал. В конечном итоге его максимальным достижением стало сесть на кровати.

— Мне тут, кстати, птичка напела, что вчера к нам решил заглянуть Исин, — Минсок постарался привлечь внимание брата, пока он не сдался и не рухнул обратно в постель. — Его попытка увенчалась успехом?

— Смотря что считать успехом…

— Значит, он у нас был? — уточнил Минсок.

— Ага, — бросил Чондэ в ответ, зевая.

— Надеюсь ты собирался мне об этом сказать, потому что было бы очень неловко, если бы ты хотел это от меня утаить.

— Я собирался сделать это при любом удобном случае, который, к сожалению, до этого момента мне не представился.

— Ох, ты уже способен формулировать такие длинные предложения, — усмехнулся Минсок, — мы на верном пути к твоему пробуждению.

— Давай сделаем привал. Пять минуточек, — тихо попросил Чондэ, и по умиротворению в его голосе стало понятно, что голова его снова коснулась подушки.

— Нет, вставай! Лучше скажи мне, как прошло?

— А это не может подождать?

— Не может.

— Ну, прошло не так, как я ожидал.

— А как ты ожидал? — поинтересовался Минсок, вслушиваясь в сопение, доносящееся из динамика.

— Даже не знаю, — в голосе Чондэ послышались нотки разочарования и обреченности. — Но точно не так. Знаешь, я почему-то был уверен, что все будет куда более… драматично и эмоционально. Мне казалось, что если он меня увидит, сразу же все вспомнит, а дальше все будет как в какой-нибудь сопливой дораме. Слезы, объятия и прочие сопутствующие атрибуты. Но ничего этого не было… Обидно.

— Ты когда-нибудь допускал, что он может… ну, не знаю, не обрадоваться этому? Ни вернувшимся воспоминаниям, ни тебе… И вместо объятий будет хороший такой удар в челюсть. Он все же не барышня какая. И не штамповая главная героиня. Тебе стоит подумать о его чувствах, о том, что они у него вообще имеются.

— Слушай, Минсок, я тут со своими разобраться не могу, а ты мне предлагаешь в его копаться. Эта человеческая жизнь полное дерьмо! Я совсем запутался в том, чего хочу и чего жду…

— Ладно, — выдохнул Минсок, — сейчас не время копаться в собственных чувствах. У тебя будет на это время. Что важнее, так это то, что ты мне сейчас нужен. Собирайся и дуй в кафешку.

— Зачем? — голос Чондэ прозвучал настороженно. Он будто мгновенно очнулся ото сна.

— Затем, что я остался тут один и мне бы очень не помешала твоя помощь.

— То есть как один? — не понял молодой человек.

— То есть так один, — раздраженно процедил сквозь зубы Минсок, — у Исина выходной, а Лухана я отправил домой, потому что этот шалопай явился пропитым на работу.

— Ах да, — протянул Чондэ, — Исин вчера просил, чтобы ты был с ним мягче.

— Я и был. Предельно мягок.

— Он ушел домой на своих двоих? — уточнил Чондэ.

— Да.

— Максимально мягок. Это был предел твоей мягкости.

— Ох уж этот твой сарказм, — Минсок закатил глаза.

— Он, кстати, уволиться собирается, — решил поделиться своим знанием Чондэ, полагая, что этот факт не проскользнул в светской беседе.

— Да, я уже знаю…

— О, так ты и без меня со всем справился? Какой ты молодец, Минсок. Хорошая работа!

— Оставь свою желчь на потом и иди завтракать. На все про все у тебя есть максимум час. Мне нужно, чтобы ты был здесь не позже полудня.

— Все это так внезапно, я даже не знаю…

— Шагом марш!

Колокольчик над дверью звякнул, оповещая о том, что в пустующем кафе кто-то неожиданно решил появиться. Минсок торопливо развернулся, готовый уже выдавить ненавистное «добро пожаловать», но от неожиданности не произнес ни звука.

— Да понял я, понял, уже иду, — послышался голос Чондэ из динамика, — все, отключаюсь.

— Чондэ, — понижая голос, проговорил Минсок. — Возвращайся в постель. Отбой воздушной тревоги.

На пороге кафе, неожиданно для всех, возник Чжан Исин, которого никто, разумеется не ждал. Стремлением вкалывать как проклятый и отдавать всего себя работе он одарен не был, так что присутствие его в кафе в собственный выходной казалось весьма удивительным. Оно не было невозможным, оно было неожиданным, потому что вероятность его появления все же была, правда ничтожно мала.

— Внезапно. Что случилось?

— Ничего, — торопливо бросил Минсок, — Исин решил изобразить явление Христа народу. Если что-то изменится, позвоню, а пока досыпай то, что не доспал. Отбой.

Он даже не дал брату вставить слово, междометие, звук. Просто быстро сбросил звонок и сунул телефон в карман, расплываясь в мягкой приветливой, и в то же время показательно удивленной улыбке.

— Доброе утро, — Исин на заплетающихся ногах добрел до стойки и, практически рухнул на нее.

— Доброе, — осторожно проговорил Минсок, наблюдая за Чжаном. — Ты чего здесь делаешь?

— Ты что, не рад мне? — Исин попытался скорчить недовольную гримасу, но вышла весьма умилительная.

— Да не то, чтобы был не рад, — Минсок очень осторожно подбирал слова, разглядывая молодого человека, — просто удивлен, что ты явился сюда в такую рань в свой выходной. С чего бы? По работе соскучился?

— Не то, что бы соскучился, — неопределенно махнул рукой Исин, — просто решил, что не будет лишним заглянуть. К тому же, мне не спалось.

Минсок вглядывался в уставшее лицо Чжана, в его покрасневшие глаза, под которыми пролегли мешки. Он абсолютно точно не выглядел свежим и отдохнувшим.

— Похоже, у вас с Луханом вчера была веселая ночка, — Ким неосознанно скрестил на груди руки. — Вы чего, до самого утра квасили?

— Веселая ночка? — Исин усмехнулся. — Если бы. Мы пропустили по паре стаканов и разошлись. Ничего интересного. Обычные старческие посиделки. Знаешь, возраст уже не тот, чтобы всю ночь кутить.

— Так оставшуюся ночь он без тебя гулял?

— В смысле? — Исин нахмурился.

— В прямом.

— Он всю ночь пил? Мы разошлись еще до полуночи, все было культурно, — Чжан вскинул вверх руки, показывая, что вовсе здесь ни при чем.

— И чего ты тогда такой помятый? Выглядишь не лучше Лухана…

— Говорю же, — Исин передернул плечами, — не спалось мне.

Он неосознанно потянулся к безымянному пальцу правой руки, в привычном нервном желании начать прокручивать тонкую полоску кольца, только его не было. Ощутив подушечками пальцев его отсутствие, Исин сделал глубокий вдох, и устроил свои руки на гладкой поверхности столешницы. Отсутствие кольца не только не укрылось от Минсока, более того, оно заставило его нахмуриться.

— Бессонница? — выдвинул версию он.

— Кошмары, — коротко бросил Исин.

— Давно у тебя так?

— Сегодня первый раз, а ты с какой целью интересуешься? В доктора решил поиграть? — молодой человек недовольно скривил губы.

— Просто поинтересовался, — пожал плечами Минсок, — если единичный случай, то со всеми бывает, а вот если хроническое, то…

— Может быть стоит начать волноваться? Ты так мягко пытаешься намекнуть, что у меня крыша едет?

— Я так мягко пытаюсь намекнуть, — Минсок наклонился вперед, чтобы оказаться ближе к Исину, и понизил голос, — что за тебя волнуюсь.

— Мне приятно, — Исин слабо улыбнулся, заглядывая в пристальные кошачьи глаза, — но не надо доводить это до абсурда, хорошо?

— Как скажешь, — Ким оттолкнулся от столешницы и рывком отодвинулся назад.

— Кстати, раз уж мы заговорили о Лухане… — Исин постарался резко сменить тему разговора с неприятной, на ту, что можно обсудить в светской беседе, и развернулся вполоборота, оглядывая кафе, — он где и как вообще?

— Он, — Минсок сделал паузу, — полагаю, сейчас где-то на пути к дому. Я отправил его спать. Очень вежливо, если тебе будет интересно.

— Вот как, — задумчиво протянул Исин, — значит, я очень вовремя зашел, да?

— Можно и так сказать…

— Не слышу уверенности в твоем голосе, — Чжан повернулся, чтобы внимательно посмотреть на Минсока, — у тебя были какие-то планы, которые я нарушил?

— Да нет, в общем-то не было. Хорошо, что ты пришел. Это избавило меня от лишних телодвижений. Хотя, в любом случае, у меня все было под контролем.

— Как и всегда, — Исин мягко улыбнулся. — За это я тебя и люблю.

Он снова отвернулся, устремляя затуманенный взгляд сквозь стекло, однако взгляд застрял на полпути, так и не коснувшись улицы. Неуловимая мысль тенью мелькнула в голове. Опять дежавю. Как будто о чем-то подобном он когда-то думал. Как будто похожая мысль уже проскальзывала в его голове однажды.

— За твою надежность, — голос прозвучал очень глухо, будто звуки были полыми, — за то, что могу положится на тебя. И иногда мне кажется, что только ты достоин моего доверия.

— Только я? — Минсок вскинул бровь.

— По крайней мере, ты ни разу не обманул моих ожиданий и не предал моего доверия, — Исин перевел отсутствующий взгляд на Кима, пугающе глядя своими карими глазами сквозь него, — иногда мне кажется, что ты идеальный во всех отношениях.

— Думаю, Лухан с тобой будет в корне не согласен…

— Это его право, — Исин развел руками, взгляд его резко стал осмысленным, — но правда в том, что в каком-то смысле, у него, как оказалось, чуть больше привилегий в отношениях с тобой чем у меня.

— О чем это ты? — Минсок слегка напрягся, боясь даже предположить, о чем идет речь. Тон Чжана нагнетал атмосферу напряженности, которая появляется после фразы «ты ничего не хочешь мне рассказать?».

— О твоем брате, разумеется. Интересно, когда ты собирался мне о нем рассказать? Или я просто не заслужил этого знания? — Исин недовольно вздернул вверх подбородок, его слова звучали сдержанно холодно.

— Я собирался рассказать и даже познакомить вас, при удобном случае. Просто такого случая не подвернулось…

— Мне, — уточнил Чжан, — он подвернулся Лухану.

— То была вынужденная мера. Я бы не стал говорить ему, не будь на то веских оснований. Просто у него слишком бурная фантазия, потому мне пришлось прояснить ситуацию, пока он не нафантазировал лишнего, — Минсок нервно пробежался пальцами по столешнице. — Не понимаю, почему ты так все драматизируешь. В конце концов, пусть это будет звучать грубо, но я имею право на личную жизнь, и не обязан отчитываться тебе о каждом человеке в моей жизни. Это ведь тебя не касается.

— Не касается? — Исин обескураженно ахнул, но тут же замер, осознав, что реакция была слишком бурной. — Да, в смысле… это не мое дело, но знаешь, вчера я попал в очень неловкую ситуацию, когда обнаружил в твоей квартире незнакомого человека. Твоего брата, о существовании которого не был в курсе только я. Так что я просто подумал, что стоило бы сказать об этом хотя бы для того, чтобы не возникло таких ситуаций. Я идиотом себя чувствовал.






Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском:

vikidalka.ru - 2015-2024 год. Все права принадлежат их авторам! Нарушение авторских прав | Нарушение персональных данных