Для Ани, Бори и Наташи Чижика

Лето кончилось. Это не горе,

Как-нибудь проживём, проживём.

Знаю: сыщется в каждом заборе

Дырка, чтоб улизнуть, сквозь неё

Из промозглости нашей рутинной

В место, где будем счастливы мы.

Погляди, вон - смешной Буратино –

Не боится зимы и сумы,

Но живёт - так, как хочет, где хочет,

Страх зимы ему - вовсе не страх,

А рискни приручить, заморочить –

Так пошлёт же немедленно нах.

Отдохнёт он - и вновь по дороге,

Побредёт до скончания лет.

Что ему холода и тревоги?

Ничего в мире страшного нет!

***

Не оставлю в ЖЖ записку,

Что уехал, мол, в Сан-Франциско

Оттянуться, на три недели,

Ибо до смерти надоели

Мне родные, представьте, веси…

Нет, по-прежнему здесь я. Весь я -

Погружён в непонятный морок,

Проклиная дурацкий климат.

Словно семьдесят лет, а не сорок,

Словно стержень какой-то вынут

Из меня. И лишённый воли,

Вопрошая едва: «доколе?»

Я живу, обрастая тиной.

Тут спокойно. Темно. Противно.

Хляби. Сырость. Туман и серость.

Как достало всё и приелось –

Что на улицу, просто выйти –

Уже, кажется, это подвиг.

И на то не хватает прыти.

Лень и скука – всё время подле,

По две ходят, мои убийцы.

Ну не вечно ж такому длиться!

Приморозит. Исчезнут грязи.

И наступит, конечно, праздник:

Завоплю я радостным голосом,

Подниму я себя за волосы,

Как Мюнхгаузен из болота.
«Что, не ждали?- скажу я, – то-то!»

***

Ну, разве не чудо – Вот, это история

В разгар октября – оказался на море я.

И бледное тело волною качает.

Гляжу, обалдело, на рыбок и чаек,

На крабов, снующих, по дну, меж камней.

А помнишь, как было, всего пару дней,

До этого – грустно и пусто на сердце

И вовсе, казалось, уже не согреться,

В преддверии долгой и нудной зимы.

Вот, снова, гуляю, над осенью взмыв,

И думаю – пусть ещё лето продлится…

У моря бы, надо, вообще, поселиться,

Для жизни, тут, самое - самое место.

А, может и в смерти – тут тоже не тесно,

Тема более, что, смерти вовсе и нет.
Не веришь? Напрасно, напрасно, мой свет!

***

Шучу порой, на грани шутки
и шутки те бывают жутки
потом стесняюсь, как дурак
смущённо кашляя в кулак

и думаю «чего сморозил
я в разговоре деве-розе
совсем забыл про тормоза?
И скромно отвожу глаза.

***

"...выплеск творческой энергии, пусть самый ничтожный, - это попытка отпугнуть смерть".

Юз Алешковский (в интервью И.Б.)

так и играем с нею

точней говоря – воюем

двадцать дней импотенции –

и себе говоришь о том,

что "ничего не успею

Ничего не смогу я..."

в нечеловеческом ужасе

воздух хватаешь ртом

Запертый - зверюгой, тесной клетке

Окружён бесями, раздражён

Поздно, говоришь ты, пить таблетки.

Поздно, говоришь ты, пить боржом.

Ничего не поздно. Не гони!

Дух переведи, вдохни три раза.

И отступят пасмурные дни

И отступит липкая зараза...

**

Восхождения и срывы
И по правилам игры:
Дыры, дыры, дыры, дыры
И дары, дары, дары
Он таков мой личный мир
С тьмой даров и кучей дыр

***

Как грустно осознать, что ты опять один.

Что в этом виноват, один лишь ты, кретин.

Как горько понимать, что внутренняя тьма

Заполнить может всё, сведя, вконец, с ума.

От пустоты и тьмы – давно уже мутит

Никак и никуда от них мне не уйти

Да и куда бежать? Не знаешь – так молчи.

Грызи себя, грузи. Или молись в ночи.

***

Дождик. Желтые фона-

Ри – в окне дрожат,

Мёрзнет мокрая луна,

Выставив из тучи зад.

Осень. Вот бы поскорей
Приходило лето бы.

Чайник, что ли, подогрей

Да послушай Летова –

Авось, поможет.

***

Просыпаюсь. Умываюсь. Кофе пью.

Надвигается октябрь пьяной поступью.

Перегар – на три версты,

Это ж – осень.

Дышишь, дышишь, дышишь ты –

Крышу сносит.

И припомнить нелегко,

Надышавшись этим ядом:

Лето – то ли далеко,

То ли – рядом.

***

Увы, остались только лишь понты

Зачем живёшь, чего желаешь ты

И для чего кидаешь ты на ветер

Слова и деньги, деньги и слова?

С утра опять больная голова

И ничего понять тебе не светит

А может всё, как раз наоборот

Ты понял про себя всё - и вперёд -

Спешишь, что б побыстрее отвертеться

И миру мстишь и мечешься с тоски

Не видя впереди себя не зги

Уже не помня, где там бьётся сердце?

***

Говорит он небрежно, слегка устало
«Жизнь потеряна, братцы, и всё пропало
Нет поэтов, героев, звёзд,
Измельчал, стал подлец-народец
Только серость отныне в моде
Не с кем выступить в полный рост.

Вот ведь были года иные:
Ни пред кем не склоняя выи
Мы не бегали баррикад
Провалилась та жизнь в пучину
Нам бы памятник (нам – по чину)
И вернуть те года назад!

Уж тогда бы, уж мы тогда-бы!
Нам бы все бы давали бабы
Те, что крутят хвостом сейчас
Море было бы по колено
Водка бы – не водица в венах
Потекла бы тогда у нас.

Мы ходили б всегда под газом,
И врагов победил бы разом
Героический наш отряд.
Знал бы точно вражина всякий
Где, конкретно, зимуют раки
И куда гнал макар телят.

Пострадав в предыдущих воийнах
Мы не видим теперь достойных
И махнули на всё рукой
Можно было б… да скучно, что-то
И к тому ж, как назло, суббота
Наш заслуженный выходной».

***

Старые знакомые
(слышишь ли их хруст?)
мысли – насекомые
и букашки чувств

мерзкий, злой, завистливый
неуёмный рой
с ними все зависли мы
в бездне роковой

вошки заповедные
клопики, клещи
до чего все вредные!
сердце – трепещи!

выйду я на улицу
где мороз трещит
вошки - окочурятся
убегут клещи

***

Я к поэтам пришёл на банкет
и смущаясь твержу «извините

я ничей не любимый поэт

И вообще не поэт – сочинитель
пробираюсь к буфету бочком
дурачок-дурачком.

Что там нынче в меню и почём?

И какая в ходу тут валюта?
Очень ценами я огорчён

Хоть и не удивлён почему то
что припёрся сюда нищеброд
через черный, поэзии, вход?

Нет, наверное надо валить
Мне из этого чудо буфета
И ещё раз прошу извинить
что напялил личину поэта
и к строке приставлял я строку
надо быть поскромней дураку

**

Положим ещё надо заслужить
такое право – жить на всю катушку
и мнением людским не дорожить
как Пушкин

18 января 1984, «Литературная газета»:
Автор политических романов А. Проханов заявляет, что «сегодняшний художник, в сущности, должен быть похожим на… пушку».

Не равняй стихи и пушки
Не равняй перо и штык
Будь свободен, словно Пушкин
Уважай язык
Не зависеть от народа
Или от царя -
Зашибись! Тебе свобода,
Эта тайная свобода,
Как и явная свобода
Ведь дана не зря.

А.С.

хорошая девочка Аня
в саратове скромно живёт

на ней «от Карден» телогрейка
«от Иф Сен Лорана» картуз
на 9 процентов - еврейка
на три с половиной - индус
китаец – примерно, на восемь
и негр - примерно на шесть
японскую кровь мы не сбросим
со счёта; японская – есть.
А коль приглядимся получше
увидим, что Аня – ей-ей
хотя и не много – но чукча
и чуточку – датских кровей.
Калмычка - во многих коленах!
и коль доскребёмся до дна -
индейская кровь в её венах,
с немецкою кровью видна!
А русской то – все девяносто
процентов в ней крови течёт
(подсчитано точно и просто -
а хочешь проверить - вперёд)
процента четыре якута
и на полпроцента – узбек…
Мы все тебя любим, Анюта!
Прекрасный ты наш человек!

старая английская, а может и шотландская песня

Сидит волынщик у врат рассвета

К утру, похоже, уже «готовый"

Шумит камыш. За рекою, где-то

Мычат коровы.

Шумит камыш. Завывает ветер.

Спит обыватель в своей кровати

Волынщик бодрствует, пьян и светел

От просветленья немного спятив.

Давай, наяривай, брат волынщик

Шумит камыши деревья гнутся

Заря алеет и ветер свищет

Луна бледнеет разбитым блюдцем.

И солнце круглое, как таблетка

Встаёт над миром, за дальним лесом

Огнём играя, светясь сквозь ветки

Английских сосен, поющих песни

Про то, что было уже когда-то:

Камыш, деревья и ночь и утро

Когда проснулись – трава помята

И новый день наступает бодро.

Целовался с кем-то кто-то вечером во ржи

Вечерний звон навевает думы
подходит Дженни к калитке дома
Её встречает отец угрюмый
(слышны далёко раскаты грома)

Папаша строгий у милой Дженни
Грозится девку из дому выгнать
Не дав ни пенни – к едрени фени
С ним не поспоришь– он злее тигра

«Ах, крошка -Дженни, зачем по ржи ты

Гуляла ночью, в такую темень?

Теперь давай, собирай пожитки

С кем целовалась – и живи с теми

- «Ах, тятя, тятя! Побойся Бога!

Ужели слёзы тебя не тронут?

Прогонишь если – одна дорога

Мне остаётся– петля, иль омут!»

Но папа Дженни – суровый Джонни

Был зол, и глух был, к мольбам и воплям

Он Дженни - крошку из дома гонит

Ступай, кричит, ты отсель, хоть во поле!

«Не дочь мне боле ты! Не отрада

Затем ли холил тебя, растил я?

А слёз и криков мне тут не надо!

Признайся, кто же тебя растлил то?

Когда я кровью позор свой смою

Смогу соседям в глаза взглянуть я

Кто, Дженни, ночью гулял с тобою?

Что за распутник тобою крутит»?

Молчала Дженни. И вот, папаша

Известный, местный силач, верзила

Вскипел, как чайник, и с силой страшной

Свой в сердце Дженни клинок вонзил он.

Давно когда-то случилось это.

Не то на ферме, не то кибуце

Звучит волынка у врат рассвета

Шумит камыш. И деревья гнуться.

***

***

Полуосень, Меланхолия.

Август распахнул объятия.

То ли выздоровел, то ли болен я

То ль в себя прихожу, То ли спятил?

Пограничное состояние…
не поймёшь чего ожидание

****
Мифы о наших весёлый годах:

много портвейна, секса и рока,

Комната Смеха, эхо Вудстока…

ах, ностальгия, по прошлому, нах…

что же, паскудная, сделала ты,

Выжав все соки, состарив, заставив

Вечно дринчать и бренчать на гитаре

Якобы ради идеи-мечты,

Тех молодых непутёвых ребят

Тех, кому под, или за пятьдесят,

Следом - и тех, кто их были моложе,

влезших, всё в тот же суровый загон,

В чёрную яму, в прокрустово ложе,

Всех их, оставшихся рано без кожи

И прежде времени вышедших вон.

***

Ворона, с виду - либеральная,

И агрессивно-прогрессивная

Летит за мной, и вслед – скандальное

Мне что-то каркает, противное…

Ворона, мать, какого чёрта?!!

Ну что ты за дурная птица?

Она, как будто, знает что-то

И рассказать о том стремится

Над головой моею крУжится

Как ангел смерти, иль возмездия

Мне страшно. Я теряю мужество.

И прячусь от неё в подъезде я.

………………………………..

Боюсь ворон потусторонних

Лети, лети отсюда, с миром

.Не разорял я гнёзд вороньих

И твоего не крал я сыра

Давай, канай, в свои пенаты,

Мой друг пернатый

Отстань же, сгинь, исчезни, то есть...
Я весь издёрган, я ослаб...

Ты не моя больная совесть

Не твой должник я и не раб!

Ворона каркнула... и раз –

Ещё вираж проделав круто

Пропала, в одночасье, с глаз!

Но мне тревожно, почему-то…

***

Когда приходит время Ч
То жизнь твоя летит бойчей
Подобно старой битой бричке
По кочкам прыгая, трясясь
Вокруг раскидывая грязь
Ломая спицы и привычки
Башка вот- вот слетит с плечей
Когда такое время Ч

когда приходит время Ха
Твои трясутся потроха
От нескончаемого смеха
И слёзы градом льют из глаз
Как будто веселящий газ
В тебя проник и ты вдруг въехал
В чём смысл случайного стиха
Что сочинён во время Ха

Когда ж приходит время Бля
И из под ног бежит земля
И так хреново, что хоть в петлю
Иль в стену глупой головой
Совет один и он простой
Не торопись, чуть- чуть помедли! –
Не убегут стена, петля
Но скоро сгинет время Бля

***

«Пала страна ниже некуда пасть..»
в чём же проблема и в чём тут загвоздка?
слышу вопрос я, поставленный жёстко:
кто виноватей – народ, или власть?

Может всё дело во вражьей разведке
выстрелы чьи в нас убийственно метки?
Иль в уходящем столетии нас
всех доконал всемогущий Кавказ?

Или виновата Орда Золотая,
или евреи? Ну, право, не знаю.
Мучаюсь всё и ответ не найду.
Видимо, всех виноватее – климат
Жаль только, климаты сраму не имут
климатам пофиг, на всю ту байду

***

Жизнь - не сахар, и в целом - не легче
будет завтра, однако, вполне
сатисфекшин, дружок, сатисфекшин
родились и живём мы в стране

той, в которой от рая, от ада
через край – вперемешку у нас
То полёт, то подстава, засада
Век назад и вчера, и сейчас -

По дороге расхлябанной, мглистой
птица-тройка несётся в ночи
Чу! - Вот День отмечают Чекиста
Вспоминают щиты и мечи

И традиции органов наших
славных внутренних органов - но
Всё давно уже это не страшно
Да, не страшно, а тошно давно.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: