Маша уже два года как была совсем одна и даже находила в этом радость. Говорила себе: может, уже и не найду никого, ну и что? Одиночество - не такая уж и плохая штука.

И вот они посмотрели друг на друга. И… Легран сразу понял, что Маша свободна. Что между нами больше нет никаких преград. Никого и ничего. А она, посмотрев на него, тоже это почувствовала… И они заговорили друг с другом совсем иначе, как друзья, которые вдруг встретились после долгой разлуки, но при этом чувствуют, что разлуки этой никогда не было, что они никогда не расставались.

Вот как вспоминает об этой встрече актриса:

В Бразилии мы очень много целовались, но дальше поцелуев не пошли. Поэтому в нашей памяти остались только поцелуи. Но лично я помню еще одно очень важное ощущение. Ощущение того, как Мишель тогда в Бразилии впервые взял меня за руку. Я навсегда запомнила это прикосновение, это ощущение руки Мишеля в моей руке. Его трудно описать словами. И вот спустя 50 лет, когда мы увиделись в том театре после спектакля, он подошел ко мне и взял меня за руку, как бы «второй раз в жизни». Я ощутила те же волнение, дрожь и беспокойство, что и тогда, в первый раз, в Копакабане на пляже.

После этого вечера Мишель Легран стал каждый день ходить на спектакль в театр «Буфф-Паризьен» и говорить Маше:

- Я хочу на тебе жениться! И на этот раз, поверь, у нас все получится. Время пришло, и к черту наш возраст!

Свое намерение он объяснил так:

- Мы были молоды, когда встретились. Но не понимали этого, не ощущали нашу молодость. Не понимали, что мы проходим мимо главной Любви. Ничего не понимали! И вот минули годы, и лишь по их прошествии, увидев Машу, я вдруг отчетливо понял, что все эти 50 лет мы оба провели, готовясь к новой встрече друг с другом. Все эти 50 лет мы шли друг к другу. Мы продолжали любить друг друга. И кто-то сверху нам это отчетливо дал понять, указал путь, свел нас в тот вечер в театре, заставил меня сказать: «Маша, станьте моей женой!» И что вы думаете? Она мне отказала!

Обретение свободы

Маша не то чтобы отказала - она призывала Мишеля к разумности, говорила: давай не будем торопиться! И вот после окончания театрального сезона Маша и Мишель уехали «совещаться» на 8 дней в загородный замок Леграна, где провели вдвоем незабываемое и счастливое время. Впервые они никого и ничего не боялись.

- Я, конечно, жутко трусила, - вспоминает Маша.- Тряслась, стеснялась, как молоденькая девушка, которая готовится к первому свиданию. Немела от страха так, будто мне опять 20, и я еще ничего не знаю, не имею опыта. В одно мгновение время словно повернулось вспять. Все дело было в возрасте.

Знаете, говорят много глупостей по поводу возраста - что это некий итог, конец жизни, обретение мудрости и прочее. Тогда как возраст - это все строго наоборот. Это прежде всего обретение полной свободы. Причем свободы хулиганской, отчаянной, задорной. С возрастом мы освобождаемся от всех комплексов, страхов и условностей, мы становимся по-хорошему бесстрашными, как бывает, наверное, в ранней юности.

Мишель к моменту нашей второй встречи успел расстаться с тремя своими женами, да и у меня были мужья. Мы воспитали наших детей, они выросли, ушли и зажили самостоятельно. Мы оба похоронили родителей, многих друзей. У нас никого и ничего не осталось, кроме нас самих. И планов на будущее. И надежды. И потребности радоваться. Мы были готовы все начать с нуля, заново. Энергию ощущали огромную. А новая любовь дала нам импульс. И мы стали строить планы. Причем самые амбициозные, какие только можно себе представить. Любовь дала нам силу. И дикую самоуверенность. Теперь мы готовы были пойти на любой риск, бесстрашный поступок.

Мишель говорит, что все эти 50 лет думал обо мне, не забывал. А я… Женщины - существа более прагматичные. Тогда, в Бразилии, я сказала себе: поставлю крест на этой любви, нет, так нет. Мы, женщины, не хотим, не любим страдать. Мы созидательны по природе своей. И если невозможно быть вместе, то зачем портить жизнь? Отравлять ее себе и близким? Переверну страницу, попробую найти свой путь, без него.

Все эти годы Маша, конечно же, не упускала Мишеля из виду, следила за его успехами в прессе, очень гордилась, когда он получал очередной «Оскар». Да и сама развивалась, играла в кино. И думала так: что кончено, то кончено. Такова, видно, ее с ним судьба. А потом, когда он зашел в ее гримерку, то она, тоже, как и Мишель, подумала: это высшая сила соединила их. Поэтому восемь дней в замке были лишь формальностью, и Мишель Легран, и Маша Мериль знали, что уже никогда не расстанутся. Пожениться они решили незамедлительно.

«Свадьбы должны играться поздно!»

Это радостное событие произошло под сводами русской церкви, в Александро-Невском соборе в Париже, на улице Дарю. Незадолго до торжественной церемонии Маша пошла наводить справки у епископа Телмисского Иова. Дело в том, что сама она происходит из семьи представителей белой эмиграции, ее отец - князь Владимир Гагарин. Поэтому ее интересовал такой момент: благодаря своим корням она - православная, Мишель - католик. Он был женат и разведен в традициях своего вероисповедания, она разведена по своим законам. Как им соединится, таким разным?

Епископ ответил: «Да, я могу вас поженить. Но при одном условии: Мишель должен сменить веру. Это возможно?» Маша передала вопрос Мишелю. Он сразу же сказал: «Да, сделаю это незамедлительно».

Влюбленные мечтали о свадьбе в русском стиле, хотели, чтобы была русская музыка, пел хор. Оба всегда чувствительно относились к великим русским композиторам - Чайковскому, Мусоргскому, так что и эта их мечта сбылась. Они разослали приглашения всем своим родственникам. Это был красивый и счастливый день, их окружали родные лица, друзья.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: