Перегруппировка политических сил буржуазии. Новые партии

Одним из последствии обострения классовой борьбы в Норвегии, усложнения общественно-политических отношений явилось образование многочисленных новых организаций и союзов. Среди пик было большое число общенациональных: в 1920 г. – 70, в 1930-211, в 1937 - 282⁵³.

Последствия этого "организационного взрыва" были неоднозначными. Создавая условия для активизации общественно-политической жизни, он в то же время способствовал выдвижению на первый план второстепенных социальных проблем.

Возникли и новые политические партии. В 1920 г. образовалась Крестьянская партия ("Буннепарти"), которая объявила себя защитником экономических, социальных и культурных интересов всего сельского населения. К ней постепенно перешла половина сторонников венстре. Выступая от имени всего крестьянского населения, "Буннепарти" в первую очередь представляла его верхушку. В 20-е годы, выдвигая националистические лозунги, "Буннепарти" примыкала к партии "Хёйре". Крестьянская партия яростно выступала против революционных сил в рабочем движении, боролась против профсоюзного движения в лесном и сельскохозяйственном секторах. Позже, однако, укрепилось влияние либерального крыла, связанного в прошлом с венстре. Партия постепенно эволюционировала к центру.

Еще с половины 20-х годов в Норвегии стали возникать различные правые организации с антисоциалистической и антикоммунистической программой: штрейкбрехерские ("Самфунсвернет"), военизированные ("Лейданг"), женские ("Норвежский Лотты"). Наибольшим влиянием среди крупной буржуазии пользовался антисоциалистический "Отечественный союз" ("Федреландслагет"), основанный в 1925 г. полярником Ф. Нансеном.

Весной 1933 г. бывший министр обороны в правительстве Крестьянской партии – майор в отставке Видкун Квислинг, втайне уже связанный с германскими нацистами, создал, по сути дела, фашистскую партию "Национальное сплочение" ("Нашунал самлинг").

Питательной средой для норвежского фашизма были недовольство части мелкой буржуазии, крестьян, служащих парламентаризмом, их неверие в способность существовавших партий преодолеть кризисную ситуацию, а также антикоммунизм и традиционная вражда к НРП. Сначала "Нашунал самлинг" выступила под лозунгом национального объединения, т. е. сплочения сил буржуазии. Ее первая программа мало чем отличалась от программы других буржуазных партий. В 1933 г. Квислинг призывал "Буннепарти" образовать национальный блок в целях установления контрреволюционной диктатуры. На выборах квислинговцы блокировались списками со "свободомыслящими" (правые либералы), "Буннепарти" и частично с партией "Хёйре", но это не принесло им ни одного мандата и лишь 2,2% голосов. Весной 1934 г., в преддверии коммунальных выборов, квислинговцы стали добиваться установления более тесного сотрудничества со своими союзниками. Соответствующее соглашение было подписано между "Нашунал самлинг", "Буннепарти", "свободомыслящими" и "Федреландслагет". Однако осенью блок распался, поскольку "Буннепарти" была заинтересована в получении денег из фонда буржуазных партий, к которому квислинговцы не допускались. Вскоре за "крестьянами" последовали и "свободомыслящие".

"Нашунал самлинг", лишившаяся связей с другими партиями, перешла на экстремистские позиции, к явному фашизму и антисемитизму. По образцу гитлеровских штурмовых отрядов формировались штурмовые группы – "хирды", был создан "боевой союз" по подобию эсэсовского. После провала на выборах 1930 г. (1,8% голосов) в партии началась внутренняя борьба, которая привела к ее фактическому распаду в 1937 г.

Интересы разных групп крупно" и средней буржуазии представляли в межвоенное двадцатилетие консервативная партия "Хёйре" и либеральная партия "Венстре". В позициях обеих партий имелись существенные различия в отношении текущих спорных вопросов – "сухого закона", социальных реформ и лансмола. В вопросах экономической политики их позиции совпадали: они выступали за продолжение дефляции, а также за государственную помощь крупным байкам.

Промежуточное положение менаду хёйре и венстре занимала партия "свободомыслящих", которая пользовалась поддержкой представителей зажиточного сельского населения и городских средних слоев. "Свободомыслящие" (принявшие с 1933 г. название "Народная партия свободомыслящих") в большинстве случаев выступали вместе с хёйре и несколько раз участвовали с ними в правительстве. Однако превратиться в широкую, объединяющую партию центра они не сумели и в конце 30-х годов прекратили свою деятельность. Сходная судьба постигла в 30-е годы стоявших левее венстре "рабочих демократов" (с 1921 г. – Радикальная народная партия) – по существу радикальную фракцию венстре. Эта партия, руководимая Ю. Кастбергом, выступала с программой социально-экономических реформ, прежде всего в области сельского хозяйства. РНП рассматривала свою программу как альтернативу марксистским лозунгам революционного, социалистического преобразования общества.

Одновременно в лагере буржуазных партий происходила известная перегруппировка, объективной целью которой было усилить сопротивление рабочему движению, отвлечь массы от острых социальных проблем абстрактными лозунгами социальной справедливости, национального единения, христианско-религиозного возрождения. Именно с такими лозунгами выступила Христианско-народная партия, образованная в 1933 г. (попытки ее создания предпринимались ранее, в 1924 и 1927 гг.) в масштабе губернии Хурдаланн (Хураланн).

Поводом для создания партии явилось недовольство в христианских кругах атеистическими настроениями, быстро распространявшимися в послевоенном норвежском обществе, а также расхождения перед выборами в стортинг между отдельными группировками в партии "Венстре" по вопросам церковной политики. Лидера либеральной партии – премьер-министра Мувинкеля его противники осуждали за то, что он не принадлежал к государственной лютеранской церкви. В предвыборной программе новая партия определяла своп цели следующим образом: зашита христианских и национальных ценностей в церкви, школе, на производстве и во всей культурной жизни; установление социальной справедливости в соответствии с христианскими идеалами; всемерная поддержка трезвости; поддержка "всех хороших отраслей экономики", забота о безработных, бедствующих крестьянах и рыбаках; "обеспечение спокойствия и уверенности в трудовой сфере"; "нетерпимое отношение к нарушению законов и порядка"⁵⁴.

В 1930 г. был изменен избирательный закон, что позволило различным партиям блокироваться и выставлять общие списки на выборах в стортинг. Буржуазные партии отныне соединяли голоса своих избирателей против НРП. Перед лицом расколотого рабочего класса буржуазный лагерь чувствовал себя достаточно прочно. В течение всего межвоенного периода в стране действовали только правительства парламентского меньшинства, часто сменявшие друг друга: за 20 лет было сформировано 13 кабинетов.

Межвоенные годы были в значительной степени наполнены борьбой между партиями по ряду вопросов общественной и культурной жизни, в том числе о языковой реформе. Особый интерес к этим вопросам проявляли венстре, которые активно добивались осуществления своих первоначальных лозунгов, включая требования о едином норвежском языке и культуре, а также о полном отказе от производства и продажи спиртных напитков. Наиболее активную поддержку венстре получали от крестьян и рыбаков Сёрланна и Вестланна. Венстре были главными поборниками орфографических реформ 1907, 1917 и 1938 гг. Эти реформы взаимно приближали правописание обоих литературных языков страны (см. гл. о культуре).

Борьба по языковому вопросу была порождена в XIX в. движением за полную национальную самостоятельность и культурную самобытность. За лозунгами языкового и культурного единства часто стояли и демократические требования большего социального равенства. "Безусловно, языковая борьба была борьбой социальной, порожденной прежде всего специфическими региональными различиями в Норвегии, – пишет левосоциалистический историк X. Ф. Даль. – Речь шла о том, какую региональную и социальную базу следует избрать для национальной общности"⁵⁵. Вместе с тем призывы культивировать общенорвежский язык (samnorsk) на базе новонорвежского были реакционной утопией: большинство промышленных рабочих, интеллигенции, горожан считали родным языком "книжный" – риксмол.

Политические группы, выступавшие под националистическими лозунгами, направляли свое острие против "внутреннего врага" – рабочего движения. Организации и группы, принадлежавшие к рабочему движению, оставались вне националистической волны, в частности в целом сторонились языкового спора. "В главном направлении норвежской политики межвоенного периода обозначение "национальный" имело, бесспорно, значение "антисоциализма", политики, направленной против Рабочей партии", – отмечает тот же X. Ф. Даль⁵⁶.

В начале 20-х годов важное место в жизни страны занял вопрос об отношении к производству и продаже спиртных напитков. "Сухой закон", продленный в 1919 г., вызвал резкое увеличение контрабанды, тайного самогоноварения и злоупотребления медицинскими рецептами. В 1921 г. у контрабандистов было конфисковано 600 тыс. л алкоголя, однако большая часть не была перехвачена. В течение нескольких лет число обнаруженных случаев самогоноварения увеличилось в 10 раз. "Сухой закон" вызвал обратный эффект: среднедушевое потребление алкоголя значительно возросло. Одновременно запрет на потребление спиртных напитков повредил внешней торговле страны. Под ударом оказался важный для Норвегии экспорт рыбы в Испанию, Португалию и Францию, связанный со встречной закупкой Норвегией вина в этих странах.

Борьба вокруг "сухого закона" вызвала некоторую передвижку в политическом лагере. Например, малоимущее рыбацкое население Северной Норвегии стало переходить на сторону хёйре, которые выступали за отмену запрета. Разногласия вызвали правительственные кризисы (1921, 1923 и 1924 гг.). В 1926 г. был проведен новый референдум, на котором большинство высказалось против продления "сухого закона". Вместо него была установлена винная монополия полугосударственного характера.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: