Понятие юриспруденции и ее развитие в России

1. Хотя слово «юриспруденция» сегодня употребляется довольно часто, но как понятие оно еще всесторонне не осмыслено. Сведения о юриспруденции в России довольно скудны. Более того, в советское время проблемы, связанные с юриспруденцией были довольно основательно запутаны. Советская юридическая наука пытаясь осмыслить свои собственные параметры в обобщенном виде: то выходила на дисциплину, получившую название теория государства и права, то на общую теорию государства и права. В последние годы, в связи с формированием правового государства, некоторые представители науки «Теория государства и права» «ударились» в выработку общей теории права и государства, то есть ввели новшество: право и государство поменяли местами[6].

В то же время сама «юриспруденция» как была для представителей юридической науки неизведанной сферой, так и осталась. Правда учебную специальность, называвшуюся ранее «правоведение», как уже отмечалось, переименовали на название - «юриспруденция». Но это, казалось бы, важное событие осталось почти незамеченным в юридической науке. От этого в реальной жизни сложилась довольно интересная ситуация. Выпускники школ, готовившиеся в вузы знали такие специальности, как история, социология, экономика и т.д., а специальность «юриспруденция» оставалась для них неизвестной. Это происходило потому, что если историки должны были знать историю, а экономисты - экономику и соответственно этим специальностям были учебники, развивалась и наука, то учебников по юриспруденции не было и до сих пор нет, а знания о государстве и праве можно было черпать то в «Основах государства и права», то из дисциплины «Человек и общество». Учебников с названием «Юриспруденция» не было и до сих пор нет и в юридических вузах.

Итак, необходимо прийти к выводу о том, что если историк изучает историю, экономист - экономику, то юрист должен изучать юриспруденцию. Вот тут-то и возникают вопросы: почему нет юриспруденции ни в школах, ни в вузах; нужна ли такая наука вообще; что мешает формированию юриспруденции по аналогии с историей, экономикой, филологией и т.д. Отвечая на эти вопросы, мы полагаем, что юриспруденция должна занять достойное место в нашей стране. Однако для этого необходимо разобраться со всеми проблемами, связанными с понятием «юриспруденция» и его содержанием.

2. Осмысливая понятие «юриспруденция», хотелось бы сказать, что даже в новой Российской юридической энциклопедии, выпущенной в 1999 году и содержащей очень много слов и понятий (около 4 тысяч)[7], нет понятия «юриспруденция». В Большом энциклопедическом словаре также нет этого понятия. Здесь содержится понятие «юридическая наука», которая, с точки зрения авторов является синонимом понятия и «юриспруденция»[8].

Между тем юридическая наука, по нашему мнению, представляет собой деятельность по выработке юридических знаний. Юридическая наука, как и любая другая, представляет собой сферу человеческой деятельности по «производству» определенных знаний. Представители юридической науки занимаются поиском знаний в области государства и права. Специалисты, готовящиеся к применению этих знаний на практике, называются юристами, а область их знаний - юриспруденцией. Юристы - это специалисты в области юриспруденции, а сама юриспруденция - это область знаний о государстве и праве. Лишь при таком подходе к понятию «юриспруденция» мы можем дойти до ее сути и более или менее четко представлять ее в соотношении с другими областями знаний.

Юриспруденция - это все знания о государстве и праве в целом. Но она, наподобие того, что химия подразделяется на отдельные части (органическая химия, неорганическая химия, аналитическая химия и т.д.), а также как и другие области знания имеют различные части, подразделяется на различные области, получившие название в юридической науке как отрасли знаний. В качестве таковых можно выделить государственное (или конституционное) право, административное, гражданское право и т.д. Соответственно потребностям юриспруденции развивается и чисто теоретическая часть юридической науки, которая имеет различные разветвления. Здесь также можно было бы выделить: теорию юриспруденции; историю юриспруденции; теорию юриспруденции зарубежных стран и т.д.

Однако в отличие от химии, физики и других областей знания в юриспруденции нашей страны до сих пор не принято выделять ни дисциплину, полностью соответствующую специальности «юриспруденция», ни дисциплину, посвященную теории или истории юриспруденции. Зато в нашей стране, в отличие от зарубежных стран, в рамках специальности «Юриспруденция» выделяются дисциплины «Теория государства и права», «История государства и права» и т.д.

В связи с этим и возникает проблема соотношения «юриспруденции» и тех дисциплин, которые сегодня получили развитие в рамках отечественной юридической науки. В частности, в большей мере речь, по нашему мнению, должна идти о соотношении «Юриспруденции» и «Теории государства и права».

3. Предмет и параметры «Теории государства и права» в нашей юридической науке определяются неоднозначно. Наиболее обобщенно на этот счет имеется представление в учебнике для юридических вузов под названием «Проблемы общей теории права и государства» под общей редакцией члена корреспондента Российской академии наук, профессора B.C. Нерсесянца. Выделяя в системе юридической науки общепринятые три группы дисциплин (юридические науки теоретического и исторического профиля; отраслевые юридические науки; специальные юридические науки)[9], авторы учебника в данном месте отождествляют теорию права и государства с юридической наукой в целом. Они пишут: «теория права и государства в широком научном смысле, т.е. теоретические знания о праве и государстве в полном, систематически развернутом и конкретизированном виде, представлены в юридической науке в целом»[10]. Рассуждая в таком плане, авторы учебника приходят к выводу о том, что «предмет теории права и государства - это формулирование, разработка и конкретизация единого общего понятия права и государства в качестве предмета и метода юриспруденции как системы юридических наук»".[11] Из этого определения предмета теории права и государства видно, что авторы учебника здесь по существу ставят знак равенства между такими понятиями, как «теория права и государства», «юриспруденция», «система юридических наук». Однако в других местах эти же авторы неоднократно употребляют такие словосочетания, как: «юридико-теоретическими исследованиями занимается не только теория права и государства, но также и все остальные юридические науки»; «речь идет об учете и творческом восприятии - в русле междисциплинарных связей различных наук - научных знаний о праве и государстве, представленных в теории права и государства и юриспруденции в целом»[12]. Из этих же рассуждений авторов вытекает, что теория права и государства и юридическая наука, юриспруденция все же не являются тождественными понятиями, а различаются. При этом теория права и государства оказывается отраслью, частью юридической науки, юриспруденции в целом.

Но тогда возникает вопрос: если предметом теории права и государства является разработка и формулировка понятий права и государства, а юридическая наука шире теории права и государства, то, что же еще, кроме права и государства входит в предмет исследования юридической науки? Вопрос тем более уместен, поскольку все приведенные выдержки из учебника приведены в одном параграфе, посвященном выяснению места общей теории права и государства в системе и структуре юриспруденции. Ведь после такого довольно противоречивого объяснения места общей теории права и государства в системе и структуре юриспруденции возникают многочисленные вопросы, а читателю все же надо дать более четкие объяснения.

Обращает на себя внимание и то, что авторы упомянутого учебника, как бы они не пытались временами отождествлять понятия «общая теория права и государства» с юриспруденцией в целом (см. первый раздел этого учебника, где понятие «юриспруденция» в оглавлении параграфов употребляется в качестве синонима понятия «общей теории права и государства), в то же время они нигде этого открыто не утверждают. Более того, общую теорию права и государства они рассматривают как отрасль юриспруденции. Об этом свидетельствует даже название третьей главы и названия двух параграфов этой главы. Так, первый параграф назван «Общая теория права и государства в системе и структуре юриспруденции», а второй - «Общая теория права и государства и развитие междисциплинарных связей юриспруденции».[13]

При такой постановке вопросов вряд ли можно выйти к правильному выяснению таких понятий, как: «юриспруденция»; «юридическая наука»; «общая теория права и государства». Ведь для выяснения понятия «юриспруденция» необходимо начать исследования не с понятия «общая теория права и государства», а с самого понятия «юриспруденция», которая как название направления практически необходимой специальности, в конечном счете, и порождает потребность в юридической науке вообще, и в общей теории права и государства, в частности.

Наши исследования позволяют нам прийти к выводу о том, что не может быть, чтобы не было целостной юридической дисциплины. Наподобие того, что целостная химическая наука вырабатывает знания для химии, а физическая наука для физики и юридическая наука является целостной наукой и вырабатывает знания для юриспруденции. Другими словами: есть и юриспруденция и юридическая наука.

Если есть юриспруденция, то можно, видимо, выделить теоретическую и прикладную юриспруденцию, историю юриспруденции, сравнительную юриспруденцию и т.д.

Теоретическую часть юриспруденции, на наш взгляд, как раз и следует называть теорией юриспруденции. Но сделать это сегодня «мешает» то, что в отечественной практике в рамках юридической науки в свое время отпочковалась дисциплина под названием «Теория государства и права», и она, пытаясь обслуживать общетеоретические нужды юридической науки, заняла место той дисциплины, которую, возможно, и следовало бы сразу же называть «Теория юриспруденции». Это произошло еще потому, что в нашей стране (в советский период) юриспруденции не было и не должно было быть соответственно марксистско-ленинской теории. Все юридическое, вместе с государством, должно было отмереть. Поэтому вместо юриспруденции в нашем отечестве стало употребляться понятие «правоведение», а основной теоретической дисциплиной, обслуживающей правоведение стала «Теория государства и права».

Науки же с названием «юриспруденция» или «теория юриспруденции» у нас не было и до сих пор нет. Термин же «Теория государства и права» у нас принято употреблять в таком виде, что вряд ли кто-то может сразу догадаться, что речь идет о юриспруденции. Если физика, химия, математика, философия, экономика и т.д. одновременно означают название и научной и учебной дисциплины, то в области юридической науки такого нет. Здесь, если и говорят о юридической науке, то ей не соответствует ни научная, ни учебная дисциплины.

С другой стороны, существующая наука «Теория государства и права» постоянно обнаруживает тенденцию отклонения от чисто юриспруденческих аспектов: то эту науку «уводят» в сторону философии права, то - в сторону политологии. Так, М.Н. Марченко считает, что у нас принято рассматривать государство как политическое явление, а право как юридическое явление, а отсюда дисциплина под названием «теория государства и права» должна рассматриваться не иначе, как одновременно в качестве политической и юридической отраслей знаний и дисциплины. Политико-правовой характер теории государства и права отражается, таким образом, в ее названии»[14].

Представляется, что такое усложненное объяснение довольно простых вещей не может быть нами поддержано. Уважаемый профессор М.Н. Марченко, на наш взгляд, избрал не совсем удачный способ объяснения характера такой дисциплины, как «Теория государства и права». При таком объяснении возникают дополнительные вопросы, запутывается соотношение таких относительно самостоятельных научных и учебных дисциплин, как «политология» и «юриспруденция».

Ведь известно, что «политология» является самостоятельной научной дисциплиной так же, как и «философия», «экономическая теория», «социология» и т.д. Все эти научные дисциплины тесно взаимосвязаны с теорией государства и права или юриспруденцией. Вряд ли в этом кто-то может сомневаться. Если это так, то можно говорить не только о политико-юридическом характере теории государства и права, но и о философско-юридическом, социолого-юридическом и т.д. характере теории государства и права.

Говорить-то можно, но зачем? К чему такое объяснение характера теории государства и права может привести кроме как к размыванию границ между различными смежными отраслями научных знаний, запутыванию объектов и предметов их исследования?

Да и по существу, такие рассуждения М.Н. Марченко, как «теория государства и права должна рассматриваться не иначе, как одновременно в качестве политической и юридической отраслей знаний и дисциплины»[15], не могут быть признаны плодотворными. Если развивать эти мысли М.Н.Марченко дальше, то они логически могут привести к устранению самостоятельности теории государства и права как научной дисциплины и к отрицанию того, что наука, которая получила у нас название «теория государства и права», по существу, и есть обобщенная юридическая наука или юриспруденция. «Теория государства и права», как наука она всегда мыслилась как название одной науки; а не двух наук: теории государства и теории права. Отсюда теория государства не менее юридизированная наука, чем теория права. Попытки их отдельного рассмотрения и представления могут привести к разрыву юридической науки, юриспруденции, хотя это вряд ли возможно в практическом плане.

По нашему мнению, различные «нападки» на параметры науки «Теория государства и права» в какой-то мере объясняются самим названием этой отрасли научных знаний. Если попытаться перевести название науки «Теория государства и права» на более понятный язык, то и тогда это звучит таким образом: система обобщенных знаний о государстве и праве, то есть все же отдаленно от юриспруденции, юридической науки.

После таких рассуждений спрашивается: почему бы не иметь юриспруденцию как науку и учебную дисциплину? Что будет, если вместо названия «Теория государства и права» эту науку мы назовем «Теория юриспруденции»?

Я довольно долго размышлял над этой проблемой и пришел к выводу, что такая замена названия науки «Теория государства и права» на название «Теория юриспруденции» пойдет лишь на благо юридической науке. Самое главное здесь заключается в том, что кроме названия больше почти ничего не надо трогать в структуре ныне существующей дисциплины «Теории государства и права», потому, что ныне функционирующая юридическая наука под названием «Теория государства и права» полностью соответствует параметрам, целям и задачам, стоящим перед теорией юриспруденции.

4. Сегодня, когда мы употребляем понятие «юриспруденция», оно у нас ассоциируется в большей степени с подготовкой кадров, нежели с проблемами юридической науки. Если же мы введем дисциплину «Теория юриспруденции» в качестве научной и учебной дисциплины и будем больше употреблять это понятие как в литературе, так и на практике, то в скором времени привыкнем к этому названию, и оно у нас - юристов будет вызывать такие же ассоциации, что и у математиков - «Математика», у физиков - «Физика» и т.д.

Следует заметить здесь и то, что, дойдя до моего утверждения о необходимости учреждения дисциплины «Юриспруденция», соответствующей потребностям подготовки юридических кадров, читатель может сказать, что такая дисциплина уже есть и сошлется на работу B.C. Нерсесянца под названием «Юриспруденция»[16]. Однако внимательный читатель увидит большую разницу между тем, что предлагает автор этих строк и тем, что подготовил и выпустил B.C. Нерсесянц.

Если мы считаем, что «Теория юриспруденции» должна прийти на смену «Теории государства и права» («Теории права и государства»), и они одновременно не могут образовать самостоятельные дисциплины, то B.C. Нерсесянц данную работу назвал: «Юриспруденция. Введение в курс общей теории права и государства». По такому названию можно предположить, что юриспруденция может быть рассмотрена как часть «Общей теории права и государства», хотя в разных местах этой книги есть утверждения автора, которые можно истолковывать так, что «Теория права и государства» является частью «Юриспруденции». Так, B.C. Нерсесянц пишет: «Не лучше обстоит дело и с теорией, и методологией юриспруденции, с их исследованием. Вся эта проблематика, как правило, сводится к дежурным суждениям о предмете и методе теории права и государства. При этом остается без рассмотрения проблема предмета и метода всей юриспруденции как целостной системы юридических дисциплин»[17]. Он исходит из представления о том, что «Теория права и государства» является отраслью юридической науки. Более того, он пишет: «Каждая юридическая наука - это отдельный элемент структуры всей юридической науки...»[18]. Мы же считаем, что есть целостная юридическая наука, которая имеет свои подразделения, отрасли. Ведь наука гражданского права или наука конституционного права не характеризуется как «каждая юридическая наука», а являются именно наукой гражданского права или наукой конституционного права как подразделения относительно целостной юридической науки.

Юриспруденция - это совокупность юридических наук, всех правовых дисциплин, необходимые для подготовки юристов, специалистов в области создания и применения законодательства в широком смысле этого слова. Юриспруденция включает в себя всю теорию, то есть систему знаний, необходимых для успешного осуществления юридической работы, начиная с создания юридических норм, применения их и кончая использованием ответственности за нарушение правовых требований.

B.C. Нерсесянц отправляется на поиски понятия «юриспруденция» с позиций своего либерального понимания права. Он так и пишет: «...в основе той или иной концепции юриспруденции лежит определенная типология правопонимания»[19]. Вряд ли. По нашему мнению, напротив, к правопониманию необходимо подходить с позиций юриспруденции. Конечно же, с позиций юриспруденции, служащей справедливости, демократии, правам и свободам человека.

Кстати сказать, если к пониманию права подойти с потребностей справедливой юриспруденции, то и необходимости в изобретательстве каких-то искусственных подходов (в том числе и либеральных) к пониманию права не будет.

Возвращаясь к понятию юриспруденции, хотелось бы сказать, что нам, не изобретая в этой области своего «велосипеда», необходимо довольно аккуратно вписаться в мир юриспруденции, созданный уже давно и успешно апробированный во многих странах мира, в том числе и в дореволюционной России. Еще известный дореволюционный юрист И.В. Михайловский писал, что юриспруденция необходима для того, чтобы «построить логически законченную систему понятий, лежащих в основе всех специальных юридических наук и обобщить все результаты этих наук в одно гармоническое целое, проникнутое не только внешним, но и внутренним единством», а также изучить методы, при помощи которых разрабатываются специальные науки[20].

5. Обобщая все сказанное относительно понятия, содержания юриспруденции и соотношении ее с понятиями «юридическая наука», «теория государства и права», мы приходим к следующим выводам:

а) отправной точкой, побудительной причиной всевозможных исследований в области юридической науки является наличие в человеческом обществе потребности в юристах, специалистах в области выработки и применения юридических правил поведения;

б) потребности в юристах, необходимость в постоянном совершенствовании юридических знаний побуждают готовить кадры по специальности «Юриспруденция», что, в свою очередь, влияет и на развитие юридической науки;

в) наличие практически необходимой специальности «Юриспруденция» требует объяснения того, что такое юриспруденция, из чего она состоит и зачем она нужна обществу. Это и является основанием для возникновения, развития и расширения юридической науки;

г) юриспруденция во всех сферах (не только в области названия профессиональной специальности) должна прийти на смену понятия «правоведение». Дело в том, что юриспруденция значительно предметнее, чем название «правоведение», нацелено на раскрытие сущности роли юриста в обществе, целям обучения его для правовой практики. Юридические факультеты университетов (уже которое столетие) являются не только местом, где обучаются науке права, но и учебным заведением, где готовят профессиональных юристов. Это и правильно. Название «юридический факультет» для классических университетов - уникальная находка. Это название одновременно олицетворяет присутствие достаточной научной базы и подготовку юридических кадров различных уровней. Несмотря на наблюдавшиеся в историческом прошлом колебания в подходах к организации университетского юридического образования (были времена ухода в сторону усиления теоретической или наоборот практической подготовки) оптимальной все же остается подготовка в университетах профессиональных юристов на основе наилучших научных достижений. В настоящее время для оптимальной организации защиты интересов юридических факультетов создана «Европейская ассоциация юридических факультетов» (1996 год), которая объединяет более 130 юридических факультетов и имеет свой Устав[21]. Одной из главных задач этой Ассоциации - сохранить исторически сложившиеся традиции юридических факультетов университетов в качестве центра научных юридических исследований и подготовки профессиональных юристов. В этих условиях вряд ли следует признать удачными наблюдающиеся в последние годы в Российской Федерации преобразования юридических факультетов университетов в институты права и превращения некоторых ведомственных юридических институтов в университеты без достаточной научной базы.

Познающая юриспруденция - это как раз то, что необходимо для своевременного динамического общества. Юридические же факультеты университетов полностью отвечают этим требованиям.

По нашему мнению, для современной Российской Федерации как раз необходимо вписаться в научное понимание связи права и общества, согласовать параметры юриспруденции с потребностями общественного развития. Если цель юридического образования заключается во всестороннем знании юридических законов и их роли в общественной жизни, то юриспруденция должна активно участвовать в накоплении и систематизации этих знаний.

д) юридическая наука представляет собой сферу деятельности ученых юристов по выработке (производству) юридических знаний, которые, в свою очередь, и представляют суть юриспруденции;

е) при признании «Юриспруденции» самостоятельной научной дисциплиной, она занимает такое же место в обществе, как и другие науки: история, политология, экономика, математика, химия и т.д.;

ж) признание «Юриспруденции» в качестве самостоятельной научной и учебной дисциплины повлечет за собой определение ее содержания. Это могут быть только специализированные знания о государстве и праве;

з) при таком подходе к понятию «юриспруденция» место сегодняшней, не очень понятной для многих людей, особенно представителям других общественных и естественных наук, дисциплина под названием «Теория государства и права» или же «Теория права и государства» уступает свое место дисциплине, с более понятным для широкого круга лиц названием «Теория юриспруденции»;

и) юриспруденция становится единой, целостной дисциплиной, но имеющей, как и другие научные дисциплины, свои различные части в лице: теории юриспруденции, истории юриспруденции; а также конституционного, гражданского; административного права и т.д.

Такое представление схемы знаний о государстве и праве, по нашему мнению, больше всего соответствует реальной ситуации в области юриспруденции, и оно будет способствовать устранению многочисленных споров, накопившихся в отечественной юридической науке, по поводу места и роли теории государства и права. Оно же будет способствовать и устранению многочисленных, часто надуманных, споров относительно понятия права, соотношения государства и права, права и закона и т.д.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: