Модель Клода Леви –Строса.

Строс первым дал представление о структуре мифа. Он высказал следующую гипотезу, что сутью мифа являются пучки отношений и в результате комбинаций этих пучков образуются составляющие единицы мифа. Он попытался установить структуру мифа, группируя его по функциям. Структура мифа об Эдипе раскладывается им на 4 колонки. В первую попали события, которые можно обозначить как переоценка родственных отношений – «Эдип женится на своей матери». Во второй колонке представлены те же отношения с обратным знаком, это недооценка родственных отношений – «Эдип убивает своего отца Лайя». Третья колонка рассказывает о чудовищах и об их уничтожении. В четвертую попало то, что 3 героя имеют затрудненья в пользовании своими конечностями (та присутствуют хромой, левша, толстоногий). Все это дает ему возможность ответить на вопрос, почему в бесписьменной литературе столь значимы постоянные повторения ситуаций?

Он дает ответ, что повторение несет в себе функцию выявления структуры мифа. Таким образом, всякий миф обладает слоистой структурой, которая на поверхности выявляется в приеме повторения. Таким образом, центральным для Леви-Строса является восприятие мифа как структуры, даже содержанием которого является структура.

Модель Ролана Барта.

В своем анализе современных мифов Ролан Барт идет по тому же пути, открывая структуру, имеющую как бы надстройку: «миф – это двойная система: пункт прибытия смысла образует отправную точку мифа». При этом в свое рассмотрение мифа он добавляет еще одну характеристику – его императивность. 2 аспекта функционирования современного мифа:

1) с одной стороны миф стараются построить на достаточно бедном означающем, чтобы заполнить его значением. Это карикатуры, стилизации, символы.

2) С другой – сам миф может быть раскрыт любым иным означающим. В качестве примера Барт приводит реализацию концепции «Французская империя»: «Французский генерал вручает награду сенегальцу, потерявшему в боях руку.

Барт также предлагает 3 варианта прочтения мифа:

1) Миф как пример. Если сосредоточиться на одном означающем, то концепт заполняет все, и перед нами как бы буквальное прочтение: «Африканский солдат, отдающий честь, является примером французской империи, ее символом». На этом уровне работают создатели мифов, например, редактор журнала, который ищет форму под нужный ему миф.

2) Миф как символ. Означающее уже заполнено содержанием, и в нем следует различить смысл форму, в результате чего будет ощущаться деформирующее влияние формы на смысл. Происходит определенное разрушение значения, и солдат, отдающий честь, превращается в оправдание для концепта «французская империя».

3) Миф как репрезентация. Означающее рассматриваем как неразрывное единство смысла и формы, мы становимся читателями мифа. «Образ африканского солдата уже не является примером, не символом, он является непосредственное репрезентацией французской империи.

Суть мифа Барт видит в «придании исторически обусловленным интенциям статус природных, возвести исторически преходящие факты в ранг вечных. То есть миф делает правило, обязательное для всех.

Еще Барт говорит о левых и правых мифах. Касаясь правых мифов, он говорит, что угнетаемы создает миф, поэтому речь его активна, а угнетатель старается сохранить мир, поэтому речь его театральна, она является мифом. Одним из таких глобальных мифов является миф Порядка. Разницу двух типов языков он обнаруживает: «Народные пословицы больше предсказывают, чем утверждают, это речь человечества, которое постоянно творит себя, а не просто существует. Буржуазные же афоризмы принадлежат метаязыку, это вторичная речь по поводу уже готовых вещей. Его классическая форма – это максима. В ней констатация фактов направлена не на творимый мир, наоборот, она должна скрывать уже сотворенный мир». То есть раскрывая функционирование мифов в современном обществе, Ролан Барт центральным для них считает мифологию порядка, уже существующего.

Модель Карла Густава Юнга.

Юнг пытался анализировать иррациональное рациональными методами. Так он пришел к понятию архетипа как явлению коллективного бессознательного. Он предлагал анализ архетипов враждебных сил. Таким явлением, с которым он сталкивался в проекциях коллективного-бессознательного содержания был колдовской демон. Он дает ему следующее описание: «Эта фигура, если она представляет некоторый негативный и, возможно, опасный аспект, часто выступает как темнокожая и относящаяся к монголоидному типу». Такого рода вещи вполне могут использоваться пропагандой, в войну советские военнопленные немецкой пропагандой портеретировались именно как монголоидный тип.

Другой образ – героя и архетип Отца. Как и образ матери, «отец также представляет собой могущественный архетип, живущий в душе ребенка. Отец тоже сначала является Отцом, всеобъемлющим образом Бога, динамическим принципом. В течение жизни этот властный образ отступает на задний план: отце становится личностью, имеющей границы, или наоборот, образ отца распространяется на все возможные сферы, соответствующие его значению».

Модель Бронислава Маниноского.

Английский ученый польского происхождения Бронислав Малиновский изучал мифологическую коммуникацию в обществах примитивного типа. Отсутствие СМИ в прошлом делала значимость ритуалов:

«Ритуалы, связанные с рождением человека, обряды инициации, дань почестей умершему во время оплакивания, похорон и поминовения, обряды жертвоприношения и тотемические ритуалы – все до единого предполагают публичность и коллективность, зачастую объединяя все племя в целом и требуя на определенное время мобилизации всей его энергии».

Это не просто одинаковость поведения, не просто равенство другому в поведенческих моделях, а равенство сакральной норме, откуда и следует равенство другому.

Необходимость публичных ритуалов Б. Малиновский объясняет не только потребностями общества, но и обратными требованиями, невозможностью решения некоторых проблем на уровне индивидуального сознания. Он пишет о ритуале, связанном со смертью: «Член группы, потерявший близкого человека и сам преисполненный горя и страха, не может полагаться на свои собственные силы. Он не способен только лишь своими силами выполнить должное. Здесь выступает группа. Другие ее члены, не будучи во власти горя, не раздираемые метафизической дилеммой, способны реагировать на кризис в соответствии с требованиями религиозного порядка».

Тема 3. Содержание процессов коммуникации и уровни коммуникации в массовом обществе.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: