D4 Кf6 2.Кf3 b6 3.g3 с5 4.Сg2 Сb7 5.dс bс 6.c4. Маневр, предпринятый белы­ми, никоим образом нельзя по­рицать

Маневр, предпринятый белы­ми, никоим образом нельзя по­рицать. Они получают откры­тую линию «d» с форпостом на d5, в то время как центральные пешки черных, образующие пе­шечное превосходство (пешки «с», «d» и «е» против пешек «с» и «е»), обладают лишь незначи­тельной подвижностью. (Мы по­степенно начинаем вести анализ с чисто позиционной точки зре­ния. Подвижность как критерий для суждения о ценности пешки является осью, вокруг которой вращается вся позиционная иг­ра.) В противоположность на­шему мнению многие критики неодобрительно отнеслись к предпринятому маневру; они не правы, ибо «теория тем­пов» («пешка «с» делает два хода и исчезает»,— говорит, напри­мер, один видный маэстро, наморща лоб) малодоказательна в закрытых дебютах.

6...g6 7.b3 Сg7 8.Сb2 0—0 9.0—0.

Обе стороны со спокойной совестью рокировали, потому что даже «наисверхсовременнейшие» мастера не в состоянии создать на доске больше четы­рех фианкеттированных слонов!

9...Кc6.

Обычный, нормальный ход; однако он таит в себе глубокий смысл. Скорее можно было ожидать ходов d7—d6 и Kbd7, чтобы затем сыграть а7—а5 с после­дующим Кb6 и а5—а4. А между тем сколь ни здорова сама по себе тенденция избавиться от изолированной пешки, все же нельзя рекомендовать слишком острое выявление подобной тен­денции. В этом кроется, по-мо­ему, главная ошибка староклас­сической (я подразумеваю — псевдоклассической) стратегии, сторонники которой с величай­шим упорством старались под­час осуществить какое-нибудь продвижение, не считаясь с тем, что:

1) существует так называемое превращение преимуществ, ког­да получение одного преимущества сопряжено с потерей дру­гого;

2) многие стратегические пункты противник уступит доб­ровольно, не будучи к тому вынужденным.

В рассматриваемом случае бе­лые, конечно, сыграют Кc3, что противодействует ходу а5—а4. Однако разве конь всегда будет занимать эту позицию? Нет, по­тому что он стремится попасть на d5. Следовательно, когда-ни­будь наступит удобный момент и для хода а5—а4.

С другой стороны, конь на с6 занимает гораздо лучшую пози­цию, чем на b6, ибо белые явно стремятся к построению: Кc3, Фс2 и е2—е4. Поэтому черные учитывают возможную необходимость создать в противовес плану противника следующее построение: Кc6, d7—d6, е7—е5 и затем Кd4!, прикрывая пешку d6 конем.

Кc3 а5 11.Фd2 d6 12.Ке1.

Начало сложного и отнимаю­щего много времени маневра: Кf3—е1—с2—е3—d5. Более естественно было, пожалуй, 12.Kd5 К:d5 13.С:g7 Кр:g7 14.cd.

12...Фd7 13.Кс2 Кb4! 14.Кe3 С:g2 15.Кр:g2.

Взятие конем было бы откло­нением от намеченной цели пу­тешествия (d5).

15...Фb7+ 16.f3 (если 16.Крg1, то 16...Ке4 17.К:е4 Ф:е4, после чего на очереди продвижение а5—а4) 16...Сh6.

Безобидное связывание, так как ясно, что этим ходом черные значительно ослабляют свой королевский фланг.

Ксd1.

Теперь белые грозят сыграть 18.С:f6 ef 19.Ф:d6.

17...а4! (см. примечание к 9-му ходу черных) 18.bа Лfе8!!

Этот чисто оборонительный ход (направленный против угро­зы С:f6) тем более неожидан, что после энергичного и столь желанного продвижения а5—а4 никак нельзя было ожидать, что черные перейдут к защите. Это сочетание атаки с защитой при­дает комбинации чрезвычайно оригинальный характер.

19.С:f6 (итак, Рубинштейн не верит в солидность избранной черными системы защиты; вскоре он получает возможность убедиться в своей ошибке) 19…еf 20.Крf2. Теперь белые грозят ходом f3—f4 освободить коня; после этого они получили бы наконец возможность прочно занять пункт d5.

20…f5!!

Это раскрывает план черных: против двойной угрозы 21...f4 22.gf С:f4 с хроническим связыванием и 21...Сg7 опять-таки с хроническим связыванием бе­лые беззащитны.

21.Ф:d6 Сg7! 22.Лb1 Сd4 (с угрозой 23...Kd3+) 23.Крg2.

Бедные кони! На 17-м ходу они были вынуждены прервать свое путешествие, а теперь погибают, не достигнув конечной цели — поля d5. В случае 23.Лb3 черные продолжали бы осадные действия против связанного коня e3: 23...Ле6 24.Фf4 Фе7 (с угрозой 25...Кс2) 25.Крg2 Ле8.

23...С:e3 24. К:e3 Л:e3 25. Ф:c5 (теперь белые связы­вают неприятельские фигуры) 25...Л:е2+ 26.Лf2 Л:f2+27.Ф:f2.

Вынужденно, так как на 27.Кр:f2 следует 27...Kd3+ и затем К:с5.

27...Л:а4!

Черные не прибегают к не­медленному высвобождению по­средством Фb7—е7, так как бе­лые все равно не могут извлечь никакой выгоды из связывания.

28.a3. Если 28.Фb2, то 28...Фс8! — единственно приемлемое отступление. Плохо было 28...Фе7? из-за 29.Ле1, а 28...Фe6? ввиду 29.Лd1. Грубой ошибкой было бы, понятно, 28...Л:а2?? 29.Ф:а2 К:а2 30.Л:b7.

28...Л:a3 29.Фе2 Ла8.

Потрудившись, ладья в радужном настроении возвращает­ся домой.

30.c5 Фа6 (высвобождение) 31.Ф:a6 К:a6 32.Ла1 (по­следнее связывание) 32...Кс7 (последнее высвобождение) 33.Л:а8+ К:a8, и на 38-м ходу белые сдались.

Схема к главе «Связанная фигура»

Схема 1

Схема 2

Глава восьмая

Открытый шах

1. Сходство между связыва­нием и открытым шахом. Куда выгоднее ставить открывающую фигуру при открытом шахе.

Ясное представление о сте­пени родства между связыванием и открытым шахом дает диаграмма 156.

При открытом шахе (справа) ладья является угрожающей фигурой (от­крываемой),

конь — промежуточной (открывающей), а король — угрожае­мой (стоящей сзади)

Некоторое сходство несом­ненно; открытый шах — это свя­зывание, в котором связанная фигура как бы переменила цвет. Совершенно так же, как при связывании, при открытом шахе мы имеем дело с тремя действую­щими фигурами: 1) фигурой, которая угрожает шахом; 2) открывающей фигурой — той, при движении которой возникает от­крытый шах; 3) фигурой, стоящей позади (короче говоря, уг­рожающей фигурой, промежу­точной и угрожаемой).

В то время как при связыва­нии источником всех неприятно­стей является неподвижность или незначительная подвиж­ность связанной (промежуточ­ной) фигуры, при открытом шахе наблюдается обратное — проме­жуточная фигура необычайно подвижна. Она может сделать любой ход, вплоть до занятия пункта, многократно атакован­ного противником, ибо послед­ний все равно не может ее взять, так как его королю шах.

Рассмотрим несколько под­робнее возможные ходы проме­жуточной фигуры. Мы увидим, что у нее имеются три возмож­ности:

а) она берет все, что у про­тивника, так сказать, «плохо лежит», ибо он ведь не может взять ее;

б) она нападает на какую-нибудь сильную неприятельскую фигуру, нисколько не заботясь о том, что поле, которое она с такой уверенностью занимает, по праву принадлежит против­нику, потому что многократно атаковано им;

в) она меняет занимаемую по­зицию на другую, для нее бо­лее выгодную.

Проследим все три случая на этой диаграмме: а) ладья d5, открывая фигуру, объявляющую шах, выигрывает пешку — 1.Л:h5+ или 1.Л:а5+. Следует обратить внимание на «бесстра­шие» открывающей фигуры; б) ладья нападает на ферзя с поля е5 или d3; в) ладья меняет позицию, чтобы высвободить свя­занного слона g1, ибо связыва­ние мешает тому проявить свой, при обычных условиях нормаль­ный, аппетит: 1.Лd1+ Крµ 2.С:e3.

Конечно, последний случай находит гораздо более широкое применение, чем об этом можно судить по приведенному приме­ру. Однако большее количество примеров вряд ли полезно, так как слишком разнообразны те причины, на основании которых игрок решает, что «здесь» его фигура стоит лучше, чем «там». В частности, некоторые другие мотивы читатель найдет в сле­дующем примере, называемом нами «мельницей» по аналогии с игрой того же названия.

2. «Мельница».

Дальнобойная фигура, дви­жение которой создает откры­тый шах, может выбрать любое поле на своем пути, не теряя темпа.

Две «мельницы»

В положении на диаграмме (справа) белые играют 1.Сh7+, в ответ на что у черных имеется всего лишь один ход 1...Крh8. После этого белые получают воз­можность использовать страш­ное оружие — открытый шах. Если они сыграют 2.Сb1+, то черные путем 2...Крg8 укло­няются от шаха, но ход 3.Сh7+ вновь заставляет короля вер­нуться в угол. Находясь в поло­жении пата, король получает возможность хода лишь благо­даря слону, становящемуся меж­ду ним и ферзем: слон закры­вает ферзя, перекрывает линию его действия и таким образом создает убежище для черного короля. Получается «мельница», громадная выгода которой за­ключается в том, что промежу­точная фигура может занять лю­бое поле на своем пути (в данном случае на диагонали h7—b1), не теряя при этом темпа, — ход по-прежнему остается за белыми.

Белые вынуждают мат

«Мельница» может причинить противнику страшные опустоше­ния. Например: 1.Сh7+ Крh8 2.С:f5+ Крg8 3.Сh7+ Крh8 4.С:e4+ Крg8 5.Сh7+ Крh8 6.С:d3+ Крg8 7.Сh7+ Крh8 8.С:c2+ Крg8 9.Сh7+ Крh8 10.С:b1+ Крg8.

Теперь белые возвращают противнику часть своих бо­гатств, подобно разжиревшему ростовщику, который на старо­сти лет пытается — конечно, за дешевую цену — стать филантропом.

11.Лg6+! fg 12.С:a2+, и мат следующим ходом. Слон про­бился на b1, чтобы после предварительной жертвы ладьи ов­ладеть диагональю а2—g8.

Подобная, но несколько бо­лее изящная комбинация воз­можна в положении на диаграм­ме 160. Здесь дело сводится к тому, чтобы отвлечь слона d5 от защиты пункта f7.

Белые выигрывают

Это достигается следующим образом: 1.Сh7+ Крh8 2.Сс2+! (занятие более выгодной позиции) 2...Крg8 3.Лg2+! С:g2. Теперь следует 4.Сh7+ Крh8 5.Сg6+ Крg8 6.Фh7+ Крf8 7.Ф:f7Х.

Обе позиции составлены мною специально для этой книги.

«Мельница» завершила пар­тию, которую Торре выиграл у Ласкера. Несмотря на изящест­во окончания, я привожу его, скрепя сердце — настолько им­понирует мне личность Ласкера. Партия может служить приме­ром того, что и у великих людей подчас бывают минуты слабости.

№46

Торре Эм. Ласкер

Москва, 1925

В этом опасном для белых положении, когда ладья е1 на­ходится под непосредственной, а слон g5 под косвенной угрозой, Торре нашел ход 21.b4! После­довало: 21...Фf5 (но не 21...Ф:b4 из-за 22.Лb1 (вероятно, еще сильнее 22.Сd2 Фb6 23.Лg3, что указывали коммента­торы.— Прим. ред.); однако лучше было 21...Фd5) 22.Лg3 h6 23.Кс4 (этот ход был бы не­возможен при положении ферзя на d5) 23...Фd5 24.Кe3 (Торре борется как лев за высвобожде­ние, но оно ему не удалось бы, если бы не pointe — открытый шах) 24...Фb5 25.Сf6! (для того чтобы усугубить силу этого открывающего хода, белым нуж­но было прогнать ферзя на неза­щищенную позицию; в этом смысл хода 24.Кe3!) 25...Ф:h5 26.Л:g7+ Крh8 (получи­лась «мельница») 27.Л:f7+ Крg8 28.Лg7+ Крh8 29.Л:b7+ Крg8 30.Лg7+ Крh8 31.Лg5+ Крh7 32.Л:h5 Крg6 33.Лh3 Кр:f6 34.Л:h6+, и бе­лые выиграли.

3. Двойной шах.

Этот шах оказывает чрезвы­чайно сильное действие и полу­чается в тех случаях, когда открывающая фигура, движение которой создает открытый шах, в свою очередь, атакует короля. Особенность двойного шаха за­ключается в том, что две защиты (из трех вообще возможных) при нем отпадают, а именно: нельзя взять фигуру, дающую шах, а равно и закрыться фигурой. Единственной возможностью спасения остается бегство.

Белым предоставляется вы­бор между 1.Фh7+ и 1.Фh8+. Первый ход приводит к просто­му открытому шаху (1.Фh7+? Кр:h7 2. Сf6+), при котором у черных имеется возможность защиты посредством 2...Ф:h1 или 2...Фh5. Но другой ход ведет к двойному шаху, при ко­тором обе защиты отпадают. Итак: 1.Фh8+! Кр:h8 2.Сf6++ Крg8 3. Лh8X!

Известно также положение на диаграмме 163.

Мат достигается в 3 хода: 1.Фh8+ Кр:h8 2.К:f7++ Крg8 3.Кh6Х.

Двойной шах является чисто тактическим оружием: «движу­щая сила» его колоссальна.

Мы заканчиваем эту корот­кую главу тремя примерами.

В партии, игранной несколь­ко лет назад между Барделебеном и студентом Нисневичем, получилось следующее забавное положение.

Черные начинают и выигрывают

Последний ход белых был Лb7—с7 (само собою разумеется, не Лb7—b8+?? из-за Лf8—f8+ с последующим Л:b8). Черные сыграли 1...Ф:с7, и партия закончилась вничью. По окон­чании ее я указал на выигры­вающее продолжение: 1...Лf1++ 2.Кр:f1 Кg3+ 3.Кре1 Фе3+ 4.Крd1 (обратите внима­ние на «движущую силу»: ко­роль уже стоит на d1, а давно ли он был у себя «дома»?) 4...Фе2+! 5.Кре1 Фе1+! 6.Крс2 Ф:е4+. Таким образом, в при­водимой комбинации двойной шах был связан с известным по­следующим маневром, который кажется здесь несколько не­обычным лишь потому, что он по большей части случается на вертикальной или горизонталь­ной линии, а не на диагонали, как в данном случае. Этот такти­ческий маневр заключается в перекрытии линии между двумя защищающими друг друга фи­гурами при помощи оттеснения на эту линию третьей фигуры. В рассматриваемом случае чер­ные заставляют короля занять поле с2 и тем нарушить взаимо­связь между ферзем и слоном белых.

7.Кре1 Ке2+!, и черные вы­игрывают ферзя, а с ним и пар­тию.

Следующая коротенькая пар­тия была сыграна между остро­умным Рети и не менее остроумным Тартаковером.

№47. Защита Каро-Канн

Рети Тартаковер

Вена, 1910

1.е4 с6 2.d4 d5 3.Кc3 de 4.К:e4 Kf6 5.Фd3 (весьма неес­тественный ход) 5...е5?

Несколько театральный жест белых (мы подразумеваем ход 5.Фd3) произвел на противника впечатление: он хочет найти бле­стящее опровержение; однако это оказывается неосуществимым (ибо не так уж плох был ход Фd3), и в результате белые получают лучшую игру. Пра­вильно 5...К:е4 6.Ф:е4 Кd7 и затем Kf6 с прочным положе­нием у черных.

6.dе Фа5+ 7.Сd2 Ф:е5 8.0—0—0 К:e4 (ошибка, пра­вильно было 8...Се7) 9.Фd8+ Кр:d8 10.Сg5++ Крс7 11.Сd8Х. Если 10...Кре8, то 11.Лd8X. Заключительная комби­нация очень красива.

5 декабря 1910 года я дал сеанс одновременной игры в Пярну, во время которого была сыграна забавная партия.

№48. Испанская партия

Нимцович Рикгоф

Пярну, 1910

1.e4 е5 2.Кf3 Кc6 3.Сb5 Kf6 4.0—0 d6 5.d4 К:е4? 6.d5 а6 7.Сd3 Кf6.

Ходом 7...Ке7 черные спас­ли бы фигуру, но не партию, например: 8.С:е4 f5 9.Сd3 е4 10.Ле1 ef 11.Ф:f3 или 10...еd 11.Ф:d3 с сильной атакой.

8.dс е4 9.Ле1 d5 10.Се2!! После вынужденной защиты пешки е4 посредством d6—d5 белые, конечно, могли увести находящиеся под ударом фигу­ры; однако они предпочли от­ступить слоном так, чтобы оста­вить черным возможность взять коня.

10...еf (черные не замечают опасности и спокойно берут фи­гуру, после чего следует неожиданный финал) 11.cb С:b7 (если 11.. fe, то белые, понят­но, играют 12.bаФ, так как пешка е2 связана) 12.Сb5 — двойной шах и мат.

Глава девятая

Пешечная цепь

1. Общие понятия и опреде­ления. База пешечной цепи. Идея двух отдельных театров военных действий.

После 1.e4 е6 2.d4 d5 3.e5 получается черно-белая пешеч­ная цепь. Пешки а4, е5, е6 и а5 являются отдельными звеньями этой цепи. Пешку d4 надлежит рассматривать как базу (основание) белой пешечной цепи; такую же роль играет пешка е6 в цепи черных пешек. Итак, базой мы называем нижнее звено цепи, на которое опираются все звенья. Всякая черно-белая пе­шечная цепь представляет собой ряд блокирующих друг друга белых и черных пешек, который делит доску по диагонали на две части. В дальнейшем мы будем называть черно-белую пешечную цепь просто пешечной цепью.

а) Идея образования цепи.

Пешечная цепь

Прежде чем приступить к ос­воению материала, изучающему следует хотя бы бегло прове­рить, сохранилось ли у него яс­ное представление об открытой линии и блокировании проход­ной пешки; в противном случае ему придется освежить в памяти эти две главы, так как они необ­ходимы для правильного пони­мания изучаемой темы.

Сущность разбираемого воп­роса заключается в следующем: после 1.e4 е6 2.d4 d5 у белых, пока пешка находится на е4, всегда есть возможность посред­ством е4:d5 вскрыть линию «е», чтобы начать там более или менее длительные операции (на­пример, путем создания форпо­ста Кe5); продолжая 3.e5, они лишают себя этой возможности и, кроме того, без достаточных, казалось бы, оснований ликви­дируют напряжение в центре. Почему же они делают это? Ну, я не думаю, чтобы наступатель­ная энергия, накопившаяся в по­зиции белых до хода 3.e5, могла внезапно исчезнуть в связи с продвижением е4—е5. Несом­ненно, эта энергия сохранилась и после хода е4—е5, хотя бы и в несколько измененной форме.

Ходом 3.e5 белые прежде всего ограничивают подвиж­ность неприятельских пешек, другими словами — блокируют их. А мы знаем, что пешки (осо­бенно центральные) обладают громадной активностью (стрем­лением к продвижению), и по­этому указанным ходом мы при­чиняем противнику немалый ущерб.

Кроме того, в результате 3.e5 образовались два новых теат­ра военных действий; одним из них является королевский фланг черных, а другим — центр.

б) Королевский фланг.

Королевский фланг в качестве театра военных действий

Пешку е5 можно было бы рассматривать как центр, вы­двинутый вперед с целью демобилизации неприятельских сил и образования клина. Пешка е5 отнимает у черного коня поле f6 и, таким образом, дает возмож­ность атакующим силам белых (Фg4) приблизиться к позиции противника. Королевский фланг черных, подвижность которого стеснена этой пешкой, может подвергнуться нападению и дру­гих белых фигур. Если же чер­ные попытаются защититься посредством f7—f5, чтобы устано­вить на 7-й горизонтали контакт между своими фигурами, то при этом скажется роль пешки е5 — клина, мешающего восстановле­нию связи между изолированным королевским флангом и ос­тальными силами черных. Мы имеем в виду следующее: белые атакуют пункт g7, и черные про­двигают пешку «f» сразу на два поля, чтобы защитить пункт g7 по 7-й горизонтали. Однако эта (в общем превосходная) система защиты опровергается здесь энергичным противодействием пешки е5. На f7—f5 следует е5:f6, и после Лf8:f6 белые овладевают линией «е» и пунк­том е5, что дает им возможность оказывать давление на отсталую пешку е6. В положении на диа­грамме 166, где все операции ведутся на королевском фланге, наличие белой пешки на f4 яви­лось бы скорее помехой, потому что отрицательные стороны ее позиции (она загораживает путь слону с1 и тем фигурам, которые могли бы быть введены в игру через поле f4) преобладали бы над положительными.

в) Центр.

Помимо ограничения подвиж­ности неприятельского королев­ского фланга ход е4—е5 преследует, однако, и другую цель: белые хотят приковать к месту пешку е6, чтобы затем напасть на нее посредством f2—f4—f5. При е6:f5 черные лишились бы ос­нования (базы) своей пешечной цепи; если же они сыграют ина­че, то белые могут либо образо­вать клин посредством f5—f6, либо продолжать игру по сле­дующей схеме: f5:е6, f7:е6, Лf1—f7—е7, что было бы нача­лом гибели пешки е6.

Чтобы лучше уяснить себе сказанное, следует внимательно рассмотреть простейшее расположение фигур при фронталь­ной, фланговой и обходной ата­ках.

В левой половине диаграммы ладья ведет фронтальную атаку: белые спокойно обстреливают объект атаки — пешку c6. В пра­вой половине той же диаграммы возможность фронтальной атаки исключена, и поэтому белые стремятся выполнить один из маневров: Лg1—g6:f6 или Лg1—g7—f7:f6. При фланго­вой и обходной атаках белая пешка f5 является логически не­обходимой составной частью ос­новной позиции. В самом деле, не будь пешки f5, возможной сделалась бы фронтальная атака (это, конечно, значительно об­легчило бы задачу); кроме того, нападение на подвижную пешку было бы стратегически непра­вильно и противоречило бы ос­новному принципу, согласно ко­торому объект атаки прежде все­го должен быть лишен подвиж­ности. Таким образом, располо­жение фигур в правой половине диаграммы действительно яв­ляется простейшим (основной позицией) при фланговой или обходной атаке.

Схематическое изображение централь­ного театра военных действий.

Оба противника ведут атаку против базы неприятельской пешечной цели,

ладьи стоят наготове, чтобы осуществить вторжение

Это важное обстоятельство логически оправдывает указан­ный нами план игры в позициях, подобных приведенной на диа­грамме 168, так как этот план способствует созданию жела­тельного для нас расположения фигур. И если маневр, который мы описывали при рассмотрении основной позиции (диаграмма 167), является атакой, то ата­кующим является ход е4—е5 (образование цепи) и затем f2—f4—f5.

Таким образом, центр (в дан­ном случае базу пешечной це­ли — пешку е6) следует считать вторым театром военных дейст­вий.

Резюмируем сказанное. Ход е4—е5 (то есть образование пе­шечной цепи) влечет за собой создание двух театров военных действий: одним является стес­ненный королевский фланг противника, а другим — база не­приятельской пешечной цепи. Далее. Ход е4—е5 весьма агрес­сивен; если до этого продвиже­ния белые нападали на пункт d5, то ход е4—е5 знаменует собой перенесение атаки на пешку е6; последняя посредством е4—е5 приковывается к месту, а затем белые начинают против нее атаку посредством f2—f4—f5.

2. Атака против пешечной цепи. Пешечная цепь как пробле­ма блокады. Что говорила в свое время критика.

Было время — до 1913 года,— когда господствовало твердое убеждение, что с уничтожением одного из звеньев вся пешечная цепь обречена на жалкое суще­ствование. Впоследствии было доказано, что подобный взгляд является предрассудком, при­чем эту заслугу я должен припи­сать себе, потому что уже в 1911 году на целом ряде партий (про­тив Сальве и Левенфиша, Карлсбад, 1911, против Тарраша, Сан-Сe6астьян, 1912) я показал, что склоняюсь к мысли рассматри­вать пешечную цепь исключи­тельно как проблему ограниче­ния подвижности неприятель­ских фигур. Дело заключается не в сохранении полного числа звеньев пешечной цепи, а исклю­чительно в том, чтобы затормо­зить движение неприятельских пешек. Каким путем мы этого достигаем (при помощи ли пе­шек или фигур, блокируем ли мы неприятельские пешки или задерживаем их продвижение дальнобойными фигурами), со­вершенно безразлично, глав­ное — это затормозить продви­жение пешек! Мое весьма смелое по тому времени воззрение, явив­шееся результатом усиленной разработки блокирования, не замедлило вызвать бурю негодо­вания. С особенной силой гнев обрушился на мой постулат: «Девизом борьбы для обеих сто­рон должна служить атака про­тив базы неприятельской пешечной цепи». Мы не можем отка­зать себе в желании процитиро­вать одно место из статьи Алапина, в котором он негодует на мою теорию (впервые изложен­ную в «Wiener Schachzeitung», 1913, №5—8). Старая песня… Новатор. Критики ругают на чем свет стоит. Но затем новинка принимается. А в заключение приходится еще слышать: «Что, это новинка? Да ведь мы это знали давным-давно!»

Итак, привожу выдержку из статьи известного теоретика Алапина; привожу полностью, без изменений, ни единым словом не пытаясь защититься против гра­да сыплющихся на меня упре­ков, причем обращаю внимание читателя на то, что все замеча­ния в скобках принадлежат не тому, кто подвергается напад­кам, то есть мне, а Алапину. Вот что он говорит:

«Что же касается его так на­зываемых «философских» (!?) об­оснований хода 3.e5, то они сводятся к тому, что, мол, этим ходом «белые переносят атаку с пункта d5 на е6». (Да, до хода 3.e5? действительно существо­вала «атака», но только пешки d5 против е4, потому что d5:е4 фактически являлось угрозой. Относительно же хода е4:d5 этого сказать никак нельзя, по­тому что он не «угрожал» абсо­лютно ничем, разве только ос­вобождением запертого слона с8; поэтому не может быть и речи о каком-то «перенесении» белыми несуществующей атаки!..) После этого «перенесения» (3.e5?) «де­визом обеих сторон», по мнению Нимцовича, «является атака ба­зы пешечных цепей посредством с7—с5 или f2—f4—f5». Да, после 3.e5? черные действительно тотчас могут посредством 3...с5! начать атаку против пешечной цепи белых; что же касается возможности играть в этом вариан­те f2—f4—f5, то о ней в широких кругах шахматистов ничего не известно. Во всех десяти упомя­нутых Нимцовичем «удачных» практических партиях он сам не двигал пешку «f», а играл всегда Кg1—f3!? (Таким обра­зом, не видно и тени намека на возможность «обоюдного» про­возглашения такого девиза!) А между тем маэстро Нимцович видит осуществление идей своей замечательной «философии» в следующем «им установленном» и поэтому жирно напечатанное на стр. 76 «правиле»: «При атаке против пешечной цепи нападение может быть перенесено с одного звена на другое»... Конечно, «может», в этом нет сомнения: запретить этого нельзя. Но на­сколько такая игра целесооб­разна — это зависит от против­ника, обстоятельств и счастья. Но что в сущности означает это «правило» (??), каков его реаль­ный смысл и почему оно названо даже «философией» (??) — это ос­тается для меня совершенно непонятным»

Итак, вот что говорит Алапин! Когда я перечитываю напи­санное им, я словно переживаю вновь муки блаженства, испы­тываемые в моменты творческой работы. Ну разве это не великолепно?! Вы посмотрите только, как возмущен сей муж: ведь это нечто новое, незнакомая ему новинка; от гнева у него нали­ваются на лбу жилы. И я, я ос­мелился быть этим новаторов! Сегодня все мы уже знаем, что сказанное мною о пешечной цепи является бесспорной истиной.

Читатели этой книги знают, что после 1.e4 е6 2.d4 d5 у бе­лых действительно существует атака против пункта d5. Алапин этого не знал, потому что в то время ему не была еще известна созданная нами теория открытой линии. Далее, общепризнанно, что в положениях, которые характеризуются продвижением е4—е5 (на 3-м ходу или позд­нее), вполне понятной является тенденция f2—f4—f5.

Мы могли бы извлечь много поучительного, занявшись более подробным анализом вопроса, почему после 1.e4 е6 2.d4 d5 на первых порах существуют более благоприятные условия для маневра с7—с5, чем для f2—f4—f5. Как мы уже указывали, тен­денция ограничения подвижно­сти белых и черных звеньев пе­шечной цепи обоюдна. Белые пешки стремятся блокировать черные, и наоборот. Но после 1.e4 е6 2.d4 d5 3.e5 черные пешки оказываются блокиро­ванными, не достигнув центра, в то время как пешки белых уже продвинулись за среднюю ли­нию (ср. пешки е6 и е5), почему мы и вправе считать белые пеш­ки блокирующими, а черные — остановленными в своем движе­нии. Активность пешек, естест­венно, достигает максимума при стремлении занять центр; на ос­новании этого следует признать, что скорее черные вправе начи­нать атаку ходом с7—с5, чем белые посредством f2—f4—f5.Но, несмотря на это, угроза f2—f4—f5 все же существует. В тот момент, когда атака с7—с5 бу­дет отражена, наступит очередь белых начинать атаку путем продвижения пешки «f».

Если во многих партиях дело не доходило до осуществления угрозы f2—f4—f5, то это доказывает лишь, что белые либо были слишком заняты отраже­нием атаки с7—с5, либо избрали первый из двух театров военных действий, то есть стесненный хо­дом е4—е5 королевский фланг противника.

Что же касается перенесения атаки, то изучающий вскоре убе­дится в том, какое большое значение имеет установленное нами правило. Но... будем вести из­ложение последовательно.

3. Атака против базы пешеч­ной цепи как стратегическая необходимость. Уничтожение звеньев неприятельской пешеч­ной цепи с целью освобождения собственных блокированных пе­шек.

Стремление разрушить не­приятельскую пешечную цепь, ограничивающую подвижность наших фигур, вполне естествен­но, и чем раньше начинается такая борьба за высвобождение, тем лучше. Эту борьбу следует вести так: прежде всего атака направляется против базы пе­шечной цепи, на которую мы нападаем пешкой. На уничтоже­ние базовой пешки или удаление ее с занимаемого места должны быть направлены все усилия. А затем мы приступаем к атаке очередной пешки, то есть вновь образовавшейся базы. Напри­мер, после 1.e4 е6 2.d4 d5 3.e5 пешки е6 и d5 оказываются блокированными. В соответствии с установленным нами правилом черным следует немедленно на­чать атаку против пешечной цепи белых ходом 3...с5, но отнюдь не посредством f7—f5, так как звено е5 является как бы архи­тектурным украшением, в то время как пешка d4 служит фун­даментом всего построения бе­лых пешек. Ведь, когда хотят взорвать здание, начинают не с архитектурных украшений, а с фундамента; тогда рушатся, понятно, и украшения.

После 3...с5 белые могут продолжать различно. План чер­ных выступает ярче всего в том случае, если белые играют «на­ивно», словно не имеют ни ма­лейшего понятия о проблеме пешечкой цепи, например: 4.dc С:c5 5.Кc3? f6! Этот ход вполне логичен: сначала черные уничтожили «главаря» — пешку d4, теперь принимаются за пешку е5; все строго последовательно. После 5...f6 белые играют 6.ef (дальнейшее проявление «наив­ности»; во всяком случае, лучше 6.Kf3) 6...К:f6 7.Kf3 Кc6 8.Сd3 е5! В результате ошибоч­ной стратегии белых процесс высвобождения, который обычно требует 20—25 ходов, можно счи­тать уже законченным. Сперва черные добились того, что у противника исчезли (после d4:с5 и е5:f6) все звенья пешечной цепи, включая и базовую пеш­ку, а затем с триумфом продви­нули свою пешку: е6—е5. Имен­но желание осуществить это про­движение объясняет те энергич­ные мероприятия, к которым прибегли черные на 3-м ходу и в дальнейшем; все их желания и стремления сводились исключи­тельно к тому, чтобы вновь сде­лать подвижными свои блоки­рованные пешки. В соответствии с этим освободившиеся от блока­ды и продвигающиеся вперед пешки особенно воинственны. Создается впечатление, будто эти когда-то неподвижные пешки хотят жестоко отомстить за свое вынужденное бездействие. А мо­жет быть, такое неудержимое продвижение освобожденных центральных пешек скорее по­ходит на «потягивание» челове­ка, только что освободившегося от связывавших его пут. Как бы то ни было, продвижение пешек, бывших ранее блокиро­ванными, является необходимым следствием всякого процесса вы­свобождения, совершающегося в пешечной цепи.

Правильный способ ведения атаки против пешечной цепи заключается

не в f7—f6, а в b7—b5—b4, чтобы вызвать ход c3:b4

Здесь база пешечной цепи — пешка c3 (а не b2, так как на поле b3 нет неприятельской пеш­ки, и она еще не представляет со­бой звена черно-белой пешечной цепи). На пешку c3 и следует повести наступление путем b7—b5—b4. Если бы удалось выз­вать ход c3:b4, то базой сдела­лась бы пешка d4. В отличие от прежней базовой пешки она бы­ла бы не защищена, а такая ба­зовая пешка является слабым местом в позиции и дает повод приступить к энергичной осаде; методы ее проведения мы рас­смотрим в пункте 5.

В рассматриваемом положе­нии ход f7 — f6? (вместо правиль­ного b7—b5—b4) был бы ошиб­кой, так как и после удаления пешки е5 пешечная цепь белых сохранила бы свою устойчивость.

Мы на пути к правильному пониманию разбираемого про­цесса: борьба за высвобождение, которая идет в пешечной цепи, находит аналогию в борьбе про­тив стесняющей нас блокирую­щей фигуры; таким образом, задача сводится к проблеме бло­кады.

4. Перенесение правил блока­ды с проходной пешки на пешеч­ную цепь. Разменный маневр (с целью замены неприятельской блокирующей фигуры другой фи­гурой) в применении к пешечной цепи.

Для нас, уже знакомых с четвертой главой, ясно, что вся­кую фигуру, останавливающую продвижение неприятельской пешки, следует считать блоки­рующей фигурой. И тем не менее читателя может удивить, что после 1.e4 е6 2.d4 d5 3.e5 мы склонны рассматривать пешки а4 и е5 как подлинные блоки­рующие фигуры. Дело в том, что мы не привыкли считать пешку (!) блокирующей фигу­рой. О пешках речь всегда шла как о блокированных боевых единицах, в то время как роль блокеров играли фигуры. Это правильно, но пешки, состав­ляющие цепь, приобретают осо­бое значение и по своим функ­циям отличаются от других пе­шек. Поэтому следует признать вполне обоснованным и правиль­ным стремление считать пешки в пешечной цепи такими же блокерами, как и фигуры.

Придя к такому заключению, попытаемся применить к пешеч­ной цепи известный нам из четвертой главы разменный маневр на блокирующем поле. Такой размен обоснован лишь в том случае, если новая блокирую­щая фигура, появляющаяся на месте прежней, оказывается сла­бее предшественницы; то же ос­тается справедливым и для пе­шечной цепи.

Пример: после 1.e4 е6 2.d4 d5 3.e5 с5! 4.Кc3 черные могут попытаться заменить блокирую­щую пешку d4 другим блокером — ферзем. И действительно, после 4...cd 5.Ф:d4 Кc6 обнаруживается, что ферзь пло­хой блокер; таким образом, раз­мен на d4 был правилен. (На 6.Сb5, чтобы сохранить ферзя на его блокирующей позиции, последовало бы 6...Сd7 7.С:с6 bс, и положение черных при двух слонах и подвижной пешеч­ной массе в центре было бы лучше.)

Напротив, в случае 1.e4 е6 2.d4 d5 3.e5 с5 4.c3 Кc6 5.Сe3 размен на d4 был бы слабоват, ибо после 5...cd (лучше 5...Фb6) 6.С:d4 слон оказался бы крайне устойчивым (сильным) блокером, и дальнейшие размен­ные операции черных посредст­вом 6...К:d4 7.Ф:d4 Ке7 8.Кf3 Кc6 9.Фf4 хотя и привели бы к оттеснению блокирующих фигур, но лишь ценою потери времени, обусловленной тем, что конь g8 для занятия поля с6 потратил два хода. В этом ва­рианте у белых было бы хоро­шее положение: их фигуры зани­мают позиции, благоприятные для атаки неприятельского ко­роля, а кроме того, оказывают сильное влияние на центр. На­пример: 9…f6 (чтобы закончить уничтожение пешечной цепи бе­лых) 10.Сb5 а6 11.С:c6+ bс 12.0—0, и черным никогда не удастся сделать подвижной пеш­ку е6, потому что в случае f6:е5 белые путем К:е5 овладеют пунктом е5 (По-видимому, автор несколько переоценивает шансы белых.— Прим. ред.).

Высказанными соображения­ми мы углубили наше понимание сущности пешечной цепи: всякого рода размены в этой цепи проникнуты стремлением заме­нить сильную блокирующую фи­гуру противника более слабой. Большую услугу в этом отноше­нии должно оказать нам чутье: в каждом отдельном случае не­обходимо разбираться в том, на­сколько блокирующая фигура сильна или слаба, эластична или малоподвижна и т. п. (см. четвертую главу). Это значитель­но облегчит нашу задачу. Рас­смотрим, например, положение 170.

Ближайшая задача белых заключается в том, чтобы прочно и надолго занять поля d4 и е5.

Какой ход с этой точки зрения лучше: 1.Кd2 или 1.Фс2?

Ход 1.Фс2, несмотря на свя­занную с ним угрозу С:f6 и С:h7, был бы слабым продол­жением. Вместо него белым следует предпринять что-нибудь для усиления блокады и сыграть, на­пример, 1.Кd2 0—0 2.Kf3. Если же они сыграют 1.Фс2?, то по­следует 1...0—0! 2.С:f6 Л:f6 3.С:h7+ Крh8 4.Сg6 (или 4.Сd3) 4...е5! Белые выиграли пешку, но черные преодолели блокаду и заняли угрожающее положение в центре. Позицию белых едва ли можно спасти.

Что в интересах осуществления дли­тельной блокады пешек е6 и d5 лучше для белых:

1.Сd4 Фс7 2.Фе2 или немедленное 1.Фе2?

Заслуживает как будто вни­мания маневр 1.Сd4 Фс7 2.Фе2, чтобы затем сыграть 3.Ке5. Однако этот план, при помощи которого белые пытаются рас­ширить кольцо блокады, неосу­ществим, так как следует 2...Кg4! 3.h3 е5!, и, несмотря на все усилия белых, пешка «е» все же сделалась активной. (Не опасно и 3.С:h7+ Кр:h7 4.Кg5+ Крg6 5.Ф:g4 Лf4! — Прим. ред.)

Правильно 1.Фе2; после 1...Лас8 (или 1...С:е5 2.К:е5 Лас8 3.c4!) 2.Сd4! Фс7 3.Ке5 блокада весьма сильна. Итак, маневр 1.Сd4 Фс7 2.Фе2 плох, так как при нем конь f3, стремя­щийся перенять блокаду, даже не попадает на е5.

В примечаниях к партии Нимцович — Сальве, в которой возникло приведенное положение, мы еще вернемся к разби­раемому разменному маневру.

5. Понятие о борьбе, осно­ванной на быстром нажиме, и понятие о позиционной борьбе, построенной на осаде, в приме­нении к пешечной цепи. Атакую­щий на распутье!

Если нападающая сторона иг­рала в соответствии с изложен­ными правилами (атака против базы пешечной цепи со своевре­менным применением разменно­го маневра на блокирующем по­ле), то наградой за усилия не­редко является полное освобож­дение от блокады тех пешек, которые раньше были лишены подвижности. Но иногда слу­чается, что борьба, ведущаяся указанными средствами, заводит в тупик. В таких случаях при­ходится прибегать к каким-то новым приемам.

Обратимся к рассмотрению следующей, от начала до конца поучительной, партии, которую я, в частности, считаю основопо­лагающей для созданной мною теории центра.

№49. Французская защита

Нимцович Сальве

Карлсбад, 1911

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: