ТАК УМИРАЕТ ВСЕ ПРЕКРАСНОЕ 1 страница

АВТОРЫ: Scarlet Baldy и Aloysia Virgata

ПЕРЕВОД: Kena chapter-and-verse@yandex.ru

БЕТА: Светлячок. Спасибо, что довела столь любимый мною текст до читабельного состояния!

КАТЕГОРИЯ: XRA

АДРЕС АВТОРА: cheapredhead@gmail.com

РЕЙТИНГ: R

СПОЙЛЕРЫ: Сезон 4

ОТКАЗ ОТ ПРАВ: Мы читали роман по фильму «Секретные материалы: хочу верить». Этим все сказано.

КРАТКОЕ СОДЕРЖАНИЕ: Вы никогда не спрашивали себя, что произошло между молчанием в «Никогда снова» и цветами в «Помни о смерти»? Мы попытались ответить на этот вопрос...

ПРИМЕЧАНИЯ (ОСТОРОЖНО, СПОЙЛЕРЫ!)

ПРИМЕЧАНИЕ АВТОРОВ: Спасибо Эдмунду Уоллеру, чье стихотворение «Go, Lovely Rose» подарило нам название для фика. И нам тоже не нравится имя Говейя, но что поделаешь — канон есть канон.

Элоиза: Написание этого фанфика было фантастическим приключением! Я очень боялась браться за совместную работу, потому что у нас со Скарлет совершенно разные стили и разные подходы к написанию текста, но очень скоро мы стали понимать друг друга без слов, и все сомнения исчезли. Мы редактировали фик, пока в нем не осталась только пара фраз, которые с уверенностью можно было приписать перу только одной из нас. Писать вместе, пользуясь только интернет-мессенджерами и электронной почтой, с пятичасовой разницей во времени, с летними отпусками и другими препятствиями, было трудным, но восхитительным занятием. Скарлет удивительно выносливый человек: она смогла справиться с моим вечным желанием перескочить со сцены на сцену. Спасибо тебе за все, дорогая. Это было так весело! Я бы не справилась без тебя.

Я также глубоко в долгу перед Святой Троицей бета-ридеров — Амандой, Дашей и Мим. Спасибо вам за то, что неустанно придирались к мелочам, горячо поддерживали нас и ругали за всякую чепуху и так любимые нами точку с запятой и слово «и».

В заключение я бы хотела добавить, что чулки и секс друг друга не исключают. Это так, на всякий случай.

Скарлет: Вынуждена повторить своего соавтора — выражаю глубочайшую благодарность трем нашим замечательным бета-ридерам Аманде, Даше и Мим. Нам так повезло, что вы были рядом и открывали нам глаза на наши недочеты!

Однажды я спросила Элоизу, не хочет ли она написать виньетку к «Никогда снова». Мне очень нравились ее произведения, я была ее бета-ридером несколько месяцев, и она все еще разговаривала со мной, невзирая на мою «жесткую критику, безжалостную к тем, кто слишком много умничает» (ее слова). Что касается ее выносливости и стойкости, то, поверьте мне, их проверили в бою. Итак, мы начали писать вместе, и нам так это понравилось, что виньетка превратилась в полноценный кейс. Примерно в тот же момент мы уже перестали удивляться, когда, общаясь в мессенджерах, одновременно писали одни и те же слова. Это наш собственный секретный материал.

Думаю, сложнее всего мне было работать над сценами из разных линий в одно и то же время, потому что обычно я люблю как следует посидеть на одной. Но это небольшая плата за прекрасную возможность поработать с человеком, который сумел воплотить мои идеи в слова, который знает все места, где побывали Малдер и Скалли, который откопает адреса любых отелей и схемы кладбищ и который может описать сцену вскрытия так великолепно, что со страниц просто исходит запах крови. Скажем так: сама я бы никогда не описала все так подробно, и мой Малдер все равно путал бы бейсбол с крикетом. Поэтому спасибо тебе, дорогая. Это было прекрасное путешествие, и если бы мне пришлось совершить его еще раз, я бы не изменила ни единого дня.

ПРИМЕЧАНИЕ ПЕРЕВОДЧИКА: Мое лингвистическое образование было глубоко возмущено тем, что авторы проводят прямое соответствие между египетскими иероглифами и буквами латинского алфавита, но будем считать это небольшой уступкой чистоте детективной линии.:)

Связь с переводчиком — по почте chapter-and-verse@yandex.ru.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Я думаю, ты захочешь услышать

Все детали и подробности.

Но что-то внутри меня

Отрицает, что это произошло. [1]

Сюзан Вега, песня «Blood Makes Noise» [в подстрочнике переводчика]

ЗДАНИЕ ДЖ. ЭДГАРА ГУВЕРА

ПЯТНИЦА, 17 ЯНВАРЯ

8:56

Когда утром наконец прозвучал звонок, я мгновенно бросился к телефону и сжал трубку с такой силой, как будто хотел ее задушить, хотя на самом деле предпочел бы, чтобы на ее месте оказалась шея моей напарницы. За последние тридцать шесть часов я не получил от нее ни единого звонка. Раздраженная сотрудница отеля в Филадельфии, где она остановилась, не имела ни малейшего понятия о местонахождении мисс Скалли. Она не выписывалась из номера — это все, что ей было известно.

- Где, черт возьми, тебя носит? - рявкнул я в трубку.

- Агент Малдер...

Я знал, что голос Скалли становится ниже, когда она устает, но сейчас был практически уверен, что этот баритон означал только одно: я только что наорал на своего босса.

- Простите, сэр. Я думал, это Скалли.

Молчание на другом конце провода длилось слишком долго, и от ужаса волоски у меня на шее начали вставать дыбом.

- Мне только что позвонили из полицейского участка в Филадельфии, - сказал Скиннер. - Агент Скалли ранена. Она в больнице.

Я почувствовал себя так, будто что-то тяжелое сдавило мне грудь. Карандаш, который я вертел в руке, проскользнул между пальцев и сломался надвое.

- Что произошло?

- Подозреваемый — некий Эдвард Джерс. По-видимому, вчера утром он пытался убить Скалли, засунув ее в мусоросжигательную печь. Он также главный подозреваемый в деле об убийстве своей соседки, которое произошло днем раньше.

- Где это случилось?

Я швырнул обе половинки сломанного карандаша в мусорную корзину. Мимо.

- Около «Сентер Сити» в Филадельфии. Сейчас Скалли в больнице при Университете Пенсильвании.

Я сорвал плащ с вешалки, чуть не отодрав в спешке подкладку.

- Насколько серьезно она ранена?

- Несколько ушибов ребер и сотрясение мозга. Джерс помял ее довольно сильно, но никакой угрозы жизни нет.

Узел в моем желудке немного ослаб.

- Могу я перевезти этого Джерса в Вашингтон и устроить его в уютной камере за счет дяди Сэма?

- Ведите себя прилично, Малдер, - прорычал Скиннер. - Просто проведайте ее. И подыграйте местным копам, пока я не найду кого-нибудь проверенного в филадельфийском отделении Бюро.

Больше всего мне хотелось как следует что-нибудь пнуть, но вместо этого я повесил трубку и бегом помчался к машине.

**********

БОЛЬНИЦА ПРИ УНИВЕРСИТЕТЕ ПЕНСИЛЬВАНИЯ

ФИЛАДЕЛЬФИЯ, ШТАТ ПЕНСИЛЬВАНИЯ

12:52

Информацию, которую мне удалось получить, в лучшем случае можно было назвать отрывочной. Большую часть времени по пути к больнице я посвятил телефонному разговору с полицией и выяснению деталей, но смог узнать только одно: кто-то позвонил в ФБР и попросил Дану Скалли, а травмы на ее теле появились вскоре после этого. Обугленные останки соседки Джерса нашли в той самой мусоросжигательной печи. Он все еще находился на месте преступления, когда приехала скорая помощь и полиция. Его арестовали, а сейчас он в больнице.

Никто не смог толком объяснить мне, каким образом этот Эдвард Джерс вообще оказался фигурантом в нашем расследовании. Его квартира находилась далеко от русского квартала, на юге города. У него не было никакого криминального прошлого. Ничто не указывало на то, что он как-то связан с Пудовкиным или с товарищем Сво.

Меня все больше и больше мучило любопытство: как вообще Скалли узнала о нем? Когда наконец я оказался у поста медсестры, мне пришлось собрать всю волю в кулак, чтобы не начать суетиться, а просто подойти и узнать номер нужной палаты.

У дверей меня встретили двое мужчин. Судя по их внешнему виду — местных детективов полиции. Тот, который помоложе, сидел и быстро записывал что-то в безупречно белом блокноте. В это время его коллега листал материалы дела, накручивая на палец невероятно длинные, как у моржа, усы. Он первым заметил меня.

- Агент Малдер?

- Она здесь?

Молодой детектив встал. Благостное выражение лица делало его похожим на мормона-миссионера.

- Да, но сейчас с ней медсестра. - Он протянул руку, и я быстро пожал ее. - Я детектив Смит, а это детектив Говейя. Мы надеемся, что вы сможете помочь нам кое-что прояснить. - Смит слегка беспокойно отодвинул пальцем воротник рубашки. - Ваша напарница — ну, скажем так, она не особо откровенничала.

Да неужели? Не с тобой одним!

- Откровенничала по поводу чего? Вы ведь поймали парня, который избил ее?

На лице детектива Смита появилось сочувствие.

- Да, но кое-что не сходится, и, учитывая обстоятельства, агент Скалли ведет себя несколько... скрытно.

Говейя фыркнул. Вкупе с характерной растительностью у него на лице образ приобрел завершенность, и я всерьез начал подумывать, не предложить ли ему немного макрели. Или отхлестать его ею по лицу.

Я пристально посмотрел на детектива.

- Если вам есть что сказать, так скажите.

Он пожал плечами.

- Очевидно, агент Скалли и мистер Джерс развлекались весь вечер вместе. Выпили, заглянули в тату-салон. Я так понимаю, они отлично проводили время, поскольку в свой номер в ту ночь она так и не вернулась.

Она что??? Думаю, вы что-то здесь точно неправильно поняли, детектив.

Смит постукивал блокнотом по ладони и явно не торопился продолжать.

- Агент Скалли настаивает на анализе крови. Джерс утверждает, что сделанная накануне татуировка свела его с ума, а агент Скалли полагает, что его поведение могло быть спровоцировано неким веществом в чернилах. Тех же самых, которые были использованы в ее татуировке.

- Она сделала себе татуировку?

Теперь я окончательно убедился, что оказался в параллельной реальности. Это точно не мой мир. Белый кролик с часами появится с минуты на минуту[1].

- На копчике, прямо посередине. Очень стильно, - усмехнулся Говейя.

Моя рука непроизвольно начала сжиматься в кулак. «Подыграйте», сказал Скиннер. Отлично. Я подыграю. А потом, как только они скажут мне все, что нужно, я выхвачу это дело прямо у них из-под носа.

Молодой детектив встал между мной и Говейей с привычной легкостью, свойственной человеку, который знает, что сглаживать острые углы – его прямая обязанность. Интересно, часто ли Скалли чувствует себя так рядом со мной? Я повернулся к Смиту, лишив его напарника всякой возможности поучаствовать в разговоре.

- И она вам все это рассказала?

- Не совсем. Впервые мы встретились с агентом Скалли вчера утром. Кэй Шиллинг исчезла, поэтому нам пришлось опросить всех соседей. Когда мы позвонили в квартиру Джерса, агент Скалли открыла дверь.

- И?

Я прекрасно знал, что он ответит, но меня все равно одолевало странное желание защитить честь Скалли. Если кому-то и будет позволено сказать о ней лишнее, то только мне. Вот такой я благородный.

- На ней была мужская рубашка, агент Малдер, и, судя по ее внешнему виду, она только что проснулась.

- Мы большие поклонники принципа бритвы Оккама[1], - заметил Говейя.

О Боже, Скалли, какого же хрена ты там делала?

Я знал, что ключевое слово ответа заключено в самом вопросе, но просто не мог поверить, что такая ярая сторонница доктрины о неразумности беспорядочных половых связей могла повести себя настолько неосторожно. Интересно, она на всех свиданиях спит с незнакомцами и уродует свое тело?

Я и правда не знал, что мне думать и что чувствовать. Вариантов было столько, что я уже предвкушал грядущий вечер – то-то будет удовольствие - изучить и проанализировать их все! Так или иначе, сейчас я мог только завернуть все свои предположения в плотный пакет, крепко его завязать, кинуть в большую обувную коробку с надписью «Мне остается только догадываться» и захлопнуть ее крышкой.

Я пронзил Смита холодным спокойным взглядом.

- Расскажите мне о татуировке. Джерс сказал, что она заставила его убивать?

Смит перевернул несколько страниц в своем блокноте и только потом ответил. Он явно делал это, чтобы не смотреть на меня, а не для того, чтобы вспомнить детали.

- Мистер Джерс убежден, что татуировка заставила его убить мисс Шиллинг. Агент Скалли считает, что он страдал от галлюцинаций, возникших в результате отравления зараженной спорыньей рожью, которая использовалась для изготовления красных чернил. Мы отправили образец его крови в лабораторию и ждем результатов. Хотим узнать, есть ли здравое зерно в этой теории.

- Где этот тату-салон?

- В каком-то русском притоне около Баслтона, хотя здесь мы полагаемся на слова Джерса. Агент Скалли... эээ... Помимо версии с отравлением спорыньей, она отказалась нам что-нибудь еще говорить. И именно поэтому нам бы пригодилась ваша помощь.

Я засунул обе руки в карманы и покачался на каблуках.

- Ну что ж, боюсь, вам не повезло. Мы знаем, что этот парень звонил в Бюро — хотел убедиться, что Скалли действительно федеральный агент. Он знал об этом, когда напал на нее, а это значит, что преступление находится в юрисдикции ФБР. Так что, парни, вы бы лучше поторопились и занялись делом, если хотите посадить его за убийство.

Смит закрыл глаза, и на его лице вдруг появилось выражение страшной усталости. Говейя сделал шаг в мою сторону.

- На будущее — не тратьте наше время понапрасну и держите свою напарницу на поводке покороче. Кто знает — может, ей это понравится.

Я не задумался ни на секунду и просто отреагировал. Моя рука обхватила его мясистую шею и прижала его голову к стене, а пальцы впились полицейскому в челюсть.

- Попридержи свой паршивый язык!

Он ухмыльнулся.

- Как неосмотрительно с моей стороны. Уверен, вся эта история глубоко задела вас лично.

Я прижал его к стене еще сильнее, но тут Смит взял меня под локоть.

- Не стоит этого делать, агент Малдер.

Но мне казалось, что очень даже стоит.

Но, помедлив, я все же с сожалением отпустил Говейю. Он прочистил горло и поправил галстук.

- Пора идти, - сказал детектив Смит.

- Мы будем на связи, агент Малдер, - произнес Говейя, и эти слова прозвучали, как угроза.

Когда детективы уходили, я услышал, как Говейя обратился к Смиту:

- Не знаю, чего он так завелся. Я бы свою правую руку отдал, чтобы моим напарником стала такая рыжая кошечка. Без обид, Мэтт.

- Льюис, если бы твоим напарником стала такая рыжая кошечка, твоя правая рука пригодилась бы тебе как никогда.

**********

Снова запах антисептика и хлорки. Снова механическое жужжание медицинских аппаратов и мониторов. Снова омерзительный звук скрипящих на выцветшем линолеуме подошв.

Я давно потерял счет этим визитам в больницу. Вот опять я иду по тускло освещенному коридору, опять вижу Скалли в очередном бесформенном хлопковом халате, в очередной неудобной кровати. Декорации немного другие, изменились лица актеров второго плана, но мы со Скалли - снова в главных ролях в импровизации на тему «Больничная палата».

Медсестра в резиновых больничных тапочках вышла из палаты и беззвучно прошла по коридору. Я успел схватиться за ручку двери, пока она не захлопнулась.

Скалли теребит накинутый на нее плед. Закрытый журнал лежит на коленях. На лбу - огромная шишка, лицо и шея усеяны самыми разнообразными порезами и ссадинами. На правой руке, прямо около локтя, я заметил устрашающего размера синяк. Над ним — еще несколько. Эти явно появились после того, как кто-то пытался удержать ее за руку.

Она повернулась, услышав скрип двери. Глаза слегка расширились при виде меня, но в следующее мгновение на ее лице вновь появилась маска полного безразличия.

- Малдер. Не стоило приезжать.

- Что произошло, Скалли?

Она начала рассказывать — отчетливо и монотонно, как будто разговаривала с ребенком, причем очень недалеким.

- Ты отправил меня в Филадельфию. На меня напал подозреваемый в убийстве. Сейчас я в больнице. Все это можно рассказать и по телефону.

Я скрестил руки на груди и посмотрел на нее, многозначительно приподняв брови.

- Могла бы, если бы позвонила. Что было бы очень мило с твоей стороны — сообщить, что ты в порядке и все такое. Кроме того, ты, кажется, упустила несколько немаловажных деталей. Халтурный отчет, агент Скалли.

Она пронзила меня испепеляющим взглядом.

- Ну что ж, тебе, очевидно, эти детали уже известны, так что можешь отправляться домой. Спасибо, что проведал.

- Не так быстро. Если помнишь, ты пока еще федеральный агент. Даже когда … развлекаешься. Кажется, этот факт завел Джерса не на шутку. Ты же знаешь: теперь это федеральное расследование.

- И ты решил заняться этим делом, хотя НЛО придется в это время летать без присмотра? Как благородно.

Она открыла журнал и принялась изучать его без всякого интереса.

- Нет. Скиннер велел мне подыграть местным копам, пока в филадельфийском отделении не найдется кто-нибудь, кому можно доверить это дело.

Она оторвалась от журнала и посмотрела на меня.

- Какое дело? Никакого расследования не будет. Я не собираюсь выдвигать обвинения.

- Этот парень пытался сделать из тебя паштет, а ты не собираешься выдвигать обвинения?

- В этом нет необходимости. Его уже обвиняют в убийстве.

- Это не тебе решать.

Она равнодушно пожала плечами.

- Что еще нового?

Я догадывался, что этой фразой она пытается что-то донести до меня — что-то важное для нас обоих; что она говорит о том, чего ей не хватает и как нам следует работать вместе. И при любых других обстоятельствах я бы взял эту подачу и спросил бы, какого черта она так закрутила мяч. Но я понимал: чтобы осуществить подобное, мне нужно больше уверенности в себе. Невозможно заводить такие разговоры в этой палате, когда она — такая отдаленная и непонятная - смотрит на меня этим странным взглядом.

Поэтому я решил сменить тему.

- Можно посмотреть на твою татуировку? Судя по описанию, сексуальная.

Ну что ж, я никогда и не утверждал, что умею тонко и незаметно сменить тему разговора.

Скалли резко выпрямилась, поморщившись от боли, швырнула журнал на ночной столик и повернулась ко мне.

- У тебя есть какие-нибудь вопросы, которые действительно относятся к делу?

Я изобразил задумчивость.

- Если товарищ Сво — это Борис Баденов, то кто же я - Рокки или Бульвинкль? Думаю, что Булвинкль, потому что я выше, но шляпы мне идут больше, чем тебе.[1]

Она на мгновение закрыла глаза и страдальчески вздохнула.

- Они возьмут несколько анализов и выпишут меня сегодня днем. Езжай домой.

- Ах да, насчет анализов. Это ведь не просто какая-нибудь татуировка, Скалли! А психоделическая! Ты и правда умеешь хорошо провести время в Городе братской любви[1]. Я обычно просто покупаю сэндвич с сыром[1].

Скалли отвернулась и посмотрела в окно. Я заметил еще несколько синяков, выделявшихся грязными пятнами на белоснежной линии ее шеи. Один из них находился прямо в районе сухожилий и подозрительно напоминал засос. Боже ты мой, Скалли...

- Ты поэтому так себя ведешь, Малдер? Потому что я сделала что-то совершенно неожиданное? Потому что мое поведение не соответствует составленному тобой психологическому портрету?

Так и есть.

- Больше всего меня огорчает то, что ты едва не распрощалась с жизнью, но похоже, ничуть этим не обеспокоена. Мне нужна твоя помощь, чтобы засадить парня. Знаешь, что он сделал со своей соседкой? Расчленил с помощью кухонных ножниц и пилы и засунул тело в картонную коробку, а затем скормил по кусочкам мусоросжигателю. Там и обнаружили ее кости, зубы и расплавленный медальон, который ей подарили на выпускной.

На секунду Скалли затихла. Плечи опустились, голова поникла. Костяшки на правой руке тоже расцарапаны, заметил я.

- Мы выпили. Потом пошли в тату-салон, а затем вернулись в его квартиру. Погода была плохая. Я решила не ехать обратно в отель.

Она сглотнула, и я увидел струйку темно-красной крови, бегущую по ее губам и подбородку.

- Скалли! Господи...

Я оглянулся в поисках носового платка, но он незаметно оказался у нее в руках. Скалли зажала пальцами переносицу и приподняла голову, чтобы остановить кровь.

- Ничего страшного. Здесь очень сухой воздух.

Мне пришлось поверить на слово, что, по крайней мере, к этому Эдвард Джерс не причастен — никто не упоминал, чтобы он сломал ей нос. Пора возвращаться к допросу.

- Что случилось утром? Копы сказали, что ты открыла им дверь.

Она опустила руку и резко посмотрела на меня.

- Значит, ты уже все знаешь. Тебе просто хочется послушать, как я это говорю?

В ее голосе звучала злость, и по сравнению с равнодушием, которое она демонстрировала до сих пор, это была приятная перемена.

- Мне нужно услышать твою точку зрения. Можешь вспомнить какие-нибудь детали? В каком психическом состоянии был Джерс? Что его спровоцировало? Помоги мне понять его.

- Зачем? Его поймали, он признался. Не нужно анализировать его мотивы. Хватит.

- Неужели тебе не интересно, почему он сделал то, что сделал? Что его подтолкнуло?

- У него были галлюцинации, Малдер. Если хочешь, чтобы я залезла кому-нибудь в голову, дай мне труп и скальпель. Психология — твоя область, не моя.

Может быть, она боялась, что, исследуя Джерса, я проникну и в ее мысли?

- Почему ты защищаешь его? Наверное, в постели он уж очень хорош. Но, видишь ли, Скалли, ты собственность правительства, а правительство не любит, когда имеют его агентов. Даже если им это нравится.

Выражение ее лица едва заметно изменилось: она сжала губы и прищурилась.

- Пошел. Вон.

Я взглянул на часы.

- У меня как раз назначено свидание с твоим красавчиком. Передам ему привет.

Скалли неподвижно глядела прямо перед собой и даже не удостоила меня ответом.

Я вышел из палаты Скалли и отправился в ожоговый центр больницы при Университете Темпл, где надеялся получить более теплый прием от «маньяка-убийцы» Эда Джерса.

**********

ОЖОГОВЫЙ ЦЕНТР БОЛЬНИЦЫ СВ. ИОАННА

ФИЛАДЕЛЬФИЯ, ШТАТ ПЕНСИЛЬВАНИЯ

14:48

Пока полицейский, охранявший палату, открывал мне дверь, я нетерпеливо перебирал завалявшуюся в кармане мелочь. Как было бы здорово уметь видеть сквозь стены! С минуты на минуту мне предстоит узреть Эдварда Джерса — человека, который поднял руку на мою напарницу.

Человека, который оставил синяки на ее теле. И я уверен, что против некоторых из них она совсем не возражала.

Человека, который затем избил Скалли и пытался засунуть ее бесчувственное тело в мусоросжигательную печь, как будто это мешок с сухими листьями.

Да, я уже предвкушал эту встречу...

Полицейский распахнул передо мной дверь и отошел в сторону, чтобы пропустить меня.

Желудок свело от волнения.

Я ожидал увидеть монстра. Даже хотел, чтобы он оказался уродом с заячьей губой, отбросом общества. Но человек, который поднял голову и тревожно посмотрел на меня, когда я вошел в тесную комнату с белыми стенами, разочаровал меня своей абсолютной нормальностью. Я услышал, как дверь закрылась за мной с металлическим щелчком, пугающим своей бескомпромиссностью.

Так вот он какой, Эд Джерс. Достаточно привлекательный, темноволосый, голубоглазый. Молодой. Почему-то я всегда думал, что Скалли интересуют мужчины постарше, что она предпочитает типаж книголюба или университетского профессора в очках и потертом твидовом костюме. Этот парень совершенно не подходил под такое описание.

Его глаза покраснели и припухли. Бедненький.

- Эдвард Джерс? Я специальный агент Малдер, напарник агента Скалли.

Я надеялся, что мое полное звание заставит его затрястись от страха.

Он выпрямился.

- О Боже. Дана. Она в порядке?

Дана.

Я пододвинул стул поближе и сел напротив кровати. В нос ударил запах йода, бинтов и обгоревшей плоти, исходивший от его перевязанной руки или, точнее, от того, что от нее осталось.

- Мне кажется, уже поздновато волноваться о ее самочувствии. Как ты считаешь, Эд?

Он потер глаза и взъерошил волосы здоровой рукой. Его движения были резкими и неловкими, как у человека, страдающего хронической бессонницей.

- Послушайте, если вы пришли сюда, чтобы сказать мне, что я спятивший кусок дерьма, то не стоило беспокоиться. Я и так это знаю.

- Считаешь себя сумасшедшим?

- А вы как думаете? Татуировка с изображением Бетти Пейдж велела мне убивать людей.

Куда же пропадают эти безжалостные психопаты, когда они так нужны? Вирджил Инканто, я скучаю по тебе, приятель. Я пытался удержать в себе холодную ярость, которую так холил и лелеял на пути сюда, желание со всей силы ударить Эда в челюсть и бить его, пока не услышу хруст костей. Но он выглядел таким потерянным и подавленным, что заново разжечь свою ненависть мне так и не удалось.

Да уж, Тед Банди[1] из этого парня никакой.

Я оперся локтями на поручень кровати и скрестил пальцы рук.

- Эд, почему бы тебе не начать сначала и не рассказать мне по порядку, что произошло?

Он уныло ухмыльнулся.

- Я получил такую татуировку, какую заслужил.

И Джерс рассказал мне о разводе. Как отвратительно все это было, и каким опустошенным он чувствовал себя, когда узнал, что его жена переезжает в Калифорнию с детьми, и что он будет видеть их очень редко.

Рассказал, как напился и сделал татуировку. Как начал слышать голос женщины, которая издевалась над ним и называла его неудачником. Как потерял работу из-за этого и как решил в приступе безумия, что это соседка снизу насмехалась над ним.

- Я просто хотел, чтобы этот голос замолчал. Он звучал прямо у меня в голове. Она смеялась... и ненавидела меня... и это, черт возьми, сводило меня с ума.

Он замолчал и посмотрел на свою здоровую руку, как будто на ней все еще была кровь.

- Я потерял контроль над собой.

- Ты убил Кэй Шиллинг, Эд?

- Да.

Вопреки моей уверенности в том, что Эд хотя бы попытается отрицать свою вину, он, по-видимому, нисколько не заботился о своем будущем и даже не собирался врать. Он не маньяк. В его случае можно говорить только о глубокой психологической травме. Я встал со стула и несколько раз постучал по железной двери. Полнолицый полицейский, впустивший меня, открыл дверь. Я попросил его принести воды, он кивнул и снова вышел.

Я повернулся к Эду, который неотрывно смотрел на стену.

- Как ты познакомился с агентом Скалли?

- Она зашла в тату-салон. Я вернулся туда на следующее утро, чтобы попросить того русского переделать эту чертову татуировку. Он спросил ее, что она думает о татуировке, и мы разговорились.

Хм... Наверное, она следила за Пудовкиным. Я поднял стул и развернул его, чтобы опереться руками о спинку.

- И ты пригласил ее на свидание?

- Ну, да. Нет. Не знаю. Я поинтересовался, что такая женщина делает в таком убогом районе. Она совсем не была похожа на постоянного клиента. Но мне показалось, что ей одиноко и как-то... грустно, и между нами как будто пробежала искра. Поэтому я дал ей свою визитку, на случай, если вдруг она захочет поужинать со мной. - Он грустно улыбнулся. - Я и не думал, что она позвонит.

Я знал, что Скалли была чем-то огорчена. Наш разговор при расставании трудно было назвать радостным, и она злилась на меня за то, что я отправил ее в Филадельфию. А потом еще и решила, что я сомневаюсь в ее профессионализме. Вряд ли тот телефонный разговор она сочла очень забавным. Стала бы Скалли звонить Джерсу, не поведи я себя, как последний засранец?

Ах да, пробежала искра.

Стук в дверь заставил Эда вздрогнуть. Я поднялся и взял у охранника две банки «Доктора Пеппера», а затем вернулся обратно и поставил одну банку перед Эдом. Он не обратил на нее никакого внимания и жалобно посмотрел на меня.

- Пожалуйста, хотя бы скажите мне, что я не сильно ее покалечил.

Этот вопрос, похоже, правда беспокоил ублюдка. Я открыл банку и сделал глоток.

- У нее сотрясение мозга и несколько ушибов. И, наверное, ужасно больно дышать. Ты избил ее довольно сильно, как я понимаю?

Джерс издал сдавленный стон и схватился за стоявший рядом столик на колесиках. Он изо всех сил пытался удержать его одной рукой и вдруг начал биться головой о стальной край.

- Эй!

Банка с содовой скатилась на кровать. Джерс продолжал биться головой о стол. Этот идиот хотел раскроить себе череп.

- Эд! Хватит!

Я обошел кровать и мертвой хваткой взял его за горло. Он пытался сбросить мою руку.

- Эд, довольно.

Неожиданно Джерс безвольно повис у меня на руке, и я отпустил его.

- Успокоился? - спросил я, продолжая на всякий случай стоять у него за спиной.

Джерс потер шею рукой и случайно сдвинул немного воротник больничного халата. В этот момент я заметил кое-что. Нет, не может быть, чтобы это было то, что я думаю. Я силой удержал его голову и отодвинул ткань, чтобы посмотреть поближе. Твою мать. Это ровно оно и есть.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: