ТАК УМИРАЕТ ВСЕ ПРЕКРАСНОЕ 10 страница

- Многие практикующие шаманизм и другие колдовские искусства верят, что носить имя человека — значит обладать его силой. Алибек Халев — имена мага и амазонки – твоей матери. Ты пытаешься получить их умения?

- Мать дала свое имя сестре, но не мне. Поэтому я сам его взял.

- И не только его? Где твоя сестра, Джаспер?

Его губы растянулись в зловещей улыбке.

- Люди в самом деле такие доверчивые! Когда полицейские пришли и стали спрашивать, где моя сестра, мне достаточно было печально посмотреть на них честным взглядом и сказать, что я не видел ее девятнадцать лет.

- Это не ответ.

Джаспер поднял чашу с алтаря и сделал глоток чего-то темного. Надеюсь, сделанного из винограда.

- «Я пью за мертвецов, которые покоятся вокруг нас».

«Бочонок амонтильядо» По, если не ошибаюсь. Значит, ее тело замуровано где-то в этом подвале. Где-то на холодном каменном полу под этой комнатой.

- Где твой отец?

- Он уже давно умер. - Джаспер поднял нож, красный свет отразился в рукоятке, и она превратилась из хрустальной в рубиновую. - От сердечного приступа. Знаете, что следы хлорида калия практически невозможно обнаружить?

Еще бы. Скалли угрожает мне этим каждые пару месяцев.

- Сколько тебе было лет, Джаспер?

- Когда я убил его? Четырнадцать. Меня отдали в приемную семью. Но кто захочет жить с трудным подростком?

Давай-давай, жалуйся, ной... Это мне только на руку. Я сменил тему.

- Ты ведь знаешь, что я вооружен? И что пристрелю тебя при первой же возможности? - Я решил не сообщать Джасперу, что Уикэм уже едет сюда с группой быстрого реагирования.

- Агент Малдер, видите эти хромированные трубы в углу, на потолке и на полу камеры? Из них сейчас пойдет севофлуран[1]. У вас осталось около трех минут до того, как я перережу вам глотки.

И сейчас самое время приехать, Уикэм.

Тихое шипение наполнило комнату. Я разорвал на куски майку и начал заматывать тканью вентили. Сесилия сделала то же самое с моей рубашкой, и я поднял девушку, чтобы она смогла дотянуться до труб наверху, но сладкий запах газа все равно неизбежно просачивался внутрь.

Мы задержали дыхание и сделали маски из ткани, но я почувствовал, что начинаю засыпать. Сесилия неуверенно взглянула на меня и отключилась.

Я ударил себя по щекам, а затем вдруг увидел очертания чьей-то тени метрах в двух позади Джаспера, который стоял на коленях в центре пентаграммы и начитывал низким ровным голосом:

- Non est diabolus, nisi daemonicus. Non est diabolus...

Я усилием воли заставил себя держать глаза открытыми и следил, как тень подкрадывалась все ближе и ближе к Джасперу и наконец оказалась в поле его зрения. Он резко поднял голову, схватил нож и вскочил на ноги.

Уикэм вошел в комнату с пистолетом в руке, и Джаспер бросился на него. В красном свете блеснуло тридцатисантиметровое лезвие его ножа. Уикэм выстрелил раз, потом второй. Джаспер упал на пол и задергался. Кто-то закричал:

- Он ранен!

Последнее, что я увидел перед тем, как мир погрузился в темноту, - как члены группы быстрого реагирования наводнили помещение, словно муравьи-солдаты.

**********

- С добрым утречком, - сказал Уикэм.

Я открыл глаза и непонимающе моргнул. Веки казались тяжелыми, словно сделанными из свинца.

- Гркхх... - промямлил я. Во рту пересохло.

Уикэм протянул мне бутылку «Гаторада»[1], и я осторожно привстал.

- Где Сесилия?

Детектив кивнул головой в сторону, и я увидел девушку. Она лежала на траве, вокруг нее суетились медики.

- Джаспер?

- Отвезли на вертолете в травму. Я слишком сильно его задел, он в критическом состоянии. Один из моих ребят... - Он грустно покачал головой. - Как же я этого не понял?

- Ты никак не мог догадаться, Уикэм, - сказал я, прокашлялся и выпил еще воды. - Он всех обвел вокруг пальца.

- Я мог выстрелить в колено. Но не стал.

Лицо детектива стало каменным. Это был его способ справиться с тем, что произошло, — винить себя, но не выдавать эмоций.

- Он жив, - напомнил я. - И Сесилия тоже.

Уикэм пожал плечами.

- Так как ты его вычислил? - спросил он. - К его личному делу невозможно было придраться.

Я оглянулся и прошептал:

- Магия.

Уикэм разочарованно простонал:

- Надо было оставить тебя там, кретин. И поехать утешать агента Скалли в Вашингтон. Предоставить ей сильное плечо, дать выплакаться в жилетку. Она тут же и думать бы о тебе забыла.

- А потом вытерла бы слезы, высморкалась и использовала тебя в качестве мишени.

Уикэм задумался.

- Тогда у нас были бы одинаковые шрамы.

- Ты настоящий друг, Уикэм.

- Это было в моих же интересах. Если бы ты откинул копыта, я, чего доброго, мог не сдержаться и проронить слезинку-другую. И что тогда? Прости-прощай, моя репутация?

Я наигранно похлопал ресницами.

- О, милый, я не знал, что тебе не все равно!

Уикэм поднял руки.

- Сдаюсь. Я просто рад, что все это закончилось, и ты наконец умотаешь обратно в Вашингтон.

- А как же билеты? - спросил я. - Помнится, кое-кто пообещал мне билеты!

Уикэм саркастически усмехнулся.

- Это было до того, как я узнал, что ты фанат «Янкиз». Не говоря уже об агенте Скалли, – добавил он и окинул меня многозначительным взглядом.

- Ладно, не буду испытывать судьбу, - согласился я.

**********

Предварительный отчет по делу № H-88742

Специальный агент Фокс Малдер

28 января 1997 года

Джаспера Фредерика Доннелли воспитывал (хотя этот термин не совсем уместен) его отец после того, как его мать уехала от мужа и сына с дочерью. Тогда Джасперу было восемь лет.

Отец Джаспера жестоко обращался с ним, нередко полностью пренебрегая своими родительскими обязанностями, и с течением времени он начал винить в этом свою мать, Веронику Халев. Джаспер сравнивал ее с амазонками, которые, согласно легенде, бросали сыновей, оставляя при себе лишь гораздо более желанных дочерей. Из-за плохого обращения Джасперу часто приходилось самому заботиться о своем пропитании. Так он стал профессиональным охотником и полюбил мясо оленей и гусей. Некоторые его знакомые предполагают, что иногда он разделывал добычу живьем.

Когда Джасперу исполнилось четырнадцать, его отец умер, и до восемнадцати лет ему пришлось скитаться по приемным семьям. Будучи необычайно одаренным студентом, он выиграл стипендию на обучение в Мэрилендском университете в Колледж-Парке, где за три года получил степень в судебной медицине. Джаспер с отличием окончил учебу и был принят в Университет Джона Хопкинса в докторат анатомии. Он работал криминалистом вплоть до совершения убийств и проживал в том же доме, где раньше жил со своим отцом.

Рядом с лабораторией, в которой работал Джаспер, находилась еще одна, где проводились исследование пластинации по методу доктора Гюнтера фон Хагенса. Джасперу удалось проникнуть туда незамеченным и начать процедуру консервации сердец. Как отметила агент Скалли, он работал очень быстро, стараясь извлечь сердца до того, как их заметят, и не довел процесс консервации до конца.

Во время допроса Сесилия Форджи не смогла объяснить, как Джаспер оказался в ее квартире утром в субботу и как похитил ее. Она помнит, как открыла глаза в полной темноте и почувствовала слабость, а после этого оказалась в камере с зеркальными стенами. Согласно ее показаниям, ей не вводили наркотики перед тем, как она оказалась запертой.

Дальнейший обыск дома Джаспера Доннелли показал, что он хранил груди своих жертв в стеклянных сферах. Каждая сфера соответствовала точке пентаграммы, которую он нарисовал на полу кровью жертв. В северо-западном углу подвала был обнаружен большой холодильник, в котором нашли волосы и следы крови. Результаты анализов этих образцов в данный момент еще не готовы. Сестра Джаспера, Ханна Халев, была объявлена в розыск пятого января, когда пропала из своего дома в Моргане, штат Иллинойс. Ее останки были найдены под камерой, в которой Джаспер держал женщин. Раны на ее теле оказались такими же, как у других жертв, в руках она держала лук. Анализ показал, что его сделали из ее собственных ребер, соединенных хрустальной рукояткой. Есть основания предполагать, что Джаспер оставил ее сердце под телом первой жертвы. Мать Джаспера, Вероника Халев, умерла от рака яичников в 1991 году.

Сотрудники стекольного завода в Мобтауне узнали нож, которым Джаспер убивал женщин: он сделал его прототип, когда учился там. В глубине подвала был обнаружен маленький стеклодувный цех с печью. Образец хрусталя с рукоятки ножа, как и с других найденных в доме убийцы хрустальных предметов, полностью совпал с фрагментами стекла на сердце Карлы Стюарт.

Остается неизвестным, с какой целью убийца оставлял в телах женщин селеновые шарики, и мистер Доннелли отказался дать этому объяснение. Количество шариков в груди каждой жертвы соответствовало руническому числу, выгравированному на хрустальных сферах, где хранились их сердца. Я предполагаю, что выбор селена каким-то образом связан с Селеной, богиней луны. Амазонки поклонялись богине луны Артемиде, чей культ был со временем вытеснен культом Селены.

**********

ХИГАЛ ПЛЕЙС, 42

АЛЕКСАНДРИЯ, ШТАТ ВИРДЖИНИЯ

29 ЯНВАРЯ

Я поднялся на лифте на свой этаж, радуясь возвращению домой и надеясь, что соседский ребенок не забывал кормить рыбок. Поставив багаж на пол, я открыл дверь и зашел внутрь, втащив за собой чемодан и захлопнув дверь ногой.

Затем подошел к аквариуму и быстро пересчитал его обитателей. Кажется, им всем удалось пережить мой отъезд. Я кинул пальто на диван и начал снимать пиджак, но в этот момент зазвонил телефон.

- Секретное оружие ФБР и его лучший профайлер.

- Да, я читала газеты, - сказала Скалли. - Все еще купаешься в лучах славы? Занят раздачей автографов? Мне перезвонить позже?

- Попробую выкроить для тебя пару минут.

Я затащил чемодан в спальню и начал разбирать вещи.

- Видела тебя в новостях вчера вечером. Напомни мне подарить тебе приличный галстук на день рождения.

- Как мило с твоей стороны.

- Не могу допустить, чтобы ты портил мне имидж. Слышала, ты изображал девицу в беде, а Уикэм - рыцаря на белом коне. У меня есть причины ревновать?

- Он даже не поцеловал меня на прощанье, Скалли. Я в отчаянии, - сострил я, вешая рубашки в шкаф. - Кстати, если мы уже начинаем покупать друг другу одежду, я могу тебе кое-что подобрать...

- Нет, Малдер.

- Под цвет твоих глаз.

- Нет, Малдер.

- Тогда ты можешь выбирать мне галстуки.

- Обойдусь.

- Зануда.

Я закончил разбирать вещи и пошел на кухню. Холодильник поприветствовал меня ароматом говядины ло-мейн[1], плавно эволюционировавшей в более развитую форму жизни, и мне пришлось поскорее захлопнуть дверцу.

- Какие планы на обед?

- Я не в том виде, чтобы куда-то идти, Малдер.

Я услышал едва заметную перемену в голосе напарницы — легкое замешательство и нежелание, с которым она произнесла мое имя. И в этот момент понял, что дамоклов меч опускается на меня со смертельной точностью.

- Скалли?

- Давай встретимся в больнице Святого креста.

- Что случилось? - Я схватил пальто и выскочил обратно в коридор.

- Просто приезжай сюда, хорошо?

- Куда именно?

Тишина на другом конце провода. Я побежал вниз по лестнице, решив не ехать на лифте, чтобы не пропала связь.

- Скалли?

- В отделение онкологии, - наконец ответила она.

Кровь застыла у меня в жилах.

- Скалли? Что происходит?

- До встречи, Малдер.

- Подожди...

Ответом мне стал гудок.

КОНЕЦ

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: