I. Право «каждого» на жизнь

------------ Толкование -------------

2. Эта норма присоединяется к основополагающим статьям Конвенции. Она закрепляет одну из основных ценностей демокра­тических обществ, создавших Совет Европы. Это означает, что толкование норм, содержащихся в этой статье, должно быть ограничительным.

В силу теории позитивных обязательств Государство обязано принимать необходимые и соответствующие превентивные меры для обеспечения эффективной защиты жизни против угрожающей ей опасности при условии, однако, что об этой опасности известно, что она является реальной. Очевидно, что этим не может быть ограничено общее обязательство Государства противодейство­вать любой возможности насилия.

Кроме того, если имело место посягательство на жизнь лица, Государство связано процессуальными обязательствами. Другими словами, правовая система должна быть в состоянии старательно проводить эффективное расследование, позволяющее правильно установить факты, могущие послужить основанием для возмож­ного привлечения к ответственности, как представителей Государ­ства, так и тех, кто окажется виновным в подобном посягатель­стве.

3. Значимость права на жизнь в практике Суда, «Среди норм Конвенции, которые Суд считает основополагающими, Суд в своей практике устанавливает верховенство статьи 2. Статья 2 защищает право на жизнь, без которого пользование какими бы то ни было правами и свободами, гарантируемыми Конвенцией, было бы иллю­зорным. Статья называет ограниченные случаи, когда допускается умышленное лишение жизни, и Суд осуществляет строгий контроль каждый раз, когда Правительства-ответчики ссылаются на подобные исключения» (Pretty,37).

4. Общее толкование понятия. «Нужно также иметь в виду, что статья 2 не только защищает право на жизнь, но и излагает об­стоятельства, при которых лишение жизни может быть правомер­ным; это одна из основополагающих статей Конвенции, в отноше­нии которой в мирное время не допускается отступления, возможного по статье 15. В сочетании со статьей 3 она гарантирует одну из основных ценностей демократических обществ, создавших Совет Европы (...). Толкование норм, содержащихся в этой статье, должно быть ограничительным» (McCann et al.,147).

5. Право на жизнь: общие принципы. «Суд напоминает, что статья 2 является одной из основополагающих статей Конвенции, в отношении которой в мирное время не допускается отступления. В сочетании со статьей 3 она гарантирует одну из основных ценностей демократических обществ, создавших Совет Европы (...). Толкова­ние норм, содержащихся в этой статье, должно быть ограничитель­ным» (Andronicou et Constantinou,171).

6. Право на жизнь. Негативный аспект: право умереть (будь то от руки третьего лица или с помощью государственной вла­сти). «Во всех делах, которые им рассматривались, Суд делал ак­цент на обязательстве Государства защищать жизнь. Он не убежден, что право на жизнь, гарантируемое статьей 2, может толковаться как содержащее негативный аспект. Например, если в контексте ста­тьи 11 Конвенции свобода объединения подразумевает не только право объединения с другими, но и соответственно право не быть принужденным к вступлению в объединение, Суд отмечает, что оп­ределенная свобода выбора в отношении осуществления свободы объединения присуща понятию последней. Статья 2 написана иным образом. Она не имеет никакого отношения к вопросам, касающим­ся качества жизни или того, что лицо намерено сделать со своей жизнью. В той мере, в какой эти аспекты признаются основными для человеческого существования, которое требует защиты от вмеша­тельства со стороны Государства, они могут отражаться в правах, закрепленных Конвенцией или другими международными докумен­тами в области прав человека. Статья 2 не может, без искажения языка, толковаться как содержащая диаметрально противоположное право, а именно право умереть; кроме того, она не может создавать право на самоопределение в том смысле, в каком она предоставляет каждому право выбрать смерть, а не жизнь» (Pretty,39).

7. Толкование понятия: позитивное обязательство. «Ста­тья 2, которая закрепляет в п. 1, что "право каждого на жизнь охра­няется законом", может в сочетании с другими статьями Конвенции, возложить на Государство позитивное обязательство. Это не означа­ет, что можно исключить из этой нормы позитивное обязательство противодействовать любой возможности насилия» (D 16734/90, Dujardin с. France, DR 72, p. 236, spec. p. 239).

8. Право на жизнь. Обязательства Государства. Принятие позитивных мер. «Суд считает, что первое предложение п. 1 ста­тьи 2 предписывает Государству не только воздержаться от умыш­ленного и незаконного лишения жизни, но также обязывает его при­нять необходимые меры по защите жизни лиц, находящихся под его юрисдикцией» (L.S.B. с. Royaume-Uni,36).

9. Право на жизнь. Обязанность властей. «Суд напоминает, что обязанность защищать право на жизнь, которая предусмотрена статьей 2 Конвенции, в сочетании с общей обязанностью Государства в силу статьи 1 Конвенции "обеспечивать каждому, находящему­ся под его юрисдикцией, права и свободы, определенные в Конвенции", подразумевает и требует проведения надлежащего и эффективного официального расследования в случае, когда приме­нение силы повлекло смерть человека» (Yasa,98).

10. Право на жизнь. Позитивное обязательство охранять право на жизнь законом. «Суд повторяет, что статья 2 является од­ной из основополагающих статей Конвенции, и что в сочетании со статьей 3 она гарантирует одну из основных ценностей демократи­ческих обществ, создавших Совет Европы. Обязательство не касает­ся только умышленного убийства, являющегося результатом приме­нения силы представителями Государства, но также распростра­няется, в первом предложении п. 1 статьи 2, на позитивное обязательство Государств охранять право на жизнь законом. Это подразумевает и требует проведения надлежащего и эффективного официального расследования в случае, когда применение силы по­влекло смерть человека» (Qakici, 86).

11. Право на жизнь. Значимость. «Статья 2 Конвенции, кото­рая охраняет право на жизнь и перечисляет обстоятельства, при ко­торых лишение жизни может быть оправдано, считается одним из наиболее фундаментальных положений Конвенции, из которой не может быть сделано никакого отступления. Вместе со статьей 3 Конвенции она также закрепляет одну из базовых ценностей демо­кратических обществ Государств, входящих в Совет Европы. По­этому перечисление обстоятельств, при которых лишение жизни может быть оправдано, является исчерпывающим. Объект и цель Конвенции как инструмента защиты конкретного человеческого су­щества также требует толкования и применения статьи 2 таким об­разом, чтобы сделать эту защиту практически применимой и эффек­тивной» (Ilhan,73; см. также Salman,97).

12. Соблюдение права на жизнь. Позитивные обязательства Государства. «Европейский Суд напомнил, что первое предложение п. 1 статьи 2 Конвенции предписывает Государству не только воз­держиваться от преднамеренного и незаконного лишения жизни, но также предпринимать соответствующие меры для защиты лиц, на­ходящихся под его юрисдикцией. Сюда входит главнейшая обязан­ность Государства обеспечить право на жизнь, закрепляя эффектив­ные уголовно-правовые положения для прекращения совершения преступлений против личности, поддерживаемых государственным аппаратом, созданным для предотвращения, пресечения и наказания за нарушения указанных положений. Это правило также распространяется, при определенных условиях, на обязанность властей по принятию оперативных предупредительных мер по защите лица или лиц, чья жизнь находится под угрозой преступления со стороны третьих лиц» (Cemil Kilic,62; тот же принцип, Machmut Kaya,85).

13. Право на жизнь. Позитивные обязательства Государст­ва. Принятие мер, имеющих целью защиту лиц. «При общем рас­смотрении текст статьи 2 показывает, что она рассматривает не только умышленное убийство, но и ситуации, когда законное при­менение силы может повлечь неумышленное причинение смерти. Эта норма может также, в определенных обстоятельствах, возло­жить на компетентные органы власти позитивную обязанность при­нять практические меры для защиты лица, находящегося под их от­ветственностью» (Demiray,41).

14. Право на жизнь. Защита от произвольных посяга­тельств: обязанность Государства. «Суд отмечает в этой связи, что первое предложение п. 1 статьи 2 Конвенции предписывает Го­сударствам предпринять соответствующие шаги, чтобы защитить жизнь тех, кто находится под их юрисдикцией. Это подразумевает, в первую очередь, обязанность гарантировать право на жизнь путем установления эффективных положений уголовного права с целью сдерживания совершения правонарушений, которые создают угрозу жизни, подкрепленных правоприменительным механизмом, предна­значенным для предупреждения нарушений таких положений, борь­бе с ними и наказания за них» (Streletz, Kessler et Krenz,86).

15. Право на жизнь. Позитивные обязательства Государст­ва: защита жизни лиц, находящихся под его юрисдикцией. «Обя­зательство Государства подразумевает обязанность гарантировать право на жизнь путем установления эффективных положений уго­ловного права с целью сдерживания совершения правонарушений, которые создают угрозу жизни, подкрепленных правоприменитель­ным механизмом, предназначенным для предупреждения наруше­ний таких положений, борьбе с ними и наказания за них. Также, при определенных обстоятельствах, статья 2 может возложить на власти позитивную обязанность принять превентивные практические меры для защиты лица, жизнь которого поставлена под угрозу преступ­ными действиями другого лица» (Mastromatteo,67).

16. Право на жизнь. Позитивные обязательства Государства защита жизни лиц, находящихся под его юрисдикцией. Принятие превентивных мер. «Тем не менее, это не означает, что можно вычесть из этой нормы позитивную обязанность противодей­ствовать любому потенциальному насилию. В действительности нужно толковать это обязательство таким образом, чтобы не возла­гать на власти неподъемную или чрезмерную ношу, учитывая труд­ности для полиции в осуществлении своих функций в современном обществе, а также невозможность предвидеть человеческое поведе­ние и оперативный выбор, который должен быть сделан в соответст­вии с приоритетами и возможностями.

В связи с этим, любая угроза жизни не обязывает власти, с точ­ки зрения Конвенции, принять конкретные меры, чтобы предотвра­тить реализацию этой угрозы. Суд определил, что позитивное обяза­тельство имеет место в случае, когда установлено, что власти знали или должны были знать о существовании реальной и непосредст­венной угрозы жизни одного или нескольких лиц, и что они не при­няли, в рамках своих полномочий, мер, которые, с разумной точки зрения, без сомнения частично устранили бы эту угрозу» (Mastromatteo, 68).

17. Право на жизнь. Смерть, являющаяся результатом при­менения силы. «Суд напоминает, что статья 2 Конвенции, которая гарантирует право на жизнь, является одной из основополагающих статей Конвенции. Учитывая важность защиты, предусмотренной этой нормой, Суд должен рассмотреть с наибольшей бдительностью основания применения смертной казни» (Velikova, 68).

18. Право на жизнь. Защита от реальной и известной опас­ности, исходящей от частного лица. Необходимые и надлежа­щие превентивные меры для обеспечения эффективной защиты жизни от этой угрозы. Позитивные обязательства и эффектив­ное расследование. «Суд считает, что первое предложение п. 1 ста­тьи 2 предписывает Государству не только воздержаться от умыш­ленного и незаконного лишения жизни, но также обязывает его принять необходимые меры по защите жизни лиц, находящихся под его юрисдикцией. Никто не спорит с тем, что обязательство Госу­дарства в этом отношении подразумевает обязанность гарантировать право на жизнь путем установления эффективных положений уго­ловного права с целью сдерживания совершения правонарушений, которые создают угрозу жизни, подкрепленных правоприменитель­ным механизмом, предназначенным для предупреждения нарушений таких положений, борьбе с ними и наказания за них. Также, ли­ца, явившиеся в Суд, соглашаются с тем, что статья 2 Конвенции может, при определенных обстоятельствах, возложить на власти по­зитивную обязанность принять превентивные практические меры для защиты лица, жизнь которого поставлена под угрозу преступ­ными действиями другого лица» (Osman,115).

19. Право на жизнь. Защита от реальной и известной опас­ности, исходящей от частного лица. Необходимые и надлежа­щие превентивные меры для обеспечения эффективной защиты жизни от этой угрозы. Позитивные обязательства и эффектив­ное расследование. Обязанности полиции. «Суд должен толковать это обязательство таким образом, чтобы не возлагать на власти не­подъемную или чрезмерную ношу, учитывая трудности для полиции в осуществлении своих функций в современном обществе, а также невозможность предвидеть человеческое поведение и оперативный выбор, который должен быть сделан в соответствии с приоритетами и возможностями. В связи с этим, любая угроза жизни не обязывает власти, с точки зрения Конвенции, принять конкретные меры, чтобы предотвратить реализацию этой угрозы. Другим замечанием, отно­сящимся к делу, является необходимость удостовериться в том, что полиция осуществляет свои полномочия по пресечению и преду­преждению преступности, полностью соблюдая законные пути и другие гарантии, которые законно ограничивают пределы действия уголовного расследования и привлечения преступников к судебной ответственности, включая гарантии, предусмотренные статьями 5 и 8 Конвенции.

Суд полагает, что, ввиду утверждения о том, что власти нару­шили их позитивную обязанность защищать право на жизнь в рам­ках их обязательства по предупреждению и борьбе с посягательст­вами против личности, ему нужно убедиться, что вышеуказанные власти знали или должны были знать о существовании реальной и непосредственной угрозы жизни одного или нескольких лиц, и что они не приняли, в рамках своих полномочий, мер, которые, с разум­ной точки зрения, без сомнения частично устранили бы эту угрозу. Суд не принимает положения Правительства, согласно которому факт неустранения угрозы жизни при обстоятельствах, известных на тот момент, и непринятия превентивных мер для предотвращения конкретизации угрозы, был бы равносилен тяжкому дисциплинарному проступку или умышленному нарушению обязанности защи­щать жизнь. В действительности, такой строгий критерий не соот­ветствовал бы требованиям статьи 1 Конвенции и конкретной и эф­фективной защите прав и свобод, закрепленных в этом документе, включая статью 2. Для Суда, принимая во внимание природу права, защищаемого этой статьей, занимающей существенное место в Кон­венции, заявителю достаточно показать, что власти не сделали всего того, чего от них можно было разумно ожидать для предотвращения осуществления определенной и непосредственной угрозы жизни, о которой они знали или должны были знать. Речь идет о вопросе, от­вет на который зависит от совокупности обстоятельств конкретного дела» (Osman,116).

20. Право на жизнь. Жалоба заявительницы: Государство не поставило в известность ее родителей о риске, который мог угро­жать ее здоровью (лейкемия) вследствие участия ее отца в ядер­ных испытаниях, а также не проследило за дозами облучения, полу­ченными последним. Суд не убежден, что существование причинной связи между облучением отца и появлением лейкемии у ребенка, за­чатого позже, считается установленным. «При отсутствии уве­ренности в этом отношении Суд также исследует, можно ли было разумно ожидать от властей, что они дали в это время советы роди­телям заявительницы и наблюдали за здоровьем их ребенка, в слу­чае, когда они располагали информацией, дающей основание опа­саться, что отец был облучен. Суд полагает, что можно было требовать от Государства принятия подобных мер по собственной инициативе только, если стало вероятным, что подобное облучение отца было способно повлечь реальную угрозу жизни заявительни­цы» (L.S.B. с. Royaume-Uni,38).

21. Толкование понятия «каждый». «По общему правилу, ис­пользование в Конвенции выражения "каждый" и контекст, в кото­ром это слово употребляется в статье 2 (...), не применяются к ре­бенку, который должен родиться» (D 8416/79, DR 19, р. 244, spec. 259; см. также D 17004/90, DR 73, р. 155, spec. p. 180).

22. Право на жизнь «утробного плода». «"Жизнь" утробного плода тесно связана с жизнью женщины, которая его носит, и не может рассматриваться отдельно. Если кто-либо заявил бы, что со­держание статьи 2 распространяется на утробный плод и что защита, предоставляемая этой статьей, должна считаться, при отсутствии прямого ограничения, абсолютной, то следовало бы из нее вывести, что производство аборта запрещается, даже когда продолжение бе­ременности ставит в серьезную опасность жизнь будущей матери. Это означало бы, что "жизнь" утробного плода считалась бы более ценной, чем жизнь беременной женщины. "Право на жизнь" уже родившегося лица должно рассматриваться, в этом случае, как под­лежащее не только прямым ограничениям, упомянутым в статье 2 Конвенции, но и другому подразумеваемому ограничению» (D 8416/79, DR19, р. 244, spec. p. 261).

23. Право на жизнь: амнистия в отношении предумышлен­ного убийства. «Этот факт не противоречит как таковой Конвенции, если только он не свидетельствует об общей практике, имеющей целью систематическое препятствие тому, чтобы преследование ав­торов таких преступлений было надлежащим» (D 16734/90, Dujardin с. France, DR 72, p. 236, spec. p. 240).

24. Право на жизнь: амнистия в отношении предумышлен­ного убийства. «Государство вправе принять, в рамках своей уго­ловной политики, законы об амнистии, которые он посчитает необ­ходимыми, при условии, однако, что будет обеспечено равновесие между законными интересами Государства и интересом граждан в том, чтобы право на жизнь охранялось законом» (D 16734/90, Dujardin с. France, DR 72, p. 236, spec. p. 240).

Назад

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: