Глава 4 Нарцисса Малфой.

И так, глава номер 4.
Кутёнок2, Slly блондинка?
maryQ, стремлюсь, надеюсь – удаётся.
Всем, кто подписался благодарность.

Не знаю, что сказать перед началом этой главы. Не судите строго, ни меня, ни моих ООСных персонажей.

Нарцисса Малфой

Блондинка с голубыми глазами, на вид ей лет 30, ухоженная до приторности, чопорная английская леди, надменная в каждом движении. Сейчас она сидела и с озадаченным видом на бледном лице смотрела в окно. Она, за всю свою жизнь впервые была в магловском районе Лондона.
Красивое место, кругом – аккуратные ухоженные газоны и домики, которые похожи на сказочные… клумбы цветов и беседки. Нарцисса Малфой подумала, что хотела бы сама жить в таком месте, хоть не долго и не блудить одной в замке…
Она ехала на машине и каких нечеловеческих сил ей стоило не задавать идиотских вопросов водителю. «А что это, а что то…» Впервые в жизни ехала на машине, такси, потому что не хотела привлекать к себе внимания… Она и так боялась. Как же она боялась, что всё пойдёт не так…
«Мне страшно… Ой, Мерлин как мне страшно…
Сегодня встречусь с ней, если она, конечно, захочет со мной говорить. Она не требовала содержания и признания наследником для мальчика, не использовала его как путь к нашим деньгам. И мне страшно сейчас идти к ней и говорить о том, что мы очень хотим, чтобы Матиас пришёл в наш дом… Ведь у неё есть только сын, больше никого, я давно заметила, на официальных мероприятиях, она всегда одна… Как страшно… Мерлин, как страшно лишится сына… даже на пару дней…
Машина,… какое чудное изобретение, повозка без упряжки, и едет очень быстро, как метла летит,… я смотрю в око и думаю. Место – очень красивое, чем-то похоже на парк Малфой - Мэнора, только,… только меньше и душевнее, уютнее.
Водитель тормозит и говорит мне:
– Леди, приехали, – Я смотрю в окно, дом, просто дом…
Он открывает дверь, и я протягиваю ему бумажные деньги, он удивлённо смотрит на меня, я подумала, что мало дала, достаю ещё одну бумажку и протягиваю. Мужчина явно испугался и смотрит на меня. Я тоже смотрю. А конец он берёт деньги и предлагает подождать меня, если нужно…
Я не знаю, как долго подлиться мой разговор, может быть – минуты три может быть – три часа… На глазах от этой мысли предательские слёзы. Мужчина, магл, понять не может, что случилось. Я вдруг подумала, что они все, маглы, не такие как мы думали. Некоторые очень милые, как этот вот…
– Подождите… если не сложно… – Я беру зонт и иду по беленькой дорожке к двери дома. Как интересно, у мисс Грейнжер клумб нет. Только низенькая живая изгородь и трава.
Мне до сих пор кажется, что вот-вот вспыхнет зелёным камин, и выйдет Он мой сыночек. Улыбнётся, как всегда, хитро, одной половиной лица и скажет:
– Всё хорошо, мама…
Он вырос у меня на руках. Мой мальчик…
Муж никогда не принимал должного участия в жизни Драко, что сказать, работа и дела… их всегда много. Драко от него отдалился и боялся как огня, а всё из-за вспышек гнева… А ведь Люциус его любил. Просто не умел выражать свою любовь иначе, как давать деньги и позволять всё, что захочет парень.
Я жила им, всё для моего мальчика. И мало кто знает, как я сходила с ума первые несколько недель, когда Драко пошёл в школу…
Я стою перед дверьми и не знаю, что делать… мне сказали, что на двери есть зуммер, что-то вроде колокольчика… я вижу кнопочку, но не нажимаю. Я просто боюсь это делать.
Кем она Ему была? Сиюминутная любовница на одну ночь или любимая женщина? Что их могло связать? Как мне с ней говорить? Сказать, что хочу поговорить о внуке? Просто рассказать всё, как есть?
Рассказать, всё как есть… «позвольте нам общаться с Матиасом, мы сделаем его наследником состояния, потому что у нас больше нет ни одного родственника. А Матиас – сын нашего сына…»
Соврать? Что?
Мерлин… да мы даже не думаем о том, чтобы отобрать его у матери, она нужна ему. Пусть хоть скажет мне, где Драко похоронен! Она же знает… ведь,… ведь его останки кто-то забрал из морга…
Я всё же нажимаю на кнопочку…
Секунды растягиваются в минуты… Слезы текут по щекам размазывая макияж… А ведь прошло всего пол минуты, прежде чем двери раскрылись настежь. Я предстала перед своей невесткой…
Я всё это планировала первые мои слова, но как только увидела эту женщину, не нахожу слов. Это наверное впервые, когда не нахожу слов. Она стоит и смотрит на меня… Что это, в её глазах? Гнев, презрение, жалость? Похолодела душа:
– Мисс Грейнжер… добрый день…
– Добрый день – голос у неё сиплый слегка. А мой – сорвался, чуть ли не наплачь… – Что ВАМ от меня нужно? – Что я должна была ожидать? Она не пришла к нам, когда родился ребёнок, не потребовала денег, не пришла и позже, когда стало ясно, что мальчик слеп. Она вообще не пришла к нам…
– Я хотела бы поговорить с вами, о сыне – я сложила руки на груди, сердце у меня колотилось о грудину, и вдох был болезненнее, чем выдох. – Пожалуйста….
– Я не отдам вам Матиаса, – она не впустила меня в дом, Люциус говорил, что мисс Грейнжер мало общительная. Мы как-то обсуждали всех высокопоставленных работников Министерства, она показалось нам самой хладнокровной.
– О нет, Мерлин, я не тре… прошу отдать мне мальчика… – Я говорила про Драко, но мисс Грейнжер решила, что речь идёт о ЕЁ сыне… – Позвольте просто видеться с ним, просто иногда играть… – слезы полномасштабно лились по щекам, от них наверняка потоки чёрной туши и румян… – У нас больше никого нет…
Драко был моим единственным сыном. Больше детей родить я не смогла, так распорядилась судьба. И всю душу и любовь, которую не потратила в семейной жизни я отдавала Драко. Я баловала его, позволяла всё… ведь кроме него у меня есть только пустой замок и отчаянье…
А теперь нет и Драко…
А я по сей день не знаю, где он похоронен…
– Матиас – не игрушка, он – человек, – мисс Грейнжер сложила руки на груди и воззрилась на меня, презирая нас, она была права… Мы – ничтожные глупцы…
– Вы не поняли меня, мисс Грейнжер. – На её лице, на минуту скользнуло выражение боли… – Никто не считает Матиаса игрушкой, он – мой внук… – Я смотрю на неё. Что связывало Драко и эту женщину? Сиюминутная слабость, или что-то большее? Я не знала…
Знала только, что мой сыночек, мой ангел был одинок до последнего вздоха в своей так и не начавшейся жизни. Я знала это и страшным сном видела, как он там кричит, чувствовала, как колотится его сердечко.
– Вы хотели ещё что-то? – как отрезала. Неужели она никогда не допустит меня даже просто посидеть рядом? Поговорить с мальчиком?
– Мисс Грейнжер. – Я вдыхаю сквозь боль. – Я… вы,… вы ведь мать, вы должны меня понять… Я прежде всего хотела знать, ГДЕ похоронен мой сын…
Когда бой закончился, когда на конец всё завершилось, стали обыскивать территорию, в поисках пропавших без вести… Нам сообщили буквально сразу же, Драко нашли, уже мёртвого…
Но тело мы не получили, его просто не было, в морге Св. Мунго нам сказали, что тело могло потеряться при транспортировке. Но никто в это не верил. Единственное объяснение теперь – мисс Грейнжер забрала тело, и где то похоронила нашего сыночка…
– Он похоронен там, где хотел, – значит, это правда…
– Я… я тоже хочу принести ему цветы на могилу… – Слёзы с новой силой полились, я судорожно вздохнула…
– А вы хоть знаете, какие он любил цветы? – Язвительным тоном спросила она. – Драко просил похоронить его в определённом месте, магловском.
Я стояла и смотрела на Грейнжер, а ведь она была с ним очень близка, раз именно ей Драко доверил вопрос собственных похорон. Я стояла и смотрела на нее,… неужели именно эта девушка, которая постоянно должна была страдать от его насмешек в школе, от глупейшей теории, стала для него другом и спутником, пусть на короткий срок, но сделал его не таки одиноким…
– Мама? – тихо, я даже не услышала, в гостиную вышел мальчик. Он подошел к матери и сказал – Кто пришёл? – Светлая чёлка на глазах, серых глазах, те же узкие готические черты лица, светлая кожа и тонкие кости… Драко номер два…
– Э-это… – растягивая слово, проговорила мисс Грейнжер…
– Нарцисса Малфой, – подставилась я, слегка поклонившись…
– А ВЫ будете обедать с нами? – мальчик стоял рядом с матерью, даже за руку взяла. Она посмотрела на него и присела, на уровень личика Матиаса.
– Матиас… тебе не кажется, что ты собираешь очень необычную компанию за обедом? – Она обняла сына и посмотрела на меня. – Миссис Малфой?
– Да, конечно… – у меня была возможность хоть несколько минут провести рядом с внуком…
– Матиас, тогда поставь прибор для миссис Малфой, – мальчик ушёл, а я ошарашено, то смотрела на неё, то на двери, куда пошел малец. – Матиас…
– Он очень похож на Драко в таком возрасте. – Я стояла и смотрела на неё. Ей не приятно, что я пришла. Но сын хотел, что бы я осталась с ними на обед. Грейнжер всё делает для сына, она живёт им, она живёт для него.
– Я не видела Драко таким маленьким, но в школе – да, есть схожесть, очень сильная, – мисс Грейнжер смягчилась. – Драко… он про вас про единственную хорошо отзывался. – Она указала на двери в какое-то помещение. Я положила зонт и пошла следом, там был накрыт стол и Матиас выставил для меня тарелку и приборы, надо же, он мог о себе позаботится…
Драко такого не умел очень долго… Как-то мы оказались в Норе, там и Драко был. Так он с нами не разговаривал вообще, только сухое вежливое приветствие. Зато я видела, как он помогал мисси Уизли делать бутерброды, умело так…
А ведь раньше и не представлял, что это такое… я сама не представляю…
Я с помощью палочки поправила макияж и вошла в столовую. Там, за столом уже сидела миссис Поттер. Судя по красным глазам, она тоже плакала. Я села за стол и посмотрела на Матиаса. Не казалось, что его жизнь так проста. По сравнению с нашей…
Я видела их почти рядом. На совещании в Норе. Драко стоял в тени, у стены, рядом с большим сервантом, наполненным посудой, сливался в темноте, чёрный гольф и брюки, чёрная повязка, в место глаза… А она, коротко остриженная, в костюме из джинсовой ткани, стояла с другой стороны шкафа…
Что она теперь решила? Как она теперь распорядится мной?
Драко никогда не говорил, что ему нравиться именно она, но сейчас, исходя из событий его жизни, я понимаю, что огромное место занимала эта женщина в его, не длинной и мучительной, жизни. Как-то я нашла его стихи, просто тетрадку, заполненную стихами. Все они посовещались неизвестной девушке…
Я не спросила, кто она, наверное – зря…
Миссис Поттер молчит, видимо они до моего прихода разбирались с тем, что случилось вчера. Да… Я не думала, что что-то может ТАК подействовать на моего мужа… Он в первые в жизни дрожал.. ведь никто, никто не смеет бить наследника фамилии Малфоев…
Поттер тоже, похоже, чувствовала себя виноватой… Я посматривала на мисс Грейнжер. Она приготовила пасту… мой внук любит итальянскую кухню… А приготовлено вкусно… никакой эльф ТАК не приготовит, как любящая женщина и мать… Она живёт для своего сына, для этого маленького ангелочка…
Когда обед закончился, мальчик сказал:
– Мамочка, я пойду музыку послушаю… – Мальчик уже собрал посуду и сложил её в какой-то странный агрегат…
– Да конечно… новый диск? – Поттер тем временем собралась уходить…
– Да мама. – Матиас сел на диван и что-то вставил в уши… как интересно… ведь наследник чистокровнейшего рода Англии, полностью магловскую жизнь ведёт… так что же он слушает? Где музыка?
– Гермиона. Я пойду, наверное, я Гарри объясню. – Я проводила её взглядом аж до камина. Она ушла домой, оставив меня со своим проблемами…
Мальчик сидел молча, так, где же музыка?
– Он слушает через наушники, – пояснила мой немой вопрос мисс Грейнжер, – любит музыку, у него очень чистый голос и великолепный слух. – Она выдохнула. – Подождите меня тут. Пожалуйста.
Я осталась сидеть в том странном помещении. Смотрела на открытку. Розово - голубая такая, с розовым кустиком, выделенным позолотой и парой белых голубков. Красивая очень. Как свадебное приглашение. Я даже подошла к ней.
– Миссис Малфой, я расскажу Матиасу о том, кто его отец и кем вы ему являетесь. Но только тогда, когда он сможет сам выбирать. Я не хочу, что бы ЭТО повлияло на его жизнь. Я не хочу, что бы из-за глупейших вещей он страдал так же, как Драко. – Она положила на стол картонную коробку. – Вы превратили жизнь Драко в Ад. Он боялся родного отца…
– Я знаю… – Это была правда. Куда не иди, а это – правда… Как-то Драко сказал, что очень боится, что отцу не понравиться его успеваемость в школе… Люц часто требовал невыполнимого… – Я знала…
– Вот, – в коробке были какие-то вещи, меж них – красивый лист, свидетельство о венчании, но не его она мне потягивала.
– Вы были женаты? – Наконец спросила я. – Да?
– Да, – передо мной появилась единственная фотография Драко и его жены вместе. Девушка в розовом платьице и парень в полностью чёрном костюме с повязкой вместо глаза, букетик мелких розочек…
Как сухо это было сказано… Они были женаты, а я даже не знала об этом… никто не знал…
– Драко не был одинок, до последнего был не одинок… – прошептала я.
– Я не знаю,… но я делала всё возможное для этого… – Гермиона сложила все вещи назад. Но на руке у неё так и осталось тоненькое колечко из золота с розочкой из какого-то камешка. – Ему было очень тяжело… но он так хотел жить… – она каменная… ни слез, ни боли… только лёд.. – Я скажу вам, где его могила. Это церковное кладбище, Кок-Энд-Ки-Элли, Мы там венчались и там его могила… – Она поджала губы. – А теперь, уходите. Я пообещала, что проведу сегодняшний день с Матиасом, в место того я говорю с вами…
Я взяла в руки письмо и прочитала:
«Моей жене, и матери. Драко Малфой».
Гермиона стояла у дверей в гостиную. Я встала и просто ушла. Что можно было ей сказать ещё? Она живёт для него, для сына своего… Она жила для МОЕГО сына».
Нарцисса Малфой вышла из дома и отправилась к машине, которая всё ещё ждала её. Пусть отвезёт её к Дырявому котлу, оттуда – домой… Она сидела, и глядя в окно думала, как объяснить мужу, что нет смысла заставлять Гермиону жить в Малфой- Мэнор…
А Гермиона просто села рядом с сыном и обняла его. Как же она могла завтра идти на работу? Куда тогда Матиаса? Отводить в детский садик – просто преступление, больше никогда этого не сделает…Родители, но у них клиника, очень заняты…. Могут только с собой взять, в зубоврачебный кабинет… тогда оставалась только Молли Уизли… Она всегда помогала ей… Молли Уизли…

отзывы тоже хорошо...

Глава 5. Драко Малфой (письмо жене)

Кутёнок, мне тоже он нравиться, готичный, очень. Но...

ДРАКО Малфой (письмо жене)
Просто письмо, пожелтевший кусок пергамента в конверте, посеревшие чернила, не качественные, конверт и сломанный сургуч, на котором, если сложить - нацарапано «ДМ».
Ночь и свеча, женщина в белой ночной сорочке, сидящая за столом. Слёзы всё ещё текут по ветвистым морщинкам у глаз. Красивый мужчина стоит за её спиной и читает…
Тоненькая жилка на виске дёргается, глаза горят в отсветах свечей…
Нарцисса и Люциус Малфой читают последнее, что оставил Драко то, что предназначено вовсе не им… НО это – последняя надежда, последнее, что связывает с сыном, который отказался от отца, и не без причины…
«Если ты читаешь это письмо, моя дорогая, значит я - умер. Как – не знаю, просто умер.
Не бойся, так будет лучше, для всех…
Я прожил ничтожную жизнь, и единственным светленьким пятном была для меня ты, моя возлюбленная супруга. Я жил до тебя по нотам, составленным не мною, я жил жизнью, которую мне составил человек, который ничего не смыслил в том, как быть счастливым. Ты же научила меня жить, радуясь каждой минуте прожитой рядом с тобой. Даже – если между нами – стенка в доме, люди, которым не понять ничего… Я стал жить для тебя, Ангел мой.
Ты пришла в мою жизнь так ненавязчиво и тихо, не вешаясь на шею и не требуя ничего. Ты пришла, даже не зная, что сделала это. Ты просто не знала, что заняла столько места в моей жизни. Ты не знала, что я живу для тебя, Ангел мой. Сначала я сам не понимал, что происходило на душе, мне просто не было времени думать над собой, ведь я выполнял задание, смысла которого не находил. О, я боялся, что моей матери придётся расплачиваться за грехи моего отца.
Я не смог выполнить то задание, да ты и сама знаешь, поэтому – прятался целое лето. Вот тогда и появилось время подумать… Я мог позволить себе это, наконец-то. Сначала было тяжело. Я был не приспособлен к таким условиям. Но поверь, человек может выживать в любых условиях. Привыкнуть – нет.
Я много думал и понял, что сам во всем виноват. У меня своя голова на плечах. Вот и пришел в Орден феникса. Но это потом. Начала я часами думал о тебе. ТЫ была в моих мысля постоянно, чистил ли я картошку на ужин, стирал ли одежду, чистил ли своё временное обиталище…
Твой образ был для меня маленьким спасением, причиной, почему я не перерезал себе вены, не принял яду, не кинулся под магловскую машину. Я просто знал, что Гермиона Грейнжер такого не сделала бы. Вот и жил, выживал. Я стал жить для тебя, Ангел мой.
Я много раз обижал тебя, оскорблял.
Мне стыдно по сей день, что я это делал. Ведь сам не верил в то, что говорил. Это было как мантра, навязанная отцом. Я столько раз говорил тебе, что ты – «грязнокровка», пугал тебя. Угрожал. А ты всё терпела с гордостью и как не смешно, благородным терпением. Только раз я вывел тебя из равновесия. Было больно… и не в разбитом носе дело… в душе.
Прости, если сможешь, я был глупец. Вот теперь я сижу и пишу на клочке пергамента, разбавленным чернилам, прихваченными со стола Артура Уизли, пером, которое выкинул Поттер. Я сижу и смотрю на тебя, спящую.
Ты пришла ко мне, когда я только пришёл и сказала, что уважаешь мой выбор. Я так и стоял, смотрел на тебя. Ты была очень красивая, только бледненькая очень. Да и сейчас… тебе бы на солнышко, да выспаться хорошенько…
Потом… потом было очень туго. Вот и узнал я, что такое быть загнанным всеми. Что такое – быть козлом отпущения. Поттер ещё прилично себя вёл. Уважаю его за это. Просто не доверял, а Уизли…
Заслужил я это. Уизли слышал от меня много нехорошего. Всё от того, что с детства мечтал, что бы у меня была такая вот семья, где общение с папой не регламентировано его расписанием и есть хоть один брат, что бы играть вместе… А то, что они бедные, я тоже теперь – нищий…
А тогда казалось, что всё можно купить за деньги… всё кроме любви, дружбы, сочувствия… Ты мне просто подарила это. Посочувствовала… Ведь я не знал, где была моя мать, единственное родное тогда существо. Ты просто пришла ко мне и сказала: «Всё будет хорошо» и я поверил тебе…
Ты дала мне дружбу, когда со мной никто не говорил даже. Ты сказала мне «Пусть так и будет. А я буду знать, что ты не предатель, ты – герой» Ты поверила в меня, когда никто не верил, поддержал. Когда я падал вникуда. Ты – ангел в моей жизни.
А потом… ты подарила мне любовь…
ЛЮБОВЬ…

Люди иногда просто играют любовь, разыгрывают по нотам концерт. А смысл? Все знают, все верят. А её же нет! Концерт для зрителей… Любовь – чувство, оно – в душе, в сердце, которое скрыто в груди. Вот и любовь, она для двоих, для тебя и для меня. А они пусть давятся, играют, смеются, страдают. Мне всё равно. Для меня существуешь только ты. И будешь существовать всегда.
Я попаду в ад, я – лизоблюдливый поганец, лгун и вредина, доносчик. Я хотел смерти и убивал. Но даже там я буду ВЕЧНО думать о тебе. На зло чертям. Потому, что ты – ангел…
Сегодня мы поженились.
Мерлин, как мне горько, что это произошло именно так.
Ты заслуживаешь большего, чем крошечная церквушка в нищенском районе Лондона, дешевый букетик розочек. Я хотел, чтобы свадьба была красивая, пышное платье для тебя, шикарный дорогой букет…
А ты была в розовом платье и накидке, повязка на голове, вместо фаты и слёзы вместо вуали… немного жемчуга матери, низко на шейке и серьги в ушах. Спросите где же подарок от меня? А я ведь деньги нашёл… просто мешочек галеонов, 40 целых. Купил для тебе кольцо, а за какие – не сказал, прости. Ты бы заставила деньги отдать. А так – у тебя есть симпатичное колечко и брошка, от меня, от Драко Малфоя…
Бутылка красного вина и дорогие конфеты, открытка, фотография и мы. Ты спишь, а я сижу и плачу, будит ли завтра такая же ночь? Ты спишь, и я так боюсь, что ты проснешься, отдохни, моя любимая…
Если я умру, ты найдёшь это письмо, ты, или кто-то другой, передадут тебе, я думаю. Хочу, чтобы ты знала, моя любимая. Я любил тебя, я люблю тебя. Женился не из отчаянья, а потому что люблю тебя больше жизни и если умру, то с улыбкой на устах с твоим именем. А стал жить для тебя, мой Ангелочек.
Мой отец тоже пришёл, конечно же, ведь он не станет идти ко дну с этой старой змеёй, если есть надежда выжить. Он привёз и маму… Но говорить с ним мне нет сил. Тошно смотреть на него, мелочь поганая. Пытается подружиться с Уизли, пытается говорить со мной. О чём???
Если я умру, а если ты читаешь, значит, умер, ты не оставайся одна, найди себе мужа и меня можешь забыть. У меня есть только одна маленькая просьба, моя хорошая, передай моей матери несколько строк от меня…
Мама моя милая мама…
Прости, что не поговорил с тобой, прости. Я просто не смог найти слов. Мне много что нужно сказать, а как – не знаю. Я люблю тебя, очень. Ты всегда была мне родной и близкой душой. Ты всегда делала всё, что могла для меня, и спасибо…
Прошу тебя об одном, прими мою жену, как должно, во имя того, что я всегда верил в тебя. Просто найди с ней общий язык, она – просто прекрасный, мудрый и добрый человек. Гермиона Малфой… не привычно это,… но это теперь так.
Ангел Мой. Я хочу, что бы ты похоронила меня на том самом кладбище, у церкви, где мы венчались. Мне очень нравиться это место, там спокойно и нет лишних людей…
Сижу на настиле и пишу письмо, заканчиваются чернила, всё, конец. Прощайте, и я всё же надеюсь, что письмо не прочитают никогда. Я хочу жить для тебя, Ангел мой. Я БУДУ жить для тебя, Ангел мой…»
Нарцисса Малфой подняла глаза на мужа:
– Гермиона – наша невестка… и Драко просил принять её должно…
– Она не хочет. – Ответил Люциус.
– Это потому, что думает, что мы хотим забрать у неё сына. Она не хочет потерять родную кровиночку. – Нарцисса свернула письмо и вложила в конвертик. – Вернём ей её письмо…
– Но я и не думал отбирать Матиаса. Наверное, она меня не поняла.
– Поговори с ней ещё. У тебя лучше выходит, я только плачу…– женщина вытерла глаза. – Гермиона – стойкий человек, но сына нашего любила…
– Завтра и поговорим…
* * *
А Гермона сидела у постели сына. Комната, мир её сына, место, где мальчик ощущает себя в безопасности. Ведь мир агрессивная среда, злое место для маленького, беззащитного мальчика, который к тому же – слепой…
Ему страшно, ему больно. Но ни разу не было жалобы, хотя бы одной… Гермиона с ужасом думала, что должен был пережить этот беззащитный ангелочек, когда эти здоровые лбы били его? Что у него было тогда на душе? Как сердечко вырывалось?
Слёзы, сдерживаемые весь день, полились из глаз. Гермиона приложила к глазам покрывало и вздохнула. Вчера она ходила на могилу Драко, приносила ему те самые мелкие розочки, ведь так и не узнала, какие он цветы любил…
Там на самом деле – тихо… и могилка у Драко – тихая, простая. Простой могильный камень с датами рождения и смерти, крест и изображение ангела. Она приходила часто туда, только сына ещё не брала с собой. Зачем и без того слабому существу такая нагрузка?
Гермиона старалась оградить сына от смерти, хотя бы сейчас и больше всего на свете боялась, что умрёт и оставит Матиаса одного на белом свете. Она боялась умереть и хотела одновременно.
Матиас, именно Матиас держал её на этом свете…

И так, ещ одна глава, ещё ближе к концу...

Вспасибо все6м, кто подписался, особенно тем кто оставил хоть пару слов. Это даёт мне силы писать дальше.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: