Фольклорные и гуманистические традиции в сказках Ш.Перро. Интертекстуальные связи сказак с др.произведениями др.авторов.

В сказках Перро можно проследить в различных сочетаниях три основных элемента: собственно фольклорную основу – в сюжетах и иногда в словесно-стилистическом оформлении; своеобразную буржуазную окраску – в нравоучениях и во многих деталях бытового характера; и наконец, аристократическое стремление к изяществу – в описании многих сцен и мотивов и особенно в характере изложения. Сюжеты сказок Шарля Перро условно можно разделить на две группы: сказки о детях, которые спасаются от злых преследователей и всегда платят добром за причиненное им зло ("Мальчик-с- пальчик", "Красная Шапочка", "Золушка"), и романтические истории о любви ("Спящая красавица", "Синяя борода"). Животные в сказках говорят человеческим языком, что является одной из примет фольклорной сказки. Неразрывное единство двух планов повествования – сказочного и реального – составляет одну из характерных особенностей сказок Ш.Перро. Благодаря единству фантастического и реального его произведения легко воспринимаются и понимаются как взрослыми, так и детьми. Шарль Перро (12.01.1628, Париж – 16.05.1703, там же) — французский писатель, член Французской академии (1671). Он родился в семье чиновника, получил юридическое образование, занимал видный чиновничий пост. Первое произведение Перро — пародийная поэма «Стены Трои, или Происхождение бурлеска» — появилось в 1653 г. К стихотворным бурлескам и сатирам он обращался и позже (сатира «Апология женщин», 1694).

Перро вступил в полемику по эстетическим вопросам с крупнейшим теоретиком французского классицизма Никола Буало. В 1687 г. Шарль Перро прочитал во Французской Академии свою поэму «Век Людовика Великого» В поэме, в точном соответствии с указаниями Буало, действительность преобразована в свете идеала, царствование Людовика XIV, пришедшее как раз в это время к глубокому упадку, изображалось самым прекрасным и совершенным за всю историю. Но Перро позволил себе пойти дальше. Он утверждал, что Новое время ничем не хуже античности, «новые» люди не уступают «древним» ни в науках, ни в искусствах, ни в ремеслах: Вокруг поэмы разгорелся спор, получивший название «спор древних и новых». Во главе «древних» встал Буало, во главе «новых» — Перро. Отвечая на критику со стороны противников, Перро выпустил в 1688–1697 гг. четырехтомный трактат «Сравнение древних и новых в вопросах искусств и наук»»). В нем утверждается, что в литературе, так же как и в жизни, существует прогресс, поэтому нет необходимости опираться на авторитет древних, на античное искусство, создавая искусство Нового времени. Касаясь во втором томе (1691) античных сказок, Перро пишет знаменательную фразу: «Милетские рассказы так ребячливы, что слишком много чести противопоставлять их нашим сказкам матушки Гусыни или об Ослиной Коже».

Писатель обращается к жанру сказки, чтобы от теории перейти к практическому доказательству своей правоты. В 1691 г. он анонимно опубликовал сказку «Гризельда». Это первый, еще несмелый опыт. Сказка представляет собой обработку новеллы Боккаччо, завершающей «Декамерон» (10-я новелла Х дня). Она написана стихами, в ней Перро не порывает с принципом правдоподобия, волшебной фантастики здесь еще нет, как нет и колорита национальной фольклорной традиции. Сказка носит слишком салонно-аристократический характер. Это и неудивительно: популярность сказок в аристократических салонах второй полови XVII века обеспечила этому жанру последующую блестящую литературную судьбу. Через три года Перро опубликовал «Потешные желания» — небольшую стихотворную повесть в духе средневековых фаблио. Очевидно, он продолжает искать свой жанр, свой подход к действительности и искусству. В том же 1694 г. появляется сказка «Ослиная кожа». Она по-прежнему написана стихами, выдержана в духе стихотворных новелл, но ее сюжет уже взят из народной сказки, широко распространенной тогда во Франции. Хотя фантастического в сказке почти ничего нет, но в ней появляются феи, что нарушает классицистический принцип правдоподобия. Выпуская стихотворные сказки в 1695 г., Перро в предисловии писал, что они стоят выше античных, потому что, в отличие от последних, содержат моральные наставления. Критикуя античные сказки, он отмечал: «Не таковы сказки, сочиненные нашими предками для своих детей, они рассказывали их не с таким изяществом и украшениями, какими греки и римляне украсили свои мифы; они всегда весьма заботились о том, чтобы сказки их заключали в себе похвальную и поучительную мораль. Везде в них добродетель вознаграждена и порок наказан. Все они стремятся показать, как выгодно быть честным, терпеливым, рассудительным, трудолюбивым, послушным и какое зло постигает тех, кто не таковы».

Сказка «Спящая красавица», опубликованная анонимно в журнале «Галантный Меркурий» (1696), впервые в полной мере воплотила основные черты нового типа сказки. Она написана в прозе, к ней присоединено стихотворное нравоучение. Прозаическая часть может быть адресована детям, нравоучение — только взрослым, причем моральные уроки не лишены игривости и иронии. В сказке фантастика из второстепенного элемента превращается в ведущий, что отмечено уже в названии (точный перевод — «Красавица в спящем лесу»). Однако фантастика лишена простонародной наивности, окрашена изящной иронией. Так, почти в духе «Золотого горшка» Гофмана описаны феи в начале сказки.

Время и пространство в сказках Перро носят условно-сказочный характер. Только «Спящая красавица» содержит определенные временные ориентиры. Перро пишет: «Принц помог принцессе подняться, она ведь была совсем одета и очень роскошно, но поостерегся ей сказать, что платье у нее, как у ее бабушки, и что у нее высокий воротник, какие носили при короле Генрихе IV...» Если вспомнить, что Генрих IV правил на рубеже XVI—XVII веков, а принцесса спала сто лет, то окажется, что действие в сказке происходит в тот самый момент, когда она пишется, в конце XVII века. Так Перро совмещает мир сказки и мир современной ему действительности.

В «Спящей красавице» писатель нарушает единство сюжетного развития: после истории о пробуждении принцессы следует лишь внешне связанная с первой история преследования принцессы и ее детей свекровью. В фольклоре эти мотивы редко встречаются вместе. Тем более очевидным становится стремление Перро нарушить еще один непреложный закон классицистической поэтики.

Всемирно известные «Сказки» Перро впервые вышли в 1697 г. одновременно в Париже и Гааге под названием «Сказки моей матушки Гусыни, или Истории и сказки былых времен с моральными поучениями»). В сборник вошли сказки в прозе: «Спящая красавица», «Красная Шапочка», «Синяя Борода», «Кот в сапогах», «Феи», «Золушка, или Хрустальная туфелька», «Рике с хохолком», «Мальчик-с-пальчик». В фольклоре французском и других европейских народов можно встретить сказочные сюжеты, очень напоминающие произведения Перро. Так, сюжет «Спящей красавицы» существует во французском, немецком, итальянском, португальском, греческом, арабском, украинском, белорусском фольклоре, его древнейшая запись обнаружена в тексте старофранцузского рыцарского романа «Персефорест» (XIV век). Есть аналогичная сказка в сборнике сказок Джан Батисты Базиле «Пентамерон» (1634–1636). У Базиле, а также у его предшественника Джованни Франческо Страпаролы в сборнике «Приятные ночи» (1550–1553) есть запись сказки о коте в сапогах. Базиле записал и сюжет и Золушке.

Однако есть случаи, когда «Сказки» Перро оказываются древнейшим источником текста — такова, например, сказка «Красная Шапочка». Возможно, что именно из сказок Перро эти сюжеты попадают в фольклор (в фольклоре последующих веков они получают широкое распространение), причем фольклорная обработка подчас сильно отличается от первоисточника. Так, у Перро история Красной Шапочки заканчивается ее гибелью в пасти волка. В народной традиции финал сказки благополучный: появляются охотники, которые спасают Красную Шапочку и ее бабушку.

Более сильны фольклорные мотивы в сказке Перро «Кот в сапогах». Кот, подобно волку в «Красной Шапочке», наделен речью и сообразительностью, но не способностью к оборотничеству (в отличие от людоеда). Он может начать действовать только в сапогах (ср. роль деталей одежды в образах Красной Шапочки, Золушки, Ослиной Шкуры). Кот — «режиссер жизни» и в этом качестве (как и Мальчик с пальчик) занимает промежуточное место между положительными персонажами — волшебницами (в «Спящей красавице», «Золушке») и отрицательными персонажами — волком и Синей Бородой, противопоставляется положительным неволшебным персонажам, ждущим помощи свыше (Принцесса, Золушка). Образ Кота вырастает в мифему и становится символом всякого человека, активно вмешивающегося в свою судьбу, помогающего другим, что возвышает и его самого.

Сторонники мифологической школы видели в сказках Перро скрытую фольклорную символику: Спящая красавица — умирающая и воскресающая природа; Красная Шапочка — заря, которую уничтожает Солнце (волк), или Майская королева, в то время как волк олицетворяет зиму; история жен Синей Бороды связывается с обрядом посвящения девушек в таинства брака; история Кота в сапогах воспроизводит обряд возведения в царский сан; сюжет «Фей» связан с празднованием Нового года; в сказках «Рике с хохолком» и «Мальчик-с-пальчик» обнаруживаются следы обряда инициации. Мифологическая трактовка сказок представляет определенный интерес, но она не учитывает, что Перро, вероятнее всего, даже и не подозревал о возможности подобного истолкования его произведений. Если в тех фольклорных источниках, на которые он опирался, действительно могут быть зафиксированы в преображенном, сказочно-символическом виде древние обряды и верования, то во времена Перро придворное общество, для которого создавались сказки, совершенно иначе воспринимало мир. Сказки Перро имеют фольклорные истоки, но литературную природу; они появились в период острой эстетической борьбы и стали важным аргументом в этой борьбе.

Борьба «древних» и «новых» породила моду на сказки. В 1696 г. Леритье де Виллодон опубликовала свою сказку «Ловкая принцесса, или Приключения Вострушки». Через два года графиня д'0нуа выпустила четырехтомное собрание сказок «Новые сказки, или Феи в моде», а также «Сказки фей».

В 1700 г. Буало признал правоту «новых». Эстетический спор был выигран Перро и его соратниками. Но, как показало время, это было лишь начало длительной эстетической дискуссии, в XVIII веке имевшей отношение к становлению и просветительской, и предромантической эстетики. Перро во многом способствовал формированию просветительских идеалов в литературе и искусстве, высмеяв в своем труде слепое подражание и чрезмерное поклонение античным авторам. Однако сами основы классицистической эстетики разрушены не были; это еще раз доказывает, что в области литературы просветительский идеал основывался на эстетике классицизма. Не случайно Перро довольно быстро примирился со своим основным оппонентом Буало. Последний писал Перро: «В сущности, мы придерживаемся одинаковых взглядов на то уважение, которое должно быть оказано нашему веку, только рассуждаем на этот счет не одинаково». Тем не менее, в трудах Перро отчетливо обнаруживается пафос новизны — существенная черта переходных периодов, отмеченных переоценкой ценностей, сменой культурных ориентиров.

«Сказки» Перро не утратили своей притягательности после того, как картина литературной жизни изменилась. Чем это объяснить? Сказки Перро пронизаны гуманизмом, верой в лучшие свойства человеческой природы. Любовь в них идеальна, дружба и преданность предстают как неотъемлемые качества добрых и честных людей. Характерно для Перро связывать свою веру в человека с детьми (Мальчик-с-пальчик), с теми, кто беден (хозяин Кота в сапогах), не наделен красотой (Рике с хохолком). В «Золушке» Перро создал миф о превращении бедной и неказистой, но трудолюбивой девушки в прекрасную принцессу. Для XVII века этот сказочный мотив был очень демократичным. Позже «миф Золушки» стал одним из стереотипов буржуазной культуры, отделившись от сказки Перро. В сказке же от него веет душевным здоровьем, чистотой, высокой человечностью.

Во второй половине ХХ века сюжеты сказок Перро неожиданно стали основой для психоаналитической трактовки человеческих

отношений. Американский психолог Эрик Берн, разрабатывая так называемый трансакционный (сценарный) анализ, рассмотрел «Спящую красавицу», «Золушку», «Красную шапочку» как некие модели, позволяющие понять, в какие игры играют люди в своем обыденном поведении.

Перро создал ряд вечных образов-персонажей и вечных образов-сюжетов. Его влияние распростанилось не только на различные виды искусства, но и на культуру повседневности.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: