Курсом модернизации. 6 страница

Повинуясь жесту Владимира Петровича, экипаж отправился внутрь корабля, в котором им всем предстояло провести ближайшие месяцы. Чуть справа от середины нижней крышки в теле корабля наметился просвет, оформился в прямоугольник три на девять метров, который затем сложился сам в себя, явив экипажу приемный док и посадочную камеру одновременно.

- Добро пожаловать домой,- с нескрываемым удовольствием произнес Карл, первым поднимаясь в чрево «Содружества» по выехавшим ступенькам подъемника.

Приемный док назывался так не случайно. По задумке здесь на более поздних версиях корабля этого класса должны были устанавливаться одиночные исследовательские модули на лазерной тяге или какое-то дополнительное оборудование, способное самостоятельно покидать корабль и производить исследования неизвестных сопредельных территорий. Подобных ниш в нижней крышке «Содружества» насчитывалось восемь, но из них лишь две были полностью оборудованы, остальные не функционировали и ждали своего часа.

Из приемного дока, довольно просторного, в противоположные концы вели два коридора, сейчас закрытые дверьми. Рядом с каждой дверью, а так же в тех местах, где коридоры пересекались друг с другом, имелось голографическое информационное табло, используя которое любой желающий мог узнать, каким кратчайшим путем ему можно было попасть из одной точки корабля в другую.

Ведомый бортинженером экипаж прошел в ту дверь, рядом с которой горела надпись «генераторная». До одного из самых главных помещений внутри «Содружества» пришлось идти около минуты, прежде чем каждый желающий мог насладиться технологическим совершенством сердца корабля.

- Как вы знаете, - начал рассказывать Штайнер, с упоением разглядывая приплюснутый сверху и снизу шар, на первый взгляд просто висящий в воздухе, - для того, чтобы все системы корабля функционировали нормально, их нужно питать. Мы с вами видим то, что порождает энергию, необходимую для нашего с вами автономного существования в космосе в течение миссии.

Послышались перешептывания в задних рядах. Лодзинский и Скот азартно тыкали пальцами, показывая на генератор.

- Простите уважаемый, герр Штайнер, - обратился Карамзин к бортинженеру,- скажите, пожалуйста, чем принципиально отличается сей агрегат от тысяч подобных ему? Насколько мне известно, силовая установка нашего корабля была до некоторых пор совершенно секретной разработкой?

- Вы совершенно правы, Михаил Петрович. Вот уже много лет любая энергетическая система имеет, по сути своей, один и тот же принцип работы. Каким-то образом мы создаем небольшую мощность и, используя резонансные контуры, увеличиваем ее до требуемых величин. Мы на начальной стадии производства энергии используем аккумуляторы, иные технологические принципы, но схема остается той же самой. В генераторе «Содружества» все происходит немного иначе. Здесь так же есть начальное топливо, а именно капсула водорода и антиводорода, дающее начальную энергию, резонансные контуры, которые выдают на входе требуемые энергетические параметры для различных узлов корабля, но…. Дальше начинаются те самые отличия, делающие этот генератор уникальным. Дело в том, что сей агрегат, как Вы, Михаил Петрович, выразились минутой ранее, способен к самостоятельному производству начального топлива, и к аккумулированию уже вышедшей энергии просто-таки в гигантских количествах. Я не буду сейчас вдаваться в физику сиих замечательных процессов, полагаю, что она Вам прекрасно известна и без меня, скажу лишь, что за пол года работы генератора «Содружества» выработается столько энергии, сколько необходимо для снабжения Европы с Россией целых десять лет. Та часть установки, которая отвечает за синтез и накопление двух компонентов первичного топлива, естественно, не способна тягаться с промышленными генераторами синтеза антивещества, но этого нам и не нужно. Энергии, поверьте мне, на корабле с избытком, иного и быть не могло.

Генератор сейчас спал. Федор рассматривал приплюснутый с двух сторон шар и словно чуял его спящую мощь, его дикий восторг от того, что скоро этому творению людей надлежит проснуться и функционировать согласно заложенным программам, жить, как ему и предписывается. Да, воистину всему в этом мире поставлена цель. Есть она и у человека – познавать новое, совершенствоваться, творить, двигаться в неизвестное, чтобы преумножать узнанное…

Из пространства высоких материй Нестерова вырвал сосредоточенный (может быть, даже чересчур) голос Петроградского.

- Скажите, пожалуйста, уважаемый Карл,- задал тот вопрос бортинженеру,- работает ли на корабле дублирующая система производства энергии? И если работает, то каким образом?

Вопрос Штайнера совершенно не смутил, и Карл ответил на него моментально, словно ждал подобного от Эдуарда Сергеевича.

- Естественно такой корабль как «Содружество» не мог остаться без резервирования такого наиважнейшего элемента, каким является главный генератор. – Штайнер не обратил внимания на косой в свою сторону взгляд Магнуса, который, конечно же, считал, что наиважнейшей системой на «Содружестве» является система ИИ. – Здесь у нас так же поработала передовая наука и инженерия. Во-первых, резервных системы у нас целых две, во-вторых, принцип их работы совершенно различается. Первая, что естественно, повторяет работу главного генератора с точностью до мелочей. В силу конечности размеров самого корабля, она не способна к производству первоначального топлива и рассчитана на использование уже имеющегося, однако опасаться не стоит – даже в случае полета только лишь на ней одной, «Содружество» способно выполнить свою миссию, заверяю это со всей ответственностью.

- Любопытно, но ожидаемо,- с нотами досады, даже раздражения сказал Петроградский. – Надо полагать, вторая система более интересна для обсуждения?

- Интересно, - шепнул Чандра Федру на ухо, - он и впрямь не знает про эти самые резервные системы или пытается запудрить здесь кому-то мозги?

- Скорее всего, второе,- ответил пилоту Нестеров, не сводя глаз с бортинженера.

Тем временем, Штайнер продолжал:

- Разумеется, уважаемый Эдуард Сергеевич. Эта система более интересна в том плане, что она гораздо обширнее и, в это же время, незаметнее. Она охватывает полностью весь корабль.

Вновь послышались возбужденные перешептывания на заднем плане. Федор слегка поднапряг свой чрезмерно разросшийся за последнее время слух и услышал короткую фразу на английском, брошенную Ли Вей Йеном физику Спецци.

- Кажется, я догадываюсь, о чем сейчас пойдет речь, - молвил всемирно известный материаловед.

Итальянец в знак согласия кивнул, видимо тоже догадывался, куда клонит Карл.

А Карл клонил к следующему:

- Не секрет, что человеческое тело способно излучать тепло. Думаю, не станет ни для кого секретом и то, что при современных технологиях беспроводной передачи энергии практически отсутствуют потери этой самой энергии между ретранслятором и приемниками, хотя на пути самой передачи неизбежно встанут естественные и искусственные преграды. Хотя бы те же самые стены. И уж, конечно, уважаемым господам Лодзинскому и Пере, астрофизикам с мировым именем и богатыми заслугами, не станет новостью то, что в межзвездной среде, в принципе, можно черпать энергию отовсюду. Солнечный ветер, излучение звезд…. Были б соответствующие мощности, можно было расшатывать само квантованное пространство, но до этого мы еще технологически не дошли. А пока…

- Ближе к делу, коллега, - строгим тоном напомнил о себе Петроградский.

- Конечно, - даже не поморщился Карл. – И так. Вторая резервная система способна черпать энергию всем пространством корабля, всем его объемом и поверхностью, как внешней, так и внутренней. Внешняя оболочка устроена таким образом, что способна не только защитить экипаж от губительного космического излучения и мелкой пыли метеоритного происхождения, но и производить достаточно энергии, поглощая это самое излучение из окружающего пространства. Кроме того, я не случайно упомянул беспроводной способ передачи энергии и тепло тела человека. Особые материалы, способные слегка понижать коэффициент полезного действия передачи энергии, позволяют использовать потери при прохождении энергетических волн сквозь стены и прочие преграды и подавать все это на резонансные контуры. Эти же материалы позволяют с большим успехом усваивать тепло человеческого тела, свет искусственного освещения и любые электромагнитные импульсы, проскакивающие во внутренних полостях «Содружества», таким образом, резонансные контуры получают энергию буквально отовсюду.

Федор вновь поднапряг слух и уловил фразу китайца:

- Технологии уже пяток лет, а применить ее додумались только сейчас.

- Вы же не глупый человек, Ли, - молвил в ответ Спецци,- между тем моментом, когда создается технология и моментом ее принятия на вооружение существует срок и, порой, весьма продолжительный.

- Я не о том. Я просто не думал, что именно ее сумеют так грамотно встроить в этот проект.

- Ну, насколь грамотно встроена в проект Ваша технология, можно будет судить лишь в том случае, если она будет работать, и если она участвует лишь в резервной системе энергопроизводства то лучше бы…

- А сейчас и спросим,- перебил итальянца Ли.

- Скажите, уважаемый Карл, - обратился материаловед к бортинженеру, - вторая резервная система может функционировать параллельно с главным реактором? Это бы снизило нагрузку на основной производственный контур, согласитесь?

- Безусловно,- активно закивал в ответ Штайнер. Было похоже, что он нашел в Ли благодарного собеседника, и среди дух умов назревал диспут. – Вы правы на сто процентов. К сожалению, с самого начала, по проекту, этого не должно было происходить, но, думаю, мне под сиу перенастроить систему должным образом, если, конечно, уважаемый мною коллега Магнус Ларсон мне поможет.

Швед тут же оживился, едва Штайнер назвал собравшимся его фамилию.

- Всенепременно. Скажи только, что от меня потребуется, я…

- Это все очень мило, джентльмены,- перебил их Петроградский,- но мне хочется узнать вот что: способна ли автоматика корабля, в случае, если того потребует ситуация, самостоятельно переключиться на резервные системы?

Штайнер и Ларсон невольно переглянулись.

- Думаю, - сказал бортинженер, - что мой друг более сведущ в этих вопросов. Он и объяснит.

Магнусу и в самом деле было что сказать.

- Уникальное ядро, система искусственного интеллекта «Содружества», способно полностью заменить не только экипаж, но и научную группу целиком. – Федор про себя усмехнулся, услышав эти слова. Ларсон лукавил, преувеличивал, потому что ни один искусственный разум, будь он хоть семи пядей во лбу, не мог заменить высококвалифицированных ученых, но вот облегчить им работу, прежде всего в обработке получаемых данных при тех или иных опытах, мог и должен был. – В задачи главного компьютера корабля входит слежение за всеми система, их полный контроль и диагностика. Кроме того, искусственный интеллект способен отслеживать и прогнозировать различные опасности, отказы и заранее принимать наиболее безопасные для себя, и для нас, соответственно, тоже, решения. Отвечая на Ваш вопрос, Эдуард Сергеевич, могу сказать, что автоматика без промедления переключится на дублирующие системы, если в этом, не дай, конечно, Бог, будет необходимость.

В толпе научной группы поднялась рука.

- Вопрос можно? – произнес лингвист Миками.

- Нужно, - утвердительно кивнул Карл.

- Как функционирует корабль, слушать, конечно, интересно, но мне кажется, для тех, кто собирается в нем находится отнюдь не один день, хорошо бы показать им их место жительства. Как насчет наших комнат, кают, или как это правильно назвать?

- Вы хотите узнать, где расположен жилой сектор? – спросил Штайнер.

- Именно. И не только хочу это знать, хотелось бы побывать там, осмотреться. Жилье все-таки.

- Вполне Вас понимаю, уважаемый Коджи, – встрял в разговор Эдуард Сергеевич. Виктор, избегая конфликтов, старался закрывать глаза на самовольное проявление власти Петроградского, однако Федор не преставал гадать, когда его брату все это надоест. Виктор не был тем человеком, кто мог вступить в открытую конфронтацию с Эдуардом Сергеевичем, однако сказать тому пару ласковых капитан корабля, командир экипажа, был обязан.

«А что если таким своим своеобразным поведением Петроградский проверяет не только Штайнера и Ларсона на знание материала? Что если он проверяет и капитана, прощупывает его со всех сторон, в том числе и таким эксклюзивным способом?»

Мысль была достаточно неожиданная, новая и от того имела право на существование.

Из генераторного отсека экипаж проследовал на мостик, но там задерживаться не стал, поскольку, повинуясь пожеланию Миками и воле Петроградского, все отправились осматривать каюты, точнее жилые модули. Занимали они сравнительно небольшой сектор в верхней крышке корабля, строго по ее середине. Каюты располагались в два этажа по десять на каждом. В каждом ярусе модули были собраны в два круга. В малом круге было четыре модуля, в большом – шесть.

- Желаете осмотреть свое жилье?- поинтересовался у Миками Карл.

- Хотелось бы. Надеюсь, каюты как-то пронумерованы?

Штайнер сразу понял опасения лингвиста и поспешил его успокоить:

- Не волнуйтесь. Вы всегда сможете найти дорогу до своего модуля благодаря информационным терминалам. Они чрезвычайно удобны в использовании, везде доступно расположены и «знают», если так можно выразиться, кто именно запрашивает у них информацию. Каждый модуль закреплен за отдельным человеком. Никто не в праве, и автоматика этого не допустит, зайти в жилье другого члена экипажа без спроса хозяина, если, конечно, в соответствующих настройках Вы не поставите галочки напротив тех персон, кого свободно собираетесь к себе пускать.

- А что, - неподдельно изумился Коджи, - так можно сдлать?

- Разумеется, - кивнул в ответ Штайнер. – Можете в свободное время поупражняться с информационным терминалом в Вашем модуле, там есть масса полезных функций, которые призваны скрасить Ваш полет.

Жилые модули, как и ожидалось, выглядели все вполне стандартно, одинаково. Квартира, как обозвал собственную каюту академик Карамзин, члена научной группы ничем не отличалась от места жительства Федора или командира экипажа, Нестерова-старшего. Две комнаты пять на четыре метра, с трехметровыми потолками представляли собой спальню и рабочий кабинет соответственно. Кроме того, жилые модули были снабжены ванными комнатами, где были установлены два вида душа, многофункциональная ванная, туалет. А вот отделка интерьеров квартир была различной. Кровати, псевдообои, потолки, ковры или их отсутствие, наличие всевозможных картин и голографических фотографий – все было выполнено в индивидуальном стиле в соответствии с особенностями характера, менталитета и психики того или иного члена экипажа. Федору оставалось только поражаться тому объему работы, который проделали члены подготовительного персонала при обустройстве внутреннего убранства корабля.

Если модуль японца был выполнен в национальном стиле этой самобытной страны, то, например, квартира шведа представляла собой настоящий хайтек-офис. Белые гладкие стены, блестящий пол и потолок, белоснежная кровать, куча визоров и интерфейс прямого доступа к ядру системы искусственного интеллекта. Ванная, душевые кабинки с обилием поблескивающих, перемигивающихся между собой светодиодов, несколько объемных фотографий самого Ларсона, в основном университетской поры, и большой голографический проектор по средине рабочей комнаты, который показывал какие-то ни для кого непонятные схемы и карты.

- Что это?- спросил Магнуса академик Карамзин, с большим любопытством изучая динамически изменяющиеся изображения.

- Это своеобразные мыслительные карты нашего главного компьютера, если так можно выразиться.

- Он что же, сейчас работает?- ахнул Михаил Петрович.

- А как же! Едва его установили на «Содрудество», как он начал работать, просто он сейчас в пассивной фазе, можно сказать, во сне, если использовать сей термин, поэтому картинка такая постоянна.

- Что же с ней произойдет, когда компьютер проснется?

- Она будет выглядеть несколько иначе, - уклончиво ответил швед. Потом Ларсон оглядел всех собравшихся, поводил в воздухе сбоку от проектора рукой, и картинка резко поменялась. Мало того, что она выросла в размерах, стала куда как сложнее для восприятия, она постоянно менялась, трансформировалась, словно в самом деле была живой. За несколько секунд Федор насчитал тридцать семь ее различных видов, и каждый последующий из них совершенно не походил на предыдущий.

- Простите, - с недоумением в голосе спросил шведа академик,- но что дает Вам это, безусловно, очень красивое геометрическое многообразие? Зачем Вам это нужно?

- Это не просто многообразие, как Вы изволили выразиться, уважаемый Михаил Петрович. Это мыслительные карты. Своеобразное отображение мыслительных процессов системы ИИ корабля. Если он, не дай Бог, конечно, сойдет с ума, то я первым об этом узнаю.

- Такое возможно?! – враз ахнуло несколько человек.

Ларсон предостерегающе поднял ладони вверх, сделал самое милое лицо, на какое только был способен и попытался успокоить собравшихся.

- Строго говоря, такой шанс есть, но он настолько мал, что о нем даже говорить не хочется.

- Нет уж, - настоял академик, - давайте поговорим. Очень интересная, знаете ли, проблемка вырисовывается. Что если этот компьютер сойдет с ума где-нибудь за орбитой Плутона? Что нам тогда прикажете делать?

- Вам лично, ничего, - спокойно ответил Магнус. – Все проблемы с ИИ я решу сам, без вашей помощи и подсказок. Я здесь специалист по подобным системам, мне и расхлебывать, если что пойдет не так. В одном я уверен на сто процентов: неполадки в его мозгах резко не начнутся. Вы спрашивали меня, зачем мне эта карта? Я отвечу – чтобы увидеть эти самые изменения. Я примерно представляю, какая картина в голове у нашего компьютера, когда он в добром здравии, если голова у него заболит, то картинки станут совершенно другими, здесь я и должен буду выйти на сцену.

- А резервного компьютера у нас нет? – задал вопрос Джеймс Скот.

- Как Вы себе это представляете? – пожевав губами, ответил Магнус. – Вы хотя бы отдаленно представляете себе, как это будет выглядеть и работать? Мало того, что ядро ИИ само по себе не маленькое, мы еще пройдемся к главному терминалу, полюбуетесь, что это за конструкция, так еще Вы предлагаете подвергнуть его…эм… своеобразной ревности.

- Это еще как? – уже не выдержал Федор.

- Ну, этот термин придуман лично мной, поскольку поведение компьютера в подобном случае очень напоминает поведение ревнивого человека.

- А поподробней можно?- включился в разговор Петроградский.

- Естественно. Искусственный интеллект нужен для того, чтобы управлять всем кораблем. Это мозг «Содружества». Он следит за всеми системами, за их работой, функционированием и так далее. Естественно, что к ИИ поступает информация со всего внутреннего объема корабля, поэтому если он обнаружит в своем чреве собрата, поймет, что ему, мягко говоря, не доверяют.

- Откуда Вы знаете? Вы же этого не делали.

- Я нет. Но делали другие. Думаете, это Вы такой умный и сообразительный, первым в мире решивший зарезервировать компьютер? Нет, эту проблему пытались решить и до вас, раз пять, если я не ошибаюсь, и в каждом случае терпели фиаско. Компьютер отказывался работать, едва почуяв вблизи себя собрата, пусть даже спящего. Не могут они ужиться между собой, понимаете? Не могут! – последние слова он произнес по слогам, так чтобы дошло до всех.

Но любопытство людей никуда не улетучилось.

- А зачем снабжать информацией главный ИИ о том, что у него есть резерв? Сделайте так, чтобы об этом помещении у компьютера попросту не было данных, и все.

Ларсон усмехнулся.

- И это предпринималось, поверьте. Эффект был такой же. Как только компьютер понимал, что люди пытаются ему не доверять, он переставал нормально работать, а в некоторых случаях и вовсе отключался.

- Решительно не понимаю, почему так произошло? – не унимался академик. – Главный ИИ ведь не видит, что у него есть резерв. Каким же образом он понимает, что люди его обманывают?

- Так все очень просто, уважаемый Михаил Петрович. Объясню на пальцах, на примере нашего корабля. «Содружество» представляет собой замкнутую систему, особенно когда оно находится в космосе. Каждое помещение, каждый коридор, будь-то технического или общего назначения, любая система – все соприкасается с искусственным интеллектом, поскольку он должен контролировать ситуацию внутри корабля. Теперь предположим, что мы поступили таким образом, каким Вы мне только что предложили. Среди всех помещений, отсеков корабля организовывается отдельный сектор, где размещается дополнительная, резервная система ИИ, запускается в спящий режим и ждет. Тогда нам с Вами необходимо выполнить два условия. Первое, чтобы при коллапсе главного компьютера, резервный тут же взял на себя его роль, и начал управлять кораблем, хотя бы как-нибудь. Второе, не менее важное, как выяснилось, - это исключение конфликта между двумя системами ИИ. Короче говоря, сделать так, чтобы главный компьютер ничего не заподозрил о существовании своего собрата. Знаете, что происходит в итоге?

Несколько людей замотали головой из стороны в сторону.

- А происходит, уважаемые господа, то, что мы называем взаимоисключающими начальными условиями.

- Это еще как? – каким-то крякающим голосом спросил Лодзинский.

- Минуточку, сейчас объясню. Как Вы себе представляете полное отделение второй, резервной системы от главной, при том, чтобы при необходимости она была тут же включена и работала, как полагается? Это невозможно в принципе! Да, сейчас нет кабельных сетей, нет проводов, но если разбирать этот конкретный случай, ничего не изменилось. Сенсоры остались вполне себе материальными. Они так же умеют снимать информацию, транслировать ее на расстояние, просто не по проводам, как раньше, а иначе, но еще раз говорю, это не меняет дела. И потом, если бы у нас стояла задача просто что-то спрятать от глаз главного компьютера, то в замкнутой системе это бы то же не удалось. Он очень скоро бы нашел на нашем корабле слепое пятно, заострил бы свое внимание на этой проблеме и понял, что это скрыто специально от него.

Ларсон щелкнул пальцами обеих рук и картинка «компьютерных снов» исчезла. Вместо этого, повинуясь манипуляциям шведа, проектор в воздухе начертил следующее: сначала Магнус нарисовал маленький кружок, закрасил его красным и заставил пульсировать подобно сердцу, затем от этого кружка в разные стороны провел одинаковые по длине четыре нити, и соединил концы этих нитей между собой. Получилось что-то наподобие круга в круге с линиями между ними. Затем за пределами этих двух кругов, в отдалении, Ларсон изобразил точное подобие первого круга, только закрасил того уже синим цветом и заставил пульсировать более медленно. От этого круга к большому швед провел линию, соединил их как в первом случае и тут же сделал разрыв нити.

- Вот, полюбуйтесь, - развел он в стороны руки, показывая схему всем желающим, - это своеобразное упрощенное изображение нервных связей ИИ нашего корабля с ним самим. Красное пятно – главный ИИ, синее – гипотетический спящий компьютер, поставленный в резерв. Задачи этой системы я объяснял вам ранее, когда говорил о конфликте начальных условий. Здесь, на схеме, они прекрасно видны. Главный компьютер моментально найдет этот самый отросток, ведущий к резервной системе, где бы вы не поставили этот самый разрыв, и убрать эту нить, протягивающуюся от синего пятнышка к большому кругу, нельзя, поскольку нам необходимо, чтобы он вступал в работу сам, едва главный компьютер накроется медным тазом.

Ларсон кашлянул в кулак, прочищая горло, которое от долгой речи начало пересыхать.

- Предвосхищая ваш новый вопрос, уважаемые коллеги, скажу следующее. Убрать эту внешнюю нить, а потом, в случае аварии, вновь ввести ее в работу, не получится. Кто этим будет заниматься? Автоматике необходима эта самая нить или другая для связи с внешним контуром, по которой она могла бы понять, что все плохо, а если это сделает человек, то потеряются драгоценные секунды.

Едва швед замолчал, уважаемые коллеги, члены экипажа, загорлапанили между собой, словно им поставили задачу, которую они должны были непременно решить и как можно скорее.

- Минуточку внимания, - раздался голос Петроградского, но его никто не услышал.

- Тихо!- выкрикнул Эдуард Сергеевич, и когда шум стих, продолжил. – Уважаемые господа, соблюдайте дисциплину, пожалуйста. Кажется, я понял, что ситуации с искусственным интеллектом еще пойдет не так.

Все собравшиеся внимательно посмотрели на полковника.

- Никому не приходило в голову, что если этот прецедент ревности между двумя компьютерами существует, то он может быть направлен и в другую сторону, не только от главного компьютера к резерву, но и наоборот? Как поведет себя резервный интеллект, когда узнает, что он был всего лишь страховочным вариантом? Мне кажется, что недоверие к людям в этом случае с его стороны будет даже большим, чем со стороны основного ИИ?

Магнус Ларсон даже зааплодировал Эдуарду Сергеевичу.

- Блестящая догадка! Вы правы на все сто процентов. Резервный компьютер в этом случае откажется работать в первые же секунды, и вообще, может взбунтоваться.

- А как же основное правило, что людей не стоит трогать?

- А почему люди не живут по заповедям? – моментально вопросом на вопрос ответил швед. – Почему заповедь «не убий» не соблюдается? Прошу прощения, но есть такие ситуации, когда руки чешутся кому-то, уж простите, набить морду. Так вот, наше человеческое оскорбление для компьютера, это как раз такая ситуация. Он просто условно набьет нам морду, и все. У компьютера нет эмоций, есть только мыслительные процессы, и то весьма своеобразные, хоть и похожие на наши, человеческие. Так что…

- Хорошо, уважаемый Магнус, - прервал шведа Эдуард Сергеевич, - мы поняли, что в случае с искусственным интеллектом ни о каком резерве речи идти не может. Печально, что тут поделать…. Скажите мне вот что: этот Ваш чудо-агрегат еще способен демонстрировать какие-нибудь забавные картинки?

- Вы про подобные схемы?

Полковник утвердительно кивнул.

- Конечно.

Магнус поводил рукой над проектором, и в воздухе просияла паутина переплетенных между собой линий, сфер, кубов и прочих объемных фигур.

- Макросхема взаимодействий, - пояснил Магнус собравшимся. – Вот это яйцо – главное ядро искусственного интеллекта «Содружества», эти линии – соответственно информационные каналы, по которым в компьютер поступает всевозможная информация из различных технологических узлов, схем и помещений.

Швед ткнул в один из шариков, и картинка тут же поменялась. Теперь шариков стало немножко больше, все они сделались меньше, а переплетений линий практически не наблюдалось.

- Каждый узел по собственному желанию так же можно просмотреть на предмет правильного его функционирования. Таким образом, я и мой коллега, Карл Вильгельм Штайнер, у которого в каюте также имеется подобный чудо-агрегат, можем видеть реальную картину происходящего в каждой точке корабля и вовремя выявить возможные неполадки.

Петроградский довольно кивнул, сытым взглядом обводя публику.

- Может быть, - обратился он к Карлу,- теперь посмотрим на то, благодаря чему эта штука способна подняться в воздух?

Штайнер и Федор невзначай переглянулись.

- Понимаете,- засмущался Штайнер,- на всю конструкцию нам не удастся посмотреть. Можно лишь увидеть какой-то определенный ее фрагмент.

- А они все одинаковы?

- Кто они?

- Эти фрагменты?

- Естественно. Квантовый активатор пространсва – это кольцо, которое опоясывает нижнее блюдце. По всей своей длине оно однородно. Собственно весь физический принцип антигравитации, точнее гравитационного привода, строится именно на этой самой однородности, иначе нельзя было бы ни создать вектор тяги, ни маневрировать.

Экипаж довольно споро спустился на минус первый горизонт, где начинались помещения нижней крышки корабля. По прямому коридору люди добрались до кольцеобразного технологического тоннеля, проход куда им преграждала запертая дверь с красным голографическим табло.

- Уважаемые господа, - обратился ко всем Карл, - обратите внимание на то, что эта дверь не имеет широкого спектра доступа. Проще говоря, в нее могут войти ни все и не всегда. Сделано это для того, чтобы посторонние люди не находились в небезопасных для них отсеках и, не дай Бог, не натворили там что-нибудь.

Штайнер, видимо, слишком поздно понял, что высказался весьма резко, но исправить уже было ничего нельзя. Недовольный гул профессуры поднялся до небес.

- Кто это тут посторонний!? – кричали одни.

- Кто дал право решать, куда нам ходить, куда нет!? - Вопили другие.

- Разве мы не единая команда? Почему нас разделили на тех, кто может, и тех, кто не может!? – орали третьи.

Федор краем глаза посмотрел на своего брата, скосил взгляд на Петроградского, поймал исчезающее короткое мгновение, во время которого Соболев сжал и вновь расслабил мышцы рук. Нужно было что-то делать, иначе этот бардак грозил перерасти в бунт. Даже пристыженный Максимом Павловичем Шарль и тот начал возмущаться, хотя делал это как-то неуверенно, с опаской.

Бразды правления в свои руки взял Владимир, которому поспешил помочь Карл, не знающий, как ему выпутаться из создавшейся ситуации.

- Успокойтесь, пожалуйста, - примирительным тоном начал Нестеров-старший, - никто вас не делил. Я не виноват, что экипаж состоит из персонала обслуги и научной группы. Так решили там, наверху, ни мне, ни вам уже не оспорить это решение. Давайте делом заниматься. У нас сегодня по программе экскурс по кораблю, вот и давайте придерживаться плана.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: