ПОЧЕМУ НАЧАЛАСЬ “ХОЛОДНАЯ ВОЙНА”?

Еще весной 1945 г. западные союзники начали допускать демонстративные и достаточно обидные “щелчки по носу” в отношении СССР. 7 мая, вопреки всем договоренностям, они приняли в Реймсе капитуляцию Германии без наших представителей. По настоянию Москвы ее объявили предварительной и процедуру капитуляции повторили в ночь на 9 мая в Карлхорсте. Но американцы и англичане, стараясь принизить ранг события, прислали туда второстепенных генералов. Договаривались и о том, чтобы провести совместный парад победы в Берлине. Союзники в последний момент отказались…

В Москве подобные перемены объясняли смертью Рузвельта и приходом к власти недружественного Трумэна. Однако это было не так. Именно Рузвельт своими расчетливыми ходами исподтишка подготовил ту политику, которую начал проводить Трумэн. И президентская “команда”, осуществлявшая ее, осталась прежней. Просто Сталин ошибся в оценке этой политики. Он был уверен, что так же, как после Первой мировой, победившие великие державы займутся переделом сфер влияния в мире. А координировать действия и согласовывать спорные вопросы будут совместно – как после прошлой войны делал Верховный Совет Антанты, а в ходе этой войны Большая Тройка. Сталин лишь хотел, чтобы СССР не обошли в предстоящих разделах, чтобы он был равным партнером с западными державами.

Но американская “закулиса” никаких разделов не желала! Она боролась за создание однополярного мира. Официально это преподносилось как создание системы “коллективной безопасности” под руководством ООН [27]. Хотя пройдет пару лет, и Трумэн не постесняется открыто озвучить истинные цели: “Победа поставила американский народ перед лицом постоянной и жгучей необходимости руководства миром” [94].

Противоречия начали всплывать на Потсдамской конференции в июле-августе 1945 г. Союзники согласились с рядом советских требований – о границах Польши, о совместном управлении Германией. Согласились и с правом Советского Союза получить с Германии репарации “натурой” – станками, заводским оборудованием и т.п. При этом СССР мог брать что угодно из своей зоны оккупации и получить четверть заводского оборудования из западных зон (приходилось соглашаться, ведь руские еще требовались против Японии). Но в рамках передела мира Сталин предъявил и другие претензии – на Карсский и Ардаганский округа Турции, на предоставление Советскому Союзу военно-морской базы во Фракии, на свободный проход советских судов через Босфор и Дарданеллы.

Отсюда еще раз отчетливо видно, какую цель ставил себе Сталин – воссоздание былой Российской империи, хотя и советской, без отказа от коммунистической идеологии. Карсский и Ардаганский округа до революции принадлежали России, они были отданы Кемалю-паше Лениным и Троцким в 1921 г. А вопрос о режиме Черноморских проливов издавна был для России болезненным. Закрытие турками Босфора и Дарданелл несколько раз ощутимо ударяло по экспортной торговле зерном из наших южных областей, запирало Черноморский флот. И наоборот, открытие проливов для кораблей враждебных России стран создавало угрозу в Крымскую, Первую мировую, гражданскую войны.

Поводов предъявить претензии к Стамбулу в 1945 г. вполне хватало. Во Второй мировой Турция сохраняла нейтралитет, но отнюдь не дружественный для СССР. В 1941 г. она сосредоточила на нашей границе 26 дивизий, и в тогдашней тяжелейшей ситуации пришлось держать в Закавказье три советских армии и еще три вводить с англичанами в Иран. В 1942 г., в критические месяцы Сталинграда и битвы за Кавказ, на турок также пришлось отвлекать войска, держать против них одну армию в Закавказье и в Иране кавалерийский корпус со стрелковой дивизией и танковой бригадой. А вдобавок само ведение войны Германией было возможно лишь благодаря поставкам из Турции хромовой руды. Министр вооружений Шпеер признавал, что прекратись эти поставки, и вся военная промышленность через полгода начала бы “голодать”, а через год остановилась. Однако они прекратились лишь в августе 1944 г., когда пути им перекрыло советское наступление на Балканы… Примерно таких же поводов хватило, чтобы СССР объявил войну Японии. Но претензии о восстановлении прежних российских владений за счет Турции были западными союзниками отвергнуты.

Как только надобность в союзе с Москвой отпала, американцы повели себя еще более откровенно. В октябре 1945 г. открылись заседания ООН. И стало ясно, что Америка стремится превратить этот орган в некий всемирный трибунал с правом вмешательства в любые противоречия между странами, решая их в собственных интересах. Советский Союз мог противодействовать только своим правом “вето” в ключевом органе ООН, Совете Безопасности. Но он утратил бы это право, если конфликт так или иначе коснется самого СССР – по соглашению, которое Рузвельт в Ялте выманил у Сталина.

А в марте 1946 г. Черчилль произнес в американском университете в Фултоне свою знаменитую речь, где назвал Россию врагом Запада и призвал к консолидации всех сил для борьбы с ней. Черчилль был уже неофициальным лицом, пребывал в отставке, так что британское правительство за его высказывания, вроде бы, ответственности не несло. Но речь произносилась в присутствии Трумэна. А организовывал и курировал турне Черчилля по Америке Бернард Барух – этот ближайший советник Рузвельта, наваривший на войне колоссальные прибыли, сохранил положение “серого кардинала” и при Трумэне. “Неофициальную” речь в Фултоне очень широко растиражировала вся зарубежная пресса, и ни со стороны США, ни со стороны Англии опровержений и возражений не последовало.

В данное время наложилась конфронтация в Иране. До революции север этой страны тоже входил в зону влияния России. Русским здесь принадлежали нефтяные концессии, в городах размещались гарнизоны наших войск. После крушения империи эти области прибрали к рукам англичане. В 1920 г. Красная армия вторглась в Северный Иран, была образована Гилянская советская республика, но просуществовала недолго. Ровно столько, чтобы Троцкий успел перепродать (точнее, отдать) российские нефтяные концесии американской фирме “Стандарт ойл оф Нью-Йорк” [173]. Воспользовавшись вводом войск в Иран, Сталин и здесь решил восстановить прежние российские позиции. Был предложен проект создания советско-иранской нефтяной компании. Но тегеранское правительство, находившееся под влянием англичан, отказало. Тогда Москва предприняла меры, каковые нередко применяли и западные державы. Поддержала в Иране оппозиционную партию Туде, национальные меньшинства – курдов и азербайджанцев. В декабре 1945 г. на севере Ирана при покровительстве русских были провозглашены Азербайжданская автономная и Курдская народная республики.

Но Англия направила в южную, “свою” зону Ирана крупные контингенты войск. Дело запахло столкновением. Америка формально в ситуацию не вмешивалась, однако негласно поощряла британцев. Сталин же войны не желал, и в мае 1946 г. Советский Союз согласился на компромисс, который в общем-то предлагался с самого начала. Русские выводят войска, а с Ираном заключается договор о совместной нефтедобыче и создаются совместные компании. Однако СССР был обманут. Как только наши части покинули страну, Иран при содействии британцев жестоко подавил азербайджанцев и курдов и в конце 1946 г. расторг договор о нефтедобыче.

Западные державы начали нарушать и договоренности, достигнутые в Ялте и Потсдаме. Например, это касалось репараций из западных зон Германии. СССР не получил не то что четверти заводского оборудования из этих зон, а вообще ничего. На запросы Москвы недавние союзники отвечали теперь отказом (да и еще бы им уступать оборудование германских концернов, партнерами которых были сами американцы!)

Вдобавок США принялись шельмовать, играя на критериях “демократии”. На Лондонской конференции министров иностранных дел держав-победительниц западные “партнеры” объявили, что не подпишут мирных договоров с Румынией и Болгарией, поскольку выборы там были “не демократичными”. На следующей конференции, в Москве, Молотов пошел на уступки, согласился на проведение новых выборах в этих странах. И тут же западная пресса и правительства подняли хай – дескать, тем самым Советский Союз признал, что результаты прошлых выборов были сфальсифицированы. В Париже в июле 1946 г. была созвана Мирная конференция, на которой предполагалось решить проблемы послевоенного устройства Европы, но из-за подобных взаимных претензий она полностью провалилась.

Предлогом для нагнетания напряженности стала и помощь, которую Югославия и Албания оказывали греческим партизанам ЭЛАС (хотя оказывали без советского участия, Сталин договоренность о разделе сфер влияния на Балканах выполнил честно и в греческие дела не вмешивался). Еще один повод вызрел на Босфоре. Претензий на то, чтобы захватить черноморские проливы, Сталин не выдвигал, но желал все же взять их под советский контроль. И Москва предложила Стумбулу ввести совместную охрану проливов, советскими и турецкими силами, “чтобы помешать их использованию другими государствами в целях, враждебных причерноморским державам”. Турция отказалась. Тогда на нее было оказано давление. Для этого, например, Сталин настроил Болгарию предъявить туркам территориальные претензии, пугануть. Однако тут же вмешалась Америка, направила в Эгейское море огромную военную эскадру. Ее поддержали Англия и Франция.

А в феврале 1947 г. Трумэн изложил конгрессу США свою доктрину оказания помощи “свободным народам, сопротивляющимся попыткам закабаления со стороны вооруженного меньшинства или внешнему давлению”. Первыми американскую помощь, и не только экономическую, но и военную, получили Греция и Турция. Таким образом уже обозначилось сколачивание антисоветского блока. Ну а в американских секретных документах были сформулированы две стратегических цели Запада по отношению к СССР. Доктрина “сдерживания коммунизма” – не допустить дальнейшего расширения сферы советского влияния. И доктрина “отбрасывания коммунизма” – оттеснить эту зону влияния к довоенным границам, а затем добиться ослабления и ликвидации социализма в самой России [94].

Впрочем, здесь надо внести очень существенное уточнение. Дело в том, что в возникшем мировом противостоянии сам по себе коммунизм играл вовсе не определяющую, а чисто “прикладную” роль. Запад был и остался врагом вовсе не идеологии, а России. Для США и их партнеров коммунизм служил дополнительным жупелом, оправдывающим антисоветскую политику. Если до революции мир запугивали “русской экспансией”, то угроза “коммунистической экспансии” выглядела гораздо более убедительной. Теперь русских проще было противопоставить “цивилизованному миру”, изобразить “варварами”, настроить против них своих сограждан. Но и для Советского Союза коммунистическая идеология стала важнейшим орудием распространения и утверждения своего влияния в тех или иных регионах.

Окончательно привели к состоянию “холодной войны” план Баруха и план Маршалла. Да, на протяжении всего ХХ столетия мы встречаем одни и те же фамилии. И в списках банкиров, составивших заговор против Российской империи, и в закулисных махинациях вокруг Первой мировой войны, и вокруг Второй мировой… А летом 1946 г. все тот же Бернард Барух, “одинокий волк Уолл-стрита”, представил в ООН план по созданию специального органа по контролю за атомной энергией.

Этот орган теоретически должен был стать “наднациональным”, но реально управляться американцами. На него не должно было распространяться право “вето” со стороны членов Совета Безопасности. Всем государствам запрещалось заниматься не только производством ядерного оружия, но и научными разработками в данной области. И только этот особый орган мог давать разрешения на любые виды деятельности, так или иначе связанные с атомной энергией. Он получал также право беспрепятственно осуществлять контроль в любой стране, ведутся там подобные разработки или нет.

То есть, США получали монополию на ядерное оружие. Мало того, вдобавок они приобретали возможность вмешиваться во внутренние дела других стран и влезать в чужую науку, в чужие исследования. Фактически американцы смогли бы диктовать свою волю и взять под контроль все наукоемкие отрасли экономики любого государства. Советский Союз, понятное дело, отказался. А это, само собой, стало поводом для его обвинений, преподносилось как доказательство “агрессивных намерений”. Правда, СССР выдвинул в ООН другой проект, заключить конвенцию о полном и безоговорочном запрещении ядерного орудия с уничтожением существующих образцов. Но этот проект был западными державами благополучно похоронен.

Ну а бывший военный советник Рузвельта, генерал Дж. Маршалл, после войны был переведен на другое поприще, внешнеполитическое, стал госсекретарем США. И в январе 1947 г. он выдвинул план выделения значительных финансовых ресурсов для восстановления Европы. В июне по данному вопросу в Париже была созвана международная конференция с приглашением заинтересованных стран, в том числе СССР. Но когда дошло до конкретного обсуждения плана, то выяснилось, что в довесок к помощи Европе предлагается попасть под американское влияние. Опять предусматривались “коллективные” (читай американские) органы по контролю за выделенными средствами, “спонсоры” сохраняли за собой право ставить свои условия, получали возможность регулировать европейских партнеров.

Молотов, возглавлявший советскую делегацию, пытался возражать, вносить иные предложения – чтобы страны, получающие помощь, сохраняли свободу в ее расходовании, в выборе экономической стратегии. Требовал отказаться от механизмов вмешательства в дела других государств. Нет, тут уж американская сторона осталась непреклонной. Зачем же ей было кому-то помогать если не для вмешательства? 2 июля Молотов прервал переговоры, заявив, что “поставленные под контроль европейские страны потеряют ради удовлетворения нужд и желаний некоторых великих держав свою экономическую и национальную независимость” [27]. С оглядкой на позицию Москвы отказались от американской “помощи” и страны Восточной Европы (не только те, которые ориентировались на русских, Финляндия тоже отказалась). Раскол мира стал реальностью…

И вот только теперь Советский Союз взял курс на создание социалистического лагеря! Такого лагеря, чтобы мог стать опорой в противостоянии с Западом, “предпольем” советской обороны в случае войны. Только теперь в странах советской “сферы влияния” пришел конец коалиционным правительствам. Местные коммунисты при содействии Москвы начали вытеснять представителей буржуазных партий из органов власти, проводить социалистические реформы, принимать новые конституции. В 1947 г. это произошло в Болгарии, Румынии, Польше, в 1948 г. в Венгрии и Чехословакии.

Ну а на аргументы США о защите “демократии”, Сталин нашел любопытный контраргумент. Он отказал американцам в праве быть образцом “демократии”! Системы, установленные в Восточной Европе, были названы “народной демократией” – подразумевая, что она и есть настоящая. А западные демократии получались “антинародными”, ненастоящими, раз реальная власть там принадлежит не народам, а финансовым и промышленным олигархам. Что ж, стоит отдать Иосифу Виссарионовичу должное. Наверное, утверждение о власти народов в Польше или Венгрии было далековато от истины. Но ведь ничуть не дальше, чем утверждение о народовластии в Англии или США.

Еще одной ареной противостояния стали страны “третьего мира”. Война подтолкнула процессы распада колониальной системы. Владельцы колоний оказались ослаблены. А их жители участвовали в сражениях в составе британских, французских войск – после чего желали получить равноправие с англичанами и французами. В странах Азии люди вели партизанскую войну против японцев и продолжили ее против “белых” колонизаторов. В 1945 г. обрели свободу Индонезия, Северный Вьетнам, в 1946 г. начались волнения в Сирии, Ливане, в 1947 г. Англии пришлось признать независимость Индии и Пакистана, в 1948 г. Бирмы и Цейлона. Победили революции в Северной Корее, Китае…

В годы войны американцы поощряли, а то и инициировали освободительные движения, поскольку в однополярном мире “новорожденные” государства неизбежно попали бы в экономическую и политическую зависимость от США. Но в двухполярном мире ситуация оказалась иной. Между СССР и Западом развернулось соперничество, некоторые страны предпочитали примкнуть к социалистическому лагерю, и возникали те самые “зоны влияния”, которых Вашингтон старался избежать.

Одним из центральных пунктов соперничества стал и “германский вопрос”. Предложения Америки и Англии по устройству Германии вели практически к перетягиванию ее в западную коалицию. А это никак не устраивало Советский Союз. Стоило ли одерживать столь тяжелые победы, брать Берлин, чтобы вновь получить враждебную Германию, которую станут вооружать и нацеливать против России? Но, в свою очередь, и советские предложения по демилитаризации, нейтрализации этой страны, блокировались Западом. Если даже нечего было возразить по существу, их торпедировали по формальным признакам. Допустим, соглашаясь рассматривать “германский вопрос” только в комплексе с другими проблемами, заводившими дело в тупик. Или на предложение о мирном договоре с демилитаризованной Германией указывалось, что сперва надо создать правительство, способное подписать такой договор [27].

И западные державы взялись создавать такое правительство в одностороннем порядке. В 1947 г. США и Англия, а потом и Франция объединили свои зоны оккупации под обшим управлением. В 1948 г. в них была введена новая валюта, начались выборы в конституционное собрание. В знак протеста маршал Соколовский вышел из Межсоюзнического контрольного совета по Берлину, а затем, 24 июня, были блокированы дороги, ведущие в Западный Берлин. Соколовский прямо указал, что “технические трудности” в передвижении сохранятся до тех пор, пока “Вашингтон, Лондон и Париж не откажутся от своего проекта создания трехзонного правительства”. Нет, бывшие союзники не отказались. Вместо этого установили “воздушный мост” для снабжения Западного Берлина и продолжали действовать в прежнем направлении.

И противостояние углублялось. В 1948 г. Америка и ее партнеры начали фактическую экономическую блокаду СССР и стран “народной демократии”, составив обширные списки товаров, объявленных стратегическими и запрещенными для поставок в социалистический лагерь. Но, обладая ресурсами Советского Союза и новых союзников, Сталин считал возможным не считаться с этим. Соцстраны переориентировались на связи друг с другом, в 1949 г. был создан Совет Экономической Взаимопомощи (СЭВ). Впервые в истории мировой рынок раскололся на два отдельных, изолированных рынка.

Зато страны Западной Европы получали колоссальные вливания по плану Маршалла, в 1946 – 1951 гг они составили 12,4 млрд. долл. Эти средства позволили в короткий срок возродить экономику западных стран, поднять их промышленность. И так же, как на прежнем плане Дауэса, на операциях по плану Маршалла хорошо погрел руки “Интернешнл Аксепатнс банк”, который возглавил банкир-разведчик Джеймс Пол Варбург.

Но текущие в Европу деньги были и мощным инструментом политического давления. И государства, получающие “помощь”, становились “клиентами” США, начинали следовать в фарватере американской политики. В результате в апреле 1949 г. в Вашингтоне был подписан договор о создании военно-политического Северо-Атлантического блока (НАТО), куда вошли США и еще 11 стран – Англия, Франция, Италия, Бельгия, Дания, Норвегия, Нидерланды, Люксембург, Португалия, Исландия и Канада. А в мае 1949 г. была провозглашена Федеративная Республика Германии. В ответ, в октябре 1949 г. СССР создал в своей зоне оккупации Германскую Демократическую Республику.

Против кого создавался блок НАТО понять было не столь уж трудно. В его орбиту втягивались другие государства, взятые американцами “под покровительство” – Греция, Турция. Вдоль границ СССР начала развертываться сеть военных баз. Разрабатывался план “Дропшот”, предполагавший нанесение ядерных ударов по крупным советским городам. После чего следовало и сухопутное вторжение. Кстати, план никак не предусматривал “освобождение” русских от коммунизма или их перевоспитание. Нет, указывалось совсем иное: “ В данной кампании упор делается на физическое истребление противника ”.

Но все же, несмотря на крайнюю опасность, крайнюю нестабильность, когда мир балансировал на грани войны, она так и не началась. Потому что советский народ героическими усилиями добился колоссального рывка в экономике. В невероятные сроки, всего за одну пятилетку, удалось не только преодолеть послевоенную разруху, но уровень производства на 73 % превысил довоенный! Страна не рухнула в кризис, не надорвалась, а, напротив, усилилась. Она была динамичной, жизнеспособной – а значит и боеспособной. А в августе 1949 г. Советский Союз провел успешные испытания собственной атомной бомбы. Америка лишилась монополии на это страшное оружие. Теперь приходилось опасаться ответных ударов. А как их умеет наносить Советская армия, на Западе еще хорошо помнили… И вместо столкновения началось состояние “холодной войны”. Кстати, этот термин придумал тоже Бернард Барух.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: