ТОР 5 статей: Методические подходы к анализу финансового состояния предприятия Проблема периодизации русской литературы ХХ века. Краткая характеристика второй половины ХХ века Характеристика шлифовальных кругов и ее маркировка Служебные части речи. Предлог. Союз. Частицы КАТЕГОРИИ:
|
Глава Пятьдесят Девятая 5 страница– Да, господин, – сказал наконец священник. – Теперь переводите для меня, Тсукку-сан, как раньше. Все точно: слушайте, Анджин-сан, я привел с собой Тсукку-сана, так что мы можем говорить прямо и быстро, не теряя значения ни одного слова. Для меня это так важно, что я прошу вас потерпеть. Я думаю, так будет лучше всего. – Да, господин. – Тсукку-сан, сначала поклянитесь вашим христианским Богом, что ничего, что вы здесь услышите, вы никому не передадите – как на исповеди… Мне и ему! – Но, господин, это не… – Вы это сделаете. Сейчас. Или я перестану, вам помогать, навсегда, – вам и вашей церкви. – Очень хорошо, господин. Я согласен. Перед Богом клянусь. – Хорошо. Спасибо. Объясните ему, что вы согласились. – Алвито повиновался. Тогда Торанага уселся на песчаной дюне и стал отмахиваться опахалом от налетевших насекомых. – Теперь, пожалуйста, расскажите мне, Анджин-сан, о том, что случилось в Осаке. Блэксорн начал говорить запинаясь, но постепенно стал оживать, и скоро речь хлынула потоком – отец Алвито с трудом поспевал за ним. Торанага слушал в молчании, не прерывая этого потока, лишь иногда вставляя осторожные подбадривающие замечания, – он был идеальным слушателем. Закончил Блэксорн уже на рассвете. К этому времени Торанага знал все… все, что хотел ему поведать Анджин-сан, поправил он себя. Священник это понимал. А Торанага был уверен: не сказано ничего, что Кийяма или католики могли бы использовать против Марико или него самого… Анджин-сан теперь почти не замечал священника… – Вы уверены, что адмирал собирался поставить вас к этому столбу, Анджин-сан? – переспросил он. – О да. Если бы не этот иезуит. Я еретик в его глазах – предполагается, что огонь очищает душу. – Почему отец-инспектор спас вас? – Не знаю. Это как-то связано с Марико-сан. Без моего корабля я им не опасен. О, они продумали все очень тщательно, но она, наверное, намекнула им, как это сделать. – Каким образом? Что она знала о поджогах кораблей? – Мне это не известно. В замок проникли ниндзя. Возможно, ниндзя побывал и здесь и поджег мой корабль. В день смерти Марико-сама виделась с отцом-инспектором в замке. Думаю, она подсказала ему, как сжечь «Эразмус» – в обмен на мою жизнь. Но я не могу жить без своего корабля, господин… – Вы не правы, Анджин-сан. Благодарю вас, Тсукку-сан. – Торанага отпустил его. – Я очень ценю вашу помощь. Пожалуйста, теперь вы можете отдыхать. – Да, господин. Благодарю вас. – Алвито заколебался. – Я хотел бы просить извинения за адмирала. Мужчины рождены в грехе, большинство их и живут в грехе, хотя и становятся христианами. – Христиане рождаются в грехе, мы – нет. Мы цивилизованные люди, которые понимают, что такое грех на самом деле, а не неграмотные крестьяне, которые не знают ничего лучшего. Тем не менее, Тсукку-сан, будь я на месте вашего адмирала, я не дал бы уйти Анджин-сану, если бы он попался мне в руки. Это было бы военное решение, правильное решение. Я думаю, он будет жить, сожалея, что не настоял, и ваш отец-инспектор – тоже. – Вы хотите, чтобы я перевел и это, господин? – Это – для вас. Благодарю вас за помощь. – Торанага ответил на поклон священника и приказал одному из своих людей проводить его обратно в домик для гостей, потом повернулся к Блэксорну. – Анджин-сан, давайте сначала поплаваем. – Простите, господин? – Поплаваем! – Торанага разделся и вошел в воду. Уже светлело… За ним вошли в воду Блэксорн и телохранители. Торанага сильными гребками поплыл в море, потом повернул и поплыл вокруг остова корабля. Блэксорн все время плыл вслед за ним. Холод освежил его. Вскоре Торанага повернул к берегу. Слуги стояли с полотенцами наготове, со свежими кимоно, чаем, саке и завтраком. – Поедим, Анджин-сан. – Прошу прощения, я не голоден. – Ешьте! Блэксорн сделал несколько глотков, потом икнул: – Извините. – Глупо. Вы проявляете слабость. Слабость – как эти чесночники корейцы. Неприличное поведение для хатамото… – Простите, господин? Торанага повторил еще раз – жестко. Потом показал в сторону корабля, поняв, что теперь полностью завладел вниманием Блэксорна: – Это все ерунда. Сигата га наи. Неважно. Слушайте: Анджин-сан – хатамото, верно? Не кореец. Понятно? – Да, извините меня. Торанага поманил телохранителя, тот протянул ему запечатанный свиток. – Вот, Анджин-сан, Марико-сама перед отъездом из Эдо дала мне это. Марико-сама просила меня, если вы будете живы после Осаки – если вы останетесь живы, понимаете? – передать это вам. Блэксорн взял предложенный ему свиток и, мгновение помешкав, сломал печать.
* * *
– Что в этом письме, Анджин-сан? – поинтересовался Торанага. Марико писала по-латыни: «Ты. Я люблю тебя. Если ты читаешь это письмо, значит, я погибла в Осаке и, может быть, из-за меня твой корабль тоже погиб. Я могу пожертвовать этой самой ценной частью твоей жизни из-за своей веры, чтобы спасти свою церковь, но больше всего – чтобы спасти твою жизнь, которая мне дороже всего, даже интересов моего господина – Торанаги. Это может привести к необходимости выбора – ты или твой корабль. Извини, но я выбрала тебе жизнь. Этот корабль так или иначе обречен – с тобой или без тебя. Я уступаю твой корабль твоему врагу за то, чтобы ты мог жить. Этот корабль – ничто. Построй себе другой. Ты можешь это сделать – разве ты не учился строить корабли, а не только водить их? Думаю, Торанага даст тебе всех необходимых ремесленников, плотников и кузнецов, сколько понадобится, – ему нужен ты и твои корабли, – и из своих личных денег я завещаю тебе все необходимое. Построй себе новый корабль и устрой себе новую жизнь, мой любимый. Захвати на следующий год Черный Корабль и живи вечно. О мой дорогой, моя христианская душа молится о том, чтобы повстречать тебя на христианском небе; моя японская хара молится, чтобы в следующей жизни я была бы кем угодно, только чтобы радовать тебя и быть с тобой, где бы ты ни был. Прости меня, но твоя жизнь – важнее всего. Я люблю тебя». – О чем говорится в письме, Анджин-сан? – Прошу прощения, господин. Марико-сама говорит, что этот корабль был не нужен. Говорит, что я должен построить новый корабль. Говорит… – А! Это можно? Можно, Анджин-сан? Блэксорн заметил, как заинтересовался дайме. – Да. Если иметь… – Он не мог вспомнить, как по-японски будет «плотник». – Если Торанага-сама даст мне людей, умеющих строить корабли. В голове его новый корабль стал обретать форму. Меньше, намного меньше, чем «Эразмус». От девяноста до ста тонн водоизмещением – это все, что он сможет сделать: никогда раньше не видел он, как строят, и не строил сам всего корабля, хотя Альбан Карадок, конечно, готовил его и в корабелы, а не только в кормчие. «Боже, воздай Альбану! – воскликнул он мысленно. – Да, девяносто тонн для начала. «Золотая лань» Дрейка была примерно такой, а вспомнить, сколько она вынесла… Я могу взять на борт двадцать пушек, этого будет достаточно, чтобы… Боже мой, пушки!..» Он обернулся, опять на остов своего корабля, увидел, что на него смотрит Торанага, смотрят все его люди, – и понял, что говорил с ними по-английски. – Ах, извините, господин. Думал слишком быстро. Большие ружья – там, в море. Нужно быстро их достать! Торанага поговорил со своими людьми и обратился к Блэксорну: – Самураи говорят, что все с корабля перенесено в лагерь. Кое-что выловлено в море, на мелком месте, во время отлива. Теперь пойдемте в лагерь. Блэксорн почувствовал облегчение. – Корабль построить можно. Если будут большие ружья, можно воевать с врагами. Торанага-сама может достать порох? – Да. Сколько нужно плотников? Как много плотников? – Сорок плотников и кузнецов, дуб для шпангоутов – у вас здесь растет дуб? Потом, нужно железо, сталь… я сделаю, кузницу… мне потребуется мастер… – Блэксорн понял, что опять заговорил по-английски. – Извините, я напишу на бумаге. Все точно. И все обдумаю. Пожалуйста, дайте мне человека в помощь. – Любых людей, любые деньги! И немедленно. Мне нужен корабль. Как можно быстрее! За какой срок мы сможем его построить? – Шесть месяцев с того дня, когда заложим киль. – А быстрее нельзя? – Нет, прошу прощения. – Позже мы еще поговорим об этом подробнее, Анджин-сан. Что еще говорит Марико-сама? – Еще мало что, господин. Говорит, что оставляет мне денег, чтобы строить корабль, – своих денег. Также просит прощения за то, что… помогла моим врагам погубить корабль. – Каким врагам? Каким образом? – Не говорит – кто, не говорит – как, господин. Ничего определенного. Только просит прощения, – если такое случится. Марико-сама говорит – «сайонара». Надеется, ее сеппуку поможет господину Торанаге. Торанага улыбнулся ему. – Рад, что теперь все хорошо, Анджин-сан. Э-э-э, Марико-сама была права. Не беспокойтесь об этом! – Торанага показал на остов корабля. – Начинайте строить новый корабль! Боевой корабль! Вы понимаете? – Понимаю, очень хорошо. – Этот новый корабль… может этот новый корабль победить Черный Корабль? – Да, конечно. – Ах! Черный Корабль! На следующий год? – Возможно. – А как насчет команды? – Простите? – Команда – моряки, артиллеристы? – К будущему году можно подготовить моих вассалов – сделать из них артиллеристов. Моряков не получится. – Вы можете взять всех моряков в Кванто. – Тогда – на следующий год. – Блэксорн улыбнулся. – На следующий год – можно. А война? Торанага пожал плечами: – Война, не война – все-таки попробуйте. Это ваша цель – понятно? Цель! И наша тайна. Только между мною и вами! Черный Корабль! – Священники скоро разгадают нашу тайну. – Может быть. Но на этот раз не будет никакой приливной волны или тайфуна, мой друг. Вы будете следить, я тоже. – Да, господин. – Захватите один раз Черный Корабль, потом поплывете домой. Приведете мне целый военный флот. Поняли? – О, да. – Если я проиграю – что ж, карма. Если нет, тогда – все, Анджин-сан. Все как вы сказали. Все: Черный Корабль, посол, договор, корабли! Поняли? – Да. О да! Благодарю вас. – Благодарите Марико-сама. Без нее… – Торанага тепло попрощался с ним, на этот раз как с равным, и ушел, сопровождаемый телохранителями. Вассалы Блэксорна отвесили поклоны, совершенно завороженные почестями, оказанными их хозяину. Блэксорн, уже совсем в другом настроении, смотрел, как уходит Торанага. И вдруг вспомнил про еду, – вот теперь можно поесть. Слуги начинали уже убирать. – Подождите. Пожалуйста, оставьте… Он ел аккуратно, медленно, соблюдая хорошие манеры, его люди ссорились из-за привилегии услужить ему. В уме он перебирал все те огромные возможности, которые открыл перед ним Торанага. «Ты выиграл!» – сказал он себе, готовый плясать от радости. Но плясать, конечно, не стал, еще раз перечитал ее письмо… И еще раз отдал ей должное… – Идите за мной! – приказал он своим людям и повел их к лагерю. Голова его уже было занята строительством корабля и тем, как сделать на нем орудийные порталы. «Боже, помоги Торанаге выгнать Ишидо из Кванто и Изу и будь добр – благослови Марико, где бы она ни была! Пусть пушки не слишком проржавеют! Марико права: «Эразмус» был обречен – со мной или без меня! Она вернула меня к жизни. Я могу создать новую жизнь. И новый корабль! Девяносто тонн! Мой корабль будет остроносой плавающей боевой платформой, обтекаемой, как борзая, классом лучше, чем «Эразмус», с гордо выступающим бушпритом, под ним красивая выточенная фигурка, а лицо… лицо напоминает ее… ее раскосые глаза, высокие скулы. Мой корабль будет… Да, с этого остова я спасу еще с тонну материала! Можно использовать часть киля, несколько шпангоутов… собрать вокруг гвоздей… Оставшуюся часть киля укрепить скобами и стяжками… И все, что мне будет нужно… если у меня будет время… Да, мой корабль будет похож на нее! – пообещал он себе. – Он будет аккуратный, миниатюрный – идеальный, как клинок Ёситомо… Лучший в мире! И очень опасный… На следующий год он получит приз в двадцать раз больше собственного веса, как Марико в Осаке, и вышвырнет врага из Азии! А через год или два я поплыву на нем вверх по Темзе до Лондона, с полными трюмами золота, оставив за собой семь морей…» – Я назову свой корабль «Леди», – он сказал это вслух – не удержался.
Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском:
|