ДВА АЛДАРА-ПОБРАТИМА

Очень Дружили два алдара-побратима. Лишь здоровья и добра желали друг другу. У одного алдара были дети — сын и дочь. Другой был бездетным. Жили они, жили много лет, и вдруг у того алдара, у которого были мальчик и девочка, умерла жена. Однажды алдар оставил свою дочь в доме бездетного побратима, а сам с сыном отправился по делам в дальнее путешествие. Живет девушка в доме алдара-побратима, очень ласковы с ней хозяйка и хозяин. По правде говоря, девушка и сама никогда ни в чем им не перечила. Чтобы гостья не скучала, алдар устроил веселый праздник в своем доме: затеял игры и состязания. Много народу собралось на игрища. Веселятся гости, поют, танцуют. Немало нашлось среди них красавиц, но пригожее всех была дочь алдара. Многим юношам она понравилась, и начали они к ней свататься. Весь народ заглядывался на девушку, и говорили люди: «Не сыскать краше и добрей девушки, чем алдарова дочь, не родится больше такая. Никто не умеет лучше нее кроить и шить, никто не испечет хлеб вкуснее, чем она. Мало того, что красавица, скромностью своей добрый пример любой девушке покажет.»

Во второй раз устроил алдар игры. Молодежи собралось еще больше; все лучшие юноши и девушки пришли. И снова никто не мог отвести глаз от дочери алдара. Красота ее заставляла гореть сердца старых и молодых. Не могли гости насмотреться на ее пляски, наслушаться ее песен. Еще больше юношей стали к ней свататься.

Дочь алдара стала гордостью дома, была исполнительна и послушна, как и подобает младшей. Полюбили ее, словно родную.

В третий раз по зову алдара собралось столько гостей, что если бы с неба слетела головешка, ей некуда было бы упасть.

И вновь алдаровой дочке не нашлось равной. Кончились игры, опять от женихов отбоя нет.

А самого алдара одолели тяжкие мысли, заскучал он: днем света божьего не видит, ночью спать не может. Забросил все дела, кусок в горло ему не идет. Видит семья — алдару не по себе, но спросить о причине никто не осмеливается.

Долго терзался алдар, но никак не мог побороть чувства, зародившегося в его сердце. Дьявол его искушал. Любовь оказалась сильнее того доверия, уважения и братства, которые связывали его с другом. Он полюбил девушку-гостью!

Застал он ее однажды наедине и поведал ей свою печаль. Будто громом поразило девушку, но она и вида не подала, решив ввести алдара в заблуждение. «Чтобы уберечься от любви алдара, надо схитрить, иначе не избежать мне бесчестья», — додумала про себя девушка и обратилась к алдару с такой речью:

— Да живет алдар долгие лета! Нет здесь моего отца и брата, хорошо, если бы ты подождал их возвращения.

— Добрая девушка, это невозможно. Я не властен над собой. И раньше ты примечала, наверно, что хожу я сам не свой, хотя не знала причину моей грусти. А теперь, когда я открылся тебе, ты понять должна, что без тебя мне и жизнь не мила.

— Когда отец мой узнает, что я вошла второй женой к тебе в дом, как ему будет горько и обидно, лучше тебя, его побратима, никто не поймет. И я сама никогда не позволю так опозорить, оскорбить брата и отца перед всем светом. Да и ты сам не должен оскорбить того, кого называл любимым другом, кому поклялся в братстве, побойся бога!

— И это я обдумал; с миром и почетом отправлю я жену в отчий дом, как этого требует приличие.

И, действительно, отослал алдар жену свою на родину. Тут поняла девушка, в какую беду она попала, как трудно ей выйти из сложного положения, чтобы не запятнать чести своего отца и брата. Не зная что делать, она убежала и спряталась в крепости алдара. Закрыла она за собой семь дверей и не выходит оттуда никуда. То угрожает алдар, то умоляет, но девушка не поддается. Томится она за семью дверями, мучает ее голод, жажда, в башне темно и грязно, донимают ее мыши и насекомые. Плачет она с горя, и слезы ее превращаются в алмазные и жемчужные бусы.

Прослышал тем временем алдар, что возвращается его побратим с сыном из путешествия и просит выехать к нему навстречу, чтобы на день раньше с другом увидеться. Алдару, конечно, стало неприятно, но делать нечего, другого выхода нет, и он выехал встречать друга. Поздоровались побратимы, обнялись. Говорит алдар побратиму.

— Что с тобой? Почему ты такой хмурый? Много бед мы испытали с сыном в той жаркой пустынной земле: и голод, и жажду, и страх перед разбойниками, но, поверь мне, не была мгновенья, чтобы я не вспоминал тебя, не было часа, когда бы< ты не пребывал в моем сердце. Не так я беспокоился за дом свой и единственную дочь, как за тебя. И сейчас послал за тобой потому, что мне не терпелось скорей свидеться с тобой. А ты будто и не рад встрече. Бог свидетель, ведь раньше и вправду свет тебе был без меня не мил!

— Мой друг, прости меня, если я огорчу тебя, наберись мужества, выслушай меня и я тебе расскажу, отчего я не похож на себя, почему тебе кажется, что я изменил нашему братству. Но лучше было бы, если бы ты позволил мне молчать, спрятать всю боль глубоко в сердце. Не в силах я рассказать тебе о том», что случилось, боюсь причинить тебе горе.

— Нет, пусть то, о чем я должен услышать завтра, я узнаю сегодня от своего названого брата. Да перенесу я болезнь, которая суждена мне, как можно скорее, да заплачу долги свои вперед. Поведай, что тебя терзает, я слушаю!

— Да будет по-твоему. Единственная дочь твоя жила в моем доме, как в своем, мы с женой так относились к ней, как не могут любить и лелеять родные мать и отец. Ничего для нее не жалели. По чести говоря, день — два девушка вела себя прилично, но потом... тяжело мне и вымолвить... переменилась, нет такого позора и низости на свете, которых она себе не позволила. Жили мы с женой мирно — твоя дочь своим злым языком сделала из нас лютых врагов: мне одно говорит, хозяйке совсем другое. Совсем стыд потеряла, многих парней обнадеживала, обещала им недостойное. Чего она только не натворила. До того дошла — мне, твоему названому брату, себя предлагала! «Бесстыжая», — сказал я ей и пригрозил твоим именем. Она надулась и убежала в крепость, закрыла за собой семь дверей и не показывается. Что она там делает, чем живет, один бог знает. И вот то, что я не сумел уберечь дочь твою, что она в моем доме так себя вела — не дает мне покоя. Виновными считаю и себя, и хозяйку!

Тогда паломник повернулся к своему сыну и, голосом, подобным грому, сказал:

— Сын мой, ты слышал из уст моего друга, что натворила твоя сестра, дочь моя единственная?! Возьми сылык[61], поспеши в крепость и лиши жизни свою сестру, мою единственную дочь. Принеси мне полный сылык ее крови! Пока я не смою с себя позор ее кровью, не вернусь я домой, не покажу лица своего народу. Я прожил в почете, ничем не запятнал своей чести, был равным среди равных. Теперь же к старости мое любимое дитя, моя единственная дочь, покрыла позором мои седины, осрамила меня, заживо похоронила! Без вины пострадал и мой верный друг. Как трудно перенести горе, причиненное детьми! Торопись, я буду ждать тебя здесь!

Искры гнева сыпались из глаз сына алдара, когда он подъезжал к крепости, где пряталась девушка. Брат сердито приказал ей открыть дверь, но она не откликнулась. Тогда юноша заговорил ласково: «Не бойся, сестрица моя, не бойся, открой, это я, твой брат».

— Если ты в самом деле мой брат, тогда кинь кольцо нашей матери, иначе я даже не выгляну, — отвечала затворница.

Юноша бросил ей кольцо, девушка примерила его на палец и прямо с верхнего этажа башни бросилась в объятия к своему брату, а он повалил ее, как жертва, приставил нож к горлу. Девушка и говорит:

— Что с тобой, брат мой, в своем ли ты разуме? Выцвели от слез глаза мои, искусала я губы в нетерпении, вас ожидаючи; надеялась — вызволите меня из ада, отомстите за меня!

Брат опустил нож, помог девушке подняться и спрашивает:

— Что это значит?

Она рассказала все с самого начала о своих муках. Смягчилось сердце брата, пожалел он сестру. Поймал во дворе курицу, зарезал ее, наполнил сылык куриной кровью, вскочил на коня, сестру посадил сзади и выехал со двора алдара. Не доезжая до места, где ждал их родитель, оставил сестру в кустах у дороги, а сам поскакал к отцу, соскочил с коня и подал ему сылык.

— Бис-мил-ла! — произнесотец, приложил сылык к губам, утолив этим жажду мести. Отправились отец и сын домой. Дочь алдара сидит в кустах и горюет, не знает, что ее ждет в будущем. Вдруг ее окружили с громким лаем охотничьи собаки. За ними показались и охотники, увидели девушку, окликнули, но она даже не взглянула. Но вот на поляну выехал всадник, молодой алдар.

— Кто ты и что здесь делаешь? Отвечай скорей, иначе натравлю на тебя своих собак, — сказал он.

— Не горячись, алдар, никто пока еще от угроз не умирал, и меня тоже ими не запугаешь. По рождению ятебе равная, но теперь я недостойно одета и не могу выйти. Стыдно мне.

Алдар-охотник снял с себя кое-что из одежды. Девушка прикрыла лохмотья, и они отправились в дом алдара. Он накупил для нее дорогих тканей, вызвал портных, чтобы сняли с девушки мерку. Девушка отослала их обратно и саказала:

— Я не надену платья, сшитого другими. Дайте мне материал, ножницы, иглу и нитки, я сама сошью.

Села она, взяла булатные ножницы, раскроила материал и принялась шить. Когда кончила и облачилась в новое платье, обрела прежную красу. Коса ее, длинная, как хвост у саулохского[62] коня, спадала до пят.

— Лань к топору пришла, — сказал алдар-охотник. — Я нашел лучше той, о какой мечтал всю жизнь!

Справили свадьбу, стали мужем и женой алдар и дочь алдара. Родились у них два сына, прекрасных, как два драгоценных камня. Тяжело вздыхает по ночам жена алдара.

— Что с тобой? — спросил ее однажды муж.

— Я потому грущу, что боюсь, как бы малыши мои не выросли похожими на своего отца: непонятливыми, глупыми.

— За что обижаешь меня, жена?

— Как мне тебя не корить! Твои два сына скоро перерастут отца, а ты до сих пор не догадался спросить меня: «Неужели на то место, где я тебя нашел в лахмотьях, ты упала с неба, может ты родилась под кустом или выползла из камня?!».

— Ну, моя добрая хозяйка, если у тебя есть родители, значит счастье мое удвоилось. Расскажи о себе.

— Родилась я также как и все, от отца и от матери. Есть у меня и брат. Мать у меня умерла, но отец и брат живы-здоровы. Хочется мне повидать их, показать им своих детей.

Что мешало алдару снарядить свою хозяйку в путь-дорогу?! Уложили еду, напитки, подарки, посадили возле хозяйки двух детей. Надежного человека и сто всадников послал алдар им в провожатые. Ехали они, ехали и, когда доехали до берега одной реки, жена алдара сказала:

— Здесь мы отдохнем, перекусим, а затем снова двинемся в путь.

Поели, попили. Всадники легли в тени деревьев на берегу реки вздремнуть, лошадей пустили пастись. Жена и доверенный алдара наблюдали за людьми. И вот мужчина говорит:

— Давно ты мне мила, ни одна женщина никогда так не нравилась мне, как ты, — будь моей.

— Разве тебя муж мой для этого послал, будь ты проклят?! Чтобы я такого бесчестного слова больше не слышала! Разве друзья так поступают?!

— Если ты не согласишься, я зарежу одного из твоих сыновей!

— Если ты убьешь даже обоих, я все равно не осрамлю своего мужа!

Мужчина выхватил кинжал и отрубил обоим мальчикам головы. Женщина схватила одежду одного всадника, бросилась в воду и переплыла реку. Одела мужское платье, подобрала волосы под шапку и пошла по дороге. Дойдя до одного села, стала искать себе работу. Повстречался ей пожилой алдар и говорит:

— Так и быть возьму я тебя к себе, пасут мои отары одиннадцать человек, одного пастуха не хватает. О плате сговоримся.

Женщина согласилась. Живет среди пастухов, приглядывается, что и как они делают. То в одном их поправит, то в другом и, наконец, за старшего среди них стала. Разделили стадо, каждому пастуху поручила ту работу, на которую он больше способен. Позаботилась и о жилище пастухов, и о кошарах для овец. Все строения раньше были сплетены из прутьев, она же велела их заменить дощатыми и каменными. Хорошо зажили пастухи, лучше стали работать. Много стало скота. Далеко разнеслась весть о старшем пастухе. Другие алдары решили своими глазами увидеть то, что сделал знаменитый пастух. Сообщили алдару, его хозяину, жди, мол, в гости едем» Алдару, узнав об этом, стало неловко:

— Весь свет узнал о моих пастухах, а я еще ни разу их не проведал, что они сделали не видел.

В назначенный срок прибыли на пастбище алдара с гостями. Старший пастух всем сумел угодить: заколол жирного быка, приготовил на любой вкус кушанья и напитки. Поели гости, попили и удивляясь спросил хозяина:

— Кто твой старший пастух? Видел ли, узнал ли он где-то, что здесь делает, или своим умом дошел до всего этого?

Но алдар ничего ответить не мог, так как сам не знал, кто у него старший пастух. Делать нечего, позвали старшего пастуха:

— Скажи нам, кто ты? То, что ты сделал, до этого сам додумался или кто-нибудь этому научил? Мы сами немало повидали, но то, чего ты достиг, никому и не снилось. Благодаря тебе хозяин стал самым богатым среди нас, скота его не счесть!

Старший пастух ответил:

— Добрые люди, прежде, чем открыть вам, кто я, поведаю одну притчу. Дайте только слово, что удалите отсюда каждого, кто меня будет прерывать, не будет мне верить и вступит со мной в спор, пока я не кончу рассказывать.

Все согласились с пастухом. Стала жена алдара рассказывать о своих приключениях так, точно все случилось не с ней, а с кем-то другим. Первым во время рассказа удалили алдара, побратима ее отца, от которого она столько мук притерпела. Затем увели друга ее у мужа, того, кто зарезал ее детей на берегу реки.

Кончил пастух рассказывать притчу, снял шапку, и роскошные волосы рассыпались из-под нее.

— Я та, которую хотели оскорбить, которая вынуждена была убежать из дома, та, у которой зарезали детей, та, кто выстрадала так много! Теперь я обращаюсь к вам с жалобой, будьте судьями.

Стали судить, а как же иначе?

— Разрежем их деревянной пилой на четыре части, другого решения не может быть, — сказал один.

— Так нельзя, — сказал другой. — Разрезанный на четыре части, все равно покойник, потребуется исполнения всех обрядов, которые покойникам полагаются. И похороны, и поминки нужно будет устраивать, а стоит ли из-за них беспокоиться.

— В моем стаде есть жеребцы, еще не бывшие под седлом. Привяжем обоих злодеев к хвостам, и лошади разнесут их о камни и деревья так, что не останется от них даже косточек. Таков мой приговор!

Все согласились с последним судьей. Привязали двух бесчестных к хвостам жеребцов, и те разнесли их в прах.

Тут и отец узнал свою дочь, и алдар-охотник обрадовался встрече с женою. Снова зажили они дружно, родились у них еще дети, и счастливо провели они свои дни.

АЛДАР И ПАСТУХ

Жили-были муж и жена. Имели они сына да дочь. Отец батрачил и этим кормил свою семью. И несмотря на то, что он работал от зари до зари, голод часто гостил у них в доме. Отец любил лошадей, хорошо разбирался в них и обладал способностью по одному ржанью узнавать, хорош конь или плох. Научил он этому и своего сына.

Шло время. Жена умерла. Дети подросли. И вот однажды решил сын пойти поискать удачи. Много он бродил по свету, наконец, попал в одно село и нанялся там пастухом к алдару.

Как-то раз, в поисках пастбища для скота, юноша поднялся на один из курганов. Смотрит — лежат в яме, приоткрывшись от ветра или времени, кости коня. Подумал юноша о хозяине этого коня, да и самого резвого скакуна стало ему жаль, и он заплакал. Долго он плакал, пока не пришло время гнать стадо в деревню. По дороге встретились ему другие пастухи, увидели, что глаза у него красны от слез, и рассказали об этом алдару. — О чем ты плакал? — пристал алдар к пастуху.

Нечего было делать пастуху, и он признался:

— Вон там, внутри холма, лежат кости одного коня. И по костям видно, что был это славный конь, но погиб он, а вместе с ним, наверно, и хозяин, и никто о них не знает, не вспоминает об их доблести. Глядел я на кости этого коня, и предстала передо мной моя жизнь, такая ж судьба и меня ожидает, подумал я, такой же бесславный конец, и сердце мое сжалось от тоски и обиды.

— Славному не грозит бесславие, — сказал сердито алдар и ушел. Но в душе подумал: «Видно этот пастух не зря так говорит, скрывается, знать, в нем какой-то талант и надо будет его испытать».

Шли дни. Юноша день ото дня все больше тосковал и худел.

Как-то вечером, зайдя к нему, алдар спросил:

— А ну-ка, скажи, о чем ты тоскуешь? В каком деле нет тебе равного? Давай состязаться.

— Я готов, а каковы твои условия? — спросил юноша.

— Показался ты мне знатоком коней, что ж, если ты под-, берешь коня лучше, чем я, — пусть станет твоим все мое состояние. Нет, так проработаешь безвозмездно семь лет пастухом, — сказал алдар.

Юноша согласился. Он даже разрешил алдару выбрать двух жеребят, а сам выбрал одного и то от вислоухой кобылы. Поставили этих трех жеребят отдельно, юноша попросил алдара купить также еще трех ягнят, и начали они их всех вме«. сте растить.

Прошло время, и алдар решил объездить жеребцов, но юноша сказал:

— Зарежем пока ягненка, там видно будет.

Зарезали ягненка. Юноша надломил кости передней ноги ягненка и сказал:

— Нет, рано пока на них садиться.

И начали они опять за ними ухаживать. Жеребцы становились все упитанней и ретивей. Не терпелось алдару, и он_; опять спросил юношу:

— Ну, как же наш спор? Давай пробовать наших коней.

— Зарежем и другого ягненка, — ответил юноша. Зарезали. Юноша опять надломил кости и покачал головой.

— Подождем еще немного.

Ничего не поделаешь, пришлось ждать еще. Алдар ждал и заранее радовался, думал про себя: «Выиграю спор и придется, мол, мальчишке батрачить у меня бесплатно в течение. семи лет.»

Некоторое время спустя, зарезали и третьего ягненка, опять юноша надломил кость и теперь уже сказал алдару:

— Смотри, суставы окрепли и кость наполнилась мозгом. Теперь можно и коней наших объезжать.

День за днем готовились алдар и юноша к скачкам. И, на-, конец, настал день состязаний. Алдар предусмотрительно отослал одного из жеребцов со своими слугами вперед, чтобы они ждали его на пути скачек, на тот случай, если устанет скакун, на котором он начнет бег. Алдар был уверен в победе и не. собирался слишком загонять своих коней. И вот алдар и юноша поскакали. Конь юноши шел тяжелее, зато ровно, и скоро опередил алдара.

— Почему я не могу догнать тебя! — кричал алдар. — Ведь подо мной более породистый конь!

— Твой конь не породистей, просто его мать находилась в лучших условиях, больше ее нежили. Задняя нога твоего коня хоть и белая, да не упругая, и ему трудно ступать по острым камням, — ответил юноша.

— Я обгоню тебя на другом коне! — кричал алдар. Доскакали до места, где алдара ждали с другим конем.

Алдар пересел, и начался опять бег. Но не может алдар опередить юношу. «Что такое, почему опять мой конь не может опередить жеребца этой вислоухой кобылы? — рассердился алдар.

— Бедный и несчастливый бывает и горбатым, и вислоухим, но это не значит, что он плох, — услышал он слова юноши, скачущего далеко впереди.

А тем временем отец юноши ждал своего сына. Уж почти год минул с тех пор, как сын ушел из дому.

— Посмотри-ка, дочь, не видно ли там твоего брата, — допросил старик свою дочь.

Вышла девушка, подошла к краю горы, взглянула вниз на дорогу.

— Ничего не видно, только клочки облаков поднимаются вдали, — сказала девушка.

— Боже! Не погаси света в моих очах до тех пор, пока я не увижу своего сына, — промолвил старик и тяжело опустился в кресло.

Через пару дней он опять послал девушку посмотреть, не оказался ли кто на дороге.

— Пойди, пожалуйста, посмотри, послушай... Вышла девушка и тотчас прибежала обратно к отцу.

— Слышен топот.

Вскочил старик с кресла и выбежал из дома, словно и лет за спиной не бывало.

— Это сын мой, я его увижу! — радостно кричал он на бегу. Вскоре из ущелья появился всадник, и старик узнал в нем сына. Широкогрудый гнедой играл под ним. За ним прискакал и алдар.

— Ты выиграл! Гони сюда свои стада. Нанимаюсь к тебе в пастухи. Ничего не поделаешь, — со вздохом сказал он.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: