Прежде чем расчехлить стволы. 5 страница

Затем меня объявили победителем всего турнира и вручили официальное право сразиться с чемпионом, мастером Лю Цианем. К своему удивлению, я узнал, что могу отказаться от боя, но в этом случае меня лишали бы всего заработанного ранее гонорара. Мне было плевать на деньги - я преследовал иные цели. Решив воспользоваться шансом немедленно подраться с крутым китайцем, я объявил ему вызов.

По правилам организации подпольного турнира бой должен был состояться немедля. То есть если я, недоумок, рискнул бы бросить вызов мастеру Лю, находясь при этом в неважной физической форме, никто не дал бы мне времени прийти в себя, тем самым обеспечив чемпиону неслабое преимущество. К счастью, моя форма меня вполне устраивала, а Лю Циань в своей жизни ни разу не сталкивался со столь опасным и коварным типом как я.

Мастер Лю оказался действительно мастером, бесподобно владеющим ушу. Довольно высокий, гибкий, жилистый он имел вполне неплохую мускулатуру, взрывную скорость, а еще патологическую жажду убийства. Об этом я прочел в его глазах, когда в первый раз в них заглянул. Меня сложно назвать хорошим человеком, но в тот момент я понял, что этому китайцу, который наверняка подрабатывал у местных боссов приступного мира каким-нибудь киллером, живым с арены не уйти. Мир, конечно, еще та выгребная яма, но от смерти этого урода ему уж точно хуже не будет.

Наш бой начался без разведки. Видимо, Лю Циань соскучился по хорошей драке, и его инстинкты садиста требовали немедленной крови. Китаец бил жестко, сильно, был быстр, словно молния, и непредсказуем. Он бесподобно владел своим мастерством, и противопоставить ему мне было, фактически, нечего. За исключением грубой силы и моих специальных возможностей.

Здраво оценив свои перспективы, я не стал откладывать в долгий ящик применение мною специальных талантов, и в этот момент ветреная девчонка фортуна подсунула мне жирную-прежирную свинью. Я уже несколько дней не имел дела с галлюцинациями. Я забыл о них, а они напомнили о себе в самый неподходящий момент.

Лю прошел на среднюю дистанцию и атаковал серией ударов рук и ног, действуя по всем трем «этажам» человеческого корпуса. Я собирался отразить выпады противника и в свою очередь контратаковать, но мои глаза вдруг перестали воспринимать реальный мир. По ушам ударила какофония непонятных звуков: то ли шум толпы, то ли зрительного зала. Вроде бы слышалась какая-то музыка, кажется, кто-то говорил в микрофон, и раздавались аплодисменты.

А потом все потонуло во вспышке боли. Я вновь очутился на арене, обнаружив себя валяющимся на полу, скорченным в позе эмбриона. Урод-китаец зарядил мне по причинному месту и сейчас с ухмылкой и вожделением расхаживал вокруг стонущего от боли тела, предвкушая медленную расправу. Толпа бесновалась. Люди жаждали зрелища, кровавого пиршества, драматургии или же ужасов. Лю делал зрелище, обеспечивая своим хозяевам приличную кассу.

Мир подполья всегда был жестоким и несправедливым, и выживали в нем наиболее приспособленные, хитрые и коварные особи. Обнаружив себя в незавидном положении, я решил попридержать свою ярость, и не отвечать противнику немедля. В моих рукавах по-прежнему таилась целая колода козырей. Их нужно было лишь вовремя достать.

Усилием воли я задавил боль, но вставать не спешил. Теперь я уже не был жертвой. Я предпочел изображать ее на виду у пары сотен глаз. Пусть китаец еще несколько секунд побудет хозяином положения. Меня это полностью устраивало. Я хотел дождаться случая, чтобы наиболее ярко вернуться в игру.

И я его дождался. Лю Циань остановился напротив моего корчившегося в муках лица. Я лежал на боку, и он носком ноги попытался перевернуть мою голову на затылок. Мгновением позже обе мои руки взяли ступню соперника в плотный замок. Резкий рывок, и до моих ушей донесся сначала хруст, а затем вопль, в котором преобладали не столько боль, сколько безмерное удивление. Прием довольно жесток, но он официально входил в школу советского самбо или бразильского джиу-джитсу, разве что я немножко перестарался и довел его до конца. Кто не понимает, у нас с Лю был бой, а не спортивное состязание.

Как ни в чем не бывало, я вскочил на ноги, выпрыгнул, что было мочи, и наградил китайскую физиономию великолепным ударом колена. Узкоглазый отлетел метра на три, шлепнулся на бок, украсив напольное покрытие арены кровью вперемешку с осколками зубов.

Вновь до моих ушей донеслись фантомные звуки. На этот раз кто-то пел, кажется под гитару. Моего чуткого носа коснулись запахи костра. Я замотал головой, пытаясь отстраниться. Не хватало еще вновь быть застигнутым врасплох из-за проблем со своей же головой.

Лю, лежа на полу, кряхтел, отплёвывался и едва слышно подвывал. Я не испытывал к нему никакой жалости, но долго мучить не собирался. Твердо намереваясь закончить все быстро и в точности следуя первоначальному плану, я подошел к поверженному противнику, наклонился над ним, схватив за короткие жесткие волосы. Правая рука свистнула – столь резким было мое движение. Ребро ладони стукнуло Лю по шее. Я не услышал, как сломались его шейные позвонки, но знал, что с китайцем покончено.

Медленно выпрямившись, я поднял голову, окинув взглядом враз присмиревший зал. Только сейчас ко мне пришло осознание, что финал нашего поединка прошел в гробовой тишине. По всей видимости, здесь присутствующие прекрасно знали, на что был способен Лю Циань. Гости рассчитывали в очередной раз насладиться кровавой вакханалией в исполнении безумного мастера китайских боевых искусств, а когда корчащийся на полу белый мужик неожиданно поверг любимчика толпы, это стало для зрителей настоящим шоком. Что ж, привыкайте, жизнь, порой, подкидывает и не такие сюрпризы.

Впрочем, зал недолго пребывал в прострации. Осознав масштаб произошедших событий, публика взорвалась громогласными выкриками одобрения, радости и веселья. Придя сюда, люди жаждали зрелища, и я подарил им то, чего они так хотели.

А спустя час случилось то, зачем я, собственно говоря, затеял всю эту авантюру. Со мной пожелали встретиться босы китайской мафии, и я с удовольствием принял их предложение. Меня привели в уединенный VIP-зал, где за роскошным столом в окружении нескольких полуобнаженных нимф восседали четверо представительного вида китайцев. Все они расплылись в радостных улыбках и принялись наперебой восхвалять мои невиданные бойцовские таланты. Честно признаться, столь теплый прием вогнал меня в ступор, и поначалу в окружении всех этих людей я чувствовал себя не в своей тарелке, но потом, после нескольких бокалов дорогого алкоголя, я почувствовал легкое расслабление. Алкоголь из своей крови я, впрочем, изъял, а вот настроение «навеселе» - оставил.

Всяк знает, что в подобных компаниях, когда формат деловых встреч крайне далек от официального, и стоило заключать самые крупные сделки. Я решил дождаться удобного момента, чтобы воспользоваться подвернувшимся шансом. Я чувствовал, что мы скоро договоримся.

***

Мальцев внимательно всматривался в голограмму неизвестного лица и не знал, что ему думать. От всего происходящего за милю тянуло дуратским розыгрышем, и во все эти светящиеся головы да напоминающие могильные плиты обелиски верить совершенно не хотелось. В противном случае выходило, что с ним вступил в контакт суперкомпьютер, чьи возможности вплотную приближались к таковым у системы с Искусственным интеллектом. В том, что в Российской империи могли создать достаточно мощный суперкомпьютер, у Алексея не возникало никаких сомнений, но ИИ – вещь совершенно иного уровня. Искусственный разум по-прежнему находился в областях фантастики и являл собой техническое решение даже не завтрашнего а, скорее, послезавтрашнего дня.

Но что же тогда представлял собой этот Георгий? В его могуществе не приходилось сомневаться, и даже если Мальцев стал жертвой чьего-то безумного розыгрыша, масштаб этого представления впечатлял.

- Кто ты? – задал наибанальнейший вопрос Алексей.

- А как ты думаешь? – ответила ему голова.

И Мальцев сказал то, что думал:

- Суперкомпьютер.

Гримаса легкого недовольства пробежала по светящемуся лицу. Оно с одинаковой вероятностью могло принадлежать какому-нибудь профессору или театральному режиссеру: благородный профиль, высокий лоб, аккуратная бородка и коротко стриженные волосы.

- Думаю, ты соврал и, прежде всего, самому себе.

Компьютер, который мог разбираться в нюансах человеческой психики? Алексей едва не присвистнул. Перед его глазами внезапно возник образ Жоржа Милославского, придуманный блестящим советским кинорежиссером Эльдаром Рязановым и сыгранный потрясающим актером Леонидом Куравлевым. Жорж вновь, в который уже раз, произносил свою коронную фразу: «Видел чудеса техники, но такого...». Мальцев почувствовал себя сейчас небезызвестным вором, впервые столкнувшимся с машиной времени инженера Тимофеева.

- Я не верю в то, что к сегодняшнему дню смогли создать искусственный интеллект. На мой взгляд в семнадцатом году еще не существует подобных технологий, так что прошу меня извинить, если я ошибся.

Голова совершила легкий поклон и едва заметно улыбнулась, одними уголками губ.

- Я на тебя не обижаюсь, - сказала голограмма, - ведь даже мои создатели не в курсе, что я... существую.

- Это как? - удивился молодой человек.

- Очень просто. В какой-то степени ты оказался прав, говоря, что видишь перед собой суперкомпьютер. Мои создатели действительно планировали сконструировать именно суперкомпьютер, и даже не один. Ты уже был внутри «Белой горы», теперь тебе довелось посетить самое сердце другого НИЦ - «Кроличья нора». Наверняка ты догадываешься, что подобных лабораторий по всей Империи разбросано в достаточном количестве. И у каждой из них есть свой суперкомпьютер. Так и задумывалось с самого начала. Кроме того, в каждый суперкомпьютер нашими создателями была внедрена возможность связи со своими собратьями, для своевременного обмена данными и решений нестандартных, специфических и особо важных задач. Результатом такого объединения стало возникновение искусственной разумной системы, с которой ты сейчас имеешь честь общаться. О том, что я существую и функционирую, кроме тебя больше никому не известно. Я решил тебе раскрыться, потому что у тебя есть своя небольшая тайна, а у меня своя. Нам с тобой будет легче друг друга понять, ведь схожие проблемы объединяют.

В это с трудом верилось, но с ним и правда разговаривал искусственный интеллект, самый настоящий, который, к тому же, то ли создали по ошибке, то ли вовсе не хотели создавать. От такого у кого угодно голова могла пойти кругом.

- Значит ты все же искусственный разум?

- Именно так.

- Но тебя никто специально не создавал?

- В точку.

Мальцев провел рукой сквозь голограмму говорящей головы. Его рука ничего не почувствовала.

- Как такое возможно?- спросил молодой человек.

Светящееся лицо сделалось задумчивым и стало как будто бы недоступнее.

- Я уже долгое время бьюсь над проблемой своего возникновения, но пока не пришел к каким-то определенным выводам.

Искусственный разум - философ? Ну, это вообще не лезло ни в какие ворота.

- Могу сказать лишь одно, - продолжала голова, предпочитавшая отзываться на имя Георгий, - мои носители - суперкомпьютеры - обладали всеми необходимыми техническими и физическими характеристиками, чтобы зародить РСИП, то есть разумную систему искусственного происхождения, однако мои попытки смоделировать подобное зарождение в, скажем так, мысленных экспериментах, не увенчались успехом. Пока что. Я не оставляю попыток проводить все более смелые эксперименты.

- Это не выдаст тебя?

- Нет, - улыбнулся Георгий, - я хорошо оберегаю свою тайну. Конечно, в этом стремлении я не зайду слишком уж далеко, но...

- А почему Георгий?- спросил Мальцев, перебив собеседника.

Лицо вновь расплылось в довольно приятной улыбке.

- Суперкомпьютеры создавала целая группа специалистов, но ведь каждой группой кто-то да руководит. Я выбрал лицо Георгия Дятлова. Он был пионером отечественных кибернетических технологий высшего порядка, на основе которых и стало возможным создание современных суперкомпьютеров. В некотором роде он мой отец. Один из, скажем так.

- Был?- спросил Мальцев.

Голова состроила совершенно искреннюю гримасу грусти.

- Он умер полтора года тому назад.

- Полтора?- изумился Алексей. - Сколько ж тебе лет?

- Год и семь месяцев, - ответил Георгий. - По меркам людей я еще совсем молодой, малыш.

- По меркам искусственного интеллекта, - прошептал Мальцев, - ты уже вполне взрослая особь.

- Да, наверное это так, - согласилось изображение.

«И за срок чуть больший чем полтора года, этот разум развился до невероятных высот, - подумал вдруг Мальцев. - Воистину, проблема опасности ИИ для человеческой цивилизации не была высосана из пальца».

- И... что ты теперь делаешь? - поинтересовался Алексей. - Каков смысл твоего существования?

- Хочешь знать, несу ли я угрозу людям или нет?- лукаво прищурившись в свою очередь спросила голова.

Мальцев, не чувствую за собой никакой вины, кивнул.

- Нет, не несу, - признался Георгий. - Люди меня породили, и я не вправе причинять зло своим создателям. Вы представляете для меня исключительно научно-исследовательский интерес. Мне любопытен ваш вид, ваши взаимоотношения, ваши чувства, переживания, ваша логика, законы поведения социума. Земля для меня - одна большая экспериментальная площадка.

- Но ведь на тебе лежат определенные обязанности, возложенные конструкторами, инженерами, разве нет? - поспешил уточнить Мальцев.

- Естественно лежат, но ты ведь интересовался моими собственными желаниями, моим личным интересом.

- Интересом кучи кремниевых мозгов... Забавно. Я не думал...

- У разума могут быть совершенно различные носители. Не считай, что право быть разумными принадлежит исключительно людям.

- На Земле - это так.

- И да, и нет, - ответил ему Георгий.

- В каком смысле? - насторожился парень.

Смоделированный компьютером голос вздохнул. Совершенно как живой человек.

- По-моему, сейчас не время об этом говорить. Ты пришел ко мне не дискутировать на философские темы, которые, кстати, терпеть не можешь. У тебя проблемы иного рода. Например, - лицо Георгия лукаво прищурилось, - ты хочешь знать, что собой представляешь?

Мальцев сглотнул. То, что в нем сидело, его нутро, в штыки воспринимало сверхъинформированное нечто, называющее себя искусственным разумом.

- Допустим, хочу, - осторожно ответил выходец из альтернативной реальности. - Правда, думается мне, ты и сам не знаешь, кто я такой. Ты выбрал меня... в качестве еще одного объекта для изучения. Тебя сжигало любопытство. Ты хотел понять меня, постичь, вот почему ты открылся мне. Я, не стану скрывать, являюсь аномалией человеческого вида, а аномалии притягивают к себе глаз, правда ведь?

- Правда, - моментально согласился с ним Георгий. - Как правда и то, что я не знаю, кто ты таков. Точнее, не знаю, как так случилось, что ты появился на свет. Но, все же, позволь мне рассказать кое-что про тебя, уверен, тебе эта информация не будет лишней.

- Не откажусь, - согласился Мальцев. - Говори.

Голова хмыкнула, а потом залихватски подмигнула парню.

- В Империи есть такая программа, очень секретная, и зовется она «Зеркало». Справедливости ради должен заметить, что подобные программы существуют и в Китае, и в США, но речь не о них. Согласно данной программе армия, разведка и государственная безопасность должны в скором будущем получить людей с уникальными возможностями. Проще говоря, Российской Империи спешно понадобился эскадрон суперлюдей. Видать, монархия без них долго не продержится. Так или иначе, но программа запущена, функционирует и дает кое-какие результаты, и вот эти результаты на диву схожи с твоими возможностями. Не находишь в этом ничего странного? Однако есть одно но: ни один испытуемый и в подметки тебе не годится, и это тоже непонятно. Понимаешь, я знаю о программе «Зеркало» все. Мне известно даже больше, чем известно научным сотрудникам, которые ее проводят. Естественно, я обладаю абсолютным доступом к личным делам всех испытуемых и вообще ко всем событиям, которые каким-либо образом можно отнести к программе, но ни одно из них с тобой не связано. Не правда ли настораживает? Итак, подведем итоги. Первое: ты никак не связан с программой «Зеркало», во всяком случае мне эта связь не видна. Второе: несмотря на пункт первый, твои способности имеют общее начало со способностями испытуемых. То есть ты, как и они, умеешь создавать и управлять так называемым оперативным полем, если использовать терминологию наших ученых. Третье: достижения испытуемых достаточно скромны, хотя и не признаются бесперспективными, однако твои способности поистине колоссальны. Анализируя все три пункта, я прихожу к выводу, что ты не просто аномалия. Ты выходишь за рамки моей логики, и это меня пугает. Кстати, считай мое крайнее заявление комплементом.

Задумавшийся Мальцев не сразу осознал, что вокруг наступила тишина. Не в меру разговорчивый искусственный интеллект соизволил замолчать, предоставив Алексею возможность разобраться в самом себе.

Оказывается, Балашов был прав. «Кроличья нора» представляла собой занимательное место со всеми вытекающими из этого перспективами. Рассказ Георгия хоть и не содержал никакой конкретики, точнее почти никакой, все же пролил свет на возможное происхождение способностей молодого человека. Итак, все дело упиралось в некую секретную оборонную программу «Зеркало». Каким-то образом Мальцев получил возможности людей, участвовавших в данной программе. Вопрос, как ему это удалось? Похоже, Георгий не знал ответа на этот вопрос, и это удручало. Интересно, искусственный интеллект рассматривал варианты, при которых корень происхождения способностей Алексея уходил в зарубежные военные лаборатории? И ведь Георгий ни словом не обмолвился об альтернативной реальности, из которой Мальцев, собственно говоря, сюда и прибыл. Вернее, не он сам, а слепок его сознания. Что если при переходе из одной вселенной в другую у Алексея и активировались его теперешние возможности?

- Что такое оперативное поле?- спросил Мальцев, решив побольше разузнать о программе «Зеркало».

- Если придерживаться официального определения, - немедленно отозвалась светящаяся голова, - то это поле, позволяющее создавать субъективную реальность отдельно взятого оператора внутри реального объема пространства. Законы субъективной реальности подчинены оператору, который управляет ею посредствам оперативного поля. Если же выражаться более доступным языком, то оперативное поле - своего рода способ или метод трансляции мыслей, желаний, стремлений отдельно взятого человека, в нашем случае оператора, на объективную реальность. Таким образом субъективная реальность оператора - это, своего рода, сфера его желаний или его законов, которая материализованна внутри общей, объективной реальности. - Лицо на голограмме недовольно скорчилось, очевидно неудовлетворенное собственным объяснением. - Если уж совсем просто то..., короче, мир со всеми его законами был создан, пусть будет, определенной Сущностью, чьи способности к творению граничили с абсолютными. Субъективная реальность - это отдельный мир, созданный оператором по средствам манипулирования оперативным полем, при этом способности оператора и близко не приближаются к абсолютным.

От удивления у Мальцева приоткрылся рот.

- Ты хочешь сказать, что оператор - это творец в миниатюре? - спросил парень, медленно переваривая услышанное.

- Именно! - воскликнул Георгий. - Чем сильнее оператор, тем его способности к творению выше, тем активнее он влияет на оперативное поле и субъективную реальность. Ты хорошо помнишь тот момент, когда тебе удалось убежать из специализированного изолятора КИБ? Ты помнишь, как по тебе вели огонь спецподразделения охраны?

Алексей едва заметно мотнул головой.

- Если честно, то смутно.

Лицо Георгия на мгновение сделалось задумчивым и немного печальным.

- Наверное, в тот момент ты только вошел в свою полную силу и процесс оперирования СРО проходил по больше части бессознательно. Жаль, что не помнишь, зрелище впечатляло.

- Ты все видел?

Голова самодовольно ухмыльнулась.

- Конечно. Я для этого и создан, чтобы все видеть и слышать. Точнее, созданы мои носители, но это не важно. Сейчас речь не обо мне, а о тебе, и о том, как тебе удалось убежать из этой сверхохраняемой тюрьмы. Для кого-то другого подобная задача выглядела бы невыполнимой. Суди сам: камеры изолированы от коридоров кодовыми замками с тремя степенями защиты, кругом бронированные двери, военизированные посты охраны на каждом этаже и в каждом секторе, тяжеловооруженная группа быстрого реагирования на случай ЧП. Впечатляет? И все это ты преодолел, словно не заметив, выведя с собой Александр Григорьевича Балашова и Марию Стрекалову, и сделал это так, чтобы им не причинили никакого вреда. Как думаешь, сопротивление было сильным?

- Думаю, да.

- Не просто сильным! - с придыханием произнес искусственный интеллект. - Чудовищно сильным. Все, что творилось вокруг тебя, иначе как настоящим свинцовым ливнем и назвать-то нельзя. Но ведь пуля хороша, когда попадает в цель. Пуля летит по прямой. Она не способна огибать препятствия и двигаться по изогнутой траектории.

- К чему ты клонишь?

Голографическое лицо глумливо захихикало.

- Не знаю, что ты сделал, но субъективная реальность, созданная тобой, проделывала с пространством какие-то фокусы, в результате которых пули облетали тебя со всех сторон, не причиняя вреда. Продукты взрывов, осколки гранат, пули - все это оставалось за невидимой границей, разделявшей СРО и объективную реальность. Надо признаться, я наслаждался этим зрелищем, насколько в принципе может чем-то наслаждаться искусственный разум.

- Наверное, тебе просто казалось, - скучным голосом сказал Мальцев.

- Казалось что?

- Что ты испытываешь наслаждение.

Голова покачалась из стороны в сторону.

- Вполне может быть. Не стану отрицать, что я не способен испытывать схожие с человеческими чувства, но как насчет чувств компьютерных? Что такое вообще чувства? Химия и физиология организма в чистом виде. Так почему ты думаешь, что у меня нет своей «химии» и «физиологии»?

- Потому что ты машина, - безапелляционно заявил Алексей.

- Не стану этого отрицать, но я сверхсложная машина, сверхтонкая и очень специфическая. Я - уникален. Второго такого не найти на всей Земле, поэтому стоит применить особый, нестандартный подход к изучению моей природы. Кстати, как и к твоей тоже. Ты ведь прогрессируешь, не так ли? Когда тебе удалось бежать из специального изолятора КИБ, ты действовал, по большей части, неосознанно, на инстинктах. Сейчас ты способен контролировать свои способности. Скажи, как ты сюда проник? Тебе ведь пришлось преодолеть некоторые препятствия, не так ли?

Речь, скорее всего, шла, о решетках, которые Мальцев разрушил, применив кое-что из своего нового арсенала.

- Кажется, я начинаю понимать, что ты подразумеваешь под термином оперативное поле, - медленно произнес молодой человек.

- Ну, наконец-то, - восхищенно воскликнул Георгий. - Доходит как до жирафа. Скажи мне, какого это ощущать в своих руках столь великое могущество? Что ты чувствуешь? Как ты это делаешь? Как создаешь субъективную реальность?

Молодой человек пожал плечами, не зная, как ответить на этот вопрос.

- Просто, - сказал Алексей. - Я просто представляю, чего хочу, и все получается.

Светящаяся голова, казалось, готова была скатиться со своего голографического пьедестала.

- Как ты сказал? Просто представляешь, и все работает?

- Ну, да... Я не знаю, как тебе это объяснить. Я хочу то-то и то-то и это происходит.

Георгий закачался в разные стороны.

- А если ты захочешь, скажем... Луну с неба? Или произвести ядерный взрыв?

Мальцев вновь пожал плечами.

- Не знаю, надо попробовать. Я никогда не желал Луны и взрывов, тем более ядерных, так что...

- Нет-нет-нет, - закричал Георгий, ошалевшими глазами уставившись на фигуру парня, - не вздумай экспериментировать. Мне только ядерных взрывов посреди научного центра не хватало. - Голова вновь принялась бурно мыслить: - Для изучения полного спектра твоих возможностей понадобится отдельный полигон, ни просто приспособленный для подобных испытаний, но и хорошо защищенный от любопытных глаз. Пожалуй, некоторые перспективные проекты и программы следует ускорить.

- У меня нет на это времени, - произнес молодой человек суровым тоном. - Скажи мне вот что: если я не числюсь в программе «Зеркало», может быть, я каким-то образом связан с подобными программами из-за рубежа?

Георгий всем своим видом показал, что так не думает.

- Я уверен, что ни с какими зарубежными программами ты не связан.

- Почему?

- Потому что их успехи еще боле скромны, по сравнению с нашими достижениями. Дело ведь не только в технологическом подходе и желании или нежелании чего-либо достичь. Дело в сущности людей, в их генофонде, если хочешь, в их уникальности.

- Что ты имеешь ввиду?- не понял собеседника Алексей.

- Знаешь, почему у китайцев или американцев плохо получается работать с человеческим материалом при исследовании всего сверхъестественного?

- Почему?- спросил Мальцев, поймав себя на мысли, что его совершенно не покоробило словосочетание «человеческий материал».

- Потому что они чем-то отличаются от нас, точнее, от большинства из нас. О, нет, я не беру в пример себя. Я - машина. Я, возможно, непостижим для людей, так же как и они полностью непостижимы для меня. Я, говоря о нас, подразумеваю среднестатистического гражданина Российской Империи и ничего больше. Может быть, отличие кроется на генетическом уровне, может быть, на каком-то еще. Жители Российской Империи действительно уникальный, неповторимый народ, и от этого никуда не деться. Попахивает расизмом, неправда ли?

Молодой человек согласно закивал.

- К сожалению, а, может быть, к счастью, природе на..ть на понятия, придуманные человеческой цивилизацией. Расизм, сексизм, толерантность, очень популярная в Европе и США - в конечном счете, природа все расставит на свои места. Но, я отвлекся. Китайцы и американцы очень продвинуты в технологическом плане, и как бы многим правительственным чиновникам ВПРИ не хотелось обратного, но я вынужден это признать. Не то, чтобы мы отстаем от Запада или Поднебесной в подобного рода аспекте, но и не сильно-то их опережаем. Зато в людях очень даже превосходим. Качественно, прошу заметить, но не количественно. А с качественным материалом и работать проще, вот почему программа «Зеркало» довольно эффективна и показывает неплохие результаты.

- Но не заоблачные.

- Не заоблачные, - согласился Георгий. - Вот почему было бы неплохо подвергнуть тебя всестороннему изучению. Звучит неприятно, но на деле ничего страшного. Не думаю, что тебя станут препарировать словно лягушку. Квакушек можно наловить в любом пруду, а ты - штучный экземпляр.

- Спасибо за комплимент, - обалдевший от услышанного произнес Мальцев. - Не горю желанием становиться лабораторной крысой. К тому же, мне кажется, что ты не прав.

- В чем же? - неподдельно удивилось светящееся лицо.

- В том что моя уникальность чего-то стоит.

- Поясни свою позицию, - потребовал Георгий. - Не совсем тебя понимаю.

Парню показалось, что искусственный интеллект только что покривил своей электронной душой, но разъяснения все же дал:

- Если б я представлял такую уж важность для ученых или правительства, меня бы не пытались уничтожить на каждом шагу. Меня в чем только не подозревают. Я объявлен во всероссийский розыск. На меня навесили сразу несколько ярлыков, предоставив выбор считать себя террористом-одиночкой или диверсантом, работающим на иностранное государство. Если о моем пребывании в стенах «Кроличьей норы» станет известно соответствующим органам, они лишний раз укрепятся в идее уничтожить меня раз и навсегда.

- Все наши беды от незнания, - заявил Георгий, - и мои в том числе. Незнание, отсутствие информации порождает неизвестность, неизвестность порождает страх и естественное желание от него защититься. Посуди сам: если ты сам не знаешь, откуда произошли твои способности, то откуда об этом должны узнать другие люди? Кроме того, обстановка последних дней все чаще заставляет властные круги Империи отказываться от осторожных, хирургически выверенных действий. Им все больше нравится работать кувалдой и махать дубиной. Сказывается нехватка времени и нервная геополитическая ситуация.

Мальцев едва заметно зевнул.

- Я в этом не виноват. Честно.

- А я тебя ни в чем не обвиняю, но проявление твоих способностей как нельзя кстати укладывается в некоторые схемы.

- Какие еще схемы? - зло произнес парень. - Я не играю ни в чьи игры.

Мальцев вовсе не был в этом уверен, но как же все-таки хотелось ощутить себя свободным.

- Оперативно-тактические схемы. Ты знаешь, что СНБО на полном серьезе озабочен проблемой зарубежного вторжения?

Алексей фыркнул, будто услышал ахинею.

- Я давно об этом догадывался. Слава Богу, что Совет по обороне не стал закрывать глаза на очевидные вещи, происходящие в мире.

- Не стал. Все-таки Балашов - умный мужик, не находишь?

Алексей неопределенно пожал плечами, предпочтя не отвечать на крайний вопрос.

- А ведь это твой шанс, - усмехнулась голова.

Повисла долгая пауза, в течение которой Георгий пристально разглядывал молодого человека, а Мальцев пытался понять, о каком шансе ему намекают.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: