Развитие выбора объекта и ограничения агрессии (Слияние инстинктов).

У каждой фазы развития либидо есть свой психический эквивалент. Психическая составляющая оральной фазы называется идентификацией.

В главе о сновидениях указывалось, что сон отображает возвращение в материнскую утробу, и что вместе с рождением возникает инстинкт сна, инстинкт вновь объединиться с матерью, от которой только что был отделен новорожденный. Похоже, что идентификация также представляет собой тенденцию вновь объединиться с матерью.

Первое объединение новорожденного с матерью происходит, когда он сосет ее грудь, и это сопровождается голодом. Первое объединение является физическим процессом. Если младенец не может получить грудь, когда она ему нужна, он сосет пальцы, возможно галлюцинируя, что это грудь. Мы можем сказать, что он идентифицирует свой палец с материнской грудью. Палец — это часть его тела, но, одновременно, для него это материнская грудь Таким образом, идентификация рассматривается, как психическая производная от инфантильной оральной активности.

Если вообще можно говорить о «выборе объекта» на такой ранней стадии младенчества, то мы могли бы назвать первый выбор объекта аналитическим, при котором личность полагается на другой объект, который должен удовлетворять его голод, телесные потребности, защищать его и тому подобное. В раннем детстве все эти потребности может удовлетворить мать или няня. Потребности ребенка заставляют его войти в теснейший контакт с матерью; ребенок и мать почти полностью объединяются. Вследствие этого объект (мать) психологически смешивается с эго. В результате этого, эго приобретает все больше и больше характеристик объекта; так закладывается фундамент для дальнейшего влияния и воспитания.

Таким образом, первая связь ребенка с матерью, первая связь с объектом, в определенном смысле принимает форму идентификации. И, в самом деле, часто трудно отличить связь с объектом от идентификации. Единственный критерий — это то, что любовь выражает желание пол учить объект; идентификация выражает желание стать объектом.

Идентификация может быть субъективной идентификацией или объективной идентификацией. То есть, либо субъект изменяется в соответствии с паттерном объекта, либо объект изменяется в соответствии с паттерном эго. В последнем случае мы называем это проекцией. И в самом деле, иногда трудно отделить идентификацию от проекции В некоторых ситуациях отношение к объекту, идентификация и проекция могут быть очень тесно переплетены.

Выбор объекта идентификации зависит от стадии сексуального развития. При нормальном развитии, мальчик в дальнейшем идентифицируется с отцом, а девочка сохраняет идентификацию с матерью. Перекрестная идентификация приводит после подросткового периода к гомосексуальности у обоих полов.

Идентификация амбивалентна; она несет в себе и позитивные и негативные чувства к объекту. Стремление «быть таким же» может выражать и любовь и ненависть; сейчас личность хочет быть похожей на объект из-за любви, а потом — из-за ненависти, из-за желания занять место объекта, и оба желания могут присутствовать одновременно. В других сл}'чаях личность может желать завладеть объектом для того, чтобы любить его или для того, чтобы его уничтожить.

У идентификации есть и другие истоки, помимо оральных: глаза, нос, как орган обоняния, уши и так далее. Глаза позволяют увидеть дарующую удовольствие мать; младенец воспринимает тактильные раздражители на коже, когда о нем заботятся; когда младенец сосет материнскую грудь, он чувствует ее запах, он вдыхает ее запах (на более высоком уровне это может трансформироваться в духовную идентификацию; «дух» и «вдохновение» играют довольно важную роль в фантазиях человечества). Идентификация через уши тоже очень важна ребенок повторяет слова отца и матери и подчиняется их приказам и запретам. Более того, слуховые идентификации (через речь) становятся главной основой суперэго, как будет показано в другой главе. Хотя раздражители, воздействующие на все эти органы, могут иногда быть неприятными, частично они все же остаются приятными, и поэтому человек стремиться к ним (Человек «присасывается» к своему окружению всеми пора и мы пока еще не знаем, как это происходит.).

Воспоминания об этих ощущениях смешиваются с дарующим удовольствие человеком, который входит в эго, благодаря идентификации. Тогда, из бесчисленных воспоминаний о впечатлениях и ощущениях создается образ человека, дающего удовольствие, который требует, чтобы ребенок ограничил свою агрессию и контролировал выделительные функции. Благодаря либидозной связи с объектом во внешнем мире (с матерью), ребенок учится узнавать свое окружение и ограничивать агрессивность.

В оральной фазе связь с внешним миром выражается идентификацией, амбивалентным процессом. В анально-садистской фазе амбивалентность становится еще сильнее. Связь с внешним миром выражается, главным образом, в анальных и деструктивных терминах. Деструктивность, истоки которой находятся в оральной фазе, усиливается, когда мускулатура становиться более развитой и ребенок начинает ходить. Почти все, до чего может дотянуться ребенок, уничтожается. Теперь и выделительная функция начинает играть роль в отношениях с объектом. Фекалии либо удерживаются, в качестве выражения своеволия, упрямства и злости, либо выделяются, как знак любви и согласия. Таким образом удержание или выделение фекалий становится средством управления человеком, который заботится о ребенке. Так же как в оральной фазе неприятное удаляется с помощью рвоты, в анально-садистской неприятное удаляется с помощью акта дефекации. Анальные продукты, экскременты, хоть и являются частью тела ребенка, с которыми ему нравиться играть, в то же время воспринимаются, как чуждый одушевленный объект. «Фекалии — это не труп, это «живое существо»», — сказал один пациент. Некоторые дети боятся фекалий, как будто те содержат в себе некую опасность. От взрослых пациентов и из фольклора мы узнаем, что эта «опасность» — это духи и демоны, угрожающие субъекту. Похоже, что эти страхи являются зародышами мании преследования Если мы вспомним, что деструктивные инстинкты вначале действуют лишь внутри, в виде мазохизма, а потом направляются на внешняя мир в форме садизма, мм можем сделать вывод, что садизм — это спроецированный мазохизм, другими словами, именно в анально-садистской фазе мы впервые замечаем проекцию.

Некоторые дети боятся, что вместе с фекалиями потеряют часть своего тела. Анальными и мышечными действиями ребенок выражает не только агрессию, но и сексуальное удовольствие. Проходя через анус — через эрогенную зону - фекалии принимают либидозную окраску и воспринимаются, как сексуальный орган. Таким образом страх потери фекалий можно рассматривать, как зародыш позднейшего комплекса кастрации. В анально-садистской фазе анальная и моторная активность очень сильно заряжена энергией либидо. Поэтому от процессов, происходящий в этой части тела, дети получают сексуальное, так сказать, догенитальное удовольствие.

По мере того, как агрессивные инстинкты постепенно смешиваются с либидозными, ребенок учится контролировать свой садизм и выделительные функции. В следующей, фаллической фазе ребенок, приспосабливаясь к окружающему миру, еще сильнее подчиняет своей воле деструктивные стремления. Хотя в этой фазе все еще присутствует идентификация, отношение мальчика к объектам характеризуется, главным образом проекцией, поскольку он наделяет пенисом женщину свой либидозный объект во внешнем мире. Гениталии самого мальчика усиленно катектируются либидо и идентифицируются с эго. Отношение девочки к объектам в этой фазе определяется ее завистью к пенису. Она хочет, чтобы у нее был, пенис, как у мальчика, и идентифицируется с ним. В конце этой фазы она отбрасывает эту идентификацию и вместо нее появляется желание родить ребенка.

На этой фазе развития объекты внешнего мира катектируются либидо лишь потому, что у них такие же гениталии, как у субъекта (на гамом деле или в фантазии), лишь потому, что они на него похожи; эта фаза является нарциссической. Объект внешнего мира — это отражение субъекта (анимизм). В связи с этим я хочу упомянуть, что дети любят смотреть в зрачки человека, которого любят и различать там, с удовольствием и изумлением, свое отражение.

Переход от анально-садистской фазы к фаллической облегчается благодаря проекции, и, в результате, либидо постепенно перемещается от фекалий к пенису. Оральные и анально-садистские элементы, оставшиеся от предыдущих фаз, вливаются в гениталии Гениталии становятся определяющей и ведущей эрогенной зоной.

В генитальной (фаллической) фазе производные от всех инстинктивных компонентов — орального, анального, садистского — направлены на объект. Вначале объект сливается с эго с помощью идентификации; после он находится в мире, как отражение эго. Поскольку в фаллической фазе часть эго спроецирована и находится в любимом объекте, этот тип выбора объекта является нарциссическим.

Ближе к концу фаллической фазы нарциссическое отношение к объекту все больше и больше ограничивается. Ребенок воспринимает объект как независимое существо, наделяет его лишь небольшим количеством нарциссического либидо и желает его таким, какой он есть. Кроме того, позитивным стремлениям к объекту в меньшей степени противостоят негативные стремления. Все мысли и желания вращаются вокруг объекта, стремясь получить от него удовлетворение сексуальных и нежных чувств. Возникает любовь, и только тогда сознание начинает отличать любовь от ненависти. На ранних фазах «любовь» была частичной (термин Абрахама) не только потому, что была смешана с противоположными эмоциями, но и потому, что на объект были направлены только инстинктивные компоненты; поэтому требовался не весь объект, а только его определенная часть. Исследования Бибринга доказывают, что сначала объект воспринимается эрогенными зонами и эмоционально и ассоциативно связывается с ними. (Рот стремиться не к матери, а к материнской груди.) А в фаллической фазе любовь целостна, поскольку ребенок стремится к самому объекту, стремится всей энергией либидо, которая концентрируется в генитальных стремлениях.

Наблюдая за развитием выбора объекта, легко заметить, что деструктивные инстинкты и ненависть постепенно теряют силу, в то время как любовь набирает силу. Амбивалентность, проявление одновременного отвержения и принятия объектов из внешнего мира, постепенно уступает дорогу более-менее сбалансированному, позитивному отношению к любимому объекту.

В течении ранних стадий организации либидо сексуальные инстинкты еще не были смешаны с деструктивными инстинктами; и деструктивные инстинкты доминировали; поэтому настоящий выбор объекта не мог состояться. На генитальной стадии эти инстинкты смешиваются друг с другом, открывая путь любви и выбору объекта. Любовь развивается из трансформированных сексуальных инстинктов; ненависть развивается из садизма. Истоки ненависти лежат в более ранней фазе инстинктивной жизни; истоки любви лежат в более поздней фазе. Любовь — это преодоление садизма. Очевидно, что эти две группы инстинктов, которые возникают по отдельности и вначале противостоят друг другу, в ходе развития постепенно примиряются и даже заключают союз. Фрейд называет этот процесс смешением инстинктов.

В результате этого процесса, природа которого нам совершенно неизвестна сексуальные инстинкты не парализуют деструктивные инстинкты полностью. но удерживают их в определенных рамках.

Но и после того, как Эрос обуздал деструктивные инстинкты, предстоит преодолеть еще множество проблем в любовной жизни. Необходимо проработать или ассимилировать эдипов комплекс и комплекс кастрации. И в том и в другом комплексе присутствуют и инстинкты жизни, и инстинкты смерти.

В оральной фазе «объект любви» мальчика — это материнская грудь; в анально-садистской и в генитальной фазах — это сама мать. Но в каждой из этих фаз на нее направленны различные инстинктивные компоненты, и чем выше развита сексуальность, тем более многогранным становится объект. Объектом любви мальчика всегда остается мать; он как бы заново открывает ее на каждой стадии развития. В фаллической фазе все чувственные стремления концентрируются в гениталиях и, с помощью мастурбации, связываются с матерью. Однако инцестуозное отношение к матери осложняется бисексуальностью и отношением к отцу.

Как же упоминалось, бисексуальность является наследственной чертой. Мальчика тянет к отцу также как и к матери. Однако отношение к отцу амбивалентно: любовь смешана с ненавистью. В дальнейшем амбивалентность усиливается из-за ревности, поскольку отец воспринимается как соперник. Когда инфантильно-генитальная фаза достигает своего пика, эдипов комплекс проявляется полностью: мальчик безудержно любит мать и амбивалентно относится к отцу. Таким образом, в эдиповом комплексе встречаются любовь и ненависть; инстинкты любви сталкиваются с инстинктами смерти. Примерно в это время появляется комплекс кастрации и усиливает эдипов конфликт. Как я уже подчеркивал, комплекс кастрации является наследственным и внезапно вспыхивает в тот момент, когда генитальные стремления начинают угрожать существованию семьи. Последствия комплекса кастрации очень важны для дальнейшего развития мальчика. Опасность, грозящая гениталиям, воспринимается как опасность, грозящая всей личности, поскольку мальчик нарциссически ценит гениталии и отождествляет их с эго. Отрекаясь от функции гениталий, мальчик спасает и гениталии, и идентифицированное с ними эго.

Однако, он отрекается от генитальных стремлений еще по одной причине; это происходит из-за двойственной природы эдипова комплекса, которая одновременно активна и пассивна. Подчиняясь гетеросексуальному импульсу, мальчик желает занять место отца, чтобы завладеть своей матерью; а подчиняясь гомосексуальной склонности, он хочет занять место матери, чтобы отец его любил. Но, в любом случае, сексуальному удовлетворению мешает нарциссическое обожание гениталий. В первом случае мальчик боится, что соперник кастрирует его; во втором случае, ему придется принять женскую роль и самому отказаться от пениса. Чтобы не подвергать гениталии опасности, он предпочитает отказаться от своего иниестуозного стремления к матери. Гетеросексуальные стремления подавляются и либидо блокируется. Однако, анализируя взрослых, мы узнали, что либидо невозможно заблокировать полностью: оно стремится вырваться наружу, невзирая на препятствия на своем пути. Либидо отказывается от своей первоначальной цели и ищет новые способы разрядки. Как только мальчик отказывается от стремления к матери, либидо избирает другой путь. Оно устремляется к отцу, потому что мальчик не только ненавидит отца, но и любит его. Так появляется тенденция удовлетворить гомосексуальную любовь с помощью отца. Однако последствия такого удовлетворения будут крайне серьезными, ведь если отец примет его как сексуальный объект, мальчик должен стать таким же как мать, — он должен быть кастрирован и превращен в женщину.

Комплекс кастрации, так же как и эдипов комплекс, одновременно активен и пассивен. Помимо страха кастрации, существует желание кастрации. Желание кастрации, являющееся пассивным мазохизмом, способствует гомосексуальному стремлению к отцу. Мальчик хочет стать женщиной, хочет, чтобы его кастрировали. Это явно не соответствует мужскому характеру. Нормально развивающийся мальчик сопротивляется желанию кастрации и пассивной женской роли. Страх кастрации становится настолько сильным, что мальчик отвергает и либидозное стремление к отцу. Теперь его инстинктивная жизнь выглядит следующим образом: и либидозное стремление к матери, и амбивалентное стремление к отцу блокируются и не могут вырваться наружу. Мы уже упоминали и еще будем обсуждать, что либидо всегда способно вырваться наружу, если ему отказывают в удовлетворении. Оно возвращается к более ранним фазам развития, регрессирует и, чтобы достичь своих целей, использует старые позабытые способы. Мальчик амбивалентно относится к отцу, а любовь и ненависть можно одновременно удовлетворить с помощью идентификации, поэтому она снова оказывается задействованной; хотя идентификация достигла своего пика в оральной фазе, она сохранялась и после этого. Короче говоря, мальчик идентифицируется со своим отцом. Так он получает с помощью отца психического удовлетворение, — не только либидозное удовлетворение от того, что вступил с ним в контакт, но и садистское удовлетворение от того, что он как бы психически «пожрал» отца и тот перестал существовать как отдельное существо во внешнем мире. В результате процесса идентификации психологически «проглоченный» отец и все связанные с ним эмоции вливаются в эго. Затем они отделяются от других частей эго и формируют ядро суперэго.

Инцестуозная любовь к матери также трансформируется в конце фаллической фазы. Большая часть сексуального либидо теряется. Либидо до определенной степени десексеализируется: сексуальные стремления заменяются сублимированными нежными чувствами. Мальчик сохраняет свой пенис, отводя либидо от объектов эдипова комплекса. Таким образом, угроза кастрации приводит к разрушению эдипова комплекса.

Зародыш суперэго развивается из амбивалентных чувств по отношению к отцу.

Агрессивные импульсы поворачиваются к эго; они образуют как бы осадок в эго и помогают сформировать суперэго. Из этого ядра формируется образ сурового отца, который запрещает инцест и, вследствие этого, блокирует чувственные влечения мальчика. Таким образом деструктивные инстинкты входят в близкие отношения с эго, укореняются там и, как мы увидим позже, борются с эротическими стремлениями; короче говоря, они действуют внутри эго. Именно из-за этой крайне тесной связи с эго деструктивные инстинкты были первоначально названы инстинктами эго.

Когда мальчик идентифицируется с отцом, его мужественность усиливается и он получает поддержку в своей борьбе с инцестуозными желаниями. Процесс преодоления или ассимилирования эдипова комплекса спас гениталии; однако, этот же процесс парализовал функцию гениталий. Начинается латентный период. Генитальные чувства отвергнуты, любовь мальчика к матери уже не чувственная, а нежная.

Чувственные стремления называются прямыми и неограниченными. Стремления, из которых исключены генитальные чувства, называются нежными. Последние отчасти возникают в прегенитальный период, когда о ребенке заботятся, кормят, купают, обнимают, отчего он получает негенитальное сексуальное удовлетворение. В ходе развития эти стремления теряют сексуальную окраску. Если развитие происходит нормально, то ядро суперэго и нежная любовь к матери развиваются из попыток ассимилировать эдипов комплекс и покончить с ним. Это то, что осталось от эдипова комплекса. В подростковом возрасте происходит окончательный выбор объекта, и чувственные стремления объединяются с нежными, В конце фаллической фазы начинается формирование суперэго, либидо в гениталиях блокируется и любовь к матери становиться нежной, после чего этот процесс сексуального развития замирает до подросткового возраста. После преодоления эдипова комплекса возникает первые сублимации. Вместо неконтролируемых и ничем не ограниченных инстинктов начинают развиваться социальные чувства и появляются более широкие интеллектуальные интересы. Так начинается латентный период.

Развитие выбора объекта у девочки происходит несколько по-другому, потому что у нее комплекс кастрации формируется прежде эдипова комплекса, в то время как у мальчика все происходит наоборот. Основная реакция мальчика на угрозу кастрации — бегство от опасности. Девочку же шокирует не угроза кастрации, а понимание того, что у нее нет пениса. Как и мальчик, она может отреагировать разными способами. Либо девочка признает отсутствие пениса, надеясь когда-нибудь обрести его вновь, либо она будет отрицать отсутствие пениса и будет вести себя, как мужчина. Но, в любом случае, всегда сохраняется чувство неполноценности, которое, среди прочего, проявляется в том, что девочку перестает удовлетворять мастурбация клитора и она прекращает мастурбацию раньше, чем мальчик. Пассивные женские стремления, локализованные в вагинальном отверстии сдерживают активные мужские стремления, группирующиеся вокруг клитора, и это облегчает отказ от мастурбации. Отказ от мастурбации — это первое пассивное мазохистское действие, и после этого девочка начинает рассматривать отсутствие пениса, «кастрацию, которая уже была совершена», как справедливое наказание за то, что она нарушила запрет на мастурбацию. Кроме того, в результате зависти к пенису, связь с матерью ослабевает, поскольку каждая девочка считает, что ее мать виновата в том, что у нее нет пениса. На атом этапе девочка начинает отходить от мужской линии поведения, но еще не достигает женской линии. Начинает развиваться женственность, девочка отстраняется от матери и, в результате этого, мать, в значительной степени, перестает быть либидозным объектом. Это связано с тем, что девочка отказывается от обладания пенисом. Вместо этого, она снова направляет либидо на фекалии и у нее появляется желание родить ребенка. Фактически, девочка возвращается на предыдущую фазу развития либидо, пассивно-анальную, женскую фазу, но теперь генитальные ощущения связываются с клитором. Прежде фекалии предназначались для матери; однако, теперь, когда девочка регрессировала к этой фазе, они предназначаются для отца и символизируют ребенка, которого девочка хочет преподнести ему в подарок.

Клитор все еще сохраняет некоторую возбудимость, но анальные ощущения явно переместились к вагинальному отверстию и девочка начинает генитально любить и желать своего отца. Однако полностью любовь созревает только в подростковом периоде, с помощью второй пассивной фазы. Когда гетеросексуальная любовь мальчика достигает зрелости, амбивалентное отношение к отцу превращаются в неприкрытую враждебность и отец рассматривается как соперник. У девочки тоже в это время вспыхивают амбивалентные чувства к матери. Мальчик преодолевает соперничество и страх кастрации, идентифицируясь с отцом, а девочка избавляется от зависти к пенису, возобновляя идентификацию с матерью. От этого ее женственность усиливается, точно также, как мужественность мальчика усиливается от идентификации с отцом. Эдипов комплекс девочки возникает из-за комплекса кастрации, а эдипов комплекс мальчика, наоборот, исчезает после возникновения комплекса кастрации. Когда появляется комплекс кастрации, нормальный мальчик активно сопротивляется и разрушает эдипов комплекс, а нормальная девочка примиряется с потерей пениса, хотя это всего лишь фантазия — принимает пассивную роль и создает эдипов комплекс. Благодаря комплексу кастрации мужчина укрепляет свою мужественность, а женщина — свою женственность; но для мужчины эдипов комплекс является первичным; для женщины — вторичным.

Поскольку на предыдущих страницах часто встречались термины «мужественность» и «женственность» я попытаюсь объяснить, что я под ними подразумеваю. Это трудная задача, особенно, если учесть тот факт, что и женские и мужские черты характера присутствуют у обоих полов. Мы уже встречались с понятием бисексуальности, где мужественность проявляется, как активность, а женственность — как пассивность. Таким образом, создается впечатление, что мужественность и женственность — это всего лишь активность и пассивность. Идею активности можно выразить в терминах мышечных сокращений, движений, действий и связанных с ними психических явлений, но идею пассивности почти невозможно сформулировать. У либидо есть и активные, и пассивные цели и способы удовлетворения, и очень сложно дать определение пассивным инстинктивным целям. Истинная пассивность происходит из инфантильной фиксации на матери; возможно, она возникает от длительной зависимости или же ее истоки следует искать в пренатальном состоянии. Истинная пассивность — это состояние пассивного ожидания, при котором личность незащищена от шока (травмы); следовательно, это состояние опасно.

Если сексуальная цель мужчины активна, его объектом должна быть женщина, поскольку его сексуально возбужденный пенис должен найти подходящий объект. Если сексуальная цель женщины пассивна, то есть ее цель — принять в себя, то пенис может удовлетворить ее, поскольку ее сексуальный орган является полостью. Таким образом, выбор объекта главным образом зависит от цели. Фактически, мужчина может полностью выполнить свою цель только с помощью женщина, а женщина — только с помощью мужчины. Анатомия является определяющим фактором.

Хотя ранняя история эдипова комплекса у женщин более понятна, чем у мужчин, все же, если сравнить их развитие, мы приходим к выводу, что сексуальное развитие женщины сложнее, чем сексуальное развитие мужчины. Женщина должна пройти через два изменения: изменение ведущей генитальной зоны, то есть перемещение возбуждения с клитора на вагинальное отверстие; и смена объекта, то есть отказ от матери и направление энергии либидо на отца. Вследствие этого, женщины больше склонны к психическим заболеваниям, чем мужчины; этот факт, возможно, уравновешивается тем, что общество требует от мужчин больше, чем от женщин.

На этом я хочу завершить этот раздел, в котором я попытался воссоздать развитие выбора объекта любви. Необходимо было уделить некоторое время этой проблеме, потому что иначе мы не смогли бы продолжить обсуждение нашей темы. Обсуждая патологические процессы, мы всегда должны сравнивать их с нормальными (хотя и гипотетическими) процессами. Хотя некоторые из вышеприведенных положений могут показаться спорными, я уверен, что со временем мы исправим те ошибки, которых пока что не можем избежать.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: