Германская империя в 1900 – 1918 гг.

Принцип парламентаризма носил формальный характер, так как Рейхстаг обладал ограниченными полномочиями, и политические партии не обладали реальным влиянием. Центральной фигурой в системе власти являлся глава правительства – канцлер, не имевший ответственности перед парламентом и не связанный ни с одной политической партией. Принцип этатизма приобретал ярко выраженный социальный характер.

Политические партии и силы в начале XX века:

1. Консервативные направления:

- Немецкая консервативная партия,

- реформистское либерально-консервативное течение: Свободно-консервативное объединение, Имперская партия, группировка катедер-социалистов,

- радикальное течение: Пангерманский союз,

- антисемитское течение: Христианско-социальное движение, Социальная имперская партия, Немецкий народный союз, Лига антисемитов.

2. Либеральные направления:

- Национал-либеральная партия (идея сильного национального государства и активная колониальная экспансия),

- Национал-социальное движение,

- Свободомыслящая народная партия, Свободомыслящий союз, Немецкая народная партия. В 1910 г. объединились в Прогрессивную народную партию,

- социалистическое течение: Социал-демократическая партия Германии (СДПГ).

3. Католическая партия «Центр».

На смену Бисмарку приходят канцлеры Хлодвиг Гогенлоэ (1894 – 1900) и Бернхард фон Бюлов (1900 – 1909). В этот период был закреплен курс на государственное стимулирование экономической модернизации. Экономическая политика государства ориентировалась на определенные слои общества, точнее на землевладельческую и предпринимательскую элиту. Гогенлоэ и Бюлов для укрепления своих позиций делали ставку на лояльные политические силы и их объединение вокруг правительства. Однако в 1898 г. сформировался нежелательный для них состав парламента. 104 места – католическая партия Центр, 81 – СДПГ, 52 – немецкая консервативная партия, 51 – национал-либералы, 20 – Свободомыслящая народная партия.

Лишь в 1907 г. фон Бюлову удалось добиться образования проправительственного большинства в рейхстаге. Поводом стал роспуск парламента, отказавшийся голосовать за законопроект о дополнительных ассигнованиях на подавление восстания готтентотов в Юго-Западной Африке. Фон Бюлов в 1907 г. создал парламентскую коалицию национал-либералов, консерваторов и «свободомыслящих», получивший название «готтентотского». На очередных выборах ему удалось одержать победу: консерваторы – 62 места, национал-либералы – 55, «свободомыслящие» - 27, Имперская партия – 24, антисемиты – 25, «Свободомыслящий союз» - 14, Центр – 104, СДПГ – 43. Но коалиция столкнулась с серьезной проблемой, касавшейся дальнейших социально-экономических преобразований. Уход Бюлова в 1909 г. символизировал провал попыток трансформации германской империи в монархию парламентского типа.

В 1909 г. пост канцлера занял Теобальд Бетман-Гольвег. На этом посту он прослужил до 1917 года. Выборы 1912 года: 57 – консерваторы, 91 – Центр, 45 – национал-либералы, 13 – антисемиты, 42 – прогрессисты, 110 – социал-демократы, 33 – новое объединение националистов. Новый парламент был парализован межфракционной борьбой. Причина – глубинные противоречия процесса ускоренной модернизации, которые требовали выработки гибкой оригинальной государственной политики. Власть оказывалась неспособной вовремя реагировать на новые вызовы времени.

ВИЛЬГЕЛЬМ I Гогенцоллерн (1797 – 1888), прусский король с 1861 г. и германский император с 1871 г. Управление страной фактически находилось в руках Отто Бисмарка.

ВИЛЬГЕЛЬМ II Гогенцоллерн (1859 – 1941), германский император и прусский король в 1888 – 1918 гг., внук Вильгельма I. Свергнут Ноябрьской революцией 1918. Отличался реакционностью, властолюбием, склонностью к поспешным суждениям, вызывающим поступкам. Абсолютистко-монархические идеалы Вильгельма II сочетались с повышенным самомнением, стремлением затмить славу великого Бисмарка. Идея возрождения «Великой Германии» и превращения ее в ведущую мировую державу.

Вильгельм II воплощал дух новой эпохи во многих отношениях. В отличие от своего деда, Вильгель­ма I, он был большим позером. Учась в Боннском университете, Вильгельм запомнил, что знание – это сила, а будучи потсдамским кадетом, он приоб­рел склонность к трескучим выступлениям. Человек незаурядный, обладающий острым умом и превос­ходной памятью, Вильгельм вместе с тем был вос­питан крайне религиозно и в духе романтических идеалов.

Скорее всего, он страдал комплексом неполноцен­ности, поскольку его поврежденная при рождении левая рука была короче правой и полупарализована. Многие историки полагают, что этим и объясняется крайняя неуравновешенность характера Вильгель­ма II, его самоуверенность, тщеславие и бестакт­ность. Современники злословили, что он стремится всюду быть первым: на всяких крестинах - отцом, на каждой свадьбе - женихом, на любых похоро­нах - покойником.

В германских политических кругах активно проповедовалась идея Срединной Европы – объединения центрально-европейского региона вокруг немецкого этнического ядра. Ведущие идеологи пангерманской экспансии Фридрих Ратцель и Карл Хаусхофер. Ратцель вводит понятие — Lebensraum — расширение жизненного пространства. С помощью этого понятия он обосновывал мысль о том, что основные экономические и политические проблемы Германии вызваны несправедливыми, слишком тесными границами, стесняющими ее динамическое развитие. Карл Хаусхофер считал главной движущей силон государства – расширение жизненного пространства. Расширяя свое жизненное пространство, государство обеспечивает себе большую экономическую автаркию и независимость от своих соседей.

Интересный факт: После прихода к власти нацистов в 1933 г. Институт геополитики получил признание в высших эшелонах власти Германии. Но парадокс состоит в том, что Хаусхофер в 1944 г. был заключен в концлагерь Дахау, а его сын казнен по ложному обвинению.

Во внутриполитической жизни все большее зна­чение приобретала армия, которая находилась вне парламентского контроля и подчинялась только им­ператору. Военные считали себя единственной опо­рой государства и монархии и защитой не только против внешних, но и против внутренних врагов в лице социал-демократов, католиков и либералов. Со времен освободительных войн ар­мия стала гордостью нации, а всеобщая воинская повинность рассматривалась не как бремя, а как награда и шанс на социальное возвышение.

Но за внешним блеском и мощью Германии уга­дывались беспокойство и неуверенность в завтраш­нем дне. Важнейшей причиной этого было то, что явно застопорилось формирование «внутреннего ос­нования империи». Стародавний территориальный и конфессиональный раскол так и не был преодолен. Более того, в ходе индустриализации к нему приба­вились новые социальные противоречия между промышленностью и сельским хозяйством, дворянством и буржуазией, трудом и капиталом. Политические партии, которые в принципе должны были бы сгла­живать возникшие противоречия, не могли выпол­нить эту задачу, так как не несли никакой политичес­кой ответственности, а значит, над ними не довлела необходимость поиска компромиссов. Партии были скорее идеологическими, а не прагматическими организациями, и отношения между ними напоминали военные действия.

Как и партии, немецкие экономические и обще­ственные организации вплоть до профсоюзов ока­зались неспособными к социально-политическим компромиссам. Общим для них был только имперско-германский национализм, захлестнувший и значительную часть рабочих вопреки интернацио­налистским заверениям СДПГ.

Нестабильность империи нашла отражение и в конфликте поколений. Старшее, которое было очевидцем создания рейха, с гордостью взирало на превращение Германии в державу мирового ранга.

Но значительная часть молодежи считала это государ­ство воплощением духовной пустоты и лживости. Это можно рассматривать как ответ на мощный общест­венный и технический переворот в индустриальную эпоху, шок от которого вызывал панику и отчуждение. Поиски альтернатив вели к радикальному отрицанию ценностей старшего поколения – терпимости, уме­ренности, вере в разум и добро человека. Родители были либералами или консерваторами, сыновья и дочери становились националистами, нигилистами или социалистами. Появились новые молодежные движения, проникнутые духом сельской романтики и возвращения к природе.

Но это была та же самая молодежь, которая за­полняла университетские аудитории. Число студен­тов неуклонно росло. Если в 1860 г. их было 11 тыс., то накануне Первой мировой войны - 60 тыс., среди которых насчитывалось около 4 тыс. девушек, полу­чивших это право с 1908 г. Как и прежде, академиче­ское образование являлось допуском к социально престижным или доходным профессиям. Государст­во поощряло развитие высшего образования, ибо университеты, и прежде всего их юридические фа­культеты, поставляли на государственную службу способных и образованных чиновников. А техничес­кие высшие школы выпускали специалистов, необхо­димых бурно растущей промышленности.

Государство создавало не только новые школы и университеты, но и самые современные научные уч­реждения в области фундаментальных исследований, чтобы превзойти науку США, Англии, Франции. Обра­зованное в 1911 г. в Берлине «Общество кайзера Виль­гельма», которое финансировали как государство, так и крупные промышленники, стало, пожалуй, ведущим в мире. До 1918 г. из его стен вышли пять лауреатов Но­белевской премии - Альберт Эйнштейн, Макс Планк, Эмиль Фишер, Фриц Хабер, Макс фон Лауэ. А всего кайзеровская империя дала миру 20 нобелевских лау­реатов.

Внешняя политика Германии диктовалась 2-мя основными факторами – империалистическими притязаниями и националистическими, шовинистическими настроениями. Эти 2 фактора активно поддерживались германской элитой.

Кроме того, сложно развивались отношения с Францией и Англией. Франко-германский антагонизм имел глубокие исторические корни. Отношения ухудшились из-за столкновения интересов двух стран в Марокко. Что касается Англии, Германия выступила на стороне буров в англо-бурской войне, Германия начала финансирование строительства Багдадской железной дороги, что британцы восприняли как угрозу своему влиянию на Среднем Востоке. Германия также бросила вызов британскому господству на море. Образование Антанты убедило Германию в неизбежности войны и стали разрабатываться планы превентивной войны (план «Шлиффена»). Для подготовки к войне в 1909 – 1914 гг. военные расходы были увеличены на 33%, составив половину государственного бюджета. В качестве основного союзника рассматривалась Австро-Венгрия.

Экспансии требовала прежде всего промышленная, финансовая и торговая буржуазия, раздраженная политикой Англии, Франции и Рос­сии, значительно опередивших Германию. Призыв к захвату колоний в свое время был хо­лодно встречен Бисмарком, считавшим, что для Гер­мании колонии будут невыгодной и бесполезной обузой.

После отставки Бисмарка колониальная полити­ка резко активизировалась. Под давлением массо­вых союзов нового типа, таких, как основанное в 1887 г. Колониальное общество и созданный в 1891 г. крайне агрессивный Пангерманский союз, захват колоний в Африке и Океании стал офици­альной составной частью немецкой внешней поли­тики. К уже имевшимся колониям добавились Юго-Западная Африка, Того, часть Шаньдунского полу­острова в Китае, часть Новой Гвинеи. Шеф немецкого генштаба Альфред фон Шлиффен в 1905 г. начал разработку плана ведения войны на два фронта, ко­торой, как стало ясно, избежать не удастся.

Первая мировая война. Нарастание внутренних противоречий и созревание революционной ситуации Балканский кризис 1914 г. подтолкнул мир к глобальной войне. В условиях нарастающей шовинистической истерии германское общество восприняло ее как событие общенационального значения.

Выступая в рейхстаге 4 августа 1914 г., Вильгельм II заявил: «Я не знаю больше никаких партий, я знаю только немцев». Слова кайзера отражали тот общий национальный энтузиазм, который охватил почти все население, уверенное в справедливости войны со стороны Германии.

Однако патриотическая эйфория сменилась усталостью, раздражением и озлоблением Массовая мобилизация сократила число квалифицированных рабочих на 25%.

К 1916 г. было мобилизовано около 7 млн. человек, или 20% мужского населения. Сокращался объем промышленного производства: 1914 г. – 83% по сравнению с 1913 г., 1918 г. – 57%. В 1916 г. была введена обязательная трудовая повинность для мужчин от 16 до 60 лет.

Несмотря на введение жесткого рацио­нирования продуктов, их явно не хватало. В этом отношении встречались и весьма непродуманные меры: Так, в начале 1915 г. правительство, обеспоко­енное резким сокращением запасов картофеля, рас­порядилось провести массовый убой свиней, главных потребителей картофеля. С присущей немцам обстоятельностью была проведена широкая пропа­гандистская кампания, в ходе которой экономисты и журналисты объявили свинью «внутренним вра­гом» империи, поедающим годное людям продо­вольствие. В результате весной было забито около 9 млн. свиней, а уже к концу года возникла нехватка мяса, особенно сала и жиров.

Поэтому в годы войны широкое распространение получили суррогаты: брюква вместо картофеля, маргарин взамен масла, сахарин заменил сахар, а зерна ржи или ячменя - кофе. Это вело к ухудше­нию питания. Если до войны пищевое потребление в Германии составляло около 3500 калорий в день, то к 1918 г. оно сократилось до 1500-1600 калорий.

В апреле 1917 г. впервые с начала войны забасто­вали рабочие военных заводов в Берлине и Лейпци­ге, протестуя против голодного существования и тре­буя скорейшего мира. Напряженность росла в армии и на флоте, который после Ютландского сражения с англичанами в мае 1916 г. неподвижно застыл в се­верогерманских портах.

Стал трещать «гражданский мир», это обязатель­ство партий и союзов придерживаться на время вой­ны лояльных позиций. Буржуазные партии стремительно теряли влияние. К концу войны практически устанавливается военная диктатура. Вся полнота власти сосредоточилась в руках главнокомандующего фельдмаршала Пауля Гинденбурга и генерал-квартирмейстера Эриха Людендорфа, возглавлявшего систему военного управления. Передача этим «народным героям» верховного командования в августе 1916 г. с восторгом была встречена в тылу и на фронте.

Хотя Людендорф фор­мально был лишь начальником штаба у Гинденбурга, именно он разрабатывал все стратегические планы и руководил операциями. Людендорф писал, что политика - это всегда война, а мир - иллюзия штатских слабаков, поэтому оптимальным является единое военно-политическое руководство, т.е. фактически – военная диктатура. Только истинный лидер в состоянии так организовать нацию, чтобы она смогла вести тотальную войну, а для этого необходима тотальная мобилизация обще­ства и экономики, регулируемой государством.

Эти принципы Людендорф начал осуществлять на деле с конца 1916 г. под лозунгом «Ты - ничто, твой народ - всё!», который лежит в основе любой тоталитарной системы. Не случайно позднее Ленин и Гитлер считали военно-хозяйственную организа­цию Германии под руководством Людендорфа образцовой.

Тотальная милитаризация и жесткий государственный контроль приносили свои плоды – Германия невероятно долго выдерживала противоборство фактически со всем миром. Для предотвращения внутриполитического кризиса в 1917 г. правительственные круги предприняли попытку консолидации всех лояльных политических сил под эгидой «Партии Отечества». Но организация не получила массовой поддержки.

Русская революция оказала глубокое воздей­ствие на Германию, в тылу и на фронте нарастало брожение. Росло влияние радикальных оппозиционных политических сил СДПГ – социал-демократическая партия Германии, возглавляемая Фридрихом Эбертом и Филиппом Шейдеманом – выступала против революционного экстремизма. Цель – созыв Учредительного собрания и демократическое реформирование государственно-правового механизма.

Независимая социал-демократическая партия Германии, образованная в 1917 г. и возглавляемая Карлом Каутским. НСДПГ призывала к социалистической революции, которая должна будет покончить с монархией. В рамках НСДПГ выделилась автономная политическая группа «Спартак», тяготевшая к российскому большевизму. Руководители – Карл Либкнехт и Роза Люксембург.

Союзники рейха - Австро-Венгрия и Турция стали зондировать почву для заключения мира. 28 сентября 1918 г. капитулировала Болгария. На следующий день с Людендорфом произошел нервный срыв. Опасаясь, что Западный фронт может рухнуть в любой момент, он потребовал немедленного заключения перемирия и создания нового кабинета из партий Межфракци­онного комитета, поскольку западные державы за­явили, что не будут вести никаких переговоров ни с представителями кайзера, ни с его правительством. В Германии же надеялись, что созданное из парла­ментского большинства правительство в состоянии добиться сносных условий мира.

Но время и обстоятельства, при которых появи­лась на свет первая немецкая демократия, оказа­лись для нее роковыми. Она была не результатом деятельности парламента, а судорожной попыткой растерянного командования спасти положение. И родилась она в самый неподходящий момент по­ражения, зловещая тень которого всегда нависала над Веймарской республикой. Наконец, крайне не­гативным стало то обстоятельство, что вести переговоры о мире должны были не те, кто нес ответствен­ность за войну, а непричастные к этому политики. Однако именно они стали козлами отпущения. Как раз тогда зародилась отравившая всю атмосферу Веймара легенда об «ударе ножом в спину» немец­кой армии, которая не потерпела никакого пораже­ния, а была предана либеральными политиками, начавшими переговоры о мире.

Для превращения Германии из авторитарного в парламентское государство было достаточно изме­нения нескольких статей конституции. Прежде всего канцлер теперь должен был иметь доверие рейхста­га и нести перед ним ответственность. Но немецкий народ не ощущал важности этих изменений, его за­ботили не конституционные вопросы, а скорейшее прекращение войны. Сдержать ход событий уже бы­ло невозможно.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: