Главная

Популярная публикация

Научная публикация

Случайная публикация

Обратная связь

ТОР 5 статей:

Методические подходы к анализу финансового состояния предприятия

Проблема периодизации русской литературы ХХ века. Краткая характеристика второй половины ХХ века

Ценовые и неценовые факторы

Характеристика шлифовальных кругов и ее маркировка

Служебные части речи. Предлог. Союз. Частицы

КАТЕГОРИИ:






УРАГАН НА МУСОРНОЙ СВАЛКЕ




Гипотеза Фрэнсиса Крика относительно того, что жизнь на Земле возникла благодаря ДНК инопланетных существ, странным образом согласуется с мифами индейцев-ягуа, живущих в перуанской Амазонии. Представители этого пле- мени, регулярно использующие аяуаску для обретения тран- сового состояния, поведали французскому антропологу Жан- Пьеру Шомелю следующую историю: «В самом начале, до рождения на этой земле, наши отдаленные предки жили в другом месте, на другой земле...» [1]

Как я уже отметил, схожей идеи придерживался и Крик. И хотя подобное предположение в устах нобелевского лау- реата звучит несколько странно, ему это прощали — хотя бы потому, что он был Фрэнсис Крик. Кроме того, тот с са- мого начала дал понять, что это — не более чем гипотеза. Еще один, не менее прославленный ученый — астрофизик Фред Хойл — также выступал со схожей идеей и примерно в то же время. При этом ему, как и Крику, удалось сохра- нить свою научную репутацию [2]. В соответствии с пред- ставлениями Хойла, споры жизни разносятся по Вселен- ной на огромных кометах. Таким образом, ему импониро- вала идея о случайном ее занесении на нашу планету. Крик же, как мы уже отмечали, склонялся к мысли о сознатель- ном распространении бактерий с ДНК некими разумными существами. Однако оба ученых полагали, что жизнь, к мо- менту ее первого появления на Земле, носила слишком ком- плексный характер, чтобы допустить ее возникновение не- посредственно на планете. Таким образом, и Крик, и Хойл считали, что первые и наиболее сложные шаги — от без- жизненного к жизни — были сделаны где-то еще.

 

Эта история начинается около 4,5 миллиарда лет назад, когда масса земли сформировалась наконец в планету, вра- щающуюся вокруг Солнца. В течение следующих 600 мил- лионов лет она оставалась шаром из расплавленной лавы. Однако около 3,9 миллиарда лет назад планета остыла на- столько, что на ней образовался тонкий слой коры [3]. Судя по всему, примерно в то же время под атмосферой, состоя- щей из простых газов, начали формироваться лужи-воды, обогащенной всевозможными минералами. И в этих озерцах «добиотического супа», благодаря случайному столкновению молекул, очень быстро сформировались простейшие формы жизни. Так, во всяком случае, считают некоторые ученые [4]. Другие, в том числе и Крик, были не согласны с этим мне- нием. В частности, они утверждали, что «возражения про- тив столь внезапного возникновения жизни носят поистине астрономический характер. Проще поверить в случайную сборку «Боинга-707» ураганом, залетевшим на мусорную свалку» [5].

Однако в чем едины практически все ученые — это в том, что жизнь появилась, а затем и распространилась по пла- нете практически сразу после появления «добиотического супа». Земная кора еще не успела сформироваться полно- стью 3,9 миллиарда лет назад, а уже 3,8 миллиарда лет на- зад — то есть спустя каких-нибудь 100 миллионов лет — планета была колонизована бактериями. В пользу подобно- го предположения говорят многочисленные, пусть и вто- ричные, свидетельства [6]. На отметке в 3,4 миллиарда лет эти свидетельства становятся неопровержимыми, посколь- ку именно этим временем датируются наиболее древние из известных нам окаменевших остатков бактерий [7]. Однако и эту дату отделяет от формирования земной коры каких- нибудь полмиллиарда лет.

Главный КОД

Крик был биофизиком, а не математиком. И поверить в воз- можность того, что жизнь смогла возникнуть «здесь, на Зем- ле» менее чем за полмиллиарда лет, ему мешали чисто ста- тистические выкладки. Фрэнсис Крик не возражал против

 

концепции «добиотического супа», но он не мог понять, каким образом из этой массы, если не мгновенно, то в очень короткое время, могла возникнуть примитивная хи- мическая самовоспроизводящаяся система — иными слова- ми, первый вариант структуры ДНК/РНК [8]. И эти возраже- ния вовсе не были антиэволюционными. Как только систе- ма вступила в действие — а это, судя по всему, совпало с появлением жизни на Земле, — индивидуальный организм получил возможность унаследовать те адаптивные характе- ристики, которые в значительной степени повышали его шансы на выживание. И именно в это время дарвиновский естественный отбор начал взаимодействовать с ДНК, отда- вая предпочтение тем или иным особенностям организма. Таким образом был создан тот механизм эволюционного развития, благодаря которому вся планета заполнилась по- степенно мириадами всевозможных существ. Однако Крика беспокоил вопрос непосредственного возникновения самой системы. Все современные гипотезы на этот счет представ- лялись ему сомнительными. Ведь сколько бы ни было отпу- щено нам лет — полмиллиарда или даже больше, — в лю- бом случае, возможность случайного появления столь слож- ной системы остается более чем гипотетической.

Для того чтобы понять точку зрения Крика, необходимо немного больше узнать о семействе молекул, известных как протеины. Ведь именно они лежат в основе структуры и ме- таболической деятельности всех живых клеток. Наконец, нам необходимо узнать немного больше и о самой ДНК.

«Молекула протеина — это макромолекула, которая состоит из тысяч атомов, — писал Крик. — Каждый протеин выполнен так, что все атомы в нем занимают свое, строго определенное место. Каждый тип протеина образует сложную трехмерную структуру, отличающуюся от других. Именно это позволяет им выполнять свою каталитическую или организующую функ- цию. Эта трехмерная структура... основывается на одной или нескольких «полипептидных цепочках»... Клетка образует их, соединяя вместе определенный набор маленьких молекул, из- вестных как аминокислоты... Самое интересное, что для фор- мирования протеинов используется всего лишь двадцать ви- дов аминокислот, и именно этот набор прослеживается во всей природе... Каждый протеин подобен абзацу, записанному

 

с помощью двадцатибуквенного алфавита. При этом природа каждого протеина определяется точным порядком букв... Жи- вогные, растения, микроорганизмы и вирусы используют один и тот же набор из двадцати букв... Набор этот настолько уни- версален, что формирование его вполне можно увязать с воз- никновением жизни на Земле [9].

Второй химический язык, также возникший в глубокой древности, прослеживается в нуклеиновых кислотах — ДНК и РНК [10]/Они относятся к числу естественных и синтети- ческих компонентов, известных как полимеры, и представ- ляют собой гигантские цепочки молекул, каждая из которых характеризуется повторяющимся набором всего лишь четы- рех химических элементов. Если говорить об РНК, то это — аденин, цитозин, гуанин и урацил (представленные следую- щими буквами: А, С, G и U). Первые три элемента — аденин, цитозин и гуанин — встречаются и в ДНК. Однако на чет- вертом месте стоит тимин (Т). Этот элемент настолько бли- зок урацилу, что при постоянном взаимодействии между нитями ДНК и РНК, протекающем на клеточном уровне, не наблюдается никакой несовместимости [11].

Оба эти полимера (при том что ДНК обычно выполняет функцию «командующего», а РНК обычно выступает в роли «передатчика») несут в себе всю генетическую информа- цию, необходимую для создания живого организма [12]. Более того, и ДНК, и РНК с четырьмя их базовыми элемен- тами остаются одними и теми же и выполняют одну и ту же функцию во всех живых существах — будь то слон или бактерия, собака или блоха, медуза или акация, капуста или бабочка, червь или человек. И так уже на протяжении че- тырех миллиардов лет. Единственное, что меняется, — это порядок букв А, С, G и T в том генетическом коде, который вписан в ДНК каждого организма, ну и, конечно же, коли- чество ДНК в разных организмах. Так, кишечная бактерия Е. colt состоит из одной-единственной клетки, внутри кото- рой свернулась полумиллиметровая полоска полимера ДНК [13]. В свою очередь, мы уже говорили о том, что каждая из миллиардов клеток, формирующих человеческое тело, со- держит два метра той же самой ДНК. Совершенно очевид- но, что нить подобной длины загружена гораздо большим количеством абзацев генетического кода, чем то, в кото

 

ром испытывает потребность крохотная Е. coli. Но даже для того, чтобы закодировать простейшие формы жизни, необ- ходимо большое количество информации. Mycoplasma geni- talium представляет собой мельчайшую из бактерий, из- вестных на сегодняшний день науке. Но даже ей требуется достаточное количество ДНК, чтобы записать весь генети- ческий код, состоящий из 580 тысяч букв. Что уж говорить о генетическом коде человека, который состоит приблизи- тельно из трех миллиардов букв. И все эти буквы растяну- лись вдоль каждой из двухметровых нитей ДНК, свернув- шихся во всех без исключения клетках человеческого орга- низма [14].

Настоящим научным прорывом шестидесятых годов XX века можно назвать работу, связанную с расшифровкой генетического кода. В итоге был создан своего рода малень- кий словарик, «в общих принципах похожий на азбуку Mop- зе» — как написал о нем Крик. Этот словарь «соотносит че- тырехбуквенный язык генетического материала с двадцатью буквами протеина, которые можно уподобить исполнитель- ному языку» [15].

Не погружаясь в самые глубины субмикроскопической алхимии, хотелось бы отметить, что комбинация любых трех «букв» ДНК побуждает клетки соединять аминокислоты та- ким образом, чтобы синтезировать из них определенного типа протеины. И именно это обуславливает конечный об- раз и набор функций каждого живого организма — строго в соответствии с унаследованным им кодом. Учитывая ог- ромное разнообразие жизни на нашей планете, я не могу избавиться от изумления при мысли о том, что в каждом случае мы имеем дело с одним и тем же невероятно про- стым набором букв, перетасованным особым образом. Со- ответственно, лишь порядок расположения этих букв опре- деляет разницу между геранью и жирафом, слоном и му- равьем, человеком и обезьяной (точно так же, как это про- исходит в написанных словах). Однако все это, как отмеча- ет Крик, сводится в итоге к чистой математике:

Поскольку язык нуклеиновых кислот содержит всего лишь четыре буквы, существует ровным счетом шестьдесят четыре триплета (4 х 4 х 4). Шестьдесят один из этих «кодонов», как их

 

называют ученые, отвечает за образование той или иной ами- нокислоты. Три оставшихся кодона отвечают за «конечную цепочку» [16].

Мы уже говорили о том, что живые клетки используют для создания протеинов лишь 20 аминокислот. И это поро- ждает весьма существенную «двусмысленность» — когда большинство триплетов кодирует более чем одну кислоту, и при этом различные триплеты могут кодировать одну и ту же аминокислоту.

Phe Lys Lys Ala

Кодоны, определяющие аминокислоты: TTT = фенилаланин (Phenyla
Lanine); AAA = лизин (Lysine); AAG = лизин (Lysine); GCT = аланин
(Alanine) (по Кэлледайну, 2004, с. 13)

Точно не известно, как именно клетки определяют пра- вильную кислоту, когда в наличии имеется столько альтер- нативных возможностей. В то же время — я упоминаю об этом безо всякого подтекста — существует лишь две ами- нокислоты, которые ДНК считает настолько важными, что избегает в этой сфере любой двойственности. Так, за обра- зование каждой из этих кислот отвечает по одному-един- ственному кодону. Первой из них является метионин. Вто- рой — триптофан, исходная молекула для всех триптами- новых галлюциногенов [17].

Чудо

Полагаю, читателю уже понятно из вышесказанного, что для жизни — во всяком случае, для жизни на этой планете — необходимы как нуклеиновые кислоты, так и протеины,

 

представляющие собой необычайно сложные и объемные макромолекулы. Нуклеиновые кислоты нужны потому, что они несут генетический код и могут копировать сами се- бя — две вещи, на которые не способны протеины. C дру- гой стороны, протеины необходимы для всех тех «строи- тельных работ», которые протекают внутри клетки — в том числе для образования и дублирования самой ДНК. Без тех унаследованных инструкций, которые уже содержатся в ДНК — «возьми эту аминокислоту», «соедини ее вместе с той», «теперь остановись» и т.д., и т.д., — не будет синтези- рована ни одна протеиновая цепочка и клетки не смогут выполнять свою работу. Но и ДНК, как мы уже отметили, не может быть сформирована в отсутствие протеинов. Таким образом, перед нами две стороны одной медали.

Что возмущало Крика-статистика — так это невозмож- ность случайного возникновения даже одного-единственно- го протеина, сложенного из длинной цепочки аминокислот. И неважно, насколько питательным был тот самый «добио- тический суп» и сколько миллиардов лет варились в нем все необходимые ингредиенты. Взяв за основу среднюю длину протеина в 200 аминокислот (некоторые протеины бывают намного больше), Крик высчитал, что шансы слу- чайного его возникновения равны 1 к 260. То есть на одну удачную попытку — двести шестьдесят неудач. Для того чтобы в полной мере оценить эту цифру, стоит учесть, что количество всех атомов в видимой Вселенной (а не только в нашей Галактике) составляет 1 к 80 — скажем прямо, дос- таточно скромная пропорция, если принять во внимание шансы, противоречащие случайному образованию протеи- на [18]. Насколько же менее правдоподобной будет гипоте- за о том, что сама жизнь, которая даже на уровне бактерий отличается сложным клеточным механизмом и подразуме-ץ вает использование множества протеинов, возникла на пла- нете в результате случайного столкновения молекул!

Это ощущение удивительной слаженности и упорядо- ченности лишь усиливается при взгляде на двойную спи- раль ДНК. Вспомните хотя бы о том, что в каждой челове- ческой клетке — а каждая клетка составляет не более мил- лионной доли булавочной головки — находится двойная нить ДНК двух метров в длину и десяти атомов в хпирину

 

[19]. И фактор сжатия здесь намного больше, чем тот, кото- рый требуется для размещения двух метров в емкости уровня булавочной головки. Ведь нить ДНК располагается исключительно в ядре клетки, которое куда меньше самой клетки и составляет в диаметре лишь десять микрометров. В результате степень компактности может быть сопостави- ма лишь с той, которая требуется для размещения пятиде- сяти миль шнура в ящике для обуви. Две одинаковых по- лимерных ленты обычно перевиты таким образом, что напоминают двух змей — причем голова каждой из них обращена к хвосту соседки. Таким образом, каждая нить ДНК является «перевернутой» копией другой, соединяются же они у основания в строго определенном порядке (А — всегда с Т, C — всегда с G) [20]. Ученые обычно называют их «главной копией» и «копией поддержки» — ведь если в одну из нитей вкрадется ошибка, клетка всегда сможет вое- становить прежнюю схему, сопоставив «ошибочный вари- ант» с правильным.

Вследствие «перевернутой» симметрии спиралей молекулу
ДНК нередко сравнивают с двумя змеями, которые обвились вокруг
друг друга таким образом, что голова одной из них обращена
к хвосту другой, и наоборот

 

Перевод информации с ДНК на однополосный «передатчик» РНК
(по Кэлледайну, 2004, с. 65)

Генетическая информация, хранящаяся в каждой клет- ке, записана с помощью тех химических элементов, кото- рые составляют основу любой ДНК. Именно последова- тельность данных элементов и отвечает за синтез протеи- нов. Красота и сложность этой системы заключается в том, что инструкции по синтезу передаются не непосредствен- но из архива ДНК, но копируются вначале (технический термин — «переводятся») на одинарную ленту молекулы РНК, которая и инициирует процесс синтеза. Все это по- зволяет избежать прямого обращения к базе данных ДНК, которые хранятся в полной безопасности внутри двойной спирали.

«Знаменательно уже то, — замечает Крик, — что подоб- ный механизм вообще существует в природе. Но еще более примечательным можно счесть то обстоятельство, что в ка- ждой живой клетке — будь то животного, растения или мик- роорганизма — присутствует его версия» [21]. И эта уни- версальность свидетельствует о том, что код ДНК так же древен, как и двадцатибуквенный протеиновый код, с кото- рым он находится в самой тесной связи благодаря меха- низму «перевода». Без сомнения, и этот код, и вся система ДНК/РНК должны были присутствовать уже в самых пер- вых организмах, от которых берет начало все многообра- зие жизни на планете. Однако вся эта система, по мнению Крика, «носит слишком сложный характер, чтобы можно

 

было представить, будто она возникла в один момент. По- видимому, она должна была развиться из чего-то более простого» [22].

Проблема заключается в том, что нет никаких призна- ков существования этой более простой версии. Иными ело- вами, нет никаких свидетельств, подтверждающих тот факт, что подобное развитие имело место на Земле в период ме- жду 3,9 и 3,4 миллиарда лет назад — то есть от образования земной коры и до распространения первых бактерий, уже несущих в себе систему ДНК. Выводы в данном случае на- прашиваются сами собой. Однако Крик, будучи сверхрацио- налистом и убежденным атеистом, признал лишь то, что «происхождение жизни на планете представляется мне ед- ва ли не чудом, так много условий должно было сложиться для ее возникновения» [23].

Не исключено, что та инопланетная теория, с которой выступил позднее Фрэнсис Крик, служила отражением под- сознательного протеста против любой формы духовного объяснения этого «чуда». Крик не верил в сверхъестествен- ное, однако факты убедили его в том, что четырехбуквенный «язык» ДНК совместно с двадцатибуквенным «языком» про- теинов просто не могли возникнуть на Земле в результате случайных столкновений химических элементов. Склады- валось впечатление, будто вся эта система была смоделиро- вана и даже «создана» до того, как она впервые начала функ- ционировать на планете. Но если создана, то кем? Крик, как убежденный атеист, пошел бы против собственной приро- ды, если бы стал рассматривать возможность вмешательст- ва того сверхъестественного существа, которого подавляю- щее большинство человечества именует Богом. Вместо этого ученый предпочел сценарий, главным действующим лицом которого стали разумные существа с иной планеты. Имен- но они разослали по Вселенной корабли с грузом ДНК, что- бы инициировать жизнь на доселе неживых планетах.

Музыка жизни

Не знаю, как вам, а лично мне кажется немного странной мысль о том, что наши тела представляют собой набор за- кодированных химических инструкций, наполовину унас

 

ледованных от матери и наполовину — от отца. Но если мы копнем еще глубже, то станет понятно, что и они, в свою очередь, унаследовали половину ДНК от своих мате- рей и еще половину — от отцов. И так далее, и так далее — вдоль всей цепочки поколений вплоть до начала жизни на Земле. Именно эти маленькие полимерные образования, составляющие своего рода «магнитофонную ленту» ДНК, как раз и являются тем бессменным фактором, который объединяет первых бактерий, появившихся около трех с половиной миллиардов лет назад, с виднейшими предста- вителями человечества.

Мы уже говорили о том, что внутри каждой человече- ской клетки свернуто по два метра подобной «ленты». И именно на ней записан весь набор генетической инфор- мации, необходимой для создания полноценного челове- ческого существа. А в качестве полимера эта лента родст- венна тем виниловым пластинкам, на которых издавали лучшие песни шестидесятых годов XX века. Однако инфор- мация, содержащаяся на ленте ДНК, носит несколько иной характер. Ее с полным правом можно сопоставить с вечно обновляющейся музыкой жизни.

Рост происходит благодаря делению клеток: каждая клетка раз- деляется на две новых, которые, в свою очередь, делятся даль- ше... Но прежде чем распасться на две, каждая клетка дублиру- ет свою ДНК. И потому в новообразованной клетке также есть полный набор ДНК — а значит, и полный набор генов всего организма. Интересно, что в каждом определенном типе клет- ки активизируется лишь незначительная часть всех генов... Стоит немного поразмыслить, и становится понятным, что снабжение каждой клетки полным набором ДНК является, по сути, наиболее простым способом передачи информации во все необходимые места — даже при том, что это подразумева- ет огромную работу по постоянному дублированию этой са- мой ДНК [24].

Интересно, что тема постоянного и даже переизбыточ- ного дублирования будет всплывать у нас вновь и вновь. И прежде всего тут стоит вспомнить саму двойную спираль — оригинал и его копию. Не следует забывать и о роли РНК,

 

Прежде чем распасться на две, каждая клетка дублирует свою ДНК.

И потому в новообразованной клетке также есть полный набор
ДНК — а значит, и полный набор генов всего организма
(по Кэлледайну, 2004, с. 10, 65)

которая тщательно копирует необходимые сегменты ин- формации ДНК — с целью последующего синтеза протеи- нов. В итоге.получается так, что в любой клетке в любой момент времени оказывается задействованным лишь не- большое количество генов, тогда как подавляющая часть их просто находится «вне игры».

Например, клетки, из которых должны сложиться ткани глаза, используют лишь те гены, которые запрограммированы на создание глаза. Современные исследователи только стали при- ближаться к разгадке того, как, собственно, клетки узнают, к какому именно органу они принадлежат [25].

Судя по всему, это является особенностью нормального функционирования ДНК, когда большая часть ее практиче- ски все время находится «вне игры». И лишь отдельные сег- менты активизируются для синтеза протеинов. Более того, было бы ошибочным полагать, что единственная функция ДНК заключается в одном лишь образовании протеинов в соответствии с унаследованными инструкциями генетиче- ского кода. Даже внутри самих генов за синтез определен- ных белков отвечает менее одного процента базовых эле

 

ментов [26]. Проблема станет еще очевиднее, если мы вспом- ним о том, что сами гены составляют около 3 процентов ДНК. Цифры эти разнятся, и некоторые ученые говорят о 5 процентах, а некоторые даже называют цифру в 10 про- центов. Но даже если брать за точку отсчета эту макси- мальную оценку, все равно останется справедливым утвер- ждение, согласно которому «большая часть ДНК в наших телах выполняет функции, которых мы пока еще не в си- лах постичь» [27]. Все, что мы знаем об этих вместитель- ных хранилищах ДНК — хочу еще раз напомнить, что мы говорим о доле, составляющей 90—97 процентов от цело- го, — это то, что в них содержится огромное количество информации, записанной тем же языком, что и генетиче- ский код. Однако эти данные не связаны ни с синтезом протеинов, ни с какой-либо другой, известной нам функ- цией. Некоторые области такого «некодирующего» текста состоят из длинных цепочек основных элементов, вновь и вновь повторяющихся в строго определенном порядке. Ино- гда такая последовательность элементов встречается не од- ну тысячу раз — причем, на первый взгляд, совершенно бесцельно. Вполне понятно, что ученые долгое время на- зывали эту часть ДНК «бросовой» — то есть излишней, не обладающей каким-либо значением и не выполняющей ка- кой-либо функции. Они полагали, что все эти цепочки хи- мических элементов уцелели лишь потому, что раз за ра- зом дублировались при делении клетки.

Но тут встает вопрос естественного отбора. Зачем бы природе понадобилось сохранять такое количество ненуж- ных данных, заботливо воспроизводя их в каждой очеред- ной клетке?

На сегодняшний день ученым удалось по-новому взгля- нуть на эту проблему. Как оказалось, концепция «бросовой ДНК» не выдержала испытания временем. На самом деле эти «ненужные» части играют жизненно важную роль в ре- гулировании клеточных процессов. И они столь же необ- ходимы для здоровья и функционирования всего организ- ма, как и хорошо изученные кодирующие секции. Однако я не собираюсь приводить здесь тех медицинских выкладок, которые стали результатом тщательного исследования «не

 

кодирующей» ДНК. На самом деле меня куда больше инте- ресуют результаты других изысканий, также касающиеся информации, записанной на длинных и малоизученных цепочках этого полимера.

Послание Зипфа

Всехм человеческим языкам присуща одна общая и не- сколько неожиданная тенденция. Она получила название закона Зипфа — по имени лингвиста Джорджа Зипфа, ко- торый открыл ее в 1939 году. Он изучал тексты на самых разных языках и организовывал слова в порядке их значи- мости. Как оказалось, существует точное математическое соотношение между уровнем значимости слова и часто- той его употребления в тексте. И это справедливо для лю- бого языка — будь то английский, японский, арабский, ур- ду, коса и так далее. Вне зависимости от текста, стоило Зипфу вычертить диаграмму, которая сопоставляла частоту употребления слова и его значимость, и у ученого выходила прямая линия «с уклоном в -1 для каждого национального языка» [28].

Для того, чтобы понять общий принцип, представьте книгу с любым количеством слов — в 60 тысяч, или в 114 ты- сяч, или какого-либо иного объема. И если наиболее час- тое слово — то есть слово со степенью значимости номер 1 — будет употребляться в этой книге 10 тысяч раз, то вы мо- жете быть уверены в том, что десятое по частоте употреб- ления (а следовательно, и по значимости) слово встретится в книге 1 тысячу раз, а сотое наиболее частое слово — толь- ко 100 раз. Разумеется, цифры будут варьироваться от тек- ста к тексту — в зависимости от общей длины сочинения. Однако точная математическая пропорция между значимо- стью и частотой употребления слова останется все та же. В этохм, вкратце, и состоит закон Зипфа [29].

А вот и еще одна, даже более странная, вещь. В середине девяностых годов XX века исследователи из Бостонского университета и Гарвардского медицинского факультета изу- чили 37 последовательностей ДНК, в каждой из которых

 

содержалось как минимум 50 тысяч парных базовых эле- ментов, две более коротких последовательности и еще од- ну, с общим содержанием в 2,2 миллиона парных элемен- тов. И там, где было возможно, изучались как кодирующие, так и некодирующие области ДНК [30]. Ученые обнаружи- ли, что во всех последовательностях существовали отчет- ливые узоры из трех, четырех, пяти, шести, семи и восьми парных элементов — своего рода отдельные «слова». И это побудило их применить к материалу два стандартных лин- гвистических теста. Один из этих тестов был основан на методе Зипфа. Все «слова» ДНК распределили в соответст- вии с их повторяемостью, после чего вычертили гисто- грамму, соотносящую значимость каждого слова с факти- ческой частотой его употребления в «тексте».

Оценка кодирующих регионов показала, что они не под- чиняются закону Зипфа. Этого-то как раз и следовало ожи- дать, учитывая, что подобные регионы представляют собой всего лишь коды, а не языки. И служат они всего лишь об- разцами для создания особых протеинов [31]. «В кодирую- щих частях нет грамматики, — замечает по этому поводу ведущий специалист Эжен Стэнли. — Каждый триплет [ба- зовых элементов] соответствует определенной аминокис- лоте [входящей в состав протеина]. Здесь нет никакой выс- шей структуры» [32].

Что ж, вполне предсказуемо и весьма утешительно. Pa- зумеется, в ДНК нет никаких разумных посланий, и она не пытается передать их нам с помощью своего языка. Ведь если бы это и в самом деле было так, то все принципы со- временного эволюционного знания оказались бы перевер- нуты с ног на голову. Однако далее произошло нечто не- ожиданное и «по-настоящему удивительное», как сказал об этом Эжен Стэнли [33]. Это поистине непостижимое и уди- вительное открытие заключалось в том, что всякий раз, ко- гда исследовались некодирующие регионы ДНК, они полно- стъю подпадали под закон Зипфа [34]. Если бы эти после- довательности ДНК представляли собой книги, страницы которых оказались бы заполнены неизвестными нам бук- вами, то мы вынуждены были бы сделать вывод, что перед

 

Сопоставление частоты употребления со значимостью «слов»
в некодирующей ДНК позволяет вычертить гистограмму,
характерную для обычных языков. Зато кодирующие части ДНК
не соответствуют этому закону (по Эжену Стэнли, Science,

25 ноября 1994 года)

нами не просто мешанина из букв, но полноценный, орга- низованный язык.

И Стэнли, не колеблясь, делает подобный вывод. По его мнению, некодирующие части ДНК заключают в себе «струк- турированный язык, который самым кардинальным обра- зом отличается от кодирующей системы генов» [35]. Таким образом, мы должны принять во внимание возможность то- го, что «бросовая» ДНК потенциально содержит некий вид послания» [36].

Столь смелая идея получила дальнейшее подтверждение благодаря второму лингвистическому тесту, который эта группа ученых также применила к последовательностям ДНК. Этот тест был разработан в пятидесятых годах XX ве- ка теоретиком информатики Клодом Шэнноном. C его по- мощью можно отличить тексты, написанные на настоящих

 

языках, от текстов, представляющих набор из букв. Проис- ходит это благодаря количественной классификации лю- бой цепочки последовательных элементов текста. Этот тест работает и является универсальным, поскольку «языки представляют собой множественные последовательности... Выявив подобные характеристики, вы сможете даже обна- ружить типографскую ошибку. Что касается случайной по- следовательности букв, то она никогда не отличается по- добной множественностью» [37].

И вновь, когда тест применили к кодирующим регио- нам ДНК, они не выказали никаких особенностей челове- ческою языка — чего, собственно, и следовало ожидать. Ге- нетический код не является и не может являться логической последовательностью, ошибки в которой легко исправимы благодаря соотнесению с целым. Напротив, все генетики прекрасно знают о том, что единственная ошибка, затро- нувшая пару основных элементов даже в одном из генов, способна настолько перетряхнуть весь код, что это приве- дет к самым катастрофичным последствиям для организма. И опять же, с помощью этого теста исследователи выяснили, что некодирующие секции ДНК «обнаруживают удивитель- ное количество логической множественности — еще один признак того, что на этих загадочных лентах было записа- но нечто важное» [38].

Иными словами, все эти неожиданные открытия по- зволяют нам выдвинуть поистине экстраординарную ги- потезу. Не исключено, что химическая «запись», сделан- ная на так называемой бросовой ДНК, может не только обладать «всеми чертами человеческого языка» [39], но и в самом деле представлять собой настоящий язык. В ию- не 2005 года я связался с профессором Эженом Стэнли из Бостонского университета и поинтересовался у него, по-прежнему ли он придерживается тех идей, которые были выдвинуты им в 1994 году, или же он успел отка- заться от столь смелых выводов. И вот что сказал мне по этому поводу профессор Стэнли: «Будьте уверены, я не изменил своего мнения и не собираюсь менять его в даль- нейшем!»

 

Загадочный автор

Как правило, чем более сложным является организм, тем больше содержится в нем некодирующих секций ДНК. Тем не менее существует большое количество достаточ- но простых организмов, в которых также имеется немало подобных секций. На самом деле эти длинные последова- тельности якобы бесполезного кода столь широко распро- странены среди всех категорий живых существ, что они вполне могут являться наследством наших наиболее от- даленных предков — тех первых одноклеточных бакте- рий, которые колонизовали Землю около четырех мил- лиардов лет назад [40].

У нас гораздо больше общего с низшими животными и примитивными организмами, чем мы полагаем. Ученые из Австралийского национального университета изучили 1300 последовательностей ДНК коралла Acropora millepo- га. Результаты этого исследования были опубликованы в декабре 2003 года. Ученые обнаружили более 500 коди- рующих и'некодирующих областей, которые присутство- вали в том числе и в ДНК человека [41]. А в 2004 году ис- следователи из Калифорнийского университета доказали, что значительные отрезки кодирующей и некодирующей ДНК людей и мышей идентичны — и это невзирая на те 50 миллионов лет, которые отделяют нас от последнего общего предка на шкале эволюционного развития [42]. «Для меня это оказалось настоящим потрясением, — отме- тил профессор Хосслер, руководитель Калифорнийского проекта. — Я считаю необычайно вдохновляющей саму мысль о том, что подобные сверхзаконсервированные эле- менты вообще существуют. Странно, что ученые не смогли обнаружить их ранее» [43].

Однако мне гораздо более вдохновляющей представля- ется возможность, на которую указали еще Эжен Стэнли и его коллеги из Бостонского и Гарвардского университетов. По их мнению, на этих сверхзаконсервированных после- довательностях, занимающих до 97 процентов нашей ДНК, может содержаться «особый вид послания». В противном случае, трудно представить, каким образом случайные хи

 

мические процессы в одиночку могли создать столь слож- ную организацию, во многом похожую на человеческий язык. Но если это и в самом деле послание, а отнюдь не ка- приз природы, который лишь выглядит подобным обра- зом, то кто, в таком случае, мог написать его? Для тех, кто чувствует себя неуютно при мысли о вмешательстве богов или духов в дела людей, самым оптимальным вариантом будет теория Фрэнсиса Крика, предполагающая сознатель- ное распространение ДНК расой разумных существ. Не стоит, однако, забывать и о том, что Крик, который хоть и был одним из наиболее убежденных атеистов своего вре- мени, увидел структуру ДНК в состоянии транса, вызванно- го приемом ЛСД. И он же в конце концов вынужден был прийти к заключению, что двойная спираль была доставле- на на нашу планету на космических кораблях, созданных представителями высокоразвитой цивилизации.

Учителя внутри нас

Весьма странным представляется уже то обстоятельство, что гипотеза Крика в значительной степени соответствует мифологии индейцев ягуа, во многом созданной под воз- действием аяуаски (о чем мы уже упоминали в начале этой главы). Но куда более странным можно счесть тот факт, что те представители западного общества, которые — незави- симо друг от друга — экспериментировали с аяуаской или чистым ДМТ, также могли наблюдать в состоянии транса образ ДНК. В восемнадцатой главе мы уже говорили о том, что многие из участников проекта Рика Страссмана на- блюдали после инъекций ДМТ необычайно яркие видения, в число которых входили «нити ДНК» [44] и «спирали ДНК» [45]. А в девятнадцатой главе был описан случай с амери- канским биологом: женщина увидела специфические по- следовательности ДНК, находясь под воздействием аяуаски. Наконец, в третьей главе этой книги я рассказывал о собст- венных видениях, также вызванных приемом аяуаски. В чис- ле их были и «змеи, обвившиеся друг вокруг друга подобно Двойной спирали ДНК».

 

На самом деле эта тема кажется весьма типичной для тех, кто лично экспериментировал с такими галлюциноге- нами, как ДМТ, ЛСД, псилоцибин и аяуаска — то есть с ве- ществами, ядром которых является триптамин. В 1961 году американский антрополог Майкл Харнер стал одним из первых представителей западной цивилизации, приняв- ших участие в настоящей церемонии аяуаски. Произошло это в районе Амазонки, среди индейцев племени конибо. Харнер находился в то время в деревне, расположенной неподалеку от притока реки Рио-Укаяли. Выпив солидную дозу этого отвратительно-горького напитка, американец погрузился в состояние транса. Сопутствовавшие этому со- стоянию видения были на редкость красочными и удиви- тельными. Так, Харнер познакомился с драконоподобными существами, которые прибыли на Землю, спасаясь от чего- то — возможно, от врага. Они путешествовали сквозь всю Вселенную, и странствие их длилось многие «эоны».

Эти существа показали мне, как они создали жизнь на планете. Сделано' это было для того, чтобы скрыться внутри множества форм, замаскировав таким образом свое присутствие. И вот передо мной, с поистине невообразимой достоверностью, промелькнуло все великолепие создания растительных и жи- вотных видов. Я узнал, что эти драконоподобные создания на- ходятся внутри всех форм жизни, включая и людей. Именно они были подлинными хозяевами планеты и всего человече- ства — так они объяснили мне. Мы, люди, были не более чем вместилищем для этих созданий. Вот почему они могли говб- рить со мной прямо изнутри меня. Оглядываясь назад, я мог бы добавить, что эти существа в чем-то были подобны ДНК, хотя в то время, в 1961 году, я и понятия не имел о ДНК [46].

Много позже, в девяностых годах XX века, схожие мыс- ли — опять же, после приема аяуаски — пришли и к Джере- ми Нарби. Впервые выпив этот напиток, он внезапно обна- ружил себя






Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском:

vikidalka.ru - 2015-2024 год. Все права принадлежат их авторам! Нарушение авторских прав | Нарушение персональных данных