Связь психологического и духовного роста

Должен ли быть завершен психологический рост, прежде чем может начаться подлинно духовный рост? В чем состоит связь психотерапии и медитации? На самом ли деле существуют стадии духовного развития? Если существуют стадии духовного развития, то одинаковы ли они для всех? Как можно подтвердить существование этих стадий? Существет ли какое либо направление, в котором развертывается Дух? Действительно ли это имеет значение?

Дэвид Бом, Дженни Уэйд и холономическая парадигма

Книга Дженни Уэйд “Перемены разума: Холономическая теория эволюции сознания” представляет собой описание эволюции сознания согласно тому, что она называет “холономической парадигмой”. Эта в высшей степени компетентная книга, которую можно смело порекомендовать, тем не менее, несостоятельна, как я полагаю, именно в своих центральных утверждениях. Богатый данными и информацией от разных исследователей, этот труд пытается обосновать все эти данные крайне путаными концепциями Бома о неявном/явном (эту путаницу я скоро объясню), что основательно погружает Уэйд в монологический кошмар, из которого книга так до конца и не вылезает. И все это предлагается в качестве “радикально новой парадигмы”, которая наконец-то обеспечит основу для трансперсональной теории.

Достаточно прямолинейная суть книги — это стандартная трансперсональная ступенчатая модель сознания, состоящая из девяти базовых стадий. Этот аспект книги не нов и не проблематичен. В качестве оболочки этой модели она добавляет “двух-источниковую” теорию сознания (практически неотличимую от модели Тибета/Ауробиндо, т.е., фронтального/душевного) и бомовские концепции неявного/явного. Новаторский аспект этой книги, следовательно, заключается в том, что она прицепляет концепции Бома к стандартной ступенчатой модели, и именно в этом новаторском аспекте книга с треском проваливается.

Давайте начнем с общей идеи самой ступенчатой модели, является (и была в течение почти двадцати лет) главной парадигмой в трансперсональных эволюционных исследованиях. То, что Уэйд принимает эту парадигму, не ново и не удивительно. Но, по моему мнению, форма ее ступенчатой модели удивительным образом устарела по причинам, которые, вероятно, стоит рассмотреть.

В Главе 6 я упоминал, что в своей собственной теоретической работе я сменил романтическую/Уилбер-I-модель на модель Уилбера-II из-за определенных фундаментальных затруднений в юнгианской и ретро-романтической ориентациях. И, как я показал, впервые Уилбер-II был представлен в “Проекте Атман”. Это модель с семнадцать намеченными стадиями, от рождения до просветления. Она также включает бардо-стадии до-концептуальной, пренатальной и пост-жизненной стадий (линии фронтального/душевного или эволюции/инволюции). Проводя исследование для этой книги, я столкнулся с трудным выбором: у меня были буквально сотни страниц заметок, содержащих краткие описания и перекрестные ссылки на работы сотен теоретиков Востока и Запада. Стоит ли мне опубликовывать весь этот материал или просто дать краткие наброски?

В то время (“Атман” был написан в 1976 и опубликован в форме книги в 1980) я не мог найти издателей, даже туманно заитересованных в этом исследовательском материале, и поэтому я выбрал единственно приемлемый курс: я привел несколько дюжин таблиц, в которых просто перечисляются стадии, предлагаемые этими разными теоретиками, а также общие корреляции с семнадцати-уровневым “мастер-шаблоном”, которые я отобрал изо всех объединенных усилий, используя их в полной мере для заполнения пробелов друг друга.

(Для тех, кто не читал “Проект Атман”, отмечу, что этот мастер-шаблон включал и цитировал такие источники, как Левинджер, Селмен, Грэйвз, Болдуин, Нойманн, Хартман, Кольберг, Пиаже, Каббала, Берн, Ауробиндо, Бубба Фри Джон (Ади Да), Эддингер, Салливан, буддийские виджняны, Кляйн, Эриксон, Гроф, Грин и Грин, Ференчи, Аусубель, Фромм, Успенский, Радхакришнан, Райсман, Бланк и Бланк, Гебсер, Хорни, Маслоу, Ассаджоли, Фэйрберн, Оллпорт, Кирпал Сингх, Брафтон, Кьеркегор, Ангьял, Велвуд, Арлоу, Бандура, Ваттист ий. Используя этот суммирующий подход, я втиснул всю книгу в 200 страниц, и она была достаточно быстро принята для публикации в этой “дружественной” форме.

Публикуя этот сокращенный набросок, я надеялся на то, что аспиранты поймут его смысл, используют таблицы и наметки, обратятся к оригинальным источникам и сами начнут вытягивать детали, которые, в противном случае, так и останутся чахнуть на тысячах страниц заметок для моих исследований. Это действительно произошло, и многие последующие исследователи обратились к оригинальным источникам и стали заполнять деталями этот семнадцати-ступенчатый шаблон. Уошберн, к примеру, всегда проявлял исключительное великодушие, подтверждая что он осуществил именно это, и именно на это я и надеялся.

Эти семнадцать стадий, как я поясняю, имеют дело с эволюцией сознания у явленного человеческого индивида (т.е., фронтальной эволюцией). Помимо этих семнадцати стадий эволюции, согласно тибетской модели, были представлены сферы целостного бардо (и инволюции), которые я принимал более или менее in toto (в целом) в рамках этих сфер (поскольку на сегодняшний день это наиболее полная, а в некоторых аспектах единственная модель этих состояний). Я делаю особый акцент на трех бардо или “промежуточных” состояниях, которые начинаются сразу после смерти (с прямым погружением в конечную Цель и Основу, что есть Дхармакайя) и, в конце концов, и прекращаются в зачатии или пренатальном состоянии (это общая траектория, которая включает нисхождение от каузального к тонкому, а потом к грубому, завершающаяся в перерождении в пренатальном грубом тело-разуме), тем самым охватывая весь спектр инволюции (предельное-каузальное-тонкое-грубое).

Согласно тибетской модели, за каждым из этих инволюционных бардо-”нисхождений” следует “забывание” (амнезия), по мере того как самость спускается во все более плотные формы (каузальное-тонкое-грубое). Следовательно, ранняя пренатальная и неонатальная самость действительно приходит “в облаках великолепия”, но, продолжал я, эти инволюционные сферы и источники все в большей степени забываются с началом эволюции в грубой сфере, которая проходит через свои семнадцать стадий. Каждая из этих эволюционных стадий “разворачивает” то, что было “свернуто” в инволюционном движении, через “вспоминание” (анамнезис) высших и трансцендентальных сфер, “утерянных” в процессе инволюции. Это также означает, что вся семнадцати-ступенчатая последовательность приводится в движение (образующим своды?) желанием отвоевать Цель и Основу Дхармакайи, которая непосредственно переживалась не у груди матери, а в изначальной Лучезарной Пустоте. Вся эволюционная последовательность побуждалась, другими словами, Проектом Атман.

Однако, как я отмечал, эта инволюционная бардо-последовательность — не просто нечто, что происходит после жизни и до перерождения. Это по сути сама структура опыта этого момента: сжимаясь, мы постоянно удаляемся от бесконечности, переходя в ухватывающие смысл, переживающие, знающие и желающие формы. Как я сформулировал это в “Проекте Атман”: “Смысл не только в том, что инволюционная серия действительно имела место до рождения человека, но и в том, что он заново разыгрывает всю последовательность состояний инволюции в каждый текущий момент. В каждый момент человек является Буддой, Атманом, Дхармакайей, — но точно так же в каждый момент он оказывается “мистером Икс”, отдельной самостью, изолированным телом, явно ограничиваемым в своих проявлениях другими изолированными телами. В начале этого и любого другого момента каждый индивид есть Бог в форме Ясного Света; но к концу того же момента — через мгновение ока — он уже оборачивается изолированным эго. И то, что происходит “между” началом и концом этого момента тождественно тому, что происходило “между” смертью и новым рождением, как это описано в “Бардо Тхорол” (Тибетской книге мертвых).

Как мы видели в Главе 7, мы можем также обозначить эту общую модель, используя терминологию Ауробиндо: здесь существует то, что Ауробиндо называет глубинной самостью или психическим существом, которое кочует, а также фронтальная самость, которая развивается или эволюционирует в каждой явленной жизни.

Семнадцать стадий — это фундаментальные стадии фронтального бытия; они развертываются в эволюционную последовательность в ходе явленной индивидуальной жизни (хотя они также отражают устойчивые онтологические уровни бытия — фактически, Великую Цепь Бытия).

За фронтальным и способным к переселению (что бы вы под этим ни подразумевали, из микрогенетики — в настоящий момент — в реальное перерождение “из жизни в жизнь”) стоит глубинное или психическое существо, которое в существенной мере причастно к самому психическому/тонкому уровню и, следовательно, причастно к глубокой (хотя и промежуточной) трансцендентальной способности и способности свидетельствовать (что также служит предельной основой само-системы в явленной эволюции). Тибетцы, как мы видели, описывают этот глубинный уровень как “нерушимую каплю” (психический/тонкий уровень как он проявляется в каждом индивиде; кроме того, именно так я использую термин “душа”), сущность или тигле, которая переносит карму из рождения в рождение, пока она не будет воссоединена с предельной Лучезарной Пустотой.

Таким образом, воспоминания “очевидца” из пренатального и неонатального состояния приходят благодаря не реальной структуре фронтального сознания, связанного с матерью, но с “облаками великолепия”, которые психическое существо может все еще интуитивно помнить. “Великолепие” этого “припоминания” — это не великолепие сосущего грудь младенца и не “динамической основы” союза матери-младенца, но велшиколепие промежуточного состояния, через которое он только что прошел. Другими словами, любые облака великолепия в до-эгоический период не обусловлены до-эгоическими структурами (или “психодинамическими процессами”).

Подобным же образом, эта модель (Тибет/Ауробиндо/Уилбер-II) помещает субъект этих воспоминаний в психическое существо, а не во фронтальное сознание, которое на этой стадии слишком слабо (или совсем никак) связано с нейронной основой. Согласно тибетской модели, доступ к этому психическому существу все в большей степени утеривается в ходе эволюции в грубом тело-разуме (которая, по моей модели, происходит через семнадцать стадий фронтальной эволюции, в ходе которой на реальной психической стадии — в точке опоры-7 — в сознании на первый план будет выступать глубинное психическое существо, в конечном счете утверждающееся как сам Очевидец, который неявно проявлялся на каждой предыдущей стадии как сущность само-системы, как его реальное сознание на любом конкретном уровне, но не утверждается как устойчивая адаптация, пока не достигнут психический/тонкий уровень развития, и не утверждается как свое собственное условие, пока не достигнут каузальный уровень, который в конечном счете растворяется в Недуальном).

Подобно этому, предельное Единство, которое утрачено и чье возвращение страстно желанно — предельное Единство, служащее единственным и конечным стремлением в сердце каждого холона — это Единство есть предшествующее Единство Дхармакайи, а не неонатальное единство у груди матери (которое, как мы видели, отнюдь не едино с “целым” миром). Проект Атман приводится в движение желанием актуализировать в эволюции то, что было утрачено в инволюции, и эта актуализация через фронтальное сознание развертывается на семнадцати, или около того, стадиях — со всеми их взлетами и падениями.

Это краткое описание модели (модели Уилбера-II), представленной в “Проекте Атман”. В этой и последующих книгах я обычно, упрощая, сводил эти семнадцать стадий примерно к девяти (хотя эти семнадцать все же необходимы для общей и исчерпывающей модели, и даже их можно далее подразделять). Но именно на этих девяти упрощенных стадиях я делаю акцент, к примеру, в “Трансформациях сознания” и “Краткой истории всего”.

Эти девять стадий — как раз те девять стадий, которые Уэйд приводит в своей модели (они, на самом деле, служат девятью опорными точками само-развития),¹ и, как я сказал, в введении этих важнейших стадий нет ничего принципиально нового. Поэтому раздражают ее постоянные ссылки на свою девяти-ступенчатую эволюционную модель как на “радикально новую ноэтическую теорию”, если учесть, что о ней сообщается в литературе в течение более пятнадцати лет.

Что я действительно ценю в ее подходе к первым шести или семи стадиям (конвенциональным стадиям, от до-персональной до персональной), это изобилие данных, которыми она обеспечивает свою модель. Это как раз тот тип детальной leg(?)-работы, которую требуется выполнить, и по большей части я нахожу эту часть книги основательной, точной и неотразимой. Уэйд обладает исключительным даром сводить неисчислимое количество деталей в согласованную концепцию, и это особенно очевидно в этих разделах книги.

Помимо прочего, эта часть работы Уэйд еще раз подчеркивает центральное значение ступенчатой модели в трансперсональных исследованиях и выясняет, почему эволюционная модель так важна в этой области. Кроме того, ее подтекст показывает, насколько убоги альтернативы. Это великолепный вклад со стороны Уэйд, который, как я полагаю, будет оказывать продолжительное влияние в этой области.

Уэйд также принимает “двух-источниковую” модель (глубинное психическое бытие и фронтальное развитие), хотя она снова склонна трактовать это как новаторский вклад (за исключением одной сноски, где она подтверждает тибетскую модель). Тем не менее, хотя центральная идея не нова, она обеспечивает свою работу изобилием исследовательских данных, и это тоже очень полезная часть книги. Мне в особенности понравился феноменологический подход к пренатальным и неонатальным переживаниям и ее диаграммы психического осознания “за” фронтальным и “вдоль” него. Это еще один замечательный вклад, который обеспечивает дальнейшую поддержку фронтальной/душевной модели.

Неявный порядок

Именно когда мы попадаем в новаторские части книги, дела начинают идти неважно. Я лишь могу сказать, что, по моему личному мнению, “холономическая парадигма” Уэйд — теоретическая оболочка, в которую она погружает стандартную двух-источниковую, девяти-ступенчатую модель — путается почти в каждом пункте. Я попытаюсь дать краткое описание причин, по которым это происходит.

Ее “парадигма” основана на концепции Бома о неявном/явном порядке. Центральное трудность в отношении теории Бома состоит в том, что, будучи основанной на физике, она глубоко и фундаментально монологична. Бом предпринимает типичную попытку расширить эту монологическую концепцию до диалогических и транслогических сфер. В этой точке монологический подход, уместный в своей собственной сфере, превращается в монологическое безумие, беспощадно искажающее другие сферы, которые теперь процеживаются сквозь монохромное сито монологических взглядов.

Результаты этого исключительно неудачны. Реальность втискивается в двух-уровневую иерархию явного и неявного. Примером явного, по словам Уэйд, служит “ньютонианский физический мир”, а неявным является “Абсолют”, который также приравнивается к “Неявленному”, “Бездне мистицизма” и чистой “Пустоте”. Это, конечно, простая двухъярусная монологическая модель, которая допускает лишь физику и дух. Более допустимая холархия, как мы видели, может включать: материю, тело, разум, душу и дух. Однако концепция явного/неявного принуждает любого теоретика, который ее принимает, по сути признавать лишь материю и дух, не допуская промежуточных форм. Бедные биология, психология и теология, таким образом, ощущали приближение монологической кувалды, призванной раскроить им черепа.

Сам Бом был склонен понимать уязвимую природу своей позиции, и в какой-то момент он прошел через неловкий период расширения набора неявных уровней. Существовал неявный уровень, потом сверх-неявный уровень, а потом, в некоторой точке, сверх-сверх- неявный уровень. И все это, конечно, объявлялось основанным на эмпирических открытиях в области физики!

Я опубликовал (1982b) сильную критику позиции Бома, на которую так и не получил ответа ни от Бома, ни от его последователей. Это было бурное время, и “Бюллетень Мозга/Разума” Мэрилин Фергюсон только что присудил свою четвертую ежегодную награду “За величайший прорыв века” Бому и Прибраму за холографическую парадигму. В то время я был главным редактором “РеВижн”, и мы собрали вместе дюжины статей о этой новой парадигме, которые мы опубликовали под вполне уместным названием “Голографическая парадигма”. Я был редактором этой книги и пребывал в неловком положении единственного оппонента. Никто не хотел слышать критики новой парадигмы; все принимали меня за грубияна.

В своей критике я отмечал, что, согласно теоретикам Великой Холархии, то, что явно на одном уровне, неявно на другом (то есть, то что явным образом целостно на одном уровне, служит свернутой частью следующего уровня), и, следовательно, вы можете сконструировать явную/неявную связь на каждом из уровней Великой Холархии, что сохраняет толику момента истины Бома, но исключает необходимость в обширном редукционизме. Я также указывал на то, что фундаментальные само-противоречия — используя терминологию самого Бома — которые были обусловлены его постоянными попытками определить то, что, как он сам утверждал, не поддается употреблению. До тех пор пока не появится хотя бы смутная реакция, я полагаю, мы вынуждены опровергать теорию Бома. Как бы то ни было, последние пятнадцать лет она повсеместно пользовалась довольно дурной репутацией (и она не находит хоть какой-нибудь поддержки у современных физиков).

Поэтому я был ошеломлен, увидев, что Уэйд воскрешает эту старую концепцию и пытается впрыснуть трансперсональную теорию (не говоря уже о Боге) в монологически закупоренные вены. Однако именно эту концепцию явного/неявного — “холономическую парадигму” — Уэйд намерена положить в основу стандартной трансперсональной эволюционной модели, что, к сожалению, приводит к заражению ее редукционизмом и монологически плоским подходом Бома. Уэйд просто доводит монологическое безумие до бесконечности, вводя понятие Абсолютной Вечной Самости, которая являет собой Явный Порядок всего, что есть.

Итак, как это ни тягостно, она прямолинейно утверждает, что “предпосылки новой физики, как они излагаются в холономической парадигме Бома... обеспечивают основу объяснения природы сознания”. Монологический кошмар просто будет раздут до абсолютных масштабов, и это, как говорит Уэйд, составит новую парадигму, которая наконец даст основу для трансперсональной теории.

Путаница в этих редукционистских моделях в особенности дает о себе знать, когда они пытаются разобраться в недуальной сфере (у Уэйд это “Неявленная Абсолютная Самость” как “Неявный порядок”). Как и все приверженцы скрытых дуалистических моделей, Уэйд вынуждена определять не поддающееся определению (ей приходится определять Пустоту), чтобы оно выполняло теоретическую работу (как раз то, что попытался осуществить Бом).Другими словами, из-за различения явного и неявного она вынуждена приписывать неявному порядку некие характеристики, порядку который она также формально отождествляет с абсолютной Пустотой. Качества, приписываемые ею неопределяемому, включают: “вечный флюкс”, “части сливаются и объединяются в непрерывном потоке”, “порядок энергии”, “как динамическое, так и холографическое по природе”, “целое без швов” и т.д.

Однако недуальные мистики отмечают, что все это дуалистические концепции, поскольку они имеют смысл только в контексте своих противоположностей. Но Уэйд вынуждена приписать эти дуалистические качества неявной сфере, с тем чтобы обосновать свою теорию. Она сразу же понимает затруднения, связанные с этим шагом, и поэтому вводит концепцию о том, абсолютное неявное и относительное явное — это, на самом деле, “одно целое без швов”, таким образом сводя Абсолют к подсистеме чего-то еще (с этой же проблемой сталкивается в равной мере дуалистическая модель Уошберна).² Первое что вы узнаете из Метафизики 101 — это то, Абсолют не может быть подсистемой чего-то другого. Вам не стать Богом, если вы есть часть Чего-то Даже Большего.

Это усеченная, дуалистическая и монологическая метафизика, помимо прочего, делает ущербным ее описание трансперсональных сфер (описание, которое наряду с ее “холономической парадигмой” служит наименее удовлетворительным аспектом ее книги). Там где большинство мистических и трансперсональных моделей включают по крайней мере 4-6 стадий в этой сфере, Уэйд довольно непонятным образом в этой точке уводит свою модель назад, отказываясь от стандартной модели (4-6 трансперсональных стадий) и останавливается на двух стадиях. Она откровенно оставляет место для других трансперсональных стадий, однако это быстро приводит ее описание к завершению. Однако, как Дэниел Браун, Джек Энглер и я пытались показать в “Трансформациях сознания”, что существует масса кросс-культурного материала для того, чтобы сконструировать как минимум шести-ступенчатую модель трансперсонального развития (которую я, упрощая, обычно свожу к четырем стадиям:психической, тонкой, каузальной и недуальной).

Таким образом, по сравнению с другими трансперсональными стадиями — включая модель Чарльза Александера, которую мы обсудим в Главе 10 — описание Уэйд необоснованно укорочено. В ней отсутствует детализированная полнота, которую она вносит в конвенциональные уровни (возможно, потому что сама она не практикует созерцательную методологию).³ Но чем бы это ни было обусловлено, здесь замечательные исследовательские таланты покидают ее, и это один из наименее привлекательных разделов этой книги.

Уровни и линии

Существует, я полагаю, еще один неудачный аспект работы Уэйд. Почти сразу же после опубликования модели Проекта Атман/Уилбера-II я понял, что ее следует усовершенствовать в весьма специфическом направлении. Семнадцать стадий все еще были достоверны, но эта модель не в полной мере дифференцирует различные линии развития через каждую из этих стадий, а также не проводит тщательного различения между, к примеру, устойчивыми структурами и переходными структурами.

Так, менее чем через год после опубликования Уилбера-II я выпустил усовершенствованную модель, которую мы можем назвать Уилбер-III. Уилбер-III явным образом различает различные эволюционные линии, которые развертываются через эти семнадцать уровней. Эти различные эволюционные линии включают эмоциональную, когнитивную, нравственную, межличностную, а также линии объекта-отношений, само-идентичности и так далее, каждая из которых развивается квази-независимо сквозь общие уровни или базовые структуры сознания. Не существует единственной, монолитной линии, которая управляет всеми этими направлениями развития (что я поясню ниже).

Я также провел различие между устойчивыми и переходными чертами каждой из этих последовательностей развития; выяснил шесть главных характеристик само-системы, направляющих эти стадии в ее собственном фронтальном развитии (помимо “нерушимой капли” ее инволюционной арки); и присовокупил идею о существовании временных состояний (например, бодрствование/сон/глубокий сон) к более направленному и структурированному фронтальному развертыванию.

Это модель (Уилбер-III), которую я последовательно представлял со времен ее первой публикации (1981).⁴ К тому времени было совершенно очевидно, что монолитный “однолинейный” спектр не выдержит проверки фактами.

Поэтому было весьма удивительно видеть, что Уэйд следует модели Уилбера-II, а не Уилбера-III. Помимо прочего (и не смотря на ее утверждения об обратном), модель Уэйд/Уилбера-II склоняется к концепции общелинейного развития, отчего я от нее и отказался (или, скорее, усовершенствовал в Уилбер-III).

Разрешите привести мне специфический пример. Уэйд приводит следующее наблюдение: “Ноэтический [сознательный] рост неоднороден вдоль социальных сфер. Так, человек может на одной стадии функционировать в одной социальной среде, а на более высокой или низкой — в другой обстановке”. Я полагаю, что это вполне верно, и модель Уэйд/Уилбера-II может легко трактовать этот факт; индивиды просто колеблются вверх и вниз по отношению к базовым уровням сознания, оказываясь в разной обстановке в зависимости, к примеру, от социальных переключателей.

Однако модель Уэйд/Уилбера-II неспособна истолковать тот факт, что человек в одной и той же обстановке обладает компонентами своего сознания, каждый из которых существует на своем уровне. В одной и той же сфере и в отдельной транзакции человек может, к примеру находиться на очень высоком когнитивном уровне развития (напр., формально-операциональное), одновременно пребывая на крайне низком уровне нравственного развития (напр., стадия 2) даже с бессознательной фиксацией на еще более ранней эмоциональной стадии (некоторой грани самости, диссоциированной, скажем, в точке опоры-1).

Модель Уэйд/Уилбера-II с треском проваливается при объяснении этих фактов — поскольку она, в общем, неспособна провести тщательное различие между уровнями и линиями и, кроме того, объяснить, что сохраняется, а что отвергается в процессе эволюции.⁵ Эти различения представляют собой лишь минимум, который нам требуется, чтобы объяснить развитие в целом и нелинейные формы развития в частности.

При публикации Уилбера-III я в очередной раз встал перед выбором: издавть несколько тысяч страниц исследовательских заметок или просто сокращенный набросок. На этот раз личные обстоятельства (болезнь жены) вынудили меня опубликовать лишь набросок (сначала как статью в “Журнале трансперсональной психологии”, а потом в книге “Трансформации сознания”, написанной в соавторстве с Джеком Энглером и Дэниелом П. Брауном).⁶ И снова я сделал это в надежде на то, что некий одаренный аспирант или будущий автор поймает мяч и устремится с ним вперед.

И поэтому, как я уже сказал, я был так разочарован, когда Уэйд отступила, приняв модель Уилбера-II. И, в качестве моего последнего личного соображения, я все еще надеюсь, что кто-нибудь сделает для Уилбера-III то, что Уошберн, Уэйд и другие сделали для Уилбера-II, а именно, возьмет этот сокращенный набросок и нарастит на нем плоть, добавляя свои собственные свежие взгляды, исправляя несоответствия, улучшая ее, где это необходимо, и вообще продвигая модель вперед. Факт в том, что в этой области, похоже, господствуют модели дискретных состояний, Уилбер-I, Уилбер-II и Гроф, и я нахожу глубокие и непреодолимые затруднения в каждой из этих парадигм. С другой стороны, я уверен, что их главные достижения были включены в модель Уилбера-III, хотя, конечно, во многом еще предстоит разобраться. О моделях Уошберна/Уилбера-I и Уэйд/Уилбера-II пишут гораздо, гораздо больше, чем о Уилбере-III, что сулит слабые перспективы единственной, по моему разумению, моделью, которая сегодня адекватна существующим доказательствам.⁷

Дженни Уэйд — прирожденный девелопменталист с острым взглядом и крепкой хваткой во многих вопросах развития, и я уверен, что ее голос может сыграть очень важную роль в области трансперсональной теории развития. Но я призываю ее полностью освободиться от багажа Бома (с его внутренним монологическим редукционизмом) и от жонглирования каббалистическими цифрами (которое серьезно ограничивает типы и число стадий, которые могут быть подтверждены) и сосредоточиться на сущности выявления устойчивых и переходных уровней и линий в эволюции сознания, что действительно стало бы великолепным достижением. Теоретик с таким талантом — редкость в любой области, и я верю, что Уэйд предстоит внести еще не один вклад в эту сферу.

Cуществуют стадии духовного развития?

Действительно ли для каждого существуют универсальные и неизменные стадии духовного развития? Какова связь духовного и психологического развития? Должен ли быть завершен психологический рост, прежде чем может начаться подлинно духовный рост?

Мой общий взгляд на “стадии” в точности совпадает с тем, как их описывает Ротберг: “Развитие не происходит неким простым путем через ряд нескольких обширных стадий, которые объединяют все аспекты роста... Между различными линиями развития временами может возникать напряжение, и некоторые из них, по мнению Уилбера, не проявляют признаков последовательных стадий... Может быть высокий уровень когнитивного развития, средний уровень межличностного или нравственного и низкий уровень эмоционального развития. Эти несоответствия в развитии, как кажется, в особенности обусловлены общими культурными ценностями и стилями”.⁸

Как мы видели, в моей общей модели (Уилбер-III), как некий центральный каркас, существуют базовые структуры сознания (спектр сознания), однако сквозь эти базовые структуры перемещаются как минимум дюжина различных линий развития, включающих как устойчивые, так и переходные структуры. Это эмоциональные, нравственные, межличностные, пространственно-временные, психо-сексуальные, конативные, эстетические, когнитивные, творческие линии развития, а также линии, связанные с death seizure (предсмертные переживания?), объектными отношениями, само-идентичностью,интимностью, само-потребностями, мировоззрением разнообразными специфическими талантами (в музыке, спорте, танце, живописи) и так далее. Это относительно независимые (“квази-независимые”) линии развития, конечно, гибко сдерживаемые вместе само-системой.⁹

Сразу же возникает вопрос: Не является ли сама духовность отдельной линией развития? Или духовность это просто высший уровень (уровни) — глубинные или высшие пределы — других линий?

Другими словами, значение слова “духовный” становится решающим в этом обсуждении, поскольку вся аргументация в этой области, как правило, сводится к двум различным определениям этого слова. Одни определяют “духовное” как отдельную линию развития (в этом случае духовное развитие происходит параллельно психологическому, эмоциональному и межличностному развитию). Другие определяют “духовное” как высшие пределы всех этих линий (в этом случае духовное развитие может начаться лишь после того, как полностью завершено психологическое развитие).

Я уверен, что обе эти позиции правомерны, но в каждом случае мы должны точно указывать, что мы подразумеваем под “духовным”. Если, к примеру, мы определяем “духовное” исключительно как транс-ментальное, то ясно, что не может устойчиво утвердиться, пока ментальное, в некотором зачаточном состоянии, не будет укреплено. Подобно этому, если мы определяем “духовное” как транс-вербальное, транс-эгоическое или исключительно трансперсональное, то духовная область не может устойчиво утвердиться, пока не трансцендируют вербальная, ментальная и эгоическая самости.

С другой стороны, если мы определяем духовность как отдельную линию развития, то ясно, что она может развиваться на заднем плане или параллельно направлениям развития по другим линиям — эмоциональной, межличностной, нравственной и так далее.

Вот несколько примеров: по эмоциональной линии мы имеем до-конвенциональные эмоции (напр., нарцисстическое возбуждение), конвенциональные эмоции (чувства принадлежности), пост-конвенциональные эмоции (глобальная забота, вселенская любовь) и пост-пост-конвенциональные эмоции (ананда, трансцендентальная любовь-блаженство). По нравственной линии мы имеем до-конвенциональную мораль (верно то, что я желаю), конвенциональную мораль (моя страна, права она или нет), пост-конвенциональную мораль (вселенское социальное соглашение) и пост-пост-конвенциональную мораль (бодхисаттвические обеты). По когнитивной линии мы имеем до-конвенциональное познание (сенсомоторное, до-операционное), конвенциональное познание (конкретные схемы, правило/роль), пост-конвенциональное познание (от формального рационального к пост-формальному зрительно-логическому) и пост-пост-конвенциональному (праджня, гнозис, савикальпа, нирвикальпа, пост-формальное).

Теперь, по первому определению, духовность — это высшая или пост-пост-конвенциональный уровень каждой из этих линий. По второму определению, духовность будет отдельной линией, параллельной этим, вероятнее всего, со своими собственными формами развертывания. Поскольку этот вопрос имеет очевидно решающее значение для этого конкретного обсуждения, он заслуживает несколько более тщательного рассмотрения. Давайте на время отложим обсуждение смысла “духовности” и сосредоточимся на “уровнях и линиях” вообще. Потом мы вернемся к определению “духовного” и попытаемся закрыть этот вопрос.

Потоки и волны

Мой общий тезис таков: объемлющий спектр сознания, через который проходят более дюжины различных (“квази-независимых” друг от друга) линий развития, каждая из которых может иметь свою архитектуру, динамику структуру и функцию, но все они гибко сдерживаются вместе само-системой. Этот тезис подразумевался в “Проекте Атман”, но затем совершенно открыто был заявлен годом позже, когда полностью “оперилось” то, что мы называем Уилбером-III.

Однако в то время было слишком мало подтверждений для догалок такого рода. Термин “линия развития” был предложен Анной Фрейд (из работ которой я его заимствовал), однако она использовала его в очень узком и ограниченном смысле. Действительно, господствующей парадигмой развития была теория Пиаже, которая относила практически все линии развития к одной доминирующей области — области логико-математического когнитивного развития.

За прошедшие пятнадцать лет несколько теорий и исследований разного рода придали тезису Уилбера-III большую достоверность, и здесь я просто упомяну лишь некоторые из них — наиболее значительные и влиятельные.

Книга Говарда Гарднера “Рамки разума”, опубликованная в 1983, способствовала осознанию необходимости “облегчить” схему Пиаже, не отказываясь от ее непреходящих преимуществ. Сам Пиаже уже открыл для этого дверь: “Пиаже допускал, что формальная мысль необязательно пребывает во всем диапазоене сфер [т.е., логико-когнитивнное направление — не единственная ось развития], но реально может оказаться лишь в тех линиях практики, где индивид усердно трудится. Это послужило неявным признанием множественности сфер [множественности линий развития], в которых люди могут быть компетентны (самодостаточны?), а также подтверждением той возможности, что процессы или продукты, участвующие в одной сфере, могут быть не идентичными тем, что фигурируют в других”.¹⁰

Гарднер отмечает, что сегодня “появляется все больше подтверждений того, что [развитие] лучше осмысливать как скомпонованное из множества сфер [линий развития], включающих не только логически-математическую мысль [линия Пиаже, которая все еще привычно, но узко называется “когнитивной”] и лингвистическое знание [к примеру, Хомский], но также... зрительно-пространственное мышление, телесно-кинестетическую деятельность, музыкальное знание и даже разнообразные формы социального понимания [включая нравственные и межличностные навыки]”.¹¹

Гарднер и его коллеги интенсивно исследовали раннее развитие по нескольким из этих квази-независимых линий (тех, что он называет “сферами”), включая язык, символическую игру, музыку, number (?), рисование, построение блоков (?) и телесное выражение или танец. “Наши усилия концентрировались не только на том, чтобы сформировать картину... развития в каждой из этих разнообразных сфер, но и установить, какие общие аспекты могут пребывать в различных [сферах ]”.¹²

Другими словами, существенно, помимо отслеживания различных линий развития, увидеть, обладают ли они родственными уровнями развития (или общими чертами в диапазоне всех сфер). Вывод их эмпирических исследований, который я полностью поддерживаю, таков: “Большая часть того, что происходит внутри каждой символьной системы [линии развития] оказывается специфическим именно для этой символьной системы... Часть истории символьного развития — описание порядковых шкал в каждой из этих конкретных сфер — того, что в других работах мы называем “потоками” символизации [линиями развития]. И все же в ходе развития существуют вполне определенные параллели в определенных сферах”.¹³

Гарднер и его коллеги обнаружили, что различные линии развития (каждая из которых проходит через то, что Гарднер называет “волнами”) обнаруживает подвижную и текучую природу этих стадий. Они обнаружили четыре инвариантных/неизменных волны в каждой из сфер (нарратив/повествование, музыка, танец, рисование, символическая игра и т.д.), а также еще две-три волны, которые выглядят неизменными, но требуют дальнейшего исследования. Подводя итог, Гарднер называет эти волны до-конвенциональными, сонвенциональными и пост-конвенциональными. (Добавьте сюда пост-пост-конвенциональные, и мы обретаем полное единодушие!)

Согласно исследованию Гарднера, эти волны универсальны, неизменны и основаны на глубоких биологических (и, возможно, психологических/культурных) константах. “Волны символизации имеют обязательный характер. У ребенка нет другого выбора, кроме как воспользоваться ими и сделать это в том порядке, в котором они возникают”.¹⁴

Другими словами, как потоки (различные линии развития), так и волны (квази-ступенчатая последовательность, общая для всех потоков) проявляют черты, которые в большой степени универсальны. “Наше биологическое наследие вооружило нас механизмами — поименованными здесь потоками и волнами символизации — для получения предварительного понятия об этих символьных системах. Наше предположение состоит в том, что эти потоки и волны похожим образом возникают в человеческих существах во всем мире...”¹⁵

В то же время, разные культуры акцентируют разные линии или потоки, хотя все они, несмотря на это, направляют те же самые квази-ступенчатые волны. Таким образом, “символическое развитие не состоит из одного единственного направления. Скорее всего, оно идет по множеству линий, которые отражают определенные сферы, которым культуры могут уделять первостепенное внимание на различных фазах развития. Эти волны [до-конвенциональная, конвенциональная, пост-конвенциональная и, мы добавим, пост-пост-конвенциональная] призваны присутствовать в каждой сфере, однако важность каждой волны и время, в которое она оказывает максимальное влияние, будут зависеть от конкретной символической сферы”.¹⁶

Наконец, и это заслуживает самого серьезного внимания, Гарднер замечает, что этот подход (комбинирование линий и уровней, или потоков и волн) “может дать надежду на смягчение серьезного раскола в возрастной психологии (психологии развития?). С другой стороны, мы привыкли думать, что Пиаже фокусируется на самых общих аспектах развития, и предполагать, что существует одна осевая сфера, сфера логически-рациональной мысли. Хомскому (и тем, на кого повлияла “гипотеза модулярности”) была отведена роль исповедающего противоположное убеждение в том, что развитие происходит по-разному в каждой из сфер (если вообще происходит). Наши волны предполагают, что определенные общие психологические процессы квази-волнового характера могут происходить во всем диапазоне сфер, но та особая форма, в которой они реализуются, вполне может отражать природу и структуру конкретных областей. Если бы эта теория помогла примирить два на первый взгляд противоположных структуралистских подхода, это действительно был бы желательный теоретический результат”.¹⁷

Духовная линия?

Таким образом, по моему мнению, общая ось (для которой до-конвенциональное, конвенциональное, пост-конвенциональное, пост-пост-конвенциональное — масштабы (единицы?) измерения) — это просто сознание как таковое. Это сами базовые структуры, Великая Холархия Бытия, спектр сознания (который я обычно представляю в виде девяти или десяти уровней сознания, который можно просто обозначить как от до-конвенционального к конвенциональному к пост-конвенциональному к пост-пост-конвенциональному). Это универсальные волны через которые квази-независимо проходят около дюжины линий развития. Уровни спектра составляют волны эволюционного развертывания; разнообразные линии — это различные потоки, которые проходят через эти волны; а само-система — это система пытается манипулировать этими квази-независимыми потоками и согласовать их с их волнами развития, накатывающими каскадом.

Однако, вернемся к “духовности”. Согласно первому определению, духовность — это просто пост-конвенциональные уровни любой из линий. По второму определению, духовность — это сама по себе отдельная линия со с какой-либо из “транс-” или “пост”-терминов — транс-вербальный, транс-ментальный, транс-конвенциональный, пост-формальный, транс-эгоический — то мы возвращаемся к другой модели (в которой духовность существует только в высших сферах и, следовательно, может развиваться лишь после низших сфер). Не можем мы определить “духовность”, и используя лишь термины других линий развития (эмоциональной, нравственной, межличностной, когнитивной и т.д.). Считая духовность отдельной линией развития, мы не можем определять духовность как эмоциональную открытость или как нравственное сочувствие, или как эмоциональное блаженство, или как когнитивную интуицию и прозрение и так далее (поскольку все они уже имеют свои собственные линии развития).

Как видите, определение “духовной линии” становится исключительно мудреным делом, и большинство людей, которые утверждают, что духовное развитие параллельно психологической и другим линиям, вообще не определяют “духовное” в каком-то специфическом смысле.

Эти затруднения обусловили причины того, что в прошлом я иногда (но никоим образом не всегда)¹⁸ умышленно хранил молчание по поводу отдельной от других “духовной линии”. Я намеренно ограничивал дискуссию в большей степени определимыми линиями — познанием, эмоциями, мотивацией, само-ощущением, моральной ответственностью, само-потребностями, мировоззрениями и так далее. Это привело к понятному (но неверному) мнению, что я думаю, будто духовность существует лишь на “высших” уровнях. Хотя я часто ссылаюсь на эти высшие сферы как на “духовные” (или “аутентично духовные”), я никогда не утверждал, что духовность попросту отсутствует на более низких уровнях (поскольку фактически все уровни — это уровни Духа!).

Так, я часто ссылался на магическую религию, мифическую религию, рациональную религию, психическую религию (шаманы/йоги), тонкую религию (святые), каузальную религию (мудрецы) и не-дуальную религию (сидхи), каждая из которых представляет собой уровень или волну духовной жизни или потока — другими словами, линию развития духовности по мере того, как она охватывает весь спектр сознания.

Реальная трудность, как видится мне, не в том, чтобы определить или обозначить линию развития, которую мы могли бы назвать “духовной”. Весьма трудно убедить другого согласиться с тем, что мы сами понимаем под “духовным”. Этот термин практически бесполезен для какой-либо состоятельной дискуссии, разве что для модели. (И помните, определяя духовную линию развития, мы не должны использовать ни термины высших трансперсональных уровней, ни термины других линий развития. Иначе, мы имеем дело со смесью других линий и уровней, а не с подлинной отдельной духовной линией).

Поэтому я просто заявляю о своем личном предпочтении. Я, вслед за Тилихом, определил бы духовную линию как линию развития, в которой субъект руководствуется своей предельной заботой. То есть, духовная линия развития — это эволюционная линия предельной заботы, независимо от ее содержания. И почти как другие линии развития, сама линия предельной заботы будет развертываться через те же расширяющиеся сферы сознания, от до-конвенционального значения (эгоцентрического) до конвенционального значения (социоцентрического) до пост-конвенционального (мироцентрического) к пост-пост-конвенциональному значению (бодисаттвическому). Или опять, говоря более подробно и используя термины единых мировоззрений:от архаического значения к магическому к мифическому к ментальному к психическому к тонкому к каузальному значению.¹⁹

Работа Фаулера в этой области — это своего рода начало, и я, конечно, с благодарностью использовал эти новаторские устремления. Шесть стадий Фаулера не выходят за пределы визуально-логического, однако до этой точки они совершенны.²⁰ Более того, Фаулер заслуживает огромного уважения за его исследования и утонченные свидетельства в пользу промежуточных уровней стадий духовной линии развития.

Духовный уровень и духовная линия

Итак, у нас есть два весьма различных способа использования термина “духовный”, которые оба, я полагаю, приемлемы, если мы тщательно определяем, что имеем в виду. В первом случае это уровень; во втором — линия.

В первом случае, “духовное” в общем смысле означает пост-конвенциональные волны какой-либо из линий развития. Так, о пост-конвенциональном познании (напр., савикальпе и нирвикальпа самадхи, гнозисе, джняне) говорят как о “духовном познании”, тогда как конкретные схемы и конвенциональные правила обычно под это определение не подпадают. Подобно этому, о пост-конвенциональных эмоциях (напр., трансцендентальной любви-блаженства) говорят как о духовных, а о до-конвенциональном нарцисстическом возбуждении — нет. О пост-конвенциональных формах само-идентичности (душе, Самости) говорят как о духовных, а о конвенциональном эго — нет, и так далее.

При таком использовании “дальние пределы” человеческой природы — пост-конвенциональные стадии любой из линий развития, включая познание, эмоции, нравственность и само-ощущение — обычно называют “духовными” или “аутентично духовными”, или используют родственные термины. И по каждой из этих линий сегодняшние исследования указывают на то, что общая последовательность развития, в “строгом”, “мягком”, но тем не менее реальном смысле, имеет форму “до-конвенциональное-конвенциональное-пост-конвенциональное-пост-пост-конвенциональное”. Так, в этом смысле, духовные (пост-конвенциональные) направления развития не могут прочно утвердиться до тех пор, пока до-конвенциональные, конвенциональные и пост-конвенциональные волны не будут (по крайней мере в значительной степени) защищены.

Во втором важном смысле, “духовное” означает отдельную линию развития, и, следовательно, духовное развитие может проходить параллельно развитию по другим линиям — когнитивной, эмоциональной, нравственной, межличностной и так далее. Но на тех, кто использует это значение, возлагается обязанность оговорить, какие именно характеристики они подразумевают под термином “духовная линия”, поскольку они не могут использовать ни характеристики, которые определяют другие линии (любовь, осознание, нравственность), ни высшие пределы других линий (характерные для первого определения).

Фаулера, к примеру, время от времени критиковали за то, что его рабочее определение “веры” иногда неотличимо от “нравственности” (именно поэтому тест Кольберга и тест Фаулера показывают исключительно высокую степень корреляции результатов; некоторые исследователи даже заявляют, что они измеряют одно и то же). Но на чем бы мы ни остановились, вы можете увидеть тонкую и мудреную природу определения отдельной духовной линии.

Когда использую понятие духовного как отдельной линии, я определяю его как линию предельной заботы. Это ясно отличает его от нравственности (у человека может проявлять предельную заботу о еде), от межличностного развития (предельная забота иногда имеет неперсональный характер) и от само-развития (предельная забота не обязательно субъект-ориентирована). Но это всего лишь мое собственное рабочее определение, и оно никоим образом не исключает другие разумные определения.¹²

Итак, это два способа использования этого понятия (отдельный поток и самые высокие волны какого-либо потока), и, как я уже сказал, оба они представляются мне приемлемыми, но мы должны быть исключительно внимательными, точно определяя, что мы имеем в виду. Большинство споров по поводу связи “психологии” и “духовности” — или психотерапии и медитации — возникают лишь потому что эти термины четко не определены.

Мы вернемся к этому общему вопросу в следующей главе и приведем еще несколько примеров. А мы давайте пока просто будем держать в уме два эти различия.

Духовные стадии

Теперь мы можем вернуться к нашему изначальному вопросу: Действительно ли существуют стадии духовного развертывания?

Согласно первому определению, духовное — это попросту высшие пределы какой-либо из линий, и это определение превращает духовность в квази-ступенчатый феномен. Пост-пост-конвенциональные стадии любой линии возникают лишь после того, как укрепляются более ранние стадии.

Тогда возникает вопрос, если мы рассматриваем духовность как отдельную линию, то существуют ли здесь стадии?

Я убежден, что практически любая отдельная духовная линия, которая может быть постулирована, будет представлять собой холархию развития, состоящую из переходных стадий, стадий в “мягком” смысле (реакции охватывают несколько уровней). Я уверен, что они будут проявлять важные квази-ступенчатые аспекты, неизбежно надстраиваясь на предыдущие навыки и одновременно добавляя новые и определяющие черты, которые сменяют более узкие и поверхностные ориентации.

Так, к примеру, чтобы перейти от до-конвенциональной духовности (архаичного, магического, эгоцетрического) к конвенциональной духовности (мифическому-членству), необходимо научиться ставить себя на место другого. Без этого роста забота просто не может расширить самость и осуществить ее переход к коллективу. Кроме того, без этого не состоится соответствующее развертывание глубинной духовной заботы. (Ср. “Волны символизации имеют обязательный характер. У ребенка нет другого выбора, кроме как воспользоваться ими и сделать это в том порядке, в котором они возникают”.)

Этот пример объясняет, почему так важна общая концепция ступенчатости, и почему я считаю, что она также имеет решающее значение в духовной линии. Она ни в коем случае не излагает всю историю, но скорее очень важную часть всей истории. Кроме того, пока еще не было выдвинуто ни одной заслуживающей внимания альтернативы, которая полностью отрицала бы ступенчатость (Я постоянно слышу альтернативные метафоры, вроде раскрывающегося цветка, однако цветы распускаются постепенно).

Таким образом, хотя множество деталей следует усовершенствовать, сама концепция ступенчатости продолжает сохранять ощутимое преимущество в отношении доступных доказательств. В содержательной книге Александера и Лангера “Высшие стадии человеческого развития” редакторы представляют достаточно обширный обзор моделей развития, которые признают высшие или глубинные сферы, а не только типичное эгоическое состояние. Кроме того, представляя двенадцать основных моделей, описанных в книге, они отмечают, что большинство из них признают иерархические стадии (включая Кэрол Джиллиган, Дэниела Левинсона, Майкла Коммонза и Чарльза Александера). Это тот самый младенец, которого мы не должны выплеснуть вместе с водой. И, учитывая американскую атмосферу враждебности по отношению к “стадиям” (и всему, что “выше” эго), это младенец, чью жизнь мы обязаны защищать достаточно агрессивно.

Больше глубина — меньше размах

Это подводит нас к довольно деликатному вопросу. Одно тщательное исследование показало, что лишь 1-2 процента населения достигают автономной стадии (смежной с высшей стадией) по шкале Левингер, и менее 0,5 процента достигают высшей или интегрированной стадии (эти две стадии соответствуют ранней и поздней кентаврической области). Похожие исследования показали, что 4 процента достигают 6-й стадии по Кольбергу; Фаулер обнаружил, что менее 1 процента достигают высшей стадии по его шкале; и так далее. Давайте в интересах дискуссии согласимся, что это в общем верная статистика.

Тогда встает вопрос: Означает ли это, что людям надо проходить через эти стадии (автономную, интегрированную, кентаврическую, пост-конвенциональную), чтобы достичь подлинного духовного прогресса?

И снова, как видите, это зависит от смысла, вкладываемого в понятие “духовное”. Если мы определяем духовность как нечто пост-формальное и пост-конвенциональное, то ответ будет утвердительным, определенно. Но если мы определяем духовное как отдельную линию развития, ответ будет отрицательным, определенно нет. В этом случае, духовное развитие происходит с отклонением или параллельно другим линиям развития, то есть, оно может забегать вперед других линий или отставать от них.

Однако это попоросту возвращает вопрос в исходную точку: Если мы рассматриваем духовность как отдельную линию, зависит ли устойчивое духовное развитие от его прохождения от до-конвенциональной волны через конвенциональную волну, а потом через пост-конвенциональную волну? И я убежден, что ответ, подкрепленный преимуществом доказательств, будет определенно утвердительным.

Как бы то ни было, мы приходим к похожему выводу: Является ли духовность высшей волной или отдельным потоком, приходится, в конечном счете, преодолевать те же самые общие волны — до-конвенциональное - конвенциональное - пост-конвенциональное - пост-пост-конвенциональное (или, проще, грубое-тонкое-каузальное).

Другими словами (используя другую терминологию), сама духовная линия проходит от до - персональной волны (архаическая, пищевая, защитная, до-конвенциональная забота) к персональной волне (от принадлежности и конвенциональной заботы к пост-конвенциональной/глобальной заботе), а затем к трансперсональной волне (пост-конвенциональная, тонкая, каузальная, бодисаттвическая забота). Короче говоря, духовный поток, как бы он ни назывался, последовательно проходит через подсознательную, сознательную и сверх-сознательную волны.

Эти духовные стадии, как я полагаю, являются переходными стадиями (стадиями в “мягком” смысле); и, конечно, само-система все еще может быть “повсюду”. Как я уже сказал, это не есть упертая махина и тягомотная точка зрения. В то же время, эта концепция показывает (в долговременной перспективе) общее развертывание через расширяющиеся волны сознания, при этом, направления развития в духовном потоке зависят от ранее закрепленных навыков в самом этом потоке.

Так, к примеру, вы просто не можете перейти от до-конвенциональной заботы к конвенциональной заботе, не научившись ставить себя на место другого. И вы не можете перейти от конвенциональной заботы к пост-конвенциональной или глобальной заботе, не научившись устанавливать perspectivism (?). В этом смысле, духовное развитие скорее всего проходит через эти обширные общие уровни в квази-ступенчатой манере. Духовный поток протекает через те же самые общие волны, что и любое другое приобретение навыков, если только он представляет собой устойчивую адаптацию, а не просто пиковый опыт или временное состояние.

В то же время, эти направления развития происходят квази-независимо от других линий развития, так что духовное развитие человека (как отдельный поток) может прорываться вперед или отставать от развития по эмоциональной, межличностной, художественной, объектно-связанной, защитной линиям.

Если теперь мы сосредоточимся исключительно на духовном потоке — учитывая факт, что постконвенциональное нечто встречается очень редко (у 1-2 процентов людей) — означает ли это, что даже менее 1 процента общего населения на самом деле достигнут пост-конвенциональной или трансперсональной волны духовности (психическое, тонкое, каузальное)? По моему мнению, да. (Неудивительно, что эволюция порождает большую глубину, но меньший размах). На самом деле, я бы даже сказал, что не более одного процента медитирующего населения развивают устойчивые пост-пост-конвенциональные уровни духовной линии (или, если угодно, любой другой линии). Однако это, конечно, вопрос эмпирического исследования (см. ниже).

Распознавая мудрость

Это исключительно деликатный вопрос для духовных учителей любого направления. Большое количество индивидов, которые приходят, скажем, в группу медитации, могут находиться на до-конвенциональном уровне нравственного, самостного и межличностного развития. Они могут достигать успеха в духовной линии заботы или в когнитивной линии озарения, но это приведет лишь к тому, что они увидят, как их озарения пожираются низким центром тяготения, функционирующим в остальной части души. Духовные учителя постоянно сталкиваются с необходимостью угождать этим низшим тенденциям с общим знаменателем, когда, независимо от степени развития по духовной линии, ее недостаточно для подтягивания к ней других линий. К тому же, сама духовная линия может быть загублена.

В то же время, мы все знаем духовных учителей, которые достигали чрезвычайно высоких стадий духовного и/или когнитивного развития, тогда как их нравственная, эмоциональная, защитная, объектно-связанная и межличностная линии были весьма слабо развиты — часто с катастрофическими последствиями. Кроме того, сами великие традиции часто выводят на первый план лишь одну духовную линию (в особенности, ее восходящую форму), и, тем самым, они решительно пренебрегают межличностной, эмоциональной и психологической линиями, так что последние остаются последним местом, где можно найти помощь.

Мое отстаивание “все-уровневого, все-секторного” подхода — это отстаивание более интегральной ориентации, опирающейся на сильные стороны разнообразных подходов (психологического, межличностного, духовного, социального), в попытке заполнить все крупные пробелы, оставляемые каждым из них. Я ни в коем случае не одинок в этом призыве; однако горько наблюдать интенсивное и широко распространенное сопротивление более интегрированному и сбалансированному подходу.

Еще одна трудность для духовных учителей в Америке заключается, как заметил Джек Энглер, в непропорционально большом числе тянущихся к трансперсональной духовности людей, которые часто находятся на до-конвенвенциональном уровне уровне само-развития. Это означает, что значительная часть деятельности американских учителей реально заключается в проведении поддерживающей психотерапии, а не в обучении трансформативной и трансперсональной духовности. Нет нужды говорить, что эти учителя редко наблюдает стадии развития чего бы то ни было.

Как я предположил ранее в отношении пост-конвенциональных стадий духовного осознания, в ходе занятий медитацией — я говорю в самом общем смысле — менее 1 процента действительно достигнут основательного познания сатори или ригпы (устойчивого каузального или недуального доступа). Я занимался медитацией у нескольких знаменитых и опытных практиков. Во время их сеансов лишь двое людей в значительной мере достигали ригпы и полностью подтверждали это. Два человека — это не то богатое месторождение, из которого можно черпать данные, и все же это единственный источник, который дает представление о высших измерениях концепции ступенчатости. (Мы вернемся к этому исследованию и его результатам в следующей главе).

Бедняжка самость

Было бы уместно пояснить, почему я последовательно помещаю само-систему (или самость) в центр различных потоков, уровней и линий, струтур, стадий и состояний. Я обусловливаю это тем, что самость — это уравновешивающий фактор души. Ей приходится наилучшим доступным образом уравновешивать практически каждый аспект психической системы (то есть, устанавливать баланс в столкновении четырех секторов индивида).

Некоторые критики намекают на то, что я концептуализирую трансперсональное развитие, позиционируя его вокруг когнитивных структур, и это не совсем правильно. Базовые структуры, как я говорю, это просто Великая Холархия Бытия, и это, безусловно, привносит когнитивный аспект. Однако самость там, где пребывает действие. И если уж мы вообще говорим об “общем развитии” или “развитии целого”, оно, по моему мнению, будет приводиться в движение не когнитивным мотором Пиаже (который представляет собой некий тип когнитивного диссонанса, который пытается преодолеть несоответствие, развиваясь в сторону формального равновесия, в котором он может найти покой), но некоторым “само-диссонансом”, в котром самость “надувает” различные линии развития; она подталкивается Эросом и подтягивается Агапе, пока не находит успокоение в Боге. Это не конец истории, а начало развертывания пост-Просветления, когда мудрец с щедрой рукой приходит на рыночную площадь.

Все это происходит маленькими шажками. Самости нужно перехитрить (и преодолеть) все присутствующие базовые структуры, все присутствующие переходные структуры и все разнообразные линии развития, состояния сознания, гетерархические навыки и отдельные таланты. И развитие “в целом” приводится напряжением в рамках (и за пределами) этого проявления хитрости. Некоторые линии развития имеют точки завершения (omega points), и они подтягиваются; некоторые в большей степени каузальны, они подталкиваются; некоторые имеют спиральный характер и двигаются кругами; другие представляют собой мандалы и развертываются изнутри. А самости — бедной, одинокой самости — приходится манипулировать ими всеми, в доступной ей степени. И именно исчисление этих толчков, рывков, спиралей и завихрений и составляет общее развертывание развития. Концепция ступенчатости есть важная часть — но всего лишь часть — всей истории.

Действительно ли эта объемлющая самость проходит через неизменную (инвариантную) последовательность стадий? Отнюдь, именно потому что это смесь, манипулирование всеми присутствующими линиями развития. Существуют специфические аспекты само-идентичности в узком смысле (например, развитие эго), которые, как показывают исследования, следуют по пути квази-ступенчатого развертывания (я поясню это в примечаниях в конце книги ²²). Но это всего лишь аспекты объемлющей самости — они составляют одну среди множества линий, а не одну линию, господствующую над другими — и, поэтому, заметим еще раз, само-система одновременно находится повсюду. И ее единственная работа состоит в том, чтобы, так сказать, преодолевать себя.

Действительно ли необходимо это путешествие?

Некоторых людей, я полагаю, отталкивает концепция о том, что рациональность (и зрительно-логическое) может неким образом служить необходимой предпосылкой для высшего или трансперсонального развития. И эти ребята в особенности не доверяют этой концепции, когда она исходит от яйцеголовых теоретиков. Действительно ли трансперсональное “интегрирует” рациональное, и, если это так, то как насчет не-технологических культур, которые, похоже, не признают рациональность? Будем ли мы отрицать в них духовность?²³

Психологи (такие как Киган) и философы (такие как Хабермас), занимающиеся вопросами развития, склонны использовать “рациональное” в очень широком и общем смысле, что иногда запутывает людей. К примеру, элементарная способность принять взгляды другого человека — это рациональная способность. Вы должны быть способны мысленно выйти из своего мировоззрения, с пониманием представить, как выглядит мир другого человека, и поставить себя на его место. Все это исключительно сложные когнитивные способности, и все их, в самом общем смысле, называют “рациональными”.

Так, как я объясняю в “Сексе, экологии, духовности”, рациональное в широком смысле, помимо прочего, представляет собой способность к perspectivism (широкому взгляду на вещи?), к непрерывной интроспекции и к представлению “как если бы”- и “что если бы”-вероятностей. Рациональность, проще говоря, это неизменная способность к когнитивному плюрализму и широкому взгляду на вещи.

Некоторые теоретики утверждали, что “рациональность (так как ее понимали Пиаже или Хабермас) может по сути быть евроцентричной, и что ее неприятие других культур может отражать восточные предубеждения. Однако, как замечают Александер и др., некоторые исследователи “убедительно показывают, что формальные операциональные способности становятся очевидными внутри не-технологических сообществ, когда решаются задачи, присущие этой культуре”.²⁴ Рациональность не означает, что вам нужно быть Аристотелем; она означает, что вы можете широко взглянуть на вещи. Вот почему Хабермас утверждает, что даже в фуражных сообществах формальные операции были доступны для значительного числа мужчин и женщин. Вы функционируете в рамках разумного, когда вы функционируете в рамках мировоззрения. Вам нет нужды производить вычисления.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: