Ивьевское Понеманье 2 страница

Семеновский костел в Лаздунах возведен в 1904 году. Материал памятника — комбинированный: соединение кирпича с бутовым камнем. Базиликальный трехнефный объем со стороны главного фасада фланкируется квадратными в плане двухъярусными башнями с шатровым завершением. Пилястры, лучковые окна, аркатурные пояса, розетки напоминают черты, заимствованные из средневековой архитектуры. Внутренние помещения (нефы) перекрыты цилиндрическими сводами.

На территории района сохранился ряд памятников деревянного монументального зодчества. Они представляют в своей архитектуре высокий уровень плотничества, владение народными мастерами стилевыми чертами и архитектурными формами. К наиболее древним относится Троицкий костел в Сурвилишках, построенный где-то во второй половине XVIII в. Храм выделяется выразительным крестообразным планом, который создают неф с поперечным трансептом и пятиугольный алтарь, к которому примыкают низкие сакристия. Крыши над нефом и трансептом двускатные, над алтарем — ломаной формы. Выразительной архитектурой выделяется главный фасад двухъярусного строения. Нижний ярус на уровне стены, плоский с дверным и оконными проемами, с лучковым завершением. Завершается он массивным профилированным карнизом, сделанным из сплошного дерева. Карниз проходит по периметру нефа трансепта и апсиды. Второй ярус имеет сложную криволинейную форму, основу которой создает полуциркульный щит с розеткой и маленькой башенкой. По бокам щита — пластичные переходы к карнизу. В низу проем с лучковым завершением. Вертикальная облицовка стен с пилястрами-лисицами создает своеобразный контраст с горизонтальной облицовкой щита и рисунком карниза. В интерьере над входом хоры на столбах, раскрытые в неф через арочный проем. На хорах орган в стиле барокко. Плоский потолок через закругления переходит в вертикальную облицовку стен. Сохранились остатки боковых алтарей трансепта, оформленные колонами и пилястрами коринфского ордера, орнаментом растительного характера. Архитектура костела представляет в дереве выразительные черты барокко. Вместе с тем, памятник относится к типу безбашенных костелов, распространенных в Прибалтике и странах Скандинавии.

Николаевская церковь в Юратишках построена в начале XIX в. Это трехсрубная постройка, срубленная по принципу притвор — неф — алтарь. Притвор является одновременно двухъярусной башней-колокольней с шатровым завершением, неф перекрыт двускатной крышей, крыша алтаря — ломаной конфигурации, с небольшой башенкой шлемообразного контура. Горизонтальная облицовка соединяется с вертикальной обшивкой башен, широкими карнизами. Проемы окон и дверей — прямоугольные за исключением полуциркульного окна над входом.

В начале ХХ в. построена деревянная Николаевская церковь в Морино. На высоком каменном фундаменте, трехсрубная: притвор — неф — алтарь с сакристиями. Притвор и неф имеют двухъярусное строение. Во втором ярусе притвора — колокольня, верхний ярус нефа имеет граненую форму и переходит в пологий восьмиугольный шатер с фонариком и главкой. Пластическое украшение стен выделяется пестростью: горизонтальная обшивка, лисицы-пилястры, наличники на окнах, карнизы, фронтоны на боковых стенах нефа. В архитектуре церкви наблюдаются, таким образом, элементы эклектики: как в строении форм, так и в декоративно-пластической украшении.

Костел Девы Марии в Дудах согласно сообщениям инвентарей возведен в 1778 г. Прямоугольный неф, пятиугольный алтарь, квадратные в плане башни и пристройки ризниц расположенные по углам нефа, напоминают черты оборонной архитектуры. Высоко взимаются трехъярусные башни, завершенные пирамидальными шатрами. Вертикальная обшивка, лисицы, наличники окон усиливают ощущение возвышенности, величия сооружения. Строго выдержанны пропорции, соотношения высот башен, крыши нефа, алтаря. Интерьерное оборудование воспринимается через сплошное пространство зала нефа. Над входом хоры с органом, в перспективном ракурсе — алтари с пластичным декором. Плоскость высокого потолка плавно переходит в поверхности стен. Сдержанные, теплые тона древесины удачно сочетаются с цветами полихромной деревянной скульптуры. Окружение костела, старые деревья, среди них двухъярусная колокольня, ограда с брамой завершают ансамбль застройки.

На территории Ивьевщины сохранились и культовые памятники других религиозных конфессий.

Одним из них является комплекс зданий синагоги в Ивье. Своеобразием этого памятника архитектуры является то обстоятельство, что по существу, это три отдельные здания. Одно из них предназначалось для богатых купцов и торговцев, второе — для ремесленников и третье для бедноты. Все три здания представляют собой зальные объемы, лишенные какого-либо разнообразия форм. Архитектуре синагог не были присущи башни, купола. Главную роль играло объемное решение главного ритуального помещения, завершенного сложной формы высокой, многоскатной крышей с вальмами, люкорнами и т. д. Боковые нефы могли иметь отельные крыши иногда с галереями, черта, присущая архитектуре Востока. Идея жилья, ковчега традиционно воплощалась в облике синагоги. Название ковчега имело и внутреннее пространство, где располагался алтарь. Место для священных книг оформлялось в виде небольшой ниши — альма мор. Алтари богато украшались резьбой, коваными украшениями. Мифологические фигуры зверей и птиц переплетались с растительными узорами, геометрическими сплетениями линий. Архитектура ивьевских синагог носит признаки не только позднего модерна, но и конструктивизма: высокие, с мелкими оконными проемами, напоминающие витражное остекление, вертикальные пилястры в соединении с карнизами поясами, отсутствие чисто декоративных элементов, а также и штукатурка поверхности стен.

В начале XV в. «высокородный Батольд» (так здешние татары называют Витовта) расселил в урочище Муравщизна, недалеко от Ивьевского замка татар, приведенных им после похода в Крым. Так возникла одна из крупнейших татарских осад на Беларуси. Сегодня она насчитывает около восьмисот человек. Они помнят передаваемые из поколения в поколение предания о своем происхождении (с приазовских степей), сохраняют традиции и чтят праздники (курбан-байрам, рамадан-байрам, миулюд и другие). На праздники сюда съезжаются гости со всей Беларуси и из заграницы. Подарки из Ливана, Марокко, Сирии бережно хранятся в здешней мечети. Община стремится сохранять традиции внутриэтнических браков. Здесь имеются своя площадка для отдыха и эстрада для молодежи, свое кладбище. Мула и муэдзин заботятся об обучении детей. Древние традиции огородничества развиваются заботливыми потомками. Огороды ивьевских татар выделяются образцовой аккуратностью. Дома и дворы татар Ивья не выделяются чем-либо особенным. Вот только в доме, там, где обычно висят у белорусов иконы, тексты из Корана в рамках под стеклом, изображения мечетей. Более сотни лет назад, когда в Ивье мечети не было, богослужения приходилось проводить, собираясь в обычном амбаре. Деревянные мечети на Беларуси начали строиться в XV в. Вначале это были скромные деревянные сооружения: близкий к квадрату сруб под высокой четырехскатной башней. Вначале не было и минаретов. Муэдзин ходил по деревне и созывал народ. Использовалось и обычное битье в колокола. Постепенно со стороны входа появляется столбовая галерея, а под крышей — высокий минарет.

Определенный шаг в развитии данного типа был сделан при строительстве мечети в Лукишках под Вильно (вторая половина XIX в.). Здесь к обычному срубу, завершенному шатровой крышей, присоединяется специфический элемент архитектуры мечетей — двухъярусная столбовая галерея. Однако в целом архитектурное решение не выходит за рамки народно-традиционного зодчества, потому что напоминает широко известный тип местечкового амбара — лямуса. Стоит вспомнить лямус Бригитского монастыря в Гродно (1664). К культовым атрибутам нужно отнести шатер с луковкой на барабане и минарет, завершенный исламской символикой.

Дальнейшее развитие этого планировочного типа наблюдается в мечети в Ивье (Муровщизна, 1884 г.). В Центральном государственном историческом архиве Литвы найден проект мечети, где показан близкий к квадрату план, разделенный на мужскую и женскую половины. В левой, мужской половине, есть пятигранный прируб-михраба, рядом показан и мумибир. Со стороны входа — галерея. Фасадное решение: обшитый в «елочку» сруб, столбовая галерея сделана на всю ширину стен с балюстрадой. Галерея поддерживает навес-козырек. Шатровая крыша переходит в высокий минарет на восьмигранном барабане с балкончиками (наподобие минаретов турецких мечетей). В пластической проработке деталей на чертеже (столбы, галереи, раскосы, балюстрада, проемы и барабан минарета) видна попытка архитектора найти некое стилистическое решение, характерное для проектов деревянных построек конца XIX — начала ХХ в. Во всяком случае, в шалеванном фасаде просматриваются черты распространенного в то время стиля модерн. Проектом предусматривалось, что накрыта мечеть будет жестью. Лихая, с оттенком «образцовости» архитектура соответствовала требованиям строительных норм того времени.

На рисунке в монографии Ч. Янковского видно, что мечеть была построена с отступлениями от проекта: отсутствует обшивка, стены стянуты лисицами, со стороны входа — прируб с двускатной крышей, за которым пристройка к стене на половину высоты галереи: другой рисунок окон, вместо жести — гонт. Мечеть обнесена жердевой оградой. Возможно, некоторое время мечеть стояла без минарета. Минарет был достроен в 20-е гг. на пожертвования татар-эмигрантов. Мечеть перенесла несколько ремонтов. Во время последнего, в 70-е гг. прошлого века галерея была целиком зашита, стены обшиты, гонт заменен жестью, расширен прируб, стены и наличники окон неоднократно перекрашивались.

В прирубе, разделенном на мужскую и женскую половины с отдельными входами, посетители снимают обувь. В мужской половине весь пол застелен серым сукном. Под галереей с балкончиком для муэдзина — скамейки. Михраб украшен резными наличниками, окрашенными в белый цвет. В середине михраба — окошко с наличниками, над ним в рамках тексты из Корана. Слева закреплена на стене полочка для Корана, завешенная зеленым полотном. На полу — широкий зеленый ковер из сукна. На нем один небольшой ковер из шерсти, а сверху третий с цветным изображением мечети Сулеймана в Стамбуле.

Мумибир на четыре ступеньки с резными столбиками и зарешеченными поручнями имеет балдахин, украшенный исламскими символами. На ступеньках зеленая суконная дорожка, на стене в раме — рисунки арабских текстов, флагов и символов, ниже — ковер с изображением мечети Каит-Бея в Каире. Справа от мумибира на стене — изображение арабских текстов, символов, ниже — ковер с изображением мечети. Мемориальная мраморная доска в честь Эльвиры Августовны Замойской, которая пожертвовала на строительство мечети лес, обозначив, таким образом, заслуги местных татар как отличных кожевенников.

Ивьевская мечеть широко известна не только среди мусульман Беларуси, но и далеко за ее пределами. В качестве подарков здесь хранятся несколько шерстяных ковров с изображениями арабских мечетей. Приезжал сюда в 1986 г. и муфтий мусульманского духовного правления Европейской части СССР и Сибири Талгад-Тадж-Эддин. Он подарил мечети одно из последних изданий Корана.

Большинство нарисованных акварелью на бумаге муххиров исполнено местным мастером Сулейманом Яковлевичем Рафаловичам (рисунок мечети Сулеймана, датированный 11.01.1979 г., и рисунки исламских флагов и символики, нарисованные 17.01.1982 г. и 24.410.1980 г.). Отражение на мухирах известных мечетей способствовало знакомству с архитектурой Востока, расширяла представления о мечетях и их атрибутах.

Торговые ряды и лавки ремесленников

Одним из интересных памятников архитектуры Ивья являются торговые ряды. Это каменное сооружение, возведенное в конце XIX — начале ХХ в. находится в центре бывшей местечковой площади. В свое время это были одни из наиболее распространенных торговых сооружений. Со временем сложился определенный архитектурно-планировочный тип торговых рядов. Вытянутое в плане сооружение разделено продольной стеной, вдоль которой симметрично расположены лавки и кладовки для товаров торговцев. Со стороны улицы ряды обычно окружались столбовой галереей, что было удобно для посетителей и придавало архитектуре рядов определенную выразительность благодаря богатству светотеневых отношений. Архитектура ивьевских торговых рядов в сравнении с типовыми, выделяется большей лаконичностью. Вытянутое в плане прямоугольное сооружение завершено пологой двускатной крышей, спрятанное от зрителя благодаря высокому аттику, очерченному горизонтальными карнизными поясами. Вдоль здания располагались магазины — лавки. Такая архитектура соответствовала принципам, господствовавшим в той же эклектике, а почти полное отсутствие декора напоминает черты конструктивизма. После неоднократной внутренней перепланировки ряды сохранили свою основную функцию и как торговая постройка используются и до нынешнего дня.

Продолжением застройки, функционально связанной с потребностями рынка, торговли, ремесленного производства являлись дома ремесленников-торговцев. В Ивье такая застройка располагалась вдоль древнего тракта из Минска в Городню. От моста через Ивьянку и до самой торговой площади стоят дома ремесленников-торговцев, приблизительно столетнего возраста.

Дома ремесленников-торговцев в отличие от других строений городского и местечкового жилья выделялись определенными архитектурно-планировочными особенностями, призванными соединять в одном здании функции жилья, мастерской и лавки. Проблема решалась двумя путями: развитием постройки по высоте (двухэтажные), либо сегментация (раздел) здания в границах одного этажа. В первом случае ремесленные помещения располагались либо в цокольном этаже, либо в первом, по соседству с помещением лавки. Жилье обычно находилось на втором этаже. Рационально использовалось пространство предкрышия, иногда сделанного в виде мансарды или мезонина. При одноэтажном варианте здание делилось на две половины. Со стороны улицы находились помещения лавки и мастерских. Со стороны двора — жилье ремесленника. И в этом случае при возможности устраивались цокольные этажи и мансарда. Дефицит городской местечковой территории, удобной для торговли вынуждал располагать дома-лавки крыша к крыше. На тротуар выходили крыльца, яркие вывески призывали посетителя зайти в лавку.

Построенные в Ивье дома торговцев соединяют черты архитектурной эклектики с модерном. Угловые пилястры отдаленно напоминают черты угловых оборонительных башен бывших домов-крепостей. Аркатурные карнизные пояски, раскреповка стен обогащают пластику. Фронтоны некоторых зданий имеют криволинейный облик, некогда широко распространенный в домах ремесленников, спроектированных в XVIII в. гродненским руководителем королевских экономий Антонии Тизенгаузом. Архитектура домов-лавок рассчитано на фасадное восприятие. Эта особенность присуща архитектуре городов Западной Европы, где фасадная застройка городов и местечек создает сплошные ансамбли.

Кроме каменных, существовали и многочисленные варианты домов-лавок из дерева, в таких местечках как Трабы, Юратишки, Геранёны. В Трабах сохранилось несколько таких домов, один из них выделяется широким столбовым крыльцом-подсенью, повернутой в сторону улицы. В центральной части Траб сохранился фрагмент бывшей местечковой застройки. Двери старых лавок и сегодня встречают проезжающих по дороге из Ошмян к Ивью посетителей, и мало кто из них знает о том, что лет назад здесь предлагали путешественникам свои изделия местные мастера, ремесленники.

Ошмянский край

Исторический процесс формирования среды обитания Ошмянщины в значительной степени определился природно-ландшафтными особенностями края и его антропогенным освоением. Ландшафтная среда района в основном представлена моренными грядами Ошмянской возвышенности, среди которых пролегли извилистые русла Ошмянки, Гольшанки, Клевы и других, более мелких рек и ручьев. Средние высоты возвышенностей около отметки 220 (Балтийской системы высот), максимальные превышают отметку 280 (291,6, Жвирлишки), минимальные — 180 (188 на торфоразработках около Подгаев и Дворища).

Довольно пересеченный ландшафт в прошлом был сильно заболоченным и залесненным. Наиболее значительные массивы существуют в юго-западной части района, между Андажево и Клевицей и далее, на Трабы. Значительные площади лесов присутствуют вокруг Малынишек. Болота и болотистые урочища сложились, в основном, в поймах и низинах. К таки относятся урочища Великие Жельвы, Белое Болото, Ростовщина, Ромасковщина и др.

Историческая инфраструктура путей сообщения в основных своих чертах обозначилась к XV–XVIII вв. В XVI в. через территорию района пролегало два крупных пути: транзитный из Вильни на Минск через Ошмяны и из Сморгони на Лиду. Уже в названный период на территории района выделялись кроме уездного центра, Ошмян, местечки Гольшаны и Гравжишки. К началу ХХ в. сформировалась разветвленная радиальная сеть дорог: на Гроди–Гудагай, Медники–Вильну, Муровано–Ошмянку, Анжадево, Гравжишки, Гольшаны, Боруны, Жупраны–Сморгонь.

Ландшафтные особенности местности зафиксированы в многочисленных названиях-топонимах деревень: Суходолы, Великие и Малые Пущевые, Поляны, Мокрица, Лысая Гора, Мокрое, Горькое, Лужища, Каменка, Каменный Лог, Ровное Поле и др. В общем, моренный характер ландшафта зафиксирован в том числи и в топониме Ошмян, от летто-литовского Окменэ (Окменяй, на южной окраине Ошмян), Камяны, Каменка, Каменица и др.

Топонимы Ошмянщины ярко отражают сложную этническую историю края. Многие названия прямо указывают на бывшее проживание здесь конкретных племен и народностей. Одним из таких является топоним, оставленный когда-то жившими здесь гудами, славянским населением, получившим такое прозвище от литовцев (Гудоай, Гудзеняты, Гудзески, Гуды). Другим — топоним, оставленный славянским племенем дайнов (Дайновно, Дайново, Дайны, Дайнополе, Данюши).

В XIV–XV вв. на территории Ошмянского уезда появляются татарские осады, в которых селились пленные татары, приведенные Витовтом из походов в Золотую Орду, Крым. Свидетельством этому стали названия поселений: Татарка, Мамаи.

Ряд топонимов свидетельствует, что на территории района, в местных лесах, когда-то бытовали различные промыслы. Одним из наиболее типичных была добыча железа из болотной руды в так называемых руднях. Об этом свидетельствуют названия Рудишки, Руди, Рудевичи. В XV–XVII вв. распространенным промыслом была и выработка щелока путем возгонки древесины, в результате чего получали так называемый поташ, либо ордаш. О последнем свидетельствует название-топоним Ордаши.

Наиболее древними типами сельских поселений являлись селища и дворищи. Первые представляли собой определенную территория, занятую земледельческой общиной, обычно несколько десятков гектар. Как названия-топонимы известны Селищи около Жупран и в некоторых других местах. Со временем обособлялись усадьбы свояков и создавали так называемые дворища: один или несколько дворов одной фамилии. Отсюда видовые топонимы Дворище, Дворец. К XV–XVI вв. основную массу сельских поселений Ошмянщины составляли дворища, деревни и села. В сравнении с дворищами деревни насчитывали несколько десятков дворов и располагались около дорог, на надпойменных террасах и имели определенную, организованную структуру застройки, как правило, линейную. Центром определенного вотчинного владения (волости), около которого располагалось имение, и где были церковь, постоялый двор, являлось село. Села создавались около пересечений путей и имели более сложную планировку, как правило, из двух–четырех улиц. Церковь возвышалась в центре, около пересечения и смотрелась выразительной доминантой в округе. Многие села Ошмянщины, как правило, носят названия бывших вотчин: Ягеловщина, Масловщина, Володьковщина, Габрияловщина, Горлинщина и др. От других вотчинных владений сохранились до наших дней названия урочищ с отдельными хуторами: Хованщина, Романковщина, Дворцовщина, Мазуровщина, Иванковщина, Касневщина, Бутковщина, Шлапаковщина и многие другие. В XVI–XVII вв. центрами обозначенных вотчин, как правило, являлись фольварки — тип имения, первоначально рассчитанного на производство хлеба на продажу. В XV–XVI вв. в Европе, в том числе и в Речи Посполитой развиваются рыночные отношения. Резко возрастает потребность в деньгах, снижается роль натурального обмена. Фольварки сдавались панами арендаторам и шляхте на условиях получения денежной прибыли. Но довольно быстро владельцы фольварков создают новый специальный слой: мелких панов. Застройка фольварка складывалась из усадебного дома со столбовым крыльцом, сенцами с выходом во двор и жилыми комнатами на две стороны. Дом имел высокую крышу со слуховыми окнами (люкорнями), или иногда мансардой либо мезонином. Напротив крыльца имелась площадка для разворота карет и небольшой сад (или парк), где стояли двухъярусным амбар (лямус), иногда окруженный столбовой галереей, устроенная на столбах сыроварня, ледовня. Со стороны двора располагались хлева, стайни. Усадьба имела ограду и ворота напротив тропинки, которая вела к крыльцу.

В XVI–XVII вв. королевская администрация и магнаты стремятся привлечь крестьян к освоению неудобиц, заболоченных мест, перелесков. Ради этого желающих там поселится освобождали от натуральных и денежных налогов на время до двадцати лет. Такие поселения получили названия Слобод. Известна Слободка у дороги из Гравжишек на Клевицу, Слобода около деревни Ровное Поле, около дороги Ошмяны – Вильня, Слобода около Гольшан, на дороге в Ошмяны. Как правило, Слободы по количеству дворов были небольшими.

Многие волочные деревни получали названия соответственно назначенных им повинностей: Борти, Гончары, Великие Медники, Секеровцы и т. д. Названия многих отражают явление вновь заселенного места: Новосады, Новоселки, Новины, Новополье, Двор-Новоселки, Новодворцы.

На отдельных местах селился служилый люд — бывшие военные. Их поселения называли Огородники, Городники. За границами (стенками) общинных земель оставались полосы, которые сдавались мелкой шляхте. Так возникли, в большом количестве застенки, околицы, овульки. И сегодня места бывших застенков представлены однодворными поселениями с характерным патронимическим названием. Хованщина, Локуневщина, Фронусино и др.

На Ошмянских просторах были известны и многочисленные хутора. Особенно резко их количество увеличилось в начале прошлого века, благодаря стимулированию осадничества властями Польши. Ландшафтные условия района также способствовали росту хуторов в условиях лесистого рельефа. Именно там, где ограниченные пространства пашенных земель чередовались с пролесками, быстро размножались хутора. Так, на пространстве между Чакевичами, Сенкенятами, Гончарами и Батуками еще тридцать лет назад насчитывалось около пятидесяти хуторов. Они создавали своеобразные хуторские деревни, которые представляли собой хутора, привязанные тропинками к местной дороге, как, например, из Чакевич на Батуки. Аналогичная ситуация наблюдается и вдоль дороги из Бунян на Гольтенишки, где на отрезке в пять километров насчитывается семнадцать хуторов. Значительные группы хуторов существовали около деревень Гроди, Виштоки, Чуденишки. Многие поселения действительно представляют хуторские структуры, как например, Рамейки около Полян, Брындишки и Ступковщина около Гродей, Лакутевщина, Загуровщина, Жапановичи около Войленаришек. Многие деревни имеют рядом и одноименные хутора: Сепановичи, Сенкеняты, Сурвилишки, Клевица, Павилойти, Чуденишки, Барановичи и Околица–Барановичи.

Обращает на себя внимание и то обстоятельство, что количество хуторов в западной части района большее, чем в восточной (на запад от дороги Островец — Ошмяны — Трабы). Хутора существовали и в глухих, отдаленных от дорог местах. К таким нужно отнести те, которые существовали в сплошном лесном массиве урочищ Гримаковщина, Равнины, Ростовщина. Здесь на картографических материалах 50–60-х гг. прошлого столетия зафиксированы и хутора на полянах, на пересечении лесных дорог, на берегу лесных речек. Нарпимер, хутора Курашово, что в четырех километрах на юго-восток от деревни Стульки состояли из трех усадеб на лесных полянах. Недаром в районе много небольших деревень с названием Поляны, Полянки.

Основным типом планировки сельских поселений Ошмянщины является уличная, привязанная к местным дорогам. Преобладающей является двусторонняя застройка, сплошная (Пашкишки, Норшты, Бетюны, Восовцы, Новополье), или с разрывами, если застройка чередуется с площадями огородов (Гончары, Сенкенята, Барановичи, Буняны, Швабы, Ленковщина, Журавы, Жвирлишки и др.). Причем последний вариант наиболее распространенный. Реже, но встречается и планировка с односторонней застройкой (Мокрица, Великие Пущевые, Берники, Сенковщина, Буртишки, Мазуровщина, Околица Баранавичии и др.). Многие такие деревни не привязаны к дорогам, а расположены на луговинах, рядом с полевыми тропинками (Буртишки). Привязанные к дорогам одноуличные деревни иногда создают конгломерат растянутый на несколько километров: Расолишки–Сенкенята–Гончары; Буняны–Кибы–Мураны; Гиры–Долевые–Моречанка, Плебань–Бона–Бруд. Существуют и деревни, главная улица которых ориентирована перпендикулярно дороге, или находится под углом к ней (Ченевичи, Великие Войнарышки, Городники, Тимуты, Старый Жадов, Габрияловщина, Егуловщина, Гроди).

Значительную группу составляют многоуличные деревни. Большинство из них привязано к дорожным пересечениям: Клевица, Крейванцы, Малынишки, Раловщина, Валовики, Чуденишки. Есть и примеры застройки параллельными улицами (квартальная планировка), такая структура сложилась на основе плотно застроенных волочных деревень, где новые улицы возникали за пригуменьями (Городники, Гроди, Тиханы, Онкуды). Существуют и примеры многоуличной застройки, исходящей из единого центра (радиальная, лучевая структура). К таким относятся Стрипунь, Масовилишки, Тижышки, Стиповщина, Баранцы, Рудишки.

На территории Ошмянского района исторически сложилась довольно разветвленная сеть местечек. Возникновение последних связано с установление рыночных отношений в XIV–XVI веках. И администрация Великого княжества, и Речи Посполитой в обозначенный период искали источники пополнения казны деньгами. Первоначально возникли Великокняжеские и королевские торги. Магнаты и шляхта добились разрешения на создание частновладельческих торгов позже. Королевские местечки возникали, как правило, на местах традиционных ярмарок, на бойких дорожных пересечениях и переправах (перевозах). Частновладельческие возникали чаще всего около магнатских резиденций (усадеб) и замков.

Планировочная ситуация местечек определялась и социально-экономической сущностью, основу которой составляла торговля и ремесленная деятельность. Центром местечка являлась торговая площадь. Они формировалась либо путем расширения улицы-дороги, либо пересечением последних. Чаще всего конфигурация площади представляла треугольник или (правильный, либо неправильный) четырехугольник. При этом улицы примыкали по касательной к площади. В крупных местечках на площади часто стояли торговые ряды: протяженное сооружение с лавками, окруженное столбовой галереей. Периметр площади тесно обступали дома-лавки. Это были специфические, характерные для торгово-ремесленных поселений Европы сооружения. Они соединяли в себе жилые помещения, торговые, помещения мастерских и кладовок (комор). Если дом-лавка был одноэтажный, то жилые помещения и мастерские располагались со стороны двора, а со стороны улицы — лавка, как правило, со столбовым крыльцом, и вывеской над ним. Если дом имел два этажа, то лавки и мастерские располагались на первом, а жилые комнаты на втором. Иногда в таких домах первые этажи (цоколи, перекрытия) делались каменными. Дома-лавки стояли плотно, крыша к крыше. Вдоль столбовых крылец шли тротуары из досок.

В комплекс застройки площади входили также здания сакральных сооружений: церкви, костелы, мечети и синагоги. Последние чаще всего ставились отдельно. Неотъемлемым элементом застройки площади были корчмы и постоялые дворы. Местечковая корчма соединяла в себе помещения шинка, комнаты для постояльцев, жилье корчмаря и просторный сарай (стодолу) для экипажей, лошадей, дров и т. д. Такие корчмы назывались заезжими, либо заездами. В Ошмянах, бывшем местечке, две деревянные корчмы сохранились до нынешнего дня: одна на улице Комсомольской, другая — на улице Красноармейской. Корчма, которая на улице Красноармейской, кроме шинка имела еще и помещения лавок. Высокие вальмовые крыши, ставни, шалеванные двери придавали строению корчмы своеобразный, характерный вид.

В отдалении от площади, особенно на концах улиц, часто располагались и крестьянские дворы. Крестьяне выполняли местечковые обязанности: мостили улицы, благоустраивали их, а также нанимались на работу к ремесленникам-торговцам, ездили за сырьем, товарами и т. д. На окраине местечка располагались и производственные сооружения: мельницы, шерсточесальни (фолюши), пивоварни и др. Как правило, они принадлежали владельцу местечка, или наиболее разбогатевшим торговцам, либо арендаторам. Здесь также располагалась и пожарная команда, с пожарным двором и дозорной башней, которая иногда была заметным акцентом местечкового силуэта.

На пересечении дорог из Ошмян на Крево и из Сморгони на Гольшаны находится бывшее местечко Боруны. Наиболее интенсивное его развитие относится к XVIII веку, когда здесь был построен комплекс базилианского монастыря, а с 1793 года — шестиклассная школа. Монастырский комплекс и школа заняли в застройке центральное положение. Конфигурация местечковой площади обозначилась направлениями основных улиц, которые ориентировались на дороги: Ошмянскую, Сморгонскую, Гольшанскую, Кревскую. Количество жителей и дворов в местечке было небольшим. В середине ХІХ века здесь насчитывалось семнадцать дворов со ста двадцатью жителями. В 1880 году жителей уже насчитывалось сто шестьдесят пять, а в 1905 — двести двадцать девять, которым принадлежало 294 десятины земли. Большое количество частных лавок упоминается в период двадцатых годов прошлого века, когда в местечке проживало 262 жителя. К моменту последней переписи (1991 год) количество жителей в Борунах увеличилось вдвое.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: