Основные художественные 2 страница

В XVIII в. классицизм связан с Просвещением:

Классицизм Мариво считает себя наследником Мольера, и Просвещение Монтескье и Вольтер изъясняются на таком же совершенном языке, как Лафонтен и Расин.

Сохраняя характеристики классицизма XVII в., классицизм XVIII в. в связи с новыми идеями, воплощенными в работах просветителей-энциклопедистов, приобретает некоторые новые черты.

Примером является творчество писателя П. Мариво (1688— 1763), который, стремясь к созданию гармоничных, логичных и ясных образов, вместе с тем был символом всего того, что было соблазнительного в психологии, литературе и искусстве XVIII в.: легкая элегантность персонажей, так близких к персонажам художника А. Ватто (1684—1721), отмеченных изысканной нежностью, характеризуемых тончайшими душевными состояниями;

неустойчивое, но трепетное равновесие; моральная умеренность, удаленная как от ригоризма, так и от фривольности. И, наконец, деликатность выражения с опорой на точное слово и тончайшую гармонию фразы. И все это нашло отражение как в его романах «Жизнь Марианна» и «Удачливый крестьянин», так и в его комедиях «Игра любви и случая», «Двойное непостоянство» и др. Тогда возникло выражение «мариводаж», несколько пренебрежительное, но в действительности отражавшее тот факт, что утонченный анализ сердечных проблем стал символом очаровательного мира, которому угрожает неделикатность окружающей среды. Но Мюссе и Жироду его реанимировали, этот мир, и сохранили до наших дней.

Несмотря на то, что классицизм — это в первую очередь художественный стиль литературы, замечательные образцы классицизма и в архитектуре, с присущими им четкостью и геомет-ризмом форм, логичностью планировки, с сочетанием гладкой стены с ордером и сдержанным декором. В России в стиле классицизма создавали свои творения В.И. Баженов. М.Ф. Казаков, А.Н. Воронихин, К. И. Росси.

Но самым величественным дворцово-парко-вым сооружением классицизма стал Версаль, резиденция французских королей в XVII— XVIII вв.

В условиях укрепившегося абсолютизма с возникновением новых структур власти — абсолютной монархии — архитектура по образу и подобию этой власти должна была стать ее совершенным пластическим выражением, узнав при Людовике XIV и его поколении такое великолепие, которое было невозможным впоследствии ни при одном режиме, несмотря на последующие колоссальные технические достижения.

Создается такое впечатление, писал Жан Туроваль, специалист по истории французской цивилизации и культуры, что все остальные виды искусства стерлись и существовали отныне только для того, чтобы служить архитектуре и ее возвышению.

Версаль — плод сотрудничества огромной армии художников, тесно между собой связанных и постоянно руководимых и контролируемых самим королем. Это самый совершенный ансамбль всех пластических искусств второй половины XVII в.

Его величественная красота заключена прежде всего в его грандиозном по своей простоте плане: маленький отель Лемер-сье развертывается на север, юг, запад и восток, начиная с королевских апартаментов, превратившихся в саму ось нового сооружения, в то время как парк непомерно разрастался, а сад превращался в волшебный парк.

Версаль — кульминация классической архитектуры

Это действительно волшебный парк, был задуман и осуществлен гением Ленотра (1613—1700), определившего окончательную архитектуру дворца. Благородство обрамления служило театром для феерических праздников, которые устраивал король на протяжении всего своего долгого царствования. Ленотр, гениальный садовник и архитектор-пейзажист, был одним из самых представительных создателей классического искусства, искусства классицизма: гармония между садами и зданием дверца, абсолютно симметричное расположение аллей и их перспектив, боскетки и скульптурные орнаменты, цветочные клумбы и бассейны и все это с фонтанами и каскадами воды, маленькими водопадами, строго упорядоченными — все это имело абстрактное и очень интеллектуальное выражение. Все здесь, включая покоренную и подчиненную дисциплине природу, празднует разум.

Версальский дворец. Парковый фасад

В самом Версальском дворце есть некоторое отступление от классицизма: своды Большой галереи украшены в стиле барокко.

Однако парковый фасад, переделанный Мансаром-младшим, является воистину кульминационным пунктом архитектуры классицизма. Это образец архитектурной гармонии, воспевающей горизонтальную линию, уравновесившую колонны и пилястры с украшениями карниз.

Логическое развертывание сюжета, ясность, уравновешенность композиции отличают произведения живописи и скульптуры, созданные в стиле классицизма. Это картины художников Н. Пуссена, Ж.-Л. Давида, скульптуры Э.М. Фальконе, Б. Тор-вальдсена, А. Кановы, И.П. Мартоса и М.И. Козловского. Н. Пуссена (1594—1665), современника Декарта, называли «Ра-синым живописи», и он вместе со своим другом художником К. Лорреном (1600—1682) осуществили созвучие классицизма в живописи и литературе.

15.4. Барокко

Барокко — художественный стиль эпохи абсолютизма (1600— 1750). Этот стиль характеризуется придворной пышностью, обилием композиционных элементов, зачастую переходящих границы разумного. Сам термин «барокко» происходит от итальянского слова, означающего «причудливый», «странный». Он был введен в теорию культуры французским писателем Теофилем. Готье (1811—1872).

Зародившись в Италии как своеобразное преодоление культуры и стиля эпохи Возрождения, барокко затем распространился на все европейские страны, включая Россию.

В первую очередь и особенно ярко этот стиль проявился в архитектуре и живописи.

Ярчайшими образцами этого стиля в архи-Барокко как худо- _{тектуре} являются работы Л. Бернини (1598— жественный стиль ₁₆₈₀) Корифей барокко Бернини изменил очертания фасада собора святого Петра в Риме и поставил его знаменитую колоннаду. Проявилось мастерство Бернини и в пышном убранстве интерьера собора: гигантский балдахин на спиралевидных колоннах, отлитых из бронзовых украшений Пантеона, прикрывающий папский алтарь над гробницей Святого Петра, и напыщенная композиция, украсившая кафедру Петра, деревянный трон, принадлежавший, по преданию, первоверхов-ному Апостолу — дело рук великого Мастера.

Чтобы все эпитеты и характеристики, которые обычно придаются термину «барокко», приобрели свой реальный смысл — «пространственный размах», «пышность декора», «динамика форм», «перспективные и световые эффекты» — достаточно попристальнее рассмотреть алтарь кафедры Петра, выполненный Бернини. Из овального окна над престолом расходятся лучи, символизирующие благодать Святого Духа, огромное количество скульптур над кафедрой отражают представление о многообразии, сложности и изменчивости мира. В них выражена напряженность и аффектация, а все произведение поражает своей пышностью и величием.

Представителем архитектурного барокко в России был В.В. Растрелли (1700—1771). Созданные им Зимний дворец в Петербурге, Большой дворец в Петергофе, Екатерининский дворец в Царском Селе поражают четкостью объемов, строгой организованностью и пластичностью масс, богатством скульптурного убранства и цвета, прихотливой орнаментикой.

Наиболее адекватное представление о барокко в живописи дают полотна Караваджо (1573—1610) и Рубенса (1577—1640).

В работах этих художников чувствуется типичная для барокко приподнятость, патетика, бурное движение, декоративный

блеск колорита. Для зрелых работ Караваджо характерна драматическая жесткость («Юдифь»).

Бернини. Площадь св. Петра в Риме. Монументальные колоннады,

окружающие площадь с двух сторон перед собором св. Петра,

символизируют объятия Матери Церкви

Барокко — сложный стиль, на что намекает уже сама этимология слова — «причудливый», «неправильной формы». Его творцы как бы начинают' сомневаться в беспредельном титанизме человека, который так превозносили возрожденцы. В их работах ощущается возвращение к религиозной духовности. Выражается восхищение перед могучими природными силами, по сравнению с которыми человек очень слаб.

Большинство работ художников, создававших свои произведения в стиле барокко, на библейские, евангелистические и мифологические сюжеты («Снятие со креста», «Персей и Андромеда» Рубенса, «Отдых на пути в Египет» Караваджо).

Барокко — это не только художественный Барокко как миро- _{СТИЛЬ| это} мироощущение человека, вдруг по-ощущение человека чувствовавшего, что он не всесилен, не всемогущ, что он — всего лишь одна из сил природы, и что его существование не всегда гармонично. И иногда жизненные обстоятельства таковы, что у человека не хватает сил с ними справиться. Об этом картина испанского живописца X. Риберы (1591—1652) «Самоубийство Катона Утического». Катон Утический (95—46 до н. э.) — один из ярких персонажей Древнего Рима. Он изучал философию и был приверженцем стоицизма. С войсками Красса сражался против Спартака, вместе с Цицероном выступал как трибун в сенате за казнь участников заговора Катали-

ны. Будучи сторонником Римской республики, Катон видел в Цезаре ее опаснейшего врага и объявил себя его противником. Но Цезарь побеждает, Катон потерпел поражение при Тапсе (современный Тунис) вместе с Помпеем, которого поддерживал. Видя безысходность своего положения и поражение республики, Катон в 46 г. решился на добровольную смерть, бросившись на собственный меч. Этот момент и запечатлен на картине X. Риберы.

Если культура Возрождения отражала гар-Р^окко монию человеческой жизни, гармонию сре-

в литературе д^ окружающей человека, прекрасное, как гармоничное по самой своей природе, то произведения в стиле барокко показывают, что борьба со злом не всегда заканчивается победой добра, что в жизни, наряду с прекрасным, полно ужасного; отсюда наличие мистики в произведениях барокко, монументальности, асимметрии и непредвиденности. И все это на фоне своеобразного гуманизма, стремления защитить такие нежнейшие цветы нравственности, как честь. Но защищать их — порой через игру бурных страстей, иногда даже ценой жизни.

Примерами барокко в художественной литературе являются драмы чести испанского драматурга XVII в. Кальдерона (1600— 1681) «Стойкий принц» и «Саламейский алькальд», содержащие христианско-демократическую трактовку чести, и пьесы самого плодовитого испанского драматурга Лопе де Вега (1562—1635), автора свыше 2000 пьес, в том числе таких драм чести, как «Хуэн-те Овехуна» («Овечий источник»), «Собака на сене» и «Учитель танцев».

Основоположник драмы чести Лопе де Вега считал, что случай чести является самым подходящим сюжетом для драм. В его драмах, как и в драмах Кальдерона, представляется борьба принципа чести с низкими силами жизни.

15.5. Романтизм

Романтизм — это художественное направление в европейской культуре конца XVIII—первой половины XIX в.

Романтизм явился отражением разочарования в идеологии Просвещения. Он противопоставил утверждавшемуся тогда в идеологии утилитаризму стремление личности к безграничной свободе, жажду совершенства и обновления.

Романтизм как Центром романтического движения в кон-«царство духа» ^{це XVI}^ ^B- ^стала Германия, а его идеологами — немецкие мыслители Ф. Шлегель (1772— 1829), Ф. Новалис (1772—1801), Ф. Шеллинг (1775—1854).

Наделенные утонченной чувствительностью и свободным от природы умом, эти мыслители развивали оставленные им в на-

следство принципы предшествующей эстетики, пытаясь применить их к новым условиям действительности. «Однако, имея недостаточное представление о практической жизни, находящейся за пределами литературы и искусства, они утратили ощущение реальности, смешав мечтания поэта, идеалы моралиста и интуицию философа»¹.

Наиболее характерными чертами идеологии и эстетики романтизма были следующие: романтики-идеологи уверовали в абсолют и жаждали понять его и объяснить, как он себя проявляет в иерархии живых существ. Они рассматривали искусство, особенно поэзию, как высшее проявление человеческого духа. «Поэзия на деле есть абсолютно реальное, — писал Новалис. — Это средоточие моей философии. Чем больше поэзии, тем ближе к действительности»². Он считал, что философское величие поэзии распространяется %а все изящные искусства. Все они способствуют приходу «царства духа».

. Фридрих. Дерево и вороны. Немецкая романтическая школа живописи. Пейзажи художника отражают искреннее изумление перед божественным величием природы

Если каноны классицизма устанавливали равновесие между чувством и интеллектом, то романтики совершенно стерли эту грань. И если возникало различие между поэзией и философией, они полагали, что происходило это в ущерб философии.

¹ Гилберт К., Кун Г. Указ соч. С. 391.

² Цит. по: Гилберт К., Кун Г. С. 392.

Философия, по их мнению, служит предшественником, пред-, вестником поэзии. Философия диктует законы жизни, приводит ее в стройный порядок, а затем поэзия учит, как находить радость в этом порядке.

Подчиняя философию поэзии, Новалис тем самым возвращается к концепции Баумгартена (автора термина «эстетика»), пытавшегося утвердить художественные ценности в век разума.

Но романтики не довольствовались интеграцией философии в поэзию, он считали, что сама жизнь должна превратиться в такую волшебную действительность, где все становится поэзией.

Новалис вообще предсказывал, что поэзия объединит все че-> ловечество, и оно станет единой семьей.

Поэзия утверждается как космическая сила. Мир действительный и мир воображаемый сливаются, но это не иррациональный мир, это мир грез. Благодаря царящему в нем порядку самые различные явления соединяются как в произведении искусства.

Новалис первым из мыслителей проникает в сферу подсознательного и находит средства для его выражения. Вот как это описано в работе Гилберт и Куна:

Доктрина Новалиса, несмотря на парадоксальные выводы, содержит в себе элемент истины. Мы можем представить себе поэта, который в минуту вдохновения философски истолковы-. вает свое душевное состояние, вместо того, чтобы творить поэзию. Именно так и поступил Новалис. Человеческому взору предстал не процесс поэтического созидания и не акт обострения философской интуиции, а некое призрачное видение, предшествующее обоим и содержащее в себе элементы того и другого. Это видение обладало как свободой фантазии, свойственной искусству, так и рациональностью метафизической философии. Не довольствуясь бессознательной мудростью поэта, Новалис жаждал большей ясности и понимания. В то же время его удручали те тяготы и заботы, которые возлагала на плечи философа действительность. Оттого-то он и остановился в нерешительности, не желая признать стоявшую перед ним альтернативу. С полной искренностью Новалис повествует нам о том, что довелось ему увидеть в той волшебной сфере, куда никому до него не удавалось еще проникнуть.

Романтики грезили о прекрасной действительности, и именно грезы становились источником их вдохновения. Как писал Новалис: «Наша жизнь — не мечта, но должна быть таковой и, пожалуй, станет ею».

Но для своих произведений эту жизнь романтики искали либо в прошлом, либо в экзотическом мире восточной действительности.

По мнению одного из идеологов романтизма англичанина В. Морриса, Средневековье, больше чем какой-либо другой пе-

риод в истории Европы, являлось образцом слияния искусства с жизнью, процветания ручного труда, добрососедского дружелюбия и естественности, которые он проповедовал. Увлечение Морриса Средневековьем проявилось и в том, что архитектуру он считал важнейшим искусством, включающим в себя все его остальные вида.

Средневековьем увлекались и другие романтики: Р. Херд, Р. Шатобриан, В. Гюго.

Ричард Херд в «Письмах о духе рыцарства» 1752 г. не только требовал поставить готическое искусство в один ряд с древнегреческим, но и утверждал, что с точки зрения поэзии готический стиль превосходит греческий. Гёте в статье о немецкой архитектуре 1772 г. превозносил красоту Страсбургского собора. Романтизм как бы возвращается к идее ан-Поэт-романтик тропоцентризма, ставя человека в центр ми-

Т. Карлейль роздания. Особенно романтиков привлекают

люди исключительные, гении, герои. Подтверждением этого служит знаменитое произведение Томаса Карлейля (1795—1881) «Герои, почитание героев и героическое в истории». Прежде всего для Карлейля одной из сильных личностей, на кого возложена надежда всего человечества, является поэт. Его героизм состоит в том, что он видит идеал, имеющийся в реальной жизни, но не доступный взору простых смертных. Поэтому поэт у Карлейля — это пророк, провидец. Основное его отличие от обычных людей — это его дар постигать таинственное и вечное, во всем, что окружает человека.

Кроме того, по мнению Карлейля, поэт должен быть наделен звонким голосом.

И именно разносторонность поэта роднит его со всем человечеством. Карлейль убежден, что поэтическую жилку можно отыскать в сердце каждого человека. Но у поэта-героя эта способность выражена ярче. Великий человек в одном отношении, считает Карлейль, мог бы быть таким же великим и во всяком другом.

Благодаря своим отличительным качествам поэт стоит особняком среди людей, но зато в одном ряду с другими героями, посвятившими себя служению правосудию, религии или войне.

Карлейль считает, что занятия героя определяются средой, в которую он попадает благодаря обстоятельствам. По его мнению, Петрарка и Боккаччо могли бы стать прекрасными дипломатами; в Наполеоне он видел заложенные способности поэта; а Шекспир мог бы также метко поражать в битве врага, как поражал читателя рифмой.

Идею романтического героя-страдальца нарисовал в своем произведении «Рене» другой великий романтик — французский писатель Шатобриан.

Повальному увлечению Франции готикой и

итературные Средневековьем способствовал роман В. Гюго жанры романтизма «_Собор Парижской Богоматери» (1831). Пессимизм, чувство обреченного породили в литературе так называемый готический роман. Это мистическое течение стало модным и захватило определенную часть европейских литераторов. Для них мир раздвоился на видимый, реальный, и скрытый, таинственный. Познание второго, таинственного мира требовало особых, алогических, иррациональных средств.

С глубокого пессимистическим мировоззрением и раздвоением мира на реальный и ирреальный читатель встречается в произведениях немецкого писателя Э.Т. Гофмана (1776—1822). Ему присущ мистический гротеск, проявившийся в романе «Эликсир дьявола». Гофман был не только писателем-романтиком, но и основоположником романтической музыкальной эстетики, автором одной из первых романтических опер «Ундина». Последователями романтика Гофмана в музыке были Ф. Шуберт, Р. Шуман, Р. Вагнер, Г. Берлиоз.

Романтики не только расширили арсенал художественных средств искусства, но и разработали новые жанры: психологическую повесть, лирическую поэму (поэмы Байрона), лирическое стихотворение (например, «Выхожу один я на дорогу» М.Ю. Лермонтова).

Заслугой романтиков было также создание исторического романа. Например, романы шотландского писателя В. Скотта «Пуритане», «Айвенго».

Русский поэт-символист Константин Бальмонт (1867—1942) считал, что слово «роман-

о романтизме тизм» имеет свойство магической формулы.

и романтиках Это слово-формула сразу вызывает целый ряд образов, одновременно четких и неопределенных.

Романтиками были и Шлегель, и лорд Байрон, но между ними очень мало сходства. С другой стороны, по мнению Бальмонта, нет никого романтичнее фигуры Прометея, похищающего огонь с неба и соединяющего огненной перевязью небо и землю. Однако никто не считает Эсхила романтиком.

Бальмонт описывает историю слова «романтизм». Впервые оно стало употребляться в середине XVIII столетия в Англии: художник Эвелин в 1654 г. назвал романтическим место у подножия горы.

В XVIII в. из Англии это слово перешло во Францию и Германию. Первоначально оно означало: «живописный, таинственный, сказочный, похожий на вымысел».

К. Бальмонт

Используя это слово, пишет Бальмонт, немцы создали школу, теорию, «целый устав романтизма»¹. Ее основателем стал Ф. Шлегель, писавший в 1798 г.: «Романтично все превосходнейшее, все действительно поэтическое в современной поэзии»². Несмотря на зыбкость данного определения романтического и романтизма, Бальмонт попытался извлечь из него нечто общее, что объединяло всех приверженцев романтизма.

Любовь к далекому, что связано с мечтой и достижением, — вот, быть может, первый из этих признаков. Романтик, воплощая в себе жажду жизни, жажду разносторонности, являясь четкой вольной личностью, всегда стремится от предела к Запредельному и Беспредельному. От данной черты к многим линиям Нового³.

Бальмонт пишет, что для романтиков никогда не достаточна собственная родина, их родина — «бег души к вечной родине мыслящих и красиво твор*ящих». Они всегда устремляются к чужим странам и непознанным краям. Не случайно братья Ф. и А. Шлегели искали высочайшей романтики на Востоке, полагая, что источник величайшей поэзии мог бы раскрыться им в Индии. Для этого они профессионально изучали Индию, санскрит и персидский язык. Великие поэты других стран и других времен, такие, как Данте, Сервантес, Кальдерон, Шекспир, становятся их кумирами.

Подтверждая свое положение Бальмонт приводит примеры из истории литературы и ее великих представителей. Гёте, пишет он, бросил пасмурную Германию и уехал жить в золотисто-лазурную Италию, туда же уехали француз Ламартир, датчанин Эленшлегер. Байрон и Шелли, навсегда покинув Англию, уехали сначала в Швейцарию, а затем в Италию и Грецию. А в последней своей поэме «Остров» Байрон уносится в предельную даль, в Океанию, к островам Таити, Тонго и Фиджи, куда позднее действительно уедут заканчивать свою жизнь романтики XIX в. Стивенсон и Гоген. Шелли же, все больше и больше погружаясь в умозрительные дали, к концу жизни станет настолько духовным, что его истинным отечеством станут Воздух и Океан. Романтик Виктор Гюго в своей драме «Эрнани» рисует образ испанца, а все его творчество насыщено влиянием рыцарской Испании. Жерар де Нерваль уезжает в Египет и Сирию. Шатобри-ан уносится поэтической мыслью к американским индейцам. Ксавье де Мэстр жил в России и диких местах Кавказа. Певцами Кавказа были Пушкин и Лермонтов. Мицкевич из Польши уезжает в Турцию. Ко всем этим романтикам Бальмонт приме-

Бальмонт К. Избранное. — М., 1980.

¹ Там же. ' Там же.

С. 557.

няет слова Лермонтова «тучки небесные, вечные странники» и слова Байрона «пилигримы вечности».

Концепция романтизма, отмечает Бальмонт, исходила из того, что каждый истинный романтик должен быть путником, ибо только в пути и странствии завоевывается мир. Мечта, уводящая романтиков в новые страны, делает их такими, что их поэзия и сам их облик ведут людей к новым достижениям. Бальмонт цитирует философскую сказку Новалиса «Ученики в Саи-се», основная мысль которой состоит в том, что пути людей суть строки в Летописи мира: «Многообразными путями идут люди. Кто следит за ними и сравнивает, тот увидит, как возникают волшебные фигуры, как бы принадлежащие к той великой тайнописи, которую увидишь всюду».

Бальмонт обращает внимание на оценку романтиками миссии поэта. Поэт для них провидец, жрец, человек совершенный. В следующих словах Новалиса Бальмонт увидел его завет:

Истинный поэт всезнающ, он есть действительный мир в малом... Поэт понимает природу лучше, чем научная голова... При' рода имеет инстинкт искусства, поэтому пустая болтовня, когда, желают различать природу и искусство... Поэтов обвиняют в преувеличениях, а мне кажется, что поэты далеко еще недостаточно преувеличивают, они лишь смутно предчувствуют чару того языка (тайноведения) и играют фантазией лишь так, как ребенок играет волшебным жезлом своего отца... Философия есть, собственно, тоска по отчизне, напряженное желание везде быть дома. Поэтический философ находится в состоянии абсолютного творца... Поэзия есть истинно-абсолютная реальность. Чем поэтичнее, тем верней.

Другой выдающийся романтик, англичанин Перси Биш Шелли, обожествлял природу. Новалиса и Шелли Бальмонт называет двумя «верховными гениями романтики», сливающими красоту личности с красотой и полнозвучностью творчества.

«Оба за краткую двадцатидевятилетнюю жизнь создавшие как бы поэтический труд нескольких жизней, где-то в других воплощениях ими уже пережитых. И если о Шелли друзья говорили: «Это не человек, а дух», о Новалисе сказал свое слово Гёте: «Он еще не был императором, но живи он дольше, он им был бы». Новалис и Шелли — два звездных стража романтического миросозерцания¹.

Бальмонт писал о романтизме не только как об определенном мировоззрении. Он дал определение романтического чувства, в той или иной степени присущего каждому человеку, связав его с наличием двух начал в человеческой душе.

¹ Бальмонт К. Указ. соч. С. 563.

Он писал, что в человеческой душе есть два начала: чувство меры и чувство безмерного. Чувство меры он считал присущим Древней Элладе. Пафосом же романтики является чувство «всемерного», чувство беспредельного. Романтики, по мнению Бальмонта, хотят пересоздать землю, и это им рано или поздно удастся.

«Все на Земле будут красивы, сильны и счастливы. Это вполне возможно, ибо Человек есть Солнце и его чувства — его Планеты».

15.6. Сентиментализм

Сентиментализм — это направление в культуре Европы второй половины XVIII — начала XIX вв. Споря с просветительским рационализмом, сентиментализм объявил доминантой человеческой природы не р%зум, а чувства. Особенно сентиментализм проявился в художественной литературе. Писатели-сентименталисты обратились в своем творчестве к простым и слабым людям. В их героях нет ничего примечательного, их страдания не потрясают, подобно страданиям героев в произведениях классицизма, но трогают. Можно сказать, что сентименталисты на смену возвышенному и величественному, что было у классицистов, принесли в литературу трогательное.

Они возвели чувство в культ, а чувствительность — в нравственный и эстетический принцип. Чувствительность стала их оружием.

Классицисты не замечали природы, в произведениях сентименталистов природа заняла почетное место. Созерцание ее красот, мирное общение с нею простых, незлобивых людей — вот идеал сентименталистов.

Сентиментализм, как и другие художественные стили, имел в каждой стране свои национальные и культурные особенности. В Англии, например, произведения его представителей были проповедью пессимизма, меланхолии и незлобливости. Это сочинения Юнга («Ночные думы») и Голдсмита («Покинутая деревня», «Векфильдский священник»), а также романы Стерна и Ричардсона.

Французский и немецкий сентиментализм отличается от английского. Здесь уже звучат не ноты идеализации феодальной старины, а призывы к активным волевым действиям личности.

Однако, безусловно, есть и общие черты. Достаточно вспомнить «Страдания юного Вертера» Гёте.

Ярчайший представитель сентиментализма — Ж.-Ж. Руссо. А. Моруа так писал о Руссо:

Скорее чувствительный, чем галантный, предпочитающий удовольствия сельской уединенной жизни салонным развлечениям, широко распахнул окно на швейцарские и

Сентиментализм Руссо

савоиские пейзажи и впустил струю свежего воздуха в затхлые гостиные.

Сентиментализм Руссо оказал влияние и на Шатобриана, а Жюльен Сорель Стендаля, по мнению Моруа, прямо вылеплен с Руссо, каким мы его знаем в «Исповеди».

Чувствительность — характерная черта сентиментализма, но для Руссо она особенно характерна. Именно она придает поэтичность его произведениям. Он всецело во власти нежных чувств, описанных в четвертой книге «Исповеди» во время прогулки с мадемуазель де Графенрид и мадемуазель Галлей.

Приведем этот фрагмент:

Мы обедали в кухне арендаторши; подруги сидели на скамейках по обе стороны длинного стола, а их гость между ними, на трехногой табуретке. Что это был за обед! Какое очаровательное воспоминание! Зачем, имея возможность без всякого ущерба наслаждаться такими чистыми и подлинными радостями, желать других? Никакой ужин в парижских ресторанах не может сравниться с этим обедом, я говорю не только о веселье, о тихой радости, но также о самом удовольствии от еды. От обеда мы кое-что сэкономили: вместо того чтобы выпить кофе, оставшийся у нас от завтрака, мы приберегли его, чтобы полакомиться им со сливками и пирожными, которые они привезли с собой, а чтобы не дать нашему аппетиту заглохнуть, мы отправились в сад закончить нашу трапезу вишнями. Я влез на дерево и кидал им пригоршни вишен, а они сквозь ветви бросали в меня косточками¹.

Но Руссо — не просто представитель сентиментализма, он его основоположник, впервые поставивший чувство во всех отношениях выше разума. Еще до создания «Исповеди» (Библии сентиментализма) Руссо написал роман «Юлия, или Новая Элои-за», в котором впервые раздалось искреннее слово о непреодолимом могуществе свободной любви, не знающей сословной розни и лицемерия. Успех книги был беспримерным.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: