Диалог как творческое общение (установление контакта). СЛОВО В ДИАЛОГЕ

Как же находятся те слова, которые выражают голос совести, духовного «Я» человека? Что такое слово? Как оно влияет на человека?

Начну с примеров, которые заставили меня всерьез задуматься над этими вопросами. Действительно, проблема слова в диалоге является центральной. Слово «диалог» состоит из двух корней: «диа» – два и «логос» – слово. Как возникает слово? Как оно рождается? Здесь много таинственного, непостижимого. Приведу несколько примеров, чтобы вы сами задумались и постарались ответить на вопрос: как объяснить такого рода явления?

Консультируя людей одного за другим, я стала замечать, что с каждым человеком «с ходу» начинаю говорить на особом языке. Нет алгоритма даже в одних и тех же житейских ситуациях – с каждым человеком диалог идет по-разному, в другом языковом материале, иной по содержанию. При этом я не успеваю перестраиваться сознательно, это происходит само собой, безо всякой подготовки.

Расскажу поразивший меня случай из своей практики консультирования разводящихся. Это было в «доперестроечное» время. На развод пришла пожилая пара: он – солидный, представительный мужчина, она – худенькая, бледная, замученная бытом женщина. Он на нее с ходу «покатил бочку», обвиняя во всех бедах. Я это выслушала и вдруг обратилась к обвинителю с «пламенной речью», достойной какого-нибудь секретаря партбюро. Там были, например, такие выражения: «Вы понимаете, что семья – это ячейка общества, и Вы разрушаете наше советское общество?!» и т.д. и т.п. Произнося этот спич вдохновенно, на одном дыхании, я была внутренне совершенно спокойна и удивлялась своей способности произносить подобные монологи. Но пока я это говорила, солидный гражданин стал «опадать», подобно надутому пузырю, который проткнули. И передо мной уже стоял виноватый человек. Таким грубым образом я как-то достучалась до его совести.

Что это? Как это можно объяснить?

В.: Вы почувствовали, что он мыслит такими категориями. Вам помог Ваш опыт работы.

А.: Я не просто почувствовала, я как бы поняла, что надо говорить этому человеку, чтобы достучаться до его совести. Но самое занятное выяснилось потом. Когда он стал заполнять журнал с анкетными данными, то оказалось, что он занимает пост директора (автобазы) и, соответственно, – член КПСС. Я говорила с ним как на разборе «персонального дела» (хотя опыта подобной беседы у меня в жизни не было). Я не знала о его должности и о том, что именно ему нужно сказать. Ничего этого в моем сознании не было, но тем не менее ему было сказано именно то, что помогло пробудить его совесть.

Эта ситуация заставила меня всерьез задуматься над тем, что же происходит, когда мы говорим. Почему находятся именно те слова, которые в данный момент нужны этому человеку? Были и другие аналогичные ситуации.

Нам приходилось читать разные лекции по линии общества «Знание» – несколько лекций подряд. Каждый раз я готовилась к выступлению, но они получались совершенно иными, чем задумывались. Помню такой случай. Пришлось читать лекцию в ресторане. Я, как мне казалось, говорила вяло, в успокоительном тоне, что мне не свойственно. Почему? Не ясно. Вдруг по окончании лекции ко мне подходят слушатели, благодарят и рассказывают о том, что у них сегодня большое горе – их заведующая попала под машину. Однако тяжелое, траурное настроение у них после лекции «как рукой сняло». К своему стыду, я не заметила, что они в таком состоянии, и тем не менее тон и вся манера лекции были такими, что они успокоились. Было дано сказать так, как надо было этим людям.

Обратившись к литературе по языкознанию и лингвистике, я задалась вопросом: «Как возникает, рождается слово?» В лингвистике существует проблема, с которой мы все имеем дело: проблема понимания. Слова языка общезначимы, но мы говорим, чтобы выразить свою мысль. Можно ли ее высказать и понять? Или «мысль изреченная есть ложь»? Так трудно выразить именно свою уникальную мысль, которая идет из глубины души, но это иногда удается. И как это получается, что мы иногда можем понимать уникальный смысл слов другого человека? Как возможно понимание уникального смысла слова при том, что в языке эти значения общезначимы?

Т.: Какое-то вдохновение, что ли, возникает в тот момент, когда пришли именно те слова...

А.: Первое, что мы должны понять, – это творческий процесс. Диалогическое общение – не программированное, не алгоритмизированное общение. Это творчество. Для психотерапевта работать диалогически – значит работать творчески, быть в состоянии творческой открытости. Мы ориентированы или на творческое общение, или на запрограммированное общение. Надо выбирать. Механическое формально-ролевое общение закрывает творческий дар слова и его понимание. Для нас важно понять условия, которые способствуют раскрытию творческого диалогического общения. Из всего сказанного возникает вопрос: каковы, с вашей точки зрения, те примеры, о которых я рассказала, – это какие-то экстраординарные явления или же норма общения и норма понимания?

Л.: Это должно быть нормой.

В.: Духовное общение – это тоже энергетика, только более высокая.

А.: В человеке есть разные формы, разные уровни энергии. Есть энергии биологические, есть психическая энергия.

Когда мы говорим о духовности, то здесь важно содержание. Психолог и священник Борис Ничипоров в своей книге «Введение в христианскую психологию» очень хорошо написал, что надо различать адресата энергии. Всегда надо понимать, от кого она идет. А то мы будем смешивать добро и зло, темное и светлое. Известный лингвист Вильгельм Гумбольдт, поставивший проблему понимания, говорил о том, что слово рождается на духовном уровне до того еще, как оно высказано. И рождается оно «из глубины духовной индивидуальности человека». Это понимание рождения слова потом подхватили наши отечественные ученые Потебня и Бахтин. У Бахтина есть понятие «двухголосое слово». Он так и говорил, что слово рождается как двухголосое. Когда мы обращаемся со словом к другому человеку, мы учитываем его уже в самом этом слове.

У священника Павла Флоренского есть очень интересные высказывания на эту тему. Он говорит, что пониманию слова предшествует первичный духовный контакт между говорящими. Духовный контакт между общающимися первичен по отношению к высказываемому слову. Поэтому и слово-то рождается как двухголосое. Если духовный контакт между собеседниками установлен, то слово рождается именно то, которое нужно другому человеку.

Теперь понятно, как объяснить те случаи, о которых я вам рассказала. Духовный контакт был установлен, поскольку была открытость к собеседнику. Эта открытость требует доминанты на собеседнике и вненаходимости, т. е. бесстрастия и беспристрастия. Нормой является именно такое отношение к собеседнику. Это качество может быть развито, если есть установка на творческое духовное общение. Общаясь таким образом, мы духовно развиваемся. Если мы иначе общаемся, то тормозим свое духовное развитие, ставим преграды на его пути. Если мы так будем общаться в своей профессиональной и в своей повседневной деятельности, то постепенно будем нарабатывать в себе доминанту на собеседнике, вненаходимость, открытость к собеседнику. У нас появится доверие к своей интуиции. Интуиция так же, как и совесть, может быть развита. Если мы прислушиваемся к голосу совести, то она становится нашим наставником. Подобно этому «совесть ушей», как хорошо сказал Флоренский, у нас может быть развита. Мы должны быть чувствительны к слову истинному и ложному, живому и мертвому (формальному, неодушевленному). Пусть слова рождаются в процессе общения. И надо верить, что это возможно и что нужное слово должно найтись. Когда находится именно нужное слово, то психотерапевтическая ситуация разрешается. Приведу пример.

Одна пациентка пришла с такой проблемой: у нее очень трудно сложились отношения с наставником. Она его когда-то высоко ценила, обожала, была к нему лично привязана (т.е. вненаходимость отсутствовала). Со временем это чувство сменилось на противоположное – к чему часто приводит отсутствие вненаходимости. У нее стало появляться неприязненное отношение к наставнику, внутреннее отторжение от него. И она стала понимать, что если пойдет прежним путем, то заглушит в себе свое личное, индивидуальное, творческое начало. И то, что она «отстраивается» от него, – это даже хорошо. Встал вопрос: не порвать ли с ним отношения, которые стали мешать ее индивидуальному развитию? Тем не менее мысль о том, что надо порвать отношения, ее глубоко травмировала. Мы с пациенткой долго разбирали эту ситуацию. И вдруг у меня возникло слово «отпочкование»: не разрыв отношений, а естественный процесс отпочкования. Человек вырос, нашел свою собственную индивидуальность, свое творческое лицо, и ему надо стать самостоятельным, но не рвать отношения, а перевести их на гой уровень. Их отношения могут равноправными, а отношения невротической зависимости и привязанности в прошлое. Одно только слово – не разрыв, а отпочкование – выразило всю ситуацию. Неважно, кто такое слово найдет – сам пациент или врач-терапевт. Когда ситуация осознана и названа, то это и есть разрешение проблемы. Ясен ее смысл.

Расскажу еще один случай. Мы консультировали с одной моей сотрудницей по телефону доверия. Она вела беседу, а я при этом присутствовала. Слышу такой разговор: звонит девушка, которую «предал» ее жених, – когда на них напали пьяные, он испугался и убежал. Близкие и знакомые девушки стали хором возражать против ее замужества с этим молодым человеком. И моя сотрудница тоже эмоционально вовлеклась в ситуацию, стала успокаивать невесту и по вать позицию непримиримости, разговор буксовал и успокоение не приходило. Девушка «возмущалась» и в то же время не хотела принять того, что жениха простить нельзя. И тогда мне пришла фраза: «любовь прощает». Я написала эти слова своей сотруднице, она изменила ход разговора по этой подсказке – и все изменилось, беседа ожила. Девушка вспомнила, что ее жених был когда-то избит в аналогичной ситуации, защищая какую-то незнакомую девушку от пьяных. Тогда он сильно пострадал, долго лежал в больнице, а сейчас сам переживает большое чувство вины. Затем родилось слово «испытание», т.е. эта ситуация является испытанием их отношений. Чувствовалось, что это понятие принято. Пришла радость осознания ситуации – она изменилась именно с найденным словом. Правильно найденное слово и осмысление ситуации приходят вместе.

С: Я считаю, что должен быть дар от Бога, талант такого общения.

А.: У всех есть дар слова, он дан каждому. Только мы или заглушаем его в себе, или развиваем. Я не думаю, что у меня особый талант, потому что и другие люди умеют так работать. Дар слова есть у

В.: Талант у Вас есть уже потому, что Вам это приносит радость. Общение врача с пациентом часто бывает механическим.

А.: Это потому, что у нас установка такая. Ее надо менять. Если мы хотим, чтобы был радостен, надо стремиться к полной отдаче. Хорошо об этом говорил Ухтомский: надо работать всегда в полную силу, тогда появляется второе дыхание – силы к нам приходят. Если мы работаем в полсилы, бережем себя, – это неэкономично, мы пребываем в рассеянном, несобранном состоянии. А когда мы работаем по закону доминанты, все наши силы собраны в фокусе, в этом центре, о котором мы говорили, – вспомните слова Аввы Дорофея. Их можно отнести и к внутреннему состоянию: каждый человек полифоничен. Либо его внутренние силы и голоса в разбросаны, либо все они собраны в точку. Тогда он «духе». А иначе, когда он расстроен, он и «не в духе». «Не в духе» – это и есть расстроенность, несобранность человека. Надо работать с полной силой, с полной самоотдачей. Это ни в коем случае не особая одаренность, а просто особая установка в работе. Это каждому дано.

Т.: Может ли ребенок несознательно выговорить слово, которое меняет понимание ситуации родителей в конфликте, если они не понимают друг друга?

А.: Вы, наверное, спрашиваете потому, что знаете – такое случается. У детей бывает открыто «седьмое чувство», духовное, и оно довольно часто проявляется. «Устами младенца глаголет истина». Духовные люди предпочитают спрашивать у младенцев: помолятся и спрашивают.

Ребенок еще открыт, непосредственен, искренен и не загружен усвоенными ролями и внешне усвоенными формами поведения. Чтобы это качество воспиталось, слово должно быть правдивым, неискусственным, ненапускным. Врач или учитель, воспитатель, становясь в ролевую позицию, могут утратить эту способность искреннего общения и потерять дар слова. Пришвин хорошо по этому поводу заметил, что иной умник много слов наговорит – и все они пустые, а какой-нибудь неграмотный мужик выскажет одно туго рожденное слово, и оно будет куда сильнее всех этих умных, выученных слов.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: