2 страница. День Северуса Снейпа уже год начинался с одного простого ритуала – он просматривал воспоминания, оставленные накануне в омуте памяти

Глава 5.

День Северуса Снейпа уже год начинался с одного простого ритуала – он просматривал воспоминания, оставленные накануне в омуте памяти, восстанавливая события прошедшего дня. Каждое утро, открывая глаза, он ловил себя на мысли, что не узнает обстановку, последним, что он помнил, были события, предшествовавшие Битве, примерно за полгода до решающего дня.
Ему удалось выжить после укуса Нагини. Чудом? Да нет, конечно. Он ожидал от Лорда чего-то подобного и был готов к нападению змеи. Для зельевара его уровня не было чем-то сверхсложным приготовить противоядие, которое бы подействовало не сразу, дав ему возможность инсценировать собственную смерть. Однако, что-то пошло не так.
Очнувшись в доме Малфоев после того, как Люциус, скрывшись от преследовавших его авроров, забрал его тело из Визжащей хижины, он не был удивлен отсутствию воспоминаний о последних событиях, сочтя это следствием слишком большой потери крови и нервного истощения. Он медленно приходил в себя в доме старого друга, с которым его связывал еще и долг жизни – он взял страшную обязанность убить Дамблдора на себя, освободив тем самым Драко не только от груза моральной ответственности, но и от последствий смертельного проклятия, применение которого было чревато для неопытного мага весьма неприятными последствиями. Душа убийцы оказывалась расколотой на части, одна из которых, отравленная ядом непростительного заклятия, начинала медленно умирать. Это только школьников убеждают, что три самых страшных проклятия носят имя Непростительных потому, что их применение не имеет прощения и влечет наказание. Это только часть правды, ведь наказывать нужно за все магические преступления, а заклятий, так или иначе причиняющих боль, подчиняющих волю, приводящих к медленной и мучительной гибели – не мало - Круцио, Империо и Авада далеко не единственные и даже не самые страшные. Непростительными они названы потому, что их применение навсегда меняет самого человека, оставляя отпечаток в его душе, заклятия сами являются наказанием для мага их применившего, никогда уже не даруя ему прощения. И самым страшным из них является Авада Кедавра, особенно примененная тем, кто не испытывает ненависти к жертве. Если опытный Пожиратель, да к тому же ментальный маг, смог бы справиться с последствиями, хотя даже ему это далось нелегко, то Драко был бы обречен на страшные мучения, которые, скорее всего, привели бы его к смерти.
Нарцисса, прекрасно зная о задании, которое Лорд, в наказание за отступничество Люциуса, уже тогда почувствовавшего, что пора бежать с тонущего корабля, заметая следы, потребовала от Северуса, крестного Драко, дать нерушимую клятву в том, что он выполнит задание за Драко. В ответ она принимала на себя и свою семью Долг жизни, обязуясь спасти Снейпа, когда ему это потребуется.
Северус любил крестника, он, один из немногих видел за образом Слизеринского Принца одинокого мальчишку, запутавшего в противостоянии идеи, в верности которой его убеждали с детства, и собственных убеждениях, подсказывающих, что правда совсем на другой стороне. Тогда, на Астрономической башне, Снейп бы и без всякой клятвы сделал все за Драко, лишь бы не видеть отчаяния в его глазах, когда он вынужден был направлять палочку на самого доброго из известных ему людей. Один Бог знает, чего ему самому стоило произнести страшное проклятие, обрывая жизнь старого мага, пусть даже зная, что несколько недель спустя тот все равно бы умер в мучениях – яд проклятия, наложенного на так неудачно уничтоженный крестраж, медленно убивал Альбуса Дамблдора.
Но Люциус и Нарцисса решили, что должны в полной мере отплатить крестнику их сына, дав ему приют в своем доме, где, в бесплотных поисках так необходимого решения он и провел последние пять лет. Все это он каждое утро узнавал из собственного рассказа, увиденного в небольшом омуте памяти, стоящем рядом с кроватью. Заглянуть в него подсказала написанная его подчерком записка, прикрепленная к пологу над кроватью.
Случившееся с ним было самой изощренной местью Темного Лорда, которую только можно было измыслить для человека, чьим основным богатством были его знания, его память. В первые дни, опьяненный эйфорией от чувства свободы – теперь он не должен был кому-то служить, не должен был играть сразу на два фронта, постоянно живя под маской, он почти не замечал, что с трудом может вспомнить события прошедшего дня. Но черед неделю, проснувшись в незнакомой комнате, он начал задавать осторожные вопросы, с ужасом понимая, что начинает терять крупицы воспоминаний. Через месяц он уже не мог вспомнить ничего от момента укусы змеи и до сегодняшнего дня. И с каждым днем пропасть, отделявшая его «сегодня» от «вчера», т.е. последнего дня, что он помнил, увеличивалась.
Сначала он воспринял это лишь как досадную, но временную неприятность, восполняя пробелы в памяти с помощью оставленных накануне воспоминаний, надеясь быстро найти разгадку. В его распоряжении была лучшая из библиотек магической Англии, а возможно, и всего мира, причем библиотека совсем не узкоспециализированная. Коллекция Малфоев хранила уникальные книги, лабораторные дневники, хроники экспериментов – все, что было связано с темной и светлой сторонами магии. Сложно было найти вопрос, ответа на который не было бы в этой библиотеке, размеры которой не уступали хогвартскому квиддичному полю – ей отведено было целое крыло Малфой Менора. Проблема был в том, что книги библиотеки не были каталогизированы. Искать что-либо здесь было трудом, сродни толканию камня в гору, чем, по преданию занимался проклятый богами Сизиф. Но выбора у зельевара не было.
С каждым днем он терял все больше, с ужасом замечая, что и нижняя граница его воспоминаний стала отодвигаться вглубь. Однажды он не смог вспомнить день Последней битвы, потом, последние недели и месяцы противостояния. Малфои, особенно Драко, поддерживали его, помогая в поисках хоть какого-то способа борьбы с постигшим его несчастьем, но все попытки был тщетны.
Уже через год на простое восстановление пропущенных событий стали уходить часы, так нужные для продолжения исследований. Он пробовал все – пытался не спать, но от этого становилось только хуже, варил Зелья Памяти, но ни одно из них не помогало больше, чем на неделю.
С каждым днем он проваливался все глубже в пучину отчаяния, с ужасом осознавая, что однажды не сможет вспомнить, кто он. Даже Зелья – его уникальный талант, теперь давались с трудом. Руки виртуозного Мастера помнили, как нарезать, измельчать, тереть, с какой скоростью помешивать варево, но вот предательница память отказывалась восстанавливать даже простейшие составы. Для того, чтобы приготовить для сломавшего во время дружеского матча с Поттером руку Драко костерост, ему пришлось искать рецепт в книге.
Тогда-то крестник и натолкнул его на идею, ставшую возможным путем к спасению. Зельевар никогда не задумывался о том, почему у младшего Малфоя нет друзей. Но в ту ночь, сидя со страдавшим от боли юношей он слушал исповедь одинокого принца, чьим уделом долгие годы была вынужденная изоляция. Сложно найти друзей в змеином гнезде, а дружить с предателями крови он, истинный сын своего отца, считал ниже своего достоинства. Так его единственными друзьями, точнее верными телохранителями стали Крэб и Гойл. Но тогда, после смерти Дамблдора, Драко многое пересмотрел в своей жизни, отказавшись от прежних убеждений. Теперь он достаточно тесно общался с Гарри и его друзьями, сторонясь только Рональда Уизли, которого искренне считал идиотом, с чем Снейп не спорил. Как оказалось, прежние друзья Драко, даже Панси, формально остававшаяся его невестой, не смогла простить его за предательство. Единственным, кто остался с ним из прежнего окружения, был Грегори Гойл, на которого очень сильно повлияла смерть Крэба, погибшего по собственной глупости – т он применил заклятие Адского пламени, поглотившее и самого незадачливого мага и уникальный артефакт – диадему Ровены Равенкло.
Тогда Снейпа словно током ударило. Диадема Ровенкло – ментальный артефакт удивительной сил – вот он путь к решению его проблемы. И пусть сама диадема, к тому же таившая в себе частицу темной души Волдеморта, погибла безвозвратно, но не могло не сохраниться хоть каких-то записей, дневников, свидетельств о том, как же Ровена ее создала. И он принялся искать. Долгие месяцы, проведенные в библиотеке Малфоев, и он наткнулся на дневник Хельги Хаффлпафф, где она, не просто современница Ровены, но ее лучшая подруга, писала о том, как они вдвоем путешествовали в земли кровожадных галлов, как учились у старого мага, который показывал им Книгу Книг – уникальный источник всех знаний, испить из которого способен лишь страждущий. Теперь он знал, что искать. Книга, пусть даже столь загадочная, была реальна, она оставила следы, уводившие вглубь истории. Последние упоминания о ней относились примерно к десятому веку, тогда она появилась в Индии. Княжество Рангнагар - обитель магой-йогов, чьи знания столь отличались от привычного представления о магии, но при этом были так глубоки, что вызывали неизбежную зависть, было разрушено магами востока, погребя под своими руинами и Книгу Книг. Вот тут-то его поиски и застряли. Дальше книг было недостаточно, а отправляться в путь, рискуя однажды проснуться ничего не помня, было бессмысленно. Ведь отыскать Рангнагар было не достаточно, если верить Хельге, пройти путь к Книге и ее Хранителю нужно было без магии, с чистым сердцем и стремлением найти то, без чего невозможно прожить. Самой Ровене книга открылась лишь потому, что она умирала от наложенного мстительным Слизерином, которому красавица отказала в любви, проклятия.
Долгие поиски решения и вот – идея. Простая и гениальная. Ему нужно орудие – человек, который пройдет путь, хотя бы до отправной точки за него, тот, кто проверит данные, займется исследованиями по библиотекам мира, ведь он, привязанный к омуту памяти, без которого он не вспомнит даже о цели своего путешествия, не может сам вести поиски артефакта, требующие сложного анализа информации, который, не помня события дня ушедшего, провести практически невозможно.
И снова долгие поиски, на этот раз человека, привели его к единственной мысли – Грейнджер. Он помнил ее еще со школы. Блестящий аналитический ум, умение решать непростые загадки. Особенно на руку ему было то, что областью своей деятельности гриффиндорка выбрала ни что иное, как Историю Магии. Кого, как ни ее, заинтересуют поиски Книги Книг. Всезнайка не желающая стать еще умнее – нонсенс. Он начал с того, что попросил Люциуса, спонсировавшего всю исследовательскую работу Академии Магии, в которой трудилась и Герйнджер, прекратить финансирование ее проектов.
Когда он, приняв обличие Люциуса, аппарировал на конференцию, у него был план – заинтересовать девушку, вскользь упомянув об артефакте, направляя ее исследования в нужное русло. Но судьба, не слишком щедрая к нему в последнее время, подкинула ему удивительный сюрприз. Хорошенькая головка девушки, в которую он, воспользовавшись способностями легиллимента, бесцеремонно заглянул во время доклада, была полна планов и идей по поводу поиска так интересовавшего его Пути к Книге Книг. И тогда он решил действовать иначе.
Дав ей неограниченные средства, благо счета, на которые регулярно продолжали поступать доходы от ранее запатентованных зелий, давали ему такую возможность, он предложил той заниматься любыми исследованиями, прекрасно понимая, что девушка не сможет не ухватиться за такую возможность. Ему же оставалось лишь ждать, когда она найдет Путь, а затем, устранив конкурентку, отправиться к цели самому.
Все просто. Зачем он сам усложнил себе задачу, потребовав от Всезнайки развода, он и сам не знал. Возможно, Люциус был прав – темперамент, который он держал в узде целых пять лет, сыграл с ним злую шутку. Девушка была удивительно хороша - от лохматой всезнайки, вечно раздражавшей его стремлением везде и во всем быть первой, остался лишь блестящий ум. Любого мужчину привлекло бы столь редкое сочетание - одаренность и красота, да еще помноженная на страстность.
Северус вздохнул - темперамент и годы воздержания, и впрямь, брали свое. Он хотел эту девушку, а значит, в план нужно было внести определенные коррективы. Но это потом. Теперь оставалось лишь ждать, что победит – азарт ученого или любовь к мужу.
Сова прилетела тем же вечером. Первый раз за почти пять лет, Северус Снейп засыпал с надеждой.

Глава 6.

Отправной точкой ее путешествия стал тот самый монастырь, где она полгода назад отыскала манускрипт. Ей хотелось еще раз удостовериться, что она на верном пути, перепроверить собственные выводы. В сотый раз вчитываясь в каллиграфически выписанные руны – вот и пригодилось их изучение, она, затаив дыхание, боялась поверить, что читает про ту самую Ровену Равенкло. Манускрипт был всего лишь воспоминаниями хранителя одного из галльских святилищ в местечке Be'al Feirste (Брод песчаной отмели – кельтск.), куда пришли две странницы, назвавшиеся Хельгой – Девой Лесов и Ровеной - Девой Ветра. Совпадение имен и стихий и натолкнуло исследовательницу на мысль, что посетительницы монастыря у устья Лагана - две Великих волшебницы. Жрец-летописец поведал о том, что девушки пришли издалека, с Севера мира, чтобы встретится с жившим в деревушке близ святилища старцем, пришедшим в посвященное древним богам место, чтобы спасти «свет знаний» от варваров Востока.
Тогда все это казалось Гермионе загадочной сказкой, которая со временем обрастала все новыми подробностями. Как удалось выяснить месяцами позже, основательница факультета Равенкло покорила сердце Мага Болот – Салазара Слизерина, который, получив от гордой красавицы отказ, проклял ее, лишив возможности помнить. Ровена много лет после ухода Слизерина искала способ излечить проклятие, к кельтам она пришла за помощью, прослышав, что в одном из их святилищ живет старец, исцеляющий страждущих. Девушки прожили в святилище много дней, проходя испытание воли, ибо только тот, кто бескорыстно и истинно нуждался в помощи, мог получить ответы на свои вопросы. На прощание старец подарил девушке удивительной красоты диадему, с которой Ровена не расставалась никогда.
Когда-то этот момент вызвал у Гермионы негодование. Та, которую она считала мудрейшей из когда-либо живших волшебниц, получила символ своих знаний в подарок. Лишь со временем она поняла, что диадема не была источником знаний девушки, она только помогала противостоять проклятию. Куда интереснее было то, как изготовили эту диадему. В глухих лесах, где властвовали друиды, чья магия была крайне мало изучена, неведомо откуда появляется старец, вот так вот запросто раздающий подобные подарки? О нем Гермиона хотела знать все.
Проведя в Белфасте почти неделю, она отыскала на руинах замка в Кейв Хилл, построенного на месте того самого капища и разрушенного двумя столетиями позже, каменные скрижали, укрытые от взгляда людей магией отторжения. Сколько же раз она проклинала историков прошлого, не удосужившихся сколько-нибудь тщательно изучить древние магические памятники. Многое было утеряно, причем безвозвратно.
Найденные скрижали были повреждены водой и временем, но тут девушке на помощь пришло удивительное сочетание магловских и магических технологий – трехмерное моделирование и восстанавливающая магия творили чудеса. И вот она уже знает, куда ей двигаться дальше – Боливия.
Когда-то здесь жила удивительная цивилизация – предшественники Инков – Тиуанако. Здесь, в местечке, некогда носившем название Tiwanaku, еще за три тысячелетия до наших дней расцвела цивилизация, практически не оставившая после себя ни археологических, ни магических следов. Лишь врата бога Солнца, да руины храма Каласасайя были свидетелями тех времен. И все же девушке этого хватило. Облазив в пыли и грязи каждый миллиметр врат, она отыскала знак – начало Пути.
Сколько еще было на нем вех, Гермиона не знала. За два месяца она успела побывать в Центральной Америке, Китае и даже Африке. Именно там, у шаманов племени Jotu она отыскала еще одну подсказку, точнее Указание. Рангнагар – город удивительных магов Индии. Чтобы найти то, чего не видел никто из смертных, величайший источник знаний, силу в котором черпали мудрецы Востока и Запада, по чьим следам она бродила эти месяцы, необходимо было не просто отыскать затерянный в девственных джунглях, полных опасностей город.
Гермиона вновь и вновь прокручивала слова Указания:
Лишь тот, кто сердцем чист,
Терял кто безвозвратно смысл,
Отринуть сможет мира суету.
Откроет путь и ступит на тропу.
Без магии сумеет он пройти,
Открыть замки, к ним семь ключей найти.
Ему откроется свет знаний, а иной
Уж не вернется с той тропы живой.
Необходимо было пройти через семь испытаний с чистым сердцем, не используя при этом магии, иначе того, кто рискнул потревожить покой Хранителя Книги Книг, ждала неминуемая смерть. Открыться же артефакт мог лишь тому, кто шел за ним с чистым сердцем, не ища личной выгоды. Все просто, но решиться на такое, значило поставить на карту все. Стоила ли того призрачная возможность отыскать древний артефакт?
«Стоила», - решила девушка, и начала собираться в путь.

***

Но прежде, чем отправиться в непростое путешествие, ей необходимо было решить еще одну проблему. Люциус Малфой… Как и обещал, он финансировал ее исследования, не задавая никаких вопросов, не требуя результатов. Он оплачивал любые отправленные ею счета, будь то динамит или тончайшая аппаратура для спектрального анализа. Единственное, на чем он непреложно настаивала – их встречи. Раз в три дня, где бы она не находилась, девушка аппарировала в Малфой Менор, где беседовала с хозяином замка в течении часа, делясь с ним сказками о том, как продвигаются поиски рецепта красоты, которым пользовались древние эльфы. Она старалась не думать, что же будет, когда щедрый спонсор, о прошлом которого она не забывала ни на минуту, раскроет ее ложь. Оставалось лишь надеяться, что Книга Книг даст ей ответ и на этот вопрос тоже. Или исследовательница погибнет во время поисков, что автоматически освободит о необходимости отчитываться. Последняя перспектива была более реальна, но менее желательна.
Однако, казалось, что Малфоя совершенно не волнует то, как продвигается ее исследование. Со скучающим видом он выслушивал ее пятнадцатиминутные отчеты, едва не зевая в кулак, но стоило ей закончить, как он, с мастерством фокусника начинал вытягивать из нее подробности ее жизни. Сама того не замечая, убаюкиваемая его удивительно-бархатным голосом, от которого становилось жарко а колюче-щекотящие мурашки, бегущие от кончиков пальцев куда-то вниз живота, свивались там в тугой комок желания. И это тоже было проблемой.
Люциус Малфой, оказавшийся удивительно интересным и на редкость осведомленным в вопросах науки человеком, захватил ее мысли, не предпринимая для этого никаких усилий. А сегодня ей нужно было сказать ему, что она должна уехать туда, откуда не сможет аппарировать. Т.е. разорвать их соглашение, не представив никаких результатов.

***

Северус Снейп в нетерпении бродил по кабинету Люциуса Малфоя, где вот уже пятнадцать минут назад должна была появиться Гермиона Грейнджер. Действие полиморфного зелья, которое он уже принял, продолжалось всего час, что ограничивало его во времени. Всегда пунктуальная, она опаздывала впервые.
Наконец в холле раздался хлопок, а через несколько секунд, взволнованная больше обычного, девушка вошла в кабинет, осторожно прикрыв за собой дверь. Проникнуть в ее мысли было не сложно – легиллименция была тем единственным, что не исчезало, вместе с потерей памяти. Даже наоборот, казалось, что собственные воспоминания мешали ему пользоваться всей мощью ментальной магии, а сейчас, когда их становилось все меньше и меньше…
Даже беглого просмотра последних воспоминаний, которого увлеченная собственными переживаниями девушка и не заметила, хватило, чтобы понять: она нашла то, чего он так долго ждал. А значит, нужно было заканчивать их общение.
- Гермиона, - начал он, добавляя в голос томно бархатные нотки, столь любимые лисом – Малфоем, - я вынужден просить у вас прощения, но обстоятельства изменились. В связи с чем, наше соглашение с сегодняшнего дня расторгнуто.
Он встал, явно намекая на то, что разговор окончен, и жестом пригласил девушке пройти в сад.
- Я искренне, - он нежно поддержал ее под локоток, - желаю вам дальнейших успехов. А теперь, разрешите откланяться.
Он буквально вытолкнул растерянную девушку за дверь и вновь скрылся в кабинете.
Все складывалось как нельзя лучше. Конечно же, правильнее было бы ее убить, но его нестерпимо тянуло к этой девушке, на которую он каждый раз смотрел заново, удивляясь грации ее движений, нежности голоса и тщательно скрываемой сексуальности, удивительно сочетавшейся с живым и цепким умом. Она обещала стать интересным противником. Что ж, решение было принято, менять его было поздно, к тому же, в одиночку пуститься столь опасное путешествие, да еще без магии, было бы глупостью. Глупцом Снейп не был никогда.

Потрясенная Гермиона еще несколько минут стаяла в чудесном уголке сада Малфоев, глядя на захлопнувшуюся за мужчиной дверь. Ей вновь удивительно повезло – она избежала неприятного разговора. Вот только чутье, не раз выручавшее ее еще в школе, когда они и дня не могли прожить без того, чтобы влипнуть в очередные неприятности, подсказывало ей, что их история с этим мужчиной еще только начинается. Как и ее неприятности.
Но отступать гриффиндорка не привыкла. А значит, уже завтра ее ждет Индия, а затем и Рангнагар.

Глава 7. Начало пути

Его сборы сложно было назвать долгими, да и что может взять с собой человек, у которого нет «вчера», а «завтра» под большим вопросом? Теплая одежда, необходимый минимум зелий, деньги, огниво и немного еды – вот почти все, что этот лаконичный во всем мужчина аккуратно упаковал в походную сумку.
Главной проблемой, решения для которой он пока не нашел, был омут памяти. Тяжелое озерцо с тягучей магической субстанцией, то единственное, что позволяло ему найти себя в этом мире. Без него путешествие будет бессмысленным, так как наутро он не сможет вспомнить, к каким выводам пришел вчера, да даже цели путешествия не вспомнит. Но взять омут памяти с собой было невозможно, даже не столько потому, что при всей своей компактности подарок Люциуса был достаточно тяжел. Вещество, позволявшее сохранить воспоминания, не терпело высокой температуры, а во влажных жарких джунглях вряд ли можно будет рассчитывать на прохладу, к тому же, от постоянной тряски, неизбежной в дороге, оно разрушалось, путая воспоминания, подменяя одно другим. Мастер Зелий перебрал огромное количество магических средств сохранения воспоминаний.
А выход оказался до смешного прост. Дневник, обычная тетрадка, которой наивные молодые девушки, волшебницы и маглы, так любят поверять свои первые чувства. Странно смущаясь, толстую тетрадь в плотном кожаном переплете, куда Снейп, ровным аккуратным почерком записал свою краткую историю, а также более подробный рассказ о том, что же он ищет, ему подарил Драко, когда Северус уже почти отчаялся найти хоть какую-то возможность не потерять в этом путешествии самого себя. Все лишние детали, способные лишить его драгоценного времени, которое он будет вынужден тратить на чтение, безжалостно опускались. Несколько страниц, не более десяти – в них была вся его жизнь.
Еще раз осмотревшись и мысленно попрощавшись с комнатой, которую он так и не начал считать своей, Северус Снейп аппарировал в первый пункт своего долгого пути – небольшой городок на востоке Индии. Оттуда ему предстояло идти пешком.

***

Гермиона собиралась куда дольше и тщательнее. Родившись в магловской семье, девушка не избежала ненавистной многим традиции – совместных походов на природу. Она, в отличие от большинства своих сверстниц, такие походы любила, радуясь каждой возможности побыть с родителями, пусть даже к этому удовольствию прилагались комары и ночевка в палатке.
Именно палатка была первым, что она решила взять с собой. Дальше к все разраставшейся куче на полу присоединился спальный мешок, котелок, сумка-холодильник, дорожная аптечка, содержавшая и магловские лекарства, и зелья, одежда, средства против комаров и прочих насекомых, фонарик, веревка, вода и еда, конечно же, книги…
С тоской глядя на возвышавшуюся в центре ее небольшой комнатки гору, Гермиона решительно начала безжалостно отбрасывать все лишнее – пользоваться магией в пути категорически запрещалось, а значит, ей придется нести все самой. После тщательнейшей сортировки получился весьма увесистый, но все же вполне подъемный рюкзак.
Присев на дорожку и ласково погладив Косолапуса, следить за которым она попросила Джинни и Гарри, девушка проверила наличие паспорта и денег – магловская привычка, и волшебной палочки – рефлекс, выработанный за годы в магическом мире, и аппарировала. Ее ждал Гувахати – город на востоке Индии, откуда должно начаться ее путешествие. Куда оно ее приведет, Гермиона не знала, оставалось лишь надеяться, что речь идет не о другом конце планеты.

***

Дальняя аппарация в последнее время давалась ему все сложнее, казалось, что вместе с памятью исчезают и магические способности. Вполне возможно, что так оно и было – нижняя граница воспоминаний уходила все дальше в прошлое, стирая и то, что он когда-то знал и умел. Рецепты зелий, заклинания – их арсенал с каждым днем становился меньше. Сложно описать ужас человека, засыпающего каждый вечер с мыслью, что утром он вновь не будет помнить практически ничего, а однажды, проснувшись, не вспомнит даже собственного имени. Когда-то он считал, что уже побывал в аду, но сейчас Снейп с тоской вспоминал о тех днях, когда вынужден был балансировать на краю гибели, когда каждое неверное слово могло означать смерть – Темный Лорд не пощадил бы предателя. Потратив почти год на исследование наложенного на него проклятия, а в том, что это было именно проклятие, изощренное, привязанное в моменте активации к укусу проклятой змеи, он был уверен. Очень древняя магия, родовая. Когда-то великий предок Волдеморта – Салазар Слизерин использовал это заклятие, чтобы отомстить Ровене Ровенкло. Изощренная в своей жестокости месть – отнять у человека одну из самых ценных вещей – его память. За пять лет Снейп научился на многое смотреть иначе, он словно чувствовал, как время бурным потоком несется вокруг, почти физически ощущал, как каждое мгновение становится прошлым, частью воспоминаний еще до того, как человек успевает его осознать. Он понял, что у него нет настоящего, только прошлое, которое он неминуемо теряет, едва погружаясь в сон, и будущего тоже нет, как нет его ни у кого – есть лишь призрачная вероятность, что оно наступит.
Удивительно, но случившееся с ним несчастье научило его ценить жизнь, каждое ее мгновение. Страшно – что каждый день ему приходилось осознавать это заново. Каждый из его дней был подобен маленькой жизни – пробуждение, когда позади лишь чернота, осознание того, кто ты есть – своего места и цели - пути, и, собственно, путь, наполненный неутомимым трудом, весь смысл которого в том, чтобы обрести равновесие, остановив медленную смерть.
Когда-то, в то время он был еще студентом, его удивляло, что до какого-то момента Ровена Ровенкло, о чьей деятельности было известно больше, чем о других основателях, в основном создавала разрушительной силы заклинания, а потом вдруг начала заниматься целительством и созиданием. Теперь он знал ответ на этот вопрос. И это вселяло надежду на то, что как и Великая волшебница, он тоже найдет способ победить страшное проклятие.
Но для этого ему необходима была Книга книг – древний артефакт, который мог на самом деле оказаться и не книгой вовсе, а зельем или заклинанием, сущностью, принимающей любую форму. И сейчас, стоя на главном пороге в своей жизни – в отправной точке пути, Северус Снейп, некогда гордившийся славой Ужаса Хогварста и способностью наводить на студентов парализующий волю страх одним только взглядом – мало кто из них готов был рискнуть взглянуть ему в глаза, большинство же начинало заикаться уже при его приближении, не решался сделать простой шаг – войти в Храм Ганеша – владыки Ганы – Слоноголового божества удачи и мудрости.
Отсюда должен был начаться его путь, здесь он должен был очистить сердце и разум. Еще шаг - и дороги назад не будет, он должен будет как простой смертный, отказавшись от всего магического, пройти долгую дорогу за призрачным светом надежды, иначе – смерть.

***

Красивая девушка стояла у восточного входа в храм Слоноликого бога, видимого лишь тем, в ком жива искра магии. Он, кто терял больше, чем другие, ведь еще в младенчестве злобный Шани лишил его головы, вынудив безутешную мать заменить ее головой первого же встречного существа, хранил знак – руну пути. Ее-то ей и нужно было отыскать. Ветер ласкал каштановые волосы, пока еще не выцветшие от жаркого солнца, а девушка все стояла, опасаясь сделать первый шаг.
Решившись, она спрятала палочку во карман джинсов – не так далеко, чтобы не достать в случае опасности, но и не так близко, чтобы рефлекторно с хватиться, зажигая Люмос – с этого момента даже на простейшую магию накладывался строжайший запрет.
В глубине полуразрушенного зала, видимая лишь зрением мага, возвышалась древняя статуя предводителя небесных войск, защитника вселенной – Ганеши. Ей предстояла сложная работа – отыскать в огромном храме, часть которого была разрушена много веков назад, остальное же было сокрыто магами прошлого от маглов, некий знак, должный указать, куда идти дальше. Сделав несколько шагов вперед, она приблизилась к статуе, заворожено проводя рукой по истрескавшемуся камню, испещренному рунами. Где-то здесь, она чувствовала, должна быть подсказка. Несколько часов ушли на тщательный осмотр подножия статуи – миллиметр за миллиметром.
Обессиленная и разочаровавшаяся, она опустилась на белый мрамор у подножия статуи: «Неужели не удастся отыскать даже первый указатель?» - думала Гермиона, - «Тогда, может быть, проще сдаться сейчас?». Но гриффиндорская гордость и азарт исследователя не позволяли так легко отказаться от мечты.
Лишь когда лунный свет посеребрил хобот Слоноликого, девушка вновь поднялась с колен. Спину ломило от усталости – она провела в бесплодных поисках почти десять часов, натруженное тело требовало отдыха. Уже собравшись уйти из Храма, чтобы завтра вернуться вновь, она залюбовалась причудливой игрой лунных бликов на испещренной рунами стене. И тут ее поразила удивительная догадка: как мог скрыть что-то сын Света? Только скрывшись за пеленой ночи! Глаза еще не верили увиденному, а губы уже шептали высветившиеся серебром слова:
- Кто ищет путь, - читала девушка, едва различая письмена на давно забытом большинством магов языке, - кто пришел сюда с искренней надеждой, пусть идет вслед за Властвующим до Могучей Змеи. Во чреве ее скрыт первый ключ…

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: