Оттиски медицинских справок (2шт.).

А дело было так.

В июле на Харьков навалилась адская жара, и город превратился в гигантскую плавильню, где задыхались животные и люди, плавились асфальт и мозги… Почувствовав слабость и головокружение, мы с женой поначалу не придали этому особого значения, посчитав первые признаки токсикологического отравления за обычное недомогание, вызванное почти тропической жарой. Более серьезную обеспокоенность вызывало состояние нашего домашнего любимца – кота, который вдруг стал тяжело дышать, жалобно мяукал, а после открывшейся рвоты вообще слег. А через несколько часов настал наш черед слечь.

Не буду вдаваться в подробное описание болезненных симптомов, скажу лишь, что самыми «безобидными» из них были першение в горле, привкус металла во рту и резкие спазмы дыхательных путей… В конце концов мы оказались в реанимации, где в течение нескольких дней подвергались интенсивному курсу детоксикационной терапии. В представленном заключении медиков сказано: «отравление неизвестным ядом». Правда, в документе фигурирует еще и слово «ртуть», но в сопровождении большого вопросительного знака.

Следует отметить, что наша квартира находится на первом этаже многоэтажного дома, и, как нетрудно догадаться, в летнее время, при открытых окнах, представляет легкодоступный объект для газовой или любой другой отравляющей «атаки». Поэтому в том, что квартира на некоторое время превратилась в подобие газовой камеры, я как раз не нахожу ничего странного. Странности начались потом.

Во-первых, проверка «зараженной территории» на токсичность была проведена компетентными органами… через две недели после случившегося, и никаких следов отравляющих веществ обнаружено не было.

Во-вторых, несмотря на официальное заключение врачей, районное отделение милиции вынесло постановление об отказе в возбуждении уголовного дела «по факту отравления семьи Ходоса Э.Д.».

Оттиск постановления районной прокуратуры.

Наконец, полной неожиданностью для «семьи Ходоса Э. Д.» явилось решение районной прокуратуры о реанимировании расследования по вышеизложенным фактам. И в этом я усматриваю самую большую странность: ну зачем, скажите на милость, правоохранительным органам очередной «глухарь»? Что ж, поживем-увидим, чем закончится эта «глухариная охота».

Кота вот только жалко. Он, в отличие от хозяев, не выдержал «газовой атаки»...» («Еврейская рулетка», с. 3–6).

К вышесказанному остается добавить, что мой прогноз насчет «глухаря» оправдался на сто процентов...

Надеюсь, господин Президент, приведенных фактов достаточно для того, чтобы Вы с крайней серьезностью отнеслись как к самому ритуалу «Пульса денура», в котором многие легкомысленно усматривают лишь отголоски средневекового мракобесия, так и к его брутальным последствиям. А теперь самое время вернуться к разговору об отце Александре Мене и загадочном топоре, раскроившем его голову в подмосковной рощице ранним воскресным утром сентября 1990 года.

Лично у меня не вызывает сомнения наличие прямой связи между ритуалом прочтения «Пульса денура», в котором участвовал тбилисский невозвращенец Хаим, и гибелью отца Меня.

Подчеркну, что никто из представителей традиционного иудаизма, который продолжал существовать в СССР со времен Российской империи, не практикует проведение подобного каббалистического ритуала. Кто же тогда стоял за прочтением «Пульса денура», о котором мне поведал в Нью-Йорке Ицик Скобло? Однозначно не местное еврейство. На это мог сподобиться только Хабад, к тому времени уже внедрившийся на территорию Союза и развивший здесь бурную подпольную деятельность, в том числе и по вербовке новых «солдат Любавичского Ребе».

В адрес кого из евреев в тот момент могла быть прочитана молитва на уничтожение? Невозможно найти ни одной цели для «удара огнем», кроме еврея Александра Меня – не просто «выкреста», то есть еврея, принявшего крещение, но и носителя духовного сана, «совершавшего богослужение акумов».

Однако даже не эта «вина» Меня стала причиной расправы с ним «ангелов смерти». Что же тогда? Ответ на этот вопрос присутствует в моей работе «Топор над Православием» – ответ, который проморгали следователи, искавшие, но так и не нашедшие кровавых убийц отца Меня:

«В сборнике «Мир Библии», вышедшем в 1990 году уже после смерти отца А. Меня, упоминается о том, что он должен был стать ректором Воскресного Православного Университета и телепроповедником на российском телевидении. Последнее приобретало угрожающий характер для планов проникновения зарубежных миссионеров на телеэкраны России, Украины, Белоруссии и др. <...> Возможность использовать телевидение для Божественной проповеди духовной свободы (в православном понимании) – одна из серьезных причин нелюбви к отцу Меню со стороны миссионеров, ныне использующих этот путь. В свое время ему говорили, сколь силен в нашем обществе голод по настоящей правде. А он отвечал: «Когда нам будет что сказать, Господь даст нам кафедру». «И даже телевидение», – добавил он.

11 мая 1988 года состоялось первое публичное выступление отца Меня, посвященное 1000-летию крещения Руси. Начался его новый подвиг – широкая деятельность по духовному и культурному просвещению, борьба за духовную свободу.

В работе одного из современных идеологов КПРФ А. Шабанова «Духовная борьба» (М: 1997 г.), в которой проведено глубокое исследование природы и сущности фарисейства, сказано: «Снижение внутреннего духовного потенциала противостоящих сил велось крупномасштабно, с великолепно отработанной теорией и практикой. Фундаментальный фарисейский принцип разрушения всех и всяческих противостоящих им верований и идеологий применялся ими повсеместно».

А в статье отца Меня «Камень, который отвергли строители...» (1990 г.) говорится: «Фарисея переполняет клановое чванство, уверенность в том, что лишь им вручены ключи от истины. <...> Их психология оказалась на редкость живучей. Это она вдохновляла ярость гонителей и религиозные войны..., проявлялась в слепоте фанатиков,... надевала шоры на человека, оправдывала преследования и убийства. Свободный дух и Слово опаснее для них [ фарисеев ], чем любое оружие ».

В сборнике «Мир Библии», в отклике на гибель отца Александра Меня сказано: «Ему не могли простить многое: и национальности, и таланта, и широты взглядов, и удивительного ума, и популярности. Его ненавидели современные законники и фарисеи и убили за то, что он говорил людям Истину ...» («Топор над Православием, или Кто убил отца Меня». Изд-е 1, с. 20–21).

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: