О взаимоотношении мира и человека у святого апостола Иоанна Богослова

Не любите мира, ни того, что в мире: кто любит мир, в том нет любви Отчей /1Ин 2,15/.

Под миром апостол Иоанн имеет в виду мир греховный, который уводит нас от Бога, следовательно, любить то, что уводит от Бога, есть нелюбовь к Богу. Блаженный Феофилакт толкует так это место: «Во-первых, апостол под миром разумеет порочных людей, которые не имеют в себе любви Отчей. Во-вторых, под находящимся в мире, разумеет то, что совершается по похоти плотской, что, действуя чрез чувства, возбуждает похоть».[14] Следовательно, греховного общения с людьми должно избегать, «блажен муж, который не ходит на совет нечестивых и не стоит на пути грешных, и не сидит в собрании развратителей» /Пс. 1,1/. А поскольку грех есть зло, то и любовь ко греху есть любовь ко злу, потому то имеющий в сердце своем зло не может вместить любовь Отчую. Архимандрит Иустин (Попович) говорит следующее: «Потому что весь мир лежит во зле, перемешан со злом, крепнет и исполняется злом. Грех очень находчиво и умело с помощью сокровенных узких маленьких входов (удовлетворения чувствам), которые с трудом могут быть выделены и различны, входит в мир и оставляет отраву в природе и сущности мира. Своей любовью ко греху мир настолько слился со злом, что зло и мир звучат как синонимы. И таким образом, любовь к миру создает любовь ко греху и злу… И что это за любовь Отча? Это любовь, которая обнаруживается во всем Божественном, бессмертном, вечном, в благости, истине, правости, любви, мудрости. Это особый мир, который полностью создан на всем том, что Божественно, бессмертно, истинно, праведно, премудро и вечно».[15] Эту несовместимость любви к миру и к Богу архимандрит Елевферий объясняет так: «Апостол призывает христиан не любить мира и того, что в мире, потому что как невозможно в одно и то же время смотреть на небо и землю, так нельзя одновременно быть преданными и Богу и миру, тем более что от этого выбора зависит вечная жизнь».[16] Сам Господь наш Иисус Христос учил в нагорной проповеди: «Никто не может служить двум господам: ибо или одного будет ненавидеть, а другого любить; или одному станет усердствовать, а о другом нерадеть. Не можете служить Богу и мамоне» /Мф 6,24/. Святитель Тихон Задонский применительно к нам говорит: «Прихоти мира сего, как терние, подавляют семя, слово Божие, в сердце посеянное, то надобно вредное сие терние от сердца искоренить и не любить мира, ни яже в мире. Иначе семя Божия слова бесплодно будет».[17]

Ибо все, что в мире: похоть плоти, похоть очей и гордость житейская, не есть от Отца, но от мира сего /1Ин 2,16/.

Здесь апостол Иоанн уже детально рассматривает составляющие мира, подразделяя страсти на три основных вида, включающие в себя все остальные, более мелкие страсти, которые прилепляются к человеку хоть бы и при малейшей дружбе с миром. Блаженный Феофилакт продолжает раскрывать учение о мире апостола Иоанна: «Под очами, главным орудием из чувств, он подразумевал и остальные чувства. Под похотью же разумеется всякое зло: прелюбодеяние, пьянство, неприличные любезности, убийства (совершаются ли они из корыстолюбия, или для уничтожения соперников), коварство, под которым нужно разуметь и всякое противодействие, - вообще все, враждебное Богу, а нами совершаемое через похоть плотскую… Отец же сего мира, то есть мирского сладострастия и нестроения – диавол. Поэтому и Господь говорит об учениках Своих Отцу: не молю, чтобы Ты взял их из мира, но чтобы сохранил их от зла (Ин17,15), то есть мира, о котором в другом месте (1Ин 5,19) говорит апостол, что он во зле лежит. Иначе. Если злой противоположен благому Отцу, а служащий похотям мира не от Отца, но от мира, - очевидно, что кто не от Отца, но от мира, тот от диавола».[18] Конечно, даже такое деление страстей является условным, так как все они тесно взаимосвязаны и переплетены между собой и коренятся в одной главной страсти – гордости, от которой произрастают все остальные греховные наклонности. Архимандрит Иустин поясняет это следующим образом: «Мир святой евангелист считает любовью ко греху, плотской похотью, невоздержанностью глаз, житейской гордостью, что суть первейшие грехи, первейшие орудия греха. Посредством любогреховности (т.е. любви ко греху) тело становится жаровней греха, рассадником греха. И ненасытные глаза увлекают человеческий род в грех. Глаза являются самыми ненасытными, самыми жаждущими и алчущими похотей греховных. Если человек не будет их обуздывать мудростью и воздержанием, если их не обновит милостью, если их не утихомирит покаянием, если их не смягчит милосердием, тогда они полностью поглотят грехи, и те, в свою очередь, наполнят и опустошат душу… Гордость житейская – это первый грех для всех людей, грех сатаны и источник всех грехов. Таким он был от начала и таким пребывает всегда. Мы можем сказать, что гордость – это всегрех. Каждый грех своим жизненным нервом исходит от нее и поддерживается ею. Гордость житейская состоит из бесчисленного количества разных видов гордости, маленькой и большой, кратковременной и долговременной. Упомянем главнейшие. Гордость по причине славы (научной, государственной и т.д.), гордость по причине красоты, гордость по причине богатства, благодеяний, по причине милости, удач. Ведь разве существует добродетель, которой бы грех не смог превратить в порок (если мы невнимательны)? Так гордость в молитве превращает молящегося в фарисея и постящегося в самоубийцу… Смиренномудрие – это единственное лекарство от гордости и остальных грехов».[19] Но чтобы достичь подлинного смирения, не смирения ради смирения, а смирения ради исполнения заповедей Божиих, конечно же, христиане должны удаляться мирской суеты. Архимандрит Елевферий поясняет так: «Указав, что любовь к Богу и ближним составляет основание христианской деятельности, апостол Иоанн Богослов призывает последователей Христовых удаляться от суетного и грешного мира, в котором все исходит от самолюбия с его тройственной похотью: плоти, очей и гордости, подразделяющихся на бесконечное множество страстей и грехов, ведущих к смерти».[20] Но так как грех гнездится в человеке, то искоренить его можно только через труд самопожертвования и отречения своих греховных желаний. Преподобный Авва Дорофей говорит, что самопожертвованию можно научится, только начиная с исправления своей жизни и взирая на святых, которые «отвергшись похоти плотской и похоти очей и гордости житейской, то есть сластолюбия, сребролюбия и тщеславия, и взяв крест, последовали Христу и распяли мир себе и себя миру».[21]

И мир проходит, и похоть его, а исполняющий волю Божию пребывает вовек /Ин 2,17/.

Мирские похоти и страсти есть временное явление, потому что жизнь земная временна и конечна, и рано или поздно все мы предстанем пред совестью и Богом с отчетом о прожитой жизни, поэтому каждому человеку необходимо строить ее по воле Божией, чтобы иметь надежду на вечное пребывание с Богом. Блаженный Феофилакт Болгарский говорит так: «Мирские похотения непродолжительны и непостоянны, а что совершается по воле Божией, то продолжительно и вечно. Но благоразумным несвойственно обегать постоянное и хвататься за мгновенное; ибо поступать так значит то же, что строить дом на песке».[22] Грех – это смерть души и поэтому может увести человека в вечную погибель, и чтобы этого избежать, нужно всегда искать волю Божию. Архимандрит Иустин раскрывает понятие тленности этого мира: «Мир плотских похотений временен, мимолетен, тленен, поскольку грех – это чисто темная сила, которая из своего логова убивает человеческую сущность и делает ее смертной, временной, тленной. Посредством всех грехов человек действительно исполняет волю творца всех грехов, то есть дьявола, который обеспечивает исход человека в полную смерть, в полную мимолетность и недолговечность. Грех делает в человеке неустойчивыми и извращенными средства и органы мышления, человек помрачается и начинает все свои тленные творения, свои идеи и страсти боготворить и превращать в главную свою заботу, смысл и цель жизни. Это главный образец каждого вида человеческого идолопоклонства, во всех сферах жизни – в культуре, в науке, в философии, в искусстве, в политике и религии. В противоположности вышеназванному стоит Богочеловек, Который показывает, каким образом как Человек Он господствует над каждым видом “превременности” и смерти и становится бессмертным и вечным. Как же? – Тем, что исполняет творческую волю Божию, исполняющий волю Божию, пребывает вовеки. И воля Божия где выражена? В Богочеловеке Христе и в Его Евангелии. Следуя Евангелию, человек исполняется бессмертия, вечной жизни и делается нетленным. И кто действительно бессмертен? Всякий, кто есть истинный христианин».[23] Архимандрит Елевферий поясняет слова апостола: «Все, что есть драгоценного в этом мире, оно и остается в нем, вместе с ним изменяется и исчезает. Но то, что является достоянием души, то пойдет вместе с нею в вечность и будет там приумножаться. Вот почему любовь к Богу и ближнему, составляющая основу христианского совершенства, никогда не прекращается, но пребывает вовек».[24] Святитель Иоанн Митрополит Тобольский наставляет нас: «Отзовемся братья-христиане на приглашение Святой Церкви каждый из нас неизменным решением: Во всяких, даже тягчайших, бедах да будет мне величайшим утешением правая Твоя воля, о Боже, как в жизни, так и смерти для перехода в бесконечную жизнь; буди воля Господня, буди, буди. Мир проходит и похоть его, а творяй Волю Божию пребывает во веки»[25].

Мир потому не знает нас, что не познал Его/1Ин 3,1/.

Поскольку любовь к Богу и любовь к миру несовместимы, то и понять Бога можно только если любить Его, а если любить мир, то как можно понять Его? Архимандрит Иустин высказывается так: «Одним словом, Бог “обоживает” (боготворит) человека боготворческой силой Своей Божественной любви. Человек всем своим существом устремляется ко спасению: от самоотречения он доходит до обожения, от “богорождения” до “Богообожения”. Эта глубокая и всесторонняя жизнь Бога в человеке, жизнь в Боге, жизнь с Богом. Мир этого не видит и не знает, и не может сделать что-либо подобное. И все это потому что “не знает Его”. Он познается только личным восприятием любви Его как своей, жизни Его жизнью, души Его душой, сердца Его сердцем, совести Его совестью. Иными словами, Христос познается только жизнью во Христе. Человек главным образом и прежде всего путем Божественных таинств и святых добродетелей ведется ко Христу, “христотворится”, постоянно живет в Нем и ради этого “христотворится”. И святой Иоанн Богослов справедливо говорит: Мир потому не знает нас, что не познал Его».[26] Блаженный Феофилакт говорит, что «мир - это люди порочные и нечистые, привязанные к одной только страстной жизни, как свинья к грязи». [27] Познавать Бога нужно так, чтобы благодать Божия касалась сердца человека, в противном случае ему непонятна воля Божия, смысл послушания ей, ему неведом Сам Бог. В Толковой Библии Лопухина подобно тому, как и у архимандрита Иустина, приводится мысль о христианской любви: «Величие этого Божественного дара (любовь), обязывающего обладающих им христиан к постоянному совершенствованию, апостол доказывает от противного – тем, что враждебный Богу мир и потому не ведающий Бога не знает и этого высокого преимущества христиан – их богосыновства: так переродила их любовь и благодать Божия, утвердивши их жизнь на совершенно новых началах, что они сделались чуждыми и непонятными миру»[28].

Не дивитесь, братия мои, если мир ненавидит вас/1Ин 3,13/.

Предупреждение о ненависти к христианам мы можем встретить и в самом Евангелии, Господь наш Иисус Христос учит: «Если мир вас ненавидит, знайте, что Меня прежде вас возненавидел»/Ин 15,18/. Архимандрит Иустин объясняет эту ненависть: «Ненавидит без смысла, как и Каин брата своего, или, лучше, ненавидит мир сознательно и по сознательной причине, поскольку его дела лукавы, в то время как наши – праведны. Зло есть зло, поскольку ненавидит то, что добро, и хочет его уничтожить. Поскольку одно желание зла – чтобы не было добра. Поэтому по природе своей дьявол есть противоборец Бога. Дьявол с тех пор, как стал дьяволом, есть дьявол, и зло есть зло. Поэтому святой Иоанн Богослов говорит: не дивитесь, что зло ненавидит добро и нечестивый праведного, ведь в природе его существует логика зла. Мир усыновил зло как способ жизни (“modus vivendi” – лат.), и логику зла он провозгласил способом мышления (“modus cognoscendi”) и мерой всех вещей. В этом причина, что мир ненавидит в вас все доброе, праведное, Божественное, евангельское, Богочеловеческое, ведь вы являетесь воплощением и олицетворением Его, и хоть вы и находитесь в этом мире, но вы от “того” мира, от Бога и от Христа».[29] Как любовь не может быть без дел любви, так и ненависть мира ко христианам проявляется на деле, сколько мы можем видеть поруганий, несправедливости, гонений, но так как любовь противоположна ненависти, то ненавидящих христиане должны любить по заповеди Христовой. Архимандрит Елевферий так раскрывает это место: «Еще детей Божиих и детей диавола можно различить по тому, что одни любят ближних своих, другие же их ненавидят, как, например, Каин убил брата своего только потому, что тот был добр. Этой же участи подвергаются и христиане. Но жизнь христиан должна во всем уподобляться Христу Спасителю, Который пострадал за всех. Христиане обязаны по примеру Спасителя любить не только тех, кто их любит, но даже врагов своих, чтобы эта любовь проявлялась не на словах только, но и на деле, и чтобы совесть ни в чем не укоряла их».[30] В Толковой Библии это место объясняется так: «С момента братоубийства Каина, антагонизм между детьми Божиими и детьми диавола, между Богом и миром никогда не прекращался. Та же самая вражда зла против добра существует и в данное время: Каина олицетворяет теперь боговраждебный мир, а Авеля – истинные христиане, чада Божии, ненавидимые миром».[31]

Они от мира, потому и говорят по-мирски, и мир слушает их/1Ин 4,5/.

Можно увидеть, что апостол Иоанн Богослов в точности повторяет слова Спасителя нашего Господа Иисуса Христа: «Если бы вы были от мира, то мир любил бы свое; а как вы не от мира, но Я избрал вас от мира, потому ненавидит вас мир»/Ин 15,19/. Архимандрит Иустин дает нам такое толкование: «Мы знаем из предыдущего, что в тех, кто от мира, и дух, и учение от мира, во всем их существе, во всей их деятельности. Тот, кто сам “дурно пахнет”, издает зловоние от мира, пахнет неприятно стихиями мира. Все, которые живут “в мире”, происходят от мира, все, существующие в мире, происходят от стихий мира – и животные, и люди, и образ мыслей, и чувства, и желания. Откуда человек? От мира, – отвечают они, – от стихии мира, от природы. А другие существа? – Все от природы, от мира. А дух и мысль, и сочувствие, и совесть человека? – Опять от мира, от земли, от материи, все это проявление разных стихий мира и связей, взаимоотношений и сочетаний их. Те, кто говорят “от мира”, рождены миром, пленены миром, и все в них пахнет глиной, землей, тленом и смертью. И мир их слушает, поскольку они говорят то, что ему угодно, что его не тревожит и не пугает. Они не говорят миру ни о глубинах, ни о высотах, ни о том, что не имеет конца. Они думают узко, как мир, мелко, как мир, превременно, как мир, ограниченно, как мир, и поэтому они его легко понимают. Для всех них мир представляется чем-то вне Бога, без Бога, чем-то, в чем не существует Бога и не требуется Бога, чем-то противоположным Богу».[32] Блаженный Феофилакт говорит здесь о лжепророках: «Апостол дает им еще другой признак лжепророков, в том, что немало печалило простецов из самих верных. Некоторые из них естественно могли скорбеть, видя, что тех многие принимают весьма усердно, а их презирают. Апостол и говорит: не скорбите, если многие вас презирают, а их принимают; ибо подобное стремится к подобному: они от мира и говорят мирское, то есть учат плотским пожеланиям, почему и слушателей имеют таких же, то есть развратные - развратных. А мы, будучи от Бога и удалившись от мирских похотей, становимся для них неприятными».[33] И действительно, сколько лжеучений распространилось от создания мира, и все они уводят от Бога и даже порой просвещенных верой истинной, и наученные горьким опытом люди все же продолжают попадать в их сети. Архимандрит Елевферий дополняет Феофилакта: «В противниках Христова учения действует злой дух, дух суетного мира. Лжеучители всегда стремились говорить то, что нравилось греховному миру, их руководство людьми было рассчитано на удовлетворение не высших, а низменных интересов, страстей и пустых временных пожеланий. Таким образом, признание апостольского авторитета и подчинение ему является существенным признанием пребывания в истине и в безопасности от заблуждений».[34]

Итак, апостол Иоанн Богослов под миром греховным подразумевает, во-первых, порочных людей, и христианину должно избегать такого общения с ними, которое уводит от Бога, а, во-вторых, под миром греховным подразумевает еще и наши похоти и страсти, которые также уводят нас от Бога. И поэтому тот, кто любит мир, тот любит грех и не любит Бога. Для того чтобы подготовиться к борьбе со страстями Апостол подразделяет их на три основных вида: похоть плоти, т.е. все, что связано с плотскими грехами, блуд, пьянство, убийства и др., похоть очей, т.е. все, что связано с удовлетворением чувств, и самая главная и ненасытная страсть, гордость житейская, которая является основанием всех грехов и пороков. Мир с его страстями непродолжителен и непостоянен, и поэтому тот, кто предается греху, тот предается смерти и не имеет жизни вечной, которая может быть только с Богом в Его Церкви и при исполнении воли Божией. Жизнь христианина должна быть христоцентричной, т.е. все устремления человека должны быть направлены ко Христу, такой человек жизнью познает Бога. А боговраждебный мир, отвращающийся Христовой любви, не может познать Его, и поэтому не может познать христианской жизни, она ему чужда, а потому и чужды миру христиане, и он не может их познать. Апостол и наставляет христиан не удивляться, тому, что мир их ненавидит, потому что путь христианина – это путь добра, а мерой всех вещей в мире является зло. При этом все те, кто происходят от мира, имеют и дух от мира, и учения, и образ мыслей, и чувства, и желания, а потому и говорят мирское. Поэтому Апостол призывает не скорбеть, что их слушают, а нас – нет, потому что подобное стремится к подобному, и слушатели их мирские.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: