На месте сочетаний «аа», «ао», «оо» в 1-ом предударном слоге произносится долгий [а]: за аптеку [зāпт’ку], на окне [нāкн’] и т.п. 7 страница

Вопросы по теме лекции

1. Чем определяется выделение фонологии в системе изучения звукового строя языка?

2. В каких отношениях находятся между собой фонология и традиционная (акустико-артикуляторная) фонетика?

3. Кто стоял у истоков возникновения фонологии и благодаря кому фонология имеет статус науки, связанной с изучением звукового строя языка?

4. Какое из названных выше понятий является основным?

5. Охарактеризуйте понятийное содержание основных фонологических терминов.

Литература к лекции

1.Шарандин А.Л. Проблемы русской фонетики, графики, орфографии. Тамбов, 2006.

2.Шарандин А.Л. Русская фонетика, графика, орфография: Материалы для самостоятельной работы бакалавров и студентов филологических специальностей. Тамбов, 2006 (1-е изд.); Тамбов, 2009.

3.Бодуэн де Куртенэ И.А. Фонема. Фонология // Избр.труды по общему языкознанию Т1. М., 1963.

4.Виноградов В.А. Консонантизм и вокализм русского языка. Практическая фонология. М., 1971.

5.Исследования по русской фонологии / Ред. В.Г.Руделев. Тамбов, 1987.

6.Кретов А.А. Фонема: аксиоматика и выводы // Вестник ВГУ. Сер. Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2001. № 2.

7.Руделев В.Г. Фонология слова. Тамбов, 1975.

8.Трубецкой Н.С. Основы фонологии. М., 1960; М., 2000.

9.Фонология / Ред. В.Г.Руделев. Тамбов, 1982.

ЛЕКЦИЯ № 10

Спорные вопросы русской фонологии.

План лекции

1. Вопрос о составе гласных фонем русского языка.

2. Вопрос о составе согласных фонем русского языка

3. Вопрос о наличии и составе глайдовых фонем в русском языке.

1.Сильной позицией для гласных фонем, как известно, является позиция под ударением, ибо в ней не происходит смешения (нейтрализации) фонем друг с другом.

Спорным вопросом в определении состава гласных фонем является вопрос о статусе звуков [ы] и [и] в качестве самостоятельных фонем. В лингвистической литературе выделяют две противоположные точки зрения. Первая представлена в работах Ленинградской фонологической школы, и прежде всего в трудах ее основателя Л.В.Щербы. Он рассматривает [и] и [ы] как самостоятельные фонемы. В качестве обоснования выступают следующие моменты: 1) русского человека нисколько не затрудняет изолировать [ы], чего он не может сделать с другими оттенками гласных, возникающими после мягких согласных, сохраняя их звучание; 2) [ы] может быть в начале слова, о чем свидетельствует противопоставление слов «ыкать» - «икать»; 3) при протягивании [ы] не происходит перехода в [и], как это происходит с другими оттенками гласных; 4) о том, что [ы] и [и] самостоятельные фонемы, свидетельствуют диахронические факты, ибо исторически [ы] была особой фонемой и не ассоциировалась с [и], что произошло позже (см.: Щерба 1912).

Противоположное мнение высказывается представителями Московской фонологической школы. Оно восходит к точке зрения И.А.Бодуэна де Куртенэ, считавшего «и» и «ы» разновидностями одной фонемы. Основанием являются следующие факты: 1) «ы» не произносится после мягких согласных, где чередуется с «и»; 2) «ы» не выступает в начале русских слов; 3) в стихосложении «ы» может в ударном положении рифмоваться с «и» (забыла - носила и т.п.) (см.: Бодуэн де Куртенэ 1917). Развитие этой точки зрения мы находим в работах Р.И.Аванесова, В.Н.Сидорова, А.А.Реформатского, М.В.Панова и др. По мнению М.В.Панова, гласные [и]//[ы] выражают одну фонему [и], ибо они не встречаются в одной позиции: [ы] - всегда после твердых, [и] - не после твердых (Панов М.В. 1979, 150).

В плане обоснования фонологического статуса [и] и [ы] представляется интересным решение этого вопроса в работах В.Г.Руделева, который рассматривает их как варианты одной фонемы. В качестве иллюстративного материала приводятся слова «мыл» и «мил». Возможны разные решения, из которых необходимо выбрать наиболее непротиворечивое и экономное.

1. Эти слова различаются гласными. Следовательно, [ы] и [и] - самостоятельные фонемы, а [м] и [м`] - варианты одной фонемы. Однако этому противоречит тот факт, что формы типа «знакомь» и «знаком» различаются именно посредством [м] и [м`]. Таким образом, данное решение содержит в себе противоречие. С одной стороны, формы «мыл» и «мил» не могут различаться посредством [м] и [м`], а с другой стороны, они обязаны различаться именно таким способом, так как это диктуют иные формы.

2. Слова «мыл»-«мил» различаются согласными [м] и [м`] и не различаются гласными [ы] и [и]. Следовательно, [м] - [м`] - самостоятельные фонемы, а [ы] - [и] - варианты одной фонемы (см.: Бодуэн де Куртенэ, Московская фонологическая школа). Данное решение не содержит противоречия, но оказывается не исчерпывающим для объяснения всех фактов русского языка, поскольку не ясно, чем различаются такие нетипичные слова, как названия букв - «ы» и «и», или слова «ыкать» и «икать».

3. Не содержит указанного противоречия и третье решение, согласно которому формы «мыл» и «мил» различаются как гласными [ы] - [и], так и согласными [м] - [м`] (см.: Щерба Л.В., Ленинградская фонологическая школа).

Но третье решение, по мнению В.Г.Руделева, оказывается неэкономным, поскольку содержит два правила, тогда как второе решение предполагает всего одно правило. Поэтому целесообразно избрать второе решение, согласно которому «мыл» и «мил» различаются не гласными [ы] и [и], а согласными.

Но такое решение требует возвращения к фактам различения [ы] и [и] в словах, обозначающих название этих букв или типа «икать»-«ыкать». В этом плане обращает на себя внимание то, что буква «и» находится в одном ряду с такими буквами, как «е, ё, ю, я», которые, как правило, являются показателем мягкости предшествующего согласного в словах типа «мел», «мёл», «мял», «*мюл». Если же слово начинается с них, то мы имеем сочетания типа «j`э, j`о, j`у, j`а» (j`эл’, j`олка, j`ук, j`ама). Вполне логично предположить наличие [j`] и в словах, начинающихся с [и], то есть [j`их], [j`избы], [j`и] или после гласного перед ударным [и] - [маj`и]. Такое решение, в частности, представлено в учебнике «Современный русский язык» (Под ред. В.А.Белошапковой): перед гласной фонемой (после гласной) буквами «я, ё, е, ю, и» обозначают йот [j`] + следующая гласная фонема (с. 119). Ср. также примеры из «Русской грамматики - 80»: [вороб[jи] (с. 37); из «Современного русского языка» ч.1. (под ред. Н.М.Шанского): [jих], [мÙjи](с.153); «Современный русский литературный язык» (под ред. П.А.Леканта): [моjи] (но: ива)(с.129).

Думается, перед ударным [и] йот в своем основном варианте не произносится. Об этом свидетельствует тот факт, что слова с «йотовым» началом сохраняют в произношении [j`]: он не выпадает. Ср.: [кÈ j`угу], [вÈ j`ам`ъ] и т.д. В словах же с начальным «и» этого не происходит. Ср.: [вÈызбу], [вÈых] (см.: Руделев, Пискунова 1982, 167), хотя допускается и не переход [и] в [ы], т.е. произношение типа [вˆj’úзбу]. Однако у [j`], как известно, есть звуковые варианты, среди которых чаще всего называется «и неслоговое» (обозначается по-разному: , i, ъ`). В частности, его выделяют в следующих случаях: 1) перед безударными гласными (между гласными) (мi`у); 2) перед согласными (мái`ка, ваi`нá); 3) на конце слова (сараi`, моi`). Существуют различные мнения о его статусе. Большинство лингвистов рассматривает его как аллофон фонемы j`, встречающийся в определенном фонетическом положении. Некоторые лингвисты называют его полугласным - полусогласным (Фант), другие - гласным (Современный русский язык. Под ред. Шанского, ч.1, 152), третьи - согласным (см. Матусевич 1976). Большинство лингвистов относят его в классификации звуков все же к согласным - сонантам. При этом отмечают его близость в артикуляционном отношении к гласному [и.

На наш взгляд, эта близость [i] к [и] приводит к тому, что в словах типа «избы», «и» он почти сливается с фонемой [и]. Поэтому его присутствие оказывается не таким ярким, как в словах типа «мi`у». Более того, как замечают фонетисты, перед [и] фонема [j`] по существу выражается нулем (см.: Панов 1979). Все это создает возможность его выпадения в формах типа [вÈызбу]. Следовательно, вполне логично было бы мягкость предшествующих согласных посредством «и» объяснять «йотированным» характером этой буквы, который, правда, представлен не основным, сильным вариантом, а слабым. И тогда транскрипция слов типа «изба» будет иметь следующий вид - [i`ызба], а слова «и» - [i`ы], то есть слова, обозначающие названия букв «ы» и «и» будут различаться наличием фонемы [j`], только представленной, согласно традиции, вариантом [i`]: [ы] и [i`ы].

Таким образом, [ы] - [и] оказываются вариантами одной фонемы, поскольку смыслоразличительную функцию выполняют согласные, качество которых обусловливает звуковые различия [ы] и [и]. Посредством такого вывода мы преодолеваем недостаточную объяснительную силу в решении №2 в рассматриваемом выше примере «мыл - мил». В этом случае оно оказывается исчерпывающим, как и решение №3, но при этом более экономным, поскольку требует одного правила, тогда как решение №3 включает два правила.

Итак, [ы] и [и] - это варианты одной фонемы.

Но какой? Как известно, в Московской фонологической школе выбран в качестве обозначения фонемы вид [и], поскольку он употребляется в начале слова. В нашем случае получается, что в начале слова употребление [и] также позиционно обусловленное. И поскольку по отношению к другим гласным фонемам было принято обозначение через вариант в твердом слоге, то, думается, и здесь это можно было бы сохранить, то есть [мыл] - [м`ыл].

В пользу этого решения может свидетельствовать и технический фактор. Если обозначать через [и], то тогда возникают технические трудности в чтении затранскрибированных слов, поскольку обозначение «и» достаточно жестко ассоциируется с мягкостью предшествующего согласного. И поэтому запись «мил» скорее прочитают как [мил], тогда как для такого прочтения необходима постановка знака мягкости [м`ил]. Этих трудностей не возникает при записи через [ы]. Например: мыл - м`ыл, сыр - с`ыр и т.п. Ср.: сэр - с`эр, сок - с`ок.

Таким образом, состав гласных фонем русского языка следующий: [а], [о], [у], [э], [ы].

Однако и он требует уточнения, поскольку возникает вопрос о статусе звука [ъ] как фонемы.

В лингвистической литературе по отношению к нему мы находим два термина: «ер» и «вокалический нуль». Последний термин предложен В.Г.Руделевым в работе «Вокалический нуль и его место в системе вокалических фонем» (1967). Такое терминологическое обозначение, по его мнению, обусловлено тем, что эту фонему изолированно произнести трудно, ее наличие выводится на основе некоторых теоретических рассуждений.

Но дело, конечно, не в термине. Вопрос в другом: является ли [ъ] самостоятельной фонемой или является позиционным вариантом фонемы? Большинство лингвистов рассматривают [ъ] как вариант фонемы. Правда, возникает вопрос: какой? Ведь этот звук появляется на месте разных фонем. Ср. [г[о]род - г[ъ]рада], [тр[а]вы - тр[ъ]в`ъноu`], [в`[э]ч`ър - в`[ъ]ч`ъра]. Л.В.Щерба «подтягивал» (по выражению М.В.Панова) этот звук под [а], а А.Н.Гвоздев - под [ы] (см.: Реформатский 1970, 44). В связи с этим спором М.В.Панов пишет: «Выходит, что [ъ] - это [ъ]; не годится приравнивать его ни к [а], ни к [ы]: это особый акустический тип.

И рекомендует: "в изолированном положении гласный [ъ] - артикулировать так: произнесите у…а…у…а… остановите свой язык на полпути от [у] к [а], произнесите гласный - это и будет [ъ]" (Панов 1979, 33). В артикуляторном аспекте этот звук выделяется фонетистами как гласный звук среднего ряда, среднего подъема, неогубленный. При этом его можно охарактеризовать и как «редуцированную сверхкраткую (подчеркнуто А.Ш.) гласную фонему" (Хабургаев 1974, 55; 88).

Однако на вопрос: представляет ли звук [ъ] самостоятельную фонему? М.В.Панов отвечает отрицательно: "Но особой фонемой его нельзя объявить: этот звук никогда не встречается в сильной позиции, в независимом положении, никогда сам по себе не служит смыслоразличению (фонетически не противопоставлен другим гласным)" (цит. по: Реформатский 1970, 44). В.Г.Руделев же отвечает положительно: "Это самая настоящая, полноправная фонема русского языка, она лишь не имеет той различительной мощности, которую имеют иные гласные" (Руделев 1982, 36). Отсутствие же такой различительной силы, по его мнению, связано с тем, что вокалический нуль характеризуется во всех оппозициях гласных фонем как немаркированный член, т.е. ему присуще отрицательное значение всех дифференциальных признаков, различающих гласные фонемы.

На наш взгляд, выделение вокалического нуля и включение его в вокалическую систему позволило сделать описание фонологической системы более непротиворечивым и экономным, имеющим бóльшую объяснительную силу.

Как известно, предложение (высказывание) представляет собой коммуникативную единицу, заполненную словами (ср. традиционное выражение: предложение состоит из слов). Следовательно, предложение «Студент произносит звук «б» включает в себя слова и его можно разобрать по членам предложения, поставив соответствующие вопросы. Среди этих слов есть слово, обозначающее название звука речи - «б».

Будучи словом, оно должно подчиняться действующему языковому закону (закономерности), согласно которому слова в русском языке не могут оканчиваться на звонкий согласный (ср.: пруд - [прут], луг - [лук] и т.п.). А здесь оглушения не происходит. Это возможно в том случае, если после звонкого шумного согласного следует гласный, ибо позиция перед гласным является сильной позицией по признаку «звонкость - незвонкость (глухость)». Следовательно, после «б» есть гласный элемент. Но какой? Ни один из пяти известных звуков в эту позицию не может быть поставлен, так как обнаруживается различная «звуковая оболочка». Ср.: «б» и «бэ», «ба» и т.д. Значит, можно предполагать, что в этом нетипичном слове имеется особая фонема вокалического типа. Как ее обозначить, принципиального значения не имеет, но поскольку в транскрипции употребляется знак [ъ], то он и был выбран В.Г.Руделевым для обозначения этой шестой фонемы. Таким образом, в словах типа «б», «п», обозначающих названия звуков, есть вокалический элемент, и они транскрибируются как [бъ], [пъ]. Значит ли это, что и на конце слова «дуб» есть вокалический элемент [ъ]? Нет. Если бы он был, то это была бы сильная позиция для консонанта и не происходило бы оглушения. Поэтому слово «дуб» имеет транскрипцию [дуп], фиксирующую оглушение.

На наш взгляд, признание за звуком [ъ] статуса самостоятельной гласной фонемы позволяет, во-первых, учесть в максимальной степени языковые факты; во-вторых, учесть в большей мере соотношение фонемы и звука, поскольку специфика звука [ъ] выражена достаточно ярко и во многом самостоятельна (см. высказывание о [ъ] у М.В.Панова); в-третьих, устранить противоречия в описании нейтрализации. Например, с чем нейтрализуется фонема [а] в слове «карандаш» [кърандаш]? Нейтрализации предполагают взаимодействие однопорядковых единиц, то есть фонем с фонемами, а в случае признания [ъ] только особым звуком, это положение нарушается: фонема [а] смешивается не с фонемой, а с аллофоном; в-четвертых, в большей степени соблюсти требования к фонологической транскрипции, а именно: в ней должно содержаться достаточное количество знаков для отражения всех фонем языка и она не должна содержать лишних знаков, не отражающих фонем данного языка. Но, самое главное, наличие [ъ] позволяет различать слоги, представленные так называемыми изолированными консонантами типа [бъ] и [пъ]. Как известно, при артикуляции нет меньшего речевого сегмента, чем слог. Именно слог признается большинством фонетистов в качестве минимальной произносительной единицы. Следовательно, когда мы произносим изолированно только согласный, то по существу произносим слог, т.е. артикуляторные характеристики согласного сближают его как звук с целым слогом. Для гласных такое сближение вполне естественно, поскольку гласный – это голосовой звук и поэтому выполняет слогообразующую функцию, либо представляя собой целый слог, либо образуя слог с согласным. Для шумных согласных такая ситуация невозможна. Участие же [ъ] в противопоставлении слогов [бъ] и [пъ] снимает противоречие, когда, с одной стороны, консонанты признаются неслоговыми, а с другой – изолированное их произнесение без участия гласных делает слоговыми. Благодаря участию с ними [ъ], мы имеем восприятие произнесения шумных согласных в изолированном качестве, поскольку [ъ] в силу своей краткости позволяет сконцентрировать внимание не на его акустических характеристиках, а на характеристиках согласных, в частности, противопоставленных по звонкости-глухости.

Таким образом, [ъ] как краткий звук, своего рода «вокалический нуль», имеет различительную силу и вполне может рассматриваться как самостоятельная фонема вокалического типа.

Что же касается трудности изолированного произношения [ъ], то, по мнению Л.В.Бондарко, «членение звуковой последовательности на сегменты, обладающие определенными свойствами, не соответствует членению на фонемы» (Бондарко 1981, 45), то есть в действительности произнести отдельно, изолированно трудно и другие фонемы, а не только [ъ]. Но, в принципе, как уже отмечалось выше, такое произнесение возможно.

2. В научной и учебной литературе выделяется различное количество согласных фонем. Так, В.Г.Руделев выделяет 23 консонантных фонемы, развивая положение о том, что в русском литературном языке признак твердости - мягкости, присущ слогу, но не фонемам (см.: Руделев 1982). В «Русской грамматике - 80» выделяется 37 согласных фонем (ср. также: М.И.Матусевич - 37; в Кратком справочнике по современному русскому языку - 37). М.В.Панов же считает, что согласных фонем - 34, поскольку звуки [г`], [к`], [х`] не рассматриваются им как самостоятельные фонемы. Л.В.Бондарко выделяет 36 согласных фонем и т.д.

Споры ведутся относительно фонемного статуса следующих согласных звуков.

1) Являются ли самостоятельными фонемами звуки [г`], [к`], [х`]? Данные звуки в акустико-артикуляционном отношении характеризуются как мягкие заднеязычные. Все фонетисты и фонологи признают их статус как самостоятельных звуков, но одни исследователи рассматривают эти звуки как варианты (аллофоны) непарных по твердости - мягкости фонем [г], [к], [х], другие же считают, что они представляют собой самостоятельные фонемы и тем самым образуют пары по твердости-мягкости с [г], [к], [х].

Думается, более логичной, теоретически обоснованной и практически ценной является вторая точка зрения. Признание противопоставлений заднеязычных по признаку «твердости - мягкости» перед всеми гласными (см.: Русская грамматика - 80, 79) вполне согласуется с фактами противопоставления других согласных, которые на этом основании признаются самостоятельными фонемами. Ср.: мыл - мил - мёл - мел - мул.

Итак, в русском языке звуки [г`], [к`], [х`] являются самостоятельными фонемами, образуя пары с [г], [к], [х], участвующими в корреляции фонем по признаку «твердость - мягкость».

2) отношение звуков[ж`] и [ш`] к фонемам [ж] и [ш]: являются ли они вариантами этих фонем или представляют собой самостоятельные фонемы? Являются ли они парой по признаку «твердость - мягкость» или их следует рассматривать как варианты (аллофоны) непарных твердых согласных фонем [ж] и [ш]?

Прежде всего следует определиться в отношении признака длительности в русском языке, поскольку мягкие шипящие звуки характеризуются признаком долготы (ср.: дро`и, `ука). Согласно традиции, принято считать, что в русском языке признак долготы - краткости не является смыслоразличительным.

На наш взгляд, вопрос о статусе [ `] будет решаться по-разному в зависимости от того, как будут истолкованы следующие противопоставления слов в аспекте длительности: «гамма» [гама] - [гама] от «гам»; «тонна» [тона] - [тона] от «тон» и т.п. Таких противопоставлений в русском языке немного, но они есть и с этим надо считаться. Если противопоставление долгих и кратких согласных будет рассматриваться как смыслоразличительное, то тогда мы должны будем признать наличие в русском языке самостоятельных фонем, например, [н] и [н].

Думается, основанием для неправомерности рассмотрения признака «долготы - краткости» как фонематического признака согласных может служить то обстоятельство, что противопоставляются неоднородные единицы - сочетание звуков (пусть и однородных) и звук. Противопоставляться должны единицы одного порядка. Поэтому признак «долготы - краткости» согласных, как и его проявление в системе гласных звуков (ср. длительность [а] под ударением и в безударном положении - [вад]), следует рассматривать как фонетический, а не как фонологический признак. Это количественный признак акустического типа. Правда, если в отношении, например, фонемы [н] он оказывается факультативным, позиционно обусловленным, то в отношении фонемы [ `] его следует признать обязательным.

Однако мы не обнаруживаем противопоставления [ш] и [ `] как смыслоразличительного. Смыслоразличительную функцию выполняют противопоставление по твердости - мягкости. Ср.: [шолка] - [ `олка]; [прашу] - [пра `у]; [пл`уш] - [пл`у `] и т.п., то есть [ш] - [ `]. Поэтому вполне корректно считать, например, [ш]- [ `] - парными согласными по твердости - мягкости, поскольку в фонологическом аспекте они противопоставлены по одному признаку. Второй же признак - «длительность» - фонетический, только обязательный, подобно тому, как фонема [j`] имеет мягкость не фонологическую, а фонетическую, поскольку [j`] не может быть иным в силу своих артикуляционных характеристик. Такое решение позволяет не усложнять систему согласных фонем, включая противопоставление [ш] - [ `] только в корреляцию по твердости - мягкости.

Что же касается фонемного статуса [ `] по отношению к [ж], то монофонемность [ `] не подтверждается языковыми фактами: [ `] возникает либо при произнесении удвоенного [ж] в словах типа «вожжи», либо в случае комбинаторного взаимодействия звуков в словах типа «дождик» [до[ `]ик]. В русском языке нет противопоставлений смыслоразличительного характера по признаку долготы - краткости звуков [ж] и [ ’], тогда как различение слов, обусловленное признаком твердости - мягкости, обнаруживается в противопоставлениях типа «дрожжи» - дрожи (дрожь) [дро `ы] - [дрожы], правда, с присутствием в [ `] фонетического признака долготы. Ср. также: дождило [до `ыло] - дожило [дожыло]. Поэтому с определенными оговорками целесообразно не выделять [ж] как внепарную фонему по признаку твердости - мягкости, а усматривать в противопоставлении [ж] - [ж`] своеобразную пару самостоятельных фонем, различающихся потенциальным фонологическим признаком твердости - мягкости и фонетическим признаком долготы - краткости.

3) Является ли фонемой [g] (г-«фрикативное»)? Как отмечалось выше, произношение [g] является литературной нормой в немногих словах русского языка, например, «боgа», «gосподи» и др. Произнесение же его в словах типа «город» [gорът] квалифицируется как нелитературное, диалектное.

В акустико-артикуляционном плане [g] отличается от [г] способом преодоления преграды, что нашло отражение в их определениях. Ср.: г - взрывное и g - фрикативное. Что же касается сравнения с [х], то [g] по активному речевому органу и по способу образования не отличается от [х]. Различие их проявляется в соотношении голоса и шума: [g] - звонкий шумный, а [х] - глухой шумный. Существование [g] как звука речи, пусть и нераспространенного, вполне приемлемо для многих фонетистов, но определение его статуса в фонологической системе русского языка вызывает споры. Большинство лингвистов не рассматривают этот звук как самостоятельную фонему, а точнее, выводят ее за пределы фонологической системы. Но исключение [g] из фонологической системы не позволяет объяснить, почему слово «бог» произносится [бох], а не [бок].

На наш взгляд, [g] должна включаться в систему фонем как звонкая фонема, являющаяся парой фонеме [х], отличаясь от нее признаком звонкости. Это позволит непротиворечиво и исчерпывающе объяснить ряд языковых фактов, представить корреляцию по звонкости - глухости более полно, исключив рассмотрение [х] как дефектной, непарной по данному признаку. Показательно в этом отношении появление [g] в позиции [х] перед звонким согласным. Ср.: засоgÈбы (засох бы), моgÈбы (мох бы). Ср. также проявление смыслоразличительной функции по данному признаку в междометиях [хоп] - [gоп] (см. Орфоэпический словарь, 624). Конечно, особенности функционирования фонемы [g] необходимо отмечать, но это не является основанием для ее исключения как фонемы. По выражению М.И.Матусевич, [g] относится к «отмирающим фонемам» (Матусевич 1976, 149). Но ведь не к «умершим»! В схеме можно обозначать ее под «звездочкой» - [*g].

Сохранение фонемы [g] в фонологической системе позволяет участвовать ей и в противопоставлении по твердости - мягкости. Ср.: [боg`ы](боги), [аÈбоg`э](о боге) и [боgа](бога).

Таким образом, за звуками [g] и [g’] следует сохранить статус фонем, которые оказываются противопоставленными фонемам [х], [х`] по звонкости-глухости, а между собой по твердости-мягкости.

Что же касается противопоставления [g] и [г], то оно основывается на признаке «прерванности - непрерывности», где прерванной является [г], а непрерывной - [g].

4) Являются ли фонемами звуки [дˆз] и [дˆж`]?

В отличие от звука [g], нераспространенного, но все же представленного в нескольких словах в пределах одной морфемы, звуки [дˆз] и [дˆж`] обнаруживаются, как правило, потенциально, поскольку прямой их реализации не существует. Они выявляются косвенно, на стыке морфем. Ср.: [ат`эдˆзÈбы прас`т`ыл]; [додˆж`Èбы прас’т’ыла]. Но при этом, отмечая их потенциальный характер, важно то, что [дˆз] и [дˆж`] не есть сочетание звуков [дз] и [дж] на стыке слов или морфем. Ср.: дзю-до, джиу-джитсу, Адзьва (река), аджарцы и др. Большинство исследователей считают, что [дˆз] и [дˆж`] представляют собой позиционно обусловленные звонкие варианты фонем [ц] и [ч`], поскольку вне данной позиции эти звуки не известны. Ср. также: [содˆзбыт] - (соцбыт); [содˆздъгавор] - (соцдоговор); [л`эдˆж`Èбы] - лечь бы и т.д. Они не выполняют смыслоразличительной функции и, следовательно, не являются самостоятельными звонкими фонемами. В качестве же самостоятельных фонем данные звуки представлены в классификации русских консонантов В.Г.Руделева (см.: Руделев, Пискунова 1982).

Действительно, слова, в которых в пределах одной морфемы наблюдалось бы озвончение [ц] и [ч`], почти не представлены в русском языке. К единичным случаям можно отнести «плацдарм» [пладˆздарм], «алчба» [алдˆж`ба], «Ацгара» [Адˆзгара], «Ку[дˆж`б]арский] (фамилия) - см.: «Русская грамматика - 80», с.45; то есть слова с иноязычными корнями. Но в данном случае важно обнаружение противопоставления этих звуков в сильной позиции (перед гласной), где они выполняли бы смыслоразличительную функцию. По существу, даже у сторонников признания за ними статуса фонем, мы не находим таких примеров. На наш взгляд, такие примеры существуют. Ср.: дзета (название буквы) и це, цет (названия букв); дзеканье - цеканье (термины) - (см.: Ахманова 1969). Возможность произнесения звуков [дˆз] и [дˆж`] в звонком варианте предполагает наличие после них гласного элемента, в частности [ъ]. Ср.: [дˆзъ] и [дˆж`ъ] и противопоставление их названиям звуков [цъ] и [ч`ъ].

Если бы не было даже этих единичных фактов различения [дˆз] - [ц]; [дˆж`] - [ч`], то и в этом случае более правомерно было бы признать за [дˆз] и [дˆж`] статус звонких фонем по отношению, соответственно, к [ц] и [ч`]. Дело в том, что признак «звонкости - глухости» является смыслоразличительным для класса шумных согласных. И в корреляцию по этому признаку входит большинство согласных, оказываясь парными, то есть фонетическая оппозиция по звонкости - глухости лежит в основе фонологической категории, свойственной шумным согласным. Вне этой категории они не существуют. Но парадигма по звонкости - глухости не всегда представлена в полном объеме. Для некоторых фонем она оказывается дефектной.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: