Почему Учитель переехал в деревню 3 страница

– Ты прав. Рано или поздно они отделятся. Но Быстряков говорит, что у него на попечении школа, детсад и больница с поликлиническим отделением, довольно много неблагополучных семей, инвалидов и стариков. Дело в том, что в отличие от нашего проекта, в Постановлении Правительства ничего не было сказано о социальной помощи со стороны государства. Этим воспользовались чиновники и не стали платить пенсий и зарплат образованию и здравоохранению на нашей территории. Мол, у вас налоговые льготы, вы и крутитесь как хотите. Единственное – нам удалось пробить выдачу всем жителям медицинских страховых карт и кое-что из медицинского оборудования для больницы. Да, ещё учебники для школы. Если работники будут уходить, то денег на социальную помощь станет намного меньше. И опять появятся беспризорные голодающие дети, пьяные мужики и гуляющие девки и бабы.

– А где же вы видите выход из этой ситуации?

– Выход пока есть. В Постановлении Правительства РФ и нашем Уставе сказано, что не проживающие на нашей территории граждане могут выполнять любые работы только заключая трудовые договора с ООО "Рассветы". А земля в общей собственности наших трёх сел и бывшей лётной части. Но ты понимаешь в чём проблема? Мы ограничиваем инициативу других людей.

– Учитель, я этих людей просто не понимаю. Ведь они пользуются помощью ООО "Рассветы". Это и реализация продукции, и семена, и техника и топливо и т. д. И низкие налоги. Наконец, защита от всяких там бандитов. А в наше время – всё это очень дорого стоит. Как они собираются такие же условия реализовать в другом месте?.. Вот у меня был магазин. Я знал, что максимальная прибыль имеет свой предел. Для того, чтобы расшириться, мне надо было резко понизить свой уровень жизни.

– Ты хочешь сказать, что надо было экономить?

– Да. Лет пять-семь я должен был копить средства, чтобы выкупить магазин у тестя, который, кстати, обеспечивал безопасность и помогал транспортом, потом опять копить или брать кредит, чтобы расшириться или открыть другой магазин. Это – работа на пределе сил и с большим риском. Неужели эти люди, а там и молодёжь есть, готовы отказывать себе во многом, если не во всём, чтобы начать рискованное дело, которое может их разорить?

– А вот глава семьи готов пойти на это.

– По-моему он либо хитрит, либо не очень умён. В "Рассветах" у их семьи высокий уровень жизни. Но превысить его они не могут. Для того, чтобы сильно разбогатеть, они должны купить или арендовать землю вне территории "Рассветов". Вот тогда и станет ясно: есть ли у них тот потенциал, чтобы увеличить своё благосостояние. Я в этом очень сомневаюсь. Ведь мы же не в Краснодарском крае и не в Аризоне[48]. Сельское хозяйство в средней полосе России – очень рискованное дело.

– Ты хочешь сказать, что "Рассветы" станут инкубатором для будущих фермеров?

– Да. Можно смело назвать "Рассветы" инкубатором. Ведь у всех на глазах есть такой прекрасный пример руководства сельскохозяйственным бизнесом, как деятельность Константина Егоровича Быстрякова. Но делать это надо как-то иначе. А то, что будут уходить работники – не страшно. На условиях аренды возьмёте других. К вам попасть, я думаю, желают очень многие.

Учителю понравилась логика рассуждений Сергея. Ему показалось, что если бы он сказал эти слова Быстрякову во время их последнего разговора, то ему удалось бы его успокоить. Он знал, что в "Рассветах" действует некая "группа" по его смещению. Её поддерживали какие-то силы извне. Чем больше "Рассветы" развивались, тем больше появлялось желающих получить в свою собственность это хозяйство. А Быстряков не умеет плести интриги и вести подковёрные игры. Но опасность он чувствует хорошо.

– Сергей, если б ты это сказал самому Быстрякову, то очень бы ему помог.

– В чём?

– Его хотят сместить. Должность его ведь выборная. И это очень серьёзно. Подговаривают селян. А он думает, что виноват в этом он сам.

– Вот это – да! Вот так коллизия! Это же обычная для России ситуация. Против вас действуют рейдеры[49]. Учитель, а можно будет познакомиться с Быстряковым?

– Конечно, мы же с ним друзья. Он меня называет главным вдохновителем подъёма "Рассветов". А я его – хозяином. Ты только потерпи немного. Сам всё не хуже меня понимаешь.

– У меня есть некоторый опыт по борьбе с рейдерством.

– Вот и отлично. А сейчас отдыхай, набирайся сил.

– Сейчас от желания всё это понять просто голова кругом идёт. Я заканчиваю читать "Воспоминания о Рахманинове". Приготовил и другие интересные книги. Но после наших последних бесед чувствую, что от музыки перейду к экономике. Уж очень меня "Рассветы" заинтересовали. Мне кажется, что здесь есть над чем подумать. И даже в масштабах всей России.

– Эх, если б ты знал, сколько я об этом думал, – взволнованно проговорил Учитель. – И у меня есть по этому поводу свои соображения… Но об этом потом. Да, завтра я еду в райцентр. Может тебе ещё что-то надо?

– Нет, нет, и так для вас лишние хлопоты. Только заплатите за роуминг. Больше ничего. Я на это выделю сумму: на месяц, даже больше – хватит. Плюс письма. Думаю, мама будет довольна.

Страшная опасность

На следующий день после завтрака Учитель уехал в город, а Сергей прошёл в кабинет и сев в кресло, стал дочитывать "Воспоминания о Рахманинове". Каждый факт из жизни великого музыканта добавлял всё новые и новые штрихи, раскрывающие истоки рахманиновского творчества и обогащающие понимание его музыки. "Всенощное бдение" его буквально потрясло. Он теперь слушал эту музыку перед сном. Но Учителю пока ничего не говорил, готовился. Сначала он не мог понять, откуда композитор впитал в себя православную церковную музыку. Но когда он прочитал, что ещё в детстве Рахманинов часто ходил с бабушкой в церковь, что она учила его православным обычаям, что ему очень нравилась архитектура храмов, то многое стало понятнее и яснее.

Вдруг послышался стук в ворота и громкий злой лай Джима. Обычно он так никогда не лаял. Сергей осторожно выглянул в окно и сердце у него ёкнуло. За воротами виднелась милицейская машина. Из крольчатника вышла Дарья Георгиевна и быстрыми шагами пошла отворять калитку. Во двор вошёл человек в милицейской форме. Хозяйка дала команду Джиму, который прекратил лаять и подошёл к человеку в форме. Тот его потрепал по загривку. Поговорив немного с Дарьей Георгиевной, милиционер дал ей какую-то бумажку, сел в машину и уехал. Дарья Георгиевна закрыла калитку и почти бегом направилась в дом. Сергей встретил её в сенях. Помог снять шубку.

– Кто это был, Дарья Георгиевна? – озабоченно спросил Сергей.

Она махнула рукой и прошла в гостиную. Тщательно закрыла за собой дверь. Отдышалась.

– Вот что, Серёжа. Приходил участковый. Он узнал, что у нас кто-то живёт. Хотел с тобой познакомиться. Нам повезло, что Дима уехал. Я сказала, что и ты с ним. Приедете, мол, вечером. Он дал бумагу, чтобы ты в течение трёх дней явился в отделение и зарегистрировался. Говорит, что сейчас с этим стало очень строго. Надо что-то придумать.

Сергей уже и сам начал думать в этом направлении. Но то, что ему надо срочно явиться в отделение, ошеломило его. Страх сдавил ему грудь. Кто же его выдал? Скорее всего никто. Кто-то заметил их приезд или его прогулки, пошли разговоры и вот, на тебе…

– Дарья Георгиевна, что делать, ума не приложу.

– Спокойно. Мы обязательно что-то придумаем. Я сейчас позвоню Андрею. Он обязательно что-нибудь придумает. Главное, ты не волнуйся. Скоро и Дима приедет. Выход обязательно найдём.

Она набрала номер Андрея.

– Андрюша, здравствуй сыночка, это я… Нет, всё хорошо, я просто соскучилась. Как мои ненаглядные, меня вспоминают? Да что ты, вот здорово, ты привези их с собой, я хочу посмотреть на них. Ну вот опять… садик, занятия… А мне вот прямо сейчас надо на них посмотреть… Новости?.. какие у нас новости… всё по-прежнему, разве только участковый приезжал насчёт регистрации, говорит сейчас с этим строго. Папа с племянником поехали в райцентр за лекарствами и дела кой-какие поделать. Ты вот что, привези мне хотя бы новые фотографии. Хочу на внучат посмотреть. Завтра же пятница. Надо подъехать. Да… понял?.. ну и отлично. Нет, не волнуюсь… Ты Ларочку обними, а ненаглядных моих поцелуй, скажи от бабули. Да… ну всё, пока.

Дарья Георгиевна отключила телефон и откинулась на стуле. Посмотрела на Сергея. Тот сидел мрачнее тучи.

– Ну вот, Андрей завтра приедет. Он всё понял, говорит, что уже думал об этом. Вот увидишь, всё уладится. А пока я пойду. Закончу дела по хозяйству, а ты пока отдыхай в кабинете. Я скоро, мне мало осталось.

Дарья Георгиевна вышла.

Сергей был ошарашен случившимся. Он не ожидал, что "система" может настигнуть его здесь. Голова начала гудеть. Он уже отвык от этого симптома и сейчас переносил его с особой неприязнью. Поразмыслив, он решил ни о чём не думать, а попытаться поспать до приезда Учителя. Он хорошо помнил к чему могут привезти тяжёлые размышления. Поднялся к себе и, разобрав постель, улёгся. Видимо он спал долго, потому что проснулся он от резкого звонка сотового телефона. Уже почти стемнело. Звонил Андрей.

– Старик, ты что там, окончательно раскис? Еле разговариваешь.

– Нет, нет, Андрюша, я просто решил поспать. От греха, то есть от плохих мыслей подальше.

– Ах вот оно что! Прости, что разбудил. В общем, я уже план разработал, не волнуйся. Всё будет о'кей. Завтра всё тебе расскажу. Будь спок…

В комнату вошёл Учитель.

– Серёжа, как самочувствие?

– Представьте себе, для сложившейся ситуации, неплохо.

– Я не успел Андрюше сказать, что ты спишь. А он позвонил, чтобы тебя подбодрить. В целом, после трезвых размышлений, я пока ничего страшного не вижу. Если б они узнали, что ты здесь, то за мной и тобой прислали б "маски шоу"[50], а не участкового. Речь идёт о простой проверке документов. С какой-то стороны это даже хорошо. Надо только придумать, как пройти эту процедуру. Андрей говорит, что придумал.

– Я тут пытался что-то придумать, но ничего путного в голову не идёт.

– Есть два варианта. Андрей в нескольких словах мне попытался объяснить. Но у меня сразу же возникли некоторые возражения. В общем, давай подождём до завтра. Тогда и обсудим. Хорошо?

– Да. Я тоже очень надеюсь на Андрея.

– Чудесно. А теперь я тебе расскажу о поездке. Во-первых, я купил специальную карту. По ней, как мне объяснили, звонить дешевле. А в Белоруссию – тем более. Во-вторых, я случайно встретился с Быстряковым. Вернее, это он встретился со мной. Ехал на машине, заметил меня, остановился… Он тоже знает, что у меня родственник живёт. Я ему передал твои соображения по поводу земельных отношений с работниками "Рассветов". Ему твои мысли понравились. Он пригласил нас к себе. Надо только предварительно созвониться. И представляешь… в самый разгар нашей с ним беседы позвонила Дарья. Ну, от её новостей я тоже, видимо, изменился в лице. Быстряков спрашивает: что-нибудь случилось, а я ему, мол, нет, всё в порядке. Ну смотри, говорит он, если нужна помощь, то я готов… и прочее. Вот такая у меня получилась поездка.

– А вы знаете, Учитель, ведь Быстряков может нам очень даже помочь. Я вот сейчас думаю…

– Сергей, не напрягайся. Вот завтра все вместе навалимся на проблему. Решим, я уверен, что решим. А сейчас пошли обедать, а потом будем слушать шедевры классической музыки. Я хочу, чтобы ты научился оцифровывать музыку.

После обеда Учитель, как обычно, прошёл вместе с Сергеем в кабинет. Там он начал показывать и объяснять процесс оцифровки аналоговых дисков[51]. Сергей быстро увлёкся. Его слух очень скоро начал различать нюансы различных звучаний. Особенно ему нравилось убирать различные помехи из зоны слышимости с помощью специальной компьютерной программы. Он слышал самые тихие балластные фоны и шипения, обычно сопровождающие проигрывание виниловых дисков. Учитель был поражён, как быстро он схватывает его пояснения. Послушав минуты две начало винилового диска, Сергей точно высчитывал динамическую шкалу фильтров для очистки немузыкального фона, сохраняя при этом весь спектр музыкальных звуков. Так они проработали часа три. Вошла Дарья Георгиевна, неся графин и стаканы на подносе. Сергей был настолько увлечён, что не сразу её заметил. Учитель знаком показал ей, что с Сергеем всё в порядке. Жена улыбнулась ему в ответ.

– Сергей, давай отдохнём немного. Вот нам Дарьюшка попить принесла.

– Спасибо, Дарья Георгиевна. Так интересно! Увековечиваем пластинки домашней фонотеки, продлеваем им жизнь.

– А что-нибудь хорошее можете включить? Хочется послушать, – попросила хозяйка.

Сергей вопросительно посмотрел на Учителя, который подошёл к стопке пластинок.

– Я тут напоследок приготовил одну пластинку. Играет Владимир Горовиц. И в частности, он тут играет этюд-картину Рахманинова ре диез минор, опус 33. На мой взгляд, нет лучшего исполнения, хотя и прошло около шестидесяти лет, как Горовиц её записал. Поскольку Сергей сейчас читает о Рахманинове, то ему особенно будет интересно.

Учитель выбрал нужный пакет и осторожно, касаясь только торцевой стороны диска, вытащил его. Поставил на проигрыватель, который через усилитель был тоже подключён к музыкальной системе. И зазвучало…

Знакомясь с фонотекой Учителя, Сергей уже много раз восторгался музыкой того или иного композитора или даже целой эпохи, мастерством исполнителей. Благодаря прочитанным материалам о Рахманинове, он хорошо был знаком с биографией композитора, с его взглядами на жизнь, с его представлениями о предназначении музыки и искусства в целом. Он знал, что в своих произведениях, особенно в фортепианных миниатюрах, мастер создавал музыкальные образы, раскрывающие неповторимость его эстетических идеалов, его виденья картин русской жизни. Многие друзья и очевидцы потом вспоминали, что эти произведения давались Рахманинову непросто. Они сочинялись на пределе напряжения высших духовных сил художника. Только в муках творчества вдруг начинала сиять эта красота, которая потом доставляя слушателю неизъяснимое ощущение счастья. Только тогда становилось возможным приближение к бесконечному в своих перевоплощениях совершенству.

Музыка Рахманинова, на первый взгляд очень доступная, ясная, человечная, вместе с тем требовала от исполнителя высочайшего мастерства владения инструментом и, главное, совершенного художественного вкуса. Сергей прослушал много произведений Рахманинова и понимал, что малейшая чрезмерность в динамике, или, наоборот, эмоциональная недостаточность нарушали гармонию и обесцвечивали яркий красочный мир рахманиновских образов. Но ощущения, которые он испытал в этот раз трудно было с чем-либо сравнить. Они подсказывали ему, что Владимиру Горовицу, который имел возможность лично общаться с автором, видимо, удалось осуществить совершенное исполнение, которое навсегда войдёт в историю музыкального исполнительства. Произведение раскрылось перед Сергеем как величественная драма, как непродолжительная, но крайне насыщенная часть жизни человека, которая проживается как одно мгновение. Вся гамма человеческих чувств прошла перед внутренним его взором. Впервые Сергей почувствовал глубоко продуманную архитектонику музыки, которую безупречно выстроил великий пианист. Воображение унесло его так далеко, что он чуть вздрогнул, услышав звуки человеческого голоса.

– Да-а, так может играть только настоящий мужчина, – проговорила Дарья Георгиевна. – Дима, почему ты раньше эту вещь не проигрывал?

– Вот это очень интересно. Дарьюшка, расскажи пожалуйста, что ты чувствовала, пока слушала? – ушёл от ответа Учитель.

– Трудно сказать. Если коротко, то можно так: очень выразительно, очень жизненно и очень умно. А если попытаться сравнить, то… я могу только с литературным каким-нибудь произведением… ну… скажем, с шекспировским Гамлетом… или даже горьковским Данко. Да, да, такие сильные чувства возможны только при настоящей любви или крайней ненависти. Да, он играл как Данко: вырвал своё сердце из груди, зажёг и тёмную ночь превратил в светлый день для людей.

– Дарья Георгиевна, как точно вы сказали, – произнёс Сергей.

– Дарьюшка, да ты у меня настоящий философ! – воскликнул Учитель.

– С кем поведёшься… Да ну вас… В общем, через десять минут жду к ужину, – засмущалась хозяйка и вышла.

– Сергей, а ты что скажешь? – Учитель посмотрел на него взглядом, несколько ушедшим в себя.

– Сказать нечего. По-моему – это было само совершенство.

– Я согласен с тобой. Ноты – это ведь в определённом смысле многозначный шифр. Не каждому исполнителю удаётся дойти до самой сути. Мне известно ещё два исполнения, близко подходящих к этому. Но первооткрыватель всё же Владимир Горовиц.

Сергей молчал, не зная что ответить. Впечатление от услышанного его не отпускало. Наступила тишина.

– Ладно, пойдём, Дарья ждёт. За ужином и поговорим.

На следующий день Андрей приехал в первой половине дня вместе с Ларой. Сергей про себя отметил как тепло и по-родственному общалась она со свёкром и свекровью. Как тут же с места взялась помогать по дому Дарье Георгиевне. Он вспомнил: когда они с женой в первое время приезжали к его, Сергея, матери в гости Люда, поджав губы, напряжённо сидела в кресле и молчала. А мать, бедняжка, бегала вокруг стола и уже не знала, чем ещё угостить дорогих гостей. Но он тут же отогнал эти мысли. Надо было решать жизненно важную проблему. Нечего голову забивать ненужными воспоминаниями.

Скоро вся семья оказалась за столом. Говорить начал Андрей.

– Ситуация следующая. Сергею надо без сучка и задоринки пройти регистрацию. То есть у участкового должно создаться ощущение, что он точно выполнил свой долг. Проходить её надо под чужим паспортом. Причём желательно изменить и возраст. Для этого я привёз с собой Ларису. Понятно, что надо искать чужой паспорт. Вот здесь нам должен помочь Быстряков. У него ежедневно в конторе тусуются разные люди. Ищут работу. Надо одного взять не регистрируя, так сказать нелегально и воспользоваться его документами.

– Ты хочешь сказать, что я должен зарегистрироваться как иностранец? – не выдержал Сергей.

– Да, это сразу же снимет все вопросы. Они сейчас проверяют все новые регистрации в России. Естественно прежде всего ищут совпадения по имени и фамилии. Думаю, что и по возрасту. На большее у них нет сил проверить. Поэтому лучше стать иностранцем, чтобы снять все подозрения. Да, мотив приезда надо обсудить. Только не лечение. Этот пункт тоже будет под особым контролем. Лучше стандартное – поиски работы.

Тут вмешался Учитель.

– Я тоже размышлял на эту тему. И тоже согласен, что лучше регистрироваться как иностранец. Но всё остальное должно выглядеть иначе. Во-первых, паспорт должен быть подлинным. Выданным официальным органом конкретной страны. Сейчас Сергею тридцать пять…

– Через три месяца исполнится, – поправил Учителя Сергей.

– Ну да, около тридцати пяти. А во многих странах ближнего зарубежья, как и у нас, в России, в сорок пять лет выдаётся новый паспорт пожизненно. Вот мы и сделаем так, что он будет выглядеть, скажем, на сорок шесть лет. Обязательно очки, а на Украине разрешают фотографироваться в очках, бородка, в общем, это лучше знает Лара.

– Я постараюсь, – подала реплику Лариса.

– Пап, а где мы настоящий паспорт возьмём? – вмешался Андрей.

– Не торопись, сынок, сейчас всё расскажу. Недавно мы с Быстряковым говорили о криминале в России. И он рассказал мне следующую историю. В отделе кадров завода по вине неопытной сотрудницы выкрали паспорт одного специалиста из Украины. По-моему токаря-инструментальщика. А тот собирался на Новый год уехать к семье. Что делать? Завотделом кадров пришёл к Быстрякову с повинной и получил такой приказ: достать новый паспорт хоть из под земли. Тогда завотделом велел украинцу сфотографироваться так, как требуется для украинских паспортов, взял эти фотографии и ближайшим транспортным самолётом, принадлежащим ООО "Рассветы" отправился на Украину. Там он быстро нашёл соответствующие каналы, отдал фотографии и за сравнительно недорогую сумму купил новый официальный заграничный паспорт. Этим примером Быстряков хотел сказать, что в отличие от бывшего СССР, сегодня все страны СНГ, включая и Россию, и Украину, и Казахстан и т. д. содержат настолько продажный аппарат чиновников и милиции, что криминал чувствует себя как рыба в воде.

– Это я знаю хорошо, – неожиданно для себя проговорил Сергей и смущённо улыбнулся.

Учитель внимательно на него посмотрел и без комментариев продолжил.

– Поэтому я собираюсь сделать две вещи. Участкового, его зовут Кирилл, я знаю лично. Он мой бывший ученик. Если опять появится, хотя это маловероятно, скажу, что много дел, придём, мол, через неделю. После того, как Лара поработает с Сергеем, поедем в город фотографироваться. Отдадим фотографии Быстрякову. Думаю, через три-четыре дня получим настоящий украинский паспорт.

– Пап, а может российский паспорт купить, чтоб никого другого не посвящать? – спросил Андрей.

– Нет, сейчас идёт тотальный контроль за паспортными делами. Могут идентифицировать фотографии, мало ли ещё чего… – Учитель сделал паузу, ожидая, что кто-то поддержит Андрея. – А зарубежные – вряд ли.

– Дима, а Быстряков не проболтается? – проговорила Дарья Георгиевна.

– И это говоришь ты, дочь морского офицера? Мы с ним, пока бегали по коридорам власти, столько секретов узнали, что… Быстряков человек, пойми это. Я ему просто скажу, что племянник паспорт потерял. И он лишних вопросов задавать не будет. Сегодня все отдыхаем, а вот завтра Лара останется, поколдует над Серёжей, и мы сразу же поедем фотографироваться. Андрей, ты пока не нужен. Езжай к детям.

– Я хочу сказать, – с надеждой с голосе произнёс Сергей, – что ещё до болезни готовился купить очки. Вдаль вижу хорошо, а вот мелкие тексты читать стал хуже.

– Нет худа без добра, – сказал Учитель. – Заодно зайдём в оптику и купим нужные очки. Будешь в очках ходить. Теперь что касается имени и фамилии. Я долго думал об этом. Во-первых, есть ли сейчас отчество в паспортах граждан Украины – надо уточнить. Во-вторых, по паспорту называться Сергей будет так: Серафим Григорьевич Опонасенко. Классический хохол. Сорока пяти лет. Чтобы не забыть год рождения – ровно на десять лет старше. Родился тоже в памятный день – девятого мая. А отзываться будешь как всегда – на имя Сергей. Так часто бывает. Небольшое, но существенное отклонение от паспорта.

Учитель действует

На следующий день Андрей утром уехал. Лара осталась и за сорок минут превратила Сергея в респектабельного мужчину лет сорока-сорока пяти. На фотографии, разосланной МВД, Сергей был коротко пострижен. Он всегда носил короткие волосы. А Лара наклеила ему бородку, дала простые очки, закрепила парик с длинными волосами, красиво причесала, добавила в волосах небольшую седину. И главное – убрала все шрамы. Дарья Георгиевна только ходила вокруг и охала от удивления. В преображённом виде Сергей с Учителем поехали в магазин, покупать цивильную одежду и обувь. Потом фотографироваться. По настоянию Учителя, Сергей попросил сначала сфотографировать его в очках. В анфас. Так сказать, и для семейного альбома. Потом для паспорта. Через часа полтора им выдали фотографии и негативы. Потом зашли в магазин, торгующий оптикой. Там ему быстро проверили зрение, Сергей выбрал оправу и мастер за полчаса подогнал под её размер линзы.

Когда он в новом с иголочки костюме и сорочке с галстуком примеривал очки, на него подошли посмотреть все продавщицы магазина. Выглядел он великолепно. Когда они вышли, Учитель не сдержался:

– Сергей, как ты себе нравишься?

– Даже после того, что Лара сотворила со мной раньше, я не ожидал, что смогу так выглядеть. Как будто ничего и не было. Шрамов нет, хожу без палки, я даже стал лучше.

– А ты знаешь, тут дело не только в гриме. У тебя на лице отражаются изменения и внутренние, духовные. Чувствуется, что многое ты начал понимать глубже, лучше. Ты стал оценивать себя иначе. В общем, выражаясь современно, выглядишь классно. А сейчас мы едем прямо к Быстрякову. Пусть он тоже на тебя посмотрит. Ведь теперь ты будешь отращивать волосы и бородку. И носить очки. Так что разница в следующий раз будет не очень большая.

Учитель набрал номер мобильного телефона Быстрякова.

– Костя, здравствуй дружище, как ты там?.. Да-да, я. Понимаешь, понадобилось срочно с тобой встретиться… Что… где… понятно. Очень жаль… Да, очень… Понимаю… Да… как сказать… В общем, помнишь, недавно мы у тебя беседовали о жизни, и ты рассказал мне историю, ну ту, что в кадрах случилась… Да, именно… Так вот. Мне нужно тоже самое. Понимаешь, ко мне приехал после развода племянник, в очень расстроенных чувствах, очень рассеянный… Болеет… Так что, помоги. Всё, что нужно мы обеспечим... Знаю, знаю… Хорошо… где… помню, помню… куда… конечно смогу. Сколько надо… Понятно. Будет сделано.

Учитель выключил телефон и сказал Сергею, что Константин Егорович сейчас в командировке, но они поедут в офис к Быстрякову. Там секретарша проведёт его в кабинет и оставит его одного. Учитель должен положить пакет с фотографиями и данными в секретное место. Потом позвонить Быстрякову.

– Я взял с собой деньги. Сколько нужно, Учитель?

– Быстряков сказал, что об этом будем говорить после того, как паспорт будет привезён. Он даже не скажет завотделом кадров, для кого тот будет стараться.

– А он приблизительно не сказал, сколько дней на это нужно?

– Сказал. По его расчётам – четыре дня.

Через полчаса они подъехали к небольшому зданию, где располагалась администрация ООО "Рассветы". Об этом свидетельствовала большая красивая вывеска на фасаде. Учитель оставил Сергея в машине, а сам исчез за парадной дверью. Минут через пятнадцать он вернулся.

– Всё в порядке. Ты знаешь, я попросил Быстрякова, чтобы наклеили на паспорт фотографию с очками.

– А разве так можно?

– На Украине – можно.

– А это не привлечёт внимания?

– Нет, по украинским законам очки разрешаются. Тут другое. Они могут включить компьютерную сверку всех регистрационных фотографий с твоей. И программа может вдруг найти сходство. А в очках этого не происходит.

Сергей в который уже раз отметил для себя, насколько проникновенным умом обладал Учитель. Через час они уже были дома. Когда Сергей вошёл, женщины заохали.

– Сергей, вы очень хорошо выглядите. И пальто, и костюм, и сорочка с галстукам прекрасно смотрятся. В таком виде даже я могу вас не узнать. – Лара действительно с восхищением смотрела на Сергея.

– Серёженька, у тебя даже взгляд изменился. Прямо киноактёр, да и только, – проговорила Дарья Георгиевна.

– Женщины, такие мужчины на голодный желудок комплименты не воспринимают. Обед у вас готов? – потирая от холода руки и улыбаясь в усы, произнёс Учитель.

– Да, с такой помощницей как наша Ларочка можно не двоих, а целый полк мужчин накормить. Быстро мойте руки и за стол. Всё давно уже готово.

– Дарья Георгиевна, это вам. А это – для вас, Лариса. – С этими словами Сергей вытащил из кармана две коробочки с духами и подарил их женщинам.

– Ой, это мои любимые! Спасибо большое, а как ты угадал, Серёженька?

– А я, Дарья Георгиевна, их запах очень хорошо знаю. У меня одно время небольшой парфюмерный отдел был в магазине. Кстати, такую же коробочку я видел у Ларисы дома на трюмо, пока она из меня старика делала.

– Спасибо, Сергей, вы действительно угадали. Я, как и Дарья Георгиевна, люблю те же самые французские духи. – Лариса благодарно улыбалась.

– Сергей, когда же ты успел духи купить? Я и не заметил, – удивлённо спросил Учитель.

– В магазине одежды вы для лучшей слышимости отходили позвонить. Вот я и…

После обеда Лариса стала учить Сергея замазывать шрамы, снимать и надевать парик, приклеивать бородку. В первый раз Сергей перестарался и надел парик задом наперёд. Смеялись все, и громче всех сам Сергей. Потом сели играть в лото.

Но всё же какая-то гнетущая атмосфера не покидала их. Сергей заметил, что Учитель стал часто поглядывать на часы, иногда вставал и выходил из кабинета, когда они занимались оцифровкой, а женщины вдруг уединялись, чтобы о чём-то поговорить. К своему удивлению, Сергей не очень волновался. Он решил полностью довериться людям, которые ему помогали. И судьбе. Другого выбора у него не было. Он позвонил матери и с радостью поговорил с ней. Там, видимо, было всё хорошо. Женщины жили дружно. Таисия Яновна тоже поговорила с Сергеем. Приглашала приехать. Он ей сказал, что мечтает об этом, но бизнес не отпускает. Разговор его успокоил немного. Но мысли о том, почему он должен так жить, говорить неправду, скрываться под чужим именем… опять стали его тревожить. Он знал, к чему это может привести. Тогда он включал музыку. Только это его успокаивало полностью.

Беседы с Учителем они решили пока приостановить. Говорить о чём-то, когда над тобой нависла смертельная опасность, было невозможно. Учитель тоже понимал, насколько шатким было их положение. Внешне он держался достаточно спокойно. Но внутреннее напряжение в нём чувствовалось. В воскресенье вечером приехал Андрей.

– Как там дети, ты их голодом не уморил? Обед в холодильнике нашёл? – беспокойно спрашивала Лариса.

– Обижаете, мадам, не по делу. Обед подогревал и на стол. А посуду мыли вместе с Дайкой. Она говорит, мол, мамы нет, я буду хозяйкой. Мама твоя видела…

– Ты что, заставлял ребёнка посуду мыть!? – воскликнула Дарья Георгиевна.

– Мам, никто не заставлял, она сама…

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: