Б. ПАНОПТИКУМ ЦИНИКОВ

В паноптикуме циников пред нами предстанут не индивидуализи­рованные персоны, а типы, то есть характеры, репрезентирующие различные времена и социальные группы. Не будет большой беды, если мы в ходе нашего осмотра уподобим их восковым куклам в паноптикуме, где сходятся на рандеву известные исторические лич­ности. Во время нашей экскурсии мы увидим и литературных персо­нажей, на примере которых можно представить себе архетипические черты цинического сознания. Лишь два первые персонажа панопти­кума существовали реально, и оба из античных времен: Диоген Си-нопский, положивший начало всему этому роду, и Лукиан, насмеш­ник из Самосаты на Евфрате. Два других персонажа из Нового вре­мени — Мефистофель Гете и Великий Инквизитор Достоевского — это, напротив, фигуры, созданные художниками слова из материи цинического опыта. Они ничем не уступают в пластичности реаль­ным историческим личностям. Как чистые типы, они обладают чем-то безличным, бессмертным, и в этом они сходны с Диогеном и Лукианом, от которых нам тоже остались лишь силуэты, но не дета­ли, которые отличают реальных индивидов от обобщенного типа. В конце этого ряда мы находим фигуру из современности — фигу­ру, совершенно лишенную лица, похожую на всех — и ни на кого. Она именуется Man, ее абстрагировал и вывел во всем блеске Мар­тин Хайдеггер. Она слегка напоминает фигуру с картины Де Кири-ко, человечка с круглой головой и конечностями вроде протезов, оформленную геометрически,— фигуру, которая с виду напоминает человека, но только «напоминает с виду», потому что у нее отсут­ствует «подлинное».

Мы сделаем обход исторического паноптикума как можно более коротким: во-первых, потому, что музеи быстро утомляют, во-вторых, потому, что принципиальные вещи можно объяснить и на немногих примерах. Естественно, при таком осмотре перед нами должно с полным правом предстать и множеству других лиц: Антисфен, Кратет, Аристофан, Франсуа Вийон, Рабле, Макиавелли, Уленшпигель, Каструччио Кастракане, Санчо Панса,

племянник Рамо, Фридрих II Прусский, де Сад*, Талейран, Напо­леон, Бюхнер, Граббе, Гейне, Флобер, Ницше, Чоран и многие дру­гие. Некоторые из них упоминаются на других страницах этой кни­ги. Немецким киникам и циникам начала XX века — косвенно _ посвящен весь исторический раздел книги.

Мы присоединимся к нашему экскурсоводу, который не преми­нет, останавливаясь перед отдельными фигурами, сделать выдаю­щие его образованность замечания об историческом значении изоб­раженных личностей. По нему будет заметно, что философия — его страсть и что он принадлежит к тому роду людей, которые не при­выкли скрывать свою эрудицию. Отныне нам останется только стис­нуть зубы и терпеть. Ведь этот человек действительно хочет сооб­щить нам что-то. Нет ничего хуже музейного экскурсовода, кото­рый желаетпоучать своих посетителей со всей серьезностью. У такого дилетанта отсутствует страх профессионального философа перед философией. Только одна храбрость. Но разве мы уже не перенесли, ничуть не пострадав, совсем иные попытки сделать нас умнее? Так вперед же, не ведая страха!

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: