Свобода и ответственность как незавершенность и открытость

Своему возможному

Само выявление и обоснование субъективных онтологических предпосылок и условий ответственности личности может осуществляться только на фоне исходного онтологического допущения выделенности специфически человеческого, нравственного порядка – как порядка свободы – из мира слепой природной необходимости.

Обобщая и подытоживая сказанное, можно утверждать, что именно в мыслительном пространстве этого допущения становится возможным вычленение следующих взаимосвязанных (как логически следующих из предшествующих предпосылок, так и просто предполагающих друг друга) субъективных онтологических (философски предельных) условий возможности феномена личной ответственности:

1) Наличие свободы в качестве неустранимой предпосылки всего собственно человеческого в мире. Свобода человека выражает его незавершенность и открытость своему возможному, т. е. необходимость выбирать (изобретать) свой способ быть в мире и реализовывать себя в мире под знаком этого творческого усилия самоопределения. Понимание свободы как стремления человека существовать «на собственных основаниях», упраздняя случайность своей фактичности (того, что ему «просто дано»), позволяет ввести и фиксировать ответственность как способность человека брать на себя это данное посредством своего отношения к нему.

2) Способность человека к автономии и творчеству. Автономное самоопределение человека предполагает его способность к «собственноличному» продуцированию смыслов опыта и к самореализации под знаком этих смыслов как внутренних структур его действий. Без этого условия нельзя помыслить способность человека выступать в роли субъекта ответственности и осознавать себя таковым. Быть и осознавать себя субъектом ответственности – значит брать на себя собственный опыт, собственные состояния, действия и ситуации, если и не всегда ставя себя в их истоке, то, как минимум, соотнося их с собой.

3) Сознательное и самосознательное единство человеческого опыта, обеспечивающее вменяемость индивида в качестве субъекта ответственности, его способность не распадаться в потоке времени, «собирать», «помнить» и идентифицировать себя в своем опыте (как рефлексивном, так и дорефлексивном), соотнося себя со всей совокупностью своих действий (как в прошлом, так и в настоящем), обнаруживая онтологическую неустранимость своего присутствия (своих выборов) в своих действиях, состояниях и ситуациях. Это – условие вменяемости индивида как признания им своего авторства.

4) Способность человека к самосознательной личностной индивидуации своего опыта. Именно такая форма индивидуации позволяет придать человеческому опыту целостность, осмысленность и своеобычность; именно она позволяет сочетать в нем конкретность и уникальность индивидуального жизненного выбора и пути, с одной стороны, и, с другой, их универсальную значимость.

Эта форма индивидуации является не просто «собиранием» разнородных элементов длящегося опыта, но мыслящим, преобразующим отношением к нему. На основе проведенного анализа мы определили статус личностной формы индивидуации в корпусе онтологического обоснования ответственности: индивидуация не только является основным онтологическим механизмом формирования ответственности в качестве личностной структуры, но и позволяет зафиксировать, концептуализировать и раскрыть феномен ответственности как творчества. Именно личностная форма индивидуации обеспечивает способность агента познания и действия к творческому ответу на требования конкретной жизненной (в широком смысле слова, в т. ч. социальной) ситуации ответу, «достраивающему» мир.

5) Онтологическая продуктивность историчной работы нашего самоопределения, самостроительства и самореализации, выражающей нашу способность к самотрансцендированию и самопреодолению (или нашу способность «прогрессирования к имманентности каузальности»). Это – условие, позволяющее человеку не только теоретически осознавать свою ответственность за свой выбор, но и активно определять реальные сферы своей ответственности в социуме, практически распознавать свое неустранимое присутствие в мире, «узнавая себя» в социальных событиях и межличностных ситуациях. Оно является условием, необходимым для онтологического анализа не только субъективных, но и объективных предпосылок и условий формирования и реализации ответственности личности в социуме.

Указанные условия являются онтологическими предпосылками самой возможности существования субъекта ответственности, его формирования и реализации. Они субъективны в том смысле, что лежат на стороне субъекта. Однако исследование субъективных условий личной ответственности не может ограничиваться только уровнем ее предельных предпосылок. Переход на уровень эмпирической разрешимости этих онтологических конструктов требует анализа того, в какой мере они могут быть индивидуально «освоены» – осознаны, интериоризованы, развиты, воплощены, реализованы.

Это – проблема построения ответственности в качестве реальной самосознательной личностной структуры. Здесь речь должна идти о конкретной практике формирования а) способности и умения индивида открывать свою свободу (как незавершенность, открытость будущему, «ещё не существующему»); б) желания и умения пользоваться ею, в) способности определять объективные сферы своей ответственности. Это означает, что на уровне жизненного праксиса в качестве субъективных условий ответственности предметом анализа должны выступать индивидуальное личностное усилие самосознания и самостроительства, способность человека к саморазвитию (как познавательному, так и духовно-нравственному). Именно они формируют и образуют «размах экзистенции» (выражение М. Мерло-Понти), который, в свою очередь, обусловливает конкретный способ артикуляции социума как пространства нашей личной ответственности / безответственности. Определение «объема» собственной ответственности, таким образом, уже включает в себя познание, смыслополагание и творчество (причем в данном контексте целесообразно разграничить смыслопонимание, смыслопринятие и смыслополагание).

Перевод анализа субъективных условий личной ответственности в эмпирическую плоскость ставит нас перед необходимостью исследования не только меры (степени) личностного освоения указанных онтологических условий ответственности, но и «квазипространственной» (или «квазитопологической») характеристики (размерности) понятия ответственности. Если с онтологической (предельной) точки зрения человек уже самим своим поступком предстает в роли законодателя, предлагающего миру определенную модель возможного действия (что дает основания, к примеру, Сартру утверждать: «человек ответственнен за весь мир», за «любое действие и бездействие» и, выбирая себя, мы «выбираем весь мир»), то в реальном «жизненном мире» (мире как непосредственно понятом обыденным сознанием) ответственность, как правило, строго «региональна». Она (в девиантных случаях) может вообще не «покрывать» никакого «пространства» (к примеру, когда человек не в состоянии отвечать даже за собственную жизнь в прямом физиологическом смысле слова), а может распространяться на различные регионы (или сферы, поскольку они расположены не на одной плоскости). Человек – именно в рамках собственного понимания своей ответственности – может полагать себя ответственным за различные социальные сообщества, начиная от семьи, друзей, научного сообщества и кончая «человечеством», за внечеловеческие виды существования (специально выделена, например, экологическая ответственность), за определенные ценности (профессиональные, нравственные, религиозные и др.) и т. д.

При этом важнейшим фактором личностного самовоспитания и формирования ответственности как личностной структуры является осознание того, что ответственность уже сама по себе является высшей ценностью культуры и личности, поскольку посредством ее реализации в мире воплощаются такие фундаментальные размерности специфики человеческого бытия в мире, как свобода, достоинство, творчество.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: