Маслова Н.П. – Контакты с иным разумом 19 страница

Вследующий раз, когда с танцев пришли заполночь, мать не hi крыла двери, как ни стучали по ворогам. Девчонки пятнадцати /н-1 провели на улице всю ночь, дрожа от холода, а утром им еще и досталось. Дед Сергей, когда был жив, никогда не вмешивался

Прадеда твоего звали — Сергей, а прабабушку — Анастасия. Мне она, когда я была девчонкой, была бабушка. Бабушка, или твоя прабабушка, была выше деда на голову. Очень была приветливая и отзывчивая. Лечила людей травами и заговорами. Ехали к ней со всего района. Шли лечиться не только люди, но вели и коров, и лошадей. Денег она не брала, лечила бесплатно. Когда люди хотели ее отблагодарить, говорила: «Вот поможет вам — тогда и отблагодарите. Асейчас ничего не надо».

На кухне у бабушки всегда лежали странные старинные четки. Четки очень отличались от обычных — не деревянные, не каменные, а какие-то особенные, большие, темные, почти черные бусинки. Состав структуры бусинок, как у камня, но в отличие от камня — они были очень легкие. Трогать их было строго-настрого — запрещено. После смерти бабушки они куда- то исчезли и сколько их не искали — так и не нашли.

Весь дом бабушки был в траве — пучки зверобоя, чистотела развешаны были повсюду. Пучки висели также в сенках— по утрам, когда стояла прохлада, там вкусно пахло травами. Бабушка Анастасия клала траву в воду и что-то наговаривала. Лечение — происходило. Одна женщина провалилась в подполье, повредила себе в паху. Не в больницу пошла, а к бабушке. Она пошептала — и все прошло. Вывихи хорошо лечила.

Как-то к ней привели корову из другой деревни. У коровы пропало молоко, она очень болела. Хозяева хотели ее резать. Бабушка попросила оставить корову у себя. Чем-то поила ее, что- то шептала над ней. Через несколько дней корову забрали — уже здоровую. Бабушка Анастасия чудеса творила.

Когда бабушка умирала, свой дар она передала деду СЕРГЕЮ. Умирала она легко. Многие люди ее после смерти вспоминали добром. Денег она не брала, а в лечении никому не отказывала. Дед Сергей недолго после нее жил. Пожил еще какое-то время, но ушел вскоре следом. Когда дед умирал, хотел он дар лечения передать. Да некому было. Я была тогда еще маленькая девочка, но все понимала. Дед Сергей лежал на печке и тянулся рукой к бабушке, своей дочке. И ко мне тянулся, своей внучке. Вцепившись в край печки, я, подтягиваясь на пальцах, подглядывала за дедом.

Мама была девушка видная — красивые глаза, темные шел- Кинисгые волосы, высокая точеная фигурка. «Крепкая и лад- Мпи», — говорили ей вслед мужички. Гордый нрав передался маме Ш' наследству от бабушки — простоты в отношениях не терпела. It чужом городе, где местные жители знали друг друга — что ни «нор. it) родня, что ни праздник, то семейная гулянка, — мама, не имен родных, приживалась трудно. Работала на знаменитом тогда шподе ВСМОЗ (Верхне-Салдинский метало-обрабатывающий ы иод). Большой завод, размах цехов которого смог трудоустроить id ни и весь город, с одной стороны, с другой — поглощая в себя практически все салдинское население, заставлял работать на нЧш пень и ночь, занимая все их личное время.

Завод был богатый и известный на всю страну. Здесь произво- /1И ни плавку цветных металлов для нужд страны, но главным было 1X1, что завод работал на авиацию. В городе имелся собственный п фодром, в наличии было несколько заводских самолетов. Маме, как молодому специалисту, выделили небольшую комнатку в к илртире с соседями. Она впервые стала самостоятельно зараба- I мнить. Любила одеваться — недорого, но добротно, со вкусом. 11«к 1C первой зарплаты появились красивые вещи.

Для рабочих устраивались поездки в лес — пикники с баяном, шашлыками и хорошей выпивкой. Народ был озорной, певучий, wee литься умел. Без баяна не обходилась ни одна поездка. Влет- Iпою пору ездили на сенокос. Истосковавшись в замкнутых завод- I к их ст енах душа разворачивалась на воле — пьянящий запах сена дурманил головы, девчонки смелели и сами провоцировали ребят ни поцелуй. Устав после сенокоса, молодежь гурьбой валились и пахнущие солнцем стога сена, пела песни и влюблялись— от Молодости, от пьянящей красоты лета. Теряли голову от травного I оловокружения, от чарующего пенья птиц и теплой неги ласковой мочи. Теряли и сами терялись до самой первой зари...

С моим отцом, первым парнем на деревне, красавцем, мама по шакомилась жарким августовским днем на сенокосе. Отец панно заглядывался на нее, но все не знал, как подступиться. Его ишиколепная выправка военного, курчавые волосы, синена глаз не давали покоя многим девчонкам. Но главное, что было в его характере — норов.

в разборки: “Не мужское это дело, воспитывать девчонок”,— говаривал он, а сам потихоньку от бабушки их баловал.

Крутой бабушкин нрав научил гордости. Клава и я, Александра, росли, проявляя характер, умели за себя постоять. Но никто из нас никакими способностями не владел. Наверное, было что-то такое особенное в родне, все ведь знали про бабушку, но никогда об этом не говорили. Дар бабушки так никому из нас так и не смогли передать. Вот такие у нас были события*.

События, которые казались бессвязными, вдруг стали выстраиваться в некую закономерность. Знаки и совпадения получали объяснения — это и имя Сергей, и загадочные четки из особого черного камня, и родовая связь с бабушкой, а также стали понятны мои странные, загадочные способности, взявшиеся неизвестно откуда. Соединились в тугой узел пласты разных человеческих судеб, где нити рода, проникая в сферы бытия и сознания, сплетались воедино как разрозненные клетки сложного организма. Никто из родных и предположить не мог, что необыкновенный дар вернулся в род, но вернулся лишь спустя несколько поколений. Но каким образом это произошло? Ответы на вопросы надо было искать в Кольчугино, в городе, ставшем когда-то моей Родиной.

Верхняя Салда. Чужачка

Город Кольчугино находился недалеко от Москвы, во Владимирской области. Мама была еще юной, 17-ти лет, когда закончила техникум и поступила работать на завод. Во время войны на Подмосковье наступали немецкие фашисты и по распоряжению из Москвы металлургические заводы было приказано эвакуировать в города, где можно было бы развивать тяжелую промышленность. Чтобы сохранить производство, Кольчугинский завод эвакуировали вместе с рабочими в тыл, на Урал, в город Верхняя Салда, Свердловской области. Уехала и мама, эвакуированная вместе с заводом в тыл Урала. Сестра Клава выскочила замуж в шестнадцать лет, совсем девчонкой, и перебралась в город Свердловск. Бабушка осталась в Кольчугино с младшей дочерью Валентиной.

11н животик ее начинал округляться, становился все заметнее, и мима решилась сказать, что беременна. Для мужчин это известие кик гром среди ясного неба. Перепугавшись неизвестно чего, мшншой отец поделился новостью с родственниками. Казалось, ничего особенного не произошло, просто молодому неопытному парию нужен был деловой совет, он ждал поддержки и решающего слова — как и что с этим делать? Но родители, узнав, что мама беременна, согласия на то, чтобы он женился на маме, не ними и сказали, как отрезали:

- Как стала беременна, так сразу замуж? Вон че! Захотела (иного молодого и красивого на аркан посадить? Не бывать этому 11усть-ка она теперь за тобой побегает. Кому она теперь така нужна, беременная-то? Вон у нас скоко девок разных пустыми ММит!

На следующий день комната молодых оказалась закрытой. Oumi должен был вернуться с работы поздно. Мама, сидя нала- Ипчкс. мерзла, но родственники ключ от квартиры так и не дали. ||'МНело. Мама все еще сидела на улице. Прождав несколько Huron, она, наконец, молча встала, с трудом поддерживая уже щжелый живот, и, никому не жалуясь, развернулась и ушла в тою ш воде кую комнатушку.

Промаявшись весь следующий день, отец все же не послужи к я родителей и пришел вечером к маме. По своей неопыт- II)и I и он повторил ей, что сказали его родители, передав их i'1'пн ние слово в слово:

— Как забеременела — так сразу я стал нужон?

Это было его большой ошибкой. Мама была в таком гневе, ню, но се словам, «чуть было не убила его*.

Ах, так! — сказала гордая городская мама. — Да никогда! Да •I м и» ты еще меня так обижал! Да как ты смел так подумать обо ЦМо1 Да я тебе докажу, что это не так!

И доказала— родила меня без него.

Позднее он приходил, извинялся, уговаривая согласиться им ft I и за него замуж. Гарцуя друг перед другом, отец с матерью ника 1ывали свой норов, нотак и не поженились. Мама была гор- дпН и упрямой. Упрямой, как ее родная мама, как мама ее мамы, \ прямая, как весьее кольчугинский род с крутой московской ja-

От местных девчонок мама отличалась какой-то внутренней силой, особой выдержкой, упрямой волей и норовом. Когда мама встретила отца, когда его норов пошел на ее норов, как коса на камень, она влюбилась и забыла на одну минутку про все на свете. Вот в эту минутку я и проскочила.

После летнего сенокоса они уже не расставались. Отец долго ухаживал, но наконец-то решился и сделал маме предложение. Он еще не знал, что я уже прорастаю в ней, что он уже стал папой.

ВСалде народ жил по-своему, по-деревенски — коровы, огороды, пироги. Папа был коренной житель Верхней Салды, и, как говорили местные, — салдаманин. Его родители в жены хотели свою девку, местную — чтобы пироги пекла, чтобы корову доила, землю пахала. Родственники не признавали маму. «Не такая она, городская. Все у нее не так — и норов, смотри, какой». Сплетничая, салдаманки не давали маме проходу: «Он парень видный, женится должен только на своей, а она — не местная, она—чужачка!» —судачили злые языки.

Девчонок в городке на выданье полные избы, каждый хотел породниться, а потом ходить от родни к родне по праздникам. Так уж в Салде было заведено— дружили семьями, ходили друг к другу в гости по выходным, пекли пироги, ели досыта, пили водку, дрались до крови, разводились навсегда, но затем снова мирились. Зато все происходило у всех на виду — тесть и теща, сват и сватья, мужья и жены — все под боком. Было про что посудачить. Мама, прибыв сюда из-под Москвы, жила одна, была без родственников, без близких — ее мама по-прежнему жила в Кольчугино.

Однажды отец, ходивший в женихах, все-таки сделал по- своему — привел маму в дом. как невесту, да и оставил там жить.

Бабушка была несказанно рада, глаза ее лучились. Крещение ММпчки началось.

Нагрели пузатый самовар. Рядом поставили купель— большой таз. Меня держали на руках — голенькую, болтающую Полками. Бабушка смотрела, как батюшка творит начитку мочи ты над ребенком. Меня обливали водой из самовара, затем окунали в большой таз и снова поливали водой — гром кие вопли ш нашали тесную избу. Батюшка что-то быстро говорил. Осенив Миех крестом, он склонил надо мной свое лицо и перекрестил несколько раз, помолившись во благо. Меня окрестили. Насту- Мино радостное умиротворение, которое всегда сопровождает |М1*деиие нового ребенка. Благодать поселилась в доме бабушки, илннко продолжалась она недолго.

Прошло несколько дней. Было раннее утро, когда мама обнаружила, что бабушка — умерла. Она ушла покойно, никого не |1й (Аудив. Гроб с телом поставили в комнате, которая после ухода рАушки сразу стала холодной, нежилой.

Вызвали батюшку. Он выполнил неискушенную просьбу АиАушки: «Хочу, чтоб батюшка совершил надо мной обряд. От- IIус I ил с молитвой». Обряд прошел скромно. В комнате запахло «инаном и тихой смертью.

Шел третий день после смерти бабушки, или 22-й день Моею рождения. Эта цифра 22будет долго сопровождать меня ||о жизни, но тогда я еще не знала об этом. Люди приходили попрощаться, жалели, вздыхали. Деревня Старая — небольшая, ее ММ'ГСЛИ знали друг друга как родных и шли попрощаться уже не Но первому разу. Гроб стоял открытым посреди комнаты, крышка Пожала на полу у стены. На ночь мама ложилась спать то в маню.кой кухоньке, то в комнате, не расставаясь со мной—я была I писем маленькой. Деваться было некуда — она не могла оставить пюю умершую маму, надо было находиться около покойника, и не могла бросить меня. Так мы и ночевали около гроба.

Вечерело. Когда соседи разошлись по домам, было уже поздненько. Назавтра были назначены похороны. На ночь гроб прикрыт крышкой и оставили, не заколачивая, в комнате. Мама, t нач на кухне, кормила меня грудью. Кухонный свет падал на нщми комнаты. Там былотемно—окна и зеркала завесили наглу-

кваской. Мама не уступила, не вернулась к отцу, оставшись одна с дочкой на руках. Ребенок остался без отца. Сирота не сирота, так, безотцовщина какая-то. И тащить бы на себе девочке это сиротское сожаление, если бы не судьба. Именно судьба приготовила ребенку неожиданный поворот и все решила по-своему.

Передача дара

Бабушка в Кольчугино неожиданно заболела, тяжело занемогла. Она была молодая еще женщина— ей было всего 50лет. Болезнь подкралась незаметно, но вцепилась мертвой хваткой. «Рак», — определили врачи. Узнав о ее болезни, мама взяла отпуск и приехала в Кольчугино. Она провела с бабушкой почти месяц— поила медом, ухаживала, не отходя от ее постели, и бабушка стала подниматься.

Диагноз был страшный — рак. Врачи не давали никаких гарантий на выздоровление, болезнь могла затянуться на долгие месяцы. Но по тем временам порядки на заводе были суровые, уехать надолго было нельзя, и мама вернулась в Салду. Я вовсю уже шевелилась в ее животе.

До родов оставалось уже несколько недель, когда бабушке стало хуже. Бросив все, мама уехала в Кольчугино. Она ходила за больной, превозмогая тяжесть беременности. Бабушка таяла на глазах, уже пугала мраморность кожного покрова. Ослабев от боли, она лежала в комнате и молчаливо сопротивлялась смерти. Мама металась между бабушкой, работой и предстоящими родами. Но в один из дней начались схватки. Маму срочно увезли в родильный дом. На дворе ласково плескался солнечный зеленый май.

Огласив воздух криком, на свет появилась я. Вдерзкой упаковке, покрытая тонкой пленкой, я лежала поперек живота и пиналась. Имя мне дали по просьбе бабушки — Надежда.

В деревне Старая была небольшая церквушка, все в нее хаживали и знали святого отца. На пятый день моего рождения батюшку пригласили в наш дом крестить меня — настояла на этом бабушка. Он согласился, зная, что она умирает.

— Пусть будет так, как она хочет, — сказал он.

И не разгадав тайну случившегося. — Я читала ее, не останавли-

несколько раз, повторяя молитву снова и снова. И вдруг

гмьину, как в темной комнате снова раздался сильный вздох. Мшпх снова перерос в стон, который становился все громче и фомчс, и был уже почти как крик. Мама молилась, не останав- ММипись. Крышка от фоба лишь прикрывала фоб на ночь, и было I ipniUHO представить, что покойник вылез из фоба и сечас может Помниться перед ней, — мама неистово молилась.

11осле молитвы стон стал стихать, становясьтише, еше тише. ИимруТ— «БАЦ!» В полной тишине раздался фомкий глухой умир Стукнуло так, как будто приподнялась и упала крышка FpoAu. Это было так неожиданно, что мама подскочила от страха и пн тыла на месте от ужаса — она готова была поклясться, что пшгршенно отчетливо слышала, как хлопнула крышка фоба, I мнимо кто-то приподнял ее и уронил обратно. После чего все Мничло. Что-то свершилось.

Дар не исчезает бесследно. Он долго ждет своего преемника. Оммдание может растянуться на долгие месяцы или годы, но все рЯПНо однажды дар находит его. И тогда происходит передача ЧН|Ч1, Как это свершается— неизвестно. Пути Господни неисповедимы...

Дар передается из рода в род по звеньям родовой цепочки. Мни прабабушка, пока была жива, обладала большой энергией н юлжна была передать свой дар, энергию и знания далее по |мщу - из рук в руки. Так делают те, кто владеет тайными зна- мними. Но этого не произошло. Она ушла из жизни со своим мирим, оставив прадеду лишь какую-то силу. Бабушка же была очень волевым человеком, но тоже даром не владела. Следующее «вено— моя мама. Но при всем своем жизнелюбии и силе «примера мама тоже не владела даром рода. Казалось, что нить IHV(рвалась. Но случилось невероятное — после смерти бабушки НЛоннула крышка ее гроба, исторгая стон. И произошла пере- Апчп родовой энергии от прабабушки — к правнучке, чему мама нкл шлась свидетелем. Явление, о котором науке ничего не известно вообще! Произошло соединение разных поколений, где ПиОушка и мама были лишь звеньями одной цепи, которая в этот Ч№ ммкнулась на ребенке.

хо, свет потушен. Темнота ползла из комнаты размытым пятном и обрывалась у порога, уткнувшись в яркий свет от лампочки. Порог был границей, где Жизнь и Смерть оказывались совсем рядом — как свет и тень.

Несмотря на то что мама с маленьким ребенком осталась в доме одна, — ночью-то куда пойдешь? — у молодой женщины не было страха от того, что рядом стоит гроб. Там, в комнате, лежала ее родная мама, а разве будешь бояться свою маму? Конечно, нет, потому что в жизни это единственно близкий тебе человек.

Время двигалось к полуночи. Деревня спала, канув в ночь, как в глубокий колодец. Маме тоже хотелось спать, но ребенок не отпускал — уцепившись за грудь, он жадно всасывал молоко.

Из темной комнаты, где стоял гроб, вдруг послышался стон. Стон стал медленно нарастать, становясь все сильнее и переходя в легкое завывание. «Что там происходит?» — заволновалась мама. Жуть как было страшно! Но вскочить и посмотреть не могла — девочка спала и сосала грудь. Хотелось убежать, но куда? Представьте — вам всего двадцать лет с небольшим, на руках — младенец, совсем кроха, на улице— непроглядная мгла и вы — одна в доме. В это время из темноты, где стоит гроб, — слышится чей-то стон. Ужас, как страшно, зябко, а с другой стороны, чего бояться — там же лежит мама!

Стон из комнаты раздавался все громче и громче, не переставая. Мама не знала, что делать. Панике не поддавалась. Молодой женщине некогда было бояться — сама только что стала мамой, оставшись одна, без денег, без поддержки, — да еще на руках лежит маленький комочек, который, не ведая опасности, сосет и сосет ее грудь. Но стоны не прекращались, и страх стал медленно подступать. Ужас охватывал тело, заглатывая в себя — дрожали коленки, не слушались пальцы рук, она не могла даже убежать. Но даже бежать было некуда.

Стон в комнате все усиливался, звук его нарастал, глухо, утробно. Казалось, он вот-вот вырвется из темноты — и покойница встанет на пороге... И тогда... мама начала читать молитву:

«Я вспомнила молитву, которой учила меня мама еще при жизни, и стала быстро ее читать: “Богородица, пресвятая дева, радуйся. Помоги, защити!...” — рассказывала мама позднее, так

Погрузили. Завернутая в комочек на руках у мамы спала маленьким 1сиочка. Никто и предположить не мог, что в нее вложена необыкновенная сила рода и что девочка попала в Кольчугино именно для того, чтобы передача дара — состоялась. Это был пер- 1н,1 II шаг к тому, что мне было предназначено. Паровоз натужно in | гудок. Поехали! |

По возвращении в Салду навалились житейские хлопоты — и кем оставить маленького ребенка, как устроить сестренку, И другие вопросы. С горечью она узнала, что после ее отъезда Мой огец женился, но брак оказался не совсем удачным. Отец неоднократно приходил к нам, словно надеясь на что-то, но wiiMii стала с ним еще строже. Он работал на заводе электриком, пены и ему платили хорошие, но отец стал много пить, почти до (tot идмятства.

Мне было один годи несколько месяцев, ноя запомнила тот пин., когда он пришел к маме. Он держал меня на руках, а мама

• Mi|>;uia белье в цинковом корыте и, полуобернувшись, что-то Мрлито выговаривала ему. Каким-то особым зрением я видела, инк сижу на его руках! Мама поражалась тому, что я помнила Miioi ис детали — корыто, деревянную доску и то место, где стоял turn. Уже тогда начала проявляться способность видеть «тонкое» ИЛ О, хотя было мне чуть больше года.

Отец умер очень рано. Умер странно, противоестественно и in С моей смертью. Мне было тогда около двух лет. Я осталась без •и ни. которого не успела узнать, который еще при жизни так и in I iiui мне настоящим отцом.

И жизни каждого ребенка существует момент, который важен ис юлько для родителей, но, прежде всего, для самого малыша, — но регистрация брака его родителей. Если отец и мать не делают но официально в ЗАГСе, то ребенок не получает их энергетиче-

• кий потенциал. Он дается ребенку тогда, когда родители подии» мвают документы и ставят печать, когда связывают свои узы. и. ребенка как бы ставят особую печать «законности».

Нее свершается на небесах. Нити, осуществляющие взаимос- нн и. человеческих отношений, выстраиваются в определенную •Нему, в плотный, конкретный жгут. «Брачный жгут», который пм/мется во время регистрации, имеет характерный рисунок,

Случилось это в тот момент, когда мама кормила меня грудью. Энергия жизни передается по кругу, и если находится человек, который ее принимает, то энергия жизни не прерывается. Энергия от прабабушки к ребенку, то есть ко мне, прошла по молоку, или, проще говоря, ПО ВОДЕ, минуя долгие годы.

Что такое вода? Вода— это хранилище живой информации. Что такое молоко? Та же вода, живое связующее звено, живой передатчик. Когда мама кормит ребенка грудью, через молоко происходит связь всего рода. Нереализованный дар проходит по молоку, как электрический ток по проводу. Ребенок, которому предначертано получить этот дар, обязательно попадает в необычные обстоятельства. Вданном случае колоссальная энергия выплеснулась из гроба через стон покойницы и вошла в ребенка через молоко мамы. Водная среда, являясь живым проводником, замкнула ту цепь, которую в свое время непреднамеренно разорвала бабушка. Как правило, цепь рода замыкается независимо от того, где находится «включатель», жив он или умер. Сам импульс уже является носителем некой задачи, главная цель которой — продолжение энергетической связи рода.

Видимо, в ту ночь в неприметном доме деревни Старая на третий день смерти бабушки произошел уникальный, загадочный, неисследованный случай передачи энергии. Волшебный родовой дар передали по наследству маленькой девочке по имени Надежда. Я крепко спала, посапывая на руках, и ничего еще не ведала — ни про себя, ни про свою удивительную судьбу.

На сл едующи й день бабуш ку похорон ил и. М ама задержалась в Кольчугино еше на какое-то время — оформить документы, решить вопросы с домом. За эти дни малышка немного окрепла, набралась сил. Разобравшись с документами, мама собрала нехитрые пожитки, забрала с собой сестру Валю, подхватила пузатый деревенский самовар, детскую ванночку, занявшую все купе в поезде, и отправилась обратно к месту работы, в Верхнюю Салду.

Паровоз, пыхтя боками, подкатил к платформе. Мама, груженная баулами и тяжелыми вещами, суетилась— как уместиться со всем багажом в вагоне? За подол цеплялась младшая сестренка Валя, на руках мамы — малышка. Но помогли люди добрые,

и держала меня, маленькую девочку, на руках. Бойкий фотограф предложил нарядной маме сделать фотофафию с дочерью на пимить. Улыбаясь, она кокетничала перед объективом. Одетая н плюшевое пальто, я егозила на руке, заглядывая за плечо — на

не повторяющийся ни с одним из уже зарегистрированных. Родившийся ребенок всю жизнь несет на себе рисунок этого жгута, с четко выстроенным узором взаимоотношений его родителей. Зарегистрированный ребенок имеет особую печать на своем челе.

В наше время ученые доказали, что когда люди попадают своими вибрациями в состояние, близкое к состоянию гармонизации, схожее с вибрациями земли, то у людей расплетаются нити ДНК и сплетаются снова, но уже в другой рисунок. Это видно под микроскопом. Вибрации Земли меняют рисунок ДНК человека. Так и в данной ситуации — когда мужчина и женщина регистрируют свой брак, то расплетаются определенные нити и вплетают в свой узор нити ребенка, закрепляя его в этом узоре. Но незарегистрированный ребенок, или «незаконнорожденный», имеет другой узор, или своеобразную печать, что существенно отличает его от прочих детей и создает определенные сложности во время формировании его личности. В жизни незаконнорожденного ребенка все вопросы решаются совершенно иначе, и этот «рисунок с печатью» вмешивается во все жизненные обстоятельства, выстраивая с личностью свои, порой непростые, взаимоотношения. Такой ребенок отчасти бесправен, судьба этих детей гораздо труднее и жестче. Но есть одно утешение — говорят, что именно незаконнорожденных детей берет под свою опеку не кто-нибудь — а сам Всевышний. И это определяет путь ребенка...

Проявление тонкого тела

Странности, о которых я не догадывалась, раскрывались во мне как почки весной — случайно, неожиданно, внезапно, оставаясь в подсознании ярким пятном на долгие годы.

В рабочем городке Верхняя Салда праздновали майскую демонстрацию. Заводчане, проходя от завода до площади, бойко вскидывали транспаранты, дружно и громко крича приветствия. Народу в этот праздничный день собралось немало. Мама в нарядном модном пальто, с чернобуркой на плечах, стояла у каменной тумбы, около ограды храма, разрушенного еще в 30-е годы.

«Вот видишь! — сказало мое второе Я. — Все-таки тяжело г(* тебя держать!» Прозрачным облачком оно облетело оградку i пасенного храма на площади, покрутилось вокруг каменных иолбиков и прыгнуло обратно в мое тело. Я ощутила сразу всю его тяжесть, мое тело налилось, огрузло. Капюшон сполз на нос, шнрывлицо. «Все-таки ты тяжелая», — отозвалось где-то внутри меня. От этих слов я почувствовала себя большой, объемной, мне

■ шло неловко перед мамой, и чтобы маме было чуть полете, я ужо старалась, как могла, провисать в воздухе и поменьше давить ни се руки. Мне тогда было около двух лет, и была я еще очень маленькой, зеленой почкой...

Точки возрастных переходов

В жизни ребенка есть года, которые являются для него точками возрастных переходов и определяют циклы его развития. I 1<>црастающие дети, переходя их цикла в цикл, преодолевают н и «точки», словно высокий забор. В каждой «возрастной» точке не I и не только проходят особое посвящение, предопределенное небесами, но, как показывает статистика, именно на эти сложные периоды приходится высокая смертность детей.

Человек— часть живой природы на земле. Его рождение мнисано в клетках живого организма Вселенной, в сознании И(пленной. Но как существует цикличность развития Вселенной, 1ак и человек имеет свои циклы формирования и проявления i моего личного «Я». Точками возрастных переходов являются2 ниш, блет, 12 лет.

Первый период— возраст 2года

В материальном мире завершается «проявление» не только ||щ шческого тела, но и сознания малыша, как лакмусовой бумажки, которая проявляет себя только при определенных усло- имях. Кдвум годам физическая форма, то есть тело, наполняется кмнением, замыкая все внутренние точки соприкосновения. Планета Земля получает сигнал о созревании нового претендента на звание «человек». Окруженная различными полями

площади взлетали воздушные шарики, кричали люди, проносили красочные цветы — столько всего было интересного! «И чего мама тут стоит? — думала я. — Хочу на площадь, туда, где интересно!* Мама успокаивала меня, слегка потряхивая, но отпустить боялась— мне было всего около двух лет и в шумной тесной толпе меня смели бы и даже не заметили.

«Хочу туда!» — хныкала я, сползая с рук, и тогда произошло невероятное — я увидела, как от меня отделилось мое тело и, меняя очертания, поплыло в сторону церковной ограды. Тонкое облачко с четкими формами свободно висело над каменными тумбами, установленными по периметру всей оградки и сохранившимися с тех времен, и не колыхалось. Моя вторая часть висела над тумбами и наблюдала за мной со стороны. Я до сих пор помню эти тумбы и очень их люблю, как часть своего необычного детства.

— Как она держит тебя на руках? — спросило мое второе Я, отлетевшее в сторону, кивая на маму. — Ей же тяжело!

Мама улыбалась фотографу и ничего не замечала. Тогда мое «физическое» Я, то есть я сама, удобно устроившись на руке, заглянула маме в глаза и честно спросила:

— Мама, тебе тяжело?

В это время фотограф, нажав на спусковую кнопку, словно подслушав мои мысли, тоже спросил:

—Тяжеленькая девочка?

—Да нет. Я же сильная! — ответила мама, даже не подозревая, как много народу ее слушает.

—Да как же так— не тяжело? — засомневалась мое второе Я, летая у церковной ограды, — Вот попрыгай-ка! — И оно стало пружинить на руке у мамы всей тяжестью тела, подбрасывая меня.

— Ну конечно, когда она так прыгает, то тяжеленькой кажется!— смеясь, сказала мама фотографу, подхватывая меня покрепче. Но ведь я-то даже не пошевелилась на ее руке! Это прыгала не я, а мое второе Я, мое тонкое тело! Как же мама это почувствовала?

— Егоза у вас дочка, — улыбчиво ввернул фотограф на прощанье. — Приходите на следующей неделе за фотографиями.

и сами начинают активно выявлять себя. Поразительно, носта- I котика подтверждает, что именно в возрасте до двух лет умирает большой процент детей, преодолевающих «земные энергии». Два юла это первое Посвящение ребенка.

Второй период — возраст 6 лет

Это период «аквариума», который длится от двух до шести лег, — еще не сформирован энергетически, хотя ребенок уже минлен и принят сферой Земли. Ребенок начинает энергично искать пути, энергетические «провода», через которые он мог бы «подключиться» к миру и заявить о себе пока еще эмоциями. Ребенок кричит, требует внимания, он — фонтанирует.

В пространстве, как бутон, постепенно начинает разворачи- ип I ься его «энергетический» каркас, выстраивая свою паутинку. Через каркас происходит взаимодействие ребенка с энергетиче- i ким полем Земли, в которое он врастает паутинкой. Именно в но время дети начинают совать руки в розетку, в огонь, получая ожоги и различные травмы, болезненные и опасные. Но невозможно остановить желание ребенка — познать. Оно идет из его бессознательного, так как подобное начинает притягиваться к подобному. В магазине продавец проверяет обычно электрические лампочки на качество— вставляет их в патрон, куда подмелено электричество. Они проходят простой отбор — если нить пикала не соответствует напряжению сети — лампочка сгорает, ее выкидывают. Если горит— значит она качественная и может

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: