Глава 1 РАЗМЫШЛЕНИЯ ОБ ОБЩИНАХ 10 страница

Суд по вопросам водопользования в Ориуэле имеет только одного судью, а его процедура существенно отличается от той, что принята в Валенсии и Мурсии. Те, кто хочет подать иск против другого лица, делают это через судейского офицера. Затем обвиняемый в течение нескольких дней должен предстать перед магистратом. Если обвиняемый соглашается с обвинением, приговор выносится немедленно. В противном случае магистрат старается добиться от сторон соглашения, под которым они обе готовы будут подписаться.

3.2.3.

Если реки Сегура и Турия орошают значительные бассейны, включая горные районы, где накапливаются зимние осадки в форме снега, чтобы перейти в сток позже, то река Моннегре, орошающая Аликанте, берет свое начало около моря и питает лишь небольшую территорию. Стратегии, принятые местными пользователями ирригационных систем, обусловлены тем, что дефицит воды в Аликанте ощущается намного острее, чем в Валенсии и Мурсии—Ориуэле, которые нельзя назвать регионами с обильным предложением водных ресурсов. В своих главных чертах правовой режим водопользования в Аликанте ближе скорее к Мурсии, чем к Валенсии. Все права на получение воды привязаны к фиксированному периоду времени. Первоначально распределение во времени было привязано к земельной собственности, которой владел водопользователь. Вскоре после освобождения Аликанте от мусульман, право получать воду в течение фиксированного периода времени было отделено от собственности на землю, и с тех пор рынок этих прав существует независимо от рынка земли. По инициативе фермеров Аликанте в 1594 г. здесь было построено водохранилище Тиби, которое время от времени приводило к большей степени вовлеченности национального и регионального уровней власти в дела водопользования, чем в Валенсии или Мурсии-Ориуэле. Местные пользователи ирригационной системы разведали другие источники водных ресурсов, что вовлекло их в широкие контрактные отношения с крупными частными водными компаниями.

Площадь земли, принадлежащей «уэрта», составляет здесь 3700 гектаров, которые разделены между 2400 ферм, 63% которых владеют менее чем одним гектаром, а 93% — менее чем пятью гектарами [Maas, Anderson, 1986, p. 101). Фермеры Аликанте придерживаются смешанной стратегии, выращивая зерновые и овощи между стволами садовых деревьев и орешника. До сооружения дамбы, удерживающей водохранилище Тиби, многие землевладельцы продали свои права на воду или систематически сдавали их в аренду. Соответственно схема с равными количествами воды существовала до сооружения плотины, и эти права торговались независимо от сделок с землей. Водохранилище Тиби удвоило количество пригодной к использованию воды по сравнению с тем, которое обеспечивал нерегулируемый речной сток. Права на «новую воду», созданную водохранилищем, получили те землевладельцы «уэрта», взносы которых пошли на сооружение плоти-

ны""'. Держателями прав на вторую половину воды, т.е. прав на «старую воду», были те, кто приобрели эти права еще до сооружения водохранилища. К этим правам была добавлена оговорка, согласно которой эти права могут быть проданы или сданы в аренду только тем, кто владел землей, дававшей право на получение воды. Следовательно, право на воду не могло быть продано индивидам, земля которых находилась вне «уэрта». Несмотря на то что права на новую воду первоначально были привязаны к земле, вскоре они стали время от времени «сдаваться в аренду» теми фермерами, которые не нуждались в воде, когда подходила их очередь.

До того как очередь на полив делает полный оборот по всем каналам системы, синдикат издает документ, в котором фиксируется очередность в следующем цикле полива и время выпуска свидетельств на право очереди (scrip, «талоны»). Владельцы прав и на новую и на старую воду получают талоны, эквивалентные своим зарегистрированным правам на воду, деноминированные в единицах времени, т.е. талоны имеют «банкнотную стопу» от часа до одной трети минуты. Все тало - ны, представляющие собой свидетельства на право получения воды из Тиби, являются полностью обмениваемыми. Фермеры, являющиеся держателями прав на новую воду (и следовательно, имеющие в собственности земельные участки, находящиеся в пределах «уэрта»), редко имеют достаточное количество талонов, которого хватало бы на получение воды для полива всего, что они выращивали. Они могут получить недостающие талоны тремя способами: пойти на неформальный рынок, участниками которого были держатели прав на воду и который работал в воскресенье утром, перед формальным аукционом; на самом этом формальном аукционе; в базарный день, когда фермеры собирались на рыночных площадях для ведения торговли.

На формальном аукционе сообщество пользователей ирригационной системы продает около 90 часов — прав на воду, выданных ему отдельными пользователями в 1926 г. для обеспечения постоянной прибыльности по операциям синдиката^[64]. Синдикат также выставляет на'продажу всякое дополнительное количество талонов, не выбранных держателями прав на воду в течение предыдущего срока их очереди. Минимальным лотом (количеством воды), предлагаемым на формальном аукционе, является один полный час, однако приобретаемые талоны обладают свойством делимости и могут торговаться по частям. Ирригационное сообщество предоставляет фермерам значительные объемы информации, нужной для принятия продуманных решений.

«Здесь присутствуют объездчики каналов, которые могут сказать фермеру, когда вода должна достичь его участка. Организация помещает на доску объявлений около таверны текущий отчет, который содержит сведения о запасах воды в водохранилище; полный отчет обо всех поставках воды в течение предыдущего цикла очередности, включающий имена получателей и количество воды, полученной каждым из них; полный отчет о воде, проданной на аукционе в течение предыдущего цикла, включая имена тех, чьи заявки выиграли на аукционе, количество проданной воды и цены» [Maas, Anderson, 1986, p. 116].

Фермеры, желающие произвести орошение своих участков в какой-то конкретный момент ротации, сообщают своему объездчику — который открывает и закрывает соответствующие управляющие сооружения, — в течение какого времени они хотели бы получать воду. Объездчик, в свою очередь, информирует фермера о приблизительном времени начала подачи воды. Предполагается, что фермер платит объездчику сразу после того, как вода была поставлена, но на практике допускается, что фермер может рассчитаться в течение трех дней после того, как его очередь прошла. Таким образом, фермеры покупают талоны не только с тем, чтобы обеспечить себе поставку воды в будущем, но и для того, чтобы полностью покрыть то количество воды, которое они использовали в текущем цикле очередности. К концу этого периода цена на воду существенно выше, чем в его начале^[65]. Эти цены также изменяются в зависи - мости от количества доступной воды. В годы обильных дождей фермеры нуждаются в меньших количествах воды для орошения и цены на воду из Тиби падают. В сезоны экстраординарной засухи могут быть ситуации, когда воды для распределения нет вообще, — тогда аукционы не проводятся, пока вода не станет опять доступной. В периоды сезонного понижения уровня воды цены на нее могут взлетать очень высоко, что порождает конфликт между держателями старых прав и держателями новых прав. Кроме всего этого, фермеры Аликанте могут приобретать воду в некоторых других местах^[66].

Организация ирригационного сообщества в Аликанте сильно отличается от того, что мы видели выше, при обсуждении «уэрта». Во-первых, здесь наличествует только одно ирригационное сообщество — единственное на всю «уэрта». Во-вторых, для того, чтобы иметь право голоса в генеральной ассамблее сообщества, фермер должен владеть 1,8 га зем - ли; чтобы голосовать на выборах исполнительного комитета — 1,3 га, чтобы иметь право быть избранным в состав этой комиссии — 3,6 га [Maas, Anderson, 1986, p. 117]. Несмотря на то что фермер должен владеть неким минимумом земли для участия в голосовании, голоса фермеров, имеющих больше этого минимума, не взвешиваются, чтобы учесть фактор дифференциации фермеров по размеру их земельной собственности. Исполнительная комиссия состоит из 12 представителей (синдиков), которые работают в ней в течение четырех лет (половина их переизбирается каждые два года). Один из членов комиссии избирается на пост ее директора.

Генеральная ассамблея фермеров собирается ежегодно, чтобы утвердить бюджет и налоги, а также разобрать вопросы, внесенные на ее рассмотрение исполнительной комиссией. В случае необходимости предпринять те или иные действия между ежегодными ассамблеями в определенных случаях может быть созвано специальное заседание. В Аликанте и генеральная ассамблея, и исполнительная комиссия отличаются чрезвычайной активностью, — раз за разом они стараются изыскать новые ресурсы воды, усовершенствовать договоры и соглашения

с частными компаниями, использующими канал, принадлежа- щий сообществу, для продажи воды в «уэрта». Обычные расходы сообщества развёрстываются по тем фермерам, которые являются владельцами всех прав на воду. Регулярные налоги собираются каждый год, с тех трех групп фермеров, чья очередь приходится на этот год — держатель прав должен уплачивать их каждый раз при предъявлении заявки на талон. Внеочередные расходы, бывавшие иногда довольно большими, развёрстывались аналогичным образом, за исключением того, что их уплата падала на других очередников этого же года.

Комиссия нанимала исполнительного секретаря, а также тех, кто работал на запорно-отпорных сооружениях и поставлял воду непосредственно фермеру. В Аликанте все поворотные устройства ферм открывали и закрывали объездчики канала. В Валенсии и Мурсии—Ориуэле фермеры делали это самостоятельно. Однако в Аликанте объездчики имели меньше возможностей произвольно решать, кому и когда получать воду. Один работник отвечал за учет воды, которая оставалась в регулируемых бассейнах до того момента, пока к ним не подъезжал объездчик, который, в свою очередь, отвечает за всю воду, передаваемую ему.

Для Аликанте также характерна большая, по сравнению с другими «уэртас», степень вмешательства в вопросы местной ирригации со стороны национального уровня власти. Такое огромное сооружение, как водохранилище Тиби, скорее всего будет поставлено под контроль и использовано как источник доходов и власти правителем, являющимся соискателем ренты. Хотя Филипп II не пытался захватить контроль над Тиби, когда это гидротехническое сооружение было создано, в 1739 г. комплекс Тиби был преобразован в королевскую собственность, в которой он оставался следующие сто лет. Когда в 1840 г. контроль за водохранилищем и плотиной и ответственность за распределение воды вернулись к Аликанте,

*

фермеры в течение следующих 25 лет не могли вернуть себе право избирать должностных лиц синдиката. Контроль над ирригационным синдикатом, осуществлявшийся фермерами, был также прерван на время гражданской войны в Испании. Фермеры начали вновь избирать здесь своих должностных лиц из своего состава только в 1950 г.

Необходимо заметить, что степень свободы в деле разработки и изменения своих собственных институтов, с таким успе-

М. ЯГ

хом реализованная на востоке Испании, не была типичной для Кастилии, институты которой, отличаясь гораздо большей степенью централизации, оказали наибольшее влияние на формирование общеиспанских национальных институтов^[67]. К концу XIII в. кортесы королевства Арагон (которое занимало земли, приблизительно соответствующие сегодняшним Валенсии, Арагону и Каталонии) «уже добыли законодательные права и даже отстояли свое право ограничивать — при определенных уело - виях — власть короля издавать законодательные акты» [Veliz, 1980, р. 34]. В этот же исторический период кортесы.Каста- лии редко собирались. К тому времени, когда централизованная монархия, созданная на основе королевства Кастилия, начала доминировать в Испании и Латинской Америке, автономия «уэртас» уже вполне укоренилась. Постоянная готовность здешних пользователей ирригационных систем постоять за свои права говорит о том, что здесь имелась гораздо бблыная степень автономии, чем в других частях Испании. Интересно, насколько иной была бы история Латинской Америки, если бы Фердинанд и Изабелла взяли за образец не Кастилию, а Арагон^[68].

Маас и Андерсон сделали интересную оценку сравнительной эффективности испанских «уэртас» и некоторых систем, действующих на западе Соединенных Штатов. Они обнаружили, что, если не считать затрат на саму воду и административных издержек, связанных с управлением и каналами, система, сложившаяся в Аликанте, обеспечивает местным фермерам самое эффективное использование всех других факто

ров, затрачиваемых при производстве. Система, сложившаяся в Валенсии, является наименее эффективной из всех испан - ских систем, тогда как система в Мурсии-Ориуэле занимает промежуточное положение. Все эти системы генерируют положительный поток выгод для обслуживаемых ими фермеров, и все они выказали поразительные способности к выживанию. Диас Кассоу, историк из Мурсии, в 1887 г. пришел к выводу, согласно которому «демократический и представительский характер сельскохозяйственной коммуны в Мурсии выразился в примечательной стабильности, — ведь самые разные политические эпохи, сменявшие одна другую, не породили никаких серьезных препятствий для его непрерывного функционирования» (цит. по [Maas, Anderson, 1986, p. 83]). Этот вывод Кассоу остается справедливым и сто лет спустя.

3.3. Ирригационные сообщества «занхера» на Филиппинах

Самое раннее записанное упоминание ирригационного сообщества в регионе Илоканос в провинции Северный Илокос на Филиппинах* относится к 1630 г., когда о нем написали испанские священники (см. [Н. Lewis, 1980, р. 153]). Для установления того, существовали ли там подобные организации до начала испанской колонизации, не было предпринято никаких серьезных усилий, однако предположение, согласно которому современные «занхерас» (zanjeras) ведут свое происхождение от некоторой комбинации традиций, включая испанскую, не выглядит безосновательным. Наиболее поразительная черта, роднящая ирригационные системы «уэрта» и «занхера», состоит в том, что центральную роль в обоих случаях играют небольшие сообщества пользователей ирригационной системы, устанавливающие собственные правила, избирающие своих официальных лиц, охраняющие свои системы и ремонтирующие свои каналы. Внутренняя организация каждой из «занхерас» исторически приспосабливалась к своим собственным условиям, так что для используемых на практике правил характер

но значительное разнообразие (см. [Keesing, 1962]). В 1979 г. в Северном Илокосе насчитывалось 686 общинных ирригационных систем ([Siy, 1982, р. 25])^[69].

«Занхерас» учреждались как фермерами — владельцами земли, стремившимися сообща построить ирригационные конструкции, таки индивидами, сорганизовавшимися с тем, чтобы приобрести землю. Технологии, использующиеся для создания и поддержания систем «занхерас», относительно примитивны и характеризуются повышенными затратами труда. Большое число работающих систем и количество труда, затрачиваемое при этом фермерами (как арендаторами, так и землевладельцами), означали, что технологические знания о строительстве плотин и других устройств были широко распространены. Располагающие этими знаниями предприимчивые арендаторы могли собирать бригады для сооружения ирригационной системы на землях, которые до этого были неорошаемыми, и в обмен получать право производить продукцию, используя часть земли, которая стала теперь орошаемой.

Этот тип контракта (называемого «раздел земли», или biang ti daga) позволял землевладельцам сохранять собственность на землю. Право на ее использование переходило к «занхерас» с условием непрерывно поддерживать работу ирригационной системы. В период формирования ассоциации на каждого первоначального участника «занхера» выпускается доля участия, или atar. В этот момент фиксируется суммарное количество таких долей^[70]. Каждая доля дает своему владельцу один голос и право возделывать пропорциональную долю земли, приобре-

ров, затрачиваемых при производстве. Система, сложившаяся в Валенсии, является наименее эффективной из всех испанских систем, тогда как система в Мурсии-Ориуэле занимает промежуточное положение. Все эти системы генерируют положительный поток выгод для обслуживаемых ими фермеров, и все они выказали поразительные способности к выживанию. Диас Кассоу, историк из Мурсии, в 1887 г. пришел к выводу, согласно которому «демократический и представительский характер сельскохозяйственной коммуны в Мурсии выразился в примечательной стабильности, — ведь самые разные политические эпохи, сменявшие одна другую, не породили никаких серьезных препятствий для его непрерывного функционирования» (цит. по [Maas, Anderson, 1986, p. 83]). Этот вывод Кассоу остается справедливым и сто лет спустя.

3.3. Ирригационные сообщества «занхера» на Филиппинах

Самое раннее записанное упоминание ирригационного сообщества в регионе Илоканос в провинции Северный Илокос на Филиппинах[71] относится к 1630г., когда о нем написали испан- ские священники (см. [Н. Lewis, 1980, р. 153]). Для установления того, существовали ли там подобные организации до начала испанской колонизации, не было предпринято никаких серьезных усилий, однако предположение, согласно которому современные «занхерас» (zanjeras) ведут свое происхождение от некоторой комбинации традиций, включая испанскую, не выглядит безосновательным. Наиболее поразительная черта, роднящая ирригационные системы «уэрта» и «занхера», состоит в том, что центральную роль в обоих случаях играют небольшие сообщества пользователей ирригационной системы, устанавливающие собственные правила, избирающие своих официальных лиц, охраняющие свои системы и ремонтирующие свои каналы. Внутренняя организация каждой из «занхерас» исторически приспосабливалась к своим собственным условиям, так что для используемых на практике правил характерно значительное разнообразие (см. [Keesing, 1962]). В 1979 г. в Северном Илокосе насчитывалось 686 общинных ирригационных систем ([Siy, 1982, р. 25])^[72].

«Занхерас» учреждались как фермерами — владельцами земли, стремившимися сообща построить ирригационные конструкции, таки индивидами, сорганизовавшимися с тем, чтобы приобрести землю. Технологии, использующиеся для создания и поддержания систем «занхерас», относительно примитивны и характеризуются повышенными затратами труда. Большое число работающих систем и количество труда, затрачиваемое при этом фермерами (как арендаторами, так и землевладельцами), означали, что технологические знания о строительстве плотин и других устройств были широко распространены. Располагающие этими знаниями предприимчивые арендаторы могли собирать бригады для сооружения ирригационной системы на землях, которые до этого были неорошаемыми, и в обмен получать право производить продукцию, используя часть земли, которая стала теперь орошаемой.

Этот тип контракта (называемого «раздел земли», или ti daga) позволял землевладельцам сохранять собственность на землю. Право на ее использование переходило к «занхерас» с условием непрерывно поддерживать работу ирригационной системы. В период формирования ассоциации на каждого первоначального участника «занхера» выпускается доля участия, или atar. В этот момент фиксируется суммарное количество таких долей^[73]. Каждая доля дает своему владельцу один голос и право возделывать пропорциональную долю земли, приобре-

федерации присоединилась третья «занхера». Остальные существовавшие в регионе системы постепенно присоединились к федерации (этот процесс занял 1950-е годы). Две последние «занхерас» вошли в федерацию в момент своего образования (см. [Siy, 1982, pp. 67—68].

В 1978 г. федерация формально инкорпорировалась в форме частной компании — следуя требованиям филиппинского Водного кодекса, принятого в 1976г., который разрешал вла - деть правами на воду либо индивидам (физическим лицам), либо юридическим лицам. Принимая во внимание историю судебных тяжб в этом регионе (см. [М. Cruz, Cornista and Dayan, 1987]), члены федерации хотели побыстрее закрепить права на воду за федерацией, а не за отдельными «занхерас». Главы всех «занхерас» сформировали совет директоров, a maestro одной из общин-основательниц («занхера» Сур- гуи) был назван президентом и председателем совета директоров. В 1980 г. насчитывалось 43 1 индивидуальных держателя паев или их дробных частей по крайней мере одной «занхера». Самая маленькая «занхера» имела всего 20 членов, самая большая — 73 [Siy, 1982, р. 85]). Каждая «занхера» отвечала за свои финансы и внутренние дела и не имела финансо - вых обязательств перед федерацией.

Совет директоров решает, когда следует проводить восстановление или ремонт плотины. Восстановление занимает около недели, иногда больше (в случае неблагоприятных погодных условий) и предполагает участие нескольких сотен работников. Каждая «занхера» отвечает за доставку строительных материалов и обеспечивает труд рабочих бригад (а также организует их питание, доставляя продукты и повара для приготовления готовой еды). После дня, проведенного за изготовлением циновок (фашин) из банановых листьев и бамбука, бригады в тяжелых лодках направляются по бурлящей воде туда, где они забивают сваи из бамбуковых стволов, служащие фундаментом плотины. Затем сваи переплетаются фашинами и плотина укрепляется песком и камнями.

Каждая из пяти «занхерас», насчитывающих наибольшее число паев, выставляет одну бригаду. Четыре более мелкие общины формируют две бригады. Когда скелет плотины готов, она с помощью «гибких» реек делится на семь секций, приблизительно пропорциональных численности рабочих бригад и сложности рельефа. Эта схема учета трудового вклада позво - ляет каждой группе осуществлять надзор за тем, как продвигается работа у других групп, поощряя некую нематериальную конкуренцию между ними. Работа по поддержанию главного канала в рабочем состоянии организуется схожим образом. Работы на распределительных каналах ведутся каждой «зан-

хера» самостоятельно — каждая из них разделяется на бригады, называемые gunglos, состоящие из 5 —10 работников.

Сай подсчитал общий объем обязательств членов «занхера» (включая как саму работу, так и участие в собраниях и празднествах) своим собственным общинам и федерации — по условиям и по состоянию на 1980 г. Владелец полного пая в «занхера» Санто-Розарио был должен отработать в 1980 г. 86 дней (это было самым крупным обязательством), тогда как владелец пая в «занхера» Нибиниб — только 32 дня (самое маленькое обязательство). Средняя по федерации составила 53 дня (см. [Siy, 1982, р. 92]). Учитывая, что некоторые паи были в совместном владении нескольких фермеров, среднее число дней на одного работающего члена общины было несколько ниже, составляя 39 дней в год.

В терминах современной пятидневной рабочей недели это составляет 2 месяца работы — без всякой непосредственной денежной оплаты³". В течение года члены общин поставили своим «занхерас» и федерации около 16 тыс. человеко-дней^[74]. Сай отмечает, что «вряд ли в развивающемся мире существует еще какая-либо организация, которая в состоянии регулярно мобилизовывать на добровольной основе (sic) такие объемы труда» [Syi, 1982, p. 95]^[75]. Принимая во внимание суровые.

а подчас опасные условия труда, процент явки на эти обязательные работы следует признать поразительным^[76]. В среднем работники отсутствовали в течение чуть более двух дней из тех 39, на которые они мобилизовывались, что дает норму явки на работу 94%. Штрафы за невыход на работу были полностью выплачены в пяти «занхерас», и существенные проблемы с выплатой штрафов возникли только в одной «занхера» [Siy, 1982, р. 98]^[77].

Со временем «занхерас» стали испытывать проблемы, связанные с растущей фрагментацией, или дроблением, первоначальных паев. Например, основатель общины стремя сыновьями мог указать в завещании, чтобы его участки были распределены между его сыновьями поровну. Тогда на каждого из них приходилась бы одна треть его обязательств (в соответствии с доступом к одной трети его земли). Существовало несколько способов преодоления этой проблемы. Некоторые общины назначали одного человека для выполнения суммы обязательств, следующих из пая. Таким образом.

община могла не осуществлять учета и надзора за распределением работ, соответствующих распределению долей паев, избегая трудной задачи выявления и наказания «сачков». Некоторые из «занхерас» сегодня требуют, чтобы продажа или сдача в аренду пая предварялась получением разрешения, в котором будут фиксироваться обязательства отработать на землях общины.

«Предполагаемые новые члены общины инспектируются на предмет возможности и намерения в полном объеме выполнять обязательства. Это делается до того, как сделка по продаже или аренде пая будет одобрена. В некоторых случаях от новых членов общины требовалась подпись на соглашении, в котором они подтверждали свое согласие выполнять внутренние установления общины. Этими внутренними установлениями обычно провозглашалось, что нарушающие их члены могут быть временно или окончательно исключены из занхера" а их земля конфискована» [Siy, 1982, р. 110].

Для этой местности характерна огромная численность безземельного населения, так что за доступ к земле имеет место острая конкуренция.

В этой системе правила, регламентирующие доступ к воде, не такие строгие, как правила, предписывающие участие в работах. В общем и целом сток воды в ирригационную систему более чем достаточен для удовлетворения потребностей фермеров — при данной структуре посевов и типах почв. Когда вода имеется в изобилии, она свободно протекает по всей системе, и каждый может брать ее для орошения столько, сколько пожелает. Если имеет место дефицит воды, включается принцип очередности — очереди устанавливаются как между «занхерас», таки внутри «занхера» — между распределительными каналами. Во время засухи «занхерас», расположенные ниже, получают право на весь сток системы в течение нескольких ночей подряд. После уведомления об этой ситуации и достижения договоренностей «занхерас», расположенные ниже, посылают своих gunglos в «занхерас», расположенные выше, для установки регуляторов в положение «закрыто», что запирает вход в их каналы. «Остальные члены общины "стоят на страже", желая убедиться в том, что эти временные управляющие устройства остались на своих местах. Другие группы заняты фактическим распределением воды по индивидуальным участкам» [Siy, 1982, р. 122].

При распределении приоритет отдается участкам, нужда в воде на которых максимальна, после чего устанавливается обычная очередь.

Некоторые «занхерас», расположенные ниже, собирают урожай лишь один раз в год, но для «занхерас», расположен- ных выше, собирать два урожая в год совершенно реально. Сай приводит ясные свидетельства того, что можно так перераспределить воду между девятью общинами, что продуктивность «занхерас», расположенных ниже, увеличится — без снижения продуктивности «занхерас», расположенных у входа в систему (см. [Siy, 1982, р. 122— 145]). С другой стороны, распределение воды примерно пропорционально вкладам в виде труда и материалов и паям atar. Таким образом, три «занхерас», которые вносят наибольший вклад в виде труда и материалов (48%), получают 55% воды, три общины, вклад которых равен 30% труда и материалов, получают 25% воды и три «занхерас», на которые приходится 22% трудовых и материальных затрат, получают 20% воды^[78].

С точки зрения технической эффективности система, рассмотренная как чисто водораспределительная, не так эффективна, как могла бы быть. Однако Сай чрезвычайно осторожен в оценке эффективности, указывая на то, что помимо затрат, отсутствие которых непосредственно приводит к недополучению выпуска, существует множество других, связанных с проектированием и функционированием подобных систем.

«Затраты могут иметь форму времени или энергии, расходуемых при формировании приемлемой схемы договоренностей или при адаптации к внешним процедурным требованиям. Например, изменение распределения воды может потребовать изменения распределения обязательств между разными «занхерас». От общины, которая прекращает получать дополнительную воду, могут потребовать вносить прежнюю — повышенную — долю в общих затратах труда и материалов, направляемых на поддержание и ремонт системы, причем целью этого требования будет удовлетворение спроса [со стороны федерации] в части долевых обязательств, пропорционально увеличению полученных [данной общиной] выгод. Однако здесь всегда существует опасность, что отдельная

«занхера» может не иметь физической возможности немедленно удовлетворить требования такого рода и новый спрос на ее ресурсы может подорвать стабильность или солидарность федерации общин» [Siy, 1982, р. 146].

Главный критерий, который инженеры-ирригаторы используют для оценки эффективности работы ирригационной системы, формулируется в терминах технической эффективности, т.е. сводится к требованию оптимального распределения воды, обеспечивающего увеличение сборов возделываемых культур. Федерация не показывает результатов, соответствующих этому критерию, но она неплохо работает, если судить по критерию мобилизации персонала для строительства и ремонта. Члены федерации чувствуют, что распределение воды должно оправдывать те формулы, которые разработали они сами, а не те, которые спроектировали внешние эксперты. Как будет показано в главе 5, когда внешние эксперты работают не контактируя с местными ирригаторами, они частенько проектируют системы, нацеленные прежде всего на техническую эффективность, которые, однако, не достигают либо этой (провозглашаемой главной целью) технической эффективности, либо такого уровня организации, который обеспечивал бы регулярность распределения воды или даже вообще физическое существование системы как таковой.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: