КРОСС-КУЛЬТУРНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ.

Многие исследователи, основываясь на кросс-культурных срав-

нениях, пытались изучить влияние социокультурной среды на

психику. Рассмотрим три такие исследовательские программы:

каждая из них по-своему стремится выявить роль социо-куль-

турной среды в психике с помощью кросс-культурных исследо-

ваний и каждая демонстрирует трудности, к которым она приво-

дит исследователя.

В первой программе внимание сконцентрировано на процес-

сах восприятия, что соответствует элементарным психическим

функциям в подходе В. Вундта. Эти функции считаются универ-

сальными, потенциально сводимыми к своему физиологическому

субстрату и, следовательно, подходящими для эксперименталь-

ного изучения. Вторая - относится к изучению интеллекта,

связанному с высшими психическими функциями, которым

В. Вундт отказывал в возможности экспериментального изуче-

ния даже в своей собственной культуре. Третья - направлена

на изучение памяти; принято считать, что она опирается как на

высшие, так и на низшие психические функции.

В самом начале нынешнего столетия предполагалось сущест-

вование культурных различий на всех трех уровнях психических

функций. Однако мнения относительно того, какие психические

функции в каких обществах более развиты, расходились. Так,

например, думали, что перцептивные способности и память у

примитивных народов развиты лучше, в то время как интел-

лект, продукт высших психических функций, считали более вы-

соким у представителей развитых технологических обществ, су-

ществующих в Европе и Соединенных Штатах.

Исследование этих проблем началось вскоре после того, как

психология сформировалась в качестве научной дисциплины,

поэтому есть возможность сравнить открытия и выводы, получен-

ные на двух разных этапах развития психологической теории и

методологии этой дисциплины. Сравнивая более ранние и более

поздние исследования, мы отчасти можем понять, в какой мере

отсутствие у общей психологии интереса к кросс-культурным

56____________________________________________культурно"НСТОРпчЕСКДЯ ПСИХОЛОГИЯ

исследованиям является результатом несовершенства ранних

работ в этой области, и не является ли оно результатом более

глубоких, непреходящих проблем изучения представленности

культуры в психике.

Чтобы увидеть, как общая психология пыталась понять роль

культуры в формировании психики, полезно рассмотреть внут-

реннюю логику всех трех исследовательских программ. Не менее

важно рассмотреть, хотя бы схематично, те социокультурные

обстоятельства, которые сформировали мировоззрение самих ис-

следователей. Как мы увидим, научные суждения исследовате-

лей несут отпечаток представлений, доминировавших в тех об-

ществах и в то время, где и когда они жили и работали.

Социально-исторический контекст

Как отмечали Э. Кахан и Ш. Уайт, подъем психологии как дис-

циплины был связан с развитием университетских исследований

и разделением труда между различными гуманитарными наука-

ми. На протяжении тридцати лет мир стал свидетелем возник-

новения психологии, социологии, антропологии, экономики, по-

литической науки и других дисциплин, сгруппировавшихся во-

круг идей бихевиоризма. А за стенами академий росли бюрок-

ратические и коммерческие структуры и возник запрос на людей,

которые могли бы эффективно управлять этими новыми структу-

рами. Школы, заводы, армейские подразделения - все жаждали

помощи в решении социальных и экономических проблем, свя-

занных с жизнедеятельностью индустриальных обществ. В это

время европейское присутствие и влияние в странах Азии, Афри-

ки и Южной Америки было в зените. Несмотря на удар, нанесен-

ный романтическим представлениям о прогрессе человечества

Первой мировой войной, первые поколения психологов XX в. бы-

ли все еще пропитаны мировоззрением, преобладавшим в XIX в.

Ни как психологи, ни как граждане, они не сумели решить ос-

новные вопросы, поставленные предыдущими поколениями.

В американской жизни 1920-1940-х г.г. интенсивно проис-

ходил сдвиг от деревенского, по большей части сельскохозяйст-

венного общества к обществу перенаселенных городов, где элек-

тричество и газ вызывали обширные изменения в повседневном

жизненном опыте. Это был период официальной сегрегации аме-

риканцев африканского происхождения; время, когда на улицы

больших американских городов выплеснулись толпы переселенцев

из центральной и южной Европы; время огромного энтузиазма в

отношении способности науки решить проблемы человечества.

Кросс-культурные ИССЛЕЛОВДН^Я__________________________________________57

В научном плане психология могла, конечно, аккуратно из-

ложить проблемы социальных отношений и социального контек-

ста на языке теоретических представлений, но в повседневной

жизни ученые, так же, как и обычные граждане, не могли осво-

бодиться от своих основополагающих ценностей в рассуждениях

о таких материях, как культура, раса, эволюция и исторические

перемены. Как мы увидим дальше, в течение века психология в

этом отношении не особенно изменилась.

Перцептивные процессы и культура

Первое технически изощренное экспериментальное исследова-

ние культурных различий в перцептивных процессах было осу-

ществлено в конце прошлого - начале нынешнего века, когда

научная психология была еще в колыбели (Haddon, 1901).

Полстолетия спустя один из аспектов этой ранней работы стал

предметом серии детальных исследований, направленных на

прояснение его культурных оснований (Segall, Campbell and

Herskouitz, 1966).

В 1895 г. хорошо оснащенная экспедиция Кембриджского

университета, возглавляемая А. Хэддоном, отправилась к юго-

восточным берегам того, что называлось тогда Британской Новой

Гвинеей, и к островам Торресова пролива. А. Хэддон (который

впоследствии возглавил созданный в Кембридже департамент

антропологии) уже прежде изучал зоологию моря этого региона.

Организуя этнографическое исследование, он последовал естест-

веннонаучной традиции, объявив, что <никакое изучение народа

не будет полным, если оно не включает изучения его психоло-

гии> (Haddon, 1901, р. V).

Специалистом по экспериментально-психологическим мето-

дам в этой экспедиции был У. X. Р. Риверс, который впоследст-

вии сделал выдающуюся карьеру в антропологии (см.: Slobodin,

1978). Получив медицинское образование, впоследствии он заин-

тересовался экспериментальной психологией и до своего переез-

да в Кембридж в 1897 г. преподавал ее в колледже Лондонского

университета. В качестве помощников по работе в этой экспеди-

ции были приглашены двое студентов - К. С. Майерс и

У. МакДугалл (оба впоследствии стали известными психолога-

ми). Верные вундтовской традиции лабораторного исследования,

У. X. Р. Риверс и его коллеги сосредоточили свои усилия на

изучении сенсорных способностей, то есть элементарных психи-

ческих функций. С этой целью они взяли с собой впечатляющий

набор аппаратов и устройств, предназначенных для использования

58_______________________________________КУЛЬТУРНО-ИСТОРИЧЕСКАЯ психология

при изучении визуальных, тактильных и обонятельных ощуще-

ний в соответствии с принятыми методиками.

Главным в их работе было проверить достоверность утвер-

ждений европейцев, совершивших путешествие в <нецивилизо-

ванные части света>, о том, что <дикие и полуцивилизованные

расы демонстрируют более высокую сенсорную чувствитель-

ность, чем та, которую можно обнаружить среди европейцев>

(Rivers, 1901, р. 12). В качестве примеров подобных отличий ту-

земцев приводились данные из ряда отчетов: <У людей с Сан-

Кристобаля (Соломоновы острова) глаза, как линзы, и они могут

с большого расстояния в самый пасмурный день обнаружить голу-

бей, спрятавшихся между листьями деревьев,... уроженцы Новой

Ирландии видели землю, когда мы не могли разглядеть их даже с

помощью хорошей оптики, и обнаруживали маленькие лодки в

плохую погоду на расстоянии шести-семи миль, чего мы не могли

сделать даже с биноклями и телескопами> {там же, р. 13).

В 1880-х годах по поводу интерпретации подобных сообще-

ний разгорелась дискуссия на страницах научного журнала

<Nature>. Одни считали, что <дикари> обладают большей зорко-

стью, чем <цивилизованный человек>. Другие полагали, что от-

меченные в этих сообщениях различия возникли благодаря то-

му, что дикие народы уделяли большое внимание мелким дета-

лям окружающей среды и, вследствие этого, приобрели значи-

тельный опыт в их различении.

Исследователи проверили эти альтернативные точки зрения

изучая сенсорную чувствительность основных анализаторов. Сам

У. X. Р. Риверс изучал остроту зрения, восприятие цвета и вос-

приятие пространства (включая подверженность зрительным ил-

люзиям); К. С. Майерс изучал остроту слуха, обоняние и вкус;

У. МакДугалл исследовал тактильную чувствительность, разли-

чение веса и иллюзию <размер-вес>.

Один из наиболее часто цитируемых результатов был получен

с тестом на остроту зрения, похожим на тот, что проходят же-

лающие получить водительские права. Испытуемым предъявля-

лась таблица с многократно напечатанной на ней буквой Е, по-

степенно уменьшающейся в размере. В каждой строке этой таб-

лицы буквы имели различную ориентацию. Испытуемым давали

карточку с напечатанной на ней единственной буквой Е, и про-

сили располагать эту карточку так, чтобы пространственная ори-

ентация их буквы соответствовала ориентации буквы, указанной

экспериментатором в таблице. Эти упрощения позволяли ис-

пользовать методику с неграмотными испытуемыми. Получен-

КрОСС-КуЛЬТурНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ___________________________________________________________________59

ные данные показывали, что испытуемые понимали задачу; точ-

ность ее выполнения ими уменьшалась, как обычно, по мере

уменьшения размера стимула или увеличения расстояния, на

котором они находились от таблицы.

У. X. Р. Риверс протестировал 170 туземцев островов Торре-

сова пролива. Чтобы обеспечить необходимую освещенность, тес-

тирование проводили на открытом воздухе. Результаты были

выражены в виде отношения расстояния, с которого стимульный

материал еще может быть идентифицирован, к его размеру: чем

больше это отношение, тем больше острота зрения. По всей со-

вокупности результатов <величина остроты зрения> получилась

равной 2,1:1. Чтобы определить, является ли такая острота зре-

ния необычной, Риверсу нужны были данные для сравнения. В

связи с этим возникли некоторые трудности, поскольку, как он

отмечал, <истинная европейская норма, то есть средняя острота

зрения европейцев с нормальными глазами не была еще удовле-

творительно определена> (там же, р. 14). Не существовало и

общепринятой методики для определения остроты зрения.

На этом этапе обнаружились многие трудности проведения

кросс-культурных экспериментов. Использование данных, полу-

ченных с помощью какой-либо другой методики, было бы неаде-

кватным, так что надо было найти возможности эквивалентного

применения Е-методики. Требование эквивалентности не исчер-

пывалось применением тех же материалов, его надо было рас-

пространить и на саму процедуру, и на условия тестирования.

То, какие данные исследователь выбрал для сравнения и какими

критериями он при этом пользовался, показывает, с какими

трудностями ему пришлось столкнуться.

Основные данные, которые он использовал для сравнения,

были получены на острове Гельголанд у побережья Германии.

Эти данные были сочтены особенно релевантными, потому что

выборка включала сто человек в широком возрастном диапазоне

и, следовательно, могла считаться репрезентативной для местно-

го населения. Эти люди зарабатывали себе на жизнь рыбной

ловлей, как и испытуемые с островов Торресова пролива, и были

не слишком образованы, что дополнительно увеличивало их

ценность как контрольной группы. Средняя острота зрения для

этой группы составила 1,77:1.

Хотя У. X. Р. Риверс и считал эти данные надежными, чис-

ленное значение различия между двумя протестированными

группами не произвело на него впечатления. После сравнения

этих данных и результатов альтернативных методик измерения

60____________________________________________КУЛЬТУРНО-ИСТОРИЧЕСКАЯ психология

остроты зрения он заявил: <Общий вывод, который можно сде-

лать... состоит в том, что острота зрения дикарей и полуцивили-

зованных людей, хотя и превосходит несколько остроту зрения

нормального европейца, но степень этого превосходства вовсе не

так значительна... Народы, которые изучены к настоящему

времени, не проявляют того превосходства над европейцами в

присущей им остроте зрения, как этого можно было бы ожидать

по сообщениям путешественников> (там же, 1901, р. 42).

Результаты исследования других анализаторов хотя и не все-

гда, но в общем и целом подтверждали этот вердикт. Сообщалось

также, что при общей бедности словаря для обозначения цветов,

его испытуемые проявляли несколько сниженную чувствитель-

ность к голубому цвету и были менее чувствительны, чем евро-

пейские испытуемые, к определенным зрительным иллюзиям.

У. МакДугалл, исследуя способность раздельно ощущать два од-

новременных прикосновения к коже в близко расположенных

точках, обнаружил, что туземцы островов Торресова пролива

могли различать два прикосновения на расстояниях приблизи-

тельно вполовину меньших, чем было получено на трех разных

европейских выборках. Он также обнаружил, что уроженцы этих

островов допускают меньшую ошибку при определении различия

в весе тел. К. С. Майерс, однако, обнаружил, что острота слуха

несколько выше в европейских выборках; в чувствительности к

запахам заметных различий не было.

Это исследование могло вызвать и вызвало множество вопро-

сов. Э. Б. Титченер, главный американский авторитет по вунд-

товской методологии эксперимента, признал правомерность це-

ли, сформулировав ее так: <Получить психологические данные,

которые побудили бы [исследователя] соотнести примитивную

расу с различными слоями его собственного цивилизованного

общества> (Titchener, 1916, р. 235). Он посочувствовал трудно-

стям проведения полевых экспериментов и даже счел возмож-

ным похвалить исследователей за проделанную работу и изобре-

тательность. Тем не менее его приговор был суров: <Тесты были

не адекватны поставленным целям>. Критика Э. Б. Титченера

применима и ко многим (если не ко всем) более поздним кросс-

культурным сравнениям экспериментальных данных.

Одна из проблем, связанных с такими исследованиями, оче-

видна, хотя часто недооценивается. Эксперимент, осуществлен-

ный в примитивном сообществе, обычно невоспроизводим. По-

добные экспедиции довольно дороги, а обстоятельства жизни

всех участников постоянно меняются^. Чтобы снять остроту этой

КрОСС"КулЬТурНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ___________________________________________________________________61

проблемы, Э. Б. Титченер проводил то, что он называл <парал-

лельными и показательными> экспериментами по проверке со-

перничающих гипотез. Этот прием имеет шаткие логические ос-

нования. Как отмечал сам Э. Б. Титченер, воспроизведение в пси-

хологических лабораториях означает повторение экспериментов

с одинаково подготовленными испытуемыми при использовании

одинаковых методик и оборудования. Однако здесь он сам воз-

вращается к допущению единства психики, чтобы придать прав-

доподобие своим результатам. Утверждая, например, что описа-

ния группы испытуемых с островов Торресова пролива напоми-

нают нам снова и снова, что человеческая природа в главном

одинакова по всему миру:

<Пожилая женщина с острова Мюррей, которая "по какой-то

ассоциации" назвала свое имя и имена своих друзей, когда ее

попросили указать цвет листочков из набора цветной бумаги, -

разве мы не встречали ее, говорю это со всем уважением, на на-

ших летних семинарах? Человек, которого попросили расставить

цветные образцы в порядке предпочтения и который расставил

их почти в точности в том же порядке, в каком они были предъ-

явлены ему экспериментатором в предыдущем тесте, - фигура,

хорошо известная в наших лабораториях. Если теперь я сравню

наблюдения моих коллег с наблюдениями папуасского вождя, я

вовсе не обязательно впаду в абсурд> (там же, 1916, р. 206).

Особенно тщательно Э. Б. Титченер раскритиковал два из

проведенных группой экспериментов: изучение тактильной чув-

ствительности У. МакДугалл и работу У. X. Р. Риверса по вос-

приятию цвета. Оба эти эксперимента представляют особый ин-

терес, поскольку они выявляют групповые различия в основных

психических процессах, то есть там, где теория В. Вундта (да и

интерпретация самим У. X. Р. Риверсом различий в остроте зре-

ния) заставляют ожидать всечеловеческой универсальности.

Эксперимент У. МакДугалла, продемонстрировавший очевидно

более высокую чувствительность к парным касаниям у туземцев

островов Торресова пролива, казалось бы, был довольно хорошо

обоснован, поскольку его выводы базировались на сравнении

данных, которые он сам получил как на островах Торресова про-

лива, так и в Англии. Но их, оказывается, тоже можно было

интерпретировать иначе.

Э. Б. Титченер начал с цитаты из У. МакДугалла: <Процеду-

ры не должны, насколько это возможно, требовать никаких зна-

ний от испытуемых>, а затем объявил, что в реальности проце-

дура подвержена всевозможным суггестивным влияниям, которые

62_______________________________________КУЛЬТУРНО-ИСТОРИЧЕСКАЯ псмхоломя

сказываются на характере интерпретации задания. Далее он от-

метил, что, хотя средний балл для английских испытуемых ока-

зался выше (что соответствовало более низкой чувствительно-

сти), разброс баллов внутри каждой из двух групп был очень

большим и предположил, что разные испытуемые выполняли, по

существу, разные задания. Затем он прицельно ударил по инст-

рукциям (я процитирую, поскольку такого рода детали часто

оказываются решающими при интерпретации эксперименталь-

ных данных, - именно об этом и говорит Э. Б. Титченер):

<Порог [порог различения], который пытался определить

У. МакДугалл, и это следует напомнить - это не то расстояние,

на котором два укола ощущаются раздельно, но... то расстоя-

ние, на котором они создают ощущение, заметно отличное от

ощущения, вызванного одним уколом> (там же, р. 207-208).

От этого, на первый взгляд незначительного, пункта Э. Б. Тит-

ченер переходит к чрезвычайно правдоподобному предположе-

нию, что культурные различия, наблюдавшиеся У. МакДу-

галлом, - это различия в том, как испытуемые, принадлежащие

к этим двум культурам, склонны интерпретировать инструкции

и, следовательно, в том, как они интерпретировали предъявляе-

мый стимульный материал. Прежде всего, на основе опытов,

проведенных в его лаборатории, он утверждал, что между ощу-

щением одного укола и ощущением двух уколов есть ряд про-

межуточных ощущений. Некоторые испытуемые говорили, что

чувствуют <гантель> (две точки, соединенные отрезком), дру-

гие - что чувствуют линию. Эти ощущения заметно отличны от

ощущения единичного укола, но это не два отдельных ощуще-

ния. Здесь, писал Э. Б. Титченер, и лежит объяснение широты

спектра результатов, полученных в исследовании У. МакДугал-

ла: некоторые из его испытуемых говорили <два>, едва лишь

впечатление от уколов начинало отличаться от единичного ощу-

щения; другие говорили <два> лишь тогда, когда ясно ощущали

два раздельных укола.

Затем он провел некий эксперимент, который назвал <безрас-

судно смелым>, чтобы выяснить, не следует ли признать сравни-

тельные результаты У. МакДугалла <не имеющими законной

силы>. Он повторил эти эксперименты, используя сходный ин-

струмент, и регистрируя отклик не тогда, когда ясно чувствовал

два укола, а тогда, когда его ощущения начинали отличаться от

воспринимаемого определенно единственным уколом, но еще не

обязательно двумя раздельными. В этих условиях его чувстви-

тельность оказалась почти предельной. Следовательно, заключал

КрОСС-КуЛЬТурНЫЕ /1ССЛЕ.Д.ОВДН/1Я___________________________________________________________________63

он, у английских испытуемых У. МакДугалла было не менее

тонкое тактильное различение, а скорее всего, они просто иначе

интерпретировали задание, что и сказалось на росте их порого-

вой чувствительности.

Этим заявлением Э. Б. Титченер, однако, не претендовал на

то, что ему удалось доказать равенство порогов чувствительности

для двух групп, он просто демонстрировал, что У. МакДугалл не

доказал различия. В качестве альтернативного объяснения ре-

альности он привлекал аргументы, связанные с жизненным опы-

том испытуемых: <[Английские испытуемые были]... менее за-

интересованы мелкими деталями стимульного материала, чем

дикари; они менее остро реагировали на ощущение; они, как

можно предположить, уделяли больше внимания особенностям

используемого оборудования и его возможному действию на ко-

жу. Они ожидали ощутимо двойственного впечатления> (там

же, р. 211). Э. Б. Титченер придавал особое значение сообщению

У. МакДугалла о том, что в его экспериментах наиболее образо-

ванные англичане показывали самые высокие пороговые значе-

ния. <Чем дальше уходим мы от заинтересованности дикаря ощу-

щениями, - писал он, - тем выше наши пределы!> (там. же).

Он раскритиковал этот эксперимент еще по ряду пунктов, а

затем так же детально опроверг выводы У. X. Р. Риверса в от-

ношении довольно слабого восприятия голубого цвета среди ту-

земцев островов Торресова пролива. В последнем случае он ука-

зал на влияние освещения на цветовосприятие и повторил неко-

торые из наиболее необычных приемов У. X. Р. Риверса, снова

получив результаты, подрывавшие вывод о наличии культурных

различий в элементарных психических процессах.

Проект Торресова пролива - оценка

Об уроках экспедиции на острова Торресова пролива и критики

Э. Б. Титченером ее выводов можно сделать ряд замечаний. На

самом общем уровне почти целое столетие соответствующих ис-

следований в целом подтвердило, что культурные различия в

остроте ощущений либо минимальны, либо вообще отсутствуют.

Культурные различия с большей вероятностью проявляются, ког-

да в качестве стимулов используются сложные материалы, в част-

ности, рисованные (обзоры см.: Berry, Poortinga, Segall and Da-

sen, 1992; Segall, Dasen, Berry and Poortinga, 1990). Этого следо-

вало ожидать и из допущения, что элементарные психические

процессы не подвержены влиянию культурных различий в отли-

чие от процессов, основанных на использовании конвенциональных

64____________________________________________КУЛЬТУРНО^СГОРИЧЕСКАЯ психология

культурных представлений (таких, например, как линейная пер-

спектива на двумерных рисунках).

Тем не менее исследования, проведенные сначала на островах

Торресова пролива, а затем Э. Б. Титченером, показали, что да-

же при изучении так называемых элементарных (и предположи-

тельно универсальных) психических процессов очень трудно

обойти тот факт, что культуросообразные способы интерпретации

задания влияют на его выполнение. Э. Б. Титченер своими мо-

дификациями экспериментальных процедур не удалял культур-

ные влияния - он ими манипулировал, тем самым показывая,

что они существовали с самого начала.

Еще один дополнительный аспект отчетов У. X. Р. Риверса

проливает несколько иной свет на трудности строгого разделения

элементарных и высших психических функций.

Показав, к своему удовлетворению, что жители островов Тор-

ресова пролива обладают не столь большой остротой зрения, как

об этом можно судить по тщательно проведенным тестам, он тем

не менее должен был признать, что иногда был все же поражен

их зоркостью. В одном из таких случаев он плыл с одного остро-

ва на другой, когда трое бывших с ним мужчин неожиданно

воскликнули, что видят судно в бухте на другой стороне острова,

к которому они плыли. У. X. Р. Риверс уже измерил остроту их

зрения - она была хорошей, но не экстраординарной, тем не

менее обнаружилось, что они способны увидеть верхушки мачт

корабля, торчащие поверх низкого острова, задолго до него. Та-

кого рода свидетельств (подтверждаемых похожими сообщения-

ми других ученых) достаточно, писал ученый, чтобы <показать

особую природу визуальных возможностей тех, кто живет в есте-

ственном состоянии> (Rivers, 1901, р. 43). Он продолжает: <Нас-

колько позволяют судить наши данные, дикарь, похоже, начи-

нает с такой остроты зрения, которая лишь ненамного превосхо-

дит остроту нормального зрения среднего европейца. Однако пу-

тем продолжительной практики внимательного приглядывания к

мелким деталям окружающей среды, которая становится ему

чрезвычайно хорошо известна, дикарь становится способным

увидеть и распознать удаленные объекты таким образом, что это

кажется почти сверхъестественным> (там же, р. 43).

Далее он утверждает, что эта способность обусловлена кон-

текстом, опираясь на данные о том, что австралийские следопы-

ты совершенно беспомощны за пределами своей среды обитания.

Его рассуждения, как мы увидим, звучат вполне современно.

Сама идея, как она изложена в указанной работе, не опирается

КрОСС-КулЬТурНЫЕ НССЛЕД.ОВДННЯ___________________________________________________________________65

на экспериментальные данные, однако и не предполагает с необ-

ходимостью вовлеченности перцептивных процессов за предела-

ми данного конкретного навыка: экспериментальные данные на

самом деле показали, что туземцы с очень высокой остротой

зрения могли иметь очень слабые слуховые навыки.

Другой интересный способ, при помощи которого У. X. Р. Ри-

верс пытался преодолеть ограничения, налагаемые требованием

наблюдать только элементарные психические функции, выдви-

гая теорию нулевой суммы или компенсации в культуре и пси-

хике, - равновесие между уровнями, до которых могут быть

развиты низшие и высшие функции. Он рассуждает следующим

образом:

<Мы знаем, что рост интеллекта зависит от материала, пос-

тавляемого чувствами, поэтому на первый взгляд может пока-

заться странным, что развитие сенсорной стороны (базы) психи-

ческой жизни может оказаться препятствием для интеллекту-

ального развития. Но по глубоком размышлении я полагаю, что

в этом факте нет ничего неестественного. Если слишком много

энергии тратится на чувственный фундамент, естественно, что

страдают высшие интеллектуальные структуры> (там же, р. 44-

45). Он утверждал, что <преувеличенное внимание, которое ди-

карь уделяет окружающим его конкретным вещам, может слу-

жить препятствием для высшего интеллектуального развития>

(там же, р. 45). Я мог бы привести много возражений против

этой идеи, но ограничусь методологическим, наиболее важным

для оценки адекватности такого способа оценки соотнесения тео-

рии с экспериментальными данными.

У. X. Р. Риверс и его группа нигде экспериментально не ис-

следовали высшие психические функции. Поскольку им удалось

успешно опровергнуть некорректные заключения о высоких сен-

сорных возможностях туземцев (с некоторой помощью со сторо-

ны Э. Б. Титченера), можно было ожидать от них и скептическо-

го отношения к утверждениям тех же источников о низких ин-

теллектуальных способностях этих людей. К сожалению, они

никак не откликнулись на более поздние требования, в частно-

сти потому, что не приняли существующие методы исследования

высших психических функций. В соответствии с догмами, при-

нятыми в экспериментальной психологии, находившейся под

влиянием В. Вундта, этого вообще нельзя было сделать, отчасти

из-за бытовавших предрассудков относительно <ментальности

туземцев>. В целом уроки экспедиции на острова Торресова про-

лива были двойственны. С одной стороны, экспериментальные

3-2413

кудьтурно-ИСТОРИЧЕСКДЯ психология

методы продемонстрировали возможность вносить полезный

вклад в обсуждение конкретных вопросов о культуре и познании

(хотя сомнения и оставались). С другой стороны, ограничение ис-

следования экспериментальными методами, казавшимися подхо-

дящими для изучения элементарных психических функций, ос-

тавляло главные вопросы незатронутыми и провоцировало даже

очень опытных исследователей на некорректные рассуждения.

Подверженность зрительным иллюзиям: современные данные

Один из наименее известных результатов исследований У. X. Р. Ри-

верса связан с подверженностью зрительным иллюзиям. Те же

легенды, которые приписывали чрезвычайную остроту зрения

народам, считавшимся примитивными, породили и представле-

ния, что таких людей легко одурачить фокусами вроде тех, что

показаны на рисунке 2.1.

\

/

//

\\

Рис. 2.1. Примеры двух иллюзий, широко используемых в кросс-

культурных исследованиях: наверху - иллюзия Мюллера-Лайера; вни-

зу - горизонтально-вертикальная иллюзия. В обоих случаях одинако-

вые по длине отрезки прямых воспринимаются как неравные из-за раз-

личий в контексте.

Однако обнаружилось, что уроженцы островов Торресова

пролива и одного из сельских районов Индии меньше подверже-

КрОСС-КуЛЬТурНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ___________________________________________________________________67

ны иллюзии Мюллера-Лайера, чем контрольная европейская

группа, но более подвержены горизонтально-вертикальной иллю-

зии. Хотя его результаты и подорвали надежды, основанные на

мифе об интеллектуальном превосходстве европейцев, было, од-

нако, совершенно неясно, какие факторы порождали эти куль-

турные различия.

В 1960-х годах Маршалл Сегалл и его коллеги снова обрати-

лись к некоторым из ключевых вопросов, исследовавшихся

У. X. Р. Риверсом. Эта современная группа была гораздо более

опытна, чем их предшественники как в исследовательских мето-

дах экспериментальной психологии, так и в полевой этнографи-

ческой работе. Они определили свою деятельность как попытку

выявить влияние особенностей окружающей среды на зритель-

ное восприятие. Они работали со зрительными иллюзиями. Их

базовая гипотеза состояла в том, что различные культурные сре-

ды порождают различные привычные способы интерпретации

зрительных впечатлений, поэтому, когда испытуемым предъяв-

ляются стимулы, непохожие на те, с которыми они привыкли

встречаться, будет наблюдаться рост числа ошибочных интер-

претаций. В отношении иллюзии Мюллера-Лайера исследователи

ожидали, что люди, живущие в <рукотворной среде>, будут чаще

интерпретировать рисунки на языке трехмерных объектов, чем

люди, живущие в менее <рукотворной> сельской среде. Они пред-

полагали также, что люди, привыкшие видеть дальние просторы,

будут более подвержены горизонтально-вертикальной иллюзии.

М. Сегалл и его коллеги провели множество измерений, что-

бы повысить надежность результатов. Они не просто сопоставля-

ли группу туземцев с группой университетских студентов. Их

исследование охватило четырнадцать неевропейских групп (три-

надцать африканских и одну филиппинскую) и три группы ис-

пытуемых европейского происхождения (одна из Южной Афри-

ки и две из Соединенных Штатов, последние существенно разли-

чались по социальному положению и уровню образования). Чис-

ленность групп составляла от 30 до 344 человек; всего было

обследовано 1900 человек.

Обеспокоенные возможностью неудач, обусловленных взаим-

ным непониманием, исследователи каждый раз предваряли тес-

тирование тем, что просили испытуемых сравнить несколько пар

сильно различающихся по длине отрезков, чтобы убедиться, что

те правильно поняли инструкции. Экспериментаторы использова-

ли также отрезки разного цвета и следили за тем, чтобы отрезки

не касались друг друга. Убедившись, что испытуемые поняли

з*

68__________________________________________________КУЛЬТУРНО-ИСТОРИЧЕСКАЯ пс^холог^я

задание и могут адекватно выразить свой ответ, они предъявля-

ли иллюзии и просили сравнить длину линий.

Как и ожидалось, испытуемые в европейских выборках ока-

зались значительно более подверженными иллюзии Мюллера-

Лайера, чем испытуемые неевропейских сельских районов. И,

как и ожидалось, подверженность горизонтально-вертикальной

иллюзии различалась по группам иным образом. Испытуемые из

групп, привычных к дальним просторам,, были более подверже-

ны этой иллюзии, чем люди, жившие в тропических лесах или в

современных европейских городах. Исследователи могли заклю-

чить, что им удалось показать: культура влияет на восприятие,

формируя привычные способы суждения о воспринимаемых объ-

ектах, срабатывающие в двусмысленных обстоятельствах.

Как отмечают М. Сегалл и его коллеги (1990), тот факт, что

результаты в целом соответствовали теории, не означал невоз-

можности других интерпретаций. Роберт Поллак (Pollack, 1970;

Pollack and Silvar, 1967), который показал, что подверженность

иллюзиям уменьшается с уменьшением пигментации сетчатки,

предположил, что в действительности не степень рукотворности

культурного окружения, а принадлежность к той или иной расе

обусловливает групповые различия в подверженности иллюзиям.

Его рассуждения, казалось бы, подтвердились, когда Дж. Берри

(Berry, 1971) сообщил, что при тестировании групп испытуемых,

различающихся по обоим этим параметрам, подверженность ил-

люзиям больше зависела от пигментации кожи, чем от степени

рукотворности окружающей среды. Однако и это, и другие ана-

логичные исследования давали неустойчивые результаты: иногда

пигментация кожи предопределяла подверженность иллюзиям, а

иногда - нет (обзоры полученных результатов см. в Deregowshi,

1989; Pollack, 1989; Segall et al., 1990).

Немалая изобретательность была проявлена в попытках про-

верить гипотезу о влиянии культуры на восприятие. Например,

Р. Болтон, С. Михельсон, Дж. Уайлд и С. Болтон изучали под-

верженность иллюзиям в двух группах перуанцев, живших в

центральных Андах на высотах соответственно 4 500 и 13 000

футов над уровнем моря. Они полагали, что если гипотеза о роли

пигментации верна, люди, живущие на большей высоте, окажут-

ся менее подвержены иллюзиям, поскольку получают больше

солнечной радиации (которая вызывает пигментацию). Но то,

что они обнаружили, лучше соответствовало экологической ги-

потезе: по иллюзии Мюллера-Лайера различий не было, но лю-

ди, жившие на большей высоте, показали меньшую подвержен-

КрОСС-КуЛЬТурНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ___________________________________________________________________69

ность горизонтально-вертикальной иллюзии, предположительно

потому, что они жили на открытых просторах, а не на узких

горных тропах (Bolton, Michelson, Wilde and Bolton, 1975).

Обозревая эти данные в конце 1980-х годов, М. Сегалл и его

коллеги писали, что <эмпирическая гипотеза сегодня столь же

разумна, сколь и на старте этого исследовательского проекта>.

Насколько же она разумна? В дискуссии, последовавшей за пуб-

ликацией обзора этой литературы Яном Дереговским (Dere-

gowski, 1989), P. Поллака не удалось убедить в том, что разли-

чия в пигментации не могут отвечать за различия в подвержен-

ности иллюзиям, хотя чуть ли не большинство участников этой

дискуссии оспаривали его интерпретацию полученных данных.

Мой вывод состоит в том, что, несмотря на огромные усилия,

потраченные на эту работу, она немного рассказала нам о вос-

приятии такого, что уже не было бы прежде известно из общей

психологии. Кроме того, многие ключевые вопросы о причинах

остаются невыясненными.

Интеллект и культура

Немногим более двух десятилетий прошло после создания пси-

хологических лабораторий и прихода научной психологии в не-

которые европейские страны и Соединенные Штаты, когда серь-

езный вызов заставил психологов начать исследования сложных

процессов, связанных с человеческим способом решения проб-

лем. В самом начале нынешнего столетия Альфреда Вине и Тео-

фила Симона попросили заняться практической общественной

проблемой. Развитие общественного образования во Франции

остро поставило проблему школьной неуспешности. Одни дети

учились медленнее, чем другие, а некоторые, во всех остальных

отношениях совершенно нормальные, вообще ничего не извлека-

ли из обучения. А. Вине и его коллег попросили попытаться най-

ти способ выявления медленно обучающихся детей на ранних

этапах обучения. Если бы их удавалось выявлять, им можно бы-

ло бы обеспечить специальное обучение, что позволило бы и ос-

тальных детей обучать более эффективно. Последующая история

IQ-тестирования описана столь многократно, что нет необходи-

мости повторять ее здесь, но краткий обзор основной стратегии

этих исследований все же необходим, чтобы понять, почему кросс-

культурные стратегии являются довольно проблематичным сред-

ством выявления влияний культуры на развитие интеллекта.

Для начала А. Вине и Т. Симон предложили определение ка-

чества, которое они пытались выявлять: <Нам кажется, что у

70_________________________________________Культурно^сторпчЕСкдя психолотя

интеллекта есть фундаментальная способность, нарушение или

отсутствие которой имеют первостепенную важность для повсе-

дневной жизни. Это - способность к суждению, иначе называе-

мая здравым смыслом, практическое чутье, инициатива, способ-

ность приспосабливаться к обстоятельствам. Хорошо судить, хо-

рошо понимать, хорошо рассуждать - это сущностные

деятельности интеллекта> (Binet and Simon, 1916, p. 43).

Теперь им надо было решить, как это выявлять. Решение ка-

залось очевидным. Они хотели проверить способность детей ре-

шать задачи типа тех, что встречаются в <повседневной жизни>.

Но повседневная жизнь детей в начале XX в. означала жизнь в

школе. А. Бине и Т. Симон наблюдали происходившее в школь-

ных классах, просматривали учебники, беседовали с учителями

и использовали собственную интуицию, чтобы прийти к некото-

рому представлению о множестве видов знаний и навыков, раз-

витие которых ожидалось от детей в школе. То, что они обнару-

жили, нелегко описать кратко - это подтвердит всякий, кто

хоть раз заглядывал в школьный класс.

Очевидно, что от детей требовалось понимание графических

символов, таких, как алфавит и система счисления, поэтому

проверялось распознавание этих символов. Но распознавания

было недостаточно. От детей ожидалось, что они сумеют мани-

пулировать этими символами для накопления и вспоминания

больших объемов информации, для реорганизации этой инфор-

мации в соответствии с требованиями конкретной ситуации и

для использования информации при решении значительного

числа задач, прежде в их опыте никогда не встречавшихся. Та-

ким образом, проверялись способности детей запоминать и вы-

страивать последовательности действий для определения слов,

конструировать правдоподобные последовательности событий из

хаоса картинок и угадывать недостающие элементы на графиче-

ских рисунках, а также многие другие компоненты решения

принятых в школьном обучении задач.

Столь же очевидным было и то, что для того, чтобы справ-

ляться со все более эзотерическими применениями базовых зна-

ний, содержащихся в системах письма и счета, ученики должны

были научиться управлять своим поведением. Они не просто

должны были включаться в разнообразные <интеллектуальные

деятельности>, направленные на переработку информации; они

должны были обрести контроль над своим вниманием, включая

его не по собственному капризу, а по указанию учителя или в

соответствии с заданиями учебника.

КрОСС"КуЛЬТурНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ___________________________________________________________________71

Было совершенно невозможно придти к единому набору всех

видов интеллектуальных действий, требуемых школой, - слиш-

ком много всего происходило в каждом конкретном классе, что-

бы это можно было сделать; ясно было также, что школа требует

разных способностей от детей разного возраста. А. Бине и Т. Си-

мон понимали, что оценки <базовых способностей> по всему

спектру учебного материала будут зависеть от того, что именно

известно ребенку в той или иной области к моменту его прихода

в школу, но они полагали, что знание наличных способностей

ребенка будет так или иначе полезно учителям.

Ученые решили разработать наборы задач, подобных школь-

ным, для каждого года обучения, от начальной школы до самых

старших классов школы. Им бы, конечно, хотелось включить в

свой тест все важнейшие деятельности таким образом, чтобы за-

дания одного уровня трудности становились опорой для заданий

следующего уровня, но поскольку никакой сколько-нибудь обос-

нованной теории высших психических функций не существова-

ло, им приходилось опираться на сочетание собственного здраво-

го смысла и логического анализа заданий, выполнения которых

требовала школа (например, ты должен уметь запомнить три

случайные цифры прежде, чем сумеешь запомнить четыре, ты

должен знать алфавит прежде, чем сумеешь читать).

А. Бине и Т. Симон придумали еще один полезный прием -

они позволяли самим детям говорить им, подходит ли то или

иное задание для теста. Начав с огромного количества возможных

вопросов, они искали такие, с которыми справлялась бы поло-

вина детей данной возрастной группы. Это позволяло считать

<средним> ребенка, который справлялся со всеми заданиями,

соответствующими его (ее) возрастному уровню. Собрав задания,

показательные для детей разных возрастов (а также казавшиеся

соответствующими образцам требуемой в классе деятельности),

они получили первый значимый прототип современного IQ-теста.

Конечно, со времени этой ранней работы в создание тестов было

вложено много усилий, однако лежащая в их основе логика в

большой степени сохранилась: отбираются виды деятельности,

требуемые культурой (на практике сводящиеся к культуре шко-

лы). Детям, чьи показатели по этим тестам намного хуже, чем

средние для их возраста, понадобится дополнительная помощь,

если они должны достичь уровня, ожидаемого культурой.

Эта стратегия совершенно разумна до тех пор, пока мы оста-

емся в рамках процедуры отбора заданий. Люди, однако, не за-

хотели оставаться в пределах, предусмотренных методологией.

72____________________________________________КУЛЬТУРНО-ИСТОРИЧЕСКАЯ психология

Произошло именно то, против чего А. Вине и Т. Симон специ-

ально предостерегали: их тест и подобные ему начали использо-

ваться в качестве измерителей общей способности решать любые

задачи, а не как наборы задач, важных конкретно для формаль-

ного обучения. Также были проигнорированы предупреждения

А. Вине и Т. Симона о проблемах, возникающих при тестирова-

нии детей с различным культурным опытом.

Осуществлявшие подобные экстраполяции исследователи, не-

редко признавали важным удостовериться, что все тестируемые

имели равные возможности освоить материал, владения которым

требует тест (Oliver, 1933а, 1933b; Woodworth, 1910). Однако на

практике не было никаких способов гарантировать выполнение

этого предварительного требования для вынесения суждения о

базовой способности. Более существенным, возможно, была вера

в то, что с помощью этих тестов выявляются врожденные спо-

собности, более или менее независящие от конкретного жизнен-

ного опыта, она создавала атмосферу, в которой исследователи,

при других обстоятельствах столь предусмотрительные, отбрасы-

вали всякую осторожность.

Здесь можно было бы процитировать целый ряд выдающихся

психологов (Goddard, Terman, Yerkes, - см.: Gould, 1981), но

высказывание Сирила Бердса достаточно хорошо выражает их

общую тональность: <Под интеллектом психолог понимает вро-

жденную общую умственную способность. Она наследуется или

по крайней мере врожденна, а не обязана обучению или трени-

ровке; она умственна, а не эмоциональна или нравственна, на

нее не влияют трудолюбие или рвение; она общая, а не специ-

фичная, то есть не ограничена никаким отдельным видом рабо-

ты, но входит во все, что мы делаем, говорим или думаем. Из

всех наших психических качеств эта способность наиболее ши-

рока> (цит. по: Carroll, 1982, р. 90).

Вера в универсальную надежность IQ-тестов как измерителей

врожденного качества, называемого интеллектом и обладающего

одинаковыми признаками во всех культурах и повсеместно, при-

вела к мощной волне применений IQ-тестов в кросс-культурных

исследованиях (Gould, 1977, 1981; Wober, 1975).

Комментируя сложившееся положение дел на заседании

Американской атропологической ассоциации в 1935 г., Флоренс

Гудинаф, психолог, чей тест <нарисуй человека> использовался

в кросс-культурных исследованиях, отмечала, что <нарастающая

волна интереса к тестам интеллекта смела все дамбы научной

осторожности> (Goodenough, 1936, р. 5). По оценке Ф. Гудинаф

КрОСС-КулЬТурНЫЕ ^ССЛЕЛОВДН^Я___________________________________________________________________73

около двух третей всех публикаций, касавшихся расовых (sic)

различий психических особенностей, использовали материалы,

стандартизованные на американских или европейских белых, а

подавляющее большинство остальных касалось <...еще более ще-

петильной проблемы сравнения рас по особенностям темперамен-

та и личности на основе баллов по тестам, хотя и созданным для

измерения этих качеств, но имеющим весьма сомнительную ва-

лидность даже для белых> (там же).

Начало этому сомнительному предприятию положил Роберт

Вудвортс, один из наиболее влиятельных американских психо-

логов первой половины нынешнего столетия, проведя тестирова-

ние интеллекта с представителями разных первобытных племен,

собранных в 1904 г. на Выставку в Сент-Луисе {Woodworth, 1910).

P. Вудвортс, хотя и симпатизировал идее, что разные результаты

по тестам отражают соответствующие различия в интеллекте,

был тем не менее осторожен в своих суждениях о методологичес-

ких основаниях этих тестов. Другие не были. Например, Стенли

Портеус носил с собой свою доску с лабиринтом по всему свету,

пытаясь построить иерархию рас, основанную на допущении, что

его <лабиринт-тест> - валидный культуронезависимый измери-

тель общего интеллекта, несмотря на то, что в его южноафри-

канской выборке одна группа, которая уже знала <игру в лаби-

ринт>, существенно превосходила по баллам соседние группы,

которые этой игры еще не знали (Porteus, 1937, р. 256).

Выявленные Ф. Гудинаф чрезвычайно существенные недос-

татки логики этого предприятия имели очень широкую область

применения, хотя это редко признается. Она писала: <Вряд ли

будет чересчур сильным утверждение, что ни тесты интеллекта,

ни так называемые тесты личности или характера не являются

измерительными средствами. Они являются средствами форми-

рования выборки> (1936, р. 5). Ф. Гудинаф утверждала, что ко-

гда IQ-тесты применяются в американском обществе, они служат

разумным средством формирования выборки, поскольку являют-

ся <...репрезентативным набором видов интеллектуальных за-

дач, выполнение которых может потребоваться от американского

городского жителя> (там же), но что подобные тесты не репре-

зентативны для жизни в других культурных условиях и, следо-

вательно, их использование в качестве измерительных инстру-

ментов в целях сравнения является неправильным. Этот запрет

безусловно справедлив для определения различий между суб-

группами в Соединенных Штатах в не меньшей степени, чем для

народов, живущих в экономически менее развитых обществах.

74____________________________________________КУЛЬТУРНО-ИСТОРИЧЕСКАЯ пспхолог/1я

Исходя из критики Ф. Гудинаф, можно было бы предполо-

жить, что попытки выявить влияние культуры на развитие ин-

теллекта должны быть давным-давно оставлены. Однако и до сих

пор полезность и теоретические выводы из кросс-культурного IQ-

тестирования продолжают горячо обсуждаться (Irvine and Berry,

1983, 1988; Segall, Dasen, Berry and Poortinga, 1990).

Как я понимаю, единственный способ получить культуроне-

зависимый тест - это разработка заданий, в равной мере яв-

ляющихся частью жизненного опыта во всех культурах. Следуя

логике работы А. Бине, это потребует от нас отбора деятельно-

стей, ценимых взрослыми, принадлежащими ко всем культурам

(или хотя бы к двум!) и выявления среди них деятельностей, эк-

вивалентных по структуре, ценности и частоте осуществления.

Думаю, что нет необходимости продолжать. До сих пор никто не

выполнил такой исследовательской программы.

Очевидный факт состоит в следующем: нам не известно ни

одного культуронезависимого теста, мы имеем лишь тесты, по

которым нет хорошего объяснения того, как культурные разли-

чия влияют на их выполнение. Современные приверженцы кросс-

культурного тестирования интеллекта продолжают работать над

созданием подходящих исследовательских инструментов и теоре-

тических моделей. П. Верной, например, предложил считать, что

вклад в тестовые баллы вносят три вида интеллекта: <прирож-

денный интеллект>, некий общий наследуемый компонент; куль-

турный компонент, связанный со способами, которыми культуры

совершенствуют природный интеллект и <задачный> интеллект,

который отражает опыт взаимодействия индивида с конкретны-

ми типами отобранных задач (Vernon, 1969).

Полагаю, что эти усилия будут иметь ограниченную теорети-

ческую ценность, поскольку нам не хватает как раз того, что мы

ищем, а именно направляющих, которые позволили бы нам ус-

тановить ясные связи между культурным опытом и выполнени-

ем теста. Без таких направляющих чрезвычайно маловероятно,

что удастся разделить это многообразие на компоненты каким-

либо единственным способом.

Этим я вовсе не хочу сказать, что применение IQ-тестов в ка-

честве прогностических средств или наборов образцов деятельно-

сти вовсе бесполезно. Значительное число современных исследо-

вателей, которые отвергают использование стандартизованных

IQ-тестов в качестве измерителей культурных различий в интел-

лекте, признают, что IQ-тестирование может быть надежным

средством выявления людей, способных после минимального

КрОСС-КуЛЬТурНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ___________________________________________________________________75

обучения справиться с задачами, ценимыми в современных ин-

дустриальных социально-экономических условиях (общий обзор

см. в Segall, Dasen, Berry and Poortinga, 1990; пример прагма-

тического использования IQ-тестов при отборе людей для служ-

бы в армии и бюрократическом аппарате см. Ord, 1970). Однако,

как указывает Р. Серпелл (Serpell, 1993), даже такое консерва-

тивное прагматическое использование тестов основывается на

сомнительном предположении, что школы и бюрократические

институты индустриальных стран должны быть восприняты раз-

вивающимися странами без всяких изменений. Покуда же по-

добные институты воспринимаются развивающимися странами

избирательно, для них придется разрабатывать другие тесты.

Рассматривая IQ-тестирование как способ поиска взаимосвя-

зи культуры мышления, тем не менее я признаю IQ-тесты в ка-

честве моделей интеллектуальных деятельностей, связанных с

формальным образованием. Причина очень проста: А. Вине ос-

новывал задания своего теста на школьной практике. И с чем бы

еще ни связывалось выполнение IQ-тестов, со школьным обуче-

нием оно связано безусловно.

Память и культура

В начале XX в. исследователи, изучавшие культуру и память,

обычно верили, что примитивные народы способны к необыч-

ным, в некоторых случаях на редкость эффектным проявлениям

памяти. Например, Ф. Гальтон писал о потрясающей памяти од-

ного эскимоса, которого наблюдал некий капитан Холл (Galton,

1883, р. 72). Рассказывали, что этот человек, не используя ни-

каких внешних опор для памяти, нарисовал карту изрезанной

береговой линии длиной около шести тысяч миль с удивитель-

ной степенью точности, как было установлено при сравнении ее с

английской картой этой территории. В более недавние времена

Уоррен Д'Азеведо, антрополог, работавший среди либерийского

народа гола, сообщал, что старик со слабой памятью - это чело-

век, которому <его старики ничего не рассказали>, он считается

среди пожилых людей <мальчишкой>, на которого более моло-

дые соплеменники вполне могут поглядывать с презрением

(D'Azevedo, 1962, р. 13).

Первым психологом-экспериментатором, строго поставившим

вопрос о взаимодействии культуры и памяти, был Ф. К. Бартлетт

(1932). Он предположил, что память организована в соответствии

с двумя принципами. Первый касается построения запоминания.

Ф. К. Бартлетт полагал, что культуры суть организованные

76_________________________________________________КУЛЬТУРНО-ИСТОРИЧЕСКАЯ психология

общности людей, разделяющих одни и те же обычаи, институты

и ценности. Ценимые институционализированные виды деятель-

ности вызывают у людей <сильные чувства>. Эти ценности и их

выражение в культуре формируют психологические тенденции

отбора определенных видов информации для запоминания. При-

обретенное посредством функционирования этих тенденций зна-

ние создает схемы, на основе которых и действуют универсаль-

ные процессы воспроизведения информации. В тех областях, где

схемы разработаны подробно, вспоминание будет лучше, чем в

областях, которые менее ценны, с которыми связаны немногие

сильные чувства и в которых, следовательно, имеется меньше

схем, обеспечивающих вспоминание.

В качестве примера действия этого принципа Ф. К. Бартлетт

сообщает о неформальном эксперименте, который он провел сре-

ди народа свази в восточной Африке. Некий фермер предложил

Ф. К. Бартлетту поговорить с его пастухом, который за год до

этого присутствовал при покупке фермером скота. У фермера

каждая покупка была занесена в специальную книгу вместе с

описанием животного. Эти записи и использовались для проверки

точности памяти пастуха. Ф. К. Бартлетт попросил пастуха пе-

речислить купленных животных, вспомнив, по возможности, все

детали. Человек вспомнил обо всех покупках - их цене, отли-

чительных признаках и предыдущих хозяевах, допустив лишь

две ошибки в деталях. Вот примеры описаний, которые он давал:

<От Гампоки Ликинзы один молодой белый бычок в мелких ры-

жих пятнах за один фунт; от Лолалела одна пятнистая пятилет-

няя корова, белая с черным, за три фунта, которые составились из

двух мешков зерна и одного фунта> (Bartlett, 1932, р. 250).

Хотя все это и производило довольно сильное впечатление

(пастух дал подробную информацию почти о дюжине коров, при

том, что не он отвечал за эти сделки), Бартлетт не считает это

чем-то экстраординарным: <Пастух свази обладает удивительно

цепкой памятью на индивидуальные особенности своих подопеч-

ных. Животное может отстать и смешаться с другим стадом. Оно

может отсутствовать довольно долго. Однако сколько бы времени

ни прошло, если хозяин приходит к кому-то с описанием про-

павшего животного, его слово почти никогда не подвергается

сомнению и ему мирно разрешают увести животное обратно>

(там же).

Ф. К. Бартлетт также предположил существование второго

типа вспоминания, организующим принципом которого служит

временной порядок: <Существует низкоуровневый тип вспоми-

КрОСС~КулЬТурНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ___________________________________________________________________77

нания, очень близкий к тому, что часто называют механическим

воспроизведением. Он характерен для психической жизни людей

с относительно ограниченными интересами, которые все очень

конкретны и ни один из них не является доминирующим> (там

же, р. 266). В качестве свидетельства такого механического вос-

произведения он использует протоколы местного суда. В приво-

димом ниже примере расследуется попытка убийства женщины,

которую и допрашивают в качестве свидетеля.

<Судья: Расскажите мне, как вы получили этот удар по голове.

Женщина: Ну, я в то утро встала на заре и... (следует длин-

ный список сделанных дел, встреченных людей и сказанного).

Потом мы пошли в крааль к таким-то и таким-то, и там

...(новый перечень) выпили пива, и такой-то сказал...

Судья: Не беспокойтесь, я не хочу знать ничего, кроме того,

как вы получили удар по голове.

Женщина: Хорошо, хорошо, я как раз к этому подхожу, я

еще до этого не дошла. Ну, я ему сказала... (снова следует

длинный рассказ о деталях разговора и обстановки). Ну, а после

этого мы пошли в крааль к такому-то.

Судья: Послушайте, если мы будем продолжать в том же ду-

хе, это займет у нас целый день. Так что насчет этого удара по

голове?

Женщина: Да, хорошо, хорошо, но я еще до этого не дошла.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: