Глава 8: О сребролюбии и лихоимании

«Смотрите, берегитесь лю­бостяжания, ибо жизнь челове­ка не зависит от изобилия его имения», — говорит Христос (Лк.12:15).

«Никто не может служить двум господам: ибо или одного будет ненавидеть, а другого любить; или одному станет усердствовать, а о другом нерадеть. Не можете служить Богу и мамоне» (Мф.6:24).

«Желающие обогащаться впадают в искушение и в сеть и во многие безрассудные и вред­ные похоти, которые погружа­ют человека в бедствие и пагубу; ибо корень всех зол есть среб­ролюбие, которому предавшись, некоторые уклонились от веры и сами себя подвергли многим скорбям. Ты же, человек Божий, убегай сего» (1 Тим.6:9—11).

§ 109. Под сребролюбием здесь подразуме­вается не только любовь к серебру, но и нена­сытное желание всякого земного имения, стя­жания и богатства.

§ 110. Сребролюбие, как и всякая страсть, в сердце у человека имеет свое место и сердцем обладает. Следовательно: 1) сребролюбец не только тот, который са­мым делом всячески богатство собирает и хра­нит у себя, не уделяя требующим; но и тот, кто хотя и не собирает и не имеет, но ненасытно желает его. 2) Не только тот лихоимец и хищник, кто самым делом чужое похищает; но и тот, кто чу­жого желает неправедно; это есть грех против десятой заповеди: «не пожелай» (Исх.20:17). Ибо в том, что касается его воли, он лихоимствует и похищает чуждое; а то, что самым делом не ис­полняет этого, зависит не от него, но от внеш­него препятствия, которое его к похищению чужого добра не допускает. 3) Не всякий богатый сребролюбец, но тот, кто любит серебро, кто сердцем к серебру приложился, кто «к богатству прилагает сердце» (Пс.61:11). 4) Нищий, который хотя бы и ничего у себя не имел, но имеет к богатству любовь, есть ис­тинный сребролюбец. И потому не тот, кто мно­го имеет, но кто много желает, и не тот, кто бо­гат, но кто к богатству сердцем прилепляется, порочится. Много было, как и ныне есть, бога­тых и славных, но они Богу угодили, и потому сребролюбцами не были. Сребролюбец угодить Богу не может, ибо не Богу, а своей страсти угождает. «Не плохая вещь богатство, — гово­рит святой Златоуст, — но плохая вещь сребро­любие, плохая вещь лихоимство. Одно — ли­хоимец, а иное — богатый: лихоимец не богат, лихоимцу многого недостает; а кому многого недостает, тот никогда не может быть богатым. Лихоимец есть страж денег, а не господин, раб, а не владетель. Скорее он может уделить друго­му свою плоть, нежели скрываемое серебро» (Беседа вторая к народу антиохийскому).

§ 111. Сребролюбие и лихоимство есть страсть ненасытная. Ибо чем более собирает сребролюбец богатства, тем более желание и похоть к богатству в нем умножается. «Сребро­любие, — говорит святой Иоанн Златоуст, — есть ненасытное пьянство. Как пьяные чем бо­лее вина пьют, тем большую чувствуют жажду, так сребролюбцы чрезмерного своего желания утолить никак не могут; но, сколько имение свое умножаемым видят, столько желанием го­рят, и от злого своего желания прежде не от­станут, как тогда, когда уже в самую бедствен­ную попадут пропасть» (Беседа 22 на книгу Бытия). В другом месте говорит: «Лихоимцы и хищники хуже зверей. Ибо звери, — говорит, — насытившись, перестают похищать; а эти никог­да насытиться не могут» (Беседа 9 на Первое послание к коринфянам). И еще: «Если жела­ешь обогатиться, никогда не перестанешь этим желанием уязвляться; ибо желание это беско­нечно» (Беседа 12 на Послание к римлянам).

§ 112. Сребролюбец и лихоимец, хотя мно­го богатства имеет, окаяннее всех, ибо покоя и безопасности иметь никогда не может: ибо внутри себя всегда носит мучителя, которому бедно служит, и от этого непрестанно и везде мучается. Правильно поучает святой Иоанн Златоуст: «Лихоимцы и хищники нигде покоя и безопасности не имеют, поскольку внутри себя всегда имеют брань и врагов» (Беседа на Пса­лом 4). «Как море, — говорит тот же отец, — ни­когда без волн быть не может, так сердце среб­ролюбивого человека не может быть без печа­ли, попечения, страха и мятежа» (Беседа 39 на евангелиста Матфея). «И потому лихоимцы везде принимают свои наказания — в жизни, в смерти и по смерти», — тот же святой учитель рассуждает (На Псалом 42). И так, по мнению святого отца, лихоимец мучается всю жизнь, мучается при смерти, мучается и после смер­ти. Мучается всю жизнь, потому что в печали и страхе всегда находится. В печали — пото­му, что еще не имеет у себя, а желает, ибо среб­ролюбцу и лихоимцу многого недостает. В страхе — как бы не лишиться того, что имеет. Мучается при смерти: поскольку 1)_не желая, лишается любимого своего со­кровища, в котором сердце и увеселение свое имел; 2) оно иным в руки достается; 3) достанется, может быть, тем, кому не хо­
чет; 4) следует перед судом Божиим истязанным быть и за всякую неправедную копейку ответ дать. Мучается лихоимец и по смерти: ибо «хищ­ники царствия Божия не наследуют» (1Кор.6:10), но как должники Божии и ближних своих, как преступники Божиего закона и братии своей обидчики, ввергнутся в темницу, огнем и серой дымящуюся, где всю вечность безвозвратно будут платить долг свой. Отсюда правильно заключить можно, что бедную жизнь имеет лихоимец. «Он, — по мне­нию святого Иоанна Златоуста, — проводит жизнь беднее, нежели Каин, всегда пребывая в печали и страхе: в страхе о том, что имеет, а в печали о том, чего еще не имеет» (Беседа 31 на Первое послание к коринфянам).

§ 113. Сребролюбец и лихоимец хотя Ис­тинного Бога исповедует, но самым делом от­ступил от Него: ибо устами только Его почита­ет, но сердцем другому господину, то есть мамоне работает, служит, покоряется. «Никто не может служить двум господам. Невозможно слу­жить Богу и мамоне», — говорит Христос (Мф.6:24). Бог и мамона — это два господина, но весьма противоположные, и противоположное повелевающие. Бог повелевает: «Просящему у тебя дай» (Мф.5:42); мамона: «Что имеет, возьми». Бог повелевает: «Алчущего напитай»; мамона: «Оставь его». Бог говорит: «Нагого одень»; мамона — вопреки: «И последнее со­влеки». Бог говорит: «Продай имение и дай милостыню» (см. Мф.19:21); мамона говорит: «Собирай и береги ради себя». Бог говорит: «Не укради» (Исх.20:15); мамона говорит: «Доста­вай, как можешь». Бог говорит: «Помилуй бед­ного»; мамона: «Что тебе до него нужды?» Лихоимец, оставляя Бога, мамону слушает: и так тем самым как заповеди Божии, так и Бога заповедавшего отвергается. Потому и апостол называет лихоимство «идолослужением» (Кол.3:5), и лихоимца «идолослужителем» (Еф.5:5). Сколь же бедственно и бесстыдно, ради страсти отвер­гаться Живого и Бессмертного Бога, от Кото­рого жизнь и все блаженство наше зависит!

§ 114. Сребролюбие не только само по себе тяжкий грех, но и корень всех зол, по слову апостола: «корень всех зол есть сребролюбие» (1Тим.6:10). От этого происходит всякая неправ­да, многоразличное хищение и воровство. И в каком звании и чине язва эта ни будет, много­различное зло наносит. 1) Если простой человек будет сребролюб­цем и лихоимцем, учит его обкрадывать лавки, дома, житницы, церкви, уводить коней, засады делать по дорогам, разбойничать, насило­вать, убивать и прочее. 2) В купечестве учит лгать, обманывать, де­лать всякую неправду, плохую вещь за хорошую, дешевую за дорогую продавать, плату наемни­ка удерживать, беззаконную лихву или чрезмерный процент брать, примешивать воду в вино и так закон Божий нарушать и ближнего обманывать, и прочее. 3) Если помещик, имеющий крестьян, будет сребролюбцем, крестьян излишними обро­ками обременяет, отчего следует, что одни край­нюю скудость в пище претерпевают, другие вынуждены полунагими, без одеяния скитать­ся, — почему слезы и плачевные жалобы на него возносятся. А иные, не имея, чем оброки эти платить и себя и домашних пропитать, принуж­дены идти на разбой, хищения, воровство, как самое дело показывает; иные — оставлять цер­ковное собрание в праздничные дни, отлучать­ся от общей молитвы и слушания Божия слова и доставать в запрещенные те дни работой себе и домашним потребное. Во всем том бесчеловечное господина лакомство виновно. 4) Если язва эта заразит тех, которые в су­дебных заседают местах, последует ужасное и достойное плача попрание правды, нарушение присяги, которую перед страшным и Всеведу­щим Богом и святым Его Евангелием прино­сили, и обещали свято и нерушимо хранить правду, опасаясь мстительного гнева Божия в противном случае. А от этого все зло последует и обществу — нестерпимые раны. Поскольку злые люди и насильники, видя попрание прав­ды, в большее бесстрашие приходят, и на боль­шие злодеяния устремляются, обнадеживая себе тем, что они, хотя и обличаются в злодей­стве, могут от законной казни платой освобо­диться, что и бывает. А от этого более умножа­ются разбои, хищения, воровство, ограбления, злодейства, наглости, разорения, убийства и прочее тяжкое и несносное для общества зло и беззаконие. От этих своеволий и наглостей добрым и бед­ным людям, сиротам, и вдовам и прочим беспо­мощным большее утеснение и бедность после­дует. От чего более умножает плач, слезы, жало­бы, на небо восходящие и всенародную казнь, как-то: голод, пожары, землетрясения, нашествия иноплеменников, войны, страшные кро­вопролития и прочее — наводящие. Нет боль­шей обществу язвы, чем судьи, мздоимством и лихоимством растленные. Как черви внутри дерево грызут, так они общество снедают и в погибель приводят, как из вышесказанного вся­кий может видеть. И тем более они вредны, что вид добрых и верноподанных на себе носят, но на самом деле — иные. Хотя они о себе и меч­тают, что искореняют злодейство, но неправ­дою своею и лихоимством путь ко всякому зло­действу открывают. И хотя возомнили, что слу­жат обществу, на самом деле его разоряют со злодеями и разбойниками, которых думают искоренить. Хорошо святой Иоанн Златоуст о них говорит: «Лихоимцы — разбойники, устра­ивающие засады при дорогах и вещи проходя­щих похищающие, и в домах своих, как в зем­ных пещерах, имения других скрывающие» (Слово 1 о Лазаре). Более самих явных злодеев тяжело грешат, как можешь видеть из следующего. Первое. Как злодеи похищают чужое, так и они: злодеи явно или тайно, а они лестью, в чем не отличаются от злодеев. Ибо хищение — все равно хищение. Какое ни есть — явное, или тайное, или совершенное лестью. Второе. Злодеи не давали присяги быть су­дьями других, а они присягали не только правду хранить, но насаждать и утверждать, в чем пре­восходят злодеев, как присягой обязавшиеся. Третье. Злодеи — люди грубые, невежды. А они думают, что Божий и монарший ведают. И это их зло умножает: ибо тяжелее грех от веде­ния, нежели от неведения. Четвертое. Злодеи — люди простые, а они — чиновные, и поэтому должны образ добрых дел и прочим показывать. Но они образ злых дел показывают, в чем как злодеям, так и про­чим повод к злодеянию подают, как началь­ники и мнимые светила. Пятое. Злодеи часто скудостью вынуждают­ся на злое дело. А они — от одного лакомства ненасытного. И в этом превосходят злодеев: ибо меньшее зло — от скудости, нежели от до­вольствия похищать. Рассуди всякий, не смеха ли достойно было бы дело, если бы богач на воровстве пойман был? Воистину все бы тому удивились, ибо от довольствия на такое бесче­стное и беззаконное дело дерзает. Так и они удивления и смеха достойное дело творят, ког­да, будучи в довольстве, на такое бесчестное и безбожное дело бесстыдно устремляются. Шестое. Злодеи, каковыми являются, тако­выми их и люди считают, а они за добрых и вер­ных слуг Отечества почитаются. Смотри и здесь, не большее ли зло: быть злым — и за доб­рого почитаться, быть злодеем — и добрым слыть, неправду делать — и праведным считать­ся, Отечество разорять — и защитником и хра­нителем его прославляться? Воистину несказанное зло — и беззаконничать, и похвалу при­нимать. Явные злодеи некое наказание и здесь, в веке сем принимают, потому что их злодеями и люди считают и ими гнушаются. А этих за добрых, честных и верноподданных почитают. И так они грешат — и людьми славятся; зло творят — и благодетелями почитаются. Так они подоб­ны яблокам, которые снаружи красивы, но внутри гнилы, смрадны и вредны; подобны яду, медом намазанному, который внешним видом услаждает вкушающего, но смертоносно зара­жает. Ибо лицо не умаляет, тем более не унич­тожает согрешения, но наоборот — чем более высокое лицо, тем больший его грех. Беззаконное дело — когда простой человек похищает, но более беззаконное — когда похи­щает чиновный; больший грех — неправду де­лать секретарю, и того больший — судящему, нежели канцеляристу и писцу. Также и образ хищения не уничтожает и не умаляет хищения; но явное ли, или тайное, или лестью совершен­ное хищение будет, все равно это хищение; все равно заповедь Божия — «не укради» — разоряет­ся; все равно Законодатель презирается и от­вергается и творится ослушание. 5) Когда под митрой епископской зло это кроется, то также бывает причиной всех тех зол, о которых выше (в 4-й статье) упомянуто; сверх того, еще ко злу зло прилагается. Ибо учит непродаваемую Божию благодать прода­вать и недостойных удостаивать, от чего со­блазны большие, нежели созидание Церкви святой, последуют, как всем эта истина явна. Словом: корчемствовать, а не стадо Христово пасти страсть эта учит его, и с Иудой Христа продавать, а не проповедовать. 6) Если сердцем военачальника мамона обладает, то приводит его к тому, что, также клятвенное свое обещание презрев, изменяет Государю своему. Не стыдится, не ужасается продавать Отчества своего, в котором родился, воспитывался, живет и, как в лоне матери, со всей своей семьей успокаивается. Столько кро­ви человеческой проливать, столько тысяч не­повинных людей губить не сомневается. Так во всяком чине и звании сребролюбие и лихоимство бесчисленное зло совершает! И, как кажется, да и всякий может видеть, что ник­то так не вредит обществу, как лихоимцы. От них оно более стонет, воздыхает и изнемогает, нежели от иноплеменных врагов. Ибо от иноп­леменных, как явных, бережется, и защищает себя оружием; а от этих уберечься не может, ибо они внутри. Хорошо святой Иоанн Златоуст говорит, что сребролюбие все беды на свете про­изводит: оно обагряет кровью море, и часто неправедно окровавливает судейские мечи; оно вооружает разбойников, оно делает убийц от­цов и матерей (Беседа 23 на Первое послание к коринфянам).

§ 115. Сребролюбие и лихоимство не только другим зло делает, но и своих любителей в бед­ственные случаи ввергает. Так Гиезий, слуга про­рока Божия Елиссея, с Неемана Сириянина, Божией благодатью исцелившегося и в дом воз­вращающегося, серебро и одежды тайно взяв­ший, той проказой, которой тот поражен был, праведным судом Божиим поражается (4 Цар.5:20—27). Так Иуда-предатель, который бесцен­ного Христа, Сына Божия, за тридцать сребрен-ников продать не побоялся, достойную сребро­любия казнь принимает, от апостольского лика и из числа верных извергается, и сам себя удав­лением умерщвляет (Мф.26:15-16, 47—49). Так и ныне тот же праведный Божий суд постигает воров, хищников, разбойников, клятвопреступников, продающих за серебро правду Божию и Бога отвергающихся, измен­ников, предателей и губителей Отечества и прочих лихоимцев. А если кто и избежит вре­менной казни — ибо не все беззаконники здесь наказываются по неведомым Божиим судьбам, — но не избежит вечной, которая непременно как прочим беззаконникам, так и лихоимцам следует. Тогда они и за последний кодрант в гееннском огне будут платить, но никогда зап­латить не смогут. Из вышесказанного можешь видеть, чита­тель: 1) Лихоимство — это страсть крайне развра­щенных людей, у которых безбожие кроется в сердце, хотя устами и исповедуют Бога; и есть признак человека, преобразившегося в хищно­го зверя, который без разбора на всякое живот­ное нападает, чтобы насытиться плоти и крови его; или даже хуже самих зверей, как учит свя­той Иоанн Златоуст. Ибо звери, насытившись, более не устремляются на животных, а они ни­когда насытиться не могут, но всегда алчут и жаждут чужого добра; и чем более собирают, тем более желают и похищают. И так видишь, что такое лихоимец? Он враг Божий, враг че­ловеческий, враг и самому себе. Враг Божий, ибо бесстрашно закон Божий нарушает и За­конодателя презирает. Ибо «кто хочет быть дру­гом миру, тот становится врагом Богу», — учит апостол (Иак.4:4). Враг человеческий, ибо лю­дей обнажает и разоряет. Враг самому себе, ибо душу свою вечному огню и мучению предает. 2) Лихоимство опаснее прочих беззаконий. Блуднику, злобному, пьянице и прочим нужно только отстать от грехов и покаяться, чтобы спастись, а лихоимцу не только отстать долж­но от лихоимства, но и похищенное возвратить тому, у кого похитил, или, если того сделать невозможно, расточить то, что во зле собрал, и так каяться. Ибо иначе ему каяться невозмож­но. Слушай, что через пророка Бог говорит: «и когда скажу нечестивому: «Смертью умрешь», — и обратится от греха своего, и сотворит суд и правду, и залог отдаст, и похищенное возвратит, беззаконик в заповедях жизни ходить будет, так, чтобы не сотворить неправды, жизнью жив бу­дет, и не умрет» (Иез.33:14-15). Смотри, что похищенное должен возвратить. А если похи­титель впадет в такую скудость, что совсем не будет иметь, чем возвратить похищенного, но, придя в чувство, захочет каяться, и все, что бы ни было, пожелает отдать, — в таком случае милосердным Богом желание вместо истинно­го возвращения принимается. Иначе это не ис­тинное покаяние, а притворное и ложное, и не иное что, как прельщение и умягчение грызу­щей совести. 3) Чем более кто лихоимствует и похищает, тем более беззакония и погибели себе собира­ет. «По жестокости твоей и нераскаянному сердцу, ты сам себе собираешь гнев на день гнева и откровения праведного Суда от Бога, Который воздаст каждому по делам его», — говорит апостол (Рим.2:5-6). 4) Во всяком звании, то есть в духовном и светском, вредно лихоимство, ибо многие беды и соблазны причиняет, но особенно — в духов­ном. Ибо духовные словом Божиим должны и
других от беззаконного того дела и прочих отвращать; но они сами делают, бесстрашно дерзают и другим к тому повод подают. 5) Чем более высокое лицо будет лихоимец, тем большие и многочисленные в Отечестве беды и соблазны производит. Ибо от него и низшие и подчиненные его тому же беззакон­ному делу учатся. Почему-де нам не брать (так они беззаконно учатся и говорят), если высшие нас и начальники берут? Неужели будут нас судить за то, что сами делают; за то казнить, в чем сами виноваты? Как-де их совесть не будет обличать и осуждать, если нас в том, что сами делают, будут судить и наказывать? Правильное это, по мнению твоему, заклю­чение, лихоимец, но не христианское, а безза­конное и безбожное. Не будут они тебя судить, но будет Бог судить и их, и тебя, беззаконного последователя их. Избежишь человеческой каз­ни, но не избежишь Божией, временного, но не вечного наказания. Не укажешь тогда на них, вот-де и они делали то; но как они, так и ты по делам своим воспримешь. Не заступится за тебя человек, и ничто не поможет тебе, когда Бог будет судить тебя, и «представит пред лицом тво­им грехи твои Тот, Чьи слова ты отверг, и видя вора, следовал за ним» (Пс.49:21, 17-18).

§ 116. Но чтобы пагубной страсти сребро­любия и лихоимства не поработиться, должен каждый помнить апостольское слово: «Мы ни­чего не принесли в мир; явно, что ничего не мо­жем и вынести из него. Имея пропитание и одеж­ду, будем довольны тем» (1Тим.6:7-8), и прочее, и Христово страшное изречение: «Какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит» (Мф.6:26)? А пленившиеся ли­хоимством и желающие каяться пусть внима­ют тому, что мытарь Закхей, каясь, сказал Хри­сту, в дом его пришедшему: «Закхей же, став, сказал Господу: «Господи! Половину имения моего я отдам нищим, и, если кого чем обидел, воздам вчетверо». Потому и слышит от Христа: «Ныне пришло спасение дому сему» (Лк.19:8-9).

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: