ТОР 5 статей: Методические подходы к анализу финансового состояния предприятия Проблема периодизации русской литературы ХХ века. Краткая характеристика второй половины ХХ века Характеристика шлифовальных кругов и ее маркировка Служебные части речи. Предлог. Союз. Частицы КАТЕГОРИИ:
|
Виктор Топоров: О книге Каспарова "Взгляд", 19 января 2008
«Великую шахматную доску» Збигнева Бжезинского (русское издание 1997 года) продавали у нас, естественно, в шахматных подотделах книжных магазинов. В подотделах, перекочевавших за истекшие одиннадцать лет из «Спорта» в «Досуг». Памятуя, в частности, и об этом, я (на правах главного редактора) категорически воспротивился желанию одного из прозаиков - Рубена Гальего, лауреата Русского Букера - назвать свою новую книгу словом «Шахматы» - не то ее ожидала бы та же участь. Которой, увы, не избежали в минувшем году «Шахматы как модель жизни» Гарри Каспарова. «Доска» Бжезинского - политологический и геополитический памфлет о том, что (по слову одного из диссидентов застойной поры) «или миру быть, или России». Переименованные «Шахматы» Гальего - роман о мальчике-инвалиде (или, сказал бы Михаил Веллер, «самоваре»), гениальном шахматисте и вообще гении, медленно, но необратимо деградирующем в спецбольнице под влиянием тамошних условий (объективно чудовищных: полное отсутствие лечения плюс садизм персонала), но, не в последнюю очередь, и просто потому, что его болезнь неизлечима. От Каспарова ожидали чего-то посередине между Бжезинским и Гальего, а вернее, и того, и другого сразу. О книге много - и пристрастно (порой и предвзято) - говорили заранее; ее чуть было не «тормознули» в типографии; она вышла - изрядным по нынешним временам тиражом в 10 000 экземпляров - и ее никто не заметил. Причины подобного невнимания - в самой книге, попадающей на полку шахматной литературы в отделе «Досуг» далеко не только из-за названия. Книга-то и впрямь почти шахматная. Из рубрики «Шахматы без шахмат» (то есть без доски), - из той самой рубрики, в которой выходили уже и «Антишахматы» Виктора Корчного, и «Сестра моя Каисса» Анатолия Карпова, и «Безлимитный поединок» самого Каспарова. Правда, с разночтениями. Но о них - дальше. Поговорим сначала о шахматной литературе как таковой - это нам пригодится впоследствии. Лидерство отечественной шахматной школы было и остается бесспорным даже после распада СССР и рассеяния нескольких сотен (!) ведущих игроков и тренеров по всему белу свету. А вот авторитет отечественной шахматной литературы подорван. Причем произошло это не вчера, а лет тридцать-сорок назад, когда многие сильные шахматисты практически одновременно открыли для себя дополнительный источник дохода. Оказывается, титулованному игроку шахматную книгу совершенно необязательно писать самому. Ее можно всего-навсего подписать! Предоставить свое имя анонимному автору (или в лучшем случае - номинальному соавтору) - и получить от пятидесяти до восьмидесяти процентов дохода! Началось это с книг, специально предназначенных для издания только за рубежом (скажем, в ГДР), но достаточно быстро перекинулось и на нашу почву. Причем процесс оказался заразительным: за чемпионов мира книги писали слабые гроссмейстеры (или международные мастера), за мастеров - кандидаты, за кандидатов - второразрядники, за второразрядников - их жены. Я, конечно, утрирую, но не слишком. К чести Каспарова, свои книги он пишет сам (а если в заранее объявленном соавторстве, то всякий раз внося в совместный труд изрядную лепту). Пишет или надиктовывает, по-русски или сразу по-английски (а все его книги выходят в формате «всемирных премьер), - сказать трудно, - но это, в конце концов, детали. И, разумеется, создавая авторскую книгу, он пользуется услугами технических помощников, порой остающихся безымянными (правда, в рецензируемой книге их имена перечислены). Другое дело, что готовые блоки материалов (как авторских, так и написанных в соавторстве) он перекидывает из одной книги в другую, в результате чего эксклюзивность каждой из них заметно снижается, а у постоянного каспаровского читателя возникает стойкое ощущение дежа вю. Генезис многих каспаровских книг, как признается он сам, достаточно случаен: заказали цикл колонок где-то в Германии; с радостью перепечатали их в России, - а в результате возник замысел и сложился конспект уникального пятитомника «Мои великие предшественники»! Сходным образом дело обстояло и с книгой «Шахматы как модель жизни». На Западе тринадцатый чемпион мира по шахматам регулярно выступает как политический колумнист, востребован он и по основной профессии (по окончании спортивной карьеры речь идет о показательных выступлениях), - но главное его нынешнее поприще (помимо, понятно, «другоросского») - участие на правах приглашенного (и, понятно, высокооплачиваемого) VIP-докладчика во всевозможных бизнес-семинарах, участники которых, платя за это изрядные деньги, рассчитывают поднабраться у заезжих знаменитостей уму-разуму. Книга Каспарова названа чересчур размашисто: «Шахматы как модель жизни»! Понятно, что такая модель не работает (Есть у бизнес-семинаров и другие цели - повышение личного статуса участников, полезные связи, приятное времяпрепровождение, - однако отметим это именно в скобках.) О политике - этим людям хотелось бы послушать кого-нибудь вроде Клинтона или, на худой конец, Олбрайт. Об экономике - Гейтса или Сороса. О финансах - Гринспена. Каспаров - VIP того же масштаба, но только в шахматах, - а про шахматы им не интересно. Как быть? Об чем = за изрядные деньги - докладать? Гарри Каспаров нашел ответ (а позднее и написал книгу), опираясь на тезис своего шахматного учителя М.М. Ботвинника: шахматы - типичная неточная задача; научись решать ее - и ты научишься решать все остальные… Мне эта мысль представляется несколько безумной, но тем не менее… В мире неадекватности (прежде всего аутизма и шизофрении), каким небезосновательно слывут шахматы, и доктор технических наук Ботвинник, и даже эксцентрический гений Каспаров - высокие (и редкие) образцы здравомыслия. Ботвинник, будучи убежденным марксистом, пошел еще дальше. Шахматы он считал сплавом науки, искусства и спорта. Наука изучает объективную реальность. Какую же реальность отражают шахматы? Реальность человеческого мышления! А если бы пешки ходили назад? Нет ответа. (Точно так же и сам Каспаров, противопоставляя шахматы как модель жизни бездушному компьютеру, с гордостью отмечает, что тот - в отличие от шахматиста - не умеет блефовать. Так, может быть, модель жизни все-таки покер?) Именно о Ботвиннике впервые сказано (а потом как раз о Каспарове многажды повторено): «Он думает, что он чемпион мира по всему, а он чемпион мира только по шахматам!» Каспаров в рецензируемой книге выказывает неожиданное смирение: шахматный талант не безошибочный признак общего интеллекта, утверждает он, а всего лишь одна из (и весьма загадочная) форм его проявления. И, опять-таки, совершенно не ясно, как обстояло бы дело, ходи пешки назад. Хотя держит Каспаров себя - и высказывается - именно как чемпион по всему; отсюда и столь частые конфликты едва ли не со всеми, включая и ближайших соратников. Итак, прибыв на очередной бизнес-семинар, тринадцатый чемпион мира по шахматам учит слушателей принимать деловые (прежде всего) решения на основе опыта, накопленного им самим в ходе беспримерной шахматной карьеры. Учит азам стратегии и тактики (и различию между ними), профилактическому мышлению и технике маневрирования в не определившемся положении, учит проводить психологическую и профессиональную подготовку, учит, как реализовать достигнутое преимущество, как удержать равновесие в трудной позиции или, наоборот, ринуться в не всегда безнадежную психическую атаку. Рассуждения Каспарова неоригинальны до банальности - но это рассуждения самого Каспарова Учит, довольно подробно пересказывая эпизоды своей карьеры, давая развернутую (порой) характеристику шахматным титанам прошлого и нынешним корифеям, учит «шахматам без шахмат» и вместе с тем «шахматам как модели жизни». Учит, например, так: «Но для профессионалов быть на один ход впереди, то есть иметь лишний темп - существенный плюс. При точной игре этот лишний темп позволяет белым создать определенное давление и угрозы. Белые действуют - черные реагируют на действия. /…/ Полководец думает о времени во многом так же, как шахматист, но в реальном мире ситуация гораздо более динамична. Количество «ходов», доступных для вас и вашего противника, практически беспредельно. На поле боя или во всем мире одновременно происходит множество событий. Преимущество во времени достигается не только более быстрыми маневрами или выбором кратчайшего пути. Время часто можно «купить» или обменять на материальные средства. Мобильное и маневренное войско вполне может разгромить численно превосходящего противника, внезапно ударив по его слабому флангу. Возможность выигрыша времени в обмен на материал - это своеобразный компромисс в нашей системе оценок». О «потере качества при выигрыше темпа» мы читали, помнится, и у «гроссмейстера» Бендера. Рассуждения Каспарова неоригинальны до банальности - но это рассуждения самого Каспарова, в том-то и вся прелесть для участника бизнес-семинара или для читателя данной книги. Напомню, что даже учебники для начинающих, подписанные чемпионскими именами (и написанные на деле кандидатами в мастера), не только лучше расходятся, но и, скорее всего, лучше «доходят» до широкой публики. Книга Каспарова названа чересчур размашисто: «Шахматы как модель жизни»! Понятно, что такая модель не работает. Шахматы сыздавна считаются моделью войны; второй чемпион мира Ласкер считал их универсальной моделью борьбы (и то его упрекали за чересчур расширительную трактовку); то, о чем пишет (на материале собственных лекций) Каспаров, является главным образом моделью предпринимательской деятельности - но ведь именно этого от него и ждут на бизнес-семинарах, не правда ли? Сам Каспаров предприниматель невезучий, - и опыт коммерческих разочарований (в виде лопнувшего «мыльного пузыря доткомов») звучит в книге чуть ли не лейт-мотивом. Другие бизнес-примеры - не лучше и не хуже того, что приводят в десятках и сотнях самоучителей по предпринимательству. Исторические (и военно-исторические) примера - того же сорта; можно отметить, разве что, временный (?) отказ Каспарова от летоисчисления по Фоменко, признанным адептом и пропагандистом которого он слывет. Про «преступный режим» в книге «Шахматы как модель жизни» не упоминается вовсе. В целом впечатление остается двойственное: с одной стороны, тебя «грузят» чем-то заведомо лишним и, увы, банальным (пусть и в оригинальной упаковке). С другой стороны, «грузит» не кто-нибудь, а блистательный Каспаров, - а значит, послушать этот - называя вещи своими именами - трындеж все-таки любопытно. И уж во всяком случае, не повредит. А десять евро, которые стоит книга, - не деньги. Участники бизнес-семинаров платят не в пример больше. И - закон рынка - остаются довольными. Иначе Каспарова на такие семинары не приглашали бы. Модель жизни, в которой отсутствуют рождение и смерть? В которой нет и не может быть места ни любви, ни жалости, ни великодушию? В которой само существование сводится к идее безоговорочной победы одного над другим (но не исключен и такой исход событий, как ничья, в том числе и «китайская»)? В которой можно назавтра же, по сильно упрощенному Киплингу, «все потерять и все начать сначала, не пожалев ни разу ни о чем»? Ладно, это я придираюсь. Как говорится, не хочешь, не ешь. А и захочешь - есть (или, допустим, ловить) здесь особо нечего.
Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском:
|