Тема 2.3. Структура конфликта

Конфликт наряду с тем, что он является системой, представляет собой и процесс.

Структура конфликта понимается как совокупность устойчивых связей конфликта, обеспечивающих его целостность, тождественность самому себе, отличие от других явлений социальной жизни, без которых он не может существовать как динамически взаимосвязанная целостная система и процесс.

Кроме понятия «конфликт» часто используется и понятие «конфликтная ситуа­ция» - фрагмент конфликта, цельный эпизод его развития. Поэтому структура конфликта может рассматриваться и как структура конфликтной ситуации.

В структуру конфликтной ситуации входит несколько основных элементов.

1. Участники конфликта - лица, чья степень участия в конфликте различна: от
непосредственного противодействия до опосредованного влияния на ход кон­фликта. Выделяют несколько групп участников.

Основные участники конфликта, или противоборствующие силы. Это те субъекты конфликта, которые непосредственно совершают активные (наступа­тельные или защитные) действия друг против друга. Некоторые авторы вводят такое понятие, как «оппонент», что в переводе с латинского означает «возражающий, противник в споре».

Группы поддержки. Практически всегда в любом конфликте за оппонентами стоят силы, которые могут быть представлены отдельными индивидами, груп­пами и т.д.

Другие участники. В данную группу входят субъекты, которые оказывают эпизодическое влияние на ход и результаты конфликта (подстрекатель, орга­низатор и др.).

2. Информационные модели конфликтной ситуации у основных и второстепенных участников конфликта.

3. Предмет конфликта - это объективно существующая или воображаемая проблема, лежащая в основе конфликта. Это то противоречие, из-за которого и ради разрешения которого стороны вступают в противоборство. Борьба отражает стремление сторон разрешить это противоречие. В ходе конфликта она может
затухать и обостряться. Так же ведет себя и противоречие. Однако проблема
конфликта остается неизменной, пока противоречие не разрешится.

4. Объект конфликта - его рассматривают как причину, повод к конфликту.
Объектом конфликта может быть материальная (ресурс), социальная (власть) или духовная (идея, норма, принцип) ценность, к обладанию или пользованию которой стремятся оба оппонента. Чтобы стать объектом конфликта, элемент материальной, социальной или духовной сферы должен находиться на пересечении личных, групповых, общественных или государственных инте­ресов субъектов, которые стремятся к контролю над ним.

5. Микро- и макросреда. При анализе конфликта необходимо выделять условия, в которых находятся и действуют участники конфликта, то есть микро- и макросреду, в которых возник конфликт. Такой подход позволяет рассмат­ривать конфликт не как изолированную систему, а как социальную ситуацию. В нее включаются не только ближайшее окружение личности, но и социаль­ные группы, представителем которых является данный индивид.

Классический подход К. Томаса и Р. Киллмена удобен для выделения основных стратегий поведения. Более глубокий вариант анализа предпринят С.М. Емелья­новым. Он дополнил модель измерением ценности межличностных отношений.

Рис.2.3.1. Трехмерная модель стратегий поведения в конфликте (по С.М. Емельянову)

Как и ранее, основу модели составляют ориентации участников конфликта на собственные интересы и интересы противоположной стороны.

Качественная характеристика избираемого поведения - оценка интересов в кон­фликте - соотносится с количественными параметрами: низким, средним, высоким уровнем направленности на интересы.

Исследования показывают, что уровень направленности на собственные инте­ресы или интересы соперника зависит от трех обстоятельств:

· содержания предмета конфликта;

· ценности межличностных отношений;

· индивидуальных психологических особенностей личности.

Ценность межличностных отношений для оппонентов занимает особое место в оценке моделей и стратегий поведения в конфликте. Так, если межличностные отношения (партнерство, товарищество, дружба, любовь и др.) не представляют ценности, то поведение оппонента в конфликте будет отличаться деструктивным содержанием или крайними позициями в стратегии (принуждение, борьба и пр.).

Основываясь на изложенном С.М. Емельяновым, можно выстроить трехмерную модель стратегий поведения в конфликте и более полно учесть значимые факторы процесса формирования конфликтного поведения. В этом случае содержание от­дельных стратегий предстает в несколько модифицированном виде:

· уход (избегание, бездействие) - межличностные отношения не играют решающей роли, не становятся они и причиной, заставляющей решить проблему. В совокупности с низкой личной заинтересованностью в решении противоре­чия, отсутствием желания учитывать интересы оппонента эти характеристики позволяют уйти от активных действий, но не избежать конфликта в будущем;

· принуждение (борьба, соперничество) - по сравнению с поставленной целью ценность межличностных отношений при реализации данной стратегии не­ значительна. Не берутся в учет и потребности оппонента. На первый план выходят личные интересы. Подобный стиль поведения характерен для деструктивной модели, как правило, разрушающей взаимоотношения сторон;

· уступка (приспособление) - это своего рода жертвование личными интере­сами, заявление, что настоящие интересы лежат за пределами конфликтной ситуации. Оппонент стремится сохранить определенный уровень взаимоот­ношений, признает приоритет соперника;

· компромисс - стратегия баланса между сохранением и развитием отноше­ний, с одной стороны, и соблюдением интересов сторон - с другой. Ее осно­вой становятся обоюдные и разумные отступления в требованиях;

· сотрудничество - стратегия, признающая высокую ценность как межличностных отношений, так и интересов сторон конфликта. Четкое осознание пер­вой характеристики позволяет искать все возможные варианты решения про­блемы при максимальном учете требований оппонентов.

В конфликте используются комбинации стратегий, а может доминировать и од­на. В конфликтах по вертикали оппоненты часто меняют стратегию поведения. Подчиненные идут на это чаще, чем руководители. Порой конфликт начинается с кооперативного поведения, однако при его неудаче в ход пускается соперничество, которое может также оказаться неэффективным.

Мотивы сторон - это побуждения к вступлению в конфликт, связанные с удовлетворением потребностей оппонента; совокупность внешних и внутренних условий, вызывающих конфликтную активность субъекта.

В конфликте часто сложно выявить истинные мотивы оппонентов, так как они в большинстве случаев скрывают их от окружающих, предъявляя в позициях и дек­ларируемых целях мотивировку участия в конфликте, которая в значительной мере отличается от первичных мотивов или вовсе не имеет ничего общего с ними.

Базисным побудителем активности оппонента в конфликте являются его по­требности. Это состояния субъекта, создаваемые испытываемой оппонентом нуж­дой в объектах, необходимых для его существования и развития, выступающих источником его активности. Потребности присущи как отдельному индивиду, так и социальным группам, обществам и государствам.

Анализ причин поведения сторон в конфликтах показывает, что они сводятся к стремлению удовлетворить свои интересы, которые представляют собой осо­знанные потребности, обеспечивающие его направленность на объект конфликта и способствующие реализации его конфликтного поведения.

Близки к интересам оппонентов и ценности, которые они отстаивают в кон­фликте. Это могут быть общечеловеческие ценности (например, истинность суж­дения, идеи, справедливость решения), ценности, выраженные в каком-то конкрет­ном произведении искусства, а также личностные ценности (чувство собственного достоинства, честь, самооценка и т. п.).

Мотивы индивида или группы не возникают сами по себе и часто определяются ситуацией, условиями, в которых он (она) находится. Зачастую протекающие в об­ществе социально дезорганизующие процессы деформируют общественное созна­ние, которое реализуется и преломляется через потребности, интересы и, следова­тельно, через цели, поступки и действия конкретных людей и групп.

Мотивы противодействующих сторон конкретизируются в их целях.

Цель - это осознанный образ предвосхищаемого результата, на достижение которого направлены действия человека.

Целью субъекта в конфликте является его представление о конечном результа­те конфликта, его предвосхищаемый полезный (с точки зрения личности или об­щественной, групповой значимости) результат. Можно выделить стратегические и тактические цели оппонентов. Нередко основная цель оппонента - овладение объектом конфликта, ей подчинены тактические цели. В зависимости от развития конфликта эта основная цель может быть заменена на другую (нанесение макси­мального ущерба оппоненту - материального, морального, психологического), которая в начале конфликта выступала как цель-средство.

Видимая часть устремлений человека, социальной группы в конфликте - пози­ция. Это система отношений оппонента к элементам конфликтной ситуации, со­вокупность фактических прав, обязанностей и возможностей оппонента, реали­зующихся в конкретной ситуации в общении, поведении и деятельности. Позиция характеризуется, с одной стороны, динамичностью и гибкостью, с другой - отно­сительной устойчивостью.

Сложность выявления истинных мотивов объясняется тем, что оппоненты в большинстве случаев предъявляют мотивировку участия в конфликте, которая отли­чается от первичных мотивов.

Пристрастная позиция, занимаемая основными участниками конфликтной ситуа­ции, по отношению к формированию образа оппонента в конфликте является од­ной из фундаментальных характеристик. Учитывая то, что социально-перцептив­ные образы «пристрастны» в принципе, то в конфликтной ситуации, где в основе взаимодействия лежит противоречие, противоположная сторона оценивается еще более тенденциозно. Как отмечает Н.В. Гришина, объектом, вызывающим подоб­ные проявления, может стать любая зона образа другого - интерпретация его по­ведения, его мотивов и личностных особенностей.

Возложение ответственности за конфликт на другого, как и наделение его «негативными» чертами, типично для формируемого образа ситуации, на основании которого оппоненты строят свои дальнейшие действия.

Исследование описаний участниками конфликтных ситуаций друг друга, прове­денное указанным выше автором, дает яркое представление о формировании ком­понентов информационной модели конфликта у оппонентов, а именно собственно­го образа и образа другого.

Из психологических составляющих образа другого лишь 24 % от общего числа имели позитивный или нейтральный характер («энергичный», «принципиальная», «рациональная», «сдержанная» и т. д.). Все остальные содержат выраженные нега­тивные оценки. Они могут (с известной долей условности) быть разделены на сле­дующие категории: характеристики эмоционального поведения («вспыльчивая», «эмоционально холодная», «нервный» и т.д.) - 31,2 %; указания на эгоистические черты характера и поведения («не признает позиции другого», «из любых ситуаций старается выйти сухой», «переложить ответственность на другого» и т.д.) - 14,6 %; осуждаемые привычки («любит власть», «любит деньги» и т. д.) - 11,5 %; коммуни­кативные проблемы («не очень разговорчивая», «несколько отстраненная» и т.д.) - 9,3 %; плохие отношения с окружающими («ее больше боятся, чем уважают» и др.) - 6,2 %; и указания на внешние недостатки («внешне непривлекательная») - 3,1 %.

В противоположность «другому» психологические характеристики собствен­ного образа имеют откровенно позитивный характер: «общительная», «доброже­лательная», «веселая», «умная», «интересная», «широкий круг общения и интере­сов», «спокойная», «любит свое дело», «организатор» и др., что составляет 66,6 % от общего числа оценок. Собственные недостатки приводятся в смягчающей фор­ме «да... но...»: «обидчивая, но отходчивая», «легко теряю интерес к делу, если встречаю сопротивление», «уверена в том, что делаю в данный момент, в связи с этим не слышу совета других, даже если не права» и т.д. Такие оценки состав­ляют 18,5 %. Нейтральная самооценка составляет 7,5 %. Однозначно негативную окраску содержат собственные оценки в 7,4 % случаях.

В результате можно еще раз подтвердить, что данные исследований демонстри­руют значительную степень пристрастности в ходе формирования образа «друго­го», отражают тенденцию к неуклонному возложению ответственности за конфликт на этого «другого» и наделению его «плохими» чертами. Такой подход к формиро­ванию образов оппонентов в конфликтной ситуации приводит к обесцениванию позиции противника и усилению своей позиции. Таким образом, можно говорить о реализации защитной функции в ходе противопоставления «Я - Другой» (как и «Мы - Они»).

Цели, преследуемые людьми в конфликтах, должны быть предметом пристально­го внимания. Анализ различных подходов к этой проблеме позволил Н.В. Гриши­ной сформулировать и обосновать целевую структуру конфликтной ситуации, которая может быть описана в трех основных измерениях.

1. Цели участников конфликтной ситуации, связанные с предметной стороной конфликта, за которыми стоят мотивы получения желаемого результа­та. Предметная сторона конфликта связана с конкретной зоной противоре­чий, которые существуют между участниками ситуации. Их действия будут ориентированы на достижение результата, желательного для каждой из сто­рон.

2. Цели участников конфликта, связанные с социальными аспектами конфлик­та (их взаимоотношениями друг с другом). Социальный аспект конфликта описывается через характер отношений участников ситуации и их эмоцио­нальных установок относительно друг друга. Например, они могут стремиться добиваться своего, не принимая во внимание возможную негативную реакцию партнера и последствия для их отношений. Напротив, усилия сторон (или од­ной из них) могут быть ограничены желанием сохранить отношения на при­емлемом уровне. Можно сделать вывод, что эмоциональные аспекты конфликта, ограничивая или не ограничивая действия участников в предметной
сфере, могут нести важную нагрузку в виде функции, корректирующей пове­дение в конфликтной ситуации.

3. Цели участников конфликта, связанные с психологической потребностью
обоснования своей позиции/действий «для себя» и/или «для других». Воз­можность неоднозначной интерпретации противоречия между участниками конфликта усиливает у них мотив быть понятым, а если речь идет об окру­жающих, то, следовательно, и быть поддержанным (реальными действиями или сопереживанием). Сама конфликтная ситуация в определенном смысле содержит в себе парадокс. C одной стороны, в конфликте изначально присут­ствует оправдание своей позиции и действий («смысла для себя»): каждый из участников конфликта уверен в своей правоте и неправоте партнера. C дру­гой стороны, конфликтная ситуация по определению содержит в себе множественность альтернатив: само противодействие сторон направлено на то, что­бы добиться от партнера желаемых действий, желаемого поведения, то есть заведомо предполагается возможность другого поведения партнера. Посколь­ку партнер, в свою очередь, имеет аналогичные ожидания, возникает рассо­гласование: смысл позиции «для себя» не тождественен смыслу позиции «для других». Такая двойственность заставляет оппонентов стремиться к обосно­ванию своих поступков тем сильнее, чем больше ими осознается возможность неоднозначного подхода к интерпретации своего поведения.

Рассмотрение целей изолированно не позволяет однозначно определить страте­гии взаимодействия в конфликте. В рамках ориентации на предметное содержание можно реализовывать как кооперативное поведение, так и соперничество. То же самое касается и других компонентов целевой структуры.

Однако даже рассмотрение целой системы целей участников конфликта не исчерпывает ситуацию с прогнозом поведения. Для ее анализа важно помнить об их изменчивости, учитывать их иерархию, а также возможное ее изменение.

Тема «справедливости и несправедливости» тесно связана с проблемой формирования информационной модели конфликта. Как отмечает М. Дойч, когда он на­чал интересоваться, а затем и вплотную заниматься темой справедливости, он понял, что многие его работы и исследования в области конфликтов фактически могут рассматриваться как изучение проблемы справедливости.

Понимание справедливости служит для морального обоснования своей позиции участниками конфликта. И напротив, понимание несправедливости служит осно­ванием для возникновения конфликта или продолжения конфронтации.

М. Дойч выделяет несколько оснований для понимания несправедливости в про­цессе любого распределения.

1. Несправедливость, связанная с характером распределяемого блага, когда принимается во внимание то, что не соответствует природе распределяемого, например «заслуги», или услуги оказываются некачественными и т. д.

2. Несправедливость, связанная с исполнением роли в ходе распределения, - функции по распределению осуществляются лицами, не имеющими соответству­ющей квалификации, или кто-то из «распределителей» оказывается заинтере­сованным лицом и т. д.

3. Несправедливость в отношении стиля и времени распределения. Закрытый или тайный характер процедуры усиливает подозрения в отношении ее объектив­ности. Наказание может быть слишком отсрочено от момента совершения преступления.

4. Несправедливость, связанная с ценностями, лежащими в основе распределения. Например, существуют различные подходы для принятия решения об увеличении заработной платы сотрудникам. Выбор одного из подходов мо­жет восприниматься как несправедливость теми, кто придерживается друго­го мнения.

5. Несправедливость, связанная существующими правилами. Даже если достигнуто согласие по принципам распределения, могут возникнуть трудно­сти определения того, как эти принципы реализовать.

6. Несправедливость, связанная с процедурой измерения. Можно оценивать достижения, используя количественные параметры, сравнивая именно их, при этом от внимания уйдут качественные. Например, разгружено два вагона: с це­ментом и с воздушными шариками. В каком случае трудозатраты больше?

7. Несправедливость, связанная с процедурой принятия решений. Речь идет о способах принятия решения. Например, даже если в соответствии с принятым решением человек выигрывает, он может испытывать неудовлетворенность из-за того, что, по его мнению, такого типа решения должны приниматься не индивидуально руководителем, а коллективно.

Нужно заметить, что представления сторон конфликта о справедливости, не­смотря на свое достаточное значимое место в наших оценках поведения, действий и их последствий, не могут в полной мере выступить в качестве реального крите­рия, позволяющего регулировать отношения между участниками конфликта. При­чина такого затруднения заключается в потенциальной множественности этих представлений. Если собираемся положить понятие о справедливости в основу управления взаимоотношениями, то оно должно совпадать у обоих оппонентов.

Эмоции играют значительную роль и в ситуации конфликта.

Рассмотрим некоторые особенности эмоционального реагирования в ситуации конфликта, опираясь на исследования, проведенные М.С. Миримановой.

Тревога - психическое состояние беспокойства, испытываемое человеком без ясного осознания его источника. Это эмоциональное состояние характеризуется напряжением, ожиданием неблагоприятного развития событий и возникает в си­туации неопределенной опасности. Оно включает комплекс эмоций - страх, горе, стыд, гнев, вину, интерес и возбуждение.

Тревожность. Склонность индивида к переживанию тревоги может стать устой­чивой чертой личности - склонностью человека воспринимать угрозу своему «Я» в различных ситуациях и реагировать на них усилением тревоги.

Тревожная личность воспринимает мир как несущий потенциальную угрозу и опасность и любой ценой стремится к спокойствию, не отстаивает свои интересы, всячески избегая конфликтов. В конфликтной ситуации тревожность такой лич­ности обусловливает вполне определенные реакции на складывающееся положе­ние. К ним можно отнести всяческие попытки ухода от ситуации в том случае, если она становится опасной. При этом проявления могут быть разнообразными - как в виде вербальной и физической агрессии, так и в виде ступора, оцепенения, не­способности к анализу. Тревожность как свойство личности или временное со­стояние зачастую становится причиной повышенной конфликтности личности. Повышенный уровень тревоги ведет к появлению защитных механизмов, которые свойственны каждому и даже помогают избавиться от тревоги до тех пор, пока не начинают мешать адекватной оценке действительности.

Эмоциональная ригидность выражается в заторможенности, косности эмоцио­нальных откликов на изменяющийся объект.

Мысли, действия, эмоции сегодняшнего конфликта возникают, «как оказывает­ся, не только под воздействием происходящего в настоящий момент, но и под воз­действием глубинных подсознательных процессов, охватывающих зачатки мыс­лей, неразрешенные отношения, конфликты и связи». Если мы ограничиваем выражение таких эмоций, как гнев, страх, мы снижаем нашу способность адекват­но воспринимать действительность. Такие эмоции, затаившись, ожидают возмож­ности выйти наружу.

Как справедливо замечает М.С. Мириманова, контроль эмоций осуществляется большей частью неосознанно. Значит, люди с повышенным контролем за отрица­тельными эмоциями, люди с пониженным или нормальным контролем будут по-разному выражать их в ситуации конфликта. А между самой эмоцией и ее внешним выражением (экспрессией) существует непосредственная связь. B конфликте это не способствует разряжению ситуации, а наоборот, вызывает нагнетание эмоцио­нальной активности, мешая конструктивному разрешению конфликта.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: