Основы теоретической психологии 32 страница

Детерминация ценностями культуры, как сказано, не идентич другим "измерениям" микросоциальной детерминации. Конечно культура является общественно-историческим феноменом. Одна^ духовные формы (ценности) направляют ход психической жизнид> ности по особому типу. Это и дало повод Дильтею противопостад психологию, следующую принципу каузального (причинного) 061 нения, другой психологии, которую он назвал описательной.

Описание противопоставлялось объяснению, построению гигк о механизмах внутренней жизни; расчленение - конструирова1 схем из ограниченного числа однозначно определяемых элемент

Взамен психических "атомов" новое направление предлагало> чать нераздельные, внутренние связанные структуры, на местом^ нического движения поставить целесообразное развитие. ТакД< тей подчеркивал специфику душевных проявлений. Как целостно, так и целесообразность вовсе не были нововведением, появившщ впервые благодаря описательной психологии. С обоими признаке мы сталкивались неоднократно в различных системах, стремивц ся уловить своеобразие психических процессов сравнительно ci зическими. Новой в концепции Дильтея явилась попытка вывести^ признаки не из органической, а из исторической жизни, из той 41 человеческой формы жизнедеятельности, которую отличает воф щение переживаний в творениях культуры, -а

В центр человеческой истории ставилось переживание, 0но;< ступало не в виде элемента сознания в его традиционно-индивиД диетической трактовке (сознание как вместилище непосредствей данных субъекту феноменов), а в виде внутренней связи, неотд1 мой от ее воплощения в духовном, надындивидуальном продукте^ самым индивидуальное сознание соотносилось с миром социаянц исторических ценностей. Уникальный характер объекта исслед^ ний обусловливает, по Дильтею, уникальность его метода. Имсл?Й не объяснение явлений в принятом натуралистами смысле, а и)М нимание, постижение. "Природу мы объясняем, душевную жизн> стигаем". Психология поэтому должна стать "понимающей" на

Критикуя "объяснительную психологию", Дильтей объявил i тие о причинной связи вообще неприменимым к области пси ского (и исторического): здесь в принципе невозможно предел что последуетзадостигнутым состоянием. Путь, на который он i неизбежно повел в сторону от магистральной линии психологиче прогресса, в тупик феноменологии и иррационализма. Союз п< логии с науками о природе разрывался, а ее союз с науками об'

1-ве м мог быть утвержден, поскольку и эти науки нуждались в при-i^HOM, а не в телеологическом объяснении явлений.

Просчет Дильтея, как свидетельствует исторический опыт, был ^условлен тем, что для него детерминистское объяснение не имело другого смысла, кроме выработанного механикой.

Между тем уже успехи биологии, благодаря дарвиновским, берна-оопским и гальтоновским идеям и революционным естественнонаучным достижениям, открыли особую форму дерминации, обнажив ^дкторы, придающие нефиктивную целесообразность явлениям жиз-ци, качественно отличным по типу детерминации от причинности в неорганическом мире. Марксистская мысль сделала следующий важный виток. Обратившись к такому могучему фактору взаимодействия человека с миром, каковым является труд, эта мысль обнажила корни целесообразности, изначально присущей существам, которых социальное бытие одарило сознанием.

Переход к еще одной форме детерминационной зависимости определило родство человека со сферой культуры. Оно преобразовало индивида в личность. Ее поведение отныне стало не только целесообразным, но и ценностнообразным. В мироздании родился еще один тип детерминации самых высших способов жизнетворчества человека, созданных его культурной родословной.

Изучение макросоциальной детерминации человеческой психики закрепилось в категориальном аппарате. Оно радикально преобразовало его прежние блоки и ввело новые. Если на первых порах успехи в развитии принципа психического детерминизма определило изучение укорененности психики в процессах биосферы, то устремленность научной мысли к высшему, человеческому уровню психической жизни вывела на путь познания ее вовлеченности в создание ноосферы.

К этому межличностному уровню детерми-Микросоциальный национных отношений обращались многие детерминизм психологические школы. 3. Фрейд искал источник психическихтравм в общении ребенке родителями. Лидер последнего варианта бихевиоризма Б. Скин-^Р объяснял вербальное поведение подкреплением речевых реакций ^ стороны собеседника. К. Левин ставил "локомоции" отдельного ^Ча в зависимости от "социального поля".

Групповое действие и сотрудничество вошли в психологию в каче-^ новых детерминант. Это привело к новым поворотам в развитии Пологий психического детерминизма. За исходное принимается со-^ьный опыт, общение, объективное взаимодействие индивидов,

Ф^том которого становится его субъективная проекция. Такой

^Д стал отправным для новой формы психического детерминизма как механизма преобразования социальных отношений и действц во внутрипсихические..,

Первый проекттакого механизма наметил И.М. Сеченов. Главну преграду на пути объяснения психики с позиций детерминизма^ усматривал в противопоставлении непроизвольных действий про> вольным, за источник которых принимался в качестве первоприч^ ны волевой импульс. Сеченов рассчитывал преодолеть эту преград используя генетический метод. ^

Силы, движущие ребенком, даны в независимой от его сознан^ системе отношений.

К этим силам относятся "чужие голоса" - управляющие егоде ствиями команды других лиц. Постепенно эквивалентом "приказ вающей матери или няньки" становится образ "Я", обладающий^ ственным голосом. За индивидуальной волей и индивидуальным* знанием скрыта интериоризированная субъектом полифония чуя голосов и команд, то есть система микросоциальных отношений.;;

В сходном плане объясняли генезис сознания и воли Жане, Пц же, Выготский. В поисках детерминант этих высших психических пд явлений они обращались к групповому действию и общению.

По аналогии с орудиями труда, направленными на внешние с екты, Выготский вводит понятие о знаках как психологических с днях. Они опосредуют внимание, память, мышление и другие фу ции, которые появляются сперва в общении между людьми, а за^ становятся внутрипсихическими. С различных сторон в категорий) ный аппарат психологии внедрялась применительно кдетерминЖ скому объяснению человеческого сознания категория отношений, Ц бы подтверждая положение Маркса о том, что "мое сознание естын отношение к среде", прежде всего к социальной. Наметившийся у В готского постулат о том, что это отношение опосредовано знакаН придало разработке психического детерминизма новое измерение.'1 ли до него в объяснительных схемах доминировало диадическое< ношение: социальное - индивидуально, то при обращении к зна> вым системам, в которых воплощены системы смыслов и значея1 оперирование ими (сперва во внешнем, затем во внутреннем диаЛ ге) включало сознание в еще один (вслед за общением) объективны независимый от сознания круг явлений, а именно в мир культур^

Существуя на собственных основаниях и исторически измешК по собственным законам, он с колыбели определяет психическ строй человеческой жизни. Специфика ориентации на культур) ценности, перед которой были бессильны прежние формы психи ского детерминизма, дала основание утверждать, будто эти орист ции в принципе не подвластны причинному объяснению и адек

движимы лишь телеологической мыслью с ее методами интуитивного прозрения.

Такова была точка зрения В. Дильтея и его последователей. В по-р^цке с ними Выготский обратился к центральному понятию этого ^правления - понятию о переживании, с тем чтобы придать ему при-^аки, открывающие перспективу его анализа с позиций детерминизма. Концепция переживания приобрела у Выготского "гибридный" характер. Подобно тому как в значении слова нераздельны мышление (оно представляет психический мир) и речь (социальный, реализуемый в знаковых системах процесс), в переживании нераздельны особенности личности и социальная среда, преломленная сквозь эти особенности. При этом сама среда мыслилась как отстросюжетная драма, означающая столкновение, противодействие, конфликт характеров.

Не безличностные внешние обстоятельства, а имеющая свой "сценарий" динамическая система взаимоориентаций и поступков действующих лиц - такова социальная "среда", в которой формируется личность как один из героев этой драмы. Здесь в драматизме общения прорисовывается иной уровень психического детерминизма, чем при "обмене" знаками, передаче информации и т. п.

Итак, психический детерминизм представлен в нескольких формах. Образ, действие и мотив служат детерминантами поведения всех живых существ, радикально меняя свой строй с переходом к человеку, Его социальное бытие порождает новый тип организации психической жизни, у которой появляется внутренний план, обозначаемый термином "сознание".

Зарождение и развитие сознания изменило общий характер детерминации жизнедеятельности человека в отличие от других живых существ. Это сопрягалось со способностью к рефлексии, к самоотчету субъекта о непосредственно испытываемых им психических состояниях. При выделении психологии в самостоятельную науку за исходный пункт была принята именно эта способность, придававшая первым пробам построения новой дисциплины уверенность в том, что °т всех остальных наук ее отличает интроспекция. С прогрессом по-^ания были открыты новые способы детерминистского объяснения ^ихики. Наряду с ее репрезентацией в индивидуальном сознании обнаружились движущие им могучие несознаваемые силы.

^ожно отметить два направления действия этих сил. Соответ-^^"но, следует отграничить: бессознательный вектор психической Явности, тяготеющий к биосферным факторам (и своеобразно предающийся в когнитивно-мотивационных "полях" индивидуального

сознания), и ее надсознательный уровень, когда индивидуаль-365

ное сознание движимо и преобразуемо устремленностью к еще не у> ренипшимся в его ткани (и потому "непрозрачным" для рефлекс субъекта) ноосферным ценностям и смыслам.

Выделяя принцип детерминизма в качестве осевого для категов ального аппарата, следует иметь в виду, что его обособление отдруд осей предпринято в аналитических целях. В реальной работе науч> мысли детерминизм неотделим от принципов системности и paзв^

Глава 13. Принцип системности

Системность - объяснительный принцип научного познания бующий исследовать явления в их зависимости от внутренне связ ного целого, которое они образуют, приобретая благодаря этому п сущие целому новые свойства.

За видимой простотой афоризма, гласящего, что "целое бол1 своих частей", скрыт широкий спектр вопросов, как философск так и конкретно-научных. Ответы на них побуждают выяснить, пб< ким критериям и на каких началах из великого множества явле1 обособляется особая категория объектов, приобретающих значеД и характер системных. "А

Внутреннее строение этих объектов описывается в таких поняй ях, как элемент, связь, структура, функция, организация, управлеи^ саморегуляция, стабильность, развитие, открытость, активность,^ да и др. ^

Идея системности имеет многовековую историю познания. Q восочетания "Солнечная система" или "нервная система" давно^ шли в повседневный язык. От древних представлений о космосы упорядоченном и гармоничном целом (в отличие от хаоса) до & менного триумфа систем типа человек-компьютер и трагедий, пс даемых деградацией экосистем, человеческая мысль следует при> пу системности.

Системный подход как методологический регулятив не был "1 бретен" философами. Он направлял исследовательскую пракч (включая лабораторную, экспериментальную работу) реально, пЦ де чем был теоретически осмыслен. Сами естествоиспытатели в ляли его в качестве одного из тех рабочих принципов науки, он руя которыми можно обнаружить новые феномены, прийти к' ным открытиям. Так, например, американский физиолог Уолтер1 нон считал синонимом системности принцип гомеостаза какД мического постоянства состава и свойств системы, ее стремлвИ сохранению стабильного состояния вопреки действию факторО* торые его нарушают. Рабочий смысл этого принципа в том, ч^^

родствуясь им, исследователь в любом компоненте и отправлении ист-емы усматривает одно из приспособлений, решающее главную за-ачу - удержать ее в равновесии.

Такой общий взгляд позволяет делать подлинные открытия. Под ^рытием при этом следует иметь и виду не только частный фено-^g^ (например, открытие адреналина как секрета надпочечников или ^р^ожения мышечной активности при раздражении определенных нервов или нервных центров). Это скорее предоткрытия, поскольку не выявлена роль установленных фактов в "телесной экономии". только ответив на вопрос, в чем смысл выброса адреналина или торможения деятельности мышцы, можно говорить о подлинном открытии. Ответ же способен дать общий системный подход. Он, позволяя объяснить факты, обнаруживаемые на чисто эмпирическом уровне, имеет и прогностическую ценность, направляя на поиск еще неизвестных регуляторов, незримо действующих в системе для обеспечения устойчивости.

Из исследований биологического гомеостаза Кеннон вывел "общие принципы организаций", действительные для любых "сложных объединений" (систем в отличие от "не-систем"): дифференциация и интеграция функций "сотрудничающих частей" с целью решения общей для всей системы задачи; согласование внешних и внутренних отношений; саморегуляция, обеспечиваемая своевременным поступлением сигналов об отклонения от "средней позиции" и принятого курса с последующим включением механизмов, которые восстанав-линают стабильность, и др.

Принцип системности в образе гомеостаза оказался весьма продуктивным не только в физиологии, но и в других науках: в учении о биоценозах (совокупности живых организмов, населяющих данный участок суши или водоема), генетике, кибернетике, социологии и психологии. Принцип системности не исчерпывается гомеостазом, хотя ч служит одним из его важных, эвристически сильных воплощений. Психическая организация - это системный объект, живущий сам по ^бе, независимо от его познанности, В многовековой эволюции на-УЧНОЙ мысли возникали различные теоретические конструкты, объясняющие, как эта организация устроена, из каких частей состоит, ^ они между собой связаны, как сопряженно работают и т. д.

От научной мысли требуется, чтобы это знание было выстроено "Определенной логике и его различные фрагменты складывались в Устную картину, удовлетворяющую принципу системности. Не все нцепции выдерживают испытание этим критерием, поэтомудля вы-^пия специфики знаний, адекватных принципу системности, сле-^ сопоставить их с несколькими типами "несистемных" теорий,

Таких типов пять: холизм, элементаризм, эклектизм, реду^ низм, внешний методологизм.

Холизм (от греч. holos - целый, весь) абсолютизирует^ Холизм тор целостности, принимая ее как первичное, ни из<

не выводимое начало. В психологии подобное начало) ступало в представлениях о душе, сознании, личности. ^

Сознание или личностьдействительно являются целостностями^ системными, поэтому их изучение предполагает специальный ана обозначаемой этими терминами области явлений, ее многомери строения, уровней ее организации, отношений с природной и со альной средой, механизмов сохранения целостности и т. д. Только^ да открывается перспектива построения теории, воспроизводя) свойства и функции сознания и личности как системных объекте>

Таким путем и развивалось научное знание, разрушая версии of бальных психических первоначалах (душа, "Я" и др.), которые^ объясняя, утверждались в ранге сущностей, в объяснении не нуя шихся.

Система строится из элементов, которые, взаимс Элементоризм ствуя между собой, приобретают новое качестм

части целого и утрачивают его, выпадая из эторей лого. Подобно тому как холизм абсолютизирует целостность, yd ривая ее основания и действующие причины в ней самой, эпечи ризм оставляет без внимания интегральность системы, полагая^ дый из ее компонентов самодостаточной величиной. Ее связи caf ми такими же величинами мыслятся по типу соединения, входя) торое, они существенных преобразований не испытывают. В пскИ гии подобный стиль мышления, ориентированный на физический^ нее, механический способ объяснения природы, согласно котором сводится к взаимодействию неделимых частиц, привел к поп> найти неделимые элементы в запутанной "материи" сознания. '

В концепциях, ориентированных на сенсуализм (от лат. sen чувство, ощущение), за первоэлементы психической жизни, и31 рых складывается все ее многообразие, принимались ощущения И1 стейшие чувствования.

В период становления психологии как отдельной научной Д> лины ее строители предложили программу выявления с помоШ сперимента сенсорных "атомов", из которых выстраивается ст ра сознания. Это направление (представленное в работах Вундта^ ченера, Маха и др.) известно под именем структурализма.

В различных ответвлениях элементаризма вычленялисьдрУ"^* хические "атомы" - акты, функции, реакции. Неудовлетворен этими вариантами породила дискуссии, стимулировавшие pMf

концепций, либо вообще отвергавших структурную организацию ценной жизни (образ "потока сознания" у Джемса), либо предла-рщих начинать ее изучение с первичных целостностей (например, штальтов в гештальтпсихологии).

Другим антиподом системности является эклектизм а "ектизм (от греч. eMektikos -выбирающий) как соединение разнородных, лишенных внутренней связи, порой несовместимых друг с другом идей и положений, подмена одних логиче-^цх оснований другими. Так, приступив к разработке своей теории (ьизиологической психологии, Вундт исходил из того, что первичным материалом сознания служат сенсорные образы, соединяемые посредством ассоциаций. Но затем, видя ограниченность этой схемы, он ввел в качестве "верховного" организатора процессов сознания особую волевую силу - апперцепцию. Несовместимость этих двух способов объяснения очевидна. Джемс жаловался, что создание Вундта напоминает ему червяка, которого можно разрезать на части и каждая из них будет ползать сама по себе.

Знания об организме, индивиде, личности, обществе собираются на различных участках неравномерно движущегося фронта научных исследований. На каждом участке - свои результаты прорывов в непознанное, свой язык. Вместе с тем возникает реальная потребность втом, чтобы собрать воедино известное о различных параметрах объектов, являющихся целостностями. Очевидно, что такой, например, объект, как человек, является целостностью.

Потребность объяснить эту целостность, при скудости методологических средств, порождает эклектические комбинации. Такова, например, рефлексология В.М. Бехтерева. Ее традиции определили когнитивный стиль его учеников и учеников этих учеников в психологии. Их эклектизм прикрывал проспект комплексного изучения человека как многофакторной и развивающейся системы.

Еще одной установкой, противостоящей принципу си-"вдукционизм стемности в психологии, является редукционизм

(от лат. reductio - отодвигание назад), который сво-Дил либо целое к частям, либо сложные явления к простым. Сведе-"46, например, сложной организованной деятельности к более про-^ому отношению "стимул -реакция" или к условному рефлексу пре-^"^твует системному объяснению этой целостности. Опасность не-^^стимой с принципом системности редукционистской установ-^ особенно велика в психологии в силу своеобразия ее явлений, "по-^ичных" по отношению к биологическим и социальным. Предпринимались попытки свести, например, такую умственную ^Рацию, как обобщение, к генерализации нервного процесса в ко-'^1МЗ 369

ре больших полушарий (физиологический редукционизм) или ев личность к совокупности общественных отношений (социолог ский редукционизм), а познавательную активность описать как ь, ем и переработку информации (кибернетический редукционизм^

Обращение к физиологии, социологии, кибернетике обогатило^ парат собственных психологических понятий благодаря преимуа ствам междисциплинарных контактов, которые, однако, эффекту ны лишь тогда, когда они не ведут к "истреблению" этих понят-кЦа

Организм - это биологическая система, общество - социалм Сними взаимосвязана психологическая система, имеющая свой с и закономерности преобразования. С целью отграничить ее отдр систем Н.Н. Ланге в свое время предложил назвать эту систему) хосферой. "Общение" систем продуктивно только в "диалоге" каждая говорит собственным, а не чужим голосом.

Л.С. Выготский писал, что "есть два типа науч> Внешний систем по отношению к методологическому хр методологизм ту, поддерживающему их. i-

Методология всегда подобна костяку, скелету aigg ганизме животного. Простейшие животные, как улитка и черепа носят свой скелет снаружи и их, как устриц, можно отделить отя стяка, они остаются малодифференцированной мякотью; высшив.а вотные носят скелет внутри и делают его внутренней опорой, ковН каждого своего движения"'. Высшая методология управляетрабО) каждого элемента "организма" науки, каждым движением мыслит добыванию и объяснению фактов. Вместе с тем имеются метод^ гни, выполняющие нерабочую, а защитную функцию (подобную^ которую в приведенной метафоре играет панцирь черепахи), 'л

Таковой по отношению к российской психологии советского риода служила философия диалектического материализма. Он<И лялась, притом порой апеллируя к принципу системности, мете логическим прикрытием процесса производства знаний, который) своим ходом без реального конструктивного участия в нем зако(нелого, чрезвычайно прочного внешнего прикрытия, неспособи управлять внутринаучным поиском. Лишившись этого прикрытия^ ветская психология оказалась (если следовать избранной мета4 "малодифференцированной мякотью", массой представлений и < тов, не имеющей истинно системной организации.

Рассмотрев пять типов несистемных теорий, обратимся к кон циям, которые, реализуя принцип системности, обусловили прог

Выготский Л.С. Собр. соч. в 6-ти томах. Т. 1. М., 1982, с. 352.

оологического знания. Они возникали на историческом пути пси-догии в полемике с "несистемными" представлениями.

Первым в истории научной мысли, в том

а рождение системного числе психологической, принцип системно-"онимания психики сти утвердил Аристотель. Как уже отмечалось, он прошел школу Платона, где душа

представлялась внешней по отношению к телу сущностью, распадающейся на части, каждая из которых находится в одном из органов ".gJig (разум - в голове, мужество - в груди, вожделение - в печени). в то же время Платон отстаивал положение о том, что в мире царит целесообразность. Вещи природы стремятся подражать нетленным идеям. К этим идеям в тоске тянутся несовершенные человеческие представления.

В учении Платона роль цели была мифологизирована. Но эта роль не является фиктивной. Сознание человека изначально ориентировано на цели. Это свойство Платон придал всей действительности, где, по его убеждению, властвуют не причины, как прежде полагали философы, а цели. Обращение к категории цели подготовило разработку Аристотелем принципа системности.

Вместе с тем Аристотель учился не только по "устным текстам" Платона, но и по книгам ненавистного Платону Демокрита, считавшего, что главное в познании - это поиск причинных объяснений. Но ни телеология Платона, ни причинностьДемокрита не позволяли трактовать организм как систему. Оба философа представляли душу внешней по отношению к организму сущностью.

Для Демокрита душа - это легкие и шарообразные атомы огня, одна из разновидностей вещества среди других. Физический закон рассеяния применим и к телу, и к душе, которая ведь также является телесной. ПоэтомуДемокрит отверг бессмертие души. В мировоззренческом плане эта идея подрывала религиозно-мифологические представления. Но в плане естественнонаучном она служила барьером к объяснению реальных системных особенностей живого организма. Этот барьер перешагнул Аристотель. Он не смог бы выстроить свою теорию, не будь предшествующей "дуэли" между Платоном и Демо-^РИТОМ. Она сделала очевидным, что нельзя объяснить организм как систему, исходя из прежних воззрений на душу и тело, на причину и ^лъ. Учтя опыт этой "дуэли" и обобщив достижения античной нау-^ Аристотель разработал системную концепцию. Она предполагала, что живое тело имеет физический состав (со-Р^ит те же элементы, из которых состоит неорганическая приро-^' но в ней действие этих элементов совершается в определенных Р^ницах и по особым внутренним принципам, установленным его

^ 371

организацией как целым, от которого зависит взаимодействие ча^ я. Тело прекращает свое существование не из-за исчезновения одц^,1 из элементов (атомов огня, как учил Демокрит), но по причине рак пада его системной организации. Это организованное целое и ecfrt согласно Аристотелю, душа как "форма естественного тела, потей-циально одаренного жизнью".

Следует подчеркнуть, что основанием утвержденного Аристотеле принципа системности применительно к психике служило первой> мысление широкой "сетки" всеобщих категорий познания (частиц целое, средство - цель, возможность - действительность, структ^ ра - функция, содержание - форма, внутреннее - внешнее). Онийж* ляются философскими, методологическими, но от них зависит рсМц лизация принципа системности в конкретных науках, в том чиедВйв психологии. '!

Формула Аристотеля, согласно которой душа - это операция, д^ ятельность, функция тела, но не самостоятельное тело среди друпий была в последующие века истолкована его интерпретаторами с я> центом на аристотелевском выводе о том, что "душа не является">^ лом". Междутем единственный смысл этоготезиса заключается втвЩ что душа, хотя и не может существовать без тела, но не идентичнйни отдельным образующим тело вещественным элементам, ни их йчМ шению. *^И

Категория организма складывалась в аристотелевском мышленЙ1 под воздействием потребности охватить в целостной схеме как пр1ЦГ человеческие, так и человеческие формы. Но именно последние Пр<Ц* ставляли собой камень преткновения: поведение человека регулщ^- ется качественно иным образом, чем поведение животного. ЭтОИв^ будило Аристотеля ввести такую детерминанту, как "продукций! сверхиндивидуального разума (нуса), исходящие из нематериал<>>М1 сферы, но оказывающие воздействие на ход телесных процессов;"^

Эти "продукты" суть нечто "внешнее" по отношению к оргаНИ-^ скому телу, которому, по Аристотелю, присущ и свой внутренний ДЯ^ гатель. Когда из желудя вырастает дуб, из одной зародышевой кл<^ ки - человек, из другой - слон, то объяснить различие в этих проЦ<^ сах развития только усвоением внешнего питательного материалам* возможно.

До понятия о генетической программе оставалось два с ЛИШИМ> тысячелетия, но принцип направленной реализации (энергейя) пр** сущего организму потенциала (динамис) четко сформулирован и *" ражен в понятии об энтелехии как цели, которая "движет изнутри " Именно этот термин стал трактоваться как главный показатель ви^' диетического стиля биологии Аристотеля.

""2

Следует, однако, различатьдве ипостаси (энтелехии), отражающие общий подход Аристотеля к организму. Уже отмечалось его стремление постичь организм как целое, включающее все живое - растительное, животное, человеческое. Отсюда возникла и опасность редукции "сверху вниз" - распространения на элементарное тех способов по-педения, которые присущи высшему и сложному. Так произошло и с энтелехией. В этом термине соединились два значения: "программно-генетическое", указывающее на направленность биологического развития, и "мотивационно-целеобразовательное", характерное только для человека. Примером второго (пример Аристотеля) служит творчество скульптора, преобразующего кусок мрамора соответственно замыслу, который движет телесными действиями этого скульптора. Различий междуреализацией генетической программы и программы социальной Аристотель не проводил. Обе объединялись термином "энтелехия". И поскольку целенаправленность человеческого поведения известна каждому из его сознательного опыта, а о генетической "развертке" организма никакого позитивного знания не было, телеология живого представлялась по образу и подобию разумного целепо-лагания. Это и стало опорой последующего витализма.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: