Основы теоретической психологии 26 страница

предполагает, что этим общим прежде все является язык как средство общения. Язык обеспечивает коммуннЯ цию между общающимися, потому что его понимает как тот, кто< общает информацию, кодируя ее в значениях слов, отобранных д этой цели, так и тот, кто принимает эту информацию, декодируя^ то есть расшифровывая эти значения и изменяя на основе этой,) формации свое поведение. "

Человек, адресующий информацию другому человеку (комм^ катор), и тот, кто ее принимает (реципиент), для осуществления^ лей общения и совместной деятельности должны пользоваться оЦ и той же системой кодификации и декодификации значений, то^ говорить на "одном языке". Если коммуникатор и реципиент шпЦ зуют различные системы кодификации, то они не могутдобиться) имопонимания и успеха в совместной деятельности.

Обмен информацией становится возможен, если значения, зак ленные за используемыми знаками (словами, жестами, иероглж) и т. д.), известны участвующим в общении лицам.

Значение - это содержательная сторона знака как элемента, в редствующего познание окружающей действительности. Подоби му как орудие опосредствует трудовую деятельность людей, 3> опосредствуют их познавательную деятельность и общение, и

Общение как межличностное взаимодействие

Система словесных знаков образует язык как средство сущес^ вания, усвоения и передачи общественно-исторического опыта>й Вступая в общение, то есть обращаясь к кому^Л с вопросом, просьбой, приказанием, объяснят описывая что-то, люди ставят перед собой цель< зать воздействие на другого человека. Цели общения отражают потребности совмес* деятельности людей. Это не исключает случаев пустой болтовни^ называемого фатического общения (отлд/я. fatulis - глупый),.^ держательного использования коммуникативных средств седине ной целью поддержания самого процесса общения. Общение имеет или, во всяком случае, предполагает некс

^дьтат - изменение поведения и деятельности других людей. Та-е общение выступает как межличностное взаимодействие, то есть д^упность связей и взаимовлияний людей, складывающихся в про-^g их совместной деятельности. Межличностное взаимодействие ддставляет собой последовательность развернутых во времени ре-^ц^й людей на действия друг друга.

Совместная деятельность и общение протекают в условиях соци-"ьного контроля, осуществляемого на основе социальных норм - р^нятых в обществе образцов поведения, регламентирующих взаи-ддействие и взаимоотношения людей.

Общество вырабатывает в качестве социальных норм специфическую систему образцов поведения, им принятых, одобряемых, куль-^дируемых и ожидаемых от каждого, находящегося в соответствующей ситуации. Их нарушение включает механизмы социального контроля, обеспечивающего коррекцию поведения, отклоняющегося от нормы.

Диапазон социальных норм чрезвычайно широк - от образцов поведения, отвечающего требованиям трудовой дисциплины, воинско-годолга и патриотизма, до правил вежливости.

Социальный контроль в процессах взаимодействия осуществляется в соответствии с репертуаром ролей, "используемых" общающимися людьми. Под ролью понимается нормативно одобряемый образец поведения, ожидаемый окружающими от каждого, кто занимает данную социальную позицию (по должности, возрастным или половым характеристикам, положению в семье и т. д,).

Один и тот же человек, как правило, выполняет различные роли, входя в различные ситуации общения.

Взаимодействие людей, исполняющих различные роли, регулируются ролевыми ожиданиями. Хочет или не хочет человек, но окружающие ожидают от него поведения, соответствующего определенному образцу. То или иное исполнение роли обязательно получает общест-^пную оценку, и сколько-нибудь значительное отклонение от образца Нуждается.

Итак, необходимым условием успешности процесса общения яв-^ся соответствие поведения взаимодействующих людей ожидани-^ ДРУГ друга.

"ельзя представлять себе процессы общения всегда и при всехоб-" ^льствах гладко протекающими и лишенными внутренних про-"Речий. В некоторых ситуациях обнаруживается антагонизм по-"и, отражающий наличие взаимоисключающих ценностей, задач ^еи, что иногда оборачивается взаимной враждебностью - воз-^т межличностный конфликт. Социальная значимость конфликта

различна и зависит от ценностей, которые лежат в основе межлич^ стных отношений.

Причиной возникновения конфликтов являются также непрес ленные смысловые барьеры в общении, препятствующие налаж> нию взаимодействия общающихся. Смысловой барьер в общенц это несовпадение смыслов высказанного требования, просьбы, д каза для партнеров, создающее препятствие для их взаимопон^. ния и взаимодействия, at

Общение как понимание людьми друг друга

Помимо общепринятой системы значений, слова, как и другие') ты сознания человека, имеют некоторый личностный смысл, не рук) особую значимость, индивидуальную для каждого. Соотнои значений и личностного смысла было исследовано в трудах A.h, онтьева. "В отличие от значений личностные смыслы... неимеютев. "надиндивидуального", своего "не психологического" существовЙ Если внешняя чувственность связывает в сознании субъекта зна<* с реальностью объективного мира, то личностный смысл связывй с реальностью самой его жизни в этом мире, с ее мотивами. Лич1 ный смысл и создает пристрастность человеческого сознания".^ ностный смысл, то есть особую значимость для человека, приобр то, что связывает цели деятельности с мотивами ее осуществлено в чем оказываются запечатленными его потребности. За взаимодействием и коммуникативной^ ной общения выступает его перцепт> аспект - осуществляемое в общении взад восприятие его участников. Общение становится возможным только'> случае, если люди, вступающие во взаимодействие, могут оценШ вень взаимопонимания и дать себе отчет в том, что представят бой партнер по общению. Участники общения стремятся рек<М ировать в сознании внутренний мир друг друга, понять чувств тивы поведения, отношение к значимым объектам. "Приобщен прежде всего ищите в человеке душу, его внутренний мир", "" К.С. Станиславский. ^

Однако эта реконструкция внутреннего мира другого чело* задача весьма сложная. Субъекту непосредственно дан лишьЧ ний облик других людей, их поведение и поступки, используем> коммуникативные средства, и ему приходится проделать опр ную работу для того, чтобы, опираясь на эти данные, понять, ч ставляют собой люди, с которыми он вступил в общение, еде ключение об их способностях, мыслях, намерениях и т. д.

Сам по себе отдельный поступок однозначно не связан с Bl ним психологическим планом, за ним стоящим, и это обстоят

вращает межличностное восприятие и решение психологической "дни. Перцептивный аспект общения - это восприятие, понима-це и оценка человека человеком. Познавая других людей, индивид обучает возможность лучше, более надежно определить перспекти-ы совместной деятельности с ними. От точности "прочтения" их нутреннего мира зависит успешность согласованных действий.

в актах взаимного познания должен быть выделен еще один важ-^еЩщий механизм межличностного восприятия - рефлексия.

рефлексия входит в состав восприятия другого человека. Понять другого означает, в частности, осознать его отношение к себе как к субъекту восприятия. Таким образом, восприятие человека человеком можно уподобить удвоенному зеркальному отражению. Человек, отражая другого, отражает и себя в зеркале восприятия этого другого.

В процессах общения идентификация и рефлексия выступают в единстве.

Если бы каждый человек всегда располагал полной, научно обоснованной информацией о людях, с которыми он вступил в общение, то он мог бы строить тактику взаимодействия с ними с безошибочной точностью. Однако в повседневной жизни субъект, как правило, не имеет подобной точной информации, что вынуждает его приписывать другим причины их действий и поступков. Причинное объяснение поступков другого человека путем приписывания ему чувств, намерений, мыслей и мотивов поведения называется каузальной атрибуцией.

Каузальная атрибуция осуществляется чаще всего неосознанно - либо на основе идентификации с другим человеком, то есть при приписывании другому тех мотивов или чувств, которые сам субъект, как он считает, обнаружил бы в аналогичной ситуации, либо путем отнесения партнера по общению к определенной категории лиц, в отношении которой выработаны некоторые стереотипные представления.

Стереотип здесь - сформировавшийся образ человека, которым ользуются как штампом. Стереотипизация может складываться как

У^тат обобщения личного опыта субъекта межличностного пос-Р^тия, к которому присоединяются сведения, полученные из книг, ^фильмов и т. п.

'Роблемы коммуникативной деятельности межличностного вза-(^ ^иствия и восприятия человека человеком исследуются главным

^социальной психологией.

"з Взаимодействие людей может быть эффектив-) "^^ыи другой" ным лишь в том случае, если его участники яв-^ ^^межлич-ляются взаимно значимыми. Безразличие и сле-°^°^вний пота к индивидуальным особенностям и запросам партнера, игнорирование его внутреннего мира, оценок ции искажают результат взаимовлияния, тормозят, а порой и пав зуютсамо взаимодействие. Именно поэтому в современной псия гии с особой остротой истает проблема "значимого другого".

Если обратиться к истории вопроса, то нетрудно выстроить) вернутую во времени цепочку нарастания заинтересованности^ блематикой значимых отношений, первые знания о которой на'^ тилетия предваряют 30-е годы нашего столетия, когда во многое лиями американского ученого Г. Салливана в психологическом^ сиконе прочно утвердилось понятие "значимый другой". С этой^ ки зрения имена У. Джеймса, Ч. Кули, Г. Салливана, Г. Хаймаи^ бы символизируют качественные точки в континууме, отражают поступательное движение научной психологической мысли отмвЦ та зарождения проблематики значимых отношений до перЯ 30-40-х годов, когда она стала одной из ключевых в психологии,^ нятно, что условные промежутки между этими ориентирами лег> гут быть заполнены работами других, куда более многочисленш следователей.

Несмотря на интенсивную разработку проблематики значим> ношений, остается открытым вопрос: какие характеристики я1 сти ответственны за преобразования, которые она производит) тивационно-смысловой и эмоциональной сферах субъекта? ВажИ нять, что реально значимо для других людей, на которых он тай иначе влияет. Имеются в виду не узкоиндивидуальные характер^ ки этого "значимого другого" (например, его характер, интересы,^ перамент и т.п.), а его представленность в тех, с кем он имеет де есть собственно личностные проявления. По существу, этот в связан с проблемой научного определения критериев значимое^ гого, то есть оснований, позволивших бы четко и обоснованно'? ференцировать именно тех партнеров по взаимодействию и обЩС< которые являются действительно значимыми для человека, и тйЦ не может на это претендовать. ^

В 1988 году А. В. Петровским была предложена трехфакторная^ цептуальная модель "значимого другого".

Первый фактор - авторитет, который обнаруживается в п{ нии окружающими за "значимым другим" права принимать* ственные решения в существенных для них обстоятельствах. 3^1 важной характеристикой стоят фундаментальные качества инДЯ дуальности человека, которые позволяют окружающим полагать^ его честность, принципиальность, справедливость, компетентй^ практическую целесообразность предлагаемых им решений. Ее сти отсчет от исходной точки О к Р (рис. 2), то можно 61

^ае точного измерения, зафиксировать множество состояний на-^.,-аний этой представленной личности, иными словами, градации Р "ения "власти авторитета". Впрочем, авторитет - лишь высшее ^ явление этого типа позитивной значимости человека для других "efi и поэтому обозначим этот вектор более осторожно, как рефе-^ость Р\ Вместе с тем существует и прямо противоположное по-дивной референтности качество, то, что можно было бы условно ддат-ь "антиреферентностью". Если, к примеру, обладающий таким i-ативным качеством человек порекомендует своему знакомому по-^от-реть некий кинофильм или прочитать книгу, то именно из-за по-пдл и оценок этого человека и книга не будет прочитана, и кинокар-^а не вызовет интереса. Обозначим антиреферентность Р^. Его крайняя точка выражает максимальное и категорическое неприятие всего, что исходит от негативно значимого человека. В некоторых случаях при этом "с порога" могут отвергаться и вполне разумные, доброжелательные его советы и предложения.

Второй фактор - эмоциональный статус "значимого другого" (аттракция), его способность привлекать или отталкивать окружающих, быть социометрически избираемым или отвергаемым, вызывать симпатию или антипатию. Эта форма репрезентации личности может не совпадать с феноменами референтности или авторитетности, которые в наибольшей степени обусловлены содержанием совместной деятельности. Однако их значение в структуре личности "значимого другого" не следует недооценивать: враг в известном смысле не менее значим для нас, чем друг, эмоциональное отношение к человеку может не способствовать успеху совместной деятельности, деформировать ее. На рис. 2 аттракция А представлена множеством эмоциональных установок, располагающихся по нарастанию от точки О к точке ^, так и в противоположном направлении - к точке А~.

Третий фактор репрезентативности личности - властные полномочия субъекта или статус власти. Как это ни парадоксально, но ге-^рал менее значим для солдата, чем сержант, с которым рядовой вза-^одействует непосредственно. Разрушение той или иной организа-^ автоматически включает механизм действия статусных отноше-^- Выход субъекта, наделенного властными полномочиями, из слу-^нои иерархии нередко лишает его статуса "значимого другого" для "сослуживцев. Это происходит, разумеется, если его служебный ста-^е сочетался с более глубинными личностными характеристика-~ Референтностью и аттракцией. Примеры подобного "низверже-" с Олимпа", а следовательно, утраты значимости конкретного ли-^ о^ет привести каждый. Но пока статус индивида достаточно вы-' ^ не может не быть "значимым другим" для зависимых от него

лиц. У него ii руках не "власть авторитета", но "авторитет власти рис. 2 возрастание статусных рангов получает отражение на вен ориентированном условной точкой В'.

Рис. 2. Трехфакторная модель "значимого другого" по А. В. Петровскому

В то время как в одном направлении от исходной точки вла полномочия усиливаются, в другом нарастает прямо противм ный процесс все большей дискри ми наци и "значимого другого" понятие "значимость" приобретает весьма специфический с> так может быть "значим" раб для господина, поскольку поду жестокого наказания будет выполнять прихоти последнего). О чим подобную статусность В~. По сути дела речь идет о том, чТС чае "плюсовой" ^-значимости с полным основанием можн< рить о субъектной значимости другого (субъект влияния), ав< ции "минусовой" ^-значимости - о его объектной значимость ект влияния). 'Ц

Построив модели "значимого другого" в трехмерном простр^ мы получаем необходимые общие ориентиры для пониманиИ низмов взаимодействия людей в системе межличностных отноЙ Таким образом, открываем для себя возможность более обоси< подойти к выявлению меры личностной значимости и влияний века в группе. В качестве примера рассмотрим несколько поЭ пространстве позитивных значений выделенных нами критерН чимости. Для обозначения их с целью возможной наглядной холится прибегать к метафорам. ""'

Позиция 1 - "кумир". Некто наиболее эмоционально пр> тельный, обожаемый, непререкаемо авторитетный, но не И> формальной власти над субъектом (В = О, /^; /Г).

позиция 2 - "божество". Те же характеристики, которыми наде-д^ружающими "кумир", но при этом высочайшие возможности " ания на судьбу человека, которые дают ему прерогативы власти

^ ^ ^ ' позиция 3 - "компетентный судья". Высокостатусный по своей

^льной роли и авторитетный, знающий руководитель, но не вы-ддюший симпатии, хотя и неантипатичный (В^, Р^, А = О). Позиция 4 - "советчик-компьютер". Этот человек не располагает ^окой властной позицией, он несимпатичен, хотя и неантипати-^для окружающих, но, тем не менее, последние подчиняются ему или во всяком случае, считаются с его решениями, понимая, что в "мной области он реальный авторитет и, отказываясь от его советов ц рекомендаций, можно проиграть (В = О, Р'-, А = (3).

Позиция 5 - "деревенский дурачок". Не располагающий статусом по своей социальной роли, глупый, но при этом симпатичный чепо-мк (В = О, Р= 0-,^).

Позиция 6 - "заботливый начальничек". Обладающий властью руководитель, который вызывает у работающих с ним сотрудников благодарность за доброжелательное отношение, но профессионально не компетентный и потому не референтный. Авторитет его личности минимален, что легко обнаруживается в случае утраты им служебного положения (У, Р=0, А').

Позиция 7 - "кондовый начальник". Субъект, наделенный властными полномочиями, но не авторитетный для окружающих; беззлобный, в связи с чем не вызывает ни симпатий, ни антипатий (В^~, Р=0,А=0).

Понятно, что описанные выше позиции не охватывают возможности, которые могли бы быть включены в полную модель "значимого Другого". Рассмотренные несколько случаев -лишь частная иллюстрация эвристичности предлагаемого подхода. Так, например, в его рам-^х находят место и характеристики, связанные с антипатией, антире-Ч^Рентностью и даже с "антистатусностью" личности, ее полным бес-Рзвием, фактически рабским положением, потерей нетолько власти, ° " элементарной свободы действий. К счастью, в настоящее время в РУжающей нас действительности последний случай встречается не ^^м часто. Хотя, к примеру, положение "отверженного" ("опу-^ого") в исправительно-трудовой колонии дает известные осно-^ говорить именно о полной беззащитности и рабской покорно-^ ' "^метим, 41-0 прошлое открывает широкие возможности для оты-^ "я параметров "значимого другого", являющегося заведомо без-дц ^Ым, но обладающего высокими значениями по выраженности ^ и. в частности, позитивных факторов. Так, ученые типа

С.П. Королева, являясь заключенными вбериевской "шаращке" j заведомом бесправии могли иметь и имели высочайшую референтно для начальника, посколькуотихтворческихрешенийзависелаегока ера и судьба. Это противоречие между статусом власти и авторите хорошо показано А.И. Солженицыным в книге "В круге первом",

Важность выделенных параметров определяется двумя обстоя1 ствами: во-первых, представлением о необходимости и достатс сти именно этих характеристик "значимого другого", без учета) рых нельзя понять сущность межличностных отношений; во-вт(тем, что эта гипотеза ориентирована на получение необходимыхд ныхдля каждого конкретного случая значимости - и реализуемые> стные полномочия, и референтность, и аттракция доступны для,) мерительных процедур.

Последнее обстоятельство позволило экспериментально подт дить эвристичность трехфакторной модели "значимого другого" торая первоначально носила гипотетический характер.

Так, например, в одной из экспериментальных работ (М.Ю. К< ратьев) трехфакторная модель, будучи использована в качестве^ ретического алгоритма исследования статусных различия и прод сов группообразования в закрытых воспитательных учреждения^ ного типа (детские дома, интернаты, колонии для несовершеннс них правонарушителей и др.), позволила выявить ряд важных^ ально-психологических закономерностей. В результате была по^ на развернутая картина межличностных отношений воспитания как в их среде, так и при взаимодействии с воспитателями. ^

Подросток в этих условиях запедомо признает властные поли чия представителя вышестоящего статусного слоя ибезоговорочй подчиняется. Но, как правило, этот человек подростку антипатиЧс1 Р^, А~). Для высокостатусного же воспитанника "опущенный" нет^ не является "значимым другим", но и нередко вообще не воспри> ется какличность, наделенная индивидуальными особенностямиИЧ собная к самостоятельным поступкам, его мнение не принимаМ^ внимание, а образ негативно окрашен (В~, Р = О, А). '

Таким образом, определяющей для характеристики отвержен члена этой группы является роль невольной и постоянной же] которая ему уготована в этой общности.

Теория ролевого поведения*

Все это дает основания более подробно остановиться на ОДН< форм репрезентации "значимого другого" - ролевом поведение В Соединенных Штатах Америки в период за? дения бихевиоризма складывалась теория: левого поведения, разработанная фило<? Джорджем Мидом. Основанное Мидом напЦ

;1 к

* Автор параграфа М.Г Ярошевский.

g це имеет определенного названия. Для его обозначения иногда ^ользуют такие термины, как "теория ролей" или "чикагская тра-ц^я" (поскольку ее лидеры - Мид, Дьюи и Парк - работали в Чи-1-ском университете). Учитывая своеобразие мидовского подхода, ь1 называем его теорией ролевого поведения.

Согласно ортодоксальному бихевиоризму, поведение строится из ^мулов и реакций, связь которых запечатлевается в индивидуаль-uQ^ организме благодаря полезному для него эффекту. По Миду же, "рредение строится из ролей, принимаемых на себя индивидом и "проигрываемых" им в процессе общения с другими участниками группового действия.

Мид начал с положения о том, что значение слова для произносящего его субъекта остается закрытым, пока последний не примет на себя роль того, кому оно адресовано, то есть не установит отношения сдругим человеком. Перейдя от вербальных действий к реальным социальным актам, Мид применил тот же принцип, что и в трактовке речевого общения: человек не может произвести значимое, всегда адресованное людям действие, не приняв на себя роли других и не оценивая собственную персону с точки зрения других.

Принятие на себя роли и ее "проигрывание" (имплицитное или эксплицитное) - это и есть отношение, в отличие от тех сторон психической реальности, которые фиксируются в категориях образа - действия - мотива. Нераздельность различных сторон этой реальности обусловливает их внутреннюю взаимосвязь.

Отношение выражено в действиях, предписанных "сценарием" роли и мотивированных интересами участников социального процесса, и предполагает понимание ими (представленность в форме образа) значения и смысла этих действий. Иначе говоря, отношение невозможно вне образа, мотива, действия, равно как и они на уровне человеческого бытия немыслимы без отношения. Так обстоит дело в Реальности. Но чтобы эта реальность раскрылась перед научной мыслью и стала ее предметом, потребовался длительный поиск. В хо-Яс поиска удалось освоить наиболее крупные "блоки" психического, ^частности, отчленить отношение от других психических проявлении и только тогда соотнести его с ними.

Уже в 50-е годы XX века близость к теории ролевого поведения ^аруживает популярная как на Западе, так и в России концепция ^^актного анализа Э. Берна. Отправляясь от идей психоанализа, ' ^РН выделял три "эгосостояния" людей в их отношении друг к ^У ("взрослый", "родитель", "ребенок"). Согласно его концепции ^Ь1Й момент жизни каждый человек находится в одном из "эгосо-^ии", определяющих его отношение к другим людям. Понятие

"трансакция" применялось для характеристики отношения "эг стояний" вступающей в общение диады. Вступая в отношения и i имодействие с другим человеком, индивид находится в одном из."э состояний". "Взрослый" как "эгосостояние" обнаруживает компе тность, рациональность, независимость; "родитель" - автори ность, запреты, санкции, догмы, советы, заботы; "эгосостояние"^ бенок" содержит аффективные реакции, непосредственность пульсивность. В различных обстоятельствах индивид может пр пять различные "эгосостояния", и на этой основе строятся егов шения с другими людьми. -

Наряду с "эгосостояниями" Э. Берн ввел понятие "игра", исп зуя его для обозначения различных способов манипулирования^ ми. Концепция трансактного анализа описывает множество игр, < мощью которых вступающие в определенные отношения люди> ются управлять поведением партнеров.

В трансактном анализе теория ролевого поведения оказывая щественно продвинутой и операционализированной, найдя г нение в психотерапии и детской психологии. Однако социальна рода личности также мало может быть раскрыта исходя из теор левого поведения, как и из учения о "коллективных представ. ях". Нельзя проникнуть в эту природу, игнорируя обществен> торическую практику. Подобно тому, какДюркгейм своим апсн гизмом, оказавшимся неприемлемым для научного объяснен> ловеческого поведения, побудил, тем не менее, искать пути раз ки категории отношения (показателен в этом смысле транса анализ), так присущая мидовскому мышлению неразработанно тегории личности порождала неудовлетворенность ролевым ре, онизмом, игнорированием личностного начала человеческой а> ности. Назревала потребность расчленить коммуникативное.^ вое) и личностное. <Д

Потребовались усилия огромного числа ученых, работающих^ ласти социальной психологии, чтобы отыскать решения, позв<К щие вскрыть сущность социальных межиндивидных отношении щения людей в связи с пониманием личности как психологич категории. Однако для этого социальная психология должна бы рести статус экспериментальной дисциплины.

Интерес к процессам взаимодеН

Развитие эксперименталь-людей в различных человечески<1 ной социальной психологии ностях зародился на ранних этап

щественного развития. Первые> дения над социальным поведением - зачатки будущей coUHil психологической науки - отмечаются еще в античности в прок

^ Платона и Аристотеля, позднее, в период Просвещения, - [U. Монтескье, П. Гольбаха, Д. Дидро, Ж.Ж. Руссо, в России - т-пудах Д.Н. Радищева и других мыслителей XVIII столетия. Не об-^ сколько-нибудь законченной системы знаний, эти наблюдения, ^ це менее, пробуждали стремление понять закономерности соци-^ого развития индивида в обществе себе подобных и тем самым одготавливали почву для первых социально-психологических кондиций, создание которых относится к середине и концу XIX века. философской базой для разработки этих социально-психологических ^ррцй послужил главным образом позитивизм Огюста Конта - фи-дософское течение, считавшее задачей исследования в психологии "писание и систематизацию сведений, полученных в ощущении.

В Европе и Америке первые попытки создания социально-психологической теории в конце XIX - начале XX века связаны с именами представителей психологической школы в социологии Г. Тарда, Г. Ле-бона, У. Макдугалла, С. Сигеле, Э. Дюркгейма. По установившемуся мнению, первой публикацией по социальной психологии на Западе считается "Введение асоциальную психологию" Макдугалла (английского психолога, работавшего затем в США). Год выхода этой книги - 1908-й - иногда рассматривается как своеобразная точка отсчета в истории социальной психологии.

Пионеры социальной психологии пытались найти всеобщие законы, которые можно было бы применить для объяснения социальных явлений. Например, объяснение истоков солидарности и сплоченности людей Тард искал в категориях имитации и подражания, Лебон - в "законе духовного единства", Дюркгейм - в "коллективных представлениях". Таким образом, они подменяли законы истории законами психологии, сводя общественные явления к психическим. Личность растворялась, размывалась в человеческой общности, теряя свои индивидуальные особенности и способность самостоятельно действовать и принимать решения.

Большое влияние на развитие социальной психологии оказали ра-^"ы Г. Зиммеля и Ч. Кули. Они первые стали рассматривать личность Абстрактно, а в связи с процессами взаимодействия людей с группа-^ и внутри групп, представляя личностные черты как своеобразную Р^кцию взаимоотношений человека с социальными группами. Личность нельзя изучать вне социального контекста, вне среды - ^вбыл справедливый вывод. Кули ввел в социальную психологию ^н "первичная группа" (семья, неформальные объединения по ^ "^Учительства или работы и т. д.). Однако само понятие социаль-и среды было у Зиммеля и Кули чрезвычайно узким и сводилось к ^и группе", а контакты "лицом к лицу" определяли сущность

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: