Главная

Популярная публикация

Научная публикация

Случайная публикация

Обратная связь

ТОР 5 статей:

Методические подходы к анализу финансового состояния предприятия

Проблема периодизации русской литературы ХХ века. Краткая характеристика второй половины ХХ века

Ценовые и неценовые факторы

Характеристика шлифовальных кругов и ее маркировка

Служебные части речи. Предлог. Союз. Частицы

КАТЕГОРИИ:






Глава 19. По ту сторону земли. Часть 2




Как она могла просто сидеть там, жуя яблоко и глядя вверх, на деревья? Это было за гранью его понимания.

Ему нужно было выбраться отсюда. Подальше от нее. Назад, домой. Не в хренову маггловскую квартирку, в настоящий дом. Ему нужно было снова стать собой, чтобы разобраться во всем этом… чтобы начать понимать, что именно с ним произошло. Что с ним сделали.

Но она, кажется, не планировала и с места двигаться.

– Темнеет, – заметил он.

– Я взяла палатку. И спальные мешки. И у меня достаточно еды, чтобы протянуть довольно долго.

– Да ты, блять, не в своем уме! – он опять встал и стал мерять полянку шагами.

– Думаю, это вероятно.

Она обернула яблочный огрызок в салфетку и запихнула его в сумку. Ее сумку. Ту самую сумку, что она таскала каждый раз, когда приходила навестить его. И палочка была там все это время? А сейчас… была ли ее палочка там? Если ему только удастся стащить ее…

– Прекрати так пялиться на мою сумку. Палочка не там.

– Мне не нужна палочка, чтобы убить тебя.

Она немного испугалась. Отлично.

– Хочешь меня убить, Драко?

Он не мог смотреть на нее. Или ответить на этот вопрос. Внезапно она встала и подошла к нему, слишком близко – их лица оказались в нескольких сантиметрах друг от друга. Она взяла его ладони и положила себе на шею.

– Ну, давай. Уверена, у тебя получится.

Кожа ее была такая гладкая под его руками. Он усилил хватку, надеясь, что увидит хоть тень испуга в ее глазах. И был вынужден глубоко разочароваться.

– Ну, давай, – подначивала она.

Он сжал зубы и стиснул челюсти.

– Тебе придется надавить сильнее.

– Зачем ты это делаешь? – прошипел он.

– А почему ты меня не убиваешь?

Голос был совершенно невозмутим. Драко попытался передать свое раздражение от ее спокойствия в руки, но они не подчинились, вопреки желанию хозяина ослабив хватку, бессильно соскользнув с ее горла на плечи и обратно на его бока. Слезы начали застилать его глаза. Он сморгнул их. Она опять взяла его руки и положила на свое горло.

– Давай, – сказала она. Безмятежный тон ее голоса надломился, когда губы задрожали. – Попробуй еще разок.

– Прекрати, – проскрежетал он. Вместо того, чтобы сомкнуться на ее горле, руки поднялись к лицу. Он погладил ее щеки большими пальцами, стирая свежие слезинки, скатывающиеся по ним. – Просто прекрати.

– Прекратить что? – медленно, неуверенно она потянулась вверх и взяла его лицо своими руками, как зеркалом отражая его движения.

Он чувствовал ее дыхание на своем подбородке. В голове тут же возникла картина того, как ее лицо выглядело в мягком свете его гостиной в ту ночь, которая была, казалось, так давно, да и в чьей-то другой жизни. Он облизнул губы, но ближе к ней не придвинулся.

– Прекрати… прекрати… вести себя так, будто… будто… – сказал он дрожащим голосом.

– Будто что? – прошептала она.

– Будто не было тех десяти лет, что ты ненавидела меня. – Голос окреп, подстегнутый глубоким чувством отвращения, засвербевшим под ложечкой.

Она отшатнулась и открыла рот, чтобы что-то сказать, но он не дал ей даже попробовать:

– Потому что я тоже ненавидел тебя, Грейнджер. И это было первое, о чем я подумал, когда увидел тебя здесь. Что я ненавидел тебя.

Она взяла его ладони в свои, сжав их так сильно, что было почти больно. Он попытался вырваться, но она не отпускала.

– Я знаю.

– Пусти мои руки.

– Нет.

Пусти.

– Ну так выдерни. Ты же сильнее меня.

– Чертова идиотка. – Он наконец освободил свои руки.

– Возможно.

– Зачем ты привезла меня сюда?

– Чтобы ты не навредил себе или другим.

– А сама зачем приперлась?

– Я только что сказала тебе.

– Нет. Зачем ты привезла меня сюда? Где Поттер? Уизли? Еще кто-нибудь.

– Я сказала тебе. Никто не знает об этом. И это не потому, – она посмотрела в упор на него, – что ты для меня акт благотворительности. Я могла рассказать все в Министерстве, и уже они бы думали, что делать с тобой. Могли и заново стереть тебе память, чтобы дать новое имя.

Его желудок сжался от этих слов. Он был всего лишь экспериментом, который пошел неправильно, бездумной соринкой, которую можно было стереть и перепрограммировать по желанию. Хреново Министерство и их хренов…

– Но я не хотела, чтобы это случилось. Я не доверяла им, Драко.

– Потому что они так по-королевски облажались в первый раз? – кисло поинтересовался он.

– Нет. Ну, да. Но еще потому, что никто не знал тебя, так…

– Так, как знала ты? – усмехнулся он.

– Да.

– Ты не знала меня, Грейнджер. – Его слова сочились ядом. – Ты знала человека, которым меня запрограммировали быть.

Ее лицо исказилось так, будто он ударил ее в живот, потом поднялась и потянулась через одеяло, подняв билет, упавший на землю. Один момент нестерпимой агонии он был уверен, что она разорвет его на клочки. Он даже сделал полшага, чтобы остановить ее, но потом снова обрел контроль над своим разумом. Ему-то какая разница?

– Мы не программировали тебя, Драко. Мы только стерли твои воспоминания о мире волшебников. Это, – она взмахнула билетом, – и это, – она вытащила из заднего кармана слабую имитацию розы из салфетки, – все ты. Только ты.

– Ты… ты сохранила это?

– А как я могла не сохранить? Это последний цветок, что я получала от тебя. По крайней мере, по твоим словам.

– Сентиментальная дура.

– Да, полагаю, что так. Хочешь, верну? – она протянула ему скомканный билет. Он почти коснулся его. Почти.

– Прекрати это.

– Что?

– Прекрати пытаться заставить меня думать, что я был… будто у меня была хоть капля контроля над моими действиями после того, как вы выебали мне мозг.

– Я тебе это и пытаюсь втолковать, Драко. В заклинании не было ничего, что изменило бы тебя, как личность. Дрейк Малфорд был Драко Малфоем, просто без воспоминаний, без воспитания, без извращенной лжи, которой пичкали тебя родители с самого рождения.

Не смей говорить о моих родителях! – зарычал он на нее.

– Мне жаль.

– Не жаль.

– Ты прав, не жаль. – В голосе стал сквозить уместный холодок. – Так как оно, Драко?

– Что? – голова начинала болезненно пульсировать. Когда же это кончится, наконец?

– Целоваться с грязнокровкой? Позволять грязнокровке спать рядом всю ночь? Заниматься с грязнокровкой любовью?

– Заткнись.

– Почему же? Потому что тебе это нравилось? Ведь тебе это и вправду нравилось, судя по тому, как ты кричал мое имя, когда…

– Заткнись, на хрен, Грейнджер! – зарычал он.

– Нет, – она снова подошла к нему. Слишком близко. – Нет, я не заткнусь. Пока ты не поймешь следующее: Драко Малфой и Дрейк Октавиус Малфорд – один и тот же человек. Оба они – это ты. Не заклинание заставляло тебя делать, чувствовать что-то или о чем-либо думать. Оно тебя… оно тебя освободило.

– Освободило меня? Освободило меня?! Да ты хоть представляешь, через что я прошел? Особенно под конец?

– Ладно, может, я плохо подобрала слова. Признаю.

– Кто-нибудь, звоните в хренов «Ежедневный пророк»! Гермиона Грейнджер только что признала, что была неправа.

Она закатила глаза. Он смотрел на нее, весь исходя паром.

– А ты какое-то время был отличным магглом. Ходил на работу, на прогулку в парк. Прыгнул в грязный пруд, чтобы спасти плюшевого кролика. Сам сделал тесто для пиццы. Запоминал пьесы Шекспира.

Заткнись! Господи! Ты вообще способна на это?

– Это был ты, Драко. От начала до конца.

Он зажал уши руками и закрыл глаза. Он чувствовал в горле ком, после которого должны были последовать слезы, словно кислота, жгущая веки изнутри. Он передвинул руки на лицо, надавив на брови пальцами так сильно, что они дрожали. Она положила ладони на его плечи, вцепившись ногтями в кожу.

– Это был ты, – с силой сказала она.

– Прекрати… ебать мне мозг. – Он хотел, чтобы это прозвучало командой, но вышла только жалобная просьба.

– Я… не ебу тебе мозг, Драко. Я говорю тебе правду. Это был ты.

Он сжал губы, чтобы похоронить все это в груди, где оно могло с острой болью биться о ребра. На долю секунды ему хотелось, чтобы она обвила его руками и позволила вдохнуть запахи ее волос и кожи, потому что точно знал, что пахнуть они будут точно так же, как в его квартире, когда она лежала рядом на его постели. Он хотел позволить ей бережно уложить его голову на ее плечо, позволить гладить свои волосы и поцеловать лоб, позволить теплу смыть весь этот кошмар. Вместо этого он вырвался из ее хватки, глубоко вдохнул и медленно выдохнул через нос.

– Драко, – прошептала она, – все будет хорошо.

Она снова взяла его ладони в свои. Не совсем осознавая, что он делает, Драко погладил ее запястья подушечками больших пальцев.

– Я уже ничего не понимаю, Грейнджер, – мягко сказал он.

– Ты прав. Не про то, что ничего не понимаешь. Про то, что я понятия не имею, что делаю. – В голосе больше не было и следа сарказма, лицо стало убийственно серьезным. – Я даже близко не представляю, что делать, как только мы покинем лес.

– Так мы все-таки покинем его когда-нибудь?

Она воровато взглянула на него, не зная, как реагировать. Он попытался усмехнуться.

– Полагаю, что да, – она попыталась вернуть усмешку.

– Грейнджер…

– Что?

– Мне нужно отлить.

– Оу, – ее лицо чуть покраснело. – Ну, мы в лесу. Я просто… отвернусь.

Он отошел так далеко, как позволял барьер, чтобы сделать свои дела. Когда он вернулся, она уже упаковала одеяло и набросила сумку на плечо.

– Это значит, что мы уходим?

– Да. Я не могу держать тебя здесь как… заключенного. Я не знаю, что еще ждать, Драко. Я доверяла тебе достаточно, чтобы обратить заклинание, так что придется довериться еще раз, надеясь, что ты не устроишь какой-нибудь убийственный квест по возвращении.

Он предположил, что она всего лишь пошутила. Переступил с ноги на ногу.

– Так куда мы отправимся?

– В Министерство, полагаю. Я объясню все Брустверу и…

– Не хочу туда идти.

– Я не могу вернуть тебя в Мэнор. На него наложено антитрансгрессионное заклинание.

– Туда я тоже не хочу.

– Ну, я не могу просто подбросить тебя до…

– Хочу назад в свою квартиру. Хочу забрать оттуда несколько вещиц.

– Уверен?

– Да.

Она нервно пожевала губу, глубоко вздохнула, прежде чем пожать плечами и сказать:

– А, какого в общем-то черта? – она вытянула палочку из-за пояса джинсов. Его взгляд тут же сфокусировался на ней. Она предостерегающе глянула на него, но сказала только: – Держись за меня крепче.

И он держался.

***

Квартира выглядела точно такой же, какой он ее оставил, не было только крови. Прутики были разбросаны по гостиной, нож лежал на кухонном столе.

Она продолжала нервно посматривать на него, наверное, ожидая, что он потеряет контроль над собой в любой момент. И винить он ее не мог, в самом деле.

– Что вы будете делать с моей квартирой? И моей работой?

– Просто скажем всем, что тебе нужно было срочно покинуть город по семейным обстоятельствам.

– Верно. – Он начал собирать прутики. Несколько секунд она за ним наблюдала, потом присоединилась. – А можете сказать Тэду, что у меня обнаружили плотоядные бактерии и что любой, кто пил из моей кофейной чашки, блять, нарочно, как наверняка делал этот хренов Невыносимый Дрочила, скорее всего заражен?

Она хмыкнула, потом хихикнула, потом начала смеяться. Пучок прутиков, которые она держала, посыпался на пол.

– Так держать, Грейнджер, – сказал он, но тоже начал смеяться, с удивлением и облегчением понявший, что напряжение между ними рухнуло.

Она утерла глаза и прочистила горло.

– Кажется, с ним было не особо приятно работать, – сказала она, снова собирая прутики.

– Ты, на хрен, даже не представляешь.

– Жаль, тебе так и не удалось нарядить его в летающую обезьяну.

– Как ты… – Он перестал собирать прутики и внимательно посмотрел на нее. – Ты что… ну, конечно. Не удивительно, что мне казалось, будто ты читаешь это, как только я пишу. Очень умно.

– Что ты собираешься с этим делать? – спросила она, подавая ему пучок прутиков.

– Не знаю.

– Ты не за этим вернулся?

– Господи, нет! Просто хотел немного прибраться.

Она снова начала смеяться, даже сильнее прежнего, а потом торопливо ушла в ванную.

– Настолько смешно, а?

– Я там выпила много воды! Не каждый из нас может запросто пописать в лесу! – прокричала она из-за двери.

Он бросил прутики в мусорную корзину. Потом сполоснул нож и убрал его обратно в ящик. Когда он вернулся в гостиную, она уже была там, копаясь в своей сумке.

– Что ты ищешь?

– Это. – Она подошла к нему, держа на виду скомканный билет.

– Оставь себе.

– У меня есть свой. Я тогда взяла у контролера оба. Бери. На память.

– Мне не нужно это, чтобы пом… – но его слова были обрезаны ее губами, в секунду накрывшими его. Он на мгновение застыл, а потом оттолкнул ее.

– Прости, – сказала она, – я просто…

– Ты просто что? – голос его прозвучал жестче, чем он хотел, заставив ее вздрогнуть. Она чуть прищурилась.

– Я просто… неважно. Прости. Это не повторится снова.

Он смерил ее суровым взглядом. Ей нечем было ответить, только загнанно смотреть на него. Он поднял руку и провел костяшкой пальца по ее щеке к линии челюсти. Она тихонько вздохнула. И этот звук сломал его волю: следующее, что он помнил – он целует ее, жадно прижимая к себе ее тело. Как только он ощутил возбуждение, которое могла почувствовать и Грейнджер через тонкую ткань беговых шорт, то сразу же прервал поцелуй, отталкивая ее от себя. Поднес ладонь ко рту, коротко выругался в нее и отступил на несколько шагов назад. Она, между тем, словно вросла туда, где они только что стояли вместе.

– Прости, – сказала она.

– В этот раз я был виноват, – пробормотал он. Его взгляд бесцельно блуждал, останавливаясь то на скучном пейзаже на стене за диваном, то на пульте, то на квадратике солнечного света на ковре. Лишь бы не смотреть на нее.

– Драко?

– Что?

– Я тебе кое-что никогда не говорила.

– И сейчас не надо.

– Почему нет?

– Потому что ты это ему хотела сказать, верно?

– Ты и есть он.

– Нет, неправда.

– Правда.

– Мне нужно забрать несколько вещей из спальни. Тебе… наверное, лучше остаться здесь.

– Ладно.

Он оставил ее в гостиной и достал портфель из шкафа в спальне. Еще там была дорогая ручка, которая ему очень нравилась. И пара неплохих солнечных очков. И копия «Собраний сочинений Уильяма Шекспира». И пурпурная резинка с четырьмя прицепленными к ней заколками. Он закрыл портфель и переоделся в серый джемпер и синие джинсы.

Когда он вернулся в гостиную, она сидела на его диване, на том самом месте, где она всегда сидела, и писала на куске пергамента. Он старался не смотреть на нее, когда направился в кухню, хотя был абсолютно уверен, что уж там-то нет ничего стоящего. Он просмотрел шкафчики и холодильник, просто на всякий случай. Его взгляд натолкнулся на контейнер в самом углу морозилки. Внезапно все встало на свои места.

– Ты ведь хотела тогда сказать «Шоколадные лягушки», верно? – крикнул он.

– Да, – голос был почти виноватый.

– Слава Богу. А то я уж начинал сомневаться в твоем вкусе. – Он вернулся в гостиную и огляделся. Здесь не было ничего, что бы он хотел взять с собой. – Ну, все.

– Хорошо. Нууу… Можем идти. – Она вытащила палочку. – Полагаю, мы можем отправиться…

– Ты… – прервал он, просто не веря, что делает это. Резко выдохнул. – Ты не хочешь чашечку чая? На дорожку?

Улыбка осветила ее лицо.

– С удовольствием.

Он поставил портфель на пол и вернулся на кухню.






Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском:

vikidalka.ru - 2015-2024 год. Все права принадлежат их авторам! Нарушение авторских прав | Нарушение персональных данных