ПОСЛУШАЙ, ЧТО Я ТЕБЕ РАССКАЖУ! 3 страница

Я слышал там Бадди Болдена, а также Эдварда Клема, у которого в оркестре было 4-5 человек. Он играл подобно Болдену, но часто уезжал на экскурсии. Мне приходилось бывать на железнодорожной станции, и я иногда видел его там в проходящем мимо поезде.

Единственный раз я лично разговаривал с Болденом, когда приехал в Новый Орлеан в гости к своей сестре. Я только что пришел из музыкального магазина, где купил себе новый тромбон, и решил его попробовать. В это время Болден шел по тротуару и, услышав мою игру, постучал в дверь. Когда я открыл, он сказал мне: "Привет, паренек, это ты здесь дуешь?". Я ответил: "Только что купил себе новый инструмент и теперь пробую его". Он сказал: "Это хорошо. Мне как раз нужен тромбонист. Не желаешь ли придти и поиграть со мной?". Я сказал, что сначала должен спросить разрешения у своей сестры, но он сделал это сам, и сестра ответила, что я еще слишком молод, и, кроме того, мне надо возвращаться домой. Тогда мне было только 14 лет, и лишь год спустя я окончательно переехал в Новый Орлеан.

ДЖЕЛЛИ РОЛЛ МОРТОН. Мой первый инструмент был сделан из двух ручек от кресла и старой оловянной кастрюли. Я колотил по ней изо всех сил, но для меня эта комбинация звучала подобно симфонии, ибо в те дни я слышал в основном только классическую музыку. Примерно к тому времени, когда мне исполнилось 5 лет, моим следующим инструментом стала гармоника. Почти два года я пытался научиться играть на ней, но затем понял, что хуже меня на ней никто не играет на целом свете, и поэтому я переключился на варган, хотя звучание этого инструмента больше напоминало жужжание пчелы, чем настоящую музыку. Но когда я конструировал этот инструмент, я намеревался превзойти все другие инструменты мира.

В нашем доме всегда были какие-нибудь музыкальные инструменты, включая гитару, ударные, фортепиано, тромбон и т.д. - множество самых разных инструментов, и кто-либо при желании всегда играл на них для своего собственного удовольствия. У нас было достаточно времени для музыкальных уроков и репетиций. После 6-ти лет я забросил свой варган и стал брать первые уроки игры на гитаре у одного испанского джентльмена.

К семи годам я уже считался чуть ли не одним из лучших гитаристов нашего района и иногда играл в струнных оркестрах, которые были обычным явлением в то время. Эти маленькие группы, состоявшие из мандолины, гитары и баса, обычно играли серенады перед домами друзей в довольно позднее время - с часу до двух ночи. Естественно, люди горячо приветствовали нас, когда они слышали такие старинные мелодии как «Hot Time in the Old Town Tonight», «Wearing My Hair for You» и другие, а также различные блюзы и рэгтаймы, которые мы знали. В старых новоорлеанских домах всегда имелось много выпивки, и наших музыкантов охотно угощали. Вскоре собиралась вся семья, приглашались друзья и начинался очередное торжество.

Между прочим, люди тогда особенно не стремились иметь в семье музыканта. По их представлению музыкант был бродягой, который занимался грубой работой, за исключением некоторых музыкантов из французской оперы, которым общество покровительствовало. В самом деле, я сам начал играть на фортепиано после посещения ряда концертов в опере. Обычно там выступал какой-нибудь артист, исполнявший на фортепиано классические произведения - это была прекрасная музыка, которая вызывала во мне глубокое желание научиться так же играть на фортепиано. Единственная проблема заключалась в том, что у этих джентльменов на сцене были длинные волосы, и поскольку в наших кругах фортепиано было известно как инструмент для леди, то это поддерживало мои опасения, что если я буду играть на нем, то меня неправильно поймут.

АЛЬБЕРТ НИКОЛАС. В те времена Сидней Бешэ и я не имели никакого музыкального образования. Мы просто устраивались где-нибудь на тротуаре и начинали экспериментировать, пробуя различные мелодии. Лоренцо Тио, который сделал себе имя с Джоном Робишо, с "Олимпией", с "Таксидо" и с другими бэндами, был тогда моим кумиром. В 13 лет я брал у него уроки - этот человек действительно знал свою музыку и научил меня всем ее основам. Обучать он умел столь же хорошо, как и играть. Потом я брал уроки также у "Биг Ай" Луиса, который был другим моим фаворитом в то время.

В сущности, я был точно таким же, как и все остальные ребята, и хотел знать все об этой новой музыке, называемой джазом. Я был типичным пареньком "второй линии" - это означает, что я следовал за бэндами по улицам, где бы они ни играли, и вы не можете представить, какое волнение я испытывал, когда Лоренцо Тио или Джордж Бэкет разрешали мне нести футляры их инструментов во время парада! Я шел следом за ними, испытывая чувство собственной значительности. Впервые на уличном параде я сам играл с Мануэлем Перезом и его "Онуорд брасс бэндом", и это стало одним из моих самых ярких воспоминаний. Всю свою жизнь я хотел бы принимать участие в таких парадах.

БАНК ДЖОНСОН. Самое главное - то, где я родился. Я появился на свет в старом добром Новом Орлеане много лет тому назад - 27 декабря 1879 года. Родился я в верхнем городе на Лорел-стрит - это между Питерс авеню и Октавия-стрит. Теперь все знают, где был мой дом. В 7 лет я начал брать уроки музыки и это продолжалось примерно год. За это короткое время я настолько преуспел, что профессор Уоллес велел моей матери прийти в нашу школу, ибо он хотел поговорить с ней обо мне. Я передал матери его просьбу, и она отправилась в школу. Там она имела длинный разговор с Уоллесом - он сказал, что может многое для меня сделать, т.к. у меня музыкальная голова, и что из меня может выйти настоящий корнетист, если она купит мне настоящий инструмент, а когда я уже стану достаточно хорошо им владеть, тогда она может купить мне настоящий корнет, на каких играют в "брасс бэндах". Итак, я начал учиться играть на старом корнете, я дул в него день и ночь и освоил до малейших деталей. Когда мать увидела мои успехи, она сказала: "Я видела дешевый новый корнет, и поскольку ты теперь так хорошо играешь, я куплю его для тебя, если ты будешь хорошим мальчиком". О, я был хорошим мальчиком, и моя матушка приобрела для меня новый инструмент.

Мой профессор говорил, что мне надо долго учиться, но что потом я быстро смогу играть что угодно. Парень, я очень усердно занимался и действительно преодолел крутой подъем. В 15 лет я уже хорошо играл, да и теперь еще от других не отстану. Что касается игры по нотам или наизусть, то меня трудно было побить. В любом оркестре, где бы я ни работал, со мной всегда было все в полном порядке, независимо от того, что и как мы играли.

Впервые я начал играть в оркестре Адама Оливьера, там у нас были ноты. Это было еще в 1894 году. Мой друг Тони Джексон тоже начинал играть с оркестром Оливьера. Я оставался с ними почти целый год, пока мне не подвернулся хороший шанс поработать с Кингом (Бадди) Болденом. Он слышал как я играю с бэндом Оливьера и попросил перейти в его состав. Я сделал это потому, что у Болдена было больше работы и самое популярное имя лидера в Новом Орлеане - о его бэнде говорил весь город!

КЛАРЕНС УИЛЬЯМС. Я приехал в Новый Орлеан в 1906 году, когда мне исполнилось 14 дет. Это было уже после того, как я услышал Бадди Болдена, ибо он проезжал через наш родной город Плакемину (шт. Луизиана) во время одной экскурсии. Его игра на трубе настолько восхитила меня, что я сказал себе: "Я еду в Новый Орлеан!". Я никогда раньше не слышал ничего подобного в своей жизни.

В 6 лет меня подобрали люди из отеля "Silver Brothers", и я быстро научился делать все, что надо - готовить еду, смешивать напитки и петь перед гостями в салоне. Там я также пел с небольшим бэндом. Мы называли это "пением серенад". То есть, мы ходили по улицам и играли, а я должен был петь и подставлять шляпу, чтобы собрать деньги. В то время я мог играть только лишь нечто вроде "ум-ца" музыки на фортепьяно.

Когда же я приехал в Новый Орлеан, я начал там чистить ботинки и неплохо зарабатывал - во всяком случае, приобрел дом и немного мебели. Моей первой музыкальной работой было пение и игра на фортепиано в одном заведении, где продавали спагетти. Попал я туда не сразу. До этого я заходил во все места и почти всю ночь играл за так - иногда мне подносили выпить или давали еще чем-нибудь полакомиться в этом роде. В те дни пианисты стекались сюда со всего Юга на скачки, и все наши местные пианисты ходили послушать их, чтобы подхватить какую-нибудь новую идею. Я слушал их ночи напролет, а потом днем шел на работу. Тогда я старался подработать где только можно, поэтому я заходил во все отели, рестораны и кабаре, где работали цветные музыканты, и предлагал им почистить или починить их одежду. Им не хотелось часто бегать к портному, поэтому я делал много денег именно таким образом.

Но однажды швейцар из этого макаронного заведения пришел ко мне домой и спросил: "Ты не знаешь, где я могу найти хорошего пианиста?". "Ты говоришь с ним", - ответил я. - "Сейчас я приду". Вот так я и начал свою работу. Знаете ли, тогда я умел играть всего 5 или 6 фортепьянных пьес, и когда кто-нибудь просил меня исполнить вальс, я просто играл все ту же "Some of These Days" в размере 3/4. Или какую-нибудь другую известную тему.

Но довольно скоро я опередил всех наших пианистов, т.к. играл только новые песни. Когда Софи Такер приехала в Новый Орлеан в 1910 или 1911 году, у них был свой рекламный грузовик. Тогда вообще бывала большая шумиха насчет всяких шоу и танцев, оркестры забирались в эти грузовики или вагоны и ездили по всему городу. Софи Такер и группа "Эйвон фоур", которая выступала в "Orpheum Theatre", разъезжали как раз на одном из таких грузовиков, а я повсюду следовал за ними. В то время она пела "Some of These Days", "Alexander’s Ragtime Band" и другие новые песни. Услышав их, я шел домой и играл до тех пор, пока не заучивал их наизусть. В ту же ночь я мог спеть и сыграть эти новые вещи, что вызывало настоящую сенсацию. К тому же это приносило мне и большие деньги - порой вся крышка рояля была завалена ими.

Я также первым начал писать на Север с просьбой присылать мне нотные копии всех последних новинок - такие песни как "Chinatown", "That’s a Planty" и другие. Я сделал эти песни знаменитыми в Новом Орлеане. Я брал также фортепьянные уроки у одной женщины, которая обычно демонстрировала песни в музыкальной лавке, куда я ходил послушать новые мелодии. Я платил ей по 50 центов за урок, но когда я бывал там, она приглашала всех других преподавателей послушать мою игру. Они приходили в восторг. Я взял около восьми уроков, а потом просто сжился с фортепиано - я сидел за ним день и ночь. Я тратил только 15 минут на обед, чтобы исполььзовать все остальное время для упражнений на фортепиано.

БАД СКОТТ. Впервые я взялся за гитару в возрасте 4-х лет. У меня был двоюродный брат-гитарист, который жил в нашем же доме. Когда он уходил куда-нибудь, то прятал гитару под свою кровать. Однажды моя мать пошла в магазин, я и остался совсем один в доме. Я решил залезть под кровать и достать гитару. Вытянув ее наружу, я с ней немного подурачился, а потом начал подбирать "Home, Sweet Home", мелодию из трех аккордов. Я забыл о матери и обо всем на свете, но она внезапно вошла в комнату, и я попытался засунуть гитару обратно под кровать. Однако она сказала мне, что это было очень хорошо, и попросила меня сыграть снова, причем позвала двух наших соседей. Они были просто изумлены. Затем домой пришел мой отец, и я должен был сыграть для него еще раз. Ему так понравилось, что он, не снимая своей рабочей одежды, отправился на Рэмпар-стрит и купил мне старую гитару за полтора доллара. На следующее утро я уже был на ногах в 5 часов, и так это началось. Тогда я еще ничего толком не знал о музыке, а играл просто то, что слышал.

4. БАНК ДЖОНСОН, КИНГ ОЛИВЕР, ЛУИС АРМСТРОНГ, КИД ОРИ, ФРЕДДИ КЕППАРД, БАДДИ ПЕТИ, МАНУЭЛЬ ПЕРЕЗ, КЛАРЕНС УИЛЬЯМС, КРИС КЕЛЛИ, БАДДИ БОЛДЕН -

ВСЕ ОНИ «СЗЫВАЛИ ДЕТЕЙ ДОМОЙ».

ДЭННИ БАРКЕР. Когда я рос, Джелли Ролл был уже легендой, и то же самое можно сказать про Беше. Вы многое могли бы услышать о Джелли - как он одним из первых покинул Новый Орлеан и как он этим проложил путь другим ребятам. Кто-либо мог увидеть его в Чикаго и привезти домой новости о его тамошнем успехе. Он часто вызывал к себе на работу некоторых новоорлеанских музыкантов.

Именно Джелли привез с собой в Калифорнию Бадди Пети, но Бадди там не понравилось, и он вскоре вернулся в Новый Орлеан. О Бадди следовало бы написать целую книгу. Точно так же, как люди сходили с ума по Джеку Дэмпси, Джо Луису или Бену Хогану (знаменитые боксеры), столь же великим для них был Бадди Пети, когда он играл. Ребята подбегали к нему и говорили: "Можно пожать вашу руку, м-р Пети?". А на парадах они вплотную окружали Бадди, когда он шел по улице, дуя в свою трубу. Он был небольшого роста, этакий парень с индейской внешностью. Разговаривал он на ломаном местном наречии "патуа". Большим пробелом для джаза было то, что Бадди совсем не оставил записей. Тогда записывали Карузо и других, но эта страна не хотела признавать свое наследство в музыке таких людей как Бадди. Богатые миллионеры (Форды и прочие люди из тех) ездили в Париж и покупали там картины Сезанна и Гойи, они платили по 50 тысяч долларов за них, а потом вешали их в музеях. Но ведь у нас же здесь было свое собственное культурное богатство - целое наследие, и мы игнорировали его.

Или возьмите того парня из Филадельфии, который имел чудовищную коллекцию картин и позволял лишь некоторым взглянуть на нее. Понимаете, о чем я толкую? Когда в джазе есть что-то, вы не идете в музеи - вы можете слышать это сами и радоваться этому прямо тут же. Например, Папа Селестин - его нужно было слушать целые недели, чтобы он мог детально, день за днем, рассказывать вам свою историю, насколько он ее помнил. Существует также целая серия историй, как говорил мне Пику, о негритянском симфоническом оркестре, который был у нас в Новом Орлеане. Вообще, я считаю, что не слишком поздно заставить некоторых старых людей рассказать нам свои истории жизни.

История джаза должна преподаваться во всех школах, чтобы наши дети могли знать, откуда происходит их теперешняя музыка. Необходимы деньги, чтобы люди могли поехать на Запад или на Юг, изучить там и записать ковбойский и западный фольклор. Ведь сегодня ребята в школах считают, что их страна совсем ничего не имеет. Возьмите те же студии "Си-Би-Эс" или "Эн-Би-Си" и др. Они отводят целые часы своего времени Тайрону Пауэру и Ингрид Бергман для показа разных французских историй, которые произошли годы тому назад, тогда как в нашей собственной стране были такие люди как Джон Генри, Кейси Джонс, Стек С. Ли, Даниэль Бун, Баффало Билл, Пол Баньян и другие герои знаменитых историй Америки, о которых современные ребята почти ничего не знают. А миллионы долларов тратятся на всякого рода глупости.

Вы помните тот кинофильм о Новом Орлеане, в котором играли Луис Армстронг и Билли Холидэй? Он был снят в 1947 году. В распоряжении постановщиков были изображения любой части Нового Орлеана, собранные весьма добросовестно, но ничего из этого не было включено в фильм, ни одной оригинальной сцены, ибо они хотели сделать коммерческую картину. Они в течение 15-ти минут показывали как главный герой завязывает галстук, тогда как должны были бы показать народ, подлинного главного героя.

МАТТ КЭРИ. Если вы захотите копнуть поглубже, то обнаружите, что тем человеком, который тогда поднял действительно большой шум в джазе, был Бадди Болден. Да, это был могучий трубач и к тому же весьма хороший. Я считаю, он заслуживает самого глубокого уважения за то, что начал это.

БАНК ДЖОНСОН. "Кинг" Бадди Болден был первым человеком, который начал играть джаз в Новом Орлеане, и его бэнд сводил с ума весь город. В то время повсюду в Новом Орлеане вы только и слышали, что о "КИНГ БОЛДЕН БЭНДЕ", и я тогда играл с ним. Это было между 1895 и 1896 годами, когда у нас еще не было никакого "Диксиленд джаз бэнда". Что же сделало "Кинг Болден Бэнд" первым оркестром, игравшим джаз? Дело в том, что они вообще не умели читать ноты. Они много импровизировали, и я могу спорить на что угодно, что именно бэнд Болдена был первым оркестром, который начал играть джаз в этом городе, а, может быть, и в стране.

Вначале я работал с оркестром Адама Оливьера, но довольно недолго, так как я имел возможность услышать Болдена в Линкольн-парке, и мне страшно захотелось играть вместе с ним, ибо он исполнял как раз мой стиль музыки. Сам я умел читать ноты, но я лучше играл музыку "из головы" - в ней было больше джаза. Но если я хорошо читал ноты, то Болден все играл только на слух. Он создавал при этом свои собственные мелодии, но все, что он играл, я мог бы насвистеть или сыграть. Так что я покинул бэнд Оливьера и ушел к Болдену, примерно зная его репертуар. Это был 1895 год.

Я был помешан на блюзе. Болден играл блюзы всех видов, а когда я пришел к нему, мы стали исполнять еще больше блюзов. Например, "Make Me a Pallet on the Floor", который впервые был исполнен в 1894 г. самим Болденом. А также кадрили - мне очень нравилось играть кадрили. Возьмите, к примеру, эту кадриль, первые 8 тактов которой оркестры используют сегодня в "Tiger Rag", - то были первые 8 тактов "Кинга" Болдена, которые мы обычно играли для того, чтобы дать партнерам время приготовиться к кадрили. Позже это переняли и превратили в "Tiger Rag" другие музыканты, которые умели читать. Знай Болден ноты, вероятно, он мог бы сам создать "Tiger Rag". Во всяком случае мы играли эту вещь, когда еще и в помине не было никакого "Диксиленд джаз бэнда". Они потом подхватили "Tiger Rag", в частности первые 8 тактов, и преобразовали эту вещь в танцевальный номер, который и сегодня еще исполняют как "Tiger Rag".

"Кинг" Болден был очень симпатичным темнокожим парнем, высоким и стройным. Женщины от него просто с ума сходили. Но он был также и величайшим корнетистом рэгтайма с низким и мощным тембром звучания. Он мог исполнять черт знает что и при этом играл в любой тональности. О, у Бадди действительно была голова!

БАД СКОТТ. Я присоединился к оркестру Джона Робишо в 1904 году. Всего в бэнде было 7 человек: гитара, скрипка, Джим Уильямс на трубе (он также использовал сурдину), корнет, Баттис Делайл на тромбоне, Ди-Ди Чэндлер на ударных и величайший басист, какого я слышал в своей жизни, Генри Кимболл. Рояля у нас не было. Эти оркестранты играли для избранного общества, но их знал весь город. Около 1908 г. Робишо провел соревнование с Болденом и победил его. На этот случай Робишо пригласил к себе в состав Мануэля Переза. В ту ночь Болден страшно вспылил, так как Робишо со своими ребятами действительно разделал его. В другой же раз, когда Робишо играл в Линкольн-парке, а Болден должен был играть примерно за квартал оттуда в Джонсон-парке, то Болден мог буквально очистить Линкольн-парк от публики, просунув свою трубу сквозь дыру в загородке и "созвав своих детей домой".

Каждое воскресенье Болден ходил в церковь и именно там он собирал свои идеи джазовой музыки. Там люди создавали совершеннейшие ритмы, когда они во время молитвы хлопали в ладоши и приходили в экстаз. Вероятно, я был первым, кто начал играть "Four-beat"* на гитаре, а этот ритм я услышал тоже в церкви. Но Болден был все же великим человеком блюза - здесь не может быть двух мнений. Ближе всех к блюзу стоял Кинг Оливер, однако, Болден был даже лучше Оливера в этом отношении. Он был великим человеком в том, что мы называем "грязной музыкой" ("dirt music"). Поверьте, он был поистине могучим музыкантом.

Но хотя в то время многие трубачи и играли очень громко, они не давили на ваш слух так, как это делают теперь в "ри-бопе". Вы могли слышать буквально каждый инструмент в этих оркестрах, а ударник столь тщательно настраивал свои барабаны, как будто это было фортепиано.

ДЖОРДЖ БЭКЕТ. Мы отмечали с друзьями какой-то праздник и забрели на бал в "Odd Fellows’ Hall", где тогда работал Бадди Болден. Я помню, что это было довольно веселое заведение, там никто даже не снимал шляпу. Вы просто платили 15 центов и могли пройти в зал. Когда мы в тот раз вошли в зал, то увидели бэнд из 6-ти человек, сидевших на низкой сцене. Все они тоже были в шляпах и в тот момент отдыхали с сонным видом.

Мы остановились позади колонны. Внезапно Бадди вскочил, постучал по полу своей трубой, и все как бы проснулись. Бадди продул инструмент, дал вступительный бит, и они заиграли "Make Me a Pallet on the Floor". Все тут же начади танцевать, зал зашевелился, раздались выкрики: "О, м-р Болден, сыграйте еще", или "Бадди, давай!".

Я не слыхал раньше ничего подобного. Сам я играл в "узаконенном" стиле, но это!.. Игра Болдена попросту ошеломила меня. В ту же ночь они взяли меня к себе на сцену, и я немного играл вместе с ними. После этого я уже больше не играл "законно".

АЛЬФОНС ПИКУ. Тогда Бадди Болден считался гораздо лучшим корнетистом рэгтайма, чем Мануэль Перез. Болден не имел нот, а Перез использовал печатную музыку. Бадди был великим человеком, он обладал очень громким звуком. Его трубу можно было слышать за целый квартал и даже дальше. Безусловно, Бадди играл громче, чем Армстронг. Пожалуй, он звучал столь же громко, как и Армстронг, когда тот играет через микрофон.

КИД ОРИ. Обычно я не упускал ни одного случая послушать игру Болдена. И приходил в парк, где он должен был играть, и вначале там не было ни души. Но потом, когда наступало время начинать танцы, он говорил: "Позовем-ка детей домой". И он высовывал свой инструмент в окно танцзала и начинал трубить так громко, что народ сбегался со всех сторон.

ДЭННИ БАРКЕР. Чего только не говорят о Бадди Болдене - например, что по ночам можно было слышать его трубу за 10 миль. Что ж, это могло быть так и на самом деле, ибо Новый Орлеан имеет совершенно специфичную акустику, отличную от других городов. Вокруг всего этого города полно воды, вода находится также и под городом, что служило причиной тому, отчего людей обычно хоронили сверху (в склепах, надгробьях, курганах и т.д.), так как стоило копнуть лишь на 3 фута в глубину, как вы уже могли наткнуться на воду. Помимо этой сырости сюда следует добавить жару и влажность от окружающих Новый Орлеан болот и озер. От смеси тепла и влаги образовывался туман, так что пар, заполняющий воздух, постоянно влиял на изменение воздушных потоков. В результате всего этого, поскольку звук лучше распространяется именно над водой, то немудрено, что когда в ясную ночь ребята вроде Болдена дули в своя медные трубы, их звук был слышен очень далеко.

АЛЬБЕРТ ГЛЕНИ. Впервые я встретился с Болденом, когда он сам пришел ко мне домой. Он спросил, играю ли я где-нибудь постоянно. Я ответил, что нет, не играю, и тогда он предложил мне стать членом его бэнда. После этого я провел в его оркестре 4 или 5 лет.

Болден был очень сильным трубачом. С ним просто нельзя было играть плохо. Правда, при этом он был очень падок на вино и женщин и наоборот. Иногда ему приходилось даже скрываться от женщин. Я не раз забирал его трубу и вел его к себе домой в таких случаях. Когда он бывал не в себе, он ходил по улицам и, дурачась, болтал о той или иной девчонке.

ЛУИС АРМСТРОНГ. Бадди вообще слишком много пил. Он проводил 2-3 ночи в неделю без сна и ходил на работу, как и многие другие "хот"-музыканты, в дневное время. В среднем у них было невысокое умственное развитие, и все они много выпивали. Некоторые полагают, что Бадди сошел с ума потому, что он слишком много пил и слишком много играл на корнете. Что ж, Бадди потом действительно тронулся, но это произошло несколькими годами позже. Его поместили в психиатрическую больницу города Джексона (штат Миссисипи). Он был настоящим гением, стоявшим впереди всех остальных ребят. Он был слишком хорош для своего времени.

А вот Банк - это другой человек, о котором обязательно следовало бы поговорить. Что за парень! Для меня приятно даже послушать, как он разговаривает. Я помню как он играл в "Игл бэнде" Фрэнки Дюзона в 1911-м. Как свинговал этот бэнд! И я всегда и повсюду следовал тогда за ними. Банк мог играть похоронные марши так, что заставлял меня плакать.

МАТТ КЭРИ. Конечно, Банк Джонсон заслуживает уважения за то, что он сделал. В свое время у него были прекрасные идеи насчет того, как надо играть джаз, и мне всегда очень нравилось слушать его игру. Тогда он, правда, не был таким лидером, как Джо Оливер или Фредди Кеппард. Он всегда держался позади бита в общем ансамбле вместо того, чтобы выступать ведущим солистом, как эти другие ребята. Банк был хорошим трубачом и во время игры всегда держался довольно уверенно. Но на его пути встречалось множество конкурентов, и он никогда не был у нас королем.

ПРЕСТОН ДЖЕКСОН. Почти все слышали Джо Оливера и Луиса Армстронга, но лишь немногие слышали Матта Кэри в его лучшие времена. А ведь он тогда был ровней Джо Оливеру. Матт фактически был первым трубачом или корнетистом, который начал усложнять игру на своем инструменте. Он использовал даже стаканы с водой, держа их перед раструбом своего корнета в качестве сурдины, и как он при этом свинговал! Правда, он не был специалистом по высоким нотам - он также не был столь сильным трубачом, как Армстронг или Оливер. Маггзи Спэниер очень напоминает мне Матта. Хотя тогда Матт Кэри вряд ли играл выше, чем си-бемоль или чем верхнее до - все остальное было вне его диапазона. У Матта был очень густой, мелодичный тон и потрясающий свинг. Обычно бывало так, что чем мягче звучал оркестр, тем лучше играл Матт. Его ударник использовал в игре даже наждачную бумагу, т.к. тогда еще не было проволочных щеток. Вы могли бы слышать каждый инструмент бэнда. Когда же оркестр звучал слишком назойливо и громко, Матт оглядывался на ребят, говоря: "Ш-ш-ш", чтобы они играли помягче. Но это вовсе не лишало их свинга. Некоторые музыканты не могут свинговать, играя мягко. Матт же умел делать множество приятных аккордовых изменений и гармонических ходов. Он играл точно в старом стиле "гат бакет"* или скорее "баррел хаус"*, но не стоит говорить о технике его игры. Он просто свинговал все время, в основном играя уменьшенными аккордами. Он по-разному затыкал свою трубу и заставлял ее выть и плакать подобно тому, как позже это же самое делал Джо Оливер. Я никогда не забуду Матта Кэрри.

МАТТ КЭРИ. Я был самым младшим из 17-ти детей в нашей семье. Как вы знаете, мой брат Джек в те дни имел свой "Crescent Band" и считался хорошим тромбонистом, как и другие мои братья Джон и Милон. Пит и я играли на трубах.

Мне было 22 года, когда я начал играть на трубе. Поздновато, конечно, - большинство ребят далеко опередили меня, ибо они начали играть гораздо раньше, но я довольно быстро догнал их. Видите ли, сначала я учился играть на ударных, но мне надоело все время упаковывать эти барабаны, так что потом я решительно переключился на трубу. Мой брат Пит дал мне первые уроки игры на трубе, а позже меня подучивал также и Джон.

Я получил свою первую работу в "Креснт бэнде" брата Джека в 1912 году. В те дни существовало большое количество хороших бэндов и в них играло много хороших музыкантов. В течение своей жизни в Новом Орлеане мне приходилось играть почти со всеми этими бэндами. Там был "Игл бэнд" Фрэнки Дюзона, с которым я играл довольно долгое время, а также "Таксидо бэнд" Бэби Риджли. Потом я играл с бэндом Кида Ори, работал в "Сьюпериор бэнде" Джимми Брауна и в "брасс бэнде" Джо Оливера. Старина Джо действительно здорово владел своим инструментом.

В оркестре моего брата Джека Сидней Беше играл на кларнете, Джим Джонсон был басистом, Чарльз Мур - гитаристом, а Эрнест Роджерс - ударником. Кроме того в составе были Джек и я.

Моим первым местом работы оказалось заведение Билла Филлпса. Там мы фактически могли играть все, что угодно - это не было заведение какого-либо класса. Там люди просто хотели, чтобы была непрерывная музыка и все. Да, в те дни в Сторивилле было много таких грубых заведений. Там можно было встретить и увидеть все что угодно, и все это было низкопробным и грязным. Работать в таком месте было сущим адом.

ПРЕСТОН ДЖЕКСОН. Матт никогда не играл очень высоко, но однажды он заставил Джо Оливера выкинуть свою трубу. В Новом Орлеане как-то проходил большой парад, и Матт играл в "Таксидо брасс бэнде", тогда как Джо выступал с "Онуорд брасс бэндом". Эта группа шла на параде почти рядом с "Таксидо бэндом", и Матт сыграл одно грандиозное соло. Джо не мог этого перенести. Он просто забросил подальше свою трубу, а потом отправился в лавку, чтобы купить себе новую.

Примерно в 1914 году Джо начал заметно совершенствоваться. Он очень много и успешно практиковался. Помню, он как-то говорил мне, что у него ушло около 10-ти лет на постановку звука своего инструмента. Он сам придумал особую половинную сурдину и заставлял ее чуть ли не разговаривать. Он также очень хорошо играл в вариационном стиле - я имею в виду обыгрывание аккордов. Его слух был просто удивительным и это ему очень помогало.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: