Маршал, деятель правого крыла 15 страница

Вопрос предстоящих мирных переговоров стал также предметом рассмотрения в сейме. В конце февраля комиссия по иностранным делам разработала принципиальный проект ответа на ноту советского правительства от 28 января. Польша добивалась установления границ между двумя государствами на основе «устремлений и интересов самого населения«. Народы, населяю — щие территории, до 1772 года входившие в состав Польского государства, должны иметь „возможность свободно высказываться о своей государственной принадлежности«. Польша подтвердила свои интересы в этом районе Европы, что выражалось в заботе о судьбах возникших там государств; мир должен быть подписан делегацией, представляющей весь российский народ.

Польские требования, которые должны были составить основу предстоящих переговоров, опирались на исторические предпосьгл—

ки в территориальном вопросе, а также на принципы будущего политического устройства, повсеместно провозглашаемые возрождающимися и стремящимися к независимости народами. Как одни, так и другие трудно было реализовать в сложных условиях Восточной Европы. Все указывало на то, что мирные переговоры будут нелегкими.

27 марта 1920 года, после двух месяцев изучения сложившейся обстановки, польское правительство ответило Москве на ее ноту от 28 января. Давая согласие на переговоры, оно предлагало начать их 10 апреля в расположенном на линии фронта Борисове. В случае согласия польская сторона обещала прекратить боевые действия на этом участке фронта. Это было очень осторожное, ничего не предопределяющее предложение, скорее прощупывание почвы. В советском ответе выражалось одобрение самой воли польского правительства к переговорам, но одновременно выказывалось и разочарование минимальным объемом польских предложений. В данном случае советское правительство было сторонником более широкого подхода, используя вместо довольно неопределенного термина „переговоры«— термин „мирная конференция«; оно предлагало также нейтральное место переговоров (в Эстонии, а не на линии фронта).

Однако польское правительство не изменило свою позицию ни а отношении Борисова, ни в отношении прекращения боевых действий только на борисовском участке фронта. Следует ци — знать, что советская сторона проявила здесь больше гибкости, выдвигая новые предложения о месте встречи: Петроград, Москва, Варшава. В дипломатической переписке между Варшавой и Москвой стали появляться акценты, не обещающие достижения соглашения. В ноте от 2 апреля Чичерин высказал подозрение, что польское правительство, ограничиваясь лишь локальным перемирием, на самом деле готовится к генеральному наступлению. В своем ответе от 7 апреля министр иностранных дел Станислав Патек написал, что его правительство чувствует себя уязвленным подобными инсинуациями. По существу, трудно однозначно отр — нить сложившееся положение вещей, так как в начале 1920 года подготовка к решающим действиям шла с обеих сторон. Красная Армия, разбив белых генералов (Евгения Миллера, Николая Юденича, Александра Колчака и Антона Деникина), значительно укрепилась в моральном, организационном плане и с точки зрения вооружения. Выросла ее численность, была проведена реоргани—

зация, усовершенствована система управления войсками. С польской стороны были урегулированы отношения с Украиной. Еще в сентябре 1919 года боевые действия на этом фронте прекратились, было заключено перемирие, а 21 апреля 1920 года подписано соглашение с Семеном Петлюрой, возглавлявшим правительство Украинской Народной Республики. По этому соглашению Восгоч-^ ная Галиция (до р.Збруч) отходила к Польше; взамен за эту уступку польское правительство обязалось признать власть украинского правительства восточнее этого рубежа и передать ему территории, доходящие до границ Польши 1772 года. Соглашение дополнялось военной конвенцией, предусматривающей взаимодействие польской и украинской армий под общим руководством польского командования в борьбе с большевистскими войсками.

Однако нельзя не сказать и о вышеупомянутых приготовление ях польского МИД к заключению мира с Советской Россией. В марте и апреле они вступили в заключительную фазу, о чем свидетельствует подготовка уже развернутого текста проекта мирного договора. Другое дело, что содержание этого проекта (особенно его военных статей) было сформулировано так, будто Советская Россия была уже полностью побеждена Польшей.

По существу, окончательное разрешение вопроса могло при — зойти только военным путем. 27 марта, то есть в день отправки польской ноты в Москву с предложением начать переговоры в Борисове, генерал Поль Генрис — глава французской военной миссии в Польше — передал главному командованию польских войск план польского наступления на Украине, разработанный по указанию маршала Фердинанда Фоха. Это, однако, не означало, что вопрос решен окончательно. Приказ верховного главнокомандующего польской армии по подготовке к наступлению датирован лишь 17 апреля; в нем указывалось, что „операция начнется 25 числа«(апреля).

Интересная трактовка дилеммы — мир или война — содержится в докладе капитана Богуслава Медзинского, бывшего офицера 2-го отдела генерального штаба, сделанном им на совещании офицеров разведки и контрразведки 17 апреля. Он сказал, что мирные предложения, направленные Польше Советской Россией после разгрома ею Деникина и Колчака, были для польского правительства неприемлемы, ибо русские чувствовали себя тогда победителями. Победителями чувствовали себя также и поляки после успехов в войне с большевиками. „Тогда друг против друга

встали бы два победителя, — продолжал Медзинский. — А так как ни иностранные государства, ни даже наш собственный народ не осознавали, что мы на самом деле являемся победителями, нужно было перед началом мирных переговоров одержать еще одну победу над большевиками, уже после разгрома ими Деникина и Колчака. Поэтому мы и не спешили с заключением мира с большевистской Россией, несмотря на все ее предложения«.

Польское наступление на Украине началось 25 апреля 1920 года. 7 мая был занят Киев. Город находился в руках поляков более месяца, после чего в результате неблагоприятных для польской армии изменений в обстановке, вызванных концентрацией советских войск в Белоруссии, то есть на ее левом фланге, польское командование отдало приказ о выводе своих войск из Киева. Это произошло 11 июня. Возвращаясь к польско-украинскому соглашению о военном сотрудничестве, следует отметить, что оно не оправдало возлагавшихся на него надежд. Несмотря на призывы Петлюры и Пилсудского к украинскому народу, население этих районов не поддержало польско-украинскую военную акцию, не вступало в отряды Петлюры.

Продвижение Красной Армии на запад сопровождалось поев — новкой новых политико-стратегических целей Советской России. Они состояли в стремлении свергнуть существующий в Польше строй и установить в ней рабоче-крестьянскую власть. В воззвании ВЦИК и правительств Российской и Украинской республик от 16 июня к польским рабочим, крестьянам и солдатам говорилось: „Мы накопили достаточно сил для того, чтобы в конце концов разгромить ваших помещиков и капиталистов и тем самым обеспечить мир между независимой рабоче-крестьянской Польшей и рабоче-крестьянской Россией«.

В свою очередь, цели польских правительственных кругов изложены в документе, датированном 28 июня 1920 года. Это секретная инструкция МИД, направленная в польское посольство в Париже. В ней говорится, что, предпринимая военную акцию на Украине, польское правительство руководствовалось ишереса — ми Европы; оно намеревалось освободить Украину, богатый аграрный край, от влияния большевистской России и включить его в сферу влияния Антанты, что улучшило бы экономическое равновесие в Европе. МИД Польши высказало претензии в адрес западных союзнических держав, что они не оказали ей необходимую помощь и поддержку. Наоборот, круги, формирующие евро—

пейское общественное мнение, обвинили Польшу в империализме. Особенно усердствовали французские политики, поддерживающие тесные связи с руководителями русской эмиграции, обвиняя Польшу в стремлении расчленить Россию.

Учитывая превратности военной судьбы, перед лицом наступления Красной Армии, в очень опасной для Польши военной обстановке Совет обороны страны (созданный 1 июля) был вынужден искать мира.

В начале июля Красная Армия перешла в наступление на своем западном фронте. В боях 4–5 июля главные силы польской армии потерпели ряд серьезных поражении, польский фронт был прорван. Советские части дошли до р.Горынь, а на севере приближались к Лиде и Вильно. Обстановка становилась угрожающей, фронт требовал пополнений, но резервы были исчерпаны. И вот, когда представители государств Антанты собрались на конференцию в Спа, чтобы добиться от Германии выполнения ею договорных обязательств, польское правительство решило направить туда делегацию с целью получить согласие участников конференции на включение в ее повестку вопроса о помощи Польше. Делегацию возглавлял министр Станислав Патек, а вскоре в Спа прибыл и премьер Владислав Грабский, военным экспертом был генерал Тадеуш Розвадовский.

Государства Антанты, однако, не были склонны вмешиваться. Они избрали курс на нормализацию отношений в Восточной Европе не путем вооруженной конфронтации, а путем заключения немедленного мира между Польшей и Россией.

На конференции в Спа Грабский сделал заявление о том, что Польша отдает себе отчет в опасной ситуации, в которой она оказалась вследствие собственных ошибок, а точнее, вследствие ошибочных великодержавных концепций определенных лиц, и что эти великодержавные устремления не находят поддержки среди польского народа. „Ни Киев, ни границы 1772 года не являются нашей национальной целью,«— подчеркнул он. Без колебаний Грабский назвал Пилсудского носителем этих иллюзорных идей, который, однако, уже признал ошибочность своих воззрений. Это заявление Грабского должно было изменить мнение многих западных политиков во главе с Ллойдом Джорджем о Польше как об империалистическом государстве.

Конференция отметила, что в результате войны на востоке действительно сложилась серьезная обстановка и для Польши, и

для Европы.

Под давлением Англии и Франции на оказавшуюся в драма-^ тическом положении Польшу 10 июля был заключен договор, по которому польское правительство соглашалось выступить инициатором и немедленно подписать перемирие. Разграничение сторон должно пройти по установленной еще в декабре 1919 года Верховным советом Антанты линии вдоль р.Буг и оканчивающейся севернее г.Сувалки. Красная Армия должна остановиться в 30 км восточнее этой линии. Вильно отдавалось (временно) Литве, то есть не входило в зону, занимаемую советскими войсками; в Восточной Галиции обе армии обязаны были остановиться на рубежах, которые они достигнут ко дню перемирия с тем, что каждая из них отойдет назад на 10 км для создания нейтральной зоны.

В случае принятия Польшей этих условий английское прави — тельство немедленно обратилось бы с соответствующим предложением к Советской России. Договор предусматривал и возможность отказа России от перемирия; в этом случае союзнические государства обязались оказать помощь Польше, прежде всего военным снаряжением. Такое решение было одобрено Советом обороны Польши.

Этот договор явился основой для формулирования английским правительством условий перемирия между Польшей и Россией, которые и были представлены Москве уже на следующий день. Польская армия должна была отойти на линию, проходящую на севере через Гродно, далее на юг до Бреста на Буге, затем вдоль Буга до Крылова, западнее Равы Русской, восточнее Пшемысля (Перемышля) и далее до Карпат. Эта линия должна была стать временной восточной границей Польши. Красная Армия должна была остановиться в 50 км восточнее этой линии. На южном участке, то есть в Восточной Галиции, английский проект предусматривал, что обе армии остановятся там, где их застанет перемирие. Окончательный мир предполагалось подписать на конференции в Лондоне под надзором государств коалиции с участием представителей Советской России, Польши, Литвы, Латвии и Финляндии; в конференции могли принять участие также представители Восточной Галиции, но только для представления своих интересов.

Английское правительство обязалось не поддерживать возможные наступательные действия Польши против России, но

делало оговорку, что в соответствии с обязательствами, вытекающими из принадлежности к Лиге Нации, будет защищать Польшу в случае, если такие шаги предпримет Россия. В ноте содержалась информация, что Польша со своей стороны заявила о готовности заключить мир и приступить к переговорам о перемирии на вышеуказанных условиях.

Условия, на которые была вынуждена согласиться польская делегация в Спа, были тяжелыми. Линия Буга не входила ни в один из приемлемых вариантов восточной границы; Вильно должно остаться в пределах Литвы; лишь участок границы, проходящей по Восточной Галиции, отвечал интересам Польши, и вопрос этот оставался открытым.

Реакция Москвы на предложения, сформулированные в Спа и известные как нота Керзона, была негативной. В ноте Чичерина от 17 июля советское правительство заявило, что Англия является стороной, активно задействованной в войне на востоке, в польско-советском конфликте, и отказалось принять ее посредничество. Оно считало, что Польша должна обратиться с мирными предложениями непосредственно к Москве. Советское правитель — ство выражало готовность немедленно приступить к мирным переговорам с Польшей, но без посредничества государств Антанты. Оно посчитало также возможным установить для Польши более выгодные границы, чем те, которые определил Верховный совет Антанты в декабре 1919 года. Это было, однако, довольно туманное и неопределенное заявление.

Польское правительство, следуя совету конференции, обратилось к России с предложением о перемирии и начале мирных переговоров. Соответствующая нота была направлена 22 июля; в тот же день польский генеральный штаб отправил главному командованию Красной Армии телеграмму с аналогичным предложением, в которой указывалось конкретное место встречи военных представителей обеих сторон. Польские предложения были приняты.

Одновременно предпринимались шаги, направленные на укрепление обороноспособности Польши на случай, если бы мирные переговоры потерпели фиаско. По настоянию польского правительства Верховный совет коалиционных государств направил в Польшу военно-дипломатическую миссию для ознакомления на месте с военно-политической обстановкой и потребностями Польши. Миссия прибыла в Варшаву 25 июля, ее возглавлял французский генерал Максим Вейганд.

30 июля из Варшавы в направлении Бреста выехала делегация на переговоры о перемирии во главе с заместителем министра иностранных дел Владиславом Врублевским. В 20 часов делегация пересекла линию фронта в Барановичах, где ее встретили советские военные представители.

С самого начала переговоров возникли серьезные трудности, по сути дела, исключающие возможность быстрого достижения договоренности. Советская сторона потребовала от польских делегатов мандат не только на ведение переговоров о перемирии, но и на обсуждение предварительных условий мирного договора, что выходило за рамки встречи в Барановичах. В такой ситуации польская делегация выразила протест и решила вернуться в Варшаву.

Обструкционистская позиция советских представителей была следствием эйфории, вызванной военными успехами на фронте и уверенностью в скором взятии Варшавы и полном поражении Польши.

Неудачная встреча в Барановичах не означала, что дело зашло в тупик. На ближайшем заседании Совета обороны Польши 4 августа было принято решение направить польскую делегацию в Минск для начала мирных переговоров.

Дальнейшее развитие событий было труднопредсказуемым. Ни одна из сторон не торопилась приступать к переговорам: Советская Россия добилась больших военных успехов, ее армии продвигались вперед, завоевывая тем самым все более выгодную позицию для предстоящих мирных переговоров. Польша обсро — нялась, ее положение ухудшалось с каждым днем, ей нужно было выиграть время для перегруппировки, для мобилизации резервов, она ожидала военной помощи от Франции и Англии. Надежду на это питали решения об оказании Польше такой помощи, принятые английским правительством, о чем Ллойд Джордж оповестил в форме предостережения советскую правительственную делегацию, находившуюся в то время в Лондоне. Активизировало свою деятельность и французское правительство; 5 жу — ста оно направило Ллойду Джорджу телеграмму с требованием оккупировать Гданьск, увеличить военные контингенты в Вармии, Мазурах* и в Верхней Силезии (плебисцитные территории),

направить непосредственно в Польшу помощь в виде воинских частей, оружия и боеприпасов. Сама Франция также намерева-^ лась оказать Польше максимально возможную помощь.

Позиции Соединенных Штатов, Франции и Англии в отношении польско-советского конфликта сходились в сд ном — они были уверены в необходимости заключения мира на востоке Европы. Но это не должен быть мир любой ценой. Его условием было сохранение независимого Польского тау — дарства, которое задержало бы экспансию большевистской революции на запад. И страны коалиции гарантировали это.

В начале августа военное положение Польши продолжало ухудшаться. Части Первой Конной армии Семена Буденного действовали восточнее Львова, непрерывно угрожая захватом этого города. В конце июля — начале августа под Бродами (северо-восточнее Львова) произошло сражение польских сил с конной армией Буденного. Хотя Буденный и был вынужден отступить на восток, тем не менее эта битва не принесла желаемых результатов. Через несколько дней конная армия возобновила наступательные действия в этом районе, устремившись с другими советскими силами на Львов. Драматиче — екая обстановка сложилась на центральном участке фронта; 1 августа пал Брест, северо-западнее города советские войска (4-я армия и конный корпус) форсировали Буг; 3 августа они заняли Ломжу, а на следующий день вышли к Остроленке, охватывая Варшаву с севера и запада; Висла должна была быть форсирована под Варшавой, Влоцлавком и Плоцком. Несмотря на то что с начала наступления (4 июля) Красная Армия прошла с боями 400–500 километров, часто в условиях упорного сопротивления польских дивизий, она получила гри — каз идти дальше; на 12 августа было назначено взятие Варшавы.

Рубеж, на который к середине августа вышли советские армии, проходил западнее Дзялдово, на Влоцлавек, далее вдоль Вислы, после чего отклонялся от нее на восток до Насельска и Радзимина, возвращался к Висле в районе Карцева, спускался к Демблину и далее восточнее р.Вепрж к Хелму, Замостью, в направлении Львова, Стрыя и вдоль Днестра.

В такой обстановке 14–17 августа произошло варшавское сражение. Его основная идея заключалась в нанесении удара сосредоточенными в нижнем течении Вепржа польскими сипами под непосредственным командованием Пилсудского по южному флангу армий Тухачевского. Накануне, 13–15 аау — ста, шли упорные бои за Радзимин; 14 августа 5-я польская

армия под командованием генерала Владислава Сикорского нанесла удар по северному флангу советских войск на р.Вкра. 16 августа перешла в наступление ударная группа Пилсудского. Успех, достигнутый во всех трех фазах сражения, определил окончательную победу польской армии — советские войска были отброшены из-под Варшавы.

На юго-западном фронте 6-я польская армия продолжала оборонять Львов. Она оказалась достаточно сильной, чтобы противостоять наступлению русских армий. На руку полякам сыграли и противоречия, возникшие в стане противника. Перспектива захвата Львова до такой степени увлекла военный совет Юго-Западного фронта (его членом был Сталин), что он не удосужился своевременно выполнить приказ главного командования о переброске конной армии Буденного на го — мощь Тухачевскому. Когда же это произошло, было уже поздно — варшавское сражение завершилось. В конце аау — ста — начале сентября эта армия была оттеснена за Буг.

17 августа 1 920 года в Минске начались переговоры между польской и советской делегациями. Их целью была выработка условий перемирия и обсуждения положений прелиминарного мирного договора* между Польшей, Российской Советской Республикой и Украинской Советской Республикой.

В состав польской делегации входили Ян Домбровский (глава делегации), Норберт Барлицкий, Станислав Грабский, Владислав Керник, Антони Листовский, Адам Мечковский, Казимеж Олыновский, Людвик Вашкевич, Михаил Вихлинский, Владислав Врублевский, а русско-украинскую сторону представляли Кароль Данишевский (глава делегации), Петр Смидович и Николай Скрыпник.

Обе стороны сделали заявления, в которых взаимно обвиняли друг друга в развязывании войны и одновременно отказывались от каких-либо империалистических и захватнических целей, а также представили свою точку зрения на цели, которые должна достичь конференция, то есть прекращение боевых действий и выработка общих условий заключения мира. Кроме того, 19 августа советская делегация представила декларацию, содержащую основные положения мирного договора с Польшей. Вокруг этого документа разгорелась острая дискуссия, продолжавшаяся до 2 сентября, когда состоялось последнее пленарное заседание в Минске.

Советская декларация начиналась безоговорочным призна—

«Прелиминарный мирный договор — предварительное соглашение,

которым воюющие стороны устанавливают основные положения будущего мирного договора.

нием самостоятельности и независимости Польского государства, а также его права по собственному усмотрению определять формы своего государственного устройства. В вопросе польско-советской границы принималась линия Керзона от 11 июля, допуская возможность уступок Польше в районе Белостока и Хелма. Польская армия должна быть сокращена до 50 тысяч человек только одного призыва и 10 тысяч команд — ного и административного состава; эти силы должна дополнить рабочая милиция, предназначенная для охраны внутреннего порядка, а ее организация была бы обсуждена в ходе выработки текста мирного договора; демобилизация польской армии должна быть проведена в течение одного месяца с момента подписания предварительного соглашения; все избыточное вооружение и военное снаряжение должно быть передано России и Украине в те же сроки; Польша должна прекратить производство вооружения и военного снаряжения и ликвидировать свою военную промышленность; Польша должна отказаться от всякой военной помощи извне, не содержать на своей территории организаций, враждебных Советской России, Советской Украине и дружественным им государствам; боевые действия должны быть прекращены в течение 72 часов с момента подписания соглашения о перемирии; обе армии остановятся на достигнутых к этому моменту рубежах, а затем польские войска отойдут на 50 км западнее от позиций, занимаемых Красной Армией; образовавшаяся полоса должна стать нейтральной зоной с польским гражданским управлением под контролем смешанных комиссий и комиссий профсоюзов. Польша обязана также возвратить захваченный на ранее занятых территориях железнодорожный подвижной состав, все оборудование линий коммуникаций, промышленных и других предприятий, восстановить мосты и иные объекты. В обязанности польской стороны вменялось бесплатное наделение землей семей погибших на этой войне солдат, а также раненых и инвалидов. Советская сторона оставляла за собой право беспрепятственного транзита через польскую территорию, а также приняла бы в эксплуатацию участок польской железной дороги Волковыск — Белосток — Граево (то есть линию, соединяющую Россию с Восточной Пруссией через территорию Польши). Польша была обязана также полностью амнистировать всех политических и военных заключенных и опубликовать все материалы, касающиеся польско-советской войны.

Создавалось впечатление, что представленные Польше условия мира диктуются государством-победителем побежденно—

му государству; в них заключалось противоречие между декларированным в первом пункте признанием независимости и суверенитета, с одной стороны, а с другой — содержащимися далее требованиями сокращения польской армии до размеров, не обеспечивающих потребности обороны страны, требованием ликвидации польской военной промышленности, требованием передачи России стратегически важного участка польской железной дороги, требованием создания в Польше рабочей милиции.

Декларация советской стороны, содержавшая такие тяжелые условия мира, была каким-то недоразумением, особенно если учесть, что она была представлена 19 августа, то есть уже после варшавского сражения, когда части Красной Армии были отброшены от Варшавы. Единственным объяснением таких жестоких и далеко идущих требований может быть то, что советская сторона отнюдь не считала поражение в варшавском сражении поражением во всей войне; 19 августа ее армии, хотя и отступали, но все еще находились на расстоянии нескольких десятков километров от Варшавы.

Но уже через несколько дней польская делегация была в более выгодном положении, воодушевленная новыми и слишком шумными военными успехами своей армии. Это позволило ей отвергнуть все требования противной стороны. Это прей — зошло 23 августа на третьем пленарном заседании в Минске.

Вопрос перемирия и предварительных условий мирного договора 27 августа рассматривался Советом обороны Польши. Было принято следующее решение: 1) польской армии перейти линию Керзона и занять рубеж старых германских окопов, проходящий от Двинска (Динебурга) на юг к озеру Нарочь, затем восточнее Гродно, Барановичей, Пинска и Луцка, далее до реки Горынь и вдоль реки Збруч; этот рубеж должен являться линией разделения сторон; 2) вытеснить литовские войска с польской части Сувалыцины; 3) польской армии занять территории, переданные Литве советским правительством (Виленщину). В планах польского правительства вышеупомянутая линия германских окопов должна являться основой будущего мира между Польшей и Советской Россией. Предполагалось, что эта линия может быть занята в течение 3–4 месяцев, то есть до наступления зимы, что позволяло создать там прочный оборонительный рубеж.

Полное истощение страны войной, а также нажим со стороны коалиционных государств вынудили правительство и Пилсудского уменьшить первоначальные территориальные претензии на востоке и отказаться от идеи федерации.

Итак, близился конец войны, которую уже больше не могла вести ни Польша, ни Россия (последней с юга еще угрожала армия генерала Врангеля). Обе стороны согласились завершить первую (минскую) фазу переговоров и перенести их в нейтральную страну. В конце концов остановились на Риге.

Инструкция польской делегации на мирной конференции была утверждена Советом обороны 11 сентября. Это были общие принципы, на которых должен быть заключен мир с Советской Россией. Они исходили из того, что будущая граница должна быть установлена „не на основе возврата обоим государствам их исторических территорий, а на основе справедливого учета жизненных интересов договаривающихся сторон«, и далее, что справедливое решение спорных нацио — нальных вопросов требует установления такого равновесия в этой области, „чтобы единые национальные образования были объединены с основной массой своего народа и чтобы была учтена воля местного населения«.

Мирный договор, основанный на этих принципах, должен гарантировать безопасность каждой из сторон; поэтому он не может быть навязан силой, а должен явиться результатом переговоров на базе вышеизложенных принципов, говорится в заключении инструкции. Как мы видим, такая позиция была исполнена доброй воли и создавала конструктивную основу для переговоров.

Мирные намерения польского правительства тем более достойны внимания, что в это же время существовали планы французского военного командования, предусматривающие создание на юге России и Польши совместного фронта польской армии и частей генерала Врангеля, направленного против Советской Украины и России, что, однако, не встретило поддержки в высших политических кругах в Польше.

Правительство России, как и польское правительство, готовилось к заключению мира, хотя и не исключало возможность зимней кампании в случае отклонения Польшей предложенных ей условий. На ГХ Всероссийской конференции РКП (б) 22 сентября Ленин предполагал вероятность именно такого развития событий, отметив (как оказалось, прежцевре — менно) создание блока Польши, Франции и Врангеля.

Стремясь закончить войну, ведущуюся на два фронта (Польша и Врангель), и избежать зимней кампании, чреватой многими жертвами, ВЦИК утвердил 23 сентября следующие основные принципы будущего мира с Польшей: 1) подтверждение Польшей и Россией независимости Украины, Белорус—

сии, Литвы и признание независимости Восточной Галиции; 2) принять к сведению несогласие Польши с первоначальными требованиями России и Украины, касающиеся сокращения польской армии, демонтажа польской военной промышленности, выдачи излишнего вооружения и передачи железнодорожной линии Волковыск — Белосток — Граево; 3) немедленное подписание перемирия и предварительного мирного соглашения на основе границы, пролегающей восточнее линии, предложенной Верховным советом союзнических государств 8 декабря 1919 года.

Естественно, главным вопросом на переговорах оставался вопрос будущей польско-советской границы. Как и несколько других проблем, он вызвал самые большие разногласия (форма самоопределения народов, населяющих спорные территории, невмешательство во внутренние дела друг друга, возвращение Польше определенного количества золота из российской казны). Так как наиболее спорные вопросы вызвали горячие дискуссии и задержали разработку текста предварительного соглашения, главы обеих делегаций пришли к выводу, что наряду с нормальным ходом переговоров в комиссиях, занимающихся отдельными проблемами, было бы цэв — сообразно обсуждать эти вопросы параллельно и за закрытыми дверями в узком кругу лиц (главы делегаций и секретари).

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: