СВ. ИГНАТИЙ БОГОНОСЕЦ

Прекрасное описание того духовного стремления, которым воодушевлялись мученики, дал святой Игнатий, прозванный Богоносцем. По церковному преданию, он был тем самым ребенком, которого Христос поставил среди учеников и сказал: «кто умалится, как это дитя, тот и больше в Царстве Небесном» (Мф.18,4). После воскресения Господа он стал учеником апостола Иоанна Богослова.

В 67 году апостолы Петр и Павел рукоположили его в епископа Антиохии. Святитель Игнатий управлял Церковью Сирии до правления императора Траяна. Тот, будучи в Антиохии, арестовал святителя и, после того как Игнатий отказался принести жертвы богам, приговорил к съедению зверями на арене Колизея.

Для того, чтобы привести приговор в исполнение, арестованного епископа под конвоем отправили в Рим. Навстречу ему выходили делегации христиан из разных церквей, а сам мученик рассылал через них послания в разные общины. В этих письмах (а их сохранилось семь) священномученик увещает христиан сохранять веру во Христа Иисуса, Бога и Человека, чаще собираться на Евхаристию и подчиняться законным епископам. «Те, кто не с епископом, те и не Христом», — говорил он. Особенно же предостерегал Игнатий от ересей докетов, учивших о том, что воплощение Бога призрачно, и от иудействующих, отвергавших новизну Евангелия.

Но особое место занимает его послание к Церкви Рима. Он боялся, что христиане при помощи взяток смогут добиться пересмотра приговора. И перед этой опасностью Игнатий Богоносец раскрывает ту жажду сердца, которая вела его к страданиям, а через них — к Богу.

Он писал: «я боюсь вашей любви, чтоб она не повредила мне; потому что вам легко то, что хотите сделать, а мне трудно достигнуть Бога, если вы пожалеете меня. Желаю, чтобы вы угождали не людям, но Богу, как вы и благоугождаете Ему. Ибо ни я уже не буду иметь такого удобного случая достигнуть Бога, ни вы — ознаменовать себя лучшим делом, если будете молчать. Если вы будете молчать обо мне, я буду Божиим, если же окажете любовь плоти моей, то я должен буду снова вступить на беговую дорожку. Не делайте для меня ничего более, как чтобы я был заклан Богу теперь, когда жертвенник уже готов, и тогда составьте любовию хор и воспойте хвалебную песнь Отцу во Христе Иисусе, что Бог удостоил епископа Сирии призвать с востока на запад. Прекрасно мне закатиться от мира к Богу, чтобы в Нем мне воссиять.

Вы никогда никому не завидовали, и других учили тому же. Желаю, чтобы вы подтвердили делом, что преподаете в своих наставлениях. Только просите для меня у Бога внутренней и внешней силы, чтобы я не говорил только, но и желал, чтобы не назывался только христианином, но и был в самом деле. Если я действительно окажусь им, то могу и называться им, и только тогда могу быть истинно верным, когда мир не будет более видеть меня. Ничто видимое не вечно. (Ибо видимое временно; невидимое вечно.) Бог наш Иисус Христос является в большей славе, когда Он в Отце. Христианство — не в молчаливом убеждении, но в величии дела, особенно когда ненавидит его мир.

Я пишу Церквам и всем сказываю, что добровольно умираю за Бога, если только вы не воспрепятствуете мне. Умоляю вас: не оказывайте мне неблаговременной любви. Оставьте меня быть пищею зверей и посредством их достигнуть Бога. Я пшеница Божия: пусть измелют меня зубы зверей, чтоб я сделался чистым хлебом Христовым. Лучше приласкайте этих зверей, чтоб они сделались гробом моим и ничего не оставили от моего тела, дабы по смерти не быть мне кому-либо в тягость. Тогда я буду поистине учеником Христа, когда даже тела моего мир не будет видеть. Молитесь обо мне Христу, чтоб я посредством этих орудий сделался жертвою Богу. Не как Петр и Павел заповедую вам. Они апостолы, а я осужденный; они свободные, а я доселе еще раб. Но если пострадаю — буду отпущенником Иисуса и воскресну в Нем свободным. Теперь же в узах своих я учусь не желать ничего мирского или суетного.

На пути из Сирии до Рима, на суше и на море, ночью и днем я уже борюсь со зверями, будучи связан с десятью леопардами, то есть отрядом воинов, которые от благодеяний, им оказываемых, делаются только злее. Оскорблениями их я больше научаюсь, но этим не оправдываюсь. О, если бы не лишиться мне приготовленных для меня зверей! Молюсь, чтоб они с жадностию бросились на меня. Я заманю их, чтоб они тотчас же пожрали меня, а не так, как они некоторых побоялись и не тронули. Если же добровольно не захотят — я их принужу. Простите мне; я знаю, что мне полезно. Теперь только начинаю быть учеником. Ни видимое, ни невидимое, ничто не удержит меня прийти к Иисусу Христу. Огонь и крест, толпы зверей, рассечения, расторжения, раздробления костей, отсечение членов, сокрушение всего тела, лютые муки диавола придут на меня, — только бы достигнуть мне Христа. Никакой пользы не принесут мне удовольствия мира, ни царства века сего. Лучше мне умереть за Иисуса Христа, нежели царствовать над всею землею... Его ищу, за нас умершего, Его желаю, за нас воскресшего. Я имею в виду выгоду: простите мне, братья! Не препятствуйте мне жить, не желайте мне умереть. Хочу быть Божиим: не отдавайте меня миру. Пустите меня к чистому свету: явившись туда, буду человеком Божиим. Дайте мне быть подражателем страданий Бога моего. Кто сам имеет Его в себе, тот пусть поймет, чего желаю, и окажет сочувствие мне, видя, что занимает меня.

Князь века сего хочет обольстить меня и разрушить мое желание, устремленное к Богу. Пусть же никто из вас, там находящихся, не помогает ему. Лучше будьте моими, то есть Божьими. Не будьте такими, которые призывают Иисуса Христа, а любят мир. Зависть да не обитает в вас. И если бы даже лично стал я просить вас о другом, не слушайте меня: верьте больше тому, о чем пишу вам теперь. Живой пишу вам, горя желанием умереть. Моя Любовь распялась, и нет во мне огня, любящего вещество, но вода живая, говорящая во мне, взывает мне изнутри: “иди к Отцу”. Нет для меня сладости в пище тленной, ни в удовольствиях этой жизни. Хлеба Божия желаю, хлеба небесного, хлеба жизни, который есть плоть Иисуса Христа, Сына Божия, родившегося в последнее время от семени Давида и Авраама. И Пития Божия желаю — крови Его, которая есть любовь нетленная и жизнь вечная.

Не хочу более жить жизнью людей. А это исполнится, если вы захотите. Захотите же, прошу вас, чтобы и вы снискали себе благоволение. Кратким письмом прошу вас. Поверьте мне; а Иисус Христос — неложные уста, которыми истинно говорил Отец, — откроет вам, что я говорю истину. Молитесь обо мне, чтобы я достиг. Не по плоти я написал вам это, но по разуму Божию. Если пострадаю, значит, вы возлюбили; если же не удостоюсь — вы возненавидели меня.

Поминайте в молитве вашей Церковь Сирии: у ней, вместо меня, пастырь теперь Бог. Один Иисус Христос будет епископствовать в ней и любовь ваша. А я стыжусь называться одним из ее членов, ибо недостоин того, как последний из них и как изверг. Но если достигну Бога, то по милости Его буду чем-нибудь». — Эти прекрасные слова не нуждаются в комментариях. Именно эта живая вода Духа Святого возводила мучеников через страдания к небесам. Мы видим, как радикально отличаются от христианских мучеников как самоубийцы, в отчаянии бросающие данную им Богом жизнь, так и нехристианские герои (вроде коммунистических борцов или исламских шахидов), одержимые воспаленным фанатизмом. Наши мученики страдают не за мертвую идею, а за живого Христа. Они поистине умирают в вечную жизнь.

Но вернемся к житию святого Игнатия. Когда он прибыл в Рим, многие христиане хотели все-таки добиться его освобождения, но он со слезами умолил их не делать ничего такого.

Наступил праздник сатурналий (языческий Новый Год) 20 декабря 107 г., и святого вывели на арену Колизея. Он, взглянув на собравшихся, воскликнул:

— Римские мужи, взирающие на мой подвиг! Вы знаете, что умираю не за злодейство, но ради Единого моего Бога, любовью к Которому я объят и к Которому сильно стремлюсь. Я — его пшеница и буду смолот зубами зверей, чтобы стать для него чистым хлебом.

Как только святитель сказал эти слова, были выпущены львы, которые растерзали его и оставили от него только кости. Так звери стали гробом святого, как он и хотел.

Христиане собрали его кости и погребли рядом с городом. Всю ночь они плакали над его костями, а когда утомились от рыданий и заснули, то Игнатий явился к ним и, обнимая, молился за них Господу. При этом он был покрыт потом, как после большого труда сражения с дьяволом, стоя перед троном Христа. Там живет он и сейчас, молясь обо всех Церквах.

Память его совершается 20 декабря/2 января.

Кондак святого, глас 3:

Светлых подвиг твоих светоносный день предпроповедует всем в вертепе Рожденнаго: сего бо жаждая от любве насладитися, потщался еси от зверей снеден быти. Сего ради и богоносец нареклся еси, Игнатие всемудре.

ЦЕРКОВНАЯ БОРЬБА ПРОТИВ ЯЗЫЧЕСТВА И ГНОСТИЦИЗМА

Сражаясь с язычеством, Церковь выставила против него не только свидетельство мучеников, но и аргументы разума. В II–IV веках появляется целый ряд церковных писателей, защищавших Божественное Откровение, опираясь на рациональные аргументы. Их называют апологетами. Многие из них скончались мучениками. Наиболее известными апологетами были св. мч. Иустин Философ, свт. Феофил Антиохийский, Минуций Феликс, Тертуллиан, Афинагор, сщмч. Киприан еп. Карфегенский.

Примером судьбы апологета может служить жизнь Иустина Философа. Он был профессиональным философом. В Эфесе он был обращен в христианство одним старцем, показавшим ему неразумность языческой философии и логичность христианства. Потом Иустин переехал в Рим и, пользуясь своим правом профессионала, создал философскую школу, где обучал христианству.

Он подал две апологии в защиту христианского учения императору Антонину Пию. В них Иустин старается добиться отмены указов, согласно которым христиан казнили за одно только имя. Он излагает учение Церкви и показывает, что основные его положения не противоречат положениям крупнейших философов. С другой стороны, сама философская мысль Греции и Рима показала нелепость языческих мифов. В результате гонения на некоторое время ослабели. Также Иустин вел диспут с раввином Трифоном, показывая, что Иисус есть истинный Мессия, обещанный пророками и Единородный Сын Божий.

Вскоре он выиграл диспут с языческим философом. Тот же в отместку донес на него властям. Тогда правитель Рустик вызвал его на допрос и за отказ принести жертву идолам приказал казнить. Так Иустин оказался истинным защитником христианского учения, защищая его не только жизнью, но и смертью.

Но кроме внешней атаки, язычество старалось проникнуть в Церковь изнутри. Уже в I веке появились люди, называющие себя гностиками (обладающие тайным знанием), первым из которых был Симон волхв (Деян.8,9–24). Они притворялись христианами, но при этом тайно учили, что Бог Творец мира — не Всевышний и Бесконечный Сущий, а некий неумелый дух, не заслуживающий почитания. Будто бы выше Него есть некие иные боги, которые, хотя и не творили материальный мир, но создали души некоторых людей. Вестником их будто бы был Иисус Христос, который не принял истинного тела или, по крайней мере, не страдал телесно. Поэтому они отвергали Ветхий Завет и апостольскую Церковь, считая, что она нужна только для низших людей, а они, знающие, хранят тайное учение, которое передано лишь избранным. Часто гностики скатывались до прямого сатанизма. Для распространения своих ересей они писали апокрифы (тайные книги), ложно приписываемые апостолам (например «Евангелие Фомы», «Евангелие истины», «Евангелие Петра» и многие другие). Самое опасное было то, что они притворялись православными, возмущались, когда их отлучали от Церкви, и при этом старались совратить верных.

Против них выступили уже апостолы (ряд апостольских посланий направлен против гностиков: 1, 2 Ин., Кол., 1Тим., также антигностический характер носит евангелие от Иоанна) и их ближайшие преемники. Лучший ученик ап. Иоанна — сщмч. Поликарп Смирнский, встретив одного из гностиков, Маркиона (а он отвергал Ветхий Завет), на вопрос: «узнаешь ли ты меня» ответил: «узнаю первенца сатаны!».

Но особая роль в победе над гностицизмом принадлежит духовному сыну Поликарпа, сщмч. Иринею, епископу города Лион (Франция). Он выведал у гностиков их сокровенные тайны и обнародовал их нелепость в «Пяти книгах обличения лжеименного знания». Он подробно показал, что Христос и все апостолы учили тому же, чему учит и Церковь. На основании священного Предания св. Ириней показал подлинность книг Нового Завета и лживость подложных произведений еретиков.

Благодаря труду святителя, мученически скончавшегося в 202 году, а также стараниями св. Ипполита Римского и многих других церковных писателей гностические ереси были разгромлены и ушли с исторической арены еще до окончания гонений. Но древняя зараза продолжает тлеть и сейчас, хранимая в тайных обществах. Как только Церковь ослабевает, тотчас эта ложь начинает захватывать людей. И в наше время гностические учения возродились в теософии, масонстве, учении Рерихов и других видах оккультизма.

Память св. Иустина Философа — 1/14 июня; сщмч. Иринея Лионского — 23 августа/5 сентября.

Кондак св. Иустина, глас 2:

Премудростию божественных твоих словес, Иустине, Церковь Божия вся украсившися, жития твоего светлостию мир освещает, излияния же ради крове венец прием и со ангелы предстоя Христу, моли непрестанно о всех нас.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: