Глава 1. Понятие «Заглавие».

Заглавие — это первый знак текста, дающий читателю целый комплекс представлений о книге. Именно оно становится первым шагом к его интерпретации. «Заглавие...— как писал У. Эко в «Заметках на полях к "Имени розы"»,— это уже ключ к интерпретации. Разнообразие заглавий, вероятно, не уступит разнообразию самих произведений. Но подобно тому, как последние все же классифициру­ются (в тематическом, жанровом и прочих отношениях), заглавия тоже можно группировать:

Заглавия, представляющие основную тему или проблему произведе­ния. Они дают читателю самое общее представление о круге жизненных явлений отображенных автором в произведении. Нередко заглавие указывает на наиболее острые социальные или этические проблемы действительности, осмысляемые автором в про­изведении.

Заглавия, задающие сюжетную перспективу произведения. В современной литературе заглавие редко аннотирует текст. Оно лишь отмечает кульминационный момент повествования, отчетливо деля текст на две части — «до» и «после» заявленного в заглавии события.

Заглавия, обозначающие время и пространство. При всей условности творимой писателем «новой реальности» основой художественного мира, как и мира реального, является хронотоп, координаты которого — время и место — часто указываются в названиях произведений.

Персонажные заглавия. Значительная часть персонажных заглавий — антропонимы, нередко сообщающие читателю о национальности, ро­довой принадлежности или социальном статусе главного героя.

Особую группу антропонимов составляют имена с «прозрачной» внутренней формой, «говорящие фамилии». Созданный писателем персонаж может быть настолько ярок и в то же время типичен, что воспринимается как некое универсальное обобщение, его имя становится нарицательным.

Персонаж литературного произведения не всегда обозначается в заглавии именем собственным. Герой может быть назван по какому-то из его признаков: профессии, степени родства национальности и т. д.

Для прозы XX1 века (в которой встречаются все без исключения типы заглавий) в целом наиболее характерными оказываются заглавия с усложненной семантикой — заглавия-символы, аллюзии, метафоры, ци­таты. Названия с именем героя нередко интересно варьируют и вносят в него важное обобщение и многозначность. Заглавия, содержащие безымянное обозначение героя или героев, носят в основном аналогичный характер, как рассматриваемое нами заглавие «Поп». Если следовать классификации, данной в литературоведении, относится оно к персонажным.

В совре­менной литературе, где одним из главных достоинств произведения считается потенциальная возможность множественности его интерпре­таций, заголовок не столько ориентирует читателя на постижение авторской концепции, сколько приглашает его к творческому воссоз­данию «смысла» текста.

Нами взяты интервью у современных служителей церкви по поводу их отношения к названию романа А. Сегеня. Протоиерей Олег Какаций, пресс-секретарь Северодонецкой епархии: «слово «поп» возводит к новогреческому языку «папас», похожее на русское «папа»», протоирей Александр Маслов, настоятель Древне-Успенского храма г. Воронежа, считает, что писатель намеренно взял это просторечное, грубовато звучащее слово, чтобы выработать у людей иное (позитивное) отношение к служителям церкви, и епископ Амурский и Чегдомынский Николай (Ашимов) не видит в наименовании "поп" ничего оскорбительного (приложение 1, приложение 2, приложение 3)

Обратим внимание на высказывание самого автора произведения о выборе названия. На вопрос: Все ваши исторические романы - «Державный», «Тамерлан», «Поющий король», «Солнце земли русской» - посвящены правителям, историческим деятелям. Создавая произведение об истории Русской Церкви в годы войны, можно было написать, например, о митрополите Сергии (Страгородском). Почему вы выбрали главным героем простого священника, «маленького человека»? Ответ автора романа был таков: «Поскольку речь шла именно об истории Псковской православной миссии, то более уместно говорить об образе другого Сергия - митрополита Сергия (Воскресенского). Первоначально так и задумывалось - что его фигура будет в центре повествования. Но когда я начал работать над книгой, меня увлекли воспоминания священника Алексея Ионова, и я решил писать собирательный образ рядового участника Псковской миссии. Сюжетно отец Алексей Ионов стал главным прототипом нашего героя. Вот только в конце войны отец Алексей ушел вместе с немцами и большую часть своей жизни провел в Германии, а мой герой - отец Александр Ионин - должен был остаться и пройти через сталинские лагеря. А характер его я списывал с моего духовного отца - священника Сергия Вишневского, который живет и служит в селе Флоровском Ярославской епархии. Многие высказывания отца Александра на самом деле принадлежат отцу Сергию. Работая над образом, я постоянно представлял себе, как бы повел себя в той или иной ситуации мой дорогой отец Сергий. Поэтому и роман посвящен не только светлой памяти самоотверженных русских пастырей Псковской православной миссии в годы Великой Отечественной войны, но и митрофорному протоиерею Сергию Вишневскому».

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: