Глава 5. Связь заглавия романа с образом главного героя.

Первый раз в романе по отношению к отцу Александру слово «поп» звучит из уст приехавшего на побывку солдата в село Тихое Кирилла. На приветственные слова отца Александра: «О! раб божий Кирилл-воин на побывку прибыл, добро пожаловать в храм!» Тот отвечает: «Вот еще! Я только на кладбище. К отцу на могилу…», а дальше, засмеявшись: «У вас, попов, каждый день праздники» (стр. 13). Вот оно первое «мы и вы» – два мира, мир новый (советский) и мир старый (дореволюционный).

Второй, комсомолец Алешка Луготинцев на протяжении всего романа, пока не пересмотрит своего отношения к отцу Александру, называет батюшку ругательным словом «поп». Объявившись в селе Закаты как боец партизанского отряда тов. Климова, он не мог примириться с тем, что в его родном селе клуб (который до революции был храмом) все более и более с приездом в село о. Александра превращался в церковь. Происходящее описывается автором романа через доклад героя своему командиру: «На третий день поле того, как в Закатах объявился этот худой поп со своей толстой попадьей, в село прикатили немцы и привезли целый грузовик с досками…» На что ему Климов успокаивающе ответил: «…рассчитаемся с попами, устроим им кровавую Пасху. Но теперь не до них. Главный враг у нас все же не попы, а фашисты», «так попы эти с фашистами заодно. Вы бы послушали, что он говорит в своих так называемых проповедях».

А в проповеди своей О. Александр говорил о празднике Успения Богородицы, о том, что в с. Закаты после долгих лет запустения снова воскрес храм Святого князя А. Невского, под которым похоронены останки воинов, погибших во время ледового побоища (… «долгие годы безбожники утраивали здесь танцы, плясали на костях…»). «Лешка, затаившийся в храме, с ненавистью взирал на попа,» - пишет автор, - и скрипел зубами». Для него это место было связано с любимой девушкой Машей, с которой он здесь, в клубе, танцевал.

На протяжении всего романа, пока герой не пересмотрит своего отношения к отцу Александру, будет из его уст звучать ругательное «поп»:

1) «А поп здешний немцам продолжает так и сяк прислуживать»;

2) «Немцы передали нашим попам какую-то волшебную икону»;

3) «…чтобы духу поповского не было…»;

4) «Поп Сашка свою кислую кутью там варит…»;

5) «Ничего, я этого попа еще достану…» и т.д.

И когда происходит встреча один на один батюшки Александра и Алексея Луготинцева (кстати, перевод с греческого имени Алексей – «человек божий»), то она выстраивается следующим образом:

- Стой, поп!

-Здравствуй, Алексей, божий человек!

-Это ты у нас божий, а я советский человек!

Явно партизан Луготинцев, начиная так разговор, собирается убить священника. Но потом происходит невероятное - он исповедуется, затем слушает проповедь священника, отпускающего ему грехи, затем вдруг «оторопеет и обмякнет, словно некая неожиданная мысль пронзит его». А когда отпускает попа, «лютая злость вскипает в душе, не столько на попа, сколько на самого себя». А. Сегень пишет, что «каждый день он (Алексей) по многу раз вспоминал все поповские слова, по косточкам разбирал…все больше и больше чувствовал он себя во власти этого лысеющего седеющего попа с такими детскими и озорными глазками, напевным голосом, окающим ярославским говорком» И наконец, когда отец и мать Алексея стали в церковь ходить, Алешка отходит от ругательного слова «поп» и называет отца Александра попом Александром. Такая конструкция имени в романе всего один раз. Но мы понимаем, что отношение к священнику у Луготинцева в корне изменилось. В нем он не видит врага, скорее наоборот.

В эпизоде прихода советских войск в село Закаты с целью освобождения от немцев, когда О. Александр с радостью их встречает с иконой Александра Невского в руках, Алексей является к батюшке и говорит:

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: