ОЛЬГА ИВАНОВА, режиссер музыкального театра

Я руковожу Лабораторией музыкального театра Союза театральных деятелей уже 12-й год, подхватив эту эстафету у Бориса Александровича Покровского. Это замечательно, что сегодня здесь встретились несколько поколений. У всех, несомненно, разные точки зрения на репертуарный театр или не репертуарный, на фестивальное движение.

То, что здесь говорилось, это одна часть – фестивальное движение, это подход к оперному искусству с лучшими оперными певцами вне зависимости от того, какие певцы есть в труппе в данный момент. Это очень полезно, если таких обсуждений будет больше и на них будет больше практиков. Участники нашей лаборатории очень порадовались, когда услышали выступление Василия Бархатова, который предоставляет возможность, как и наша лаборатория, дорогу молодым режиссерам, молодым композиторам – что еще важнее.

Я считаю совершенно разными явлениями фестивальное движение (проектное) и репертуарный театр. Не надо на него поплевывать, потому что там «Веселая вдова» идет. Зрителя тоже надо любить и к нему надо прислушиваться. И стоит все-таки вспоминать, когда речь идет о композиторских достижениях, и Щедрина, и Сидельникова, и Чилаева. Это все серьезные композиторы и отрицать их нельзя. Моя дочь – композитор – живет в Америке, преподает, является лауреатом восьми международных конкурсов, но очень тоскует и хотела бы вернуться, но говорит: «А куда? Кому я в России нужна?» Часто получается, что композитор должен сперва заявить о себе за рубежом, чтобы вернуться сюда. Вот такая у нас страна: надо все-таки, чтобы оттуда что-то загремело-зазвучало.

И я хочу обратиться с таким призывом. Конечно, Серебренников, харизматичная личность, конечно, наши драматические режиссеры нашли новый подход к опере, хотя чего-то и не умея – например, не умеют работать с хором – но зато открывают такие грани, которые, может быть, музыкальные режиссеры не посмели бы. Вот я бы, например, не посмела, потому я испытываю такой пиетет перед композитором, что когда беру произведение, то думаю только, как бы сделать так, чтобы каждую эту ноту услышать и зримо воплотить. Драматический режиссер на этом так не зацикливается. Может быть, они и правы, может не так нужна музыка в опере, как нужны новые идеи. Но вот здесь сидят молодые режиссеры. Они, наивные, учатся в Консерватории, в основном в Санкт-Петербургской. И они надеются, что, может быть, не только Серебренников, но и они, обучившись, и может быть услышав как-то особым своим слухом новое произведение, найдя его среди своих соратников, новых композиторов, смогут рассчитывать, что попадут в проект.
Хотя, проект – дело такое: прогремело – и прошло. А вот путь, например, такого режиссера как Дмитрий Бертман – он тоже начинал с эпатирования, у него герои выпрыгивали из окон, - но он создал свой театр. У меня к таким людям особое уважение, потому что создать новый театр очень трудно.

Давайте чаще встречаться. Все такие разные – это хорошо. Есть проекты, фестиваля, но есть и репертуарный театр. Есть режиссеры, которые поедут работать не в Питер и не в Москву, а в другие города, где им надо будет поднимать культуру. Ведь часто в городе есть большое, но совершенно пустующее здание театра. Поэтому надежда на тех, кто сегодня учится в Консерватории, в ГИТИСе. Так что, дорогие композиторы, давайте обратим на них внимание. Ведь каждый композитор хочет, чтобы его спектакль был поставлен. Засветиться можно и в тусовке, но важно, чтобы произведение шло на сцене, чтобы шли авторские отчисления, чтобы приходил зритель. Каждый композитор – человек. Но для этого, может быть, он должен быть меньше в таких тусовках, а в тиши сидеть и сочинять. Помните, что Пушкин в Болдино написал свои лучшие стихи.

ДМИТРИЙ РЕНАНСКИЙ

Мы переходим к дискуссии. Вопрос, который поднимается дл обсуждения, он общий для всех – и для участников круглого стола, и для публики – очень простой и очень русский: «Что делать в сложившейся ситуации?».

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: