Рационалист по убеждению и психологист по сути

Завершается работа Лакатоса следующими высказываниями: “Догматическая установка науки, которой объясняются ее стабильные периоды, взята Куном как главная особенность “нормальной науки”. Концептуальный каркас, в рамках которого Кун пытается объяснить непрерывность научного развития, заимствован из социальной психологии; я же предпочитаю нормативный подход к эпистемологии. Я смотрю на непрерывность в науке сквозь “попперовские очки”. Поэтому там, где Кун видит “парадигмы”, я еще вижу и рациональные “исследовательские программы” (не удержусь заметить: а я еще и свои — “внутринаучные идеологии”. — В.К.) [Лакатос, 1995, с.148].

С моей точки зрения, декларация Лакатоса о том, что он в философии науки рационалист, а не психологист, не соответствует действительности. Работа его насыщена антропологизмами и психологизмами — это и “защитный пояс”, и “победа программы”, и “автономия теоретической науки”, и “поле борьбы теорий”.

Наконец, что можно сказать о главном элементе концепции Лакатоса — о “твердом ядре”? Что обеспечивает его “твердость” и на основании какого рода мотивов? Получается, что мотивы эти психологические, а не рационально-логические (как, например, у Поппера). Ведь сам Лакатос пишет, что “твердое ядро” программы по решению ее сторонников полагается неопровержимым (см.: [Лакатос, 1995, с.137]).

Глава 8. С.Т.Тулмин. “Человеческое понимание”

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: