Рекомендуемые документы 5 страница

С начала 1978 г. в советско-американских отношениях возник новый крупный узел разногласий, как результат их соперничества, по существу, в локальном конфликте, разразившемся в Африке – на Африканском роге. Как внутри, так и вне администрации, росло политическое давление с требованиями противодействовать советской и кубинской помощи Эфиопии путем задействования других аспектов советско-американских глобальных отношений. В такую увязку предполагалось включить замедление переговоров по ОСВ и по другим вопросам разоружения, ограничить экономические отношения, а также обмен визитами на достаточно высоком уровне. Результатом этого давления стало прекращение или значительное свертывание многих важных двусторонних и многосторонних переговоров, в которых участвовали СССР и США. Были заблокированы трехсторонние переговоры с участием Великобритании по выработке документа о полном запрещении ядерных испытаний. В начале 1978 г. США прекратили переговоры с Советским Союзом об ограничении военно-морской деятельности в Индийском океане. В декабре того же года были приостановлены советско-американские переговоры о торговле оружием. Позднее, летом 1979 г. США ушли с переговоров по противоспутниковым системам.

Оказавшись не в состоянии сформулировать целостную, последовательную стратегическую линию в своих отношениях с СССР, а также отмечая неуклонное наращивание советской военной мощи, администрация Дж. Картера с 1978 г. встает на путь резкого наращивания военных расходов и пытается добиться аналогичных действий со стороны своих союзников по НАТО. На Вашингтонской сессии Совета НАТО принимается решение о ежегодном трехпроцентном увеличении странами-участницами блока своих военных расходов. Сама же администрация запросила у Конгресса 157 млрд. долл., что на 20 млрд. долл. превышало ранее предполагавшийся уровень. По существу, это стало началом нового витка эскалации гонки вооружений, впоследствии продолженной и многократно расширенной республиканцами в 80-е гг.

Особенно резко негативной была реакция США на ввод советских войск в Афганистан в конце декабря 1979 г. Эта акция была воспринята в Вашингтоне совершенно иначе, чем вовлеченность СССР в дела на Африканском роге или в бывших португальских колониях в Африке. Афганистан имел совершенно иное геополитическое значение для Запада, чем африканские страны. Он непосредственно примыкал к стратегически важному нефтеносному региону Персидского залива, где позиции США были существенно ослаблены после свержения шахского режима в Иране в феврале 1979 г. Вне зависимости от намерений, которыми руководствовались советские лидеры, акция СССР, по мнению Вашингтона, не могла быть оставлена без внимания и ответа. Дж. Картер заявил, что "Советы лгали" ему, заявляя о своих мирных намерениях. Администрация немедленно отозвала подписанный ею в июне 1979 г. и направленный на процедуру согласования с сенатом договор ОСВ-II и объявила о комплексе мер, которые будут приняты в ответ на это вторжение. В их число входили: дальнейшие существенные ограничения в торговле с Советским Союзом (сокращение на 17 млн. тонн продажи зерна; запрет на продажу высокотехнологичного оборудования, включая вычислительную технику и нефтедобывающее оборудование); запрет на вылов рыбы советскими траулерами в экономической зоне США; прекращение переговоров об открытии новых консульств СССР и США; прекращение культурных и экономических связей; оказание помощи Пакистану и силам афганской оппозиции там; бойкот Олимпийских игр 1980 г. в Москве.

· В торгово-экономической сфере наиболее болезненным для СССР был отказ администрации Дж. Картера выполнять обязательства по продаже дополнительных квот зерна, предусмотренных советско-американским соглашением 1972 г. Учитывая сложившуюся к тому времени зависимость Советского Союза от импорта зерновых, закупки 1980 г. приходилось срочно переориентировать, искать крупных альтернативных поставщиков (2).

· Федеральные структуры США и ряда других стран Запада выделили немалые средства для вооружения и подготовки афганской оппозиции. Учитывая, что значительная часть оппозиционно настроенных беженцев оказалась на территории Пакистана, администрация выступила с предложением о предоставлении Исламабаду помощи на сумму 400 млн. долл. Американские военные советники создали ряд учебно-тренировочных центров в Пешаваре. Спецслужбы США координировали действия против кабульского правительства и на международном уровне – с Египтом, Саудовской Аравией, Китаем и др.

· Пожалуй, наиболее болезненным для советских руководителей в политической области было решение Дж. Картера организовать международный бойкот Олимпийских игр в Москве. СССР долго добивался права на проведение у себя Олимпиады и серьезно готовился к ней. Под давлением американской администрации значительное количество государств мира отказались направить свои национальные команды в Москву (всего 62 государства и территории), что, естественно, существенно снизило и спортивный, и политико-пропагандистский эффект прошедших Олимпийских игр.

Помимо серии мер, направленных непосредственно против СССР, администрация предприняла ряд шагов военно-политического характера. Было объявлено о создании сил быстрого развертывания, которые могли бы в течение короткого времени быть направлены в различные регионы "третьего мира" для отражения угрозы американским интересам. Была создана командно-штабная структура Сентком – Центральное командование, отвечающая за возможные операции в районе Ближнего и Среднего Востока, Персидского залива и Индийского океана. По указанию администрации в США началась регистрация молодых людей для возможного призыва в армию (3). Президентом Дж. Картером 25 июля 1980 г. был издан специальный документ – президентская директива № 59, предусматривавшая создание специальных сил для подготовки к "длительной, но ограниченной ядерной войне". Была провозглашена "доктрина Картера", заявлявшая о готовности Соединенных Штатов применить военную силу – в случае необходимости даже без участия союзников – если СССР будет угрожать интересам Запада в зоне Персидского залива.

Единственное, пожалуй, в советско-американских отношениях, что не ставилось администрацией Дж. Картера под сомнение, было продолжение переговоров по ограничению стратегических вооружений и необходимость заключения договора ОСВ-II. В этой области действовала концепция "контролируемой, выборочной разрядки", которая распространялась в основном на проблемы, которые администрация США связывала непосредственно с угрозой ядерной войны. Однако и в этой сфере отношения не обходились без серьезных трудностей. Подход администрации Дж. Картера к проблеме контроля над вооружениями состоял в том, что США должны добиваться условий, максимально благоприятных для развертывания новых систем американских стратегических вооружений, стремясь одновременно блокировать или хотя бы значительно ограничить наиболее эффективные системы советского стратегического комплекса. Советскому Союзу в очередной раз было предложено военно-технологическое соревнование, в котором США рассчитывали добиться преимущества. Однако, как отмечал бывший министр обороны США Р. Макнамара, каждый раз, когда Америка достигала технологического отрыва, СССР "быстро нагонял США в их нововведениях, а гонка вооружений поднималась на еще более высокий уровень. Лидерство США не только всякий раз быстро испарялось, но более того – некоторые американские "прорывы" сработали, пожалуй, в пользу Советского Союза".

Так произошло и в 70-е гг. Создание в США технологии разделяющихся головных частей индивидуального наведения (РГЧ ИН) для своих стратегических ракет заставило Советский Союз также заняться этой проблемой. В результате во второй половине 70-х гг. СССР более чем удвоил количество имевшихся у него на вооружении стратегических ядерных ракетных боеголовок (см. табл. – данные приводятся по американским источникам):

Количество стратегических ракетных боеголовок у США и СССР (единиц).

К тому же, ввиду того, что изначально в СССР делалась ставка на создание мощных, "тяжелых" ракет, овладение технологией РГЧ ИН давало Советскому Союзу существенные преимущества, так как позволяло монтировать на каждой ракете большее количество боеголовок. А поскольку в договоренностях по ограничению стратегических наступательных вооружений в то время считали не боеголовки, а ракеты-носители, СССР получал потенциально неконтролируемую возможность для наращивания своего стратегического потенциала. Более того, технология РГЧ ИН была применена Советским Союзом в разработке нового поколения ракет средней дальности. Постановка на боевое дежурство новых комплексов РСД-10 с тремя разделяющимися головными частями каждый взамен устаревших моноблочных Р-12 и Р-14 (на Западе известных как SS-4 и SS-5), проводившаяся СССР во второй половине 70-х гг., резко усиливала угрозу безопасности американских союзников в Западной Европе. Аналогичным образом Советский Союз проводил – равно как и США – работы по созданию высокоточных крылатых ракет большой дальности и противоспутниковых систем.

Тем не менее США и в этот раз пошли на создание новых систем оружия. В портфеле администрации Дж. Картера находилось несколько таких проектов. Одним из них являлось создание новой высокоточной межконтинентальной ракеты наземного базирования "МХ", оснащенной десятью разделяющимися боеголовками и способной поражать ракетные шахты и укрепленные командные пункты противника. Первоначально планировалось так называемое "свободное размещение" новых ракет, скрытно перемещаемых между 4000 стартовыми шахтами, то есть для одной ракеты создавалось несколько шахтных пусковых установок, чтобы противник никогда не мог быть уверенным, в какой именно из шахт находится ракета (позднее от этой идеи отказались как от чрезмерно дорогостоящей). Одновременно готовилась замена ракетного оружия для американских ВМС – на смену отслужившим свой век ракетам "Поларис" должны были прийти новые ракеты системы "Трайдент", по своей точности почти не уступавшие ракетам наземного базирования. В США также начались работы по созданию стратегического бомбардировщика нового поколения Б-1Б, который должен был прийти на смену самолетам Б-52, долгие годы составлявшим основу американской стратегической авиации. И наконец, в недрах министерства энергетики США, ведавшего всеми вопросами ядерных боезарядов, было разработано взрывное устройство относительно небольшой мощности, но обладающее повышенной проникающей радиацией – так называемая "чистая", или "нейтронная" бомба. Это оружие должно было применяться на поле боя, поражая живую силу противника и почти не повреждая материальные ценности (постройки, здания, оборудование и др.).

Советско-американские переговоры по подготовке договора по ограничению стратегических наступательных вооружений, который должен был заменить Временное соглашение о некоторых мерах в области ограничения стратегических наступательных вооружений, подписанное в 1972 г., должны были начаться на базе предварительно достигнутых на высшем уровне договоренностей между Л. И. Брежневым, Р. Никсоном и Дж. Фордом летом и осенью 1974 г. Эти договоренности определяли общие параметры будущего договора: он должен был действовать до 1985 г.; в состав ограничиваемых средств попадали все носители стратегического ядерного оружия, включая и стратегическую авиацию; предел суммарного числа носителей устанавливался в 2400 единиц; количество ракет наземного и морского базирования, оснащенных РГЧ ИН, ограничивалось 1320 единицами. Однако подписать договор в 1975 г., как предполагали лидеры двух стран на владивостокской встрече, не удалось из-за возникших разногласий по американским крылатым ракетам, советскому бомбардировщику ТУ-22М ("Бэкфайр") и ряду других проблем. Демократическая же администрация сразу сделала попытку пересмотреть достигнутые договоренности. В ходе первого визита государственного секретаря США С. Вэнса он представил советской стороне позицию новой администрации. Она состояла в том, что СССР предлагалось сократить наполовину свои "тяжелые" ракеты, включить в состав стратегических сил бомбардировщик средней дальности ТУ-22М, вывести из общего зачета американские крылатые ракеты. Такой подход новой администрации был категорически отвергнут советской стороной. Вместе с тем США было предложено возобновить переговоры на основе ранее достигнутых договоренностей.

Проходившие в дальнейшем переговоры заставили стороны пойти на серьезные взаимные компромиссы. Несмотря на то, что США и СССР удалось сохранить в неприкосновенности наиболее важные для каждой стороны компоненты своих стратегических ядерных сил, обеим пришлось пожертвовать достаточно важными элементами своих военных планов и возможностей ради взаимного ограничения ракетно-ядерной гонки. Советский Союз согласился на сокращение своих стратегических сил – свыше 250 единиц, то есть более чем на 10 %. СССР пришлось также отказаться от ряда программ, находившихся в различных стадиях разработки или развертывания. Ограничение "дробления" многозарядных головных частей на ракетах наземного базирования сокращало вероятное количество боеголовок. Были установлены весьма жесткие ограничения на модернизацию или модификацию существующих типов межконтинентальных баллистических ракет (МБР) по количеству ступеней носителя, длине, диаметру, стартовому и забрасываемому весу ракеты, весу боеголовок, а также виду топлива каждой ступени, чтобы исключить возможность создания более чем одной новой системы МБР под видом модернизации уже находившихся в боевом составе ракет. В свою очередь, Соединенным Штатам пришлось согласиться на определенные ограничения по крылатым ракетам. Устанавливалось строгое определение предела дальности в 600 км для крылатых ракет наземного и морского базирования. Стратегические бомбардировщики с крылатыми ракетами приравнивались к межконтинентальным ракетам с разделяющимися головными частями, что позволяло не допустить неконтролируемого наращивания США этого вида вооружений.

Забрасываемый вес – Согласно советско-американскому договору ОСВ-II, забрасываемым весом МБР является суммарный вес: а) ее боеголовки или боеголовок; б) любых автономных блоков разведения или других соответствующих устройств для наведения одной боеголовки либо для разделения или для разведения и наведения двух и более боеголовок; c) ее средств преодоления обороны, включая конструкции для их отделения.

С 15 по 18 июня 1979 г. в Вене состоялась встреча Л. И. Брежнева и Дж. Картера – первая после почти пятилетнего перерыва советско-американская встреча на высшем уровне. В ходе этой встречи был подписан Договор об ограничении стратегических наступательных вооружений – ОСВ-II. Договор подписывался на срок до 31 декабря 1985 г. и предусматривал общее равенство Советского Союза и США по всем компонентам стратегических вооружений. Стороны брали на себя обязательство в развертывании своих стратегических сил не превышать количественный уровень стратегических носителей в 2400 единиц для всех компонентов своей стратегической триады, а к 1981 г. сократить их до 2250 единиц. В рамках согласованного общего количества носителей предусматривались фиксированные подуровни:

· по общему количеству МБР (межконтинентальных баллистических ракет наземного базирования), БРПЛ (баллистических ракет на подводных лодках), БРВЗ (баллистических ракет воздушного запуска) с разделяющимися головными частями (РГЧ), а также стратегических бомбардировщиков, оснащенных крылатыми ракетами – 1320 единиц;

· по общему количеству МБР, БРПЛ и БРВЗ с РГЧ – 1200 единиц;

· по общему количеству МБР с РГЧ – 820 единиц.

Вводились ограничения на количество ядерных зарядов, устанавливаемых на МБР и БРВЗ с разделяющимися головными частями – не более 10 боезарядов на каждой ракете, а также на бомбардировщиках, оснащенных крылатыми ракетами – не более 28 крылатых ракет дальностью свыше 600 км на каждом стратегическом бомбардировщике (в течение срока действия договора количество крылатых ракет на стратегических бомбардировщиках было ограничено 20 единицами) (4).

Советский Союз, подписывая договор, пошел на значительные односторонние ограничения. Так, согласившись сократить с 1981 г. количество носителей до 2250 единиц, СССР был вынужден уменьшить свой стратегический потенциал на 10 %, то есть на 254 носителя, в то в время как США ликвидировали лишь 36 носителей. К тому же, поскольку стороны обязались не проводить летные испытания и не развертывать МБР с количеством боеголовок, превышающим число, с которым она была испытана до заключения договора, СССР тем самым в порядке доброй воли соглашался не увеличивать число боезарядов на своих "тяжелых" ракетах, что с технической точки зрения он был вполне в состоянии сделать. Со своей стороны, США были вынуждены пойти на ограничения в деле создания нового вида носителей ядерного оружия – крылатых ракет большой дальности полета.

Стороны также обязались не обходить положения договора через любое другое государство или каким-либо иным образом.

Сразу же после подписания Договор ОСВ-II подвергся острой критике со стороны правых кругов США. Наиболее активен в этом был "Комитет по существующей опасности", возглавляемый П. Нитце и Ю. Ростоу. Администрацию обвиняли в том, что подписанный договор якобы односторонне выгоден СССР и невыгоден Соединенным Штатам, что он не закрывает возможности для наращивания Советским Союзом количества ядерных боеголовок, угрожающих территории США. Говорилось, что "Советам нельзя доверять", в подтверждении чего была вытащена на свет история с якобы имевшим место присутствием советской военной бригады численностью 2600 человек на Кубе. На сенат США, куда Договор ОСВ-II был направлен на процедуру согласования, оказывалось мощное политическое давление со всех сторон. После длительных и противоречивых слушаний сенатский комитет по иностранным делам 9 ноября 1979 г. одобрил договор, но сенатский комитет по делам вооруженных сил 10 декабря высказался против его утверждения. Договор был передан на рассмотрение всего сената. Однако до рассмотрения договора в полном составе сената дело не дошло. Как отмечалось выше, администрация отозвала его в январе 1980 г. в качестве ответа на советские действия в Афганистане. Позднее, когда накал страстей вокруг ввода советских войск в Афганистан несколько спал, стороны договорились, что они будут придерживаться в основном параметров, зафиксированных в договоре.

1. Договор между Союзом Советских Социалистических Республик и Соединенными Штатами Америки об ограничении стратегических наступательных вооружений. 18 июня 1979 г. – В книге "Борьба СССР против ядерной опасности, гонки вооружений, за разоружение". Документы и материалы. М., 1987.

2. Протокол к Договору между Союзом Советских Социалистических Республик и Соединенными Штатами Америки об ограничении стратегических наступательных вооружений. 18 июня 1979 г. – В книге "Борьба СССР против ядерной опасности, гонки вооружений, за разоружение". Документы и материалы. М., 1987.

3. Меморандум о договоренности между Союзом Советских Социалистических Республик и Соединенными Штатами Америки об установлении исходных данных о количествах стратегических наступательных вооружений. 18 июня 1979 г. – В книге "Борьба СССР против ядерной опасности, гонки вооружений, за разоружение". Документы и материалы. М., 1987.

4. Совместное заявление о принципах и основных направлениях последующих переговоров об ограничении стратегических вооружений. 18 июня 1979 г. – В книге "Борьба СССР против ядерной опасности, гонки вооружений, за разоружение". Документы и материалы. М., 1987.

5. Добрынин А. Ф. Сугубо доверительно. М., 1996.

6. Кокошин А. А. США в аспекте международных отношений 80-х годов. М., 1984.

7. Рогов С. М. Советский Союз и США: поиск баланса интересов. М., 1989.

8. Уткин А. И. Стратегия глобальной экспансии: внешнеполитические доктрины США. М., 1986.

Конец 70-х – начало 80-х гг. ознаменовались весьма специфическим явлением в политической жизни практически всех развитых стран, проявившимся в повороте общественного мнения в сторону консервативных тенденций. Это было вызвано своеобразным сочетанием как внутренних, так и внешнеполитических факторов. К числу внутренних следует отнести такие явления, как циклический спад производства, усугубленный энергетическими проблемами второй половины 70-х гг., рост инфляционных процессов, разочарование населения в дорогостоящих и малоэффективных государственных структурах, налоги на содержание которых неуклонно возрастали, относительное снижение уровня жизни широких слоев среднего класса большинства развитых государств. Все это вызывало недовольство широких слоев общества существующими порядками и желание перемен. Так, например, исследования общественного мнения, проведенные в Соединенных Штатах в 1980 г., показали, что 77 % опрошенных не одобряли политику администрации Дж. Картера, что являлось самым низким показателем для действующего президента за всю послевоенную историю. Особенно же в глазах избирателей потускнел образ правительств в сфере внешней политики. Проникновение прокоммунистических режимов в регионы, где их никогда не было прежде: на юг Африки (Ангола, Мозамбик, нарастание оппозиционных повстанческих движений в Юго-Западной Африке и Южно-Африканской Республике), в Центральную Америку (победа сандинистов в Никарагуа, активизация коммунистических повстанцев в Сальвадоре, создание марксистского правительства на Гренаде) демонстрировали наступление коммунистических, просоветских сил в различных районах мира и неспособность западных лидеров противостоять этому процессу. Также как свидетельство слабости Запада воспринимала общественность отсутствие адекватного ответа на такие события, как ввод вьетнамских войск в Кампучию, успехи антиамериканской исламской революции в Иране, советское вторжение в Афганистан. Те же опросы американцев показали недовольство 82 % опрошенных внешней политикой администрации Дж. Картера.

Все это вело к тому, что растущее влияние во многих развитых странах приобретали силы, призывавшие вернуться к основам, на которых изначально строилось капиталистическое общество: свободное предпринимательство, отсутствие или существенное ограничение государственного вмешательства в экономику, неограниченная свобода рыночных факторов, компактный государственный бюджет. В области внешней политики эти силы проповедовали значительное наращивание военной мощи, на базе которой Запад мог бы диктовать свои правила международного поведения, навязывать свою волю государствам и народам в различных регионах мира. В результате на рубеже 70 – 80-х гг. в большинстве ведущих развитых стран к власти пришли и сумели надолго в ней удержаться правые, консервативные силы. Их лидеры – М. Тэтчер в Великобритании, Г. Коль в Германии, Я. Накасонэ в Японии, Р. Рейган в США – образовали своего рода сообщество единомышленников, объективно работавшее как на укрепление существовавшей в каждом из этих государств системы, повышение эффективности и конкурентоспособности национальных экономик, так и на усиление позиций капиталистического мира в целом перед вызовом, с которым он столкнулся на новом витке холодной войны. Используя новые возможности, открывшиеся перед Западом в результате достижений научно-технического прогресса ("вторая промышленная, или информационная революция") и резкого повышения влияния финансово-экономической системы развитых государств на развитие мировой экономики (мощное вливание "нефтедолларов" в экономику Запада во второй половине 70-х – начале 80-х гг., беспрецедентное нарастание задолженности стран "третьего мира", рост зависимости социалистических государств от западных кредитов и др.), консервативные руководители развитых государств стремились добиться неоспоримого превосходства своих позиций на мировой арене, получить возможность оказывать решающее воздействие на все мировые процессы. Наиболее ярко эта тенденция проявилась в политике рейгановской администрации США.

Информационная революция – Миниатюризация электронной техники позволила на рубеже 70–80-х гг. создать достаточно компактные и доступные по цене электронно-вычислительные машины – персональные компьютеры. Их широкое внедрение, в первую очередь в сферу бизнеса, позволило коренным образом изменить систему управления: делегировать значительные полномочия по принятию решений на нижний управленческий уровень, сохраняя при этом возможность для руководителей высокого уровня контролировать в случае необходимости состояние производственного и управленческого процесса в рамках всей компании. Эти нововведения обеспечили резкое повышение эффективности управленческих процессов, а стало быть, и экономических результатов деятельности.
Позднее, по мере насыщения рынка персональными компьютерами начал проявляться еще один аспект информационной революции – широкое распространение получила система интернета, информационные возможности которой практически неограниченны. Сегодня компании, связанные с информационными технологиями, стали одними из самых процветающих и быстро растущих в мире.

Нефтедоллары – энергетический кризис середины 70-х гг. вызвал резкий рост цен на нефть, которые поднялись с трех с небольшим долларов за баррель в 1973 г. до почти сорока долларов в 1981 г. Это, в свою очередь, резко увеличило доходы нефтедобывающих стран (в первую очередь государств Персидского залива). Однако возможности для эффективного вложения этих средств в самих государствах-производителях нефти были довольно ограничены. Естественно, что поток этих свободных денег потя-нулся туда, где существовали наиболее благоприятные возможности для их инвестирования (доход-ность, безопасность, ликвидность), то есть в развитые государства Европы и Северной Америки.

Избранный в ноябре 1980 г. на пост президента США Р. Рейган пришел в Белый дом с ясным пониманием того, что необходимо утвердить лидерство Соединенных Штатов в мире. Используя антисоветские чувства многих американцев, их неудовлетворенность тем положением, в котором оказалась Америка после десяти лет политики разрядки, в одной из своих предвыборных речей он заявлял: "СССР – главный источник всех потрясений, происходящих в мире. Если бы они не занимались подрывной деятельностью, в мире не существовало бы никаких горячих точек". Внешнеполитическая платформа новой администрации готовилась в ведущих мозговых центрах правоконсервативной ориентации: "Фонде наследия", "Комитете по существующей опасности", Центре стратегических и международных исследований Джорджтаунского университета, Институте американского предпринимательства, Гуверовском институте, Совете по международным отношениям (ультраправое крыло Совета) и других организациях, длительное время не принимавших никакого существенного участия в решении практических вопросов внешней политики. Оттуда же была привлечена и основная часть сотрудников, занявших ключевые посты в правительственных структурах, ведающих вопросами внешней политики. "Комитет по существующей опасности" оказался представлен в администрации такими лицами, как Р. Аллен – помощник президента по национальной безопасности, У. Кейси – директор Центрального разведывательного управления (приведший к тому же 8 членов "Комитета" в консультативный совет при президенте по вопросам иностранной разведки – почти половину состава совета), Ю. Ростоу – директор Агентства по контролю над вооружениями и разоружения, Ф. Икле и Р. Пёрл – ключевые заместители министра обороны по вопросам планирования политики и по международной безопасности и др. Из Центра стратегических и международных исследований Джорджтаунского университета в администрацию было привлечено 30 человек, из Гуверовского института – не менее 40, из Института американского предпринимательства – также около 40 человек.

Поскольку все вышеназванные организации рассматривали происходившие в мире процессы как следствие наступательных действий "международного коммунизма", достижения Советским Союзом стратегического паритета, в результате чего "Советы стали действовать с повышенной уверенностью", то лейтмотивом разрабатывавшихся ими рекомендаций – с целью склонить стратегический баланс в свою пользу – была необходимость отыскать "слабые места" СССР и перейти от обороны к наступлению на мировой арене. В этой связи выдвигалась задача всемерного наращивания американских возможностей – прежде всего военных, – с целью повышения способности США как противостоять непосредственно СССР и его союзникам, так и вести активные наступательные действия в различных районах мира. Наряду с поиском возможностей опередить Советский Союз в области стратегических вооружений, предлагалось укрепить в первую очередь обычные силы и вооружения США для использования их в "третьем мире", рекомендовалось максимально вовлекать союзников в подготовку к ведению военных действий в регионах развивающегося мира, добиваться от них увеличения военных расходов и подчинить торгово-экономическую политику западноевропейских стран в отношении СССР американским целям и интересам. Для оправдания такой политической линии в глазах американского и мирового общественного мнения рекомендовалось развернуть политические дебаты в обоснование роста военных расходов, стержнем которых предлагалось сделать традиционный тезис о "советской угрозе".

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: