ОСОБЕННОСТИ ЭКОНОМИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ 31 страница

Несмотря на большую любовь индийцев к театральным пред­ставлениям, музыке, танцам и на то, что обучаться этим ис­кусствам считали необходимым самые зажиточные слои общест­ва, профессия актера, музыканта и танцора не пользовалась в древней Индии высокой репутацией.

* * *

Мы остановились лишь на некоторых общих чертах культур­ного развития древней Индии в первые века нашей эры, но и приведенные материалы свидетельствуют об огромных достиже­ниях древних индийцев в науке, словесности, искусстве. Значи­тельным было воздействие древнеиндийской культуры на другие страны древнего Востока и античного мира. Этому в немалой степени способствовали тесные историко-культурные связи Ин­дии с близкими и далекими соседями, контакты, которые не прерывались в течение всей эпохи древности.

Глава XXIV

Историко-культурные связи

С глубокой древности Индия имела тесные контакты с дру­гими регионами древнего Востока и Средиземноморьем. Это спо­собствовало обмену культурными достижениями, оказывало не­малое воздействие на развитие самой индийской культуры. Бла­годаря интенсивным археологическим исследованиям, открытию новых письменных источников и эпиграфических материалов удается более рельефно, чем это было раньше, воссоздать основные;>тапы историко-культурных связей древней Индии, степень и характер взаимовлияния различных культур.

Индия и Иран. Иран являлся ближайшим соседом Северо-Лападной Индии и к тому же был связан с ней наиболее удоб­ными путями сообщения. Археологи прослеживают контакты Ирана с Индией еще с эпохи раннего неолита. В обоих регионах проходили сходные процессы сложения земледельческих куль­тур, протогородских и городских цивилизаций. Раскопки в Тепе Нхья свидетельствуют об оживленных торговых и культурных изаимоотношениях населения Юго-Восточного Ирана с Северо-Западной Индией, прежде всего с долиной Инда, в IV-III ты­сячелетиях до н. э.¹. Через Иран эти связи уходили и дальше на Запад, в города Месопотамии; остров Бахрейн служил как бы промежуточным звеном. В эпоху расцвета хараппской цивили-иации контакты Месопотамии и Ирана с Индией стали особенно оживленными: об этом говорят находки печатей индского типа и городах Двуречья и клинописные тексты Ш-Н тысячелетий до н. э. (подробнее см. гл. II). Кризис, охвативший земледель­ческие цивилизации в конце III — начале II тысячелетия до н. э., протекал в типологически сравнимых формах в Индии и Иране. Ученые прослеживают также определенное сходство между дра­видийскими языками (на протодравидийском, очевидно, говорило население хараппской цивилизации) и эламским, носители ко­торого, как иногда полагают, были создателями земледельческих культур Юго-Восточного Ирана IV—III тысячелетий до н. э. Позднее история обоих регионов связана с проникновением арий­ских племен — древних иранцев в Иран и индоариев в Индию, принесших многие общие черты материальной и духовной куль­туры ²; это наследие общих «арийских» судеб долго сохранялось

в религиозных и мифологических представлениях, социальной структуре, эпико-литературном творчестве.

Географической границей Индии греки считали р. Инд (Страбон XV. 1.11), но, пожалуй, на протяжении всего периода древности не только языковая, но и культурная близость между народами, населявшими территории к северо-западу и к юго-, востоку от Инда, оставалась более значительной, чем между на­селением, например, Северной и Южной Индии. В числе 16 ин­дийских стран (джанапад), существовавших, согласно буддий­ской традиции, в Индии в VI-V вв. до н. э., две — ираноязыч­ная Камбоджа (полностью) и Гандхара (большая часть ее тер­ритории) — находились за Индом.

В конце VI в. до н. э. часть Северо-Западной Индии подпала под власть Ахеменидов. Заиндские области были покорены еще Киром (Геродот I. 153.177). Позднее какие-то части «индийской территории» были подчинены Дарием I вскоре после 518 г. до н. э. Судя по тому, что по приказу Дария I кариец Скилак совер­шил путешествие вниз по Инду до океана и далее к Египту (Геродот II. 44), с властью персов в этом районе индийцам при­ходилось серьезно считаться. Но мы не знаем, какие именно территории входили в состав двадцатой «Индийской» сатрапии, как и при каких обстоятельствах они были покорены. Античные источники утверждают, что персы в Индию не вторгались (Стра­бон XV. 1.6; Арриан. Индика V. 4; IX.10). Геродот (VII. 65) рас­сказывает, что индийские воины участвовали в походе Ксеркса на Элладу. Арриан также упоминает о том, что в битве при Гав-гамелах на стороне персов сражались индийцы, «живущие по западную сторону Инда». Последняя оговорка показывает, что проведение индийской границы по Инду имело условный ха­рактер.

Греческие авторы, относительно много писавшие об Индии IV в. до н. э., ничего не говорят о существовании в это время «Индийской» сатрапии, о наличии персидских гарнизонов в Ин­дии. По-видимому, индийские воины, сражавшиеся на стороне Дария III, были наемниками, а территории Индии, входившие в свое время в «Индийскую» сатрапию, в первую очередь рас­положенные по нижнему течению Инда (Арриан. Анабасис Александра III. 8-3-6), вышли из-под контроля Ахеменидов еще в конце V в. до н. э., при Артаксерксе II³.

В период Ахеменидов особенно укрепились торговые связи Индии с Ираном. Раскопки в Таксиле I (Бхир Маунд) показы­вают, что город возник именно в это время и играл важную роль во взаимоотношениях между обеими странами. В надписях Дария говорится о том, что для строительства дворца в Сузах из Индии доставлялась слоновая кость и тиковое дерево — из, Гандхары.

Включение в единую империю областей Индии, Ирана и Ме­сопотамии привело к оживлению торговых и культурных связей этих стран. Ясные свидетельства этого — вавилонские докумен-

ты V в. до н. э. и эламские тексты из Персеполя (конца VI — начала V вв. до н. э.), детально изученные советским востокове­дом М. А. Дандамаевым⁴. Вавилонские документы говорят о ко­лониях индийцев в окрестностях Ниппура (сохранились даже имена некоторых колонистов); индийцы имели земельные наделы, должны были исполнять воинские обязанности; судя по текстам, они были тесно связаны с местным населением, заключали дого-норы об арендной плате, выступали в качестве свидетелей при составлении хозяйственных документов. Тексты из Персеполя рассказывают о чужеземцах, в том числе и об индийцах, при­нижавших в Иран. Особенно часто упоминается о пребывании индийцев в Сузах, но документы фиксируют и путешествия из Ирана в Индию. Известно, например, о поездке индийца по имени Кнрабба в 498 г. в Индию вместе с караваном в 180 человек.

Вхождение областей Северо-Западной Индии в империю Ахе-менидов сказалось и на развитии индийской культуры, хотя степень этого воздействия нельзя преувеличивать. Индийцы по-инакомились со многими достижениями иранской цивилизации, п частности с арамейским письмом — официальным письмом Лхеменидской канцелярии (позднее, уже в период Ашоки, не­которые версии его эдиктов, предназначенные для «западных провинций», составлялись на арамейском); на основе арамейского письма под влиянием брахми возник кхароштхи, на котором писали не только в Индии (прежде всего на Северо-Западе), но и в Центральной Азии. По мнению некоторых исследователей, ооычай нанесения на скалы и колонны царских указов (напри­мер, эдиктов Ашоки) — также иранского происхождения (под нлиянием практики, существовавшей при Дарий). Показательно, что иранское слово dipi — «письмо» было заимствовано древними индийцами и в форме lipi употреблялось в надписях Ашоки. II санскрит проникли и другие иранские слова и термины (Ьап-<П — раб, пленный, ksatrapa — наместник). Археологи, произво­дившие раскопки дворца Ашоки в Паталипутре (совр. Патна), отмечали явное влияние ахеменидской архитектуры на строитель­ное искусство периода Маурьев ⁵. Эта точка зрения была затем подвергнута критике, но факт знакомства индийских мастеров |' традициями соседнего Ирана вряд ли подлежит сомнению.

После крушения Ахеменидской империи связи между Индией и Ираном ослабевают. Иран вошел в состав Селевкидского го­сударства, Северо-Западная же Индия оказалась под властью Ппктрийских греков, а затем шаков. Частые войны не способст­вовали укреплению отношений между соседями, хотя и не могли и к прекратить. Только на короткий отрезок времени — 20-(10 гг. н. э. — установились непосредственные отношения между Индией и парфянским Ираном. В это же время начинается про­никновение в глубь Ирана буддизма, получившего здесь в до-мусульманский период довольно широкое распространение.

С образованием Кушанской империи, в которую вошла зна­чительная часть Северной Индии, общение с центральными об-

ластями Ирана было опять затруднено, так как Кушаны нахо дились большей частью во враждебных отношениях как с Пар фией, так и с Сасанидами. С ослаблением Кушан контакт между Индией и Ираном опять оживились. Хотя некоторые тер ритории на северо-западе страны были подчинены Сасанида или находились в сфере их политического влияния, отношени между обеими странами были в основном мирными: Сасанид были связаны постоянными войнами с Римом, а в V-VI вв иранцам и индийцам приходилось бороться с общим врагом гуннами-эфталитами.

Укреплялись и культурные связи. Если ранее Иран воздей ствовал на Индию, то к концу древности картина изменилась, Индийская наука завоевывала все больший авторитет у народов Ближнего Востока, и образованные люди нередко ездили в Индию для пополнения своего образования. Индийские врачи служили при дворах иранских царей. В VI в. в Иране познакомились о «Панчатантрой», и отсюда она распространилась во многие другие страны. В Иран из Индии проникли шахматы. Большое значение имело влияние буддизма: это способствовало ознакомлению иранцев с индийской литературой и т. д. Немалое воздействие оказал буддизм на манихейство⁶.

Индостан и Африка, Самым ранним свидетельством контактов индийских и африканских цивилизаций⁷, очевидно, можно считать появление в долине Нила зебу. Зебу — уроженцы Индо­стана — были завезены на территорию древнего Египта в середин» II тысячелетия до н. э. из Передней Азии, хотя прямые контакты народов Африки и Индостана восходят к эллинистическому времени. Знакомство с египетскими боевыми слонами сделало этот род оружия очень популярным во всем античном мире. Североафриканские государства оказались в самом выгодном положении: слоны здесь водились в изобилии. Карфагеняне отправляли специальные экспедиции для отлова африканских животных. Перешеек, соединявший полуостров-город с матери ком, площадью 60 стадий был занят стойлами для слонов (Стрл бон XVII. 3.13). Их использовали во всех Пунических войнах. У Птолемея II было 400 дрессированных животных, слоны уч;\ ствовали в сражениях Птолемеев на полях Ближнего Востока, они были также в армии Мероэ. Боевые слоны использовалип. в Египте до середины II в. до н. э., в Северо-Западной Африке до середины I в. до н. э., в Мероэ — вплоть до IV в. н. э. Уже на исходе «слонового дела» — в VI в. н. э. — появляются извг стия о приручении и дрессировке слонов в Аксуме⁸.

Вероятно, первые индийцы прибыли в Африку как воспита- _н тели и погонщики слонов⁹. Интересно, что в «Толковом словаре» Гезихия говорится: «Инд — человек, чтобы управлять слоном из Эфиопии». В Мероэ засвидетельствован образ «слоновоголового» бога (близок по иконографии Ганеше), увенчанного коровой Верхнего Египта ¹⁰.

Особенно тесные индо-африканские связи установились в эп"

ху Маурьев. Известно о посольстве во главе с Дионисием от Филадельфа Птолемея к Биндусаре. Возможно, что именно Дио­нисий привез из Индии множество вещей, вызвавших удивление и восхищение египтян.

В эдиктах Ашоки упоминаются Птолемей (Филадельф Еги­петский) и Маг (Киренский), брат Филадельфа по матери. С пребыванием миссии Ашоки в Египте иногда связывают одно из захоронений в некрополе г. Дендеры птолемеевского времени. Надгробная стела с изображением колеса и трезубца сообщает, что это «могила Пшейапи, сына Гемт, варвара»¹¹ (по этому воп­росу идут острые дискуссии).

Никаких явных свидетельств о распространении буддизма и Птолемеевском Египте не имеется. Некоторые ученые полагают, что образы александрийских богов повлияли на иконографию брахманизма и буддизма. Речь идет об изображении бога на цветке лотоса — сюжет, который родился в мифологии египтян и засвидетельствован текстами и памятниками искусства в до­лине Нила с древнейших времен. В Индостане подобные изоб­ражения появились после походов Александра Македонского, и греко-бактрийской Гандхаре, откуда и распространились по Индии. Было высказано мнение, что образы Будды, его матери Мяйи и Брахмы на цветке лотоса восходят к египетскому про­тотипу ¹².

При Птолемеях в Египет в большом количестве поступали индийские драгоценности и полудрагоценные камни. Столовая ни роскошной барке Птолемея IV имела колонны, высеченные ии индийских камней ¹³. В свою очередь, бусы из египетского флянса обнаружены в слоях Ш-1 вв. до н. э. при раскопках древних городищ Индии и Афганистана ^и.

В течение длительного времени доставка индийских товаров it Африку и африканских в Индию шла через Счастливую Аравию (И(фипл 26). Согласно сообщению Страбона (П. 3.4), открытие прямого морского пути из Индии в Египет произошло случайно, но второй половине И в. до н. э. Тогда же были отправлены первые торговые экспедиции Птолемеев в Индию — Возмож­ность непосредственных плаваний из Африки в Индию не прошла мимо внимания купцов. Гиппал (около 100 г. до н. э.) открыл механизм движения муссонных ветров и тем самым обеспечил возможность регулярных плаваний парусников к берегам Индии и обратно (Перипл 57). И пусть «при Птолемеях только немно­гие осмеливались плыть туда и ввозить (обратно) индийские товары» (Страбон П. 5.12), но именно Птолемеи взяли под охрану мсипетского государства морские пути в Индию. С 74/73 г. до и.;». в египетских документах засвидетельствована должность •стратега Эритрейского и Индийского морей» ¹⁵.

Индийско-египетские и индийско-мероитские связи эллини­стического времени отразились в египетской народной литера­туре повести о походе египтян в Индию под предводительством Hi-дихонса и романы об Александре.

Римляне, утвердившиеся в Северной Африке в последней трети I в. до н. э., были весьма заинтересованы в развитии кон­тактов с Индией. В 20-х годах до н. э., когда Страбон путешест­вовал по Египту в свите римского префекта, он «узнал, что около 120 кораблей совершают плавание из Миос-Гормоеа в Индию» (П. 5.12), причем «современные купцы, совершая плавание из1 Египта по Нилу и Аравийскому заливу до Индии... доходили⁵ до Ганга» (XV. 1.4).

Расширение границ Римской империи и становление госу­дарства Великих Кушан предопределили качественно новый уро­вень взаимоотношений цивилизаций Африки и Индостана.

В начале нашей эры между Африкой и Индией устанавли­ваются тесные торговые связи. К середине I в. н. э. купцы, от­правлявшиеся из Африки, освоили западный и восточный берега Индостана и проникли в глубь субконтинента. Корабли из Ин­дии, достигая широты Африканского Рога, шли к портам Бар-барики, аксумскому порту Адулис, но основной целью были порты Египта. Александрия стала мировым центром торговли, где встре­чались потоки транзитных товаров, двигавшихся из Индии в Африку, из Индии в Средиземноморье, из Средней Азии и Ки­тая через Индию на далекий Запад и обратно. «Перилл Эритрей-ского моря», составленный, очевидно, неизвестным купцом-море­ходом в третьей четверти I в. н. э., и дошедшие до нас таможен­ные тарифы (вплоть до IV в. н. э.) дают огромный список това­ров, получаемых из Индии и отправляемых туда. Сообщения источников подтверждаются археологическим материалом.

Купцы из Северо-Восточной Африки иногда подолгу задер­живались в Индии. Так, в одном из податных списков египетского города Арсиноя от 72/73 г. н. э. около имени горожанина Гайона указано, что он находится в Индии ¹⁶.

Купцы из Индии в I в. н. э. регулярно посещали Северо-Восточную Африку. Индийские общины были в Египте: в Алек­сандрии, Белой Гавани. Большая община имелась в Аксуме, Индийские купцы бывали в Мероэ и прибрежных странах Восточ­ной Африки. Открытие в Мемфисе серии терракот, близких по стилю к изображениям Аджанты и датируемых первыми веками нашей эры, привело некоторых ученых к предположению о су­ществовании индийской общины и в Мемфисе ^1Т.

Прибыли от индо-африканской торговли, прямой и транзит­ной, были баснословными. Товары перепродавались в 100 раз дороже (Плиний VI. 101). Отдельные лица создавали на этом огромные состояния. Живший в середине III в. египетский купец Фирм, занимаясь торговлей с Индией, собрал такие богатст­ва и завязал связи такого масштаба, что попытался добиться отделения Египта от Римской империи и провозгласил себя его правителем.

Купцы-мореплаватели открыли дорогу широкому потоку любознательных путешественников и ученых. Туристы тех да­леких времен отправлялись из красноморских гаваней Египта и

Индию и из Индии в Александрию. Есть целый ряд сведений, говорящих о путешествиях ученых из Египта и Аксума и через Кгипет и Аксум в Индию ¹⁸. Интереснейшие находки были сдела­ны в Белой Гавани — порте на Красном море (совр. Старый Кусейр): археологи обнаружили несколько черепков с надписью на старотамильском языке, шрифт брахми. Показательно сход-•стно открытой здесь керамики с керамикой из Арикамеду. Эти факты позволяют говорить о пребывании в Египте выходцев из Южной Индии ¹⁹.

Естественно, такие тесные и постоянные экономические и культурные контакты привели к обмену информацией, которая составила достояние собственно индийской и североафриканской цивилизаций. Некоторые ученые считают, что Индия заимство-инла из Египта технологию отливки по гипсовой модели; известно о влиянии египетской науки на развитие астрономии и астро­логии в Индии²⁰. Возможно, что ряд идей индийской религиоз­ной философии был знаком философам Египта и Мероэ. Инте­ресно, например, одно из наставлений мероитских гимнософистов: * Нельзя... оставить в опасности душу, уже воплотившуюся в че­ловеке» (Гелиодор II. 31). Епископ Карфагена Тертулиан в своих ииступлениях также оперировал сведениями об индийских брах-мпнах и гимнософистах. Индийское влияние отразилось в египет­ском языке и языке геэз.

Индия и греко-римский мир. История взаимоотношений двух великих цивилизаций древности — индийской и античной — сложный комплекс контактов, встреча разных этнокультурных нон, двух различных социальных организмов и религиозно-фи­лософских традиций. Эта проблема представляет большой науч­ный интерес не только для антиковедения, но и для изучения истории и культуры древней Индии. Несмотря на географическую удаленность изучаемых регионов и различие их исторических судеб, между ними на протяжении тысячелетия существовали тесные культурные, а также политические и торговые отношения.

Материалы археологии позволяют говорить о существовании сиязей Индостана со Средиземноморьем еще в эпоху харалпской цивилизации, хотя данные такого рода пока немногочисленны. Нолее определенно можно судить об индийско-средиземномор­ских контактах лишь с VI в. до н. э., поскольку они фиксируют­ся в античных источниках.

Так как контакты продолжались на протяжении всей антич­ной эпохи (это отразилось и в сочинениях раннехристианских шпторов), то можно не только выявить общий характер и на­правление связей, но и проследить их динамику. Не оставалась неизменной и античная традиция об Индии. Каждая эпоха, сопровождавшаяся важными изменениями в политической об­становке и направлении торговых связей, расширением геогра­фического кругозора, процессами развития самой античной культуры, знаменуется и появлением новых представлений об

Индии²¹. Исследование этого процесса позволяет выяснить хл рактер сведений об Индии в античном мире в каждый конкрет ный исторический период, иными словами — понять, почем v в разное время античных авторов интересовали различны' аспекты индийской истории и культуры.

В качестве первого периода в античной историографии оп Индии можно рассматривать время до похода Александра Мн кедонского. Правда, «индийские сведения* были еще случайны и отрывочны, представления весьма смутны и в основном о Toil части Индии, которая входила в состав Ахеменидской державм (Гекатей, Геродот, Ктесий). Тогда впервые намечаются дне основные темы античной традиции об Индии: 1) Индия — страна сокровищ и чудес; 2) мотив «индийских мудрецов».

Подлинным открывателем Индии для античного мира был уже упоминавшийся Скилак из Карианды (в Карий), кото рый совершил плавание вниз по Инду, а затем морем до Египт», На свидетельствах Скилака основывались логограф Гекатей (ок. 550 — ок. 480 гг, до н. э.) и Геродот (V в. до н. э.). Гека-тею были известны имена некоторых индийских племен (ган-дары, калатии) и городов (Аргант и Каспапир). Более подробны» сведения сохранил в своем труде Геродот. У него, в частности, имеется первое в античной традиции упоминание о жизни брах­манов («Они не убивают ни одного живого существа, не тру-дятся на нивах, нет у них жилищ, а питаются они травой... Если кого-нибудь из них поражает недуг, то он уходит в пу­стыню и там ложится* — III. 100). Само слово «брахманы» и труде Геродота не зафиксировано, но если учесть, что термин «этнос», которым он обозначает людей с особыми обычаями, имел не только этническое, но и социальное содержание, то име­ются все основания думать, что Геродот отразил сведения <>(1 индийских брахманах как об особом разряде населения.

В начале IV в. до н. э. написал свое сочинение об Индии Ктесий из Книда, личный врач персидского царя Артаксеркса 11 Сохранившееся лишь во фрагментах, оно содержит в ochobin i свидетельство легендарного характера. Уже в древности Ктесий относился к числу недостоверных авторов, и не случайно и < вестный поэт Лукиан в своей «Правдивой истории» причисляет к числу «древних поэтов, историков и философов, написавших так много необычного и неправдоподобного», Ктесия, который в Индии «никогда не бывал и не слышал о них (индийцах) ми одного правдивого рассказа» (I. 2-3).

Важным событием в отношениях между Индией и странами античного мира был поход греко-македонцев в Индию в 32? 325 гг. до н. э., который способствовал сближению двух цивилн заций. Это знаменовало и начало во многом достоверной исто)' ческой традиции об Индии — Онесикрит, Неарх, Аристоб) Птолемей. Их сочинения сохранились во фрагментах в тру/i < более поздних авторов (Страбона, Диодора, Арриана и др.). Нар» с описанием военных операций сподвижники Александра запечл

лели многие стороны жизни и культуры древних индийцев. К этим свидетельствам восходит и один из самых популярных в античной традиции сюжет о «диспуте Александра с индийскими мудрецами».

Следующий, третий период восприятия образа Индии в антич­ной литературе условно может быть назван «периодом посольств» (конец IV — начало III в. до н. э.). Он связан с именами Мега­сфена — посла Селевка I к Чандрагупте Маурья и Деймаха — посла Антиоха I к Биндусаре. Если от труда Мегасфена, как уже отмечалось, сохранились многочисленные фрагменты, то от «Индики» Деймаха до нас практически ничего не дошло. Но хирактерно, что он написал сочинение *0 благочестии» (Перг vwEftetoj;), посвященное, судя по названию, верованиям индийцев. М пользу такого предположения свидетельствует тот факт, что к греческой версии эдиктов Ашоки егкуеРеш является экви-малентом пракритского dhamma (санскр, dharma) — вера, мораль­ное правило, нравственный долг. Ни об одном индийском посоль­стве в эллинистические государства данных пока нет. Но миссии Л токи в страны, где правили цари Антиох (Сирия), Антигон (Македония), Александр (Эпир), Птолемей (Египет) и Маг (Ки-|кшна), о чем упоминается в XIII большом наскальном эдикте, чотя и не могут считаться актами дипломатических отношений, псе же предполагают наличие каких-то политических связей с йтими странами.

Дипломатические отношения существовали между Индией и Римской империей. Античные источники сообщают об индийских посольствах к императорам Августу (27 г. до н. э. — 14 г. н. э.), Траяыу (98-117), Адриану (117-138), Антонину Пию (138-1<>1), Гелиогобалу (218-222), Аврелиану (270-275), Константи­ну (323-353) и Юлиану (361-363). Но данных о посольствах имлян в Индию нет.

Приблизительно с II в. н. э. начинается новый этап в исто­пи античной традиции об Индии, отмеченный сосуществованием пух различных тенденций в описании Индии: 1) «языческой», Использующей старые сведения об Индии (прежде всего данные Мегасфена), хотя в ней начинает проявляться интерес к «индий­ской мудрости»; 2) раннехристианской, которой свойственно не •■ильке более глубокое осмысление индийской религии и филосо­фии (брахманистской), но и особое внимание к буддизму²². Мно-III' римские философы связывают с Индией свои идеалы, стре­мится посетить эту «страну мудрости». Греко-римский мир не-нн-редствеяно знакомится с религиозно-философскими сочине-чи и ми Индии. Например, в труде Ипполита (III в. н. э.) «Опро-оржение всех ересей* излагаются брахманистские воззрения, пторые, как показал известный французский индолог Ж. Фил­иппа, отражают (иногда даже текстуально) взгляды мудрецов шшишад²³. Большой популярностью пользовалось сочинение пилострата (III в. н. э.) «Жизнеописание Аполлония Тианского»,

жившего в I в. н. э. и, по традиции, посетившего Индию, где он встречался с брахманами.

Сближению двух культур в немалой степени способствовали я торговые связи, которые стали особенно оживленными в пер­вые века нашей эры, о чем свидетельствуют и античные источ­ники, и археологические находки как в Индии, так и в Восточ­ном Средиземноморье²⁴. Через горы и пустыни тянулись к Средиземному морю караваны, а через Аравийское море плыли корабли с индийскими драгоценностями, пряностями и благово­ниями, шелковыми и хлопчатобумажными тканями, слоновой костью и т. д. Обратно они везли драгоценные металлы, изделия из цветных металлов, стекло, керамику. Индийцы, как уже от­мечалось, были не редкостью в Александрии и в других круп­ных торговых и культурных центрах Средиземноморья, а греки и римляне — в портовых городах Индии.

Античные авторы римской эпохи хорошо знали о Южной Индии и Шри Ланке, о южноиндийских портах. О размахе здесь римской торговли свидетельствуют находки римской керамики, огромного числа римских монет, памятников римского искусства; особое научное значение имело открытие римской торговой фактории в Арикамеду (к югу от современного Путтуччери). Най­денная при раскопках Помпеи статуэтка богини Лакшми из слоновой кости ясно говорит о знакомстве античного мира с ин­дийским искусством. Влияние индийских традиций ученые склонны находить даже в особой прическе «индийского стиля» на скульптурных бюстах римской эпохи²⁵. В древних тамиль­ских поэмах многократно упоминаются яваны (так в Южной Индии называли не только греков, но и римлян): многие про­живали здесь постоянно и даже нанимались к местным царям в телохранители²⁶.

Синтез эллинистических и римских традиций с индо-буддий­скими ярко предстает в гандхарском искусстве. Хотя в индий­ских источниках сохранилось очень немного свидетельств о гре­ках и римлянах (показательно, что нет упоминаний о походе Александра), Индия немало заимствовала от греко-римского мира. Монеты, например, хотя и существовали в Индии еще до появления в Индии греков, только под греческим влиянием приняли обычную круглую форму с рельефными портретными изображениями и легендой. Археологи усматривают античное влияние в методах обработки различных пород камня, в гончар­ном деле, в получении новых медных сплавов (в частности, ла­туни) и т. д. Даже после того как исчезли последние в Индии государства с греческими династиями, еще долго оставались не­которые элементы греческой системы администрации, кое-где употреблялся македонский календарь, монеты выпускались с греческой легендой, сохранялись некоторые греческие мотивы в изобразительном искусстве и художественных ремеслах. В позд­ний период древности индийцы многое взяли из более передовой к тому времени греческой астрономии, а также астрологии. На и

более яркое свидетельство этого — «Явана-джатака», санскрит­ский текст которой является переводом астрологического гре­ческого трактата. Что касается архитектуры и искусства, то греко-римское влияние сильнее всего сказалось в Северо-Западной Индии. Даже само возникновение каменных храмов здесь, воз­можно, произошло под эллинистическим влиянием. Хотя новые храмы в плане повторяли уже существовавшие в Индии пещер­ные храмы, однако наличие колонн с греческими ордерами, портиков и т. д. явно указывает на заимствования из эллинисти­ческой архитектуры. Заметно греко-римское влияние и в индий­ской скульптуре.

Для Южной Индии определенное значение имело проникно­вение христианства (И-Ш вв.), хотя христианская традиция относит знакомство Индии с этой религией к I в. н. э. и связывает с проповеднической деятельностью апостола Фомы ²⁷. Вместе с тем греческое влияние на Индию не следует преувеличивать. И по времени, и по степени воздействия греческая колонизация Пыла незначительной, даже в правящей верхушке индо-грече-ских государств греки вряд ли преобладали. Период их полити­ческого господства был относительно невелик — около ста лет. Греческий язык был распространен в основном среди господ-гтвовавшей прослойки общества и продержался, очевидно, не­долго. На индийские языки он почти никакого влияния не ока-iiaji. К тому же греческие колонисты были оторваны (особенно о усилением Парфии) от Греции и эллинистических государств Востока. Вследствие этого не индийское население эллинизиро-мнлось, а, наоборот, греческое индианизировалось. Уже в раннем оредневековье не обнаруживается почти никаких следов гре­ческого влияния. Воздействие античной культуры проявилось только в окраинной области, большая же часть страны — долина Ганга, Центральная и Южная Индия — оказалась почти не нитронутой влиянием греческой цивилизации.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: