ИНТЕРПРЕТАЦИЯ ПОЛИТИЧЕСКОГО ДИСКУРСА В СМИ

Своей знаменитой книге, посвященной литератур­ной критике, Э. Хирш предпослал следующий эпиграф из сочинения не менее знаменитого американского кри­тика Н. Фрая: «О Бёме говорят, что его книги подобии пикнику, на который автор приносит слова, а читатель — значения. Хотя это замечание — упрек Бёме, однако оно абсолютно справедливо по отношению к любому литера­турному произведению» [Hirsch, 1967, С. 1].

Продолжая этот образ, можно утверждать, что дис­курс СМИ, в частности и политический, — нечто иро­де закусочной МакДоналдса: такой дискурс должен легко перевариваться и быстро производить свой эф­фект («усваиваться», как и любая fast food), позволяя по возможности незаметно манипулировать сознани­ем аудитории. Взгляд на строение дискурса глазами «потребителя» — интерпретатора — можно назвать интерпретационным подходом. О нем и пойдет речь в дан­ном разделе.

Дискурсом называют текст в его становлении пе­ред мысленным взором интерпретатора. Дискурс со­стоит из предложений или их фрагментов, а содержа­ние дискурса часто, хотя и не всегда, концентрируется вокруг некоторого опорного концепта, называемого топиком дискурса или дискурсным топиком. Логиче­ское содержание отдельных предложений — компонен­тов дискурса — называется пропозициями. Эти пропо­зиции связывают логические отношения: конъюнкции «и», дизъюнкции «или», импликации «если — то» и т. п. Понимая дискурс, интерпретатор компонует элемен­тарные пропозиции в общее значение, помещая новую информацию, содержащуюся в очередном интерпре­тируемом предложении, в рамки уже полученной про­межуточной или предварительной интерпретации, т. е,:

— устанавливает различные связи внутри текста — анафорические, семантические (типа синонимических и антонимических), рефереициальные (отнесение имен и описаний к объектам реального или ментального

мира) отношения, функциональную перспективу (тему высказывания и то, что о ней говорится) и т. п.;

— «погружает» новую информацию в тему дискурса.

В результате устраняется (если это необходимо) референтная неоднозначность, определяется коммуни­кативная цель каждого предложения и шаг за шагом выясняется драматургия всего дискурса.

По ходу такой интерпретации воссоздается — «реконструируется» — мысленный мир, в котором, по презумпции интерпретатора, автор конструировал дискурс и в котором описываются реальное и желае­мое (пусть и не всегда достижимое), нереальное и т.д, положение дел. В этом мире мы находим характерис­тики действующих лиц, объектов, времени, обстоя­тельств событий (в частности, поступков действующих лиц) и т. п. Этот мысленный мир включает также до­мысливаемые интерпретатором (с его неповторимым жизненным опытом) детали и оценки.

Этим-то обстоятельством и пользуется автор дис­курса, навязывая свое мнение адресату. Ведь пытаясь понять дискурс, интерпретатор хотя бы па миг пересе­ляется в чужой мысленный мир. Опытный автор, осо­бенно политик, предваряет такое речевое внушение подготовительной обработкой чужого сознания, с тем чтобы новое отношение к предмету гармонировало с устоявшимися представлениями — осознанными или неосознанными. Расплывчатая семантика языка спо­собствует гибкому внедрению в чужое сознание: но­вый взгляд модифицируется (это своеобразная мими­крия) под влиянием системы устоявшихся мнений ин­терпретатора, а заодно и меняет эту систему.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: